В начале ХХ в. у зажиточных крестьян и деревенских торговцев-«майданщиков» появляются крыши, крытые железом.

Крыши могли быть одно-, двух-, трех-, четырехскатными. Были крыши с «залобком», с «козырьком», двойные крыши и др. Для покрытия пятистенного и особенно крестового дома наиболее приемлема была четырехскатная, «шатровая» крыша. Она великолепно защищала дом от дождя, от снега, от ветра. Словно колпак, такая крыша удерживала тепло над потолком. Края такой крыши на метр и более выделялись за стены дома, что позволяло отводить в стороны дождевые струи. Кроме того, восходяще-нисходящие конвекционные потоки воздуха вдоль стен способствовали сохранению тепла в помещении.

К крестьянскому дому пристраивались рубленые сени с покатой кровлей. Но строили и дощатые сени. В сени и дом вел вход через высокое просторное крыльцо, часто стоявшее на бревенчетом подрубе. Столбы и перилы крыльца украшались резьбой.

Окна крестьянских изб первоначально, в XVII в., были небольшими. Для выхода дыма от печей «по-черному» применялись «волоковые» окна – это небольшие окна без рам, вырезанные в одном-двух смежных бревнах, закрывавшиеся задвижной доской («окна заволакивались»). Но довольно быстро сибиряки стали строить дома с «колодными» и «косящатыми» окнами, в которые вставляли рамы.

В XVII – XVIII вв. для окон использовали слюду, брюшину животных или холст, пропитанный жиром или смолой-«живицей». Если в Европейской России вплоть до ХХ в. окна были небольшими, то в Сибири повсеместно уже с XVIII в. отмечаются большие окна, а их количество в доме доходит до 8-12. При этом простенки между окон были значительно уже, чем сами окна. Все исследователи отмечали повышенную «любовь сибиряка к солнцу, к свету».

В XIX в. по Сибири быстро стало распространяться стекло. Оно было доступно практически всем крестьянам: достаток позволял это приобрести. Но и тогда отмечалось, что старожилы на зиму вынимают «остекленные рамы, а взамен вставляют рамы с брюшиной или хлстом», делая это «для предохранения от намерзания льда и во избежание мокроты». Встречались и рамы с двойными стеклами, но чаще двойные рамы в окнах. Оконные рамы отличались изяществом работы. На зимних оконных рамах часто изготавливали специальные желобки для сбора талой воды. С середины XIX в. широкое распространение приобрели рамы с отворяющимися в летнее время створками.

Наряду с одиночными окнами, при строительстве дома у зажиточных крестьян широко применялись сдвоенные, расположенные рядом окна («итальянские»).

Снаружи окна обрамлялись массивными наличниками. На них навешивали на шарнирах ставни, которые являлись важнейшиммм отличительным признаком сибирского дома. Первоначально они служили более для защиты окон от стрел и были массивными и одностворчатыми. Так, из записок А.К. Кузьмина узнаем, что «уничтожаются (в 1827 г.) и веревочки, привязанные к болтам ставней, чтобы можно было их отворять и затворять, не выходя из дома. Я прежде думал, что только одна сибирская лень сверлила и портила стены для пропуска веревок; но после уверился, что это остаток старины, защита при осаде, когда, не подвергаясь опасности, нельзя было выйти на улицу». Ставни служили для и украшения окон. «Окна без ставней, что человек - без глаз» - говаривал один старожил.

Наличники и ставни обильно украшались резьбой. Резьба была «пропильная», прорезная или накладная. При накладной резьбе выпиленный узор набивался или наклеивался на основу. Дом украшали также резным карнизом, галереей с точенными «балясинами», балкончиками с резными перильцами, а на печную трубу сверху ставили ажурный металлический «дымник».

ПЛОТНИЧЬИ СЕКРЕТЫ СИБИРСКИХ МАСТЕРОВ

Ко второй половине XIX в. плотничье искусство сибирских старожилов достигло наивысшего расцвета. До нашего времени стоят в селах и городах деревянные церкви и часовни, крестовые дома и дома-пятистенки, амбары. Несмотря на почтенный срок их жизни – многим строениям по 100-150 лет, - они поражают нас своей прочностью и красотой, гармоничностью конструкций и функциональной приспособленностью к особенностям данной местности. В отличие от Европейской России, где наиболее качественное строительство вели профессиональные плотники в составе отхожих артелей, в Сибири почти каждый крестьянин-старожил умел строить основательно, добротно и красиво. При строительстве дома старались учитывать множество, казалось бы, незначительных мелочей и факторов; поэтому и стоят те постройки многие десятилетия.

Место для строительства дома выбиралось часто так: на предполагаемом будущем подворье тут и там раскладывали на ночь кусочки коры или бересты, или деревянные. Утром смотрели, где наиболее сухая нижняя сторона. Или могли все это оставить на месте на несколько дней, чтобы затем узнать, кто поселился на под корой или дощечкой. Если муравьи или дождевые черви, то место вполне было пригодно для строительства дома.

Дома строили из 80-100 летних деревьев хвойных пород; причем брали лишь их комлевую часть. Бревна выше комля, второго-третьего «порядка» шли на стропила, слеги или строительство хозяйственных построек. Комлевое бревно обязательно «выводили» под один диаметр бревна. Лес для этого брали «кондовый», выросший на высоком склоне горы, с мелкими и плотными годовыми кольцами. Деревья, растущие на вершине горы или у подошвы, считались менее пригодными для качественного строительства. Особенно сторонились деревьев, растущих в сырой, болотистой низине, пропитанных железистыми соединениями: такие деревья называли «кремлевыми». Они так тверды, что их почти не берут не топор, ни пила.

Хвойный лес на строительство рубили поздней осенью или в начале зимы с первыми морозами и первым снежком. Осину и березу заготавливали с весны до осени, сразу очищали от коры и бересты, затем сушили. Соблюдалось одно важнейшее правило: строевой лес рубили только на «старый месяц». Сохранилось множество поверий и обычаев, связанных с рубкой леса и строительством. Так, нельзя было ни заготавливать лес, ни начинать рубить дом в понедельник. «Зависшие» деревья, т.е. зацепившиеся при падении за другие деревья или деревья, упавшие на север, обязательно пускали на дрова: считалось, что они принесут несчастье жильцам дома.

Срубленные осенью сосну, лиственницу, ель очищали от веток, распиливали деревья на бревна необходимой длины («крыжевали») и, не ошкуривая от коры, оставляли до весны в штабелях «вылеживаться». С наступлением весны отопревшие деревья легко ошкуривались и вывозились на подворья. Здесь их складывали в штабеля под крышу на 1-2 года для просушки. Для столярных работ бревна сушили не менее 4-х лет, особенно тщательно оберегая от прямых лучей солнца, чтобы не было трещин в древесине. Лишь затем деревья «выводили» и начинали рубить дом.

Хорошие плотники поступали и так: весной бревна сбрасывали в речку, располагая их по течению воды, сроком на 3-4 месяца. Вымоченные бревна летом поднимали из воды и сушили до морозов. Считалось, что древесина при этом будет более прочной, не будет давать трещин, долго не поддастся гниению. При рубке стен бревна укладывали по сторонам света: внутрь дома обращали южную, более рыхлую, но теплую сторону дерева, а наружу – северную, более плотную и «закаленную».

При строительстве дома под нижние венцы вкапывали «стулья» – лиственичные чурки. Их предварительно обмазывали горячей смолой, дегтем или обжигали на костре для предохранения от грибка. Деревянные стояки или камни обязательно отделяли от нижнего ряда несколькими слоями бересты. Насколько можно проследить по старинным строениям, под нижние бревна обязательно набивали камень-плитняк или плотно загоняли лиственичные кряжи. Завалинки подсыпали с внутренней стороны дома, где всегда было сухо.

Стены дома протесывали топором с кривым топорищем и строгали стругом. Стены были ровными, а древесина – светлая, и, как говорили, «дышала». Вплоть до конца XIX в. стены избы не оштукатуривались. Лишь пазы между бревнами заделывались жгутиками белой глины.

Подушки и косяки дверей и окон изготавливали из хорошо просушенной сосны или кедра. Они были несколько шире бревен стены, чтобы не затекала вода. В пазы косяков укладывали просушенный мох, обматывали все ниткой и ставили их на место. При этом мох не «сползал» во» время установки косяков.

В целях предохранения от ржавчины металлические детали ворот, ставней, а также гвозди, проходили специальную обработку. Для этого их нагревали в огне до красного каления и тут же опускали в чистое льняное масло. Однако при строительстве старались по возможности использовать не столько железные гвозди, сколько деревянные шканты, клинья.

Ни один уважающий себя плотник не начинал отделочные работы в доме, пока покрытое крышей строение не высыхало (не «выстоялось»). При этом, сохранность дома обеспечивалась хорошей кровлей. Даже, если по прошествии 25-30 лет крыша и не протекала, тесовую кровлю обязательно перекрывали. Также, по воспоминаниям старожилов, один раз в полстолетия разбирали «окосячку» окон и дверей, при необходимости меняя оконные «подушки» и порог двери, заменяли бревна нижнего ряда стен.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: