Цинизм и издевательство руководства детдома в лице Фёдоровой Н.М. над моим сыном и мной просто не укладываются в рамки человеческой морали, не говоря о законности.

Председателю Комитета по социальной политике Санкт-Петербурга

А.Н.Ржаненкову

Главе Администрации Кировского района Санкт-Петербурга

С.В.Иванову

Уполномоченному по правам ребёнка в Санкт-Петербурге

С.Ю.Агапитовой

от приёмного родителя ученика 10 «а» класса Судакова Виктора,

Максимова Артура Александровича,

проживающего по адресу:

Санкт-Петербург, ул. Козлова, д. 15, кор. 2, кв. 135

телефон: 915-13-23

Заявление

Уважаемый Александр Николаевич!

Я прошу помощи и вашего участия в судьбе приёмной семьи и ребёнка с инвалидностью, который не может беспрепятственно попасть в коррекционную школу № 565. Отчаянно взываю к решению проблемы, созданной нашей семье, директором детского центра № 10 Фёдоровой Н.М. в Кировском районе Санкт-Петербурга.

Весной 2015 года, с целью возить сына в коррекционную школу, полноценно дать ему свободу передвижения, осуществлять все виды реабилитации, нашей семьёй был приобретён автомобиль Honda Civic (Хонда Цивик) красного цвета, гос. номер Т010НС. Автомобиль оснащён яркими жёлтыми знаками «инвалид» спереди и сзади. В конце сентября 2015 года, я привёз своего сына в школу. Подъехав к зданию школы со стороны автоматических ворот детского центра № 10 (далее детдома), которые составляют единое здание с единой дворовой территорией, я остановился перед воротами. С другой стороны ворот в этот момент выезжал автомобиль. Из автомобиля вышла женщина, которая начала возмущаться, что мы пытаемся въехать через «её» ворота. Мне было сказано: «это наши ворота, мы не обязаны вас через них пускать». Оказалось, что это была директор детдома № 10 Фёдорова Н.М. Разговор перешёл на повышенные тона почти сразу. Я сообщил Фёдоровой, что являюсь папой ребёнка-инвалида и привожу ребёнка в школу через единственно возможный доступ ко входу в школу. Федорова сказала, что больше не будет пускать нас через «свои» ворота. Это было началом конфликта.

Мой сын Виктор имеет инвалидность, ему была сделана сложная ортопедическая операция. Несмотря на все реабилитационные усилия, сын пока передвигается с трудом, хотя и на своих ногах, а не на инвалидной коляске, как это было ранее. Он учится по индивидуальной программе, в коррекционной школе на надомном обучении. Чтобы дать сыну активное и полноценное развитие и социализировать, я вожу ребёнка в школу, где он может общаться с учителями и ровесниками. Сын растёт общительным, добрым и открытым парнем. За последние несколько лет жизни в семье, у него полноценно сложилось понимание, что в его жизни появились мама и папа. Мы живём вместе и воспитываем сына с девушкой, которая ранее работала в детском доме в Павловске, а теперь стала мамой Виктору. Последние несколько лет, я всецело посвящаю себя ребёнку, который до 11 лет своей жизни был лишён семьи, проживал в детском доме города Павловска. Мы стараемся дать Виктору понимание большого и открытого мира, путешествуя по разным странам.

В нашей стране, как это ни горько, мне приходится постоянно добиваться для Виктора положенных ему по Закону социальных и иных возможностей для самореализации и развития. Занимаясь глобальными для сына вопросами получения путёвок на море, достойных и дорогостоящих технических средств реабилитации, и наконец, жилья для сына, я не мог предположить, что возить ребёнка в школу, станет для нас не просто испытанием, скорее пыткой.

Директор детдома Фёдорова Н.М. с начала конфликта и до настоящего времени, дала указание своим подчинённым, вахтёрам, работающим посменно, не открывать нам ворота. Несмотря на мои многократные устные и письменные обращения к ней с попыткой объяснить, почему технически мы не можем заезжать через другие ворота (подробно расписано в обращениях на её имя), до настоящего времени, сын не может беспрепятственно попасть на занятия в школу. Исчерпав все возможности, понимая, что найти понимание у Фёдоровой Н.М. не возможно, в начале декабря я попытался обратиться устно в Администрацию Кировского района, в Комитет по социальной политике города. Несмотря на устные заверения чиновников о том, что с Фёдоровой была проведена беседа, ситуация для нас с ребёнком не изменилась. Многие из тех, с кем я разговаривал, в устной беседе говорили, что знают о проблемном характере Фёдоровой, о присутствии «самодурства». Прозвучал эпитет «боярыня».

Однако, до сих пор, исполнительная власть в лице, хотя бы одного чиновника, зная о проблеме, ничего не сделала. Складывается ощущение, что с директором детдома Фёдоровой Н.М. либо не могут найти решение, либо боятся связываться.

Пытаясь найти решение самостоятельно, я столкнулся с тем, что Фёдоровой Н.М. никогда нет на месте. Сотрудники детдома четко проинструктированы, что «директор занята, либо она на совещании, либо её нет». Попытки «отловить» Фёдорову, чтобы ещё раз попытаться остановить конфликт, натыкаются на разжигание его со стороны сотрудников детдома с новой силой.

15 декабря 2015 г, с утра, я попытался попасть к Фёдоровой, сотрудница вахты детдома меня не пустила, захлопнув передо мной дверь (есть видеозапись). Несмотря на мои возражения, что данные моего паспорта (согласно их же устным сообщениям) должны быть записаны и я свободно должен быть пропущен, сотрудница вахты сначала сообщила, что директор Фёдорова на совещании, а через секунду, что её вообще нет на месте.

Замечу, несмотря на то, что я привожу ребёнка 5 дней в неделю, два раза в день (привожу, затем забираю) в школу, мне приходится проходить унизительную процедуру, которая Фёдорова Н.М. придумала для нас с сыном.

Каждый раз мне приходится выходить из машины и звонить в звонок на воротах. При этом, ворота оборудованы видеокамерами слежения, вахтёры в деталях видят кто подъезжает и уезжает.Никаких визуальных ограничений у вахтёров нет, потому что ворота состоят из ряда широких прутьев. Как я уже выяснил, не видят вахтёры только наш автомобиль.

Если, по началу, директором детдома было дано указание вахтёрам, чтобы я обязательно вышел из автомобиля и позвонил, то теперь и этого стало не достаточно. Теперь стало нужно, чтобы я обязательно «поговорил» с вахтёром. Мне было сказано, что они «хотят услышать мой голос». (есть видеозапись)

После того, как и такие унизительные и циничные по отношению к нам с сыном действия «не отбили» у нас желание проезжать через «их» ворота, была придумана «система режимного объекта» и «борьба против террористической угрозы». Теперь каждый раз, позвонив в ворота, я должен сказать: 1) кто я, 2) куда и зачем приехал. Абсурдность ситуации не имеет словесного описания.

Представьте ситуацию, что вы приходите на работу, вас встречает вахтёр и.. каждый день, прекрасно видя вас и зная вас, обязывает называть: кто вы, куда и зачем пришли. А теперь, представьте, что это вовсе не режимный объект, а вахтёр действует так по указанию директора, с которым вы не поладили. Представили?

Цинизм и издевательство руководства детдома в лице Фёдоровой Н.М. над моим сыном и мной просто не укладываются в рамки человеческой морали, не говоря о законности.

Потому что Фёдорова прекрасно понимает, что в момент, пока я, покинув салон автомобиля, стою перед воротами, звоню и пытаюсь доставить ребёнка в школу (зачастую, из-за этого мы опаздываем на занятия в школу), в машине сидит ребёнок-инвалид! Ребёнок, который каждый день видит унизительную процедуру, видит, как нервничает отец. Ребёнок, который задаёт один и тот же вопрос: папа, почему они опять не пускают нас?

17 декабря я повторил попытку с утра, затем в обед. Придя во второй раз в обед, вахтёр открыла дверь в детский дом. В районе около 14.00 часов, уже взвинченный тем, что автомобиль остался за закрытыми воротами, несмотря на окрик вослед, я быстро поднялся на второй этаж детского дома, в надежде найти Фёдорову. Около приёмной кабинета директора, на меня с кулаками набросился мужчина плотного телосложения. Ранее, я уже трижды был на втором этаже детского дома, первый визит был в попытке застать директора детдома (единственный раз, когда это удалось сделать), второй и третий раз приносил письменные обращения секретарю. Несмотря на несколько месяцев длящийся конфликт, на то, что сотрудники детского дома знают меня в лицо, зная причину, по которой я пришёл, зная, что я не представляю общественной или какой-либо другой угрозы для кого бы то ни было, сотрудник детдома набросился на меня с кулаками, пытаясь вытолкнуть из приёмной.

Как оказалось, сотрудником оказался человек по имени Эдуард, который является воспитателем в детском доме! Вы только вдумайтесь, этот человек, с агрессивным поведением и жаждой к рукоприкладству работает воспитателем с детьми!

Не так давно всю страну потрясли сообщения об избиении девочки сироты в Ульяновской области, о нападении врача на пациента в стенах стационара. Этот список можно продолжать бесконечно. Все эти вопиющие случаи происходят от полного отсутствия контроля со стороны органов исполнительной власти и осознания безответственности должностных лиц за совершаемые деяния.

Что творится за стенами такого «закрытого» учреждения остаётся только догадываться. Если директор детского дома ведёт себя как «боярыня» в своей феодальной вотчине, не удивлюсь, если скоро данный детский дом преумножит печальную статистику криминальных сводок о преступлениях. Возможно, они уже происходят, судя по тому, что я негласно слышу от учителей в школе (воспитанники детдома также учатся в коррекционной школе).

Скажу честно, в нашей стране, особенно актуально, чтобы добро было с кулаками. Лишь только предупреждение о моём желании защищаться и продемонстрированный мной кулак перед носом Эдуарда - остановили драчуна. Я нисколько не удивлюсь, если в мой адрес сотрудники детского дома ответят потоком лжи. Я открыт, моим делом является воспитание ребёнка, которое я достойно делаю, мой счастливый и любящий меня сын тому подтверждение!

Мне стали грозить вызываемым нарядом полиции, на что, я сказал: вызывайте! Моя решимость и непоколебимость, скорее всего, стали причиной того, что мне открыли заблокированную дверь детдома. Видимо, осознавая, что задерживая трезвого и адекватного человека в запертом помещении, Эдуард и вахтёр совершат ещё более серьёзное правонарушение зафиксированное сотрудниками полиции, как лишними свидетелями, они открыли дверь. Очень хотелось пойти в прокуратуру. И, наверное, зря, что не пошёл. Просто в тот момент, в школе, сидел и ждал меня после занятий сын. Мы поехали домой. Сын только спросил, почему я такой задумчивый и расстроенный?

В тот же день, я попытался найти помощь в Администрации Кировского района у зам. главы района Бойцовой И.Б. Очень надеялся на помощь, но после январских праздников, оказалось, что Бойцова больше не работает в должности. Все оставленные материалы и просьбы о помощи оказались тщетны.

Жалею, что не обратился за помощью в правоохранительные органы, но момент упущен. Мне очень не хотелось тратить время на написание заявления в новогодние праздники. Хотелось, хотя бы на время забыть всё это как страшный сон. Но праздники прошли. Первую неделю после новогодних каникул я не возил сына в школу из-за экстремально низких температур. Теперь, я не могу его привезти до тех пор, пока не решится эта бессмысленная тупиковая ситуация с директором Фёдоровой Н.М. Как передать ощущение собственного бессилия в ситуации, когда ты защищаешь своего сына, себя, когда ты знаешь что ты прав и ничего не можешь сделать перед лицом негодяев?

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: