Как я вижу Бога сегодня, десять лет спустя

Бог — куда более проблематичная фигура, чем Богиня. Мужские образы священного были ужасно искалечены патриархальной культурой. Мужская забота, воспитание и питание были узурпированы авторитарным богом-отцом. Дикость, восторг, эротическая и животная энергия переплелись с образом дьявола и были объявлены злом. Патриархальная культура предлагает мужчинам множество вариантов владычества над кем-то и за чей-то счет, и очень мало — той силы, что идет изнутри.

Сегодня, когда мы пытаемся изменить культуру, исправление представлений о мире и новое открытие мужских ликов внутренней силы – наша важнейшая и насущнейшая задача. Но призваны к ней далеко не все. Для кого-то Богини, совершенной в самой себе, вполне достаточно. Для некоторых мужская сила слишком запятнана культурой господства и подавления.

Говоря о Богине и Боге мы, так или иначе, видим в них космические ролевые модели. Мы ищем в них образцов того, как быть мужчиной и женщиной, так как традиционные культурные роли больше не работают и задача выработки новых становится как никогда актуальной. В первобытных культурах люди знали, как им полагается себя вести и какие роли играть. (О том, насколько эти роли их удовлетворяли, нам остается только гадать.) Им не было никакой нужды смотреть на своего Бога (Богиню) как пример для подражания. Напротив, священные сущности часто понимались как символы сил, действующих за рамками общепринятого человеческого поведения.

В шумерском мифе, когла Эрешкигаль, царица смерти, сдирает кожу со своей собственной сестры, богини Инанны, бросившей вызов ее власти, она учит нас отнюдь не тому, как быть хорошей сестрой, и даже не тому, как быть женщиной; она показывает, как в этом мире работает смерть. Когда Ворон, трикстер и творец в религии индейцев северо-западного побережья Тихого океана, проявляет алчность и чревоугодие, он тем самым не указывает мужчинам племени, как им полагается себя вести, но иллюстрирует тот факт, что дикие силы природы, нарушающие человеческие правила, суть сами по себе творческая энергия. В таких сообществах задача человека не в том, чтобы подражать богу или богине, но строго держаться модели мироздания, чтобы сохранять порядок, через который в нашу жизнь приходят мистерии.

Так что Бог связан не просто с мужественностью, хотя и может даровать более широкое понимание того, чем и кем может быть мужчина. Так же и Богиня — не только женственность, хотя и служит источником образности, вдохновляющей женщин. Самая суть мистерий нашей традиции состоит в том, каждая Богиня, каждый Бог есть еще один путь к познанию цикла рождения, роста, смерти и возрождения; и что приписывая Богу или Богине то или иное качество или аспект, мы не лишаем его другую сторону. Если в Боге мы видим заботу, этот вовсе не умаляет заботливости Богини, но лишь расширяет наши собственные представления о том, что такое забота и нежность. Если Богиня сильна, Бог не обязан быть слабым — пусть лучше наше понимание силы станет чуть совершеннее.

Часто в Боге видят странника по путям перерождения, колос, который растет, пожинается, погребается и растет снова; животное, которое убивают на охоте, чтобы могли жить другие. Бога прославляют как подателя пищи и изобилия. Столь же часто Он выступает в ипостаси трикстера, Ворона, Дурака Таро, Элегбы, открывателя врат в традиции йоруба, Братца Кролика, Койота с юго-запада, чьи уловки принесли людям немало даров.

Трикстер представляет во вселенной фактор случайности и шанс, без которых не было бы свободы. Богиня в Ведовстве не всемогуща. Космос, скорее, интересен, чем совершенен, и все сущее — не часть какого-то там великого плана и совсем не обязательно находится под чьим-то контролем. Понимание этого помогает нам сохранять смирение, допускать, что мы не в состоянии все знать, все контролировать или всему дать определение.

Трикстер — это еще и тот аспект творения, который заключается в самом понятии игры. Задумайтесь, зачем на свете существуют два пола? Какую функцию несет именно такое устройство вещей? Оно дает Богине возможность тасовать генетическую колоду при каждом новом рождении, увеличивая вариативность и разнообразие жизни. Цена за это такова, что когда мы зачинаем и рождаем ребенка, мы никогда заранее не знаем, что получим. Если бы мы размножались делением клетки или партеногенезом, мы бы все (за исключением, конечно, мутантов) оставались бы точными копиями своих матерей. Как скучно! И как опасно — ведь наша способность разнообразно реагировать на изменения в окружающей среде оказалась бы жестко ограничена, ставя под вопрос само выживание человека как вида.

То, что истинно в отношении физического зачатия и рождения, истинно и в применении к прочим творческим начинаниям. На всякое по-настоящему живое творчество оказывают влияние тысячи разных факторов. Этот текст, который вы сейчас читаете, например, родился из беседы, которая была у меня вчера, из сочинений моих студентов за эту четверть, из фильма, который мы на днях взяли в видеопрокате. Так тексты остаются для меня живыми — и, надеюсь, для вас тоже. И истине этой учит нас Бог-трикстер.

Бог — это еще и тот, кто отдал себя в жертву. Он — пища. Мы живем в телах, которые постоянно должны поглощать части окружающего мира, подвергать их трансформации и извергать отходы обратно в мир. Мы не смогли бы существовать отдельно от всей прочей жизни, которая должна приноситься в жертву, чтобы дать жить нам.

Ремесло не прославляет жертву, а Богиня ее не требует, за тем только исключением, что каждый из нас когда-нибудь должен будет умереть и вернуть ей некогда данную жизнь. Бог снова и снова учит нас тому, что смерть несет возрождение, обновление, возвращение в какой-то новой форме. Бог — это та сила внутри нас, что добровольно выбирает отдаться циклу, вскочить на обод колеса. И потому Он — податель пищи, даритель благ, мясо, зерно и плоды земли, питающие нашу жизнь и позволяющие ей продолжаться.

Перевод: Алексей Осипов

СТАРХОК. СПИРАЛЬНЫЙ ТАНЕЦ. ГЛАВА 8. ЭНЕРГИЯ: КОНУС СИЛЫ

Стархок.

Между мирами

Песня начинается вполголоса, тихим, низким, едва слышным гудением. Голоса вступают один за другим:

«Аааааааааааа…»
«Ооооооооооо…»
«Эээээээээээээ…»

Звук становится сильнее — негармоничный, жутковатый. Воздух, кажется, густеет, в нем пляшут электрические искры — они хаотически порхают, кружатся, вьются, дрожат в центре круга.

«Эээээээээээоооооооооо…»

Воздух сияет, в нем образуется пульсирующее светоносное облако, горящее черным калением. Звук открывается, звенит аккордом, вибрирует полным резонансом.

Свет начинает вращаться, превращается в сверкающее дышащее колесо. Голоса взмывают еще выше. Свет спиралью поднимается вверх, крутится быстрее, быстрее, сужается к вершине. Звук неописуем: хор подобен визгу ветра, вою волков, воплям тропических птиц, гудению пчел, вздохам ложащихся на прибрежный песок волн. Конус все растет и растет пульсирующей спиралью, рогом единорога, редкостным и чудесным. Его вершину уже не разглядеть. Конус захлестывают цвета : красный, синий, зеленый, солнечный, лунный. Он летит вверх…

«Давайте!» — раздается крик, последний, завершающий вопль. Конус улетает, исчезает — спущенная с тетивы стрела отправляется искать свою цель, оставив в воздухе ощутимую пустоту. Ковен падает наземь, как тряпичные куклы, простирается ничком. Все улыбаются, наслаждаются отдыхом.

Конус силы воздвигнут и запущен в работу.

*

Есть четыре закона экологии:

1) все на свете связано со всем остальным;
2) все должно куда-то двигаться;
3) природа лучше знает и
4) такого явления как бесплатный обед не существует.

— Барри Коммонер

*

Первейший принцип магии – взаимосвязанность всего со всем. Вселенная представляет собой подвижный, постоянно меняющийся энергетический рисунок, а не собрание отдельных фиксированных объектов. Воздействуя на что-то одно, мы некоторым образом воздействуем и на все остальное. Все на свете сплетено в непрерывную ткань общего бытия. Ее основа и уток — энергия, составляющая самую суть магии.

Энергия — это экстаз. Когда мы сносим преграды и даем силе свободно течь, она затопляет тело, пульсирует в каждом его нерве, возбуждает каждую артерию, прокладывает себе путь, как река, очищающая все на своем пути. В самом сердце бури мы возносимся на ветрах, ревущих сквозь тело и душу, издавая звук, что блистающим медом низвергается в волны золотого сияния. Схлынув, они оставляют по себе невыразимое ощущение покоя и мира. Никакой наркотик не способен породить такой восторг; никакой адреналин не пронзает до таких глубин. Мы познали самую суть наслаждения, побывали в сердце радости и у пределов желания. Энергия есть любовь; любовь есть магия.

Из всех магических дисциплин искусство управления энергией — самое простое и самое естественное. Делать это так же легко, как дышать, как издавать звук. Представьте себе движение силы, и она задвигается. Почувствуйте, как она течет, и она потечет — очищая, исцеляя, даруя обновление, возвращая жизненные силы.

Для ведьм тонкие энергии вполне реальны, видимы и послушны их влиянию (разумеется, при условии, что ваш разум достаточно натренирован). По словам Дион Форчун, энергии эти «более осязаемы, чем эмоции, и менее осязаемы, чем протоплазма». Можно научиться ощущать их и придавать им нужную форму.

Законы экологии суть законы энергии. Все на свете взаимосвязано. Каждое наше действие, каждое движение силы меняет вселенную. «Не меняй ничего, ни единого камушка, ни единой песчинки, пока не будешь знать доподлинно, какое зло и какое добро принесет этот поступок. Мир пребывает в равновесии. Способность волшебника изменять мир и вызывать силы может нарушить это равновесие. Эта способность очень опасна, она гибельна. Она обязана подчиняться знанию и служить. Зажечь свечу — значит отбросить тень».

Между тем равновесие вселенной отнюдь не статично – оно динамично. Энергия движется постоянно, остановить ее нельзя. Если продолжать использовать в качестве метафоры воду, то если не давать ей двигаться, она застаивается и протухает. Имея возможность течь, она очищает и несет жизнь. Все ритуалы, заклинания и медитации нашего Ремесла направлены на то, чтобы помочь энергии течь.

Энергия движется по спирали. Ее течение всегда циклично и волноподобно. Примерами спирального движения служат галактики, раковины, водовороты, молекулы ДНК. Звук, свет, радиация — это волны, то есть, спирали, рассматриваемые в плоской проекции. Луна прибывает и убывает; ее примеру следуют морские приливы и отливы, мировая экономика и наши собственные жизненные силы.

Из такого модуса движения вытекает много всего интересного. Самое главное вот что: ни одна из форм силы не может до бесконечности оказывать давление только в одном направлении. Рано или поздно она достигнет пика и после этого обратится вспять. Другими словами, активность уравновешивается пассивностью. За приложением силы должен следовать покой — в этом и состоит суть творческого процесса. Мужчины не в состоянии непрерывно пребывать в активном состоянии, а женщины — в пассивном (как предполагает патриархальная культурная модуль), и оставаться при этом целостными. Никто не может быть все время креативным, все время сексуальным, все время агрессивным — то есть, постоянно поддерживать процесс, для которого требуются затраты энергии. Понимание этой переменчивости помогает достичь в жизни по-настоящему здорового, динамичного равновесия.

На социальном и политическом плане за стремлением к большей свободе неизбежно следует поворот к большей безопасности и надежности. За расширением следует сжатие. Мудрые научаются пользоваться этой переменчивостью, обращать ее себе на пользу, вместо того, чтобы бороться с нею и рисковать в период реакции лишиться всего достигнутого. Свобода и надежность вовсе не исключают друг друга.

Политические акции стали бы куда более эффективны, если бы участники осознанно понимали их как энергетическую работу. Энергия может течь через группу с тем же успехом, что и через индивидуума, обновляя и возрождая коллективные силы. Важный аспект работы — заземление энергии после того, как ее вызвали; осознание ее спада точно так же как и подъема, возвращение в землю, к ее стихийному источнику. Если энергию не заземлить, группа остается «заряженной» — как комната, полная статического электричества. Вскоре этот лишний заряд проявится в виде напряжения и тревожности. Вместо того, чтобы создать полезный поток, такая группа сама себе устраивает короткое замыкание, и члены ее попросту «перегорают».

Массовые сборища, митинги, конференции, демонстрации вызывают энергетический подъем, но организаторы редко задумываются о том, чтобы грамотно заземлить эту энергию по окончании мероприятия. Ничего архисложного делать не нужно — достаточно хотя бы помнить о том, что каждую рабочую сессию нужно формально завершать; это уже помогает заземлиться. Членам группы довольно будет просто взяться за руки, образовать круг и спокойно посидеть пару минут. В последнее время в женском движении обозначилась тенденция включать элементы ритуала в наши конференции и демонстрации — не в последнюю очередь как раз для грамотного управления вызванной энергией и ее последующего заземления. Далее я предлагаю вам небольшой отчет о ритуале, который я с еще несколькими женщинами провела в ноябре 1978 года в рамках конференции, посвященной проблемам насилия и порнографии. Тема у него была «Вернуть себе ночь!». Кульминацией наших мероприятий стал марш через Норд-Бич (район Сан-Франциско) — самое сердце стрип-индустрии и массажных салонов. Сам ритуал мы провели в парке Вашингтон-сквер по окончании марша.

Женщины втекают в парк с улицы. Это занимает куда больше времени, чем мы предполагали — шутка ли, толпа в три тысячи человек…

Ведьмы, возглавлявшие марш, окропляют Норд-Бич соленой водой, распевая:

Вытрем доску начисто,
Новую мечту напишем!

Со стороны Бродвея и Коламбуса наши художники сами делают мини-ритуал вокруг своей подвижной платформы. Впереди у них возвышается гигантская озаренная свечами Богоматерь; за нею — куски мертвого мяса и кипы порнографических журналов. Мощные символы, загоняющие женщин в узкие, мучительные рамки социальных ролей. Они вывозят вперед платформу, декламируют, рвут порнографию на конфетти. Холли Неар поет.

Мы ждем в парке, слишком нервничая, чтобы хоть на минуту отлучиться и не успеть начать вовремя. Ведьмы прибывают ко входу в парк. Они образуют двойную шеренгу — символический родильный путь. Они держат зажженные свечи и благовония и окропляют входящих женщин соленой водой:

Женщина привела тебя в этот мир;
Женщины привели тебя в этот круг.

Мы забираемся на сцену (в кузов Анниного грузовика). Задником нам служит освещенный фасад церкви — восхитительная ирония. Лени Швендингер из «Уймись и не бери в голову!» сделала нам потрясающее освещение — я в первый раз делаю настолько театральный ритуал, когда яркий свет отделяет нас от толпы, тут же превращающейся в зрителей, в «публику». Кажется, что наше освещенное пространство — это все, что есть в мире. Не уверена, что мне это по вкусу. Позади нас, среди деревьев, женская акробатическая труппа «Лети на крыльях ночи», исполняет медленный воздушный танец.

Нина начинает гимн:

Мы возвращаем себе ночь,
Ночь принадлежит нам!

Вопреки нашим надеждам, женщины не пускаются в пляс. Дихотомия «артист/зритель» слишком прочна. Мы играем — они смотрят. Мне неуютно, я не понимаю, что делать. Гимн глохнет, едва начавшись… А толпа, между тем, прибывает.

Тони Маркус берет скрипку и принимается играть. Звук — электризующий, волшебный — разносится по всему парку.

Дальше откладывать начало уже некуда. Я беру микрофон и предлагаю собравшимся на секунду отвлечься и поглядеть друг на друга — на то, какие мы красивые, какие настоящие…

Я говорю: «Нас учили, что женское тело нечисто, что сексуальность унижает нас, что у нас есть два варианта — быть либо Девами, либо шлюхами. Мы отказываемся подчиняться этому! Мы не принимаем ни тот образ, ни другой. Вместо этого мы поднимаем знамя с обнаженной Богиней, тело которой — истина, дом которой — внутри нас, в человеческом духе.

Мы утверждаем, что наше тело священно, потому что оно порождает жизнь, потому что оно само — жизнь, потому что оно несет нам наслаждение, потому что с его помощью мы творим, строим, думаем, смеемся, делаем разные вещи…».

Мы с Ли начинаем гимн:

Наши тела священны,
Наши груди священны,
Наши лона священны,
Наши руки священны…

Песнь все нарастает и нарастает.

Наши голоса священны,
Наши голоса полны силы!
Силы творить!
Силы менять мир!
Пусть же они станут звуком,
Песней без слов — пусть они будут услышаны!

Голоса взмывают, рокочут в ночи. Это не конус — сила слишком аморфна — скорее, приливная волна, которая выплескивается из парка.

И прекращается. Я продолжаю петь — тихонько, низким тоном. Гудение двух тысяч пчел, глубокое внутреннее биение.

Прямо поверх него Хэлли ведет медитацию:

«Потихоньку, не торопясь, попробуйте ощутить землю под ногами.. — она танцует вместе с нами…
Закройте глаза… почувствуйте, как сила пульсирует в вашем теле… в женщинах, стоящих рядом. Это сила нашего марша, нашего пения, танца, разрушения символов насилия… Знайте, что каждая из нас — и все мы вместе — обладаем силой изменить мир. Ощутите, как последствия нашей акции выплескиваются в мир… подумайте о том, насколько другой теперь станет ваша жизнь.
Теперь откройте глаза и поглядите вокруг… увидьте силу в лицах друг друга… знайте, ощущайте, насколько мы сильны. Знайте то, что знали женщины древности… что ночь принадлежит нам. Знайте, что мы — женщины, вернувшие себе ночь. Помните, что ночь — наша!»

Крики, смех, визг, поцелуи, радость. Некоторые ведьмы с благодарностью прикасаются к земле. Женщины следуют нашему примеру. Ритуал совершился.

Природа знает лучше. Магия — часть природы, ее законам она не противоречит. Наблюдая за природой, изучая зримую, физическую реальность, мы постепенно учимся понимать, как работает скрытая за нею, незримая.

Магия учит нас подключаться к неисчерпаемым, безграничным источникам энергии. И, однако же, «бесплатных обедов» не бывает. Чтобы вызвать энергию, нужно потратить энергию. Получить, не давая, не выйдет. Творя магию, мы тратим свою собственную физическую и эмоциональную энергию, и должны озаботиться тем, чтобы восполнить ее запас. Магия — это искусство и наука, которые требуют работы, практики и усилий. Только потом дело дойдет до того, чтобы, собственно, «творить магию». Каждое изменение имеет свои последствия — как очевидные, так и непредсказуемые.

В ковенских ритуалах вызванная энергия чаще всего формируется в конус, так называемый Конус Силы. Основание конуса — круг практикующих; его вершина может быть направлена на того или иного индивидуума, на предмет или на коллективно визуализируемый образ. Иногда конусу дают подниматься и опадать естественным порядком, как в Песне Силы, о которой шла речь в Главе третьей. Еще его можно посылать в виде силовой волны; это может делать один человек, стоящий со всеми в кругу или в его центре. Если группа уже знакома с упражнениями из Главы третьей, ряд следующих практик подготовит ее к энергетической работе более продвинутого уровня.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: