ГРАБИТЕЛЬ ЗВОНИТ ПО ТЕЛЕФОНУ

М. В. Кэри

Тайна пса-невидимки

Альфред Хичкок и Три Сыщика

ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ

Стояли холодные, угрюмые декабрьские су­мерки, когда Юпитер Джонс, Пит Креншоу и Боб Андрюс прибыли в Пасео Плейс. Они двинулись по улице, мимо парка, где, несмотря на холод, еще доцветали поздние розы. За парком стоял оштука­туренный дом с табличкой, извещавшей, что тут живет священник прихода церкви Святого Иуды. Дальше светились витражи маленькой церковки, из которой неслись заунывные звуки органа и дет­ские голоса, старательно выводившие слова старинного гимна.

Миновав церковь, они приблизились к трех­этажному жилому дому. Весь первый этаж его был занят гаражами, над ними располагались квартиры. Шторы в окнах были тщательно задер­нуты, как будто жильцам хотелось отгородиться от всего мира.

— Это здесь,— сказал Юпитер Джонс.— Па­сео Плейс, дом 402. И сейчас как раз половина пятого. Мы пришли вовремя.

Справа от гаражей вели к калитке широкие каменные ступени. По ним из дома спускался че­ловек в верблюжьей куртке. Он прошел мимо, не взглянув на ребят.

Юп стал подниматься по ступеням, Пит и Боб не отставали от него ни на шаг. Вдруг Пит под­прыгнул и испуганно вскрикнул.

Юп краем глаза успел заметить, как вниз по ступеням сигануло что-то небольшое и черное.

— Да это просто кошка,— сказал Боб.

— Черт! Чуть не наступил.— Пит передернул­ся и потуже запахнул куртку.— Черная кошка! Боб -рассмеялся:

— Пойдем! Ты что, в самом деле веришь, что они приносят несчастье?

Юп открыл задвижку калитки. В центре мо­щеного двора был расположен бассейн, окру­женный столиками и стульями. В бассейне и в окаймлявшем двор кустарнике горели прожек­торы.

— Бродячим торговцам вход запрещен!— произнес визгливый голос почти у локтя Юпа.

Дверь ближайшей к калитке квартиры оказа­лась открытой. В дверном проеме, неприязненно глядя на мальчиков сквозь очки без оправы, стояла полнотелая рыжеволосая женщина.

— Мне плевать, что вы там предлагаете — подписку на журналы, леденцы — или собираете деньги в помощь осиротевшим канарейкам,— заверещала она.— Я не желаю, чтобы всякие проходимцы беспокоили моих жильцов!

— Миссис Бортц!

Женщина глянула поверх голов мальчиков. С балкона, выходившего во внутренний двор, спустился высокий седовласый мужчина.

— По-моему, это те самые джентльмены, ко­торых я жду,— сказал мужчина.

— Я — Юпитер Джонс,— в характерной своей манере, педантично и суховато, предста­вился Юп. Он отступил в сторону и кивнул на своих друзей:— Пит Креншоу, Боб Андрюс. А вы, очевидно, мистер Фентон Прентайс.

Совершенно верно,— сказал седовласый. Он взглянул на женщину в дверном проеме.— Можете не беспокоиться, миссис Бортц.

Мне-то что!— воскликнула женщина и за­хлопнула дверь.

Старая карга,— сказал Фентон Прен­тайс. Пожалуйста, не обращайте на нее внима­ния. Другие жильцы в этом доме — люди вполне воспитанные. Прошу за мной.

Мальчики последовали за мистером Прентайсом. Не доходя до конца лестницы, они увидели в стене дверь, которую мистер Прентайс и отпер. Он провел мальчиков в комнату с бревенчатым потолком и люстрой, на вид старинной и дорогой. На столе переливалась огоньками небольшая искусственная елочка, украшенная изящными ма­ленькими игрушками.

— Садитесь, пожалуйста!— Мистер Прентайс рассеянно махнул, показывая на стулья, и запер за собой дверь.

— Вы были очень любезны, что так быстро откликнулись,— сказал он.— Я боялся, у вас мог­ли оказаться другие планы, все-таки сейчас рож­дественская неделя.

— У нас нашлось немножко свободного вре­мени,— любезно ответил Юпитер.— До начала занятий в школе, по крайней мере.

Пит поперхнулся смехом. У всех троих вообще не было на каникулы планов — разве что скры­ваться от тетки Юпа, Матильды. Вот у той пла­нов было полным-полно! И в основном насчет того, чтобы загрузить мальчиков какой-нибудь

работой.

— А теперь, — солидно продолжал Юпитер, — если вы будете столь любезны и расскажете нам, зачем вы нас пригласили, мы решим, сумеем ли вам помочь.

— Сумеете ли помочь! — откликнулся мистер Прентайс. — Но вы должны помочь мне! При­чем немедленно!— Голос его задрожал и резко повысился:— Я не могу мириться с тем, что здесь происходит!

Он замолчал на секунду, стараясь успокоить­ся, затем продолжал:

— Вы ведь Три Сыщика, верно? Это ваша карточка? — Он извлек из бумажника кусочек картона и показал ребятам.

ТРИ СЫЩИКА

Мы расследуем что угодно

Первый Сыщик - ЮПИТЕР ДЖОНС

Второй Сыщик - ПИТЕР КРЕНШОУ

Записи и научные исследования - БОБ АНДРЮС

Юп взглянул на карточку и кивнул.

— Эту карточку дал мне один мой друг, — сказал мистер Прентайс. — Он сообщил мне, что вы интересуетесь вещами, которые... Ну, которые довольно необычны.

— Это правда, — сказал Юп. — Недаром на нашей визитке — три вопросительных знака. И скажу без хвастовства, нам уже удалось рас­путать пару головоломных случаев. Если вы рас­скажете, что у вас стряслось, мы подумаем, как к этому подступиться. Во всяком случае, попробо­вать мы готовы. Предварительную работу мы уже начали. Получив ваше письмо, мы первым делом навели о вас справки...

— Что?— вскричал Прентайс.— Какая на­глость!

— А вам не кажется, что мы должны кое-что знать о человеке, который, может быть, станет нашим клиентом?— спокойно возразил Юп.

— Я свободный гражданин,— ответил Прен­тайс.— И мне не нравится, что кто-то сует нос в мою частную жизнь.

— Совершенно частной жизни не бывает,— сказал Юпитер Джонс.— А Боб — первокласс­ный исследователь. Боб, не расскажешь ли мис­теру Прентайсу, что ты узнал?

Боб улыбнулся. Его восхищала способность Юпа крепко держать в руках нить разговора. Он вытащил из кармана блокнотик.

— Вы родились в Лос-Анджелесе, мистер Прентайс,— сообщил он.— Сейчас вам семьдесят с небольшим. Ваш отец, Гиле Прентайс, приоб­рел состояние, торгуя недвижимостью, и оставил его вам в наследство. Вы холосты, много путеше­ствуете, часто делаете подарки музеям и отдель­ным художникам. В газетах вас называют меце­натом.

— Газеты меня мало интересуют,— сказал мистер Прентайс.

— Но вы их интересуете,— заметил Юп.— Вы, кажется, хорошо разбираетесь в искусстве,— добавил он, оглядывая комнату.

Гостиная представляла собой настоящую выставку, и не какую-нибудь! На стенах виселикартины, на низеньких столиках стояли фарфо­ровые фигурки, тут и там горели светильники, попавшие сюда, похоже, из какого-нибудь маври­танского дворца.

— Ну хорошо,— сказал мистер Прентайс.— Ничего дурного в том, что меня интересует пре­красное, нет. Но какое это имеет отношение к происходящему здесь?

— Что же здесь происходи т?— спросил Юпитер.

Прентайс глянул через плечо, как будто боял­ся, что кто-то подслушивает в соседней комнате. Когда он заговорил, голос его понизился почти до шепота.

— Меня преследуют,— сказал он. Три Сыщика воззрились на него.

— Вы мне не верите,— сказал Прентайс.— Я так и думал, что вы не поверите мне. Но это правда. Кто-то в мое отсутствие проникает в дом. Возвращаясь, я обнаруживаю, что вещи лежат не так, как я их оставил. Однажды я обнаружил ящик письменного стола выдвинутым: кто-то чи­тал мои письма.

— Это большой дом,— сказал Юпитер.— Здесь должна быть консьержка. Может быть, у нее есть второй ключ?

Прентайс фыркнул.

— Консьержка — эта мерзкая миссис Бортц, но ключа от моей квартиры у нее нет. Я поставил специальный замок. Вы, конечно, спросите о прислуге: прислугу я не держу. За­браться сюда через окно невозможно. Окна этой комнаты выходят на улицу, от тротуара до них — футов двадцать. Окна спальни и кабинета смот­рят на церковь, они тоже высоко от земли. Без лестницы в окно не попасть, а лестницу кто-ни­будь обязательно бы заметил.

— Тогда второй ключ должен быть,— сказал Пит.— Кто-то пользуется им, когда вы уходите, и... Фентон Прентайс поднял руку, прерывая его:

— Нет! О, кто-то в самом деле бывает здесь, когда меня нет, но это еще не самое худшее.— Он опять осмотрелся, словно чувствуя, что где-то в тесном углу притаился некто чужой и невиди­мый.— Кто-то приходит сюда, когда я дома. Я... видел его. Он приходит и удаляется, не открывая дверей.

— Как он выглядит?— спросил Юпитер. Мистер Прентайс нервно потер ладони.

— Такой вопрос задал бы любой полицей­ский,— сказал он.— Но ни один полицейский не поверил бы, что я говорю правду. Вот почему я пригласил вас. То, что я видел... не вполне человек. Это скорее... тень. Иногда я читаю — и ощущаю его присутствие. Просто чувствую, что кто-то есть в комнате. И если я подниму гла­за, то увижу его. Однажды я его действительно увидел, в холле. Он — худой и высокий... Я сказал что-то... Возможно, крикнул. Он даже не обернул­ся, а пошел в кабинет. Я побежал за ним. Каби­нет был пуст...

— Можно осмотреть кабинет?— спросил Юпитер.

— Разумеется.

Прентайс вышел из гостиной в небольшой квадратный холл. Юпитер последовал за ним и попал в большую, тускло освещенную комнату с книжными полками вдоль стен, глубокими ко­жаными креслами и большим старинным письменным столом. Через окна с незадернутыми штора­ми видна была соседняя церковь. Орган уже не гудел, голоса детей доносились с улицы: видимо, репетиция хора закончилась.

— В кабинете лишь одна дверь,— сказал Прентайс.— Вот эта, ведущая в холл. Не думаю, чтобы здесь был потайной ход. Я живу в этом доме много лет и знаю: потайных ходов здесь не существует.

— А давно ли у вас появилось чувство, будто в комнате находится кто-то... чужой?— спросил Юпитер.

— Несколько месяцев назад,— ответил Прен­тайс.— Я... я сначала не хотел верить. Думал, это мне мерещится от переутомления. Но такие... случаи повторялись так часто, что теперь я уверен: это мне не мерещится.

Юпитер видел: мистеру Прентайсу очень хо­чется, чтобы ему поверили.

— Чего только не бывает...— сказал Сыщик Номер Один.

— Так вы беретесь?— с надеждой спросил Прентайс.— Вы станете это расследовать?

— Я должен посоветоваться с друзьями,— ответил Юп.— Можно, мы позвоним вам ут­ром?

Прентайс кивнул и вышел из комнаты. Юпитер задумчиво смотрел перед собой. Внезапно что-то шевельнулось в темном углу, возле книжных по­лок.

Юп уставился туда.

— Пит!— позвал он вполголоса.

— Ты меня звал?— отозвался Пит. Голос его был громким и энергичным — и доносился он из гостиной.

— Пит!— заорал Юпитер и кинулся включать верхний свет.

Комната ярко осветилась, на пороге возник Пит.

— В чем дело?—спросил он.

— Ты... ты в гостиной был, когда я тебя по­звал?— проговорил Юпитер Джонс.

— Да. А что? У тебя такой вид, будто ты привидение увидел.

— Я был уверен, что ты здесь,— сказал Юпи­тер Джонс.— Вон в том углу... Юп встряхнул головой.

— Наверное, это игра теней,— сказал он. Пройдя мимо Пита, он вернулся в гостиную.— Мы свяжемся с вами завтра,— пообещал он мис­теру Прентайсу.

— Очень хорошо.— Человек, считавший, буд­то его преследуют, открыл дверь и посторонился, пропуская мальчиков.

И тут они услышали звук, который мог быть только звуком выстрела.

Пит стремглав выскочил в дверь и метнулся к перилам балкона. Двор внизу был пуст, но по­зади дома кто-то кричал. Хлопнули ворота, за­стучали по какой-то лестнице, которой мальчикам не было видно, каблуки. Затем в поле их зрения возникла фигура, выскочившая откуда-то из даль­ней части двора. Мужчина, одетый в темную штормовку и черную лыжную шапочку, закрывав­шую ему лицо, словно маска, пробежал мимо бассейна к калитке и, распахнув ее, оказался на улице и исчез.

Пит ринулся к лестнице. Он был уже почти внизу, когда в дальнем конце двора возник полицейский.

О'кей, дружочек! — закричал полицей­ский.— Ни с места, а то получишь кое-что в лоб!

Во двор влетел второй полицейский. Пит уви­дел, что оба вытаскивают свои пистолеты. Он застыл там, где стоял, подняв руки вверх.

ПОИСКИ ВО ТЬМЕ

— Майк,— сказал полицейский, который был помоложе.— По-моему, это не наш человек.

— Темная штормовка, светлые штаны,— ответил второй. Лыжную шапочку, под которой прятал лицо, он мог куда-нибудь выбросить...

— Мужчина в лыжной шапке-маске пробежал через двор в калитку,— быстро сказал Пит.— Я видел его.

Юп и Боб вместе с Прентайсом спустились по лестнице.

— Этот молодой человек последние полчаса был со мной,— сообщил мистер Прентайс поли­цейским.

Завыли сирены подъехавших патрульных ма­шин.

— Пошли,— сказал полицейский помоло­же.— Зря только теряем время.

Как раз в этот момент открылась дверь миссис Бортц.

— Мистер Прентайс, что тут натворили эти мальчишки?— осведомилась она.

Открылась еще одна дверь, в правой части дво­ра, и из нее, спотыкаясь и протирая глаза, словно только-только проснулся, вышел молодой человек. Юпитер взглянул на него и вздрогнул.

— Что с тобой?— шепнул Боб.

— Ничего,— ответил Юп.— Потом объясню.

— Мистер Прентайс, вы мне не ответили!— заверещала миссис Бортц.— Что тут делают эти мальчишки?

— Это вас не касается,— повернулся к ней мистер Прентайс.— А полиция ловит какого-то преступника, он пробежал через двор в калитку.

— Грабитель, наверное,— сказал молодой человек, вышедший только что из своей квартиры. Он был в темном свитере и светло-коричневых брюках, в теннисных туфлях на босу ногу. Юп, гордившийся своей способностью подмечать детали, подумал, что прямые темные волосы мо­лодого человека, по-видимому, давно не мыты. Юноша, ростом чуть выше Пита, был необыкно­венно худ.

— Слишком ты умен, Сонни Элмквист!— сказала миссис Бортц.— Откуда тебе знать, что это грабитель?

Молодой человек по имени Сонни Элмквист нервно сглотнул слюну, его кадык подпрыгнул над воротом свитера.

— А кто же еще?— огрызнулся он.

— Рассыпаться!— прокричал кто-то на ули­це.— Прочесать двор и все вокруг! И загляните в церковь!

Три Сыщика вместе с Фентоном Прентайсом вышли за калитку и остановились на ступенях, ведущих вниз. Перед домом стояло целых четыре патрульные машины. Вокруг метались лучи фонариков: полицейские шарили в кустах, осмат­ривали дорожки, ища преступника в черной лыжной шапочке, закрывающей лицо. Над головами у них тарахтел вертолет, луч его прожектора рыскал по аллеям. Вдоль всей улицы стояли группки зевак.

— Он не мог уйти далеко!— крикнул кто-то из полицейских.— Он должен быть где-то побли­зости!

Коренастый, плотный человек с густой седой шевелюрой стоял на краю тротуара, возбужденно говоря что-то лейтенанту полиции. Потом мальчи­ки увидели, как он повернулся и направился к ним.

— Фентон!— позвал он.— Фентон Прентайс!

Мистер Прентайс сошел вниз, коренастый взял его под руку и начал что-то рассказывать. Прен­тайс внимательно слушал. О мальчиках он, каза­лось, забыл.

Пит толкнул Юпа в бок.

— Пойдем поглядим, что там в церкви,— предложил он.

Двери церкви были открыты. Довольно много людей, включая миссис Бортц и Сонни Элмквиста, столпившись на тротуаре, смотрели внутрь. Там двое патрульных производили обыск, наги­баясь и заглядывая под скамьи.

Юп тихо пробрался сквозь толпу и поднялся на две ступеньки, оказавшись у самого входа. Он увидел свечи, мерцающие перед алтарем, крас­ные, голубые, зеленые огоньки. Увидел он и много неподвижных силуэтов — статуи на пьедесталах, статуи на полу, в углах, вдоль стен. Еще он уви­дел сержанта полиции, объяснявшегося с дород­ным краснолицым мужчиной с пачкой каких-то буклетов в руках.

— Говорю вам: никто сюда не заходил,—говорил дородный мужчина.— Я был здесь все время. Я бы увидел, если бы кто-нибудь поя­вился.

— Конечно, конечно,— отвечал сержант.— А теперь, если не возражаете, вам придется уйти. Мы должны обыскать все здание.

Сержант оглянулся и увидел Юпа.

— Ты тоже иди, парень,— сказал он.— Да­вай, давай,поживее.

Юп удалился вместе с мужчиной, сердито сжи­мавшим свои буклеты. К любопытным на улице присоединился худощавый, довольно молодой че­ловек в черном облачении с белым воротничком — явно священник. Затем подошла низенькая жен­щина с собранными в пучок на затылке седыми волосами.

— Отец Макговерн!— вскричал мужчина с буклетами.— Вот хоть вы им скажите.' Я был в церкви все время. Кого бы они ни искали, он не мог пробраться внутрь так, чтобы я его не увидел.

— Полно, Эрл!— сказал священник.— Это ведь их обязанность — все осмотреть.

— Что?— Эрл поднес ладонь к уху.

— Они должны все осмотреть,— громко по­вторил священник.— Где вы были сейчас?

— На хорах. Собирал тексты гимнов,— ответил Эрл.

— Ха!— рассмеялась седая женщина.— Тут стадо слонов могло бы пройти, а он бы ничего не услышал. Он же глухой, как тетерев, и с каж­дым днем слышит все хуже.

В толпе захихикали.

— Ну-ну, миссис О'Рейли,— произнес с мяг­ким укором священник.— Пойдемте-ка лучше ко мне, вы приготовите нам по чашке чая, а когда полиция закончит, Эрл вернется и закроет дверь. Это, знаете ли, действительно не наше дело.

Толпа расступилась, пропуская священника, Эрла и женщину. Когда те исчезли в соседнем оштукатуренном доме, один из зевак улыбнулся мальчикам.

— Поблизости живете?— спросил он, повы­шая голос, чтобы его было слышно сквозь стре­кот вертолета.

— Нет,— сказал Боб.

— Тут у нас не соскучишься,— кивнул он в сторону дома священника.— Эрл — смотритель, а считает, что это он управляет приходом. Миссис О'Рейли — экономка священника и тоже считает, что главная здесь она. У отца Макговерна самая большая забота — сдерживать их обоих, пока они его самого не загнали в могилу.

— И как только он их выносит?— вмешалась в разговор какая-то женщина.— Эта дремучая ирландка в каждом углу видит призраков, а твер­долобый смотритель считает, что церковь рухнет, если он не будет ее поддерживать...

Сержант и патрульные вышли из церкви. Сержант окинул взглядом толпу на тротуаре.

— Где этот тип, который говорит, что он тут ,все охраняет?

— Пьет чай с пастором. Я приведу его,— отозвался мужчина, разговаривавший с Тремя Сыщиками.

Полицейский вертолет, сделав последний круг над окрестностями, направилсяк северу и исчез.

Подошел лейтенант, который разговаривал с другом мистера Прентайса.

— В церкви ничего не обнаружено,— доло­жил сержант.

— Ума не приложу, как ему удалось так быст­ро скрыться,— вздохнул лейтенант.— Вертолет обычно сразу таких засекает, если только у них нет хорошего убежища. Ладно. Сегодня мы ничего больше сделать не можем.

Смотритель Эрл торопливо выскочил из дома священника, проковылял в церковь и захлопнул за собой дверь.

Через несколько минут полицейские машины разъехались. Зеваки разбрелись по домам.

Юпитер, Пит и Боб вернулись к мистеру Прентайсу, который все еще беседовал с седо­власым мужчиной.

— Мистер Прентайс,— сказал Юпитер,— извините, что вмешиваюсь, но...

— Ничего, ничего.— Вид у Прентайса был удрученный.— Я только что узнал от Чарльза... Да, позвольте представить вам мистера Ниланда — из-за него весь этот тарарам.

— В дом к моему брату забрались воры,— сообщил друг мистера Прентайса.— Это на Люкан Корт, на соседней улице.

— Мне очень жаль, Чарльз,— сказал мистер Прентайс.— Тебе, должно быть, это особенно не­приятно.

— Тебе, наверное, тоже,— ответил Чарльз Ниланд.— Но постарайся не очень переживать, Фентон, и отдохни немного. Утречком потол­куем.

Чарльз Ниланд прошел через двор к калитке, которая, как предположил Юпитер, вела к домам на соседней улице, параллельной Пасео Плейс. Фентон Прентайс присел на ступеньки, казалось, он так измучен, что ноги его не держат.

— Как все это ужасно!— воскликнул он.

Вы имеете в виду ограбление?— спросил Боб.

— Эдвард Ниланд был мои друг,— объяснил Прентайс.— Друг, мой протеже и чудесный художник. Он умер две недели назад от воспале­ния легких.

Мальчики сочувственно молчали.

— Огромная потеря!— продолжал Фентон Прентайс.— Не могу с ней смириться, а Чарльз, его брат,— тем более. И теперь — это ограбле­ние...

— А что украли?— поинтересовался Боб.

— Еще неизвестно. Чарльз собирается за­няться этим прямо сейчас, вместе с поли­цией.

За спиной у мальчиков послышались шаги. Боб и Пит обернулись. Какой-то здоровяк в беже­вом свитере беспечно и уверенно направлялся к каменным ступеням. Увидев сидящего Прентай­са и стоящих рядом с ним ребят, он остано­вился.

— Что-нибудь случилось?— спросил он.

— По соседству произошло ограбление, мис­тер Мёрфи,— сказал Прентайс.— Полиция толь­ко что уехала.

— Ага...— сказал подошедший.— Я-то ду­маю: откуда столько патрульных машин? Пойма­ли грабителя?

— Увы...

— Плохо, плохо,— сказал Мёрфи. Он обошел Прентайса и поднялся по ступеням. Секундой поз­же мальчики услышали, как во дворе заскрипела и захлопнулась дверь.

— Пойду-ка я, пожалуй, к себе,— с усилием поднялся на ноги мистер Прентайс.— В общем, звоните завтра, ребята, И не отказывайтесь по­мочь мне. Я больше не могу. Сначала меня пре­следуют, вторгаются ко мне в дом, затем смерть Эдварда, а теперь вот ограбление... Кто в состоя­нии вынести все это!..

ВОЛШЕБНАЯ МАЗЬ

Ранним утром следующего дня Боб Андрюс и Пит Креншоу встретились перед складом утиль­сырья фирмы «Джонс и Джонс». Склад принад­лежал дяде Юпитера, Титусу, и тете, Матильде Джонс. Это было восхитительное местечко для всякого, кто интересуется занятными старыми вещами. Закупки производил в основном дядя Титус, а он обладал настоящим талантом нахо­дить среди обычной рухляди необычные изделия. Порыться в его запасах приезжали люди со всей Южной Калифорнии. Деревянные панели, спа­сенные из предназначенных к сносу домов, узор­ные секции чугунной ограды, мраморные плиты, старомодные умывальники с ножками в виде ког­тистых звериных лап, старинные медные дверные ручки и петли — все это было в наличии у дядюш­ки Джонса. Был там даже орган, который дядя Титус так любил, что не хотел его продавать ни за какие деньги.

Когда в то декабрьское утро Боб и Пит по­дошли к складу, охотников за редкостями не было видно. И вообще на больших железных воротах склада висел замок.

Пит зевнул.

— Порой мне кажется, было бы лучше, если бы я никогда не встретил Юпитера Джонса,— заявил он.— Какая наглость — вызывать нас к шести утра!

— Никто никогда и не говорил, что Юп совер­шенно лишен наглости,— заметил Боб.— Но если он вызывает нас так рано, дело наверняка важ­ное. Пошли.

Мальчики двинулись от запертых ворот вдоль окружавшего склад глухого забора. Забор был сплошь разрисован местными живописцами, ко­торым время от времени перепадало от щедрот благоволившего к ним дяди Титуса. Со стороны улицы изображен был морской пейзаж — шторм с тонущим среди гороподобных валов парусни­ком. На переднем плане из нарисованного моря высовывалась голова нарисованной рыбы, наблю­дающей за кораблем. Боб нажал на глаз рыбы, и две зеленые доски в заборе раздвинулись. Это бы­ли Зеленые ворота номер один, тайный вход на склад утильсырья.

Боб и Пит пролезли в щель и задвинули за собой доски. Они находились в мастерской Юпи­тера, на участке, отделенном от территории скла­да совсем не случайными завалами хлама. Здесь стоял небольшой печатный пресс, а за ним — кусок чугунной решетки. Боб отодвинул решетку, наклонился и прополз в Туннель номер два, а проще говоря, в отрезок рифленой трубы, ведущей под грудами металлолома в штаб-квартиру.

Штаб-квартирой Трем Сыщикам служил ста­рый жилой автофургон, стоявший на задворках склада и укрытый от взглядов нагроможденными вокруг и сверху пиломатериалами и железным ломом.

Пит пролез за Бобом в Туннель, задвинув за собой решетку. Сорок футов Туннеля вели прямо к входному люку в полу штаб-квартиры.

— Вы что так долго?— спросил Юпитер Джонс, когда Боб откинул крышку люка. Сыщик Номер Один поджидал их в крохотной лаборато­рии, оборудованной самими ребятами.

Боб ничего не ответил, а Пит, влезая в авто­прицеп, простонал:

— Я подумал, что перед тем, как идти, надо почистить зубы и что-нибудь на себя напялить. У тебя какие-то важные новости, раз ты нас под­нял ни свет ни заря? Что в этой баночке?

Юпитер наклонил керамический тигель, и Боб с Питом увидели на дне какие-то мелкие белые кристаллы.

— Волшебный порошок,— сказал Юп. Пит опустился на стул и с сонным видом привалился к шкафчику с картотекой.

— Терпеть не могу, когда ты напускаешь на себя таинственность,— сказал он.— Особенно] неприятно это ранним утром.

Юпитер взял с полки над лабораторной стойкой бутыль с водой, капнул на белые кристаллы? несколько капель и помешал в тигле пластмассо­вой ложкой.

— Это кристаллы на металлической основе,— сказал он.— Я прочел о них в старой книжке по криминалистике. Они растворяются в воде.

Боб вздохнул:

— Ты собираешься читать нам лекцию по хи­мии?

— Возможно.— Юпитер выдвинул ящик и взял тюбик с густой белой мазью. Выдавив из­рядное ее количество в тигель, он стал медленно, основательно помешивать в нем.— Я хранил эту мазь на крайний случай,— гордо сказал он.— Она поглощает воду. Воду, а не все подряд. Он восторженно смотрел на кремообразную пасту.

Должно сработать,— заявил он, закрывая тигель крышкой.— Теперь у нас есть волшебная мазь.

— Ну и что?— осведомился Пит.

— Положим, мы наносим ее на что-нибудь... ну, хоть на ручки ящиков письменного стола мистера Прентайса. Мазь остается чистой и белой. Но, скажем, кто-то коснулся ручек. Через полчаса на пальцах этого человека появятся черные пят­на — пятна, которые невозможно отмыть!

— Ага,— сказал Боб,— ты хочешь, чтобы мы взялись за это дело?

— Мистер Прентайс звонил мне вчера поздно вечером,— сказал Юп.— Он сказал, что не мо­жет уснуть. Несколько раз за вечер он чувство­вал, что в квартире кто-то есть. Он удручен и на­пуган.

— Господи помилуй, Юп, да он же просто чокнутый?— сказал Пит.— Что мы можем для не­го сделать?

— Да, возможно, все это ему мерещится,— согласился Юп.— Я думаю, он почти все время проводит в одиночестве, а одиноким людям мере­щится всякое. Вот почему я колебался, стоит ли браться за это дело. Но если мы не возьмемся, это будет очень жестоко по отношению к нему. Он ведь действительно не может обратиться ни в полицию, ни даже в частное сыскное бюро. Если все это — лишь плод его воображения, то мы ничего не сможем для него сделать. Но если за этим стоит реальный человек, то мы, возможно, найдем его. Уверен, для мистера Прентайса это будет огромным облегчением.

Юп посмотрел на своих компаньонов:

— Так мне позвонить ему? Сказать, что мы согласны?

Боб улыбнулся:

— Ты знал ответ еще до того, как мы при­шли,— сказал он.

— Хорошо,— ответил Юпитер.— Первый ав­тобус в Лос-Анджелес отходит в семь. Я остав­лю тете Матильде записку, что сегодня утром нас здесь не будет.

Пит пододвинул ему телефон.

— Тогда звони — и поехали,— сказал он.— Не хотелось бы мне быть рядом, когда твоя тетя найдет записку. Ты ведь слышал, что она говорила вчера. У нее на тебя полно планов, но ни в одном из них нет ничего насчет волшебной мази, ко­торой надо испачкать чужую квартиру.

ДЕМОНИЧЕСКИЙ ПЕС

Было уже почти восемь, когда Три Сыщика сошли с вилширского автобуса и двинулись вверх по Пасео Плейс. Отец Макговерн, пастор церкви Святого Иуды, стоял перед своим домом, роясь в кармане. Он приветливо кивнул им и по­желал доброго утра.

Перед входом в дом мистера Прентайса они не столкнулись с неприветливой миссис Бортц, но и старого джентльмена не застали. На двери их ждала записка. «Мои юные друзья,— говорилось в ней,— я нахожусь на Люкан Корт, дом 329. Это прямо позади этого здания. Пересеките двор и, обойдя дом, подойдите к парадному входу. Я буду ждать вас».

Юп сунул записку в карман.

— Это тот дом, в который вчера забрались воры,— сказал он.

— Эй, вы что там делаете?

Мальчики посмотрели вниз и увидели мис­сис Бортц, вышедшую из своей квартиры. На ней был халат, рыжие волосы были растре­паны.

— Что, мистера Прентайса дома нет?— спро­сила она.

— По всей видимости,— ответил Юпитер.

— И где он бродит в такой час?— сказала она.

Мальчики не ответили. Спустившись по лест­нице, они прошли через двор и оказались на дорожке, ведущей мимо прачечной, кладовой, му­сорных баков и гаражей к задней стене дома, стоя­щего уже на соседней улице.

Дом № 329 по Люкан Корт, панельное одно­этажное здание, похожее на спичечный коробок, действительно находилось точно напротив того, в котором жил мистер Прентайс. Пит позвонил, дверь открыл Чарльз Ниланд — тот самый седо­власый человек, что накануне вечером разговари­вал с Прентайсом. Вид у него был совсем осунув­шийся.

— Входите.— Он отступил, широко отворяя дверь.

Три Сыщика вошли в помещение, которое служило художнику одновременно и жильем, и мастерской. Комната, в которую они попали, была обставлена скудно, зато потолок у нее был стек­лянный. Здесь находился мольберт и кульманы, по стенам висели рисунки и фотографии, и всюду — груды книг. И еще — крохотный телевизор, совсем не простая стереосистема и огромная кол­лекция грампластинок.

Фентон Прентайс сидел на тахте, подперев кулаком подбородок. Выглядел он усталым и удрученным.

— Доброе утро, мальчики,— сказал он.— Может быть, вам захочется решить еще одну за­гадку. Похоже на то, что вчера вечером ограбили меня.

— Ну-ну, Прентайс,— сказал Чарльз Ниланд,— я уверен, это всего лишь случайность. По­лиция, видимо, спугнула вора, и он не успел прихватить ничего, кроме «Карпатского пса».— Он повернулся к мальчикам:— Мистер Прен­тайс рассказал мне, что вы мастера насчет всяких запутанных детективных историй. Но, по-моему, в этом случае нет ничего необычного. Грабитель проник через окно кухни. Он использовал стекло­рез, вынул кусок стекла, просунул руку и открыл задвижку. Очень просто.

— Но он взял только «Карпатского пса»,— напомнил Прентайс.

— Полиция не находит тут ничего странно­го,— возразил Чарльз Ниланд.— Они говорят, что телевизор гроша ломаного не стоит. У него экран — всего девять дюймов. А на стереоустановке выгравирован страховочный номер мо­его брата, так что непросто было бы сбыть. Боль­ше ничего ценного здесь нет. Мой брат очень скромно жил.

— Он великий художник,— сказал мистер Прентайс.— Он жил для искусства.

— А что это такое — «Карпатский пес»?— спросил Пит.

Чарльз Ниланд улыбнулся.

— Собака. Собака, которая, вероятно, существовала только в воображении суеверных людей. Мой брат был романтиком и любил романтические сюжеты... Есть легенда, что лет двести тому назад в одной карпатской деревушке жителей преследовал демонический пес. Но, по-моему, жители Карпат славятся своей суеверностью.

Юпитер понимающе кивнул.

— Эта область еще известна под именем Трансильвании. Предполагается, там и жил вампир Дракула.

— Да,— сказал Чарльз Ниланд.— Но демонический пес не был ни вампиром, ни оборотнем. Обитатели деревни считали его призраком одного помещика, который был страстным охотником и держал свору кровожадных охотничьих псов. Говорили, они были не без примеси волчьей кро­ви. Чтобы они азартнее охотились, хозяин почти не кормил их. Согласно преданию, как-то ночью один из псов удрал с псарни и сожрал ре­бенка.

— Ой, не надо!— воскликнул Боб.

— Да. Так гласит легенда... Отец ребенка по­требовал, чтобы псы были уничтожены, все до одного. Помещик отказался это сделать и, как рассказывают, кинул крестьянину горсть монет в качестве компенсации за ребенка. Конечно, отец пришел в ярость, он схватил камень и раз­мозжил помещику голову. Тот умер не сразу а перед смертью проклял деревню и всех ее жителей до единого. Он поклялся, что вернется с того света и отомстит им.

— И он вернулся, но в виде пса...— догадался Пит.

— Огромного, страшного пса,— ответил Чарльз Ниланд.— Вечно голодного, с примесью волчьей крови. Вся свора помещика была уни­чтожена, но темными ночами какое-то злобное существо с торчащими ребрами носилось по ули­цам, скуля и воя. Жителей обуял страх, неко­торые выставляли на крыльцо еду для зверя, но тот к ней даже не притрагивался. Так что прокля­тие убитого помещика, похоже, сбылось. Пес держал деревню в ужасе. Но если это действи­тельно был помещик в облике пса, то он и сам был, видимо, жертвой проклятия: его постоянно терзал голод, как собак в его своре... Со временем жители покинули деревню. Если пес до сих пор там, то он бродит среди безлюдных раз­валин.

— И ваш брат написал этого пса?— спросил Юп.

— Мой брат не был живописцем,— объяснил Чарльз Ниланд.— Он делал, конечно, наброски, но, в общем, он был скульптором. Работал со стеклом и хрусталем — порой в сочетании с ме­таллом.

— «Карпатский пес» — изумительное произ­ведение,— сказал Фентон Прентайс,— Эдвард Ниланд сделал его специально для меня. Пес был закончен месяц назад, но я так и не успел его получить. У Эдварда должна была состояться выставка последних работ в галерее Маллера, он хотел выставить и «Пса». Конечно, я с радо­стью согласился. А теперь «Пес» пропал!

— Значит, это стеклянная статуэтка?— ска­зал Боб.

— Хрустальная,— поправил его мистер Прентайс.— Хрусталь с золотом.

— Хрусталь — разновидность стекла,—вставил Чарльз Ниланд,— но особая разновид­ность. Он делается из очень чистого кварца с повышенными добавками окиси свинца, поэтому он тяжелее обычного стекла и блестит ярче. Брат,
работая со стеклом или хрусталем, нагревал его так, что оно становилось почти жидким. Он придавал ему нужную форму, затем, когда оно остывало, вновь нагревал и вновь менял форму, и так до тех пор, пока не добивался чего хо­тел. Затем он полировал его наждаком, кожей, кислотой. «Карпатский пес» был изумительной скульптурой. Глаза его были из золота, и золотой была текущая из пасти пена. По преданию, у собаки-призрака глаза горели желтым огнем.

— Может, она еще к вам вернется,— задум­чиво сказал Боб.— Подобную вещь едва ли кто-нибудь купит.

— Купят те, у кого нет ни капли совести и кто знаком с творчеством Эдварда Ниланда,— сказал Прентайс.— Он был так молод... и так та­лантлив. Есть люди, которые не задумываясь войдут в сделку с ворами, чтобы завладеть одним из его творений.

Юп оглядел простую обстановку домика.

— Он здесь работал?— спросил он.— Разве ему для работы со стеклом не нужна была пла­вильная печь?

— У брата была еще одна мастерская, в вос­точной части Лос-Анджелеса,— сказал Чарльз Ниланд.— Там и печь стояла.

— А других скульптур здесь не было?— спросил Юп.— Ваш брат ничего не оставлял для себя? Или, может быть, все в мастерской?

— У Эдварда была небольшая коллекция: собственные работы, работы других художников. Он держал их в этом доме. После его смерти я перевез коллекцию в более надежное место. Лишь по чистой случайности «Карпатский пес» остался здесь.

Фентон Прентайс вздохнул.

— Видите ли,— продолжал Чарльз Ниланд,— выставка моего брата закрылась несколько дней назад, и все вещи я вернул владельцам. Вчера, ближе к вечеру, я пришел сюда, чтобы передать «Карпатского пса» Фентону, а потом разобрать книги брата. Фентон как раз ожидал вас — он сказал мне об этом раньше, когда я ему позво­нил, чтобы условиться о встрече. Так что я оста­вил «Пса» и вышел перекусить. Вернувшись, я увидел через окно, что в доме посторонний. Я немедленно вызвал полицию по соседскому телефону.

— В самом деле, Чарльз, ты поступил не­осторожно,— с горечью проговорил мистер Прен­тайс.

— Ну, Фентон, давай не будем ссориться,— ответил Ниланд.—Назовем это просто неве­зением.

— Знал еще кто-нибудь, что «Пес» был вчера здесь?— спросил Юп.

Оба, Ниланд и Прентайс, покачали голо­вами.

— Он был застрахован?— спросил Боб.

— Да, но что с этого толку, если его не уда­стся вернуть?— ответил Прентайс.— Это... это все равно что потерять Мону Лизу! Никакая стра­ховка не возместит утраты.

— Наверное, полиция искала отпечатки паль­цев и все такое?— спросил Юп.

— Они провели здесь полночи: до сих пор вон везде порошок для проявления отпечатков,— ответил Ниланд.— Но ничего заслуживающего внимания не нашли. Сейчас они

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: