XXXVI и XXXVII (перевод Ф.Мендельсона) 3 глава

Внизу же поглотит тебя земля.

Но лучше посреди ты пребывай,

И самый верный, самый гладкий путь узнай![19]

Таким образом, роза изображает действие огня и его продолжительность, Поэтому средневековые ваятели стремились передать в форме розеток движение возбуждённой огнём материи, как это можно заметить на северном портале Шартрского собора, Сан-Генгу и соборе св. Антуана в Компьене. Преобладание в архитектуре XIV-ХV веков символов огня, что характерно для последнего периода средневекового искусства, дало название стилю этой эпохи: Пылающая готика.

Некоторые розы, эмблемы синтеза, имеют особый смысл, подчёркивающий свойство этой субстанции, которую Создатель перекрестил собственной рукой! Эта магическая печать показывает алхимику, что он идёт правильным путём и, что смесь приготовлена верно. Это фигура с шестью лучами (digamma), Звезда Магов, которая сверкает на поверхности синтеза, над колыбелью Иисуса.

Среди сооружений, на которых изображена традиционная Печать Соломона, можно назвать собор Сен-Жан и церковь Сен-Бонаветюр в Лионе; церковь Сен-Жангу в Тюле; Сен-Вюльфран в Аббевиле; собор в Руане; Сан-Шапель, и т.д.

Этот знак был наиболее важен для алхимика; разве не звезда ведёт его и собирает сообщая ему о рождении Спасителя? Поэтому нам хочется привести здесь несколько текстов, которые объясняют происхождение этого символа. Мы предоставляем читателю самому разобраться в этих текстах, сравнивать версии, отделять истину от воображения в этих загадочных фрагментах.

VII

Варрон в Autiquitates rerum humanarum напоминает легенду об Энее, спасшем своего отца и дом во время пожара Трои, который впоследствии, после долгих странствий, достиг наконец цели своего путешествия, полей Лаврента.

Варрон даёт следующее толкование: Ех quo de Тrojа est egressus Aeneas, Veneris еum per diem quotidie stellam vadisse, donec ad agrum Laurentum veniret, in quo eam non vidin ulterius; qua recognovit terras esse fatales[20]. ("После своего отплытия из Трои, он всё время видел звезду Венеры, пока не прибыл к берегам Лаврента, где он перестал её видеть, что дало ему жизнь (знать), что эта земля предназначена ему Судьбой ").

Вот легенда из книги автора VI века, который называется Livre de Seth[21]:

"Я как-то слышал, как несколько человек говорили о Писании, хотя и мало достоверном, но не противоречащем вере и приятном на слух. Там было написано, что на Востоке, на берегу Океана жил народ, у которого была книга, приписываемая Сифу. В этой книге говорилось о будущем появлении звезды и о дарах, которые надо было отнести Младенцу. Это пророчество передавалось Мудрецами из поколения в поколение, от отца к отцу, от сына к сыну.

Они выбрали двенадцать наиболее учёных и мудрых и поручили им ожидать появление звезды. Если кто-нибудь из них умирал, на его место избирался его сын или кто-нибудь из близких.

На их языке они назывались Магами, потому что они славили Бога в тишине и тихим голосом.

--------------------------------

Кабалистически, l'оr ente (привитое золото).

--------------------------------

Каждый год, после жатвы эти люди поднимались на гору, которая на их языке называлась Горой Победы. Поднявшись на гору, они умывались, молились и славили Бога в молчании в течении трёх дней; всё это проделывало каждое поколение, в надежде, что эта звезда счастья появится. И она наконец появилась на этой Горе Победы в образе ребёнка с крестом в руках; он сказал им идти в Иудею.

Звезда всегда была перед ними в течении двух лет пути, и у них никогда не было недостатка в пище и воде.

Что они делали потом, вкратце описано в Евангелии". Вот другое описание звезды в другой легенде неизвестной эпохи[22]:

"Во время путешествия, которое длилось тринадцать дней, Маги ничего не ели и ни разу не отдыхали; у них просто не было в этом необходимости и им показалось, что они шли всего один день. Чем ближе они подходили к Вифлеему, тем ярче сияла звезда; она имела форму летящего орла, а сверху был крест".

Следующая легенда, называющаяся "События, происшедшие в Персии во время рождения Христа", приписывается Юлию Африканскому, летописцу III века, так как неизвестно к какому времени она относится в действительности.[23]

"Всё происходит в храме Юноны (HrhV), построенном Киром. Жрец сообщает, что Юнона забеременела — услышав эту новость все статуи богов пускаются в пляс. — Спускается звезда, она означает рождение Начала и Конца. — Все статуи падают на колени. Маги сообщают, что этот ребёнок родился в Вифлееме и советуют королю послать туда послов. Появляется Вакх (DionusoV) и предсказывает, что этот Младенец прогонит всех ложных богов. Маги, сопровождаемые звездой, отправляются в путь. Прибыв в Иерусалим, они оповещают жрецов о рождении Мессии. В Вифлееме они приветствуют Марию и забирают её портрет с ребёнком, написанный одним из рабов, чтобы выставить в своём главном храме. Под портретом надпись: Юпитеру Митре Dii Hliw — богу солнца), Великому Богу, Царю Иисусу сделали персы это посвящение".

"Свет этой звезды, — пишет св. Игнатий,[24] — превосходил свет всех других. Всякий, кто смотрел на неё впадал в оцепенение, поражённый этим, невыразимым словами, блеском. Солнце, луна и другие светила служили ей просто фоном".

Хугин из Бармы в своём труде[25] употребляет те же слова, чтобы описать материю Великого Делания, на которую похожа звезда: "Возьмите горсть настоящей земли, пропитанной лучами солнца, луны и других звёзд".

Философ IV века Халцидий, который по словам Муллахия открыто утверждал, что надо поклоняться богам Греции, богам Рима и богам разных других стран; оставил упоминание о Звезде Магов и объяснения, которые ей давали учёные. После рассказа о звезде, прозванной египтянами Ahc, которая предвещает несчастья, он пишет:

«Вот другая история, которая доказывает, что появление какой-нибудь звезды может предвещать не только болезни и смерти, но и воплощение в человеческом облике Великого Бога. Самые мудрые из Халдеев, заметив эту звезду, наблюдали за ней ночь; и, будучи сведущими в толковании небесных явлений, поняли, что им хотели сказать о грядущем Боге. И, убедившись в величии этого Младенца, они воздали ему почести, которых заслужил Бог. Другим гораздо виднее, кто вы есть на самом деле, чем вам самому.»[26]

Диодор из Тарса[27] идёт ещё дальше; он утверждает, что «эта звезда не просто одна из тех, что обычно горят на небе, но некоторая сила (dunamiV), на дневном небе (Qeioteran) принявшая форму светила, чтобы возвестить о рождении Господа".

Евангелие от Луки, II, 1-7: "В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдёте Младенца в пеленах, лежащего в яслях. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу и на земле мир, в человеках благовеление".

Евангелие от Матфея, II, 1-11. "Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклонится Ему.

..Тогда Ирод тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце, и когда найдёте, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему.

Они, выслушавши царя, пошли. И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец.

Увидевши эту звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, вошедши в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его и, открывши сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну".

По поводу этих необъяснимых событий, окутанных тайной, пишет А.Боннетти[28]: "Кто такие эти Маги, и что думать по поводу этой звезды? Так спрашивают себя критики, стоящие на позиции Рационализма, и другие. С такой точкой зрения трудно ответить на этот вопрос, так как Рационализм и Онтологизм, черпая все знания из самих себя, совершенно забывают способы, которыми древние народы востока сохраняли старинные традиции".

Первое упоминание о Звезде мы встречаем у Валаама, родившегося в городе Пефоре (Pethore) на Евфрате и прожившего до 1477 года до н.э. Он был предсказателем и Магом. Валаам пишет:

"Как я могу проклинать того, кто проклинается Богом? Как я могу угрожать тому, кому не угрожает Иегова? Слушайте!.. Я вижу её, но не сейчас; я созерцаю, но не вблизи... Звезда поднялась от Иакова, и жезл пришёл из Израиля..." (Num. XXIV, 47).

В символической иконописи, звезда выражает скорее зачатие, чем рождение. Дева часто изображается с нимбом из звёзд. На иконе Лармора (Морбиана), которая является частью прекрасного триптиха, изображающего смерть Христа и страдания Марии — Mater dolorosa, — можно заметить в небе солнце, луну, звезду и радугу Ириды, держащей в правой руке большую звезду, — maris stella, — эпитет данный Деве в католическом гимне.

Г.Ж.Витковски[29] описывает очень интересный витраж, который находился около ризницы в старинной церкви св. Иоанна в Руане, сейчас разрушенной. Этот витраж изображает Зачатие св. Ромена. "Его отец, Бенуа, советник Клатера II, и его мать Фелисите, находились в постели обнажёнными... Зачатие изображалось звездой, которая сияла на одеяле, когда оно соприкасалось с животом женщины... По краям этого витража, уже необычного по своему сюжету, были помещены медальоны, на которых не без удивления можно было различить изображение Марса, Юпитера, Венеры и т.д., и в этом нет никакого сомнения, так как под изображением каждого божества написано его имя."

VIII

Как в человеческом сердце есть тайные уголки, также и в соборе есть скрытые помещения. Расположенные под землёй, они, все вместе составляют крипту (от греческого KruptoV, скрытый).

Попавший в это сырое и холодное помещение испытывает необычное ощущение, усиливаемое тишиной: ощущение могущества тьмы. Здесь мы в царстве мёртвых, как, например, в соборе в Сен-Дени, где похоронены известные люди; как в Римских катакомбах, кладбище христиан. Каменные плиты; мраморные мавзолеи; склепы; осколки истории, фрагменты прошлого. Мрачная, давящая тишина наполняет своды помещения. Суетные звуки окружающего мира здесь не достигают нашего слуха. Сможем ли мы выйти из этой пещеры циклопов? Где мы; на пороге дантовского ада или в подземных галереях, так радушно встречающих первых мучеников? Всё загадочно и страшно в этой тишине теней...

Нас окружают многочисленные огромные колонны, иногда сдвоенные, крепко стоящие на широких опорных плитах. Тяжёлые шероховатые формы, где лёгкость и богатство уступают место прочности и устойчивости. Напряжённые усилием мышц, которые несут на себе вес огромного сооружения. Молчаливая несгибаемая воля находится в непрерывном напряжении, противодействующем разрушению. Телесная сила, которую древний архитектор смог вложить в эти каменные глыбы, превратила их в стадо толстокожих ископаемых, выгибающих свои костлявые спины, вытягивающих каменные животы под непомерной тяжестью. Реальная, но тайная сила, которая проявляется скрыто, в тени, удерживая фундамент сооружения. Таково впечатление от посещения готических крипт.

Некогда в этих подземных комнатах стояли статуи Исиды, которые с приходом в Галлию христианства, стали теми самыми Чёрными Девами, которых до сих пор народ окружает совершенно особенным почитанием. Впрочем, и те и другие выражают одно и то же Virgini pariturae; Деву, которая должна родить. Ш.Бигарн[30] рассказывает о нескольких статуях Изиды, выражающих тот же самый смысл. Пьер Дижоль в своей работе: "Общая библиография оккультизма" пишет: "Уже учёный Элиас Шадиус отметил в своей книге De dictis Germanicis следующую подпись под иконой: Isidi seu Virgini ex qua filius proditurus est.[31]

Следовательно, иконы с изображением Изиды не имеют никакого христианского смысла, который экзотерически им приписывается. Изида до зачатия, — пишет Бигарн, — в виде скульптурных изображений дохристианского периода в астрономической теогонии носила имя Virgo paritura, т.е. безживотная земля, которую лучи солнца скоро оживят. Это также мать богов, как свидетельствует Камень: Matri Deum Magnae ideae. Лучше нельзя раскрыть эзотерический смысл наших Чёрных Дев. Они фигурируют в герметической символике, как первичная земля, которую алхимик использует как основание в своей великой работе. Это сырьё, в своём первоначальном минеральном состоянии, в котором оно получено из металлических жил, скрытых в массе скальных пород. Это, как говорится в древних текстах, "плотная субстанция чёрного цвета, имеющая вид камня; может дробиться на мелкие куски, как камень".

В наше время осталось мало Чёрных Дев. Мы перечислили несколько наиболее известных. В Шартрском соборе их две: одна, известная под именем Подземной Богоматери (Notre-Dame-sous-Terre), находится в крипте, где она сидит на троне, на основании которого написано: Virgini pariturae; другая, которая носит название Богоматерь-Защитница (Natre-Dame-du-Pilier), находится в нише. Витковски пишет, что к ней приходит огромное количество паломников. Далее он пишет: "Каменное основание, на котором она стоит, всё покрыто следами от губ и зубов паломников, как пьедестал св. Петра в Риме или колени Геркулеса, почитаемого язычниками в Сицилии". Чтобы уберечь скульптуру от слишком пылких почитателей, она даже была обнесена оградой в 1831 году. Подземная Дева Шартра считается самым древним объектом паломничества. Сначала это была античная скульптура Исиды, "сделанная до принятия христианства", как говорится об этом в местных хрониках. Современное же изображение датируется концом XVIII века, так как древняя скульптура была разрушена в неизвестное время и была заменена деревянной скульптурой с Младенцем на коленях, которая сгорела в 1793 году.

Чёрная Дева собора Нотр-Дам дю Пюи представляет собой треугольник, за счёт своего одеяния, которое плотно окружает шею и без единой складки расширяется книзу. Это одеяние разрисовано виноградными лозами и снопами пшеницы, — евхаристическими символами хлеба и вина, — и окрывает на уровне живота голову Младенца, также увенчанную короной, как и его мать.

В соборе Нотр-Дам-де-Конфессион находится знаменитая Чёрная Дева из крипты Сен-Виктор в Марселе и являет нам прекрасный образец древней манеры ваяния, дородной, обширной и мягкой. Эта фигура, полная благородства, в правой руке держит скипетр, а голова её увенчана короной с тремя зубцами (см. ил. I).

Илл. I. Нотр дам де Конфессьон. Чёрная Дева из крипт Сен-Виктор в Марселе.

Богоматерь из Рокамадура, служившая объектом паломничеств уже в 1166 году, чудотворная мадонна, традиция изготовления которой восходит к еврею Закхею, главе откупщиков Иерихона, находится сейчас в часовне Девы, построенной в 1469 году. Это деревянная скульптура, почерневшая от времени, облачённая в платье из серебряных пластин, которые соединены источенными осколками. "Слава Рокамадура восходит к легендарному отшельнику св. Аматеру или Амадуру, вырезавшему из дерева статую Девы, которой приписываются многие чудеса. Рассказывают, что Аматер — это псевдоним откупщика Закхея, обращённого в истинную веру Иисусом Христом; придя в Галлию он проповедовал культ Девы. В этом состоит древняя сила Рокамадура; однако, большую популярность у паломников это место приобретает не ранее XII-го века".[32]

Чёрная Дева церкви Сен-Блез в Виши известна с древнейших времён, как говорит живший в XVII веке общинный священник Антуан Гравье. Археологи датируют эту скульптуру XIV веком, но так как Сен-Блез была частично построена лишь в XV веке, аббат Алло, указавший нам на эту скульптуру, считает, что раньше она находилась в часовне Сен-Николя, построенной в 1372 году Гийомом де Ам.

В церкви Геоде, называемой ещё Нотр-Дам-де-ла-Сите, в Кампере, также имеется Чёрная Дева.

Камиль Фламмарион[33] рассказывает нам о подобной скульптуре, которую он видел в подвале Обсерватории 24 сентября 1871 года, то есть два века спустя после первого термометрического наблюдения в 1671 году. "Колоссальное сооружение Людовика XIV, — пишет он — возвышающееся на двадцать восемь метров и с подземельями такой же глубины. В углу одной из подземных галерей можно заметить статую Девы, находящуюся там с 1671 года, на пьедестале выгравировано её название: Notre-Dame de dessoubs terre (Подземная Богоматерь)." Эта малоизвестная Парижская Дева, олицетворяющая собой тайное учение Гермеса, кажется копией шартрской Девы, блаженной подземной Богоматери.

Ещё одна интересная для герметиста деталь. Во время церемоний процессий Чёрных Дев, жгли свечи только зелёного цвета.

Что же касается статуй Исиды, — мы говорим о тех, которые избежали христианизации, — то они ещё более редки, чем Чёрные Девы. Витковский[34] указывает нам одну из них в соборе Сен-Этьен в Метце. Он пишет: "Это скульптурное изображение Исиды было обнаружено в старинном монастыре. Оно представляет собой обнажённый бюст очень худой женщины; её голова закрыта вуалью. Сама скульптура выкрашена в красный цвет, а её одеяние — в чёрный... Аналогичные скульптуры были в Сен-Жермен-де-Прэ и в соборе Сент-Этьен в Лионе".

Культ Исиды, которая, по сути, является египетским аналогом Цереры, был очень таинственным. Нам известно только, что праздник богини отмечался каждый год в городе Бузирис и что ей жертвовали быка. "После принесения жертвы, — пишет Геродот, — все присутствующие мужчины и женщины начинают наносить себе жестокие удары. Зачем они это делают? Я думаю было бы кощунством спрашивать об этом".

Греки, также как и египтяне, хранили в тайне культ Цереры, и о нём мы также не знаем ничего, что могло бы удовлетворить наше любопытство. Разглашение непосвящённым его обрядов каралось смертью. Преступлением считалось даже слушать об этом. Входить в храм Цереры, также как в Египте в храм Исиды, разрешалось только получившим посвящение. Однако то, что мы знаем, позволяет нам предположить, что культ Цереры должен быть связан с Герметическим Знанием. В самом деле: мы знаем, что у жрецов культа было четыре ступени: Иерофант, который обучал неофитов; Светоносец, который представлял Солнце; Вестник, представлял Меркурий; Жрец Алтаря, который представлял Луну. В Риме праздник в честь Цереры (Cerealies) отмечался 12 апреля и продолжался восемь дней. Во время процессий несли яйцо, символ мира, и приносили в жертву свиней.

Выше мы уже говорили, что камень Света (pierre de Die), изображающий Исиду, представляет её как мать богов. Этот же эпитет относится к Рее или Кибеле. Два божества оказываются, таким образом, в близком родстве, и нам кажется, что имеет смысл рассматривать их, как два выражения одного, принципа. Шарль Винсан подтверждает эту точку зрения описанием барельефа, изображающего Кибелу в церкви Пеннеса (Буш-дю-Рой) с подписью: Matri Deum. "Этот интересный барельеф, — пишет он, — исчез около 1610 года, но он описан в "Сборнике" Гроссона (стр. 20)". Странная герметическая аналогия: в Пессинунте во Фригии поклонялись Кибеле, символом которой служил чёрный камень, про который говорили, что он упал с неба. Фидий изобразил богиню, сидящей на троне между двух львов, увенчанную короной, с которой спускалась вуаль. Иногда её изображают держащей ключ и готовой отбросить вуаль. Исида, Церера, Кибела, — три головы под одной вуалью.

IX

Предварительные замечания закончены, теперь мы перейдём к герметическому изучению собора, и чтобы ограничить круг исследований, мы возьмём в качестве образца христианский храм столицы — Собор Парижской Богоматери.

Конечно, наша задача трудна. Мы живём не во времена мессира Бернара, графа де Тревиз, Захария или Фламеля. Века оставили свой глубокий след на лице собора, непогода испещрила его трещинами; но гораздо больший ущерб нанесён разрушениями, причинёнными людскими страстями, нежели разрушениями времени. Революции оставили свой отпечаток, печальное свидетельство плебейского гнева; вандализм, враг прекрасного, утолял свою ненависть в ужасном уродовании, а реставраторы, хотя и имели добрые побуждения, не всегда достаточно чтили то, что пощадили разрушители.

Некогда собор Парижской Богоматери поднимался в своём величии на одиннадцать ступеней выше остальных зданий. Узкой папертью отделённый от деревянных домов, от острых коньков крыш, он возмещал благородством и красотой то, что было потеряно в общей массе.

Сейчас, благодаря лучшей видимости, он кажется гораздо более массивным; насыпи постепенно засыпали ступени, и, наконец, вообще скрыли их.

В центре площади, ограниченной с одной стороны величественным собором, а с другой — живописным смешением маленьких отелей со шпилями на крышах; лавок с шуточными вывесками, образующих своими углами ниши, украшенные скульптурами мадонн или святых; сторожевых вышек, — в центре этой площади стояла высокая и узкая каменная статуя с книгой — в одной и со змеёй в другой руке. Эта статуя составила одно целое с монументальным фонтаном, на котором можно было прочесть следующее двустишье:

0ui sitis, hue tendas: desunt si forte liquores,

Pergredere, æternas diva paravit aguas.

Ты, жаждущий, иди сюда: Если нет воды,

Значит Богиня приготовила вечную воду!

Народ называл эту статую иногда Господин Легри, иногда Продавец огня, Великий Постящийся или Постящийся Нотр-Дама.

Есть много толкований странного двустишья, каким-то вульгаризатором отнесённого к скульптуре, которую археологи не могут идентифицировать. Лучшее толкование нам даёт Амеде де Понтье[35]; и оно нам кажется ещё более достойным, так как автор без предвзятости судит, не принадлежа к тому же к числу герметистов: "Перед храмом, — пишет он о Нотр-Дам, — возвышался священный монолит, который время сделало бесформенным. В древности он назывался Phæbigene[36] сын Аполлона; позже народ назвал его Господин Пьер,[37] очевидно, правильнее было бы Pierre maitresse, камень власти[38] его также называли мессир Легри (Messir Legris), gris — означало огонь и, в частности, — feu grisau, блуждающий огонь...

По мнению одних, его бесформенные черты напоминали Эскулапа, Меркурия или Термы[39]; по-мнению других — Аршамбо мэра Пале при Кловисе II, который выделил деньги на постройку большой больницы; третьи видели в нём черты Гийома Парижского, который воздвиг его одновременно с порталом Нотр-Дама; аббат Лебеф видит в нём изображение Иисуса Христа; четвёртые — св. Женевьеву, покровительницу Парижа.

Этот камень убрали в 1748 году, когда расширяли площадь Парви-де-Нотр-Дам".

В то же время капитул Нотр-Дама получил приказ уничтожить статую св. Христофора. Колоссальная статуя серого цвета стояла у первой колонны справа от входа во внутренний дворец. Она была установлена в 1413 году Антуаном дез Эссар, камергером Карла VI. её хотели убрать в 1772 году, но этому воспротивился архиепископ Парижа Кристоф де Бомон. В амьенском соборе ещё осталось изображение этого христианского гиганта, несущего Иисуса-младенца, однако это изображение не боится разрушения, т.к. является частью барельефа. В соборе в Севилье тоже сохранилась скульптура св. Христофора, расписанная фресками. Скульптура церкви Сен-Жак-ля-Бушери погибла вместе со зданием, а красивая статуя собора в Оксерре, датируемая 1539 годом, была разрушена по приказу в 1768 году, за несколько лет до парижской революции.

Безусловно, что для этих действий были какие-то веские причины. Хотя они-то нам и кажутся несправедливыми, мы найдём эти причины в символике легенд и изображений. Якопо из Ворацце напоминает нам древнее имя св. Христофора — Offerus, что означает для непосвящённых, тот, кто несёт Христа (от греческого CristoforoV); но фонетическая кабала открывает другой смысл, соответствующий доктрине герметизма.

Было написано Chistophe вместо Chrysophe: несущий золото (от греческого CrustoforoV). Говоря о св. Христофоре, гораздо лучше понимаешь важность символов. Это иероглиф солнечной сферы (Иисус), или рождающегося золота, возносимого волнами Меркурия и его энергией к состоянию могущества, которое присуще Эликсиру. По Аристотелю, эмблемой Меркурия является серый или фиолетовый цвет, что объясняет, почему статуи св. Христофора были выкрашены в эти цвета. Некоторые старые гравюры, хранящиеся в отделе эстампов Национальной Библиотеки и изображающие этого великана, имеют фон, выполненный бистром[40].

Самая старая датируется 1418 годом. Сейчас ещё можно увидеть в Рокамадуре (Лоте) гигантскую статую св. Христофора, поднятую на плато Сен-Мишель перед церковью. Рядом можно заметить старый, обитый железом сундук, в которой воткнут толстый обломок меча. Легенда утверждает, что это обломок знаменитого Дурандаля, которым Роланд расколол скалу Ронсево. Как бы это ни было, истина, скрывающаяся за этими атрибутами, весьма прозрачна. Посох Моисея, которым он заставил источник бить из скалы, скипетр богини Реи, которым она стучит по горе Диндиме, дротик Аталанты — всё это один и тот же символ тайной материи Алхимиков, природу которой изображает св. Христофор, а окованный сундук — результат.

К сожалению, мы ничего не можем сказать об этом прекрасном символе, которому по праву принадлежит первое место в соборах. У нас не осталось описаний этих гигантских фигур, которые эпоха упадка уничтожила, не имея даже на это основательных причин.

Этот — ХVIII век — эпоха аристократии и претензий на остроумие, придворных аббатов, напудренных маркизов, золотой век для учителей танцев, мадригалов, пастушек; блестящий и порочный век, фривольный и до отвращения жеманный; он был роковым для готического искусства.

Увлечённые потоком декаданса, который при Франциске I стал парадоксально назван Возрождением, неспособные к символике средневековья художники начали производить безвкусные, ненастоящие, без эзотерической мысли творения.

Архитекторы, художники, скульпторы преследовали цель личной славы, а не славы Искусства, они обращались к античным образцам, переделанным в Италии.

Строители Средневековья обладали верой и скромностью. Неизвестные создатели отдельных творений, они созидали ради Истины, ради утверждения их идеала, ради передачи их знания. Строители же эпохи Возрождения, занятые своими эгоистическими побуждениями, созидали лишь для того, чтобы их имена сохранились в истории. Средневековье обязано своим великолепием оригинальности творений; Возрождение обязано своей славой рабской верности копированию. В Средние Века — мысль; в Эпоху Возрождения — мода. С одной стороны — гений; с другой — талант. В готическом искусстве — воплощение подчинённой Идее; в искусстве Возрождения — воплощение господствует и перечёркивает Идею. Одно говорит с сердцем, мозгом, душой; другое обращается к чувствам: это прославление материального. С XII по ХV век — бедность способов, но богатство выражения; с XV века — красота формы, но бедность замысла. Средневековые мастера могли оживить грубый известняк; художники Ренессанса даже мрамор оставили холодным и инертным.

В этом антагонизм двух периодов, двух концепций, который объясняет неприятие эпохой Возрождения всего относящегося к готике.

Такая концепция была роковой по отношению к средневековому искусству, и именно она виновата в тех бесчисленных разрушениях, о которых мы сейчас так сожалеем.

Раздел II

Париж

I

Парижский собор, как и большая часть столичных соборов находится под защитой блаженной Девы Марии, или Девы-Матери. Во Франции народное наименование этих церквей — Нотр-Дам. На Сицилии они носят весьма экспрессивное название — Matrices. Это означает, что храмы посвящены Матери (по латыни — mater, matris), Матроне (Matrone), в узком смысле. Это слово является производным от Мадонны (по-итальянски — Madonna, моя госпожа) и, в более широком смысле, — Нашей Госпожи (Notre-Dame).

Илл. II. Алхимия. Собор Парижской Богоматери.

Пройдя через входную решётку мы подходим к фасаду большого портала, называемого главным входом, или входом Правосудия.

На колонне, делящей надвое вход, есть серия аллегорических изображений средневекового знания. Алхимия изображена в виде женщины, чья голова касается облаков Она сидит на троне и держит в левой руке скипетр — символ монарха, — а правой поддерживает книги; закрытую (эзотеризм) и открытую (экзотеризм). Лестница с девятью ступенями зажата между её коленями и опирается на грудь. Это — scalа philosophorum, символ терпения, которым должен обладать алхимик во время девяти последовательных операций герметического делания (ил. II).

"Терпение — лестница философов, а смирение — дверь в сад; — пишет Валуа[41], — ибо всякому, кто будет настойчив без гордыни и зависти, поможет Бог."

Таково заглавие одной из глав этой mutus Liber, которой является готический собор; фронтиспис этой Библии оккультизма; отпечаток Великого мирского Творения на лбу Великого Христианского Творения. Он не мог быть лучше расположен, чем на пороге главного входа.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: