Глава 12. Последние границы 10 глава

- Не приближайся ко мне, - предупредила я его.

Он снова потянулся ко мне, но я перехватил его руку. Зеленые глаза, казалось, давили на меня, а губы превратились в тонкую линию. Поняв, что я не намерена успокаиваться, он резко перехватил мои руки.

- Не приближайся, - повторила я, стараясь вложить в тон всю свою злость и решимость.

Эдвард потянулся ко мне, и я резко отвернулась. Он крепко прижал меня к себе и, удерживая за затылок, поймал губы своими. Я отчаянно застонала ему в рот, но он не сбавил нажима. Все мои сопротивления отзывались болью в теле, и ярость от его напористости душила меня.

Раздался тихий стон, и он оторвался от меня. Из его губы сочилась кровь. Он коснулся ранки пальцем. Осторожно облизав свои губы, я почувствовала на них вкус его крови. Его голодный взгляд обжигал меня. Он облизнул палец и провел по моим губам, стирая с них последние следы крови. Когда я поняла, что он на грани и может накинуться на меня прямо на заднем сидении машины, из моего горла вырвался тихий шепот:

- Я ранена…

- Я помню.

На его лице отражалась внутренняя борьба. В каком-то смысле мне даже хотелось, чтобы он попробовал надавить на меня еще раз, тогда я от души смогла бы расцарапать ему лицо. Но Эдвард резко открыл дверь и, выйдя, с силой захлопнул ее.

Через минуту он сел на место водителя, и мы двинулись по направлению в Лас-Вегас.

Дорога превратилась в один сплошной серый путь перед нами. Действие анальгина к вечеру почти полностью сошло на нет. Но мне не хотелось принимать новую дозу на голодный желудок, а есть я просто не могла. Всю еду, что мне покупал Эдвард, я незаметно складывала в пакетик и выкидывала, пока он заправлял бензин.

- Эм? – услышала я голос Эдварда, когда мы въехали в яркий город, который даже ночью переливался миллионами огней. – Мы подъезжаем. Нет, не буди никого. Я сам о ней позабочусь.

Машина остановилась у большой гостиницы, сочетающей в себе и несколько ресторанов, и огромное казино. Здесь действительно можно было спрятаться от кого угодно. Кроме себя.

Эдвард остановил на обочине, не подъезжая к главному входу, где стояли швейцар и прочая обслуга, встречающая гостей и постояльцев.

Эмметт стоял под деревом и, махнув нам, отбросил сигарету, не докурив ее. Эдвард открыл дверь и вышел ему на встречу.

- Курение тебя погубит, брат, - впервые за весь день усмехнулся Эдвард.

- Мой ангел доконает меня раньше, - уверенно кивнул Эмметт и хлопнул друга по плечу.

- Что Рози? Не разговаривает?

- Не разговаривает - это Элис, только смотрит на Джаспера, как будто он, ну… Не такой славный, какой он есть.

- Значит, Розали общается с тобой?

- Конечно, - кивнул Эмм. - На членах и многочленах описывает мою скромную персону. А ведь я всего лишь пытаюсь ее успокоить.

- Могу представить себе твои методы, - проворчал Эдвард.

- Что?! Да я образцовый джентльмен! Почему все здесь хотят меня обидеть?! Задеть, - Эмметт прикрыл глаза и опустил голову, - ранить...

- Тормози, - отмахнулся Эдвард, рассмеявшись.

Эм тут же расплылся в улыбке и оглянулся, его взгляд упал на меня. В два шага он оказался около моей двери. Открыв ее, Эмметт присел на корточки так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

- Ну как ты, наш подстреленный Бемби?

Я только кивнула.

- Мои соболезнования, - он покосился на Эдварда, якобы подтверждая свои джентльменские начинания. - Я слышал всю историю, - вновь обратился он ко мне, - тварь тебя напугал, ты от него скок-скок, он тебя пиф-паф и, как вижу, помял немножко…

- Что-то в этом роде, - тихо отозвалась я.

Эмметт сочувствующе покачал головой.

- А мы тебе там игрушку выиграли! – провозгласил он торжественно.

- Спасибо.

- Ходить можешь?

- Не очень уверенно, - ответил за меня Эдвард.

- В случае Бемби это вряд ли бросится в глаза, - подмигнул он мне, и я прикрыла глаза.

Я не ответила. Как же хотелось забыться, отрешиться от всего, упасть в небытие, но воспоминания, вернувшись, теперь не отпускали меня.

- Что с номерами? – спросил его Эдвард.

- Ваш пятьсот семнадцатый, там комната с гостиной, а мы вчетвером заселились в двойной сьют, но Розали испортила весь наш малиновый план и заперлась в комнате с Элис. Теперь я как какой-нибудь гомик сплю в огромной постели с Джасиком, - проворчал он.

- Мы не будем жить вдвоем в одном номере, - тихо сказала я.

- Бемби, - обратился ко мне Эмметт, - мы не можем заселиться все вшестером, слишком заметно, это очевидно. К тому же Эд - неплохой док, он сможет позаботиться о тебе, там повязки менять, швы тебе штопать и убирать, привертит обратно, если у тебя что-нибудь отвалится, или …

Я снова закрыла глаза и откинулась на сидение. Какая уже к черту разница?!

Отойдя от меня, Эмметт присвистнул.

- Что-то она совсем никакая, - сказал он.

- Слишком много всего случилось за эти двадцать четыре часа.

- Выдержит.

- Без вариантов.

- Ну, ладно, давай неси Бемби, а я поставлю тачку, - Эм передал Эдварду ключ, - и заходи через кафе, ни к чему светиться на ресепшене.

- Там никого?

- Нет, оно дневное, у бассейна, на ночь сворачивают.

Эдвард потянулся ко мне и поднял на руки. Нога, казалось, загорелась, и я зажмурилась.

- Спасибо, Эм, - сказал он, прежде чем уйти в сторону кафе.

Оказавшись в номере, я устало подметила, что он был довольно светлым и располагающим. "Элис", - подумалось мне, и к горлу снова подступил комок. Было видно, что многие покрывала, цветы в вазах и свечи были искусно вписаны в скромный интерьер просторного номера. Эдвард опустил меня на широкую постель, и я, отвернувшись, сжалась в комок.

Передо мной у двери, ведущей на балкон, стоял маленький Бемби. Явно не выигранный, и наверняка понадобилось время найти его. Огромные карие глаза олененка удивленно и нерешительно смотрели перед собой, словно мгновение и он оступится и рухнет. На его шее была прикреплена надпись "Держись. P.S. Классные ножки!". Я прикрыла глаза и упала в сон.

Мои глаза резко открылись, словно сами собой. Эдвард спал рядом. Удивительно, но во сне привычная невозмутимость лица исчезла и на его лбу пролегла глубокая складка переживаний. Я тяжело поднялась с постели и зашла в ванную.

Даже здесь были слышны с улицы смех и крики. Крики. Дикие. Зверская боль и слезы. Смеющееся лицо передо мной и удары. Бесконечные. В живот. В голову. По ногам. Конец спорту. Конец учебе. Мои подруги. Как мне взглянуть им в глаза? Эдвард… Он убил человека по моей вине. Так или иначе, он оказался там из-за меня. Это я толкнула его на это зверство. Его и наших друзей. За нами идут по следу, и когда-нибудь нас затравят…

Встав перед раковиной, я посмотрела в подвесное зеркало. Там уже не было человека. Какой-то призрак с темными кругами под красными глазами и без единой эмоции на лице. Я не узнавала себя в собственном отражении. Меня словно не стало.

Я не знала, как они оказались в моих руках. Маленькие позолоченные маникюрные ножницы, лежащие на полочке над раковиной, магнитом притянули мою руку. Пальцы дрожали, но сознание, наоборот, начало очищаться.

Это выход.

Осторожно раздвинув кольца ножниц, я зажала в пальцах один из острых концов, другой больно впился в ладонь. Смотря на свое запястье, на тонкие вены, я видела только мертвецкую бледность кожи, хотелось цвета, добавить краски, она просилась на эту белизну. Я знала, что поступаю правильно. Это выход для всех нас. Смерть Джеймса будет отмщенной, а я не смогу жить в этом аду безысходности и бесконечно прятаться. Это правильно. Правильно. Но непонятные слезы заструились по щекам.

Прикрыв глаза, я надавила на лезвие и чуть вскрикнула от неожиданно резкой боли. Порез получился не достаточно глубоким, но длинным. Тонкая струйка крови быстро заструилась по запястью вниз к кончикам пальцев.

- Белла? – услышала я сонный голос Эдварда.

Замершее сердце вдруг бешено забилось. На двери ванной от главной спальни по обыкновению не было замка. На полу уже пылало несколько капель крови.

- Белла? – снова позвал Эдвард, и его голос стал громче, он явно приближался.

Я начала задыхаться от ужаса. Губы задрожали, а взгляд бешено бегал по комнате. Я бросилась к раковине и включила воду, когда раздался стук.

- Минутку! – отозвалась я.

Под руки попалась какая-то тряпка, и я быстро стерла капли крови с пола и, открыв дверцу одного из шкафчиков, засунула туда белую с кровавыми разводами ткань. Вся моя правая рука была в крови, и, бросившись к раковине, я смывала ее, смывала, но она сочилась все больше и больше окрашивала воду в ярко-красный цвет.

Снова раздался стук.

- Белла, ты в порядке? – Эдвард явно уже был готов войти.

Мой голос осип.

- Тебе нужна помощь?

- Нет-нет! – я подавила рыдание отчаянья, поняв, что кровь не остановить. - Иди спать, Эдвард!

- Ты уверена?

- Да, я почти закончила…

- Что ты закончила?

Господи, что можно делать в раковине так долго?

- Я вхожу.

- Нет! Я моюсь…

- Я не слышу воды из душа…

Как дикая я смывала с запястья кровь, пыталась зажать его и остановить ее. Одичавший взгляд упал на ножницы, они словно светились кроваво-красным в подтверждение моего преступления.

- Белла, что с тобой?

Услышав, как он надавил на ручку двери, я резко повернулась лицом к ней и спрятала за спиной руки, в одной из которых были зажаты ножницы.

Секунда и Эдвард стоял, открыв дверь нараспашку. Его взгляд опустился с моего лица на уровень рук.

- Что там у тебя? – тихо спросил он.

На его лице засветилась какая-то дикая полу-усмешка, а глаза сузились. Я крепче сжала ножницы и, не отрываясь, смотрела на Эдварда.

- Ну, - обманчиво спокойным голосом сказал он, - покажи руки, Белла…

Я застыла как статуя и только смотрела на него, когда он осторожно начал приближаться ко мне. Сжав мой локоть, он потянул левую руку на себя, и я сжалась, бессмысленно пытаясь удержать ее за спиной.

Еще мгновение и он вытянул ее перед собой, а затем вторую, окрашенную кровью…

Наши глаза встретились. Еще мгновение и его лицо исказилось яростью. Перед глазами мелькнула его рука, когда он занес ее надо мной, готовясь ударить наотмашь, я вскрикнула и выставила над собой ладони. Удара не последовало, но меня жутко затрясло.

- Ты что творишь?! – впервые заорал Эдвард так, будто его резали. - Смотри на меня, дрянь, ты понимаешь, что могла сделать?!

Его крик прорвал последнюю преграду, и я зарыдала в голос, закрыв глаза, чтобы не видеть перед собой его бешеное выражение лица. Голова закружилась, ноги подкосились, и я упала. Эдвард схватил меня, и через минуту я оказалась на кровати. Меня бил озноб, запястье ныло, и я смотрела перед собой, в потолок. В мгновение он навис надо мной, уже выпотрошив рядом лекарства. Быстрыми, четкими движениями Эдвард смывал кровь с моего запястья, пытался остановить ее и вскоре, наконец, наложил повязку.

Несколько минут мы просто молчали, но я чувствовала, что он все так же смотрит на меня сверху вниз.

- Если… - прошептал Эдвард, и я испуганно посмотрела на него.

Зеленые глаза светились ненавистью.

- Если ты сделаешь это еще раз, я убью их, - тихо сказал он.

Внутри снова забилась тревога.

- Кого?

- Всех, кого ты любишь, чтобы на том свете ты горела за то, что сделала, и ждала меня в аду.

Перед глазами сразу возникли лица родителей и подруг, ставших мне ближе сестер. А потом Джеймс, как легко и безжалостно Эдвард убил его в порыве ярости.

- Тебе уже никуда от меня не деться.

- Ты болен, - прошептала я, и из глаз потекли слезы.

- Не сомневайся в этом. Только попробуй сделать это с собой. – На лице Эдварда засветилась дикая улыбка. - Мне терять, - его голос опустился до шипения, - будет нечего.

Глава 17. Следы крови

POV Эдвард.

Я чувствовал, как дым проникает внутрь меня, отравляя легкие. Сделав последнюю затяжку, затушил сигарету и достал из пачки еще одну. Последние часы этой долгой, черной ночи я сидел один на один с прокоптившимся стаканом, полным окурков.

Сидя в большом кресле в гостиной, я не мог заставить себя войти в комнату, где спала она. Меня душили страх и ярость. Я знал им причину, но долго не желал признавать ее.

То, что Белла хотела сделать с собой – моя вина.

Не важно, что толкнуло ее к пропасти. Я не предугадал этот ее шаг, а должен был. Один и тот же вопрос мучил мой задымленный разум: зачем!?

Я помнил тот момент, когда много лет назад впервые осознал, что убил человека, что за собой на дно я утащил своих друзей, что одним поступком разрушил всю ту жизнь, которую так старательно выстраивал завещавший мне все отец. Он доверял мне, а я подвел его. И голос сестры в телефонной трубке, полный боли и обиды, когда я сбежал из Америки, тем самым, отняв у неё последнее, что сталось от семьи.

Нельзя ручаться, но, возможно, не было человека, способного ненавидеть себя столь сильно, как в данный момент ненавидел себя я. Но даже тогда и в мыслях моих не было – решить все это самоубийством. Несколько секунд боли, а затем вечность покоя – это роскошь, право на которую я не заслужил.

– Дьявол! – выругался я, когда пепел осыпался на пальцы, обжигая кожу.

Неожиданно прямо за моей спиной раздался стук.

– Твою мать, Эмметт! – чертыхнулся я, слетев с кресла и увидев за балконной дверью машущего мне друга.

– Не оскорбляй мою мамочку, – полушутливо потребовал Эмм, когда я вышел к нему, – она была славной женщиной, просто воспитание сына никак не втиснулось в планы на жизнь этой гребанной кукушки.

Я знал, что Эмм попал в детдом при живой матери, вполне состоявшейся женщине, которая, залетев по глупости, не стала подчинять свою жизнь воспитанию нежеланного ребенка. У нее был выбор, она сделала его еще в роддоме. Эмметту не повезло.

– Какого черта, ты долбишься!? – проворчал я.

– Джас хотел позвонить, но я подумал, так как–то интереснее, ты не находишь?

– Нет.

Джаспер сидел тут же, на стуле за балконным столиком, и пил кофе. По его гладко выглаженным стального цвета брюкам, строгой безрукавке и черной рубашке, я понял, что он явно не упал несколько минут назад с кровати, как Эмметт упакованный в одни только боксеры.

– Проиграл в рулетку последние штаны? – уточнил я у него.

– Не, надеялся встретить Рози, ну, чтобы, сам понимаешь, очаровать ее и все такое. Но мой ангел спит без задних ног и только из–за двери слышно, как она посапывает, – Эмметт изобразил, как Роза это делает, и даже Джаспер не смог сдержать смешка.

– Весело у вас, – сказал я, садясь на один из стульев.

– Если бы ты только знал насколько, – закатил глаза Эмм. – Сегодня под утро Джаспер с Элис минут пять целились ключом в замок… Элис это еще простительно, но вот твоя меткость меня настораживает, брат.

Джас выглядел как всегда невозмутимым, и только по его необычно приподнятому настроению, знающий человек, мог сказать, что он был не совсем трезв.

– Поздравляю с примирением, – сказал я Джасу и глянул на его чашку. – Сварил кофе?

– Так точно, – кивнул Джас.

– Кофе сейчас – в самый раз, – протянул я, вдыхая бодрящий аромат.

– Это факт, – согласился Джаспер и сделал глоток.

– Серьезно, брат, у меня была тяжелая ночь, сгоняй по–дружески и мне за чашкой?

– Не наглей, – оборвал он меня, – помочь тебе сжечь труп по старой дружбе – это одно, а вот бегать тебе за кофе, уж извини.

– Наверняка, в кофеварке еще осталось, двухминутное дело, зато трепа…

Постучав пальцами по столу, он все же смилостивился.

– Нашел себе «Принеси–подай», – проворчал он, появляясь через пару минут со второй кружкой.

– Спасибо, ты – настоящий друг.

– Должен будешь.

Я сделал глоток и тут же ошпарил язык.

– Осторожно, горячий, – сказал Джас, и я раздраженно покосился на него.

Эмметт усмехнулся и, повернув один из стульев к себе, сел на него верхом.

– Есть кое–какие новости по нашему делу, – сказал Джаспер. – Несколько людей Виктории вот–вот нападут на наш след. Нам нужно менять место. Пока что сталкиваться с ней в лоб – не резон. Надо время, чтобы уточнить, но, кажется, у Джеймса из близких была лишь она одна. За нами идут ее наемники – это проще.

– Они будут охотиться на нас, только пока действует приказ, – понял я.

– Да, либо она сама успокоится, либо нам придется ее успокоить, – кивнул Джаспер.

– Может, проще сразу поймать ее и четвертовать? – предложил Эмметт.

– До нее самой не так просто добраться, – отозвался Джаспер. – Нужно время и информация. Пока из того, что я увидел в записи с камеры ублюдка…

– Видеозапись, – вспомнил я. – Мне нужно ее посмотреть.

– На кой хрен тебе ее смотреть? – разозлился Эмметт.

– Она адресована мне, разве нет!?

– Это не открытка, Эдвард, – сказал Эмм. – Мы посмотрели, ни черта там полезного нет.

– Это важная зацепка, – настаивал я.

– Да, – поддержал меня Джаспер. – Эдварду стоит глянуть, вдруг он заметит что–то, что мы упустили.

Джас вышел и через несколько минут вернулся с камерой и ноутбуком.

Вскоре я уже смотрел предназначенный для меня получасовой ролик, полный боли и крови Беллы. Я видел, как менялось ее лицо, когда до нее стало доходить задуманное этим зверем. Ее взгляд метался в поисках выхода, которого не было. Внутри меня что–то трескалось и ломалось, закипало, рвалось наружу.

– Эдвард, сосредоточься, – раздался ровный голос Джаспера. – Подмечай любые детали, способные навести нас на след, постарайся отвлечься от сути происходящего.

– Эдвард… Эдвард… – протянул Джеймс. – Тут – Эдвард, там – Эдвард, везде Эдвард. Это тебе, – Джеймс подмигнул в камеру, – Эдвард!

– Он знал тебя, – уверенно сказал Эмметт, – хорошо знал тебя или о тебе.

Я видел, как губы ублюдка коснулись тонкой шеи Беллы и она поморщилась. После возни в машине они вдруг ненадолго исчезли из кадра. Неожиданно тишину разорвал звук выстрела. А затем послышались удары и срывающиеся крики Беллы, которые в конце перешли в хриплые стоны. Раздался треск, и моя кружка упала на ковер. В руке остались осколки ручки, впивающиеся в ладонь.

– Это все, – сказал Эмм, когда действие закончилось, и отключил камеру.

Прихватив с собой аптечку, я зашёл в ванную и принялся вынимать осколки из ладони, прокручивая в голове увиденную запись. Через минут пять я вернулся на балкон.

– Что еще ты накопал? – спросил Эмметт Джаса.

– Джеймс Эвенсон, тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года рождения, – перечислял факты Джаспер. – Он из неблагополучной семьи, мать умерла при родах, растил его отец, не гнушающийся поднять на сына руку, поэтому ещё пацаном тот постоянно сбегал из дома. В пятнадцать остался и без отца. До совершеннолетия скитался беспризорником, чтобы не загреметь в детдом, так как родни другой не было. Потом пересекся с богатой наследницей. Виктория – его невеста, она–то и охотится на нас теперь.

– И что, думаешь, она будет мстить за своего трахаля до победного? – спросил Эмметт.

– Да. Она больная, – Джаспер отставил свою чашку. – В прямом смысле, говорят, она сдвинутая.

– Эвенсон, Эвенсон, – повторял я сам себе, – что–то знакомое…

Джаспер и Эмметт тут же посмотрели на меня.

– Может, в старшей школе пересекались? – спросил Джас. – Потому что мы с Эммом его не вспомнили.

– Эдвард? – вдруг раздался приглушенный голос Беллы.

Я обернулся. Она выглянула из спальни, укутанная в белый гостиничный халат, но не заметила нас на балконе. Белла сделала еще один неуверенный шаг и пошатнулась.

– Не, ну вылитый Бемби! – хлопнул Эмметт по столу.

Я вышел с балкона к ней. Белла вздрогнула, заметив нас, и нерешительно кивнула в знак приветствия. Подойдя, я осторожно подхватил ее на руки.

– Зачем ты встала?

– Потеряла тебя, – растерянно отозвалась она.

– Капец, у меня что, у одного, не будет любви и ласки в этом гребанном Вегасе!?

– Мы зайдем попозже с Элис и Розой, – оборвал Джаспер Эмметта.

Я кивнул, и через минуту за друзьями захлопнулась дверь.

– Спасибо, что прибрался в ванной, – сказала Белла, когда я опускал ее на постель.

– Главный след остался на твоем запястье, и его не смыть водой, – резче, чем хотел, отозвался я.

– Мне жаль, я сделала глупость.

«Проклятье, ты чуть не совершила непоправимое!»

– Мне не интересны твои сожаления, просто помни мое предупреждение.

Ее пальцы на моей шее дрогнули.

– Я вполне ясно выразился, Белла?

Она не ответила, но начала отнимать руки. Прежде чем Белла успела отстраниться от меня, я навис над ней. Опираясь одной рукой, я запустил вторую в шелковые пряди, чуть приподнимая ее голову и, не сдерживаясь, настойчиво и жадно прижался ртом к ее губам. Через минуту я чуть отстранился и посмотрел на Беллу.

– Что с твоей рукой? – вдруг шепотом спросила она, когда мои пальцы коснулись ее щеки.

– Ничего, поранился, – отмахнулся я, – пустяки.

Глядя мне в глаза, Белла обхватила мою ладонь обеими руками и, приблизив к себе, губами коснулась нескольких порезов.

– Белла, – хрипло отозвался я, предупреждая, что она балансирует на грани. – Что ты делаешь?

– Это нежность, Эдвард, – тихо сказала Белла, и в ее глазах засветились слезы. – Не всегда нужно действовать силой, понимаешь?

От прикосновений ее мягких губ к моей огрубевшей израненной ладони, по всему телу разливалось тепло и сильная вибрация. Когда я почувствовал, как одного из порезов она осторожно коснулась языком, то резко, словно ошпаренный, отдернул руку и рванул к Белле, впиваясь в ее губы и легко проникая внутрь. Она вплела пальцы в мои волосы и прошлась своими ноготками по моей голове. Я приглушенно застонал. Опускаясь, мои губы прокладывали дорожку поцелуев по ее шее вниз, к ключице. Приподнявшись, я опустился к ее коленям и провел пальцами по коже рядом со следом от пулевого ранения. Распахнув одну сторону ее халата до пояса, я обхватил руками ее бедро и осторожно коснулся губами тонкого, еще не зажившего шрама. Когда мои губы двинулись выше, уходя к внутренней стороне бедра, Белла резко дернулась.

– Эдвард, – позвала она, пытаясь отодвинуться.

– Мы оба хотим этого, – едва сдерживаясь, прошептал я и продолжал оставлять на ней следы поцелуев, медленно поднимаясь выше. – Разве нет, Белла?

Когда я приник губами к ее коже и поцеловал, чуть втягивая в себя, Белла выгнулась и тихо прошептала мое имя.

– Ты оставишь след, – задыхаясь, сказала она.

– Я знаю.

Нависнув над ней, я посмотрел в ее потемневшие глаза и, не встретив в них и намека на страх или сомнение, потянулся к узлу на ее халате.

От громкого стука Белла вздрогнула, а я грязно выругался.

– Эдвард, – ошарашено посмотрела она на меня.

– Какого дьявола вам надо? – менее чем через минуту открывал я дверь друзьям.

– И мы тоже рады снова тебя видеть Эдвард, – кивнул мне Джаспер, проходя внутрь последним. – На,, поставь в холодильник, – протянул он мне несколько бутылок.

– Белла! – зазвенел голос Элис, и она проскользнула в комнату. – Как ты, родная?

Элис убирала с лица Беллы непослушные прядки, коснулась кончиками пальцев темных кругов под глазами и, потянувшись к ней, поцеловала в лоб.

– Все не так плохо, – сказала Белла, и Эмм с Элис стали откалывать черные шуточки.

Роза подошла и, чмокнув подругу в щеку, потрепала по голове.

– Тебе лучше? – улыбнулась она.

– Да, спасибо, – с облегчением от встречи с подругами, которые явно не бились в истерике от всего случившегося, отозвалась Белла.

– Мы сейчас тебя накормим! – торжественно провозгласила Элис.

– Я пока не голодна.

– Надо, – упрямо возразила Элис. – Ты должна набираться сил и выздоравливать, а для этого – хорошо питаться! Джаспер, поставь, пожалуйста, чай, – попросила она.

Из прихваченной с собой небольшой корзиночки с провизией, Элис взяла кусочек хлеба и начала намазывать на него масло. Через несколько минут на тумбочке у постели Беллы появилась чашка чая и целый ряд маленьких сэндвичей на любой вкус.

– Спасибо, Джаспер! – поблагодарила она.

– Спасибо, Джас, – удовлетворенно кивнула Элис и снова повернулась к подруге. – А что мы с Рози придумали… – протянула она. – Угадай!

– Я не знаю, – улыбнулась Белла.

– Угадай, угадай!

– Правда, не имею понятия.

– Мы все искупаемся в джакузи, поболтаем, посекретничаем, скажи, классно, а!?

– Базара нет! – закивал Эмметт, направляясь в ванную.

– «Все», имеется в виду, «все девочки»! – отдернула его Роза.

– Белле нежелательно сейчас особо плескаться, – заметил я.

– Ну, тогда мы просто тебя искупаем, расчешем… – перечисляла Элис.

– В общем, вернем товарный вид, – усмехнулась Роза.

– Что мне для этого нужно делать? – спросила Белла.

– Только получать удовольствие, – пообещала Элис.

– Тогда, я не против, – улыбнулась она.

– А вы все, – обратилась к нам с Джаспером и Эммом Розали, – на выход.

Следующие добрые минут сорок, мы с Джасом слушали возмущения Эмметта по поводу того, что идея с джакузи «так беспонтово провалилась».

Вскоре дверь распахнулась и в гостиную вышла Элис, а за ней и улыбающаяся Белла, выглядящая вполне здоровой. Конечно, рана не могла совсем не беспокоить ее, но Белла шла на поправку, а теперь начала восстанавливаться и психологически.

– Что за черт!? – раздался из ванной вскрик Розы.

– Ты нашла в себе что–то новенькое, ангел мой? – поинтересовался Эмметт, тут же направившись к ней. – Надеюсь это третья грудь, а не лишние пять килограммов.

Розали никак не отозвалась на каверзную шутку. Вскоре я понял, что смеяться было не над чем. Элис уже метнулась за Эмом, а за ней и Джаспер. Я вошел в спальню последним, не считая Беллы, которая побледнела и даже не сдвинулась с места. Друзья столпились на пороге между спальней и ванной. Когда я вошел в комнату, все резко обернулись ко мне.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: