Сделай Сам Свою Работу на 5

Глава 2. Права и свободы человека и гражданина 3 глава





 

Статья 19

1. Конституционное положение о равенстве всех перед законом и судом является одним из фундаментальных начал правового государства, что, в свою очередь, сближает его нормативное содержание с требованием ч. 2 ст. 6 как одной из основ конституционного строя РФ, предусматривающей равенство зафиксированных в Конституции прав, свобод и обязанностей для каждого гражданина РФ (см. комментарий к ч. 2 ст. 6). Получая же закрепление в гл. 2 Конституции, комментируемое положение приобретает юридические качества прежде всего принципа взаимоотношений государства с человеком и гражданином, основополагающей характеристики конституционного статуса личности. Данное конституционное положение полностью соответствует международно-правовым нормам, включая ст. 7 Всеобщей декларации прав человека, ст. 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, ст. 14 и ч. 2 ст. 20 Международного пакта о гражданских и политических правах, ст. 14 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Часть 1 ст. 19 имеет универсальное значение, в том числе с точки зрения субъектов, на которых она распространяется: это как граждане РФ, так и иностранные граждане, лица без гражданства, что, однако, не исключает закрепления политических прав лишь за гражданами РФ (например, ст. 31-33). Более того, как это вытекает в том числе из правовой позиции Конституционного Суда, положения гл. 2 Конституции распространяются также на юридических лиц (которые по своей сути являются объединениями граждан), если соответствующие конституционные требования не противоречат сущностной природе правового статуса организаций (предприятий, учреждений) (см. п. 2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 24.10.1996 N 17-П; абз. 7 п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 17.12.1996 N 20-П; абз. 2 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 04.12.2003 N 508-О*(118)); не случайно разрешение вопроса о конституционности правовых норм по жалобам таких организаций в порядке конкретного нормоконтроля нередко сводится прежде всего к вопросу о соответствии оспариваемых нормативных правовых актов требованиям ч. 1 ст. 19 Конституции (см., например: Постановление КС РФ от 27.04.2001 N 7-П; Определения КС РФ от 05.11.2004 N 381-О, от 09.06.2005 N 222-О, от 12.07.2006 N 267-О *(119)).





Сферой же распространения данного конституционного положения является вся система правового регулирования, все отрасли права, что, в свою очередь, предполагает необходимость его отраслевой конкретизации, в частности в тех случаях, когда необходим - в силу особенностей сфер правового регулирования - специальный механизм реализации данного конституционного требования (ст. 6 ГПК, ст. 7 АПК, ч. 4 ст. 15 УПК, ст. 1.4 КоАП, ст. 7 Закона о судебной системе РФ, преамбула Закона о свободе совести и о религиозных объединениях) либо когда данный конституционный принцип приобретает специальное нормативное содержание - например, в виде требования всеобщего равного избирательного права, равенства парламентских партий при освещении их деятельности в СМИ (ФЗ от 12.05.2009 N 95-ФЗ "О гарантиях равенства парламентских партий при освещении их деятельности государственными общедоступными телеканалами и радиоканалами"*(120)), равного доступа граждан к государственной службе (абз. 5 ч. 1 ст. 3 ФЗ "О системе государственной службы РФ", п. 3 ст. 4 ФЗ "О государственной гражданской службе РФ"), равного доступа к приобретению земельных участков в собственность (ч. 2 ст. 15 ЗК) и т.п.

Являясь неотъемлемым элементом и одновременно основой конституционного статуса человека и гражданина, требование равенства "присутствует" также в каждом в отдельности основном праве (свободе), что прослеживается в содержании практически всех статей гл. 2 Конституции. Терминологически это выражено в формулировках "равные возможности..." (ст. 20), "равный доступ..." (ч. 4 ст. 32), "равное право и обязанность..." (ч. 2 ст. 38), "каждому гарантируется..." (ч. 1 ст. 39, ч. 1 ст. 44), "каждый имеет право..." (ч. 1 ст. 40, ч. 1 ст. 41 и др.), "никто не может..." (ч. 1 ст. 47, ч. 1 ст. 50), "никто не обязан..." (ч. 1 ст. 51), "наравне" (ч. 3 ст. 62) и т.д., что и означает прямое указание на равенство конкретных прав и равный конституционный статус человека и гражданина в Российской Федерации. В этом плане требование равенства выступает конституционным критерием оценки законодательного регулирования каждого в отдельности права и свободы и всей системы прав и свобод, равно как и оценки конституционности других нормативных правовых актов, регламентирующих различные сферы общественных отношений. Конституционный Суд весьма широко задействует нормативный потенциал ст. 19 Конституции как при решении вопроса о соответствии проверяемых нормативных правовых актов Конституции, так и в процессе конституционного истолкования норм отраслевого законодательства, затрагивающего, в частности, права и свободы человека и гражданина.



При этом каждое положение ст. 19 во всех ее частях, находящихся в системном единстве, имеет, как свидетельствует в том числе практика Суда, и относительно самостоятельное нормативное значение. Это касается и ч. 1 комментируемой статьи: при очевидной нормативной взаимосвязи требований равенства перед законом, с одной стороны, и равенства перед судом, с другой, они представляют собой относительно самостоятельные конституционно-правовые императивы. Различия между ними проявляются уже в том, что равенство граждан перед законом - понятие более широкое, чем равенство их перед судом: первый принцип характеризует правовое положение граждан во всех областях жизни общества, а второй касается только сферы осуществления правосудия. Равенство перед законом может рассматриваться и как исходное, первичное по отношению к равенству перед судом (как и ко всем другим формам проявления равноправия), имея в виду, что процессуальное равноправие в сфере судопроизводства осуществляется в порядке, регламентированном соответствующими законами.

1.1. Относительно самостоятельное нормативно-правовое значение конституционного требования все равны перед законом в доктринальном плане можно оценить в том числе в соотношении с такими смежными понятиями, как "правовое равенство", "равноправие", "равенство прав и свобод человека и гражданина", "равенство гарантий прав и свобод", "равные основания (виды) ответственности" и т.п. Различные проявления требования равенства перед законом находят свое подтверждение и в решениях КС РФ. Так, в социальной сфере в режиме равенства всех перед законом на первый план выходит требование равенства не только прав и свобод, но и гарантий их реализации. Согласно правовой позиции Конституционного Суда, выраженной в его Определении от 04.12.2003 N 444-О*(121), из ст. 2 Конституции следует обязанность государства признавать, соблюдать и защищать в равной мере все права человека и гражданина. Поэтому, указал Суд, устанавливаемый законодательством порядок реализации гражданами права на получение трудовых пенсий не должен препятствовать им в осуществлении иных гарантированных Конституцией прав и свобод, в частности права каждого на выбор места пребывания и жительства, права свободно выезжать за пределы РФ; реализация гражданином названных конституционных прав, относящихся к общепризнанным правам, не может служить основанием для ограничения его конституционного права на пенсионное обеспечение. Равенство в социальной сфере обеспечивается также, в частности, обязанностью Российской Федерации устанавливать единые правовые основы социальной защиты нуждающихся в этом лиц и порядок финансового обеспечения социальных мероприятий, а также - в случае, если соответствующие социальные обязательства возложены на субъекты РФ - недопустимостью отказа со стороны субъектов РФ от установления мер социальной поддержки (см., например, Определения КС РФ от 01.12.2005 N 462-О, от 18.04.2006 N 85-О, от 01.04.2008 N 479-О-П *(122)). В то же время для сферы реализации личных прав и свобод (ст. 22-25 Конституции) на первый план выходят формально-юридические аспекты равенства всех перед законом (см., например, Постановление КС РФ от 15.01.1998 N 2-П*(123)). Специфические формы проявления нормативного содержания принципа равенства всех перед законом имеют место в сфере деликтных отношений; речь идет, в частности, как указал Конституционный Суд в решении, касающемся административной ответственности в налоговых отношениях, о недопустимости установления за одно и то же деяние неравных видов ответственности (санкций) для предпринимателей в зависимости от того, в какой разрешенной законом форме они осуществляют предпринимательскую деятельность - в форме юридического лица или без образования юридического лица, а также в зависимости от того, каким органам предоставлено право применения этой меры ответственности (см.: Постановление КС РФ от 12.05.1998 N 14-П; Определение КС РФ от 01.04.1999 N 29-О*(124)). Одновременно нормативное содержание принципа равенства всех перед законом включает как права, так и обязанности, что предопределяет, в свою очередь, всеобщность конституционных обязанностей граждан и их объединений. Соответственно, освобождение тех или иных субъектов от исполнения возложенной на них обязанности при отсутствии к тому объективных оснований влечет нарушение конституционного требования равенства*(125).

В обобщенном плане требование равенства всех перед законом включает, во-первых, запретительный аспект, когда равное отношение всех к закону должно исключать саму возможность существования в законодательных актах каких-либо норм дискриминационного характера; они запрещаются как незаконные, неконституционные. В этом плане конституционный принцип равенства всех перед законом должен пониматься прежде всего как требование антидискриминационного характера, предполагающее недопустимость установления в законе какого-либо различия, исключения или предпочтения, основанного на признаках расы, пола, религии, политических убеждений, национальной принадлежности или социального происхождения и ведущего к ликвидации или нарушению равенства правовых возможностей человека и гражданина в различных сферах его общественной и личной жизни. Как неоднократно отмечал Конституционный Суд, соблюдение принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации, означает, помимо прочего, запрет вводить такие различия в правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях); при равных условиях субъекты права должны находиться в равном положении (см. абз. 2 п. 2.2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 05.04.2007 N 5-П; абз. 2 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 15.05.2007 N 378-О-П*(126)).

При этом, однако, понятие дискриминации не тождественно правовым неравенствам, в основе которых может (и должна) лежать конституционно обоснованная дифференциация правового регулирования, имеющая целью преодоление несправедливых неравенств путем установления правовых преимуществ и предпочтений определенным категориям граждан на основе баланса конституционных ценностей и требований социальной справедливости (позитивная дискриминация).

Во-вторых, равенство всех перед законом включает правоохранительную направленность, из которой вытекает, в частности, право на равную для всех защиту закона, имея в виду как граждан, так и их объединения, хозяйствующих субъектов различных форм собственности и т.д. В этом плане, например, "равенство политических партий... перед законом означает, прежде всего, равную защиту закона без всякой дискриминации в ходе выборов" (см. абз. 2 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 09.06.2004 N 215-О*(127)). В конечном счете, равная защита закона - это проблема последовательной реализации принципа неотвратимости наказания, имея в виду, что понятие "неотвратимость" синонимично в данном случае праводеликтному требованию равенства, так как именно неизбежность (неотвратимость) наказания для всех и каждого и есть равенство всех перед законом в сфере правозащитных отношений по обеспечению равной для всех безопасности личности в едином конституционно-правовом пространстве РФ.

Наконец, в-третьих, конституционное содержание равенства всех перед законом содержит предоставительно-обязывающий (позитивный) уровень регулирования правового положения человека и гражданина. В правовом государстве равенство перед законом должно проявляться не только в равных для всех запретах закона и единых условиях (основаниях) ответственности, но и в одинаковых для всех юридических последствиях позитивного действия системы законодательства, в применении, согласно решениям КС РФ, равного подхода к формально равным субъектам (см. абз. 5 п. 2.1 Постановления КС РФ от 29.11.2004 N 17-П; абз. 2 п. 3.3 Определения КС РФ от 03.11.2006 N 455-О*(128)). Это предполагает: а) закрепление за всеми равного объема прав и свобод; б) закрепление равных для всех правовых возможностей реализации соответствующих прав и свобод; в) равенство в способах защиты, а также в восстановлении нарушенных прав и свобод; г) равенство для всех юридических обязанностей. В этом плане - имея в виду все проявления комплексного по своему значению нормативного содержания - конституционный принцип равенства всех перед законом воплощает в себе единство материальных и процессуальных начал. Наиболее ярко это реализуется в сфере правосудия, где взаимодействие, сочетание материального и процессуального регулирования имеет особое значение (что находит свое подтверждение и конкретизацию в конституционном требовании равенства всех перед судом).

Вместе с тем равенство перед законом, как отмечается в одном из решений КС РФ, вовсе не означает равенства в объеме тех полномочий, которыми граждане обладают в различных (отраслевых. - Н.Б.) правоотношениях (см. Определение КС РФ от 04.02.1997 N 17-О*(129)). Однако наличие различного объема полномочий у субъектов конкретных правоотношений, возникающих на основе норм отраслевого законодательства, не исключает того обстоятельства, что сами по себе правовые нормы отраслевого законодательства находятся под воздействием конституционного принципа равенства всех перед законом. Здесь принципиальное значение имеет вывод Конституционного Суда о том, что государство обязано обеспечивать также равные условия реализации приобретенных прав с соблюдением принципа равенства, закрепленного ст. 19 Конституции, который распространяется не только на непосредственно упомянутые в тексте Конституции права и свободы, включая социальные, но и на связанные с ним другие права, приобретенные на основе закона (см. Постановление КС РФ от 24.05.2001 N 8-П*(130)). Это имеет важное значение еще и по той причине, что конституционный принцип равенства, вторгаясь в сферу реализации приобретенных социальных прав, как бы получает возможность самообогащения, наполнения социальным содержанием и на этой основе преодоления в определенной мере формально-юридической ограниченности позитивистской формулы Конституции "все равны перед законом" (ч. 1 комментируемой статьи).

С иных позиций, как исключения из принципа равенства перед законом, следует оценивать положения о неприкосновенности некоторых специальных субъектов - Президента, депутатов Государственной Думы, членов Совета Федерации, судей. В практике Конституционного Суда возникали вопросы соответствия конституционному требованию равенства всех перед законом положений законодательных актов, ограничивающих возможности привлечения к уголовной ответственности соответствующих лиц, предоставления других дополнительных гарантий их деятельности. В связи с этим были сделаны выводы, что, в частности, неприкосновенность парламентария - это гарантия более высокого уровня по сравнению с общими конституционными гарантиями неприкосновенности личности, что обусловлено необходимостью конституционной защиты специального статуса парламентария как члена федерального представительного и законодательного органа. При этом парламентский иммунитет не допускает освобождения парламентария от ответственности за совершенное правонарушение, в том числе уголовное, если такое правонарушение совершено не в связи с осуществлением собственно парламентской деятельности (см.: Постановления КС РФ от 20.02.1996 N 5-П, от 12.04.2002 N 9-П; Определения КС РФ от 08.02.2007 N 1-О, от 15.05.2007 N 371-О-П *(131)) (см. комментарий к ст. 98). Проблемы судейской неприкосновенности также неоднократно рассматривались в решениях КС РФ (см.: Постановления от 07.03.1996 N 6-П, от 28.02.2008 N 3-П; Определения от 16.12.2004 N 394-О, от 15.02.2005 N 5-О *(132)). Она является не личной привилегией гражданина, занимающего должность судьи, а средством защиты публичных интересов, и прежде всего интересов правосудия (см. комментарий к ст. 122).

В равенстве всех перед судом получила признание специфика судебной деятельности, ее повышенная чувствительность к требованиям равенства. Соответствующая конституционная формула представляет собой специфичную по своей юридической природе норму, усиливающую - в соотношении с равенством перед законом - сочетание материальных и процессуальных начал. Это своего рода "материально-процессуальная" норма, действие которой носит всеобщий и всеобъемлющий характер, т.е. распространяется как на физических лиц, так и на всех других участников процессуально-правовых отношений с судом, равно как и на все виды и уровни судебных органов. Нормативное содержание принципа равенства всех перед судом сводится к следующему: а) наличие единой, одинаковой для всех судебной системы, обеспечивающей каждому человеку, независимо от каких бы то ни было обстоятельств, справедливое и гласное разбирательство дела компетентным, независимым судом; б) равное для всех применение норм законодательства в процессе разрешения судебного спора; в) процессуальное равенство сторон в судебном заседании.

Таким образом, принцип равенства перед судом является в том числе требованием процессуального судопроизводства, и он находится в нормативном единстве с другим конституционным принципом - состязательности и равноправия сторон (см. комментарий к ч. 3 ст. 123). Равноправие в данном аспекте (в смысле равенства процессуальных прав) относится именно к сторонам, участникам процесса. В этом плане комментируемое положение ч. 1 ст. 19 в единстве с ч. 3 ст. 123 Конституции является прежде всего одной из гарантий права на судебную защиту. Соответствующие проявления конституционного требования процессуального равноправия усиливаются ч. 1 ст. 46 Конституции, также содержащей в себе элементы требований равенства, когда "каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод". Проблемы равенства перед судом и процессуального равноправия неоднократно затрагивались в решениях КС РФ (см.: Постановления от 14.02.2000 N 2-П, от 18.12.2003 N 18-П, от 29.06.2004 N 13-П, от 27.06.2005 N 7-П *(133); Определения от 06.11.2003 N 390-О, от 08.04.2004 N 132-О, от 07.12.2006 N 548-О, от 04.06.2007 N 518-О-П *(134) и др.).

1.2. Значимым является получивший обоснование в решениях КС РФ - в аспекте нормативного правового содержания ч. 1 ст. 19 - принцип правовой определенности как критерий конституционности проверяемых правовых норм и, соответственно, обоснование неопределенности правовых норм как отрицания равенства всех перед законом и судом.

Впервые требование определенности было обосновано Конституционным Судом как конституционный принцип и одновременно - критерий конституционности в Постановлении от 25.04.1995 N 3-П, в котором Суд установил, что возможность произвольного понимания и применения норм закона является нарушением конституционно признанного равенства всех перед законом и судом (п. 3 мотивировочной части)*(135). Общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ч. 1 комментируемой статьи), поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями. Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и неизбежно ведет к произволу, а значит - к нарушению принципов равенства, а также верховенства закона (см. абз. 3 п. 4 мотивировочной части Постановления КС РФ от 15.07.1999 N 11-П*(136)). В этой правовой позиции отражается сопоставимость в подходах к требованию определенности правового регулирования Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека: последний традиционно выводит императив определенности национального законодательства из диктуемого общим принципом верховенства права так называемого стандарта законности, установленного Европейской конвенцией и требующего, чтобы "все законы были сформулированы с достаточной четкостью, которая позволила бы лицу - с помощью совета, если это необходимо - предвидеть в степени, разумной в обстоятельствах, последствия, которые может повлечь то или иное действие"*(137).

Смысл и содержание требования определенности сквозь призму ч. 1 ст. 19 Конституции получили развитие и конкретизацию в решениях КС РФ применительно к различным правовым ситуациям. Определенность требует согласованного правового регулирования общественных отношений: противоречащие друг другу правовые нормы порождают и противоречивую правоприменительную практику, возможность произвольного их применения ослабляет гарантии государственной защиты конституционных прав и свобод (см. абз. 3 п. 2.2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 29.06.2004 N 13-П*(138)). Как это вытекает из практики Суда, принцип правовой определенности предполагает установление ясных, четких правил привлечения к юридической ответственности (см. п. 4 мотивировочной части Постановления КС РФ от 17.06.2004 N 12-П*(139)), четкого определения законом подсудности дел (см. п. 4 мотивировочной части Постановления КС РФ от 25.02.2004 N 4-П*(140)); определенность распространяется также на институт дифференциации - установления юридических различий в соответствии с существенными объективно обусловленными обстоятельствами, - критерии которой должны отвечать требованию ясности, четкости и недвусмысленности правовых норм (см. абз. 1 п. 3.3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 16.07.2004 N 14-П*(141)).

Принцип правовой определенности является универсальным для системы правового регулирования и в соответствии с практикой Конституционного Суда распространяется в том числе на общественные отношения, возникающие между субъектами публичной власти и публично-территориальными образованиями. Так, Суд пришел к выводу, что принцип определенности правовой нормы получает подтверждение в принципе равенства прав муниципальных образований как территориальных объединений граждан, коллективно реализующих на основании Конституции право на осуществление местного самоуправления. Это, по мнению Суда, предполагает, в частности в сфере бюджетных правоотношений, юридическое равенство муниципальных образований в их взаимоотношениях с субъектом РФ и, в конечном счете, является одной из гарантий равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от места жительства (см. абз. 5 п. 6 мотивировочной части Постановления КС РФ от 11.11.2003 N 16-П*(142)). Схожую позицию Конституционный Суд занимает и в отношении установления правового статуса субъектов РФ (см. абз. 9 п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 17.06.2004 N 12-П*(143)).

2. В ч. 2 комментируемой статьи получают развитие конституционные идеи, касающиеся: во-первых, понимания равенства прав и свобод человека и гражданина как конституционной категории равноправия; в последней воплощается как формально-юридическое требование равенства прав и свобод, так и их гарантирование государством, что придает данной категории не только юридический, но и социальный (а в итоге - социально-правовой) характер; во-вторых, в данном положении проявляется весьма широкая (хотя и опосредованная указанием на конкретные природные и социальные характеристики личности) регламентация форм равноправия, критерием выделения которых является, в частности, конституционное определение тех обстоятельств, от которых не может зависеть объем прав и свобод; наконец, в-третьих, в ч. 2 содержится в качестве относительно самостоятельной антидискриминационная норма, устанавливающая запрет на любые (дискриминационные) формы ограничения прав граждан.

2.1. Вытекающее из комментируемой нормы конституционное требование равенства носит всеобъемлющий характер, распространяется на всю систему прав и свобод. Это предполагает такие связи и отношения личности с обществом и государством, которые исключают какую-либо зависимость ее положения от указанных в данной норме природных и социальных характеристик личности, равно как и от каких бы то ни было других обстоятельств. В этом плане "равенство" - в смысле ч. 2 ст. 19 - есть ценностная конституционно-правовая величина, адресующая равную меру свободы, во-первых, ко всем сферам человеческого бытия, всей совокупности экономических, социально-культурных, политических отношений, включая их правовую форму (горизонтальный срез категории равенства), и, во-вторых, ко всем возможным уровням социального и правового положения личности, начиная с семьи, территориального сообщества по месту жительства и заканчивая общегосударственным уровнем в лице многонационального народа РФ (вертикальный срез равенства). Этим, в свою очередь, предопределяются, с одной стороны, структурные (стратификационные) характеристики равенства (неравенства), связанные с социально-политической и экономической организацией общества, и с другой - индивидуально-личностные ("дистрибутивные") показатели равенства (неравенства), складывающиеся на уровне статусных характеристик конкретной личности при реализации ею равных для всех возможностей*(144).

При этом, устанавливая принцип равенства, Конституция не ограничивается его признанием в формально-юридическом смысле (как равенства в объеме прав и свобод), но закрепляет одновременно с этим обязанность государства обеспечивать гарантирование прав и свобод для всех независимо от физиологических, этнокультурных, социально-политических, имущественных и иных обстоятельств. Это означает - в истолковании комментируемого конституционного положения - возложение на государство обязанности создавать равные для всех гарантии прав и свобод, что предполагает активную целенаправленную деятельность государства по организации посредством системы правовых, политических, экономических, идеологических и организационных мер такой социальной среды, в которой каждый располагал бы реальными возможностями наравне с другими членами общества воспользоваться признаваемыми в Российской Федерации правами и свободами и реализовать их эффективную защиту, в том числе посредством правосудия. Определение же в качестве обязанного субъекта именно государства имеет своей целью возложение на органы публичной власти ответственности за осуществление соответствующей конституционной функции, что, однако, не исключает необходимости обеспечения требований равноправия и иными, например частно-правовыми, субъектами, включая субъектов хозяйственной деятельности при выработке ими корпоративных правил самоорганизации и осуществлении их уставной деятельности.

Одновременно, как это вытекает из Конституции и получает подтверждение в решениях КС РФ, социально-правовой режим конституционной категории равенства проявляет себя в том числе на основе активного использования специальных средств юридической дифференциации и правовых стимулов (в виде льгот, компенсаций, поощрений, ограничений и т.п.), что призвано создавать дополнительные гарантии равенства прав и свобод человека и гражданина во всех сферах жизни. Это получает свое отражение в практике Конституционного Суда, который в этом плане понимает под равенством не только формальное уравнивание в правах, но и фактическое равенство. Так, в Постановлении от 24.02.1998 N 7-П и в ряде других решений КС РФ был сформулирован подход, в соответствии с которым ст. 19 Конституции предусматривает обеспечение и неформального равенства граждан, которое, в частности, применительно к общественным отношениям, связанным с взиманием денежных средств на публичные цели, требует учета фактической способности гражданина (в зависимости от его заработка, дохода) к уплате публично-правовых обязательных платежей в соответствующем размере (см., например: абз. 2 п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 24.02.1998 N 7-П; абз. 1 п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 13.03.2008 N 5-П*(145)).

Развивая и универсализируя данный тезис в Определении от 02.02.2006 N 17-О, Конституционный Суд указал, что конституционный принцип равенства рассматривается им как конституционный критерий оценки законодательного регулирования любых прав и свобод, причем применимость данного принципа ко всем основным правам и свободам не исключает возможность его различного проявления: в отношении личных прав он означает преимущественно формальное равенство, в отношении же экономических и социальных прав формальное равенство может обернуться материальным неравенством. Так, исходя из конституционной свободы договора, законодатель не вправе ограничиваться формальным признанием юридического равенства сторон и должен предоставлять определенные преимущества экономически слабой и зависимой стороне, с тем чтобы не допустить недобросовестную конкуренцию в сфере банковской деятельности и реально гарантировать в соответствии со ст. 19 и 34 Конституции соблюдение принципа равенства при осуществлении предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (см. абз. 3 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 02.02.2006 N 17-О*(146)).

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.