Проблема самоубийства и смысла жизни в творчестве А. Камю.

Частное образовательное учреждение

Высшего профессионального образования

Омская юридическая академия

Реферат по учебной дисциплине:

Философия

г. Омск -2013

Содержание:

Введение.

Проблема самоубийства.

Проблема самоубийства и смысла жизни в творчестве А. Камю.

Заключение.

Список использованной литературы.

Введение

Альберт Камю – один из крупнейших представителей западной философии ХХ века. Среди всего многообразия философских вопросов, затронутых в творчестве А.Камю, для данного реферата была выбрана Проблема самоубийства и смысла жизни в творчестве А. Камю.

Противоречивость мира и бытия, смысл жизни, отношение к свободе, неоднозначная оценка места и роли человека в мире и в обществе, - эти вопросы всегда были открытыми и привлекали мыслителей во все времена. Но особенно актуальными они стали именно в ХХ веке, который войдет в историю как эпоха бурного развития техники и появления техногенной среды обитания, эпоха драматичных политических преобразований и глобальных войн, эпоха становления и краха невиданных до этого тоталитарных режимов.

Камю анализировал идеи современных ему философских школ, и некоторыми своими мыслями и выводами полемизировал с ними. Камю выдвинул собственную точку зрения на эти проблемы, и тем интереснее для современного читателя его творчество.

Философские взгляды А. Камю противоречивы и претерпели серьезную эволюцию. Они излагаются как в форме философских трактатов, так и в форме художественных произведений: повестей, романов, пьес. Камю всегда выбирал именно тот стиль и именно ту философскую и эстетическую систему, которая наиболее точно соответствовала цели его произведения. В 1950 году в своих ,,Записных книжках” он набрасывает краткий план всего своего литературного пути: ,,I.Миф о Сизифе (абсурд). – II.Миф о Прометее (бунт). – III.Миф о Немезиде ”. Таким образом, Камю нельзя зачислить ни в «певцы абсурда», ни в бунтари, ни в моралисты. В основе произведений Камю лежит ощущение трагичности жизни. Трагическая искра проскакивает между ощущением абсурдности и несправедливости жизни и необходимостью жить. В своих произведениях Камю ищет выход из этой коллизии. Несоответствия или противоречия в его работах - это поиск наиболее адекватного художественного воплощения мира, в котором для автора нет мелочей.

Проблема самоубийства.

В чем же актуальность проблемы самоубийства? Почему люди кончают жизнь самоубийством? Что может толкнуть их на то, чтобы поднять руку на самого себя? Что приводит человека, всегда стремящегося к жизни, к самоубийству? На эту серию вопросов и проблем, возникающих вокруг них, я и постараюсь ответить.

Вообще говоря, можно дать грубое, формальное определение данному явлению: суицид это есть самодеструктивное поведение человека, направленное на намеренное лишение себя жизни, а также отказ от реальных возможностей избежать смерти в критической ситуации. Но нас будет интересовать не сам процесс, а его предпосылки, возможности развития, выходы и т.д.

Рассмотрение данной проблематики возможно с множества сторон, она многогранна и противоречива. В основу будет положено “Миф о Сизифе” Альбера Камю. Чем же интересно рассмотрение самоубийства с этой точки зрения? Тем, что Камю бросил вызов богам своим атеизмом.

Человека можно рассматривать как триединое существо, состоящее из духовного, социального и физического слоев его существования. Но триединство человеческой сущности не подразумевает равенство, равнозначность входящих в него слоев. В зависимости от социальных, индивидуальных обстоятельств в человеке может получить развитие какой-то один слой. И именно с этой тройственной стороны следует подходить к проблеме самоубийства. Во-первых, как к эмпирическому факту, утверждающему бессмысленность частной, определенной жизни. Человек запутался в собственных делах, пережил кризисную жизненную ситуацию, перечеркивающую его ценностные ориентиры, и покончил с собой. Такое самоубийство значимо в своей социальной сути. Во-вторых, это понимание самоубийства, когда оно значимо для самого человека, логически пришедшего к тому, что человеческая жизнь, как таковая, вообще не имеет смысла. Здесь самоубийство претендует на определенную фолософско-метафизическую значимость. И, наконец, в-третьих, вся эта проблематика не может не соприкасаться с Богом, то есть с духовным измерением человека.

Проблема самоубийства и смысла жизни в творчестве А. Камю.

Самоубийство, противореча казалось бы прирожденному всем живым существам инстинкту самосохранения, с давних пор занимало умы многих исследователей. Задолго до возникновения суицидологии как медицинской науки самоубийство изучалось философами, на него обращали внимание историки, летописцы. Но в первую очередь с проблемой самоубийства столкнулись философы. Начиная с античности до наших дней, огромное значение придает философия проблеме сознательного прекращения человеком собственной жизни. Достаточно сказать, что Альбер Камю - один из основателей французского «атеистического» экзистенциализма - считал, что «есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно». Датский философ Серен Кьеркегор проблему самоубийства относил к вершинам жизненной мудрости. Горькой иронией проникнуты его слова: «Повесься - ты пожалеешь об этом; не повесься - ты и об этом пожалеешь; в том и другом случае ты пожалеешь об этом. Таково, милостивые государи, резюме всей жизненной мудрости…»

Все это свидетельствует о той огромной значимости, которую имеет самоубийство для истории, науки и искусства.

Итак, объект интереса, будем рассматривать его как чрезвычайно сложное, комплексное проявление бытия человека, понимая всю его многоплановость, но сознательно акцентируя и выделяя одну, интересующую нас плоскость.

Самоубийство, если дать ему краткое определение, есть сознательное, самостоятельное лишение себя жизни. В этих двух основных дефинициях заключается его коренное отличие от убийства, в котором, по понятным соображениям, отсутствует элемент самостоятельности, и от несчастного случая, в котором отсутствует элемент сознательности и доминирует случайность.

Несмотря на широкий интерес к данной проблеме, практически до начала XIX века строго научного изучения самоубийств не предпринималось. Лишь в конце XIX века появляются первые основополагающие работы по суицидологии Morselli, Durkheim'a, Westcott'a.

Дюркгейму, автору первой серьезной научной монографии о самоубийстве, переведенной в 1912 году на русский язык, принадлежит достаточно полное научное определение самоубийства. Дюркгейм относил к самоубийству каждый смертный случай, который непосредственно или опосредованно является результатом положительного или отрицательного поступка, совершенного самим пострадавшим, если этот последний знал об ожидавших его результатах. Огромное значение работы Дюркгейма для суицидологии как науки подтверждается уже тем, что издательство «Мир» в 1992 году, спустя восемьдесят лет после первого выхода в свет русского перевода, собирается вновь переиздать монографию Дюркгейма «Самоубийство».

В последующем интерес к проблеме самоубийства неуклонно возрастает. Различные аспекты самоубийства и суицидального поведения изучали G. Deshais, B. Scheider, E. Ringel, I. Menninger, M. Schachter, W. Stern, N. Farberow, M. Tramer, L. Massingan, D. Zamparo и др.

Не оставались в стороне и русские исследователи. Библиографический указатель только русской дореволюционной литературы о самоубийстве насчитывает более ста пятидесяти авторов. Этой проблемой занимались многие известные русские врачи: Бехтерев, Сикорский, Корсаков, Хорошко, Баженов; русские писатели: Достоевский, Толстой, Куприн, Андреев, Мережковский, Розанов; юристы, педагоги, публицисты от А. Ф. Кони до А. В. Луначарского. В печати появлялись десятки статей, выходили специальные сборники. Последний из них - сборник общественно-философских и критических статей Ю. Айхенвальда, А. Луначарского, Н. Абрамовича, Иванова-Разумника, епископа Михаила, В. Розанова и др. - вышел в Москве в 1911 году.

Разумеется, столь широкий подход к проблеме, попытки рассмотреть самоубийство с самых различных точек зрения самым непосредственным образом готовили почву для последующего становления суицидологии как самостоятельной науки. Исследовались причины самоубийств, их статистика, влияние самых различных социальных, демографических, экономических, политических и других факторов. Имеются даже отдельные исследования, посвященные письмам самоубийц.

Можем ли мы в настоящее время с уверенностью сказать, что все проблемы решены и на все вопросы даны ответы? Конечно, нет. Многие современные авторы подчеркивают, что суицидология - наука молодая, развивающаяся. Во всем мире интерес к этой проблеме не угасает. Ежегодно выпускаются специальные суицидологические журналы, проходят международные симпозиумы, создана международная ассоциация по предупреждению самоубийств.

К сожалению, в нашей стране широкие междисциплинарные исследования в области суицидологии на долгие годы были свернуты вскоре после Октябрьского переворота. В начале тридцатых годов был ликвидирован сектор социальных аномалий при ЦСУ (центральном статистическом управлении). Изучение проблемы самоубийства всецело передали в руки психиатров с настоятельной рекомендацией рассматривать самоубийство почти исключительно в рамках психической патологии.

В этих условиях многим психиатрам, несмотря на существующие традиции, пришлось вернуться к старой эскиролевской концепции самоубийства. Великий французский врач и гуманист XVIII века Эскироль - один из основателей современной клинической психиатрии, как известно, жестко связывал самоубийство с душевной болезнью.

Поскольку сторонники идей вульгарного социализма и коммунизма отрицали саму возможность существования в нашей стране социальных корней и психологических мотивов самоубийства, естественно, что оно рассматривалось ими как классово чуждое явление, а самоубийцы - почти как классовые враги или, в лучшем случае, как сумасшедшие. Подобному суждению можно только удивляться, зная значительное количество случаев самоубийств даже среди высшего руководства бывшего советского государства.

Поскольку суицидология - наука молодая и активно развивающаяся, пока еще трудно определить ее границы. Если в обыденной жизни под словом «самоубийство» понимается сознательное прекращение жизни с помощью действий, направленных на создание условий, не совместимых с ней, то дать строго научное определение самоубийства, как это часто бывает, значительно сложнее.

Могут ли, например, быть отнесены к категории самоубийств случаи насильственной смерти, когда посягательство на собственную жизнь заменяется вынужденным или добровольным согласием умереть от руки другого человека?

Как расценивать случаи героического самопожертвования (Н. Гастелло, А. Матросов)? А бесстрашное отстаивание своих идеалов, убеждений, веры, приводящее к неизбежной смерти (первые мученики-христиане, Джордано Бруно и многие-многие другие)? Известны также факты убийств, совершаемых с согласия или по требованию самой жертвы, например, просьбы о смерти тяжело и безнадежно больных людей, или смертельно раненных воинов на поле битвы. Или такие разновидности коллективных самоубийств, когда один человек, по соглашению с остальными, сначала убивает их, а затем лишает жизни себя.

А если человек командует собственным расстрелом? Или приговоренный к смертной казни через повешение сам вышибает у себя из-под ног подставку, не дожидаясь, когда это сделает палач? Можно ли рассматривать все эти случаи как самоубийство?

Некоторые авторы делают попытку рассматривать в рамках суицидального поведения даже такие явления, как чрезмерное злоупотребление табаком, алкоголем, наркотиками и другими веществами, которые вредно влияют на организм человека и таким образом сокращают жизнь, о чем злоупотребляющий заведомо знает и, тем не менее, не оставляет пагубной привычки. Нет смысла оспаривать вредность подобных пристрастий, она очевидна. Однако относить всех этих людей (а их число огромно) к самоубийцам представляется по меньшей мере необоснованным. Ведь у каждого из них нет определенной установки покончить счеты с жизнью, напротив, они по-своему наслаждаются ею. Наслаждаются, не думая или пытаясь не думать о тяжких последствиях, но смерти тем не менее не желают.

И совсем уж странным, почти анекдотичным представляется мнение, что разновидностью суицидального поведения является увлечение такими опасными для жизни видами спорта, как альпинизм, прыжки с парашютом, каскадерство, когда человек сознательно подвергает свою жизнь опасности.

Во-первых, сознательно подвергать себя опасности еще не значит хотеть смерти. Не вернее ли утверждать, что людьми в этих случаях движет совсем иное - жажда первенства, самоутверждения, честолюбие, наконец стремление к славе и почестям? Кто вправе отказать человеку в том, что в значительной степени стимулирует прогресс, продвигает нас по пути познания мира и самих себя? Риск, стремление к нему, преодоление его притягательны для нас, ибо за этим - новое, неразгаданное.

Хороши бы мы сейчас были, если бы предки наши не рисковали жизнью (часто лишаясь ее), отправляясь в первые морские путешествия, переплывая океаны, добираясь до полюсов Земли и уже в наши дни вырываясь в космос!

Наконец, любое рискованное предприятие, включая современный большой спорт, по мотивации и цели прямо противоположно самоубийству, так как предполагает серьезную физическую и психологическую подготовку и направлено, в конечном счете, на достижение успеха, программируется в расчете на него.

Однако, не касаясь спорных вопросов, коих немало в любой науке, можно констатировать, что в настоящее время принято рассматривать самоубийство в рамках комплексной проблемы суицидального поведения, которое включает в себя суицидальные мысли, суицидальные приготовления, суицидальные попытки и собственно акт суицида.

Эта концепция получила широкое распространение на Западе и по не зависящим от отечественных авторов причинам, о которых уже упоминалось, относительно недавно разрабатывается в нашей стране.

Сегодня очевидно, что самоубийство - проблема междисциплинарная и должна изучаться специалистами самого различного профиля. Врачи, философы, юристы, социологи, психологи, педагоги изучают эту проблему специфическими методами своих наук, расширяя наши знания по отдельным ее аспектам. Несомненно, что синтез научных результатов, их комплексное осмысление позволит со временем выйти каждой из наук на новый виток своего развития, а всем вместе продвинуться вперед в изучении человека. Не будем при этом забывать, что проблему самоубийства не обходят своим вниманием также религия и искусство.

Заключение

Подводя итог рассуждению о проблеме самоубийства и смысла жизни в творчестве А. Камю, Камю приводит миф о Сизифе. На примере этого образа Камю ярко раскрывает влияние абсурда на бытие человека. С одной стороны муки, испытываемые Сизифом под тяжестью обломка скалы, - это тот самый превосходящий мир, о котором Камю говорил ранее. С другой, ясность ума позволяет Сизифу противостоять этому миру: он возвышается над судьбой, осознавая, что это его собственный путь, и только он его хозяин. Камю представляет себе Сизифа счастливым, потому что все гнетущие его обстоятельства он признает и осознает, и таким образом становится выше их.

Итак, рассмотрев и проанализировав понятие абсурда, можно определить три основных следствия из абсурда: четкое сознание, с помощью которого человек противостоит миру, внутренняя свобода и многообразие опыта бытия. С помощью работы ума и сознания человек абсурда обращает в правило жизни то, что было приглашением к смерти, обретая тем самым смысл бытия и отвергая самоубийство.

Чувство абсурда, возникающее в результате работы сознания, позволяет человеку переоценить свою судьбу.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Камю "Миф о Сизифе. Эссе об Абсурде." пер. Руткевича в изд. "Сумерки богов", М. Политиздат, 1989.

2. А.Камю. “Избранное”. – М.:Правда, 1990.

3. Краткая философская энциклопедия. – М.:Прогресс, 1994.

4. Современная философия: словарь и хрестоматия. Под ред. Кохановского В.П. Ростов-на-Дону: “Феникс”, 1996.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: