Происхождение и сущность искусства

Чем вызвано появление такого особого способа познания действительности и духовного освоения мира человеком, как искусство? Ответ на этот вопрос необходимо предварить напоминанием следующих положений методологического характера,

Согласно марксизму, возникновение той или иной формы духовного бытия и освоения мира человеком коренится в его материально-практических потребностях и генетически является продуктом «вторичным», производным. Следовательно, и духовный мир человека, в том числе и его высшие проявления, к каковым наряду с наукой принадлежит и художественно-образное познание, может быть рассмотрен как отражение, продукт и функция материальной деятельности. Однако самое интересное и наиболее трудное начинается тогда, когда речь заходит о реальной диалектике взаимоотношений духовного и материального начал применительно к искусству.

Связь искусства с материальными условиями жизни в данном обществе и в данную эпоху несомненна. При этом в конкретных социальных условиях отношения духовной и материальной сфер жизнедеятельности человека складываются непросто, часто противоречиво. По мысли К. Маркса, для развития художественной деятельности безусловно необходим определенный уровень материального производства и благосостояния общества. Но этот уровень может быть «минимальным» ', так как, строго говоря, качество искусства не определяется уровнем развития экономики или техники, о чем свидетельствует расцвет искусства в Древней Греции или появление драматургии Шекспира. Производство и экономика лишь «в конечном счете», настойчиво подчеркивали К. Маркс и Ф. Энгельс, определяют сферу духовной жизни и деятельности, в частности искусство, а ближайшее, непосредственное и прямое воздействие на него оказывают политика, мораль, религия и т. д.

В современной западной литературе получил распространение тезис о неизбежности упадка и дегуманизации искусства, якобы вызываемых развитием научно-технической революции. Не меньше распространены и техницист-ские теории, которые считают научный стиль мышления образцом для художников и потому провозглашают неиз-

1 Подробнее об этом см.: Лифшиц М. Карл Маркс. Искусство и общественный идеал. М., 1979, с. 264—274.

божность сциентизации искусства. Здесь явно преувеличивается непосредственная связь между уровнем развития искусства, с одной стороны, и науки и техники — с другой. Как правило, подразумевается, что именно научно-технический прогресс влияет на искусство, а последнее играет лишь роль объекта, испытывающего подобные влияния. Такая односторонность является следствием ошибочной методологии.

Соотношение науки и техники с искусством в современных условиях мoжeт быть рассмотрено в двух аспектах: во-первых, как часть более общего вопроса об эволюции художественного творчества в связи с общесоциальным развитием и, во-вторых, как процесс взаимодействия двух специфических форм общественного сознания и человеческой жизнедеятельности. Касаясь здесь только первого аспекта, отметим, что в свое время К. Маркс обратил внимание на трудность отыскания общей формулировки для объяснения противоречий между развитием искусства (или отдельных его форм) и динамикой производительных сил. В эстетике и философии предпринималось немало попыток найти такую общую формулировку. Поиски нередко завершались крайними выводами: одни утверждали, что прогресс науки и техники непременно ведет к расцвету искусства, а другие, напротив, связывали с этим его деградацию (в частности, «дегуманизацию»). В данной альтернативе существо проблемы уловить невозможно. Для того чтобы искусство могло успешно развиваться, безусловно, необходим известный уровень развития материального производства и уровень жизни людей. Однако решающее значение имеет общественная форма труда, особенности социальной структуры общества и характер его взаимоотношений с личностью.

В связи с этим следует подчеркнуть важность роли человеческих (социальных) потребностей в процессе возникновения, развития и функционирования общественного сознания. Положение о том, что «предмет искусства — то же самое происходит со всяким другим продуктом — создает публику, понимающую искусство и способную наслаждаться красотой» ', содержит в себе не только признание действенной воспитательной роли искусства. Это прежде всего приглашение задуматься над сложной диалектикой взаимоотношений художественной деятельности с человеческими потребностями и побуждениями, без чего нельзя по-

' Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с 28.

пять ни талпу появления искусства, ни секрет столь долговечной заинтересованности в нем человека. Становится ясно, что искусство не следует отождествлять с внешним образным содержанием созданного (готового) художественного произведения. Образность художественная сама есть воплощение и выражение какой-то человеческой потребности, которая невидимо, как говорится, подспудно определяет акт художественного творчества и присутствует в нем как некий «внутренний образ», как «побуждение» и «цель», то есть идеально '. Следовательно, выяснить социальную сущность и функцию искусства, а также понять его своеобразие в ряду других форм человеческой жизнедеятельности — значит прежде всего обозначить потребность человека в художественном познании и деятельности. Как и любая другая способность человека, универсальная человеческая способность формировать, изменять, творить мир «по законам красоты» является продуктом совершенно определенной общественной потребности, воплощая в себе существеннейшие свойства именно данного вида че-ловеческого познания и деятельности. Задача состоит в том, чтобы эту потребность выявить и обозначить, а затем на ее «предметной» основе дать развернутое определение искусства как особого вида человеческого познания и деятельности.

Своеобразие искусства как формы духовно-практического освоения мира и творческой деятельности связано с реализацией совершенно определенной человеческой потребности и способности, которая не только породила искусство, но и обусловливает его историческое развитие, его жизненную силу. Для выявления этой потребности и способности принципиальное значение имеет положение К. Маркса о человеке богатом и в то же время нуждающемся во всей полноте проявлений жизни, что выражает всеобщую и фундаментальную потребность человеческого бытия. Имеется в виду богатство в его истинно человеческом понимании—не ограниченная, «вещная», форма богатства, когда, по характеристике Маркса, любая вещь или отношение, опосредствованное вещью (находящейся вне индивида и в силу того случайной для него), выступает как цель человека и производства, а универсальность потребностей и целостность развития человека, который сам выступает как цель общественного производства. «Чем иным является богатство,— пишет Маркс,— как не полным раз-

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 28.

витием господства человека над силами природы, т. е. как над силами так называемой «природы», так и над силами его собственной природы? Чем иным является богатство, как не абсолютным выявлением творческих дарований человека, без каких-либо других предпосылок, кроме предшествовавшего исторического развития, делающего самоцелью эту целостность развития, т. е. развития всех человеческих сил как таковых, безотносительно к какому бы то ни было заранее установленному масштабу. Человек здесь не воспроизводит себя в какой-либо одной только определенности, а производит себя во всей своей целостности, он не стремится оставаться чем-то окончательно установившимся, а находится в абсолютном движении становления» '.

Такое развитие человека может стать нормой только при коммунистической организации общества, но оно давно уже осуществляется духовно-практическим способом — идеально! — искусством, самим фактом его появления и развития. По словам К. Маркса, «лишь благодаря предметно развернутому богатству человеческого существа развивается, а частью и впервые порождается, богатство субъективной человеческой чувственности: музыкальное ухо, чувствующий красоту формы глаз,— короче говоря, такие чувства, которые способны к человеческим наслаждениям и которые утверждают себя как человеческие сущностные силы»2. До того, как накладываемые природой и общественными условиями ограничения и препятствия могут быть преодолены практически, потребность в человеке одновременно «богатом» и «нуждающемся» в реализации своих творческих сил и способностей находит идеальное, духовно-практическое воплощение в искусстве. Тезис о развитии богатства человеческой природы как самоцели означает для искусства меру его собственного подхода к человеку, меру личностного отношения и оценки окружающего мира. Если вдуматься, именно в способности предметно воплотить и конкретно-чувственно представить творческую, созидательную сущность человеческого бытия заключен главный секрет непреходящего значения искусства любой эпохи, гуманистической ценности его лучших образцов. Искусство потому и уникально, что только оно (во всяком случае, до сих пор) смогло выразить эту высшую и всеобщую человеческую потребность с наибольшей полнотой и силой.

' Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 476. 2 Там же, т. 42, с. 122.

Развитие человеческой чувственности невозможно представить себе без искусства не потому, что оно образно воспроизводит, духовно облагораживает и возвышает человека. Такое объяснение верно лишь постольку, поскольку оно характеризует итог, результат некой творческой способности и силы, заключенной в искусстве. Откуда берется сама эта способность и сила воздействия, остается неясным. Начинать надо, видимо, с другого предположения: не содержится ли в искусстве способность внушить нам, что существующий предмет совпадает с тем, чем ему быть надлежит, то есть убедить в том, что реальность оказалась совершенством? Что может быть более желанным для нас, чем умение превратить в совершенство другого человека? ' Высказывая данное предположение, исследователь проблемы возникновения искусства Я. Я. Рогинский соглашается с постановкой этого вопроса жившим в прошлом веке автором двухтомного труда «Творение» («La Creation»), философом и историком Э. Кинэ. «Что такое искусство?» — спрашивает Кинэ в своей книге.— Задумайтесь над содержанием этого слова. Среди всех обитателей Земли я встречаю одного человека, который сам создает скульптурные образы существ, поражающих его взор... Странное дело, эти образы не простая репродукция существующих форм. Он добавляет, он отнимает, он исправляет то, что есть. Как! Разве природа не кажется ему завершенной? Разве он задумал нечто высшее? Радость, безумие, гений, какое имя дам я этому побуждению? Переделывать самые законченные создания! Не хочет ли он продолжить труд природы? Да, это именно то, чего он хочет... Человек в нетерпении войти в будущее. Он заранее овладевает им в искусстве» 2.

Предположение, надо признать, основательное. Если, конечно, не путать действительность, воспроизводимую искусством, с жизненным материалом и прототипами, которыми художник пользуется, осуществляя свой творческий замысел. Из непонимания этой простой истины по сей день возникает множество несуразных претензий и кривотолков вокруг явлений искусства. Действительность, представленная в художественном произведении, это реальность, открывшаяся художнику и постигнутая им в самом творческом акте. Возникает некий уникальный сплав реального и идеального, объективного и субъективного, который по

' См.: Рогинский Я. Я. Об истоках возникновения искусства. М., 1982, с. 29.

2 Там же, с. 23—24.

праву можно назвать «вселенной» искусства, где каждое создание обретает статус жизненного факта, способный объяснить сам себя '. Действительность, воспроизведенная искусством, значительна своим объективным содержанием, которое, однако, уже нельзя отъединить, оторвать от того, что внес в нее сам художник. Выходит, не знания об эволюции живой природы обусловили появление художественной деятельности. Люди сами есть часть этого вечного движения, но часть особая, осуществляющая свое самопознание. Отсюда возникает вопрос: а какая потребность вызывает и стимулирует это самопознание, само стремление реализовать — в наскальном рисунке, в ритуальном танце и т. д.— свое желание, мечту, цель? В самом общем, социально-философском плане на это можно ответить следующим рассуждением.

Искусство делает объектом своего внимания и предметом своего рассмотрения богатство потребностей и способностей человека, целостность его развития. С этого и начинается его своеобразие: оно объединяет в себе (разумеется, своим способом, «на свой манер») все те виды деятельности, в которых проявляется универсально-человеческое отношение индивида к действительности и к самому себе. Или, скажем иначе, искусство представляет предметно-развернутое богатство человека во всей полноте его жизни, взятой в ее возможностях стать более совершенной. В этом, собственно, и состоит преимущество искусства, определяющее специфику его функции и делающее его не похожим ни на один вид духовной деятельности, незаменимым в своем воздействии на жизнь.

Становление искусства, таким образом, связано с удовлетворением потребности индивида в производстве и воспроизводстве общественной сущности своей жизнедеятельности, в проявлении себя как существа универсального и целостного. Искусство выявляет, обнажает и представляет в «видимости» то, что скрытно — как побуждение, цель и образ действий — заключено в предметно-общественном содержании деятельности человека, является объективным источником его творческой активности. Как известно, универсально развитый индивид есть продукт истории, а не природы, и целостность человеческой личности носит общественно-исторический, а не «естественный», чисто природный характер. В процессе своего исторического разви-

' См.: Лосев А. Ф. Диалектика творческого акта (краткий очерк).—Контекст. 1981. М., 1982, с. 59.

тия человек деятельно, предметно полагает и проявляет себя как потенциально универсальное, всеобщее существо. Потенциально потому, что стремление человека к всестороннему раскрытию своих сил и способностей, равно и возможности реализации последних, ограничены — используем слова К. Маркса — «царством естественной необходимости», которое расширяется вместе с расширением потребностей и играет роль важной побудительной силы развития самого человека, а также социальными условиями классово-антагонистического общества. Следовательно, идея всестороннего, то есть богатого в своих потребностях, чувствах, человека не статична, а динамична, она исторически развивается, вбирая в себя (разумеется, на уровне идеала) всю наличную конкретно-историческую практику взаимоотношений общества и личности.

Прогрессивное искусство той или иной эпохи даже в неблагоприятных обстоятельствах (как, например, при капитализме) остается верным потребности общественного индивида в целостности и всесторонности своего развития. Обычно отношение искусства к этой фундаментальной закономерности общечеловеческого развития рассматривают только в плане эстетического идеала, не замечая того, что здесь прикасаются к самим истокам, к «тайне» происхождения и сущности искусства.

Видимо, будет резонно предположить, что познавательная деятельность первобытных людей до поры до времени была актом вспомогательным, носила «побочный» характер, всецело подчиняясь сугубо утилитарной задаче выжить, выстоять в борьбе с силами природы. Однако по мере развития и усложнения производственной деятельности для человека все больше стали представлять интерес не только утилитарный эффект, продукт его усилий, но и познание как таковое — и самой деятельности, и ее предметов, и собственных желаний, переживаний, устремлений. Вещи, предметы, созданные трудом первобытного человека, получали конкретно-чувственную форму воплощения и вызывали у него интенсивные положительные эмоциональные переживания. Они-то и были, наряду с окружающей природой, основным источником возникновения собственно человеческих эмоций, чувств, в частности эстетического чувства, эстетических переживаний. С развитием производительных сил и способностей человек постепенно выходит за рамки непосредственной физической потребности, практически-утилитарных интересов и начинает творить универсально, свободно, производить продукты, доставляющие

ему наслаждение самим процессом деятельности. Возникает момент «самодовлеющего» значения создаваемой человеком ценности: обнаруживается, формируется и получает развитие способность человека, по словам К. Маркса, «производить по меркам любого вида и всюду... прилагать к предмету присущую мерку» или способность творчества «по законам красоты» '.

Деятельность первобытного человека носила синкретический характер, а стало быть, таила в себе возможности и для «отлета мысли», и для «отлета чувств», и для их самых причудливых смешений, то есть для формирования самых различных форм духовного отношения к действительности.

Хотя в самой деятельности первобытных людей заключены зачатки искусства, но это еще не искусство в собственном смысле слова. Палеолитическое искусство, как блестяще показали археологические исследования, по тем целям, которым оно служило, было далеко не только искусством. Оно и имело религиозно-магическое значение, и ориентировало человека в природе, обращая его к животному миру как к главнейшему источнику его существования, давая ему возможность познавать картину ночного неба, знакомило его с календарем и учило считать. Это скорее «предыскусство», но и в нем уже ощутимо и наглядно проступают существеннейшие признаки и закономерности художественно-образного познания и деятельности. А именно: оно закрепляет и транслирует обобщенное знание характерных черт производственных процессов и их объектов, а позже и других явлений действительности, сущность которых выражается в своем отношении к человеку, в своем значении для человека. Как и всякое познание, оно с самого начала носит оценочный характер и представляет собой оценку познаваемого явления или предмета с точки зрения потребностей и интересов общественного человека. Отражение и оценка действительности в складывающемся художественно-образном познании, в отличие от развивающегося параллельно с ним абстрактно-логического познания, носит отчетливо выраженный чувственно-эмоциональный характер. Это различие фиксируется в формах и знаках, которые закрепляют и передают результаты абстрактно-логического и художественно-образного познания. Для появления «мышления в образах» понадобилось отделить, отпочковать «идеал» первобытного искусства от его прямого подчинения сугубо утилитарным потребностям и ин-

' Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 84.

тересам индивида, необходимы были универсализация это го идеала и превращение его в собственно эстетический. Понятно, речь идет не о самоизоляции художественно-образной (или абстрактно-логической) формы познания, что привело бы к отрыву от материально-практических нужд и запросов первобытного человека, а об усложнении и поступательном развитии всей сферы духовно-практического отношения к миру. Дифференцируясь и образуя целую систему различных форм (логическая, художественная, религиозная и т. д.), оно сохраняет и делает насущной, устойчивой тенденцию к универсальности и целостности человеческого бытия и личности. Полномочным и суверенным — исторически первым — представителем этого отношения к действительности выступает зарождающееся в древнем мире искусство.

Отражая реально-исторические условия существования и многообразие конкретно-исторической практики человека, искусство представляет и утверждает потенциальную возможность универсального развития общественного индивида как возможность реальную, как силу актуальную. В искусстве человек посредством художественного воображения свободно, согласно марксовой характеристике труда вообще, «изменяет свою собственную природу... развивает дремлющие в ней силы и подчиняет игру этих сил своей собственной власти» '. В этом смысле оно всегда — воспользуемся известным ленинским оборотом — «немножечко впереди» не только современного ему читателя, зрителя, слушателя, но и данного времени, эпохи. Оно то и дело забегает вперед, опережая нормы и бытующие представления настолько, что в определенном смысле может задавать цели.

Здесь, в мире художественных образов, человек как бы парит над необходимостью, не укладываясь в рамки обязательного соответствия «сущему», тому, что стало привычкой, бытом. Разумеется, парит — в воображении, не укладывается — в фантазии. Но эти воображаемые, фантастические нормы и представления есть результат свободного и «самодеятельного» духовного самовыявления человека. Свободного и самодеятельного в марксистском понимании творческой, преобразующей сущности человеческой деятельности: «Человек не только изменяет форму того, что дано природой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как за-

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 188—189.

кон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю» 1. Внешние обстоятельства не обладают абсолютной властью над внутренними нормами человеческого отношения к действительности, вырабатываемого искусством идеально. Произведение искусства есть проекция духовного устремления, поиска чувств, фантазии, желаний, ибо оно рождается из потребности людей изменить, преобразовать, «очеловечить» свое чувственное (видовое) восприятие действительности в соответствии с общественной практикой, которая поставляет этой потребности весь необходимый материал. Как давно и убедительно показали классики философии, свободу человека можно рассматривать не только отрицательно — как независимость от наличных эмпирических условий его бытия, но и положительно — как способность самопроизвольно начинать ряд событий2. В силу этой своей способности человек и «определяется» (в своих поступках и сознании) природой и обществом, и «определяет» (своей волей и: сознанием) природу и общество.

Созидательная сила воображения проявляется в постижении существующего — того, что есть, имеется, и потому без него не может обойтись наука, ученый. Но еще больше она выступает как стремление создать нечто новое, небывалое — вполне возможное, но еще не существующее, незнаемое, без чего невозможно искусство. Воображение всегда отталкивается от действительности, другой точки опоры, исходного пункта просто не существует. Собственно, оно «продолжает», как бы мысленно развивает в каком-то направлении существующее реально. Но не это поражает в работе воображения. По точному обозначению Канта, «воображение (как продуктивная способность познания) очень, сильно в созидании как бы другой природы из материале», который ему дает действительная природа... Мы хотя и получаем от природы материал, но этот материал может быть нами переработан в нечто совершенно другое, а именно в то, что превосходит природу» 3. Реальность, от которой, как от печки, «танцует» воображение, дает—и ученому, и художнику — строительный материал, «кирпичики» для построения понятия или образа. Об этом не следует забывать, но не следует превращать воображение и в «глупую воблу», как иронизировал В. Маяковский над теми, кто вымышленное считал чем-то несерьезным, пустой

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 189.

2 См: Кант И. Соч. В 6-ти т. М., 1964, т. 3, с. 492.

3 Кант И. Соч. В 6-ти т. М., 1966, т. 5, с. 330, 331.

тратой времени. Дело ведь не в том, чтобы признать роль воображения в создании художественного образа. Искусство, как таковое, немыслимо без способности продуктивного воображения. И можно понять тех, кто именно эту способность делает «базовой» в объяснении того, что такое искусство.

Безусловно, искусство в конечном счете есть отражение реального мира, и воображению художника неоткуда больше черпать материал для воплощения творимых им «моделей» в письмо, рисунки и ноты. Искусство «отключается» от реальности, чтобы к ней приблизиться, через воздействие на человеческую чувственность проектируя и прогнозируя ее развитие, ход событий. Оно не отворачивается брезгливо от реальной действительности и полноты проявлений жизни и в то же время не требует, как точно заметил Л. Фейербах, признания своих произведений за действительность (мысль, отмеченная В. И. Лениным1).

Познание и творчество неотделимы от природы искусства: воспроизведение действительности имеет целью переустройство и совершенствование человеческой жизни посредством духовного воздействия на личность. Не упуская из виду потребностей «первого порядка» — тех, что К. Маркс определил как первичные условия включения человека в научную, политическую или художественную жизнь, искусство никогда не удовлетворяется только ими. О том, что «не хлебом единым» жив человек, искусство знает не хуже — лучше! — религии и не устает это объяснять, внушать испокон веков. И становится понятным, почему оно нередко жертвует эмпирическим, «натуральным» во имя человечески интерпретированного факта или явления, а его очеловечивающая сила нуждается, помимо всего прочего, в известной свободе от фактологической стороны жизни. Почему искусство отказывается быть слепым орудием фактов? Настоящее искусство живет и движется противоречиями. А новое, давно замечено, появляется часто не «благодаря», а «вопреки» чему-то. Смакующая себя сиюминутная действительность несовместима с искусством уже потому, что момент движения она стремится представить финалом, чем-то раз навсегда данным и закопченным.

Идеал всесторонне развитой личности, которому прогрессивное искусство остается верным на протяжении всей собственной истории, это не абстрактная модель совершенства, лишенная реальных корней. Свойственная искусству

' См.: Ленин В. ИI. Полн. собр. соч., т. 29, с. 53.

форма удовлетворения «тоски по идеалу» (В. Г. Белинский) есть специфический способ обнаружения и выражения насущных потребностей общественного индивида. Эстетический идеал в концентрированной форме отражает существенные черты, закономерности и требования реальной жизни, конкретно-исторической действительности. Это — должное, определяемое художественным способом через познание, революционно-критическое освоение и преодоление сущего, и, как таковое, оно всегда обращено к настоящему. Это — возможная реальность, получающая в искусстве предметно-истинное воплощение и оправдание. Искусство «вводит человека в ситуацию, где ему как бы предлагается ответить на вопрос, что бы он сделал, если бы мог осуществить любое свое стремление и пережить реализацию этой возможности как собственное бытие... Ничего не способное реализовать непосредственно в наличной действительности, оно зато самым дерзким, самым, казалось бы, оторванным от нее мечтам придает силу подлинной реальности, раскрывая их необходимую связь с общеисторической сущностью человека» 1.

Нет, это не просто мечта, настолько далекая и неисполнимая, что может привести в отчаяние поверившего в нее и зажившего ею человека. Искусство показывает жизнь, и только реальную жизнь, но показывает, высвечивая и раскрывая ее потенциал, сокрытый от внешнего взора и, как правило, более значительный по своему содержанию, чем все известные, «видимые», внешние ее проявления. Знакомый всем пример с айсбергом помогает это понять и уяснить: для искусства важно показать верхний, видимый и ощущаемый нами слой, пласт, сторону действительности так, чтобы мы почувствовали все остальные, невидимые, глубоко запрятанные. Вот почему самые смелые поступки, возвышенные чувства и несбыточные желания осуществляются в мире искусства так, что нет сомнения в их возможности, реальности, «всамделишности». Правда в искусстве, не греша против правды жизни, включает в себя реализацию возможностей самой действительности, передачу всей полноты восприятия (отчего здесь, по выражению В. Шкловского, синева делается еще синее, а камень каменнее), не боясь упреков в идеализации. За редким исключением, художник сочиняет, вымысливает то, что потом воспринимается как существующее на самом деле. Он может гордиться тем, что точно и ярко передал нату-

' Малахов В А. Культура и человеческая целостность. Киев, 1984, с. 107—108.

ру, реальный факт или событие. Но еще сильнее, впечатлительнее результат вымысла, который все принимают за действительность. Об этом хорошо сказал Ч. Айтматов в одном из интервью: «Обобщенные, выдуманные мной персонажи должны были бы существовать отвлеченно, в повестях, а не на земле. Но вот что получается. После публикации той или иной вещи я, как правило, жду, откровенно говоря, не столько появления критических статей, что тоже очень важно для автора, сколько читательских откликов, писем, почты. Содержание их таково: я хорошо знал человека, которого вы изобразили, он работает там-то... Сообщаю вам, что ваша Джамиля живет хорошо, у нее трое детей, ни в чем не нуждается... Я тот самый дед Мо-мун из «Белого парохода». Пока жив и здоров. А мальчик мой подрос. Да вот беда — попал в нехорошую историю, его зря осудили. Прошу вас помочь... Первый учитель — это я, русский человек, хотя у вас он — киргиз...» '

Подходя к действительности с позиций высших потребностей развития человека, искусство показывает, как именно настоящее входит в будущее, что в настоящем принадлежит будущему. В этом — идеальном — смысле оно и превращает возможность в действительность. Понятно, «свобода» искусства от действительности, его вызвавшей и питающей, относительна. Однако возможности идеального преобразования и «перевоплощения» действительности в рамках этой относительной свободы поистине безграничны что наглядно подтверждается многообразием форм и стилей художественного творчества.

Искусство не ставит себе целью что-либо «приукрашивать» или «идеализировать», просто оно отстраняет, как удачно сказал И. Анненский, «ужас тела», ущербность или пределы собственно эмпирического существования людей. И благодаря этому представляет собой постоянное напоминание о человеческом в нашем бытии и в нас самих, Раз возникнув, оно становится составной, неотъемлемой частью самодвижения развивающейся общественной жизни — особой формой целеполагающей деятельности человека. Оно по-своему определяет направленность человеческих желаний и стремлений, раскрывает их личностный смысл, ищет и обнажает неудовлетворенные потребности, указывает на то, что «впереди», что еще не реализовано, но требует своего осуществления.

' Айтматов Ч. Счастье жить на белом свете.— Известия, 1984, 16 марта.

Своим поисковым характером творчество художника сродни деятельности ученого, но здесь есть и существенная разница. Она обусловлена природой самого искусства, осваивающего мир иначе, чем наука. По мнению Н. Бора, «причина, почему искусство может нас обогатить, заключается в его способности напоминать нам о гармониях, недосягаемых для систематического анализа»; причем «все более полный отказ от точных определений, характерных для научных сообщений, предоставляет больше свободы игре фантазии» '. Интересное предположение высказывает Б. Г. Кузнецов в своих «Этюдах об Эйнштейне». Отталкиваясь от наблюдения великого физика о том, что научные замыслы, приведшие к позитивным результатам, быстро теряют субъективную окраску, в то время как идеи, не получившие однозначного и строгого воплощения, чаще сохраняют ее, Б. Г. Кузнецов делает такой вывод: «Если бы когда-нибудь была написана история в наибольшей степени эмоционально окрашенных научных идей, то такая история почти полностью состояла бы из идей, обращенных каждый раз в будущее. Именно они и находятся в наиболее интенсивном взаимодействии с идеями и методами художественного творчества» 2.

Ученый открывает и передает формулой, теорией, принципом сущность существующего, законы реального мира — природы и общества. Художник открывает и изображает еще не существующее, но он не просто фантазирует и вымысливает (без фантазии и вымысла не обходится и ученый), он открывает то, чего еще не было, но что должно или могло бы быть. Как отметил А. С. Пушкин, «есть высшая смелость: смелость изобретения, создания, где план обширный объемлется творческою мыслию — такова смелость Шекспира...» 3. Художники изобретают новое, нечто небывалое — события, характеры, судьбы, целые миры, одновременно похожие и мало похожие на реальную действительность, которую искусство воспроизводит столь своеобразным способом. Художественная правда, основываясь на правде жизненной, строится по законам искусства, то есть не копирования, «повторения» уже известного, а изобретения нового. И потому большие художники даже в рамках одного направления и стиля так отличаются друг от друга, а созданные ими образы не могут быть отождест-

' Бор Н. Избранные научные труды. М, 1971, т. 2, с 493.

2 Кузнецов Б. Г. Этюды об Эйнштейне М., 1965, с. 121—122.

3 Пушкин А, С. Собр.соч. В 10-ти т. М., 1962, т. 6, с. 275.

влены с их реальными прототипами, аналогами (будь то конкретные исторические лица, мелодии или краски).

Вызвавшая искусство к жизни потребность в богатом-нуждающемся человеке обусловила и превратила в его важнейшую закономерность следующую особенность. Искусство создается личностью, обращается к личности и личностью потребляется, воспринимается. Личностное начало искусства всеобъемлюще: оно пронизывает все стороны и моменты художественно-образного процесса постижения действительности. Это относится и к предмету искусства, и к позиции самого художника, и к эстетическому идеалу, и к восприятию художественного произведения. Предметом искусства является «все, что есть интересного для человека в жизни» ', взятое и воспроизведенное художником во всем богатстве социально-исторического и индивидуального опыта личности. Ни одна область творческой деятельности человека не может соперничать с искусством в полноте отражения всего многообразия человеческих ощущений и восприятий.

Человеческое, личностное в искусстве отнюдь не эмоциональная окраска, психологические подробности или индивидуальность типических характеров. Это то, что определяет предмет и основную цель творческих усилий художника, который выражает в создаваемом им произведении личностное — общественно значимое! — отношение к жизни: поверяет самые сокровенные тайны своего сердца, разума, души, как бы «самообнажается». Когда Флобер говорит o героине своего романа «Госпожа Бовари»: «Эмма — это я» (то же самое могли бы сказать Пушкин о Татьяне Лариной или Л. Толстой об Анне Карениной), он подтверждает тем самым принципиальную особенность искусства — личностным началом здесь пронизаны все стороны и компоненты творческого процесса. В этом, собственно человеческом, не вещном, не материально-вещественном, смысле художник самый богатый человек в мире. Попробуй кто-нибудь другой встать, как говорится, «на миру» и рассказывать, поверять людям свои самые задушевные наблюдения и впечатления, могут не понять, упрекнуть в нескромности, даже высмеять. Но художник то и дело занимается исповедью, не боясь обвинений в нескромности. Формы этого «самообнажения» (самовыражения) могут быть самыми различными, но они оправданны и

' Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. В 15-ти т. М., 1949, т. 2, с. 91.

никого не смущают, если «исповедь» жизненно правдива и общественно значима.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: