РЕСПУБЛИКАНСКОЕ ПРАВЛЕНИЕ 5 глава

В “Ришланд Стар” от 4 декабря 1879 года появилась публикация статьи одного неверующего против националь-реформ-партии, которая незадолго до этого имела собрание в Манфельде и свою заметку заключил так: “Бич и меч всегда оказывались плохими орудиями с службе Христу. Если мы будем жить по нашей конституции, как она теперь есть, то мы будем хорошими гражданами, и всё-таки она даёт нам ещё много простора, чтобы исполнить наши обязанности христиан”.

На эту статью отвечает один господин Андерсон в следующем номере той же газеты, защищая ассоциации следующими словами: “Или мы христианская нация, или нет. Или наши законы о субботе, установленные для поддержания доброго порядка и для благополучия всех классов, останутся, или их отменят. В последнем случае мы должны идти в брод по крови, как это уже случилось в Париже во время правления богоотступников”.

Эти две защиты показывают, что обе борющиеся партии сознают свойство и величие борьбы, в которую теперь запутывается христианский мир. Ф.Е.Аббот, редактор “Индек” в издании своего листка от 12 февраля 1874 года выразил мысль, что по всеобщему убеждению, указанная здесь борьба неизбежна, говоря:

“Однако в одном этом пункте деятели христианства имеют непогрешимый инстинкт, именно в том, что великая битва между идеями христианства и иудеями церкви фактически должна решиться оружием в органическом законе нации. Долгая и горькая борьба рабовладения с свободной промышленностью началась в мире идей, потом перешло на политическую арену, превратилась в ужасную войну и окончилась мирным голосованием, при чём признана была свобода в конституции.

Старая история опять повторяется, потому что эта та же старая борьба, но в новой форме, хотя мы надеемся и охотно хотим верить, что пугающая возможность второй братской войны в действительности невозможна. Что между тем волнение, которое теперь в ходу, раньше не кончится, пока или христианство, или свобода не изменит по себе конституции, есть одно из несчастий, которое по свойству противостоящих принципов ясно видно до конца.

Борьбе за исправление конституции стоит перед дверьми. Тысячу маловажных законно предложений удаляет её от нашего взгляда, но тем не менее, она всё приближается из года в год, с месяца на месяц, с часа на час, назад трусость, вперёд мужество!”

Выраженная здесь мысль, что “агитация”, которая теперь в ходу, не дойдёт до конца, пока христианство или свобода /под которой “Индек” разумеет неверие/ не изменяет подходящую свою конституцию сделать твёрдым убеждением многих. Не трудно предвидеть исход. Неверие никогда не может быть признано конституционна; поэтому конституция должна принять форму, к которой стремятся теперь защитники исправлений”.

В другом месте “Индек” говорит: “Основные мысли церкви и республики запутались в смертельной борьбе; конечно пока поле битвы ограничивается только невидимой областью мысли, но уже завтра эта борьба может войти на арену политики, и тогда глаза не будут настолько слепы, чтобы не видеть этого”.

Весьма примечательно быстрое преобразование общественного мнения относительно предложенного религиозного исправления нашей конституции. Мы слышим, что некоторые сначала враждебно относились к этому движению, а теперь напрягают все силы своего влияния и громким голосом требуют закона о воскресении. Как пример такого изменения хотим мы привести параграф из “Христиан Пресс” от января 1872 года. Этот листок есть орган трактатного общества в Цинцинате Огио, и редактор его выражается об упомянутой националь-ассоциации следующим образом: “Хотя мы были готовы пожелать доброго успеха этой ассоциации при её основании, то всё-таки мы не могли тогда ещё чувствовать, чтобы была настоятельная надобность для выполнения этого плана, так как наше действие было бы особенно направленно на то, чтобы привести массу народа в христианство, просветить её и поднять её образование, мало говорили мы о наших раздорах в том движении, в уверенности, что пока народ находится в настоящей колее и правительство будет в ней же. Однако, недавние соединённые усилия различных классов нашего гражданства изгнать Библию из общественных школ, отменить законы о воскресеньи, совершенно отделить наше правление от религии и этим сделать его атеистическим правлением, так как каждое правление должно быть или за или против Бога, или в интересах религии и доброй морали, или в споспешествовании неверия и безнравственности, изменили наше мнение и мы решили за необходимость ясного признания Божьего авторитета в националь-конституции и за величие Его законов, как они открыты в Писании Ветхого и Нового Завета.

Положение, которое занимает руководящий журнал баптистов в нашей стране в этом деле, есть другой случай. Когда движение за религиозное исправление в конституции появилось, упомянутый журнал относительно этого движения писал:

“Мы удивлялись многочисленному действию таинства по благословению церкви. Но сделать нацию атеистов несколькими штрихами пера по большинству голосов в конгрессе и по удостоверению заключения со стороны трёх четвертей государственного законодательного сословия, сделать её христианской, есть так же удивительно, как и непонятно. Эта агитация за национальную религию, признают официально, может по умозаключению кончиться только преследованиями. Это обратное движение к временам Константина, противоречащим духу Нового Завета, как и собственной республиканской Америки”.

Но уже в 1876 году журнал изменил свой тон относительно национального движения, и в одной статье о “Дне покоя” он пишет: “По этим и другим размышлениям считаем мы себя вправе думать, что содержание 4-й заповеди со всеми её Божественными санкциями и освящёнными правами, относятся в полном смысле на христианский день покоя. Охранять этот день от осквернения, его неоценённые привилегии, относящиеся к здоровью, нравственные, домашние и гражданские благодеяния, о которых писал Прудон, а также спокойное торжество Богослужения в этот день – поддерживать всё это есть обязанность христиан в отношении своего отечества и своего Бога. И в этом деле правления должны бы подавать помощь в своей сфере в интересах общественной нравственности и ко всеобщему благу общества”.

Ещё упоминаем об одном заявлении, появившемся в Бостоне от 6 октября 1877 г. относительно бывшего в Рочестере Масс 25 сентября 1877 г. -–конвента Массачусетских университетов, который нельзя пройти без внимания. Той конвенции было предложено заключение: “Мы сердечно симпатизируем конечной цели Национал-реформ-ассоциации, которая пытается достичь законного признания Бога и Его правления”. Комитету, которому было предложено это заключение, поставил его на обсуждение. При разбирательстве один господин Х.Кимбаль сказал: “Этим мы можем устроить религиозную войну, самую горчайшую из всех войн”. Д-р Фландерс заметил: “В заключении лежит опасность”. Пастор М.Камбре сказал: “Это реакционное движение, которое вредно религиозной свободе, за которую всегда стоят борцы универсалисты”. Пастор Г.В.Гаскель выразился так, что ассоциация, ищущая изменение в конституции, имеет у себя сзади только кальвинизм, но он в своё ещё время набравшись мужества выступил бы на дневной свет.

После всех этих ясных заявлений было предложение отложить решение на неопределённое время, также было и предложение на совершенное отвержение. Оно было принято 61 против 47. Это первенство было со стороны универсалистов во всяком случае странно и объясняется только из поступков “либеральной лиги”, которая хочет удалить всякое признание Бога, или религии из всех государственных дел и правил, а управление страны сделать чисто светским. Такое поведение либералистов возбуждает страх всех явных христиан и возбуждает к сопротивлению против мнимой опасности. Ничего не может больше способствовать к этому, как ускорить борьбу относительно вопроса об исправлении.

Направление религиозных мнений выказывается далее в положении, которое “Христиан Инструктор” теперь занимает. В доказательствах, которые Рихтер Бланк предлагал из Пенсильвании перед Юстиц-комитетом дома в Вашингтоне 30 января 1883 г., против предложения закона. Для подавления множества в территориях об этом вышеупомянутый листок говорит:

“Если знаменитые юристы питают такие мнения относительно христианской нравственности, разве не пора тогда, разве это не настоятельная обязанность, чтобы христианский народ этой нации требовал к конституции религиозного исправления. Разумеется многие ещё говорят, что они ещё раньше говорили: “Самое лучшее не поколебать хорошего дела”. Между тем, с каждым днём яснее выказывается, что это доброе нельзя более представить самому себе. Молчание конституции объясняют, как мероприятие против христианских учреждений. Конституция должна прекратить молчание и через исправление совершенно не двусмысленным образом объяснить, что это христианская нация, и что её нравственность основывается на открытой воли Божией. Только таким образом можно прочно сохранить наши христианские обычаи и учреждения”.

В высшей степени важный случай недавно был в Пенсильвании, статусы которого содержат в себе с 1794 г. очень строгий закон о воскресеньи. Но этот закон по своему ненавистному и угнетающему характеру был целые годы только мёртвой буквой.

С течением времени некоторые баптисты решили в отношении седьмого дня употребить в дело права, которые им предоставляет конституция Соединённых Штатов. После добросовестного и тщательного соблюдения седьмого дня, они в первый день недели хотели начать свои работы, не мешая между прочим, своему соседству в его покое или богослужении. И вот невежество и суеверие всё ещё находят себе место в некоторых тёмных душах, несмотря на свет 19-го столетия, они не могли терпеть что-либо подобного, и тотчас же начали против них преследование. Для этого ухватились эти недруги религиозной свободы за устарелый закон 1794 года и употребили его снова, как орудие угнетения против вышеназванных добросовестных исполнителей седьмого дня, снова говорим мы, употребили этот закон для того, чтобы наказать нарушителей воскресенья денежным штрафом и даже тюрьмой!

Между тем, некоторые просвещённые и великодушные мужи делали предложение, чтобы закон этот, хотя не был бы уничтожен, но чтобы только /заметим это хорошенько/ не имел применения на соблюдающих седьмого дня, чтобы стереть позор столетия с гордого герба Пенсильвании.

В заседании законодательного сословия в 1881 г. на 1882 г., когда председателем был начатию, не доставало только одного голоса, чтобы ввести это предложение в закон. Это же самое предложение было представлено при заседании 1882-83 г.г. Но оно было позорно отклонено большинством /отрицательных 130 против 37 утвердительных голосов/.

Что вызвало такую перемену и отбросило назад законодательное сословие во тьму прошедших столетий? Одно важное обстоятельство, служившее к этому, знаем мы очень хорошо. Пока билль /законопроект/ №122 ещё рассматривался, с него была снята копия одним ревностным мужем воскресенья Феликсом Р.Брудно и вручена президенту Националь-реформ-ассоциации Элиоту Е.Свифту. тотчас же эти господа переслали копию билль в Комерциал, в Питсбург Па со следующей нотой: “Прилагаемый билль /№122/ был нами сейчас передан с замечанием, что он уже прошёл второе чтение в законодательном собрании Пенсильвании. Если он получит силу закона, то это повело бы к уничтожению христианской субботы в нашем свободном государстве. Очень желательно было бы, чтобы народ узнал об этом и тотчас же поднял против него многочисленные и убедительные возражения, о чём мы покорнейше просим обнародовать”.

Билль не требовал даже, как мы уже говорили, отменения закона о воскресеньи, но требовал только того, чтобы ограждены были от его определений о наказании добросовестные соблюдатели седьмого дня, если они в воскресенье делают именно такие работы, которые не мешают покою частных людей или публичному Богослужению.

Но господ Брудна и Свифта не мало страшит мысль, что некоторые люди достигнут этим свободы совести и благочестия, и поэтому призывают каждого к сильному сопротивлению и по возможности помешать одобрению этого билля… Ничто не может показать яснее, что намерение этого движения /Националь-реформ0ассоцияции/ - принудить соблюдать воскресенье тех, которые теперь по обычаю совести соблюдают седьмой день недели, как субботу Господню. Ввиду всех этих фактов, люди эти имеют ещё дерзновение утверждать, что это движение ничуть не имеет намерение обременять их совесть.

Об этом также говорит “Христиан Штасман” относительно С-Т-Адвентистов: “Они с самого начала Националь-реформ-движения смотрели на него, как на шаг к их преследованию, которое коснётся их, как соблюдателей седьмого дня, если опять возникнет закон о воскресеньи и будет проведён. Можно только смеяться на успех этого движения, которое ведь не пошевелит волоса на их головах, но их страх всё-таки искренен”.

“Штатесман” находится в сильном заблуждении, обвиняя этот народ в страхе. Надежда на немилостивое законодательство для близкого будущего нисколько не тревожит его спокойствие, но всё-таки он обязан показать нации, куда собственно склонится это движение, а защитникам прямо поставить на вид их несправедливость и беззаконие.

Изложение этого предмета едва ли могло быть полным, если бы не намеревались обратить внимание на ясное обстоятельное изменение вопроса, который теперь со всею силою гласно выдвигается вперёд. Он состоит именно в том, что воскресенье должно быть введено не как религиозное, а как гражданское учреждение, потому что вынужденное соблюдение этого дня, как религиозного действия, противоречит духу конституции и нанесло бы удар религиозной свободе, но государство имеет право так установить соблюдение этого дня, как “гигиеническая мера”, “полицейское постановление”, или “просто гражданское учреждение”. С этим соблюдатели седьмого дня должны были объявить себя согласными, или удалиться в другое место.

“Интернационал Саббат Ассоциатион Рекорде”, который публикует в №19, улица Филадельфия Па, выбрала своим эпиграфом слова Адама Смита: “Суббота как политическое учреждение, имеет неоценимое достоинство, совершенно помимо её притязаний на Божественное происхождение”.

Когда Рихтер В.Томсон в 1880 году был ещё морским министром, то он по одному заявлению Нью-йоркского Геробд от 8 марта 1880 г. в одном Нью-йоркском собрании комитета о субботе сказал: “По моему мнению, ни один принцип не вкоренился так в Американские сердца, как точность, с которой мы настаиваем на том, чтобы чужестранцы приноравливались к нашим законам о воскресеньи. Мы народ, соблюдающий субботу /одобрение/.

Но некоторые люди однако говорят, что мы не имеем власти вмешиваться в естественные права людей, по которому каждому подобает проводить воскресенье по своему усмотрению. Но общество имеет право для своей собственной защиты издавать законы. Это не религиозные законы. Мужи, занятые великим делом введения законов о воскресеньи, не хотят вовсе никакого втискивания в одну церковь, так как они ведь представители различных наименований. Они только хотят, чтобы субботний день соблюдался, как день покоя, и пытаются провести это мирно, если они могут, или силою, если они должны, но разумеется, настолько, насколько это нужно для сохранения общества. Уничтожьте субботу, и вы вступите из света в тьму. Правительство без субботы, как гражданское учреждение, не удержалось бы настолько, чтобы не упасть. /Одобрение./

Несмотря на все эти признания, они всё таки не в состоянии утаить факта, что это церковное соблюдение, которое они хотят обеспечить себе. Томсон продолжает далее: “Отчего мы так интересуемся законом о воскресеньи? По той причине, что нет такого другого правления, которое бы так всецело зависело от нравственности своих граждан, как наше. Здесь, где у нас республика, существование которой принадлежит единственно массе народа, нет ничего важнее, как всеобщее соблюдение субботы”.

В предыдущем извлечении мы некоторые слова напечатали растянутым шрифтом /а я их подчеркнул/, чтобы сделать их заметнее, потому что мы должны стоять на том, что установление дня для прекращения работ в согласии с государственным законом, ни в коем случае не может быть назван “соблюдение субботы”, если даже определён был верный день для этой цели, потому что идея о субботе сама по себе есть религиозная идея; она вытекает из Слова Божия. Нет субботы в Библейском смысле, исключая для заклеймённого к этому Богом, так как Он в этот день покоился. Только тогда, когда день святился на основании Слова и как оно его предписывает, только тогда соблюдение субботы правильно; в другом случае также соблюдение государственного закона прекращать в определённый день работы в истинном смысле не есть исполнение морали, иначе нужно смотреть на государство, как на источник милости, и гражданские законы принимать за нравственные. Слова господина Томсона позволяют видеть истинный смысл задней мысли, что нравственность и “соблюдение субботы” желают провести.

10 февраля 1879 г. было обнародовано воззвание к массовому собранию “чтобы обеспечить лучшее соблюдение нашего еженедельного дня покоя”, пытались следующими словами насколько возможно резче выставить это различие:

“Относительно субботы, как религиозного учреждения, мы ничего не будем делать в этом собрании. Каждый религиозный вопрос исключён от разбирательства. Внимание должно быть обращено исключительно на субботу, как на гражданское заведение, как на день покоя от работ и от публичных удовольствий, которое установлено для этой цели Американским народом и законами страны, по обычаю древнепринесённому”.

То же различие делает также Иосиф Кук в одном чтении в Бостоне в мае 1879 г., когда он говорит: “Законы о субботе находят в республике своё оправдание по праву самоохранения. Достопримечательная разница состоит между соблюдением воскресного дня, как религиозного учреждения и как гражданского. Хотя Американские суды и хотят провести закон о воскресеньи, но они всё таки утверждают, что не имеют никаких с религией дел и т.д.”.

Такое изображение предмета может подкупить многие сердца и тысячам даст повод действовать с точки светской политики, не решаясь выступить со стороны христианской терпимостью”. Даже Нью-йоркский “Индепендент” после подтверждения непорочности этого религиозного движения об исправлении /о котором мы говорили/, проявляет совершенно другой тон в своём издании от 4-го января 1883 года. Случай, подавший повод к этому, был следующий: некоторое число евреев г. Нью-Йорка выступили за отмену одного полицейского постановления, которое препятствовало их свободному отправлению обыкновенных должностных занятий по причине того, что они соблюдатели седьмого дня. Судья Арнуск согласился на временное нарушение постановления, но вскоре это согласие было взято обратно, и именно под предлогом, что дело просителей не может быть отнесено к рубрике “дело милосердия”. Нью-йоркский свод уголовных законов содержит только следующее определение относительно соблюдения седьмого дня: “При обвинении в рабских работах в первый день недели достаточным извинением может служить только то, что обвиняемый постоянно освящает другой день недели и в этот день не совершает работ и что работа, послужившая поводом к обвинению совершалась таким образом, что не прерывала и не мешала другим при соблюдении первого дня недели, как освящённого дня”.

Теперь утверждают, что это может быть причиной к аресту за работу в воскресенье, так как такая работа, по словам закона, есть преступление, и что закон не даёт оправдание, пока он не найдёт действительно таковое. Поэтому человек может быть арестован, хотя и известно всем, что он добросовестный соблюдатель седьмого дня, как только его застанут за работой в первый день недели и он тогда подвергнется хлопотам и мучениям добыть себе защиту. И такие вещи называются справедливыми!

На вопрос: Не будет ли это несчастьем для евреев и баптистов седьмого дня? “Индепендент” отвечает, что это неизбежно, так как они живут в таком обществе, которое днём покоя имеет воскресенье, и что этому нельзя воспрепятствовать, не уничтожив совсем день покоя. Далее листок этот говорит, что если закон о воскресеньи “не особенно подходит к евреям – и он этого не делает, так как они ведь образуют меньшую дробную часть населения народа, то это есть неудобство, которое они должны нести, и которое закон отменить не может, не сделавши этим гораздо больше неудобств гораздо большему числу людей”.

Теперь мы подходим к точке различия, на которой основаны все эти изъяснения и для этой цели берём из вышеупомянутого листка следующее: “Если бы он /закон о воскресеньи/ хотел совершить над нами какое-нибудь религиозное принуждение, то это было бы несправедливо, но в этом нельзя видеть несправедливость, если он их понуждает соблюдать воскресенье, как день покоя в таком обществе, в котором подобным и вообще удовлетворительным причинам соблюдается. в случае, если это не нравится, то мы не видим другого выхода для них, как только удалиться из подобного общества”.

Мы думаем, что любезный читатель, несмотря на такие объяснения, будет в состоянии заглянуть под эту пушистую наружную сторону, чтобы открыть истинное свойство движения закона о воскресеньи и для чего нужно было закутать его в такую овечью шкуру.

Без сомнения, все согласятся, что требование об издании закона о воскресеньи можно приписать тому обстоятельству, что большинство религиозных людей смотрят на этот день, как на Божественное учреждение, и считают своей религиозной обязанностью его соблюдение. Другие же наоборот, не так смотрят на дело, потому что они знают, что Бог определил другой день для покоя и требует не соблюдения воскресенья, и если этих людей принуждают соблюдать первый день недели, то в какое положение ставят их? Они просто вынуждены соблюдать этот день, потому что другие смотрят на него, как на Божественное учреждение, и они, которые так не понимают, должны почитать поэтому религиозный обычай, который они считают за ложный.

Таким образом, они лишаются шестой доли времени, данной Богом для работы, а отсюда также и шестой доли средств к своему существованию, если живут трудами своих рук, как это у них большей частью бывает, и только единственно по той причине, что это есть желание другого, более сильного религиозного общества, и потому что государство его поддерживает и ему повинуется.

Разве это не религиозное различие? Разве не угнетается совесть одного класса в интересах другого? Разве это не вмешательство со стороны государства в духовную свободу своих подданных? Разве это не есть религиозная нетерпимость и преследование в делах совести? В действительности это и есть ничто иное как то, как бы не старались многие люди прикрыть дело или дать ему другое наименование.

Ещё читаем мы в позднейшем издании от 1 марта 1883 года в “Индепендент” следующий запрос одного корреспондента: “Не будете ли вы так любезны объяснить мне, насколько это не имеет ничего общего с религией?” – ответ его гласит: “Мы можем только повторить, что большой убыток может быть на стороне меньшинства. Эти люди, как бы правы они не были, но они всё-таки должны страдать и уступать”.

Со временем апостолов вплоть до нашего времени, всякий терпящий от религиозных притеснений мог бы служить свидетелем того, какой вред составляет быть в числе меньшинства. Но снизойдёт ли это правление обещающее чтить права своих слабейших и нижайших граждан, чтобы объяснить теперь, что тогда только можно иметь притязания на полномочия, когда принадлежишь к большинству?”

Далее Индепендент замечает: “Всё, что желает государство, есть то, чтобы гражданин один из семи дней имел для отдыха, вне зависимости от религии”. Можем ли кто-нибудь сказать, почему великое большинство не может так же хорошо “отдыхать” в первый день недели, когда малое меньшинство, соблюдающие седьмой день, принимается за свои обыкновенные дела и достойные уважения? Если это касается только отдыха, то как же моя работа может мешать отдыху соседа?

Но это не то! Если увидят тебя работающим, то тебя арестуют. Стало быть, дело идёт не только о привилегии покоя для желающих его, но о вынужденном покое, несмотря на то, хочешь ли ты его, или нет, а просто потому, что другие хотят, чтобы и ты отдыхал, как и они сами. Мы опять делаем выписку из того листка: “Если они настаивают на том, чтобы работать и этим нарушить день покоя большинства, то они должны или удалиться или быть высланными. Мы сокрушаемся об этом, но дела иначе поставить нельзя”.

Мы не знаем ни одного соблюдателя седьмого дня, который хоть малейшим образом имел намерение, или желание помешать другим в соблюдении первого дня. Соблюдатели субботы самым добросовестным образом остановили бы всё, что каким бы то ни было путём нарушило бы покой даже одного человека или публичного Богослужения.

Между тем осознаём мы, что именно тот факт, что они не соблюдают известного дня и не признают прав его, именно так объясняется, что подобного “вмешательства” и такого “беспорядка” достаточно, чтобы взяться за притеснительные меры. “Пусть они уходят добровольно, или будут изгнаны силою”.

Может быть кто-нибудь скажет: “Если вы думаете, что это движение имеет последствие, то вы должны готовиться на период времени религиозного преследования в этой жизни. Нет, ещё больше. Вы должны переносить в таком положении, что все святые Божии будут убиты, именно потому, что образ будет причинять смерть тем, кто не будет поклоняться ему. Мы, может быть, имели бы причину к такому заключению, если бы другое место не поучало нас, что Бог в этой ужасной битве не даст погибнуть Своему народу, но дарует ему полную победу над зверем, его образом, его начертанием и над числом его имени /Откр.15:2/, ибо мы дальше читаем об этой земной власти: “Т он /т.е. зверь/ сделает то, что всем вообще будет положено начертание на правую руку, или на чело их”, и всё-таки говорится в 2—й гл. 4 ст. о народе Божьем, как о тех, которые не приняли начертание, и не поклонились зверю. Хотя и написано, что он /зверь/ сделает, что всем будет положен его знак, а всё-таки не все его приняли в действительности, отсюда мы не должны думать, что слова “и он сделает, что кто не поклонится образу зверя, был убиваем”, но это ни в коем случае не показывает действительное лишение жизни всех. Но как же это может быть?

Ответ на вопрос найдём мы очевидно в правилах речи, по которым глагол части означает только желание или намерение, а не действительное совершение указанного действия.

Георг Бус, профессор еврейского языка и Восточной литературы в Нью-йоркском городском университете, разрешает эту трудность, когда он говорит о своих примечаниях к Исх.7 гл. “Есть правило, которое часто встречается при объяснении Священного Писания, что глаголы означают иногда только желание, или намерение исполнить нерешённое действие.

Смотри текст Иез.24:13 “Сколько Я ни чищу тебя…”, между тем, как в немецкой Библии читаем: “Я хотел тебя очистить…”.

Иоан.5:44 “Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу”, т.е. стремитесь брать славу друг от друга.

Римл.2:4 “Не разумея, что благодать Божия ведёт тебя к покаянию?”, т.е. стремится к тому, или желает вести тебя к покаянию.

Амос 9:3 “Хотя бы сокрылись от очей Моих на дне моря”, т.е. и если бы они попытались скрыться от очей Моих на дне моря.

1Кор.10:33 “Так как и я угождаю всем во всём”, т.е. стараюсь угождать.

Гал.5:4 “Вы, оправдывающие себя законом”, т.е. вы, которые стремитесь, которые хотите быть оправданными по закону”.

Псал.69:5 “Усилились лживые враги мои, которые мня губят” /англ.перев./, т.е. которые меня хотят погубить.

Деян.7:26 “Он склонил их к миру”, т.е. делал, старался это сделать.

То же самое и в этом месте. “Сделал зверь, что все люди приняли начертание, или что все, которые не поклоняются образу, будут убиваемые; т.е. он хочет иметь эту цель, стремиться к этому.

Он делает такой закон, принимает такой закон, но не способен это выполнить, потому что Бог восстал за Свой народ. Тогда те, которые сохранили слово терпения Христа по Откр.3:10 сохраняют его в час испытания, те, которые взяли себе прибежищем Всевышнего; тем, что Псал.90:9-10 не приключится никакое зло, и язва не приблизится к жилищу их, ибо как о них говорится в Дан.12:1 “Но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге”. И наконец, как победители зверя и образа будут они искуплены и будут петь победную песнь перед престолом Бога Откр.14:1-5; Откр.15:2-4.

Наши противники могут возразить: “Вы слишком легкомысленные, если вы думаете, что все сомневающиеся нашей страны спиритисты, отрицатели Богу между немцами и великие массы неверующих могут быть приведены к тому, что вся эта масса примет религиозное соблюдение и создаст всеобщий, связывающий закон для этой цели”.

На это мы отвечаем: “Пророчество должно исполниться, и если это может случиться только через революцию, то она и совершится. Но мы не можем совершенно понять, как это совершится, но оно непременно должно быть. Пусть дозволят нам изложение наших мнений, которые, хотя это только наше предположение, всё-таки покажет, как пророчество через исполнение известных происшествий, а также без содействия выше приведённых классов могло бы исполниться.

Как уже было сказано, движение должно начаться из церквей этой страны, или быть выдвинуто на передний план. Их желание – навязать всему народу известные обряды и поэтому казалось бы совершенно естественным, что различные Евангельские нации не будут против необходимости стремиться всем к точкам, через которые они хотят иметь влияние на огромные массы. Они очень хорошо знают, что не могут рассчитывать на значительный успех, пока они относительно открытого вопроса не придут между собой к соглашению. Поэтому они и пробуют достичь соглашение мнений и обрядов, исполняемых большею частью массы и которые они в случае нужды может быть насильно будут навязывать.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: