Способы борьбы с партизанами и повстанцами в Прибалтике и Украине

Со­вет­ско­му го­су­дар­ст­ву по­сле по­бе­ды над фа­ши­ст­ской Гер­ма­ни­ей и ми­ли­та­ри­ст­ской Япо­ни­ей в те­че­ние дол­гих лет при­шлось вес­ти из­ну­ри­тель­ную и жес­то­кую борь­бу на внут­рен­нем фрон­те. Ра­зы­грав­шая­ся в про­стран­ст­ве поч­ти всей за­пад­ной при­гра­нич­ной по­ло­сы дра­ма бы­ла не­из­беж­на еще на ста­дии при­сое­ди­не­ния При­бал­ти­ки, За­пад­ной Бе­ло­рус­сии и За­пад­ной Ук­раи­ны в 1939-40 гг. Од­на­ко то­гда она ока­за­лась по­дав­лен­ной на­чав­шим­ся вско­ре воо­ру­жен­ным столк­но­ве­ни­ем бо­лее вы­со­ко­го уров­ня: вой­ной ме­ж­ду СССР и Гер­ма­ни­ей.

Пре­ж­де все­го сле­ду­ет на­звать об­щие чер­ты этих со­бы­тий. Так, у всех вос­ста­ний на ука­зан­ной тер­ри­то­рии от­сут­ст­во­вал гео­гра­фи­че­ский и функ­цио­наль­ный центр, не на­блю­да­лось сгу­ст­ка вос­став­ших масс и их во­ен­но-по­ли­ти­че­ско­го ру­ко­во­дства в оп­ре­де­лен­ном мес­те, не бы­ло рай­онов наи­боль­шей ин­тен­сив­но­сти воо­ру­жен­ной борь­бы. Вме­сто это­го обо­зна­чи­лось ши­ро­кое рас­сре­до­то­че­ние оча­гов со­про­тив­ле­ния. Са­мо со­про­тив­ле­ние во мно­гих от­но­ше­ни­ях воз­ник­ло на эт­ни­че­ско-ре­ли­ги­оз­ной поч­ве, что при­да­ло ему вы­со­кую мо­ти­ва­цию и до­пол­ни­тель­ную стой­кость[8].

Для борь­бы с пов­стан­че­ски­ми си­ла­ми ис­поль­зо­ва­лись в ос­нов­ном си­лы пра­во­по­ряд­ка и гос­безо­пас­но­сти, про­во­див­шие спе­ци­аль­ные опе­ра­ции, с эпи­зо­ди­че­ским под­клю­че­ни­ем войск Крас­ной Ар­мии. На­ча­ло и окон­ча­ние кон­флик­тов ока­за­лись син­хро­ни­зи­ро­ван­ны­ми во всех оча­гах, но ни­где не уда­лось до­бить­ся ре­шаю­ще­го раз­гро­ма пов­стан­цев. В то же вре­мя ни од­но из пов­стан­че­ских дви­же­ний не ста­ви­ло пе­ред со­бой за­да­чу одер­жать во­ен­ную по­бе­ду. Стра­те­гия со­про­тив­ле­ния ос­но­вы­ва­лась на ожи­да­нии вме­ша­тель­ст­ва в кон­фликт вра­ж­деб­ных Мо­ск­ве внеш­них сил. По­это­му ши­ро­ко при­ме­ня­лись ме­то­ды за­тяж­ной пар­ти­зан­ской вой­ны и ди­вер­си­он­но-тер­ро­ри­сти­че­ских ак­ций.

По­ми­мо об­щих черт, ка­ж­дое из на­цио­наль­ных пов­стан­че­ских дви­же­ний име­ло свои осо­бен­но­сти. На­при­мер, ли­тов­ское со­про­тив­ле­ние 1944-52 гг. бы­ло сре­ди трех при­бал­тий­ских рес­пуб­лик наи­бо­лее мас­штаб­ным, ор­га­ни­зо­ван­ным и ожес­то­чен­ным. Пер­вым ак­том со­про­тив­ле­ния в Лит­ве ста­ло бой­ко­ти­ро­ва­ние в ию­ле 1940 г. вы­бо­ров в на­род­ный сейм. Бой­кот сви­де­тель­ст­во­вал о мас­со­вом не­при­ятии на­се­ле­ни­ем но­вой по­ли­ти­че­ской ре­аль­но­сти. Уже в этот пе­ри­од ста­ли соз­да­вать­ся под­поль­ные груп­пы, сде­лав­шие сво­ей глав­ной це­лью воо­ру­жен­ную борь­бу. По­сле на­па­де­ния Гер­ма­нии на СССР они под­ня­ли в ию­не 1941 г. вос­ста­ние в ты­лу со­вет­ских войск и ус­та­но­ви­ли свою власть во мно­гих го­ро­дах и дру­гих на­се­лен­ных пунк­тах. Это пер­вое круп­ное ан­ти­со­вет­ское вы­сту­п­ле­ние спо­соб­ст­во­ва­ло фор­ми­ро­ва­нию ру­ко­во­дя­ще­го яд­ра по­сле­во­ен­но­го пар­ти­зан­ско­го дви­же­ния, да­ло оп­ре­де­лен­ный опыт борь­бы с пра­вя­щим ре­жи­мом.

В пе­ри­од ок­ку­па­ции При­бал­ти­ки гер­ман­ски­ми вой­ска­ми борь­ба ли­тов­цев за на­цио­наль­ный су­ве­ре­ни­тет про­дол­жа­лась в раз­лич­ных фор­мах. В пер­вые го­ды вой­ны она сво­ди­лась, в ос­нов­ном, к ук­ло­не­нию ли­тов­ской мо­ло­де­жи от при­зы­ва в не­мец­кую ар­мию. А с 1943 г., ко­гда ход вой­ны стал оп­ре­де­лен­но скла­ды­вать­ся не в поль­зу Гер­ма­нии, не­ко­то­рые от­ря­ды на­ча­ли за­хва­ты­вать ору­жие и иму­ще­ст­во у от­сту­пав­ших не­мец­ких час­тей, го­то­вить­ся к пар­ти­зан­ским дей­ст­ви­ям про­тив при­бли­жав­ших­ся со­вет­ских войск.

Ле­том 1944 г. вой­ска 3-го Бе­ло­рус­ско­го фрон­та прак­ти­че­ски очи­сти­ли тер­ри­то­рию Лит­вы от не­мец­ких ок­ку­пан­тов. Тем са­мым бы­ло фак­ти­че­ски вос­ста­нов­ле­но до­во­ен­ное по­ло­же­ние, не­тер­пи­мое для зна­чи­тель­ной час­ти на­се­ле­ния, счи­тав­ше­го, что луч­ше по­гиб­нуть с ору­жи­ем в ру­ках, чем сно­ва ис­пы­тать мас­со­вые аре­сты и де­пор­та­цию. По­доб­ные ме­ры яв­ля­лись впол­не ожи­дае­мы­ми в от­вет на со­труд­ни­че­ст­во ли­тов­цев с гит­ле­ров­ца­ми. Рос­ту чис­ла пар­ти­зан спо­соб­ст­во­вал так­же объ­яв­лен­ный в 1944 го­ду при­зыв в Крас­ную Ар­мию.

Не по­след­нюю роль в раз­вер­ты­ва­нии пов­стан­че­ско­го дви­же­ния сыг­ра­ли идео­ло­ги­че­ские мо­ти­вы. Кос­тяк ру­ко­во­дства пов­стан­цев со­сто­ял из ар­мей­ских кад­ров и пред­ста­ви­те­лей ин­тел­ли­ген­ции ста­рой Лит­вы, тя­го­тев­ших к идеа­лам бур­жу­аз­но­го об­раза жиз­ни и бур­жу­аз­ной куль­ту­ры. Они ост­ро вос­при­ни­ма­ли ущем­ле­ние на­цио­наль­ных чувств, яв­ля­лись про­по­вед­ни­ка­ми аг­рес­сив­но­го на­цио­на­лиз­ма. К то­му же борь­ба с со­вет­ской вла­стью пред­став­ля­лась им не толь­ко борь­бой за не­за­ви­си­мость Лит­вы, но и борь­бой с без­бож­ни­ка­ми, с вра­га­ми ка­то­ли­че­ской церк­ви. Так как боль­шин­ст­во на­се­ле­ния со­став­ля­ли ка­то­ли­ки, на де­ле ощу­тив­шие не­га­тив­ное от­но­ше­ние со­вет­ской вла­сти к их церк­ви, они вста­ли на сто­ро­ну воо­ру­жен­ной оп­по­зи­ции.

Ли­тов­ский на­род в та­кой ме­ре под­дер­жи­вал «лес­ных брать­ев», что пар­ти­зан­ские ко­ман­ди­ры ра­ди со­хра­не­ния управ­ляе­мо­сти и безо­пас­но­сти сво­их от­ря­дов вы­ну­ж­де­ны бы­ли бо­роть­ся с из­бы­точ­ным при­то­ком доб­ро­воль­цев. Бо­лее то­го, поль­зу­ясь пе­рио­ди­че­ски объ­яв­ляе­мы­ми ам­ни­стия­ми, они да­же де­мо­би­ли­зо­вы­ва­ли часть лич­но­го со­ста­ва и пе­ре­во­ди­ли его на ле­галь­ное по­ло­же­ние по мес­ту жи­тель­ст­ва, со­хра­няя воз­мож­ность ис­поль­зо­ва­ния в нуж­ные мо­мен­ты и в нуж­ном ка­че­ст­ве.

В це­лом, все дви­же­ние со­про­тив­ле­ния раз­де­ля­лось на три ка­те­го­рии: дей­ст­вую­щие бое­вые от­ря­ды, ре­зерв, со­чув­ст­вую­щие. Бое­ви­ки об­ла­да­ли по­пу­ляр­но­стью в на­род­ной сре­де и сла­вой на­цио­наль­ных ге­ро­ев. Они по­сто­ян­но на­хо­ди­лись в ле­сах, где пря­та­лись во вре­мен­ных ук­ры­ти­ях или в хо­ро­шо за­мас­ки­ро­ван­ных спе­ци­аль­ных убе­жи­щах (бун­ке­рах). Бое­ви­ки име­ли на воо­ру­же­нии не­мец­кое и со­вет­ское ору­жие, но­си­ли ста­рую ли­тов­скую во­ен­ную фор­му, по­лу­ча­ли про­дук­ты пи­та­ния от под­дер­жи­вав­ших их кре­сть­ян ли­бо от­ни­ма­ли у всту­пав­ших в кол­хо­зы.

Ре­зерв пов­стан­цев пред­став­лял со­бой зна­чи­тель­ную груп­пу на­се­ле­ния, ко­то­рая так­же име­ла ору­жие, но про­жи­ва­ла до­ма и фор­маль­но ве­ла за­ко­но­пос­луш­ный об­раз жиз­ни. Си­лы ре­зер­ва пе­рио­ди­че­ски вли­ва­лись в дей­ст­вую­щие от­ря­ды для уси­ле­ния в хо­де про­ве­де­ния мас­штаб­ных ак­ций, для де­зин­фор­ми­ро­ва­ния про­тив­ни­ка и от­вле­че­ния его сил с опас­ных на­прав­ле­ний, а ино­гда для са­мо­обо­ро­ны. Со­чув­ст­вую­щие пар­ти­за­нам ли­ца обыч­но не при­ни­ма­ли уча­стия в воо­ру­жен­ной борь­бе, но вы­пол­ня­ли важ­ные за­да­чи раз­вед­ки, обес­пе­че­ния свя­зью, снаб­же­ния.

Ха­рак­тер­но в дан­ной свя­зи то, что во всех трех при­бал­тий­ских рес­пуб­ли­ках бы­ст­ро про­ва­ли­лись пла­ны со­че­та­ния на­цио­наль­но-ос­во­бо­ди­тель­но­го дви­же­ния с ди­вер­си­он­но-под­рыв­ной дея­тель­но­стью не­мец­ких спец­служб. По­след­ние с 1944 г. при­сту­пи­ли к ак­тив­ной за­бро­ске в тыл Крас­ной Ар­мии бое­вых групп, ору­жия и бо­е­при­па­сов, т.е. к ис­кус­ст­вен­но­му ини­ции­ро­ва­нию пов­стан­че­ст­ва. Прак­ти­ка по­ка­за­ла, что вне­дре­ние та­ких групп в еще не со­зрев­шую со­ци­аль­но-по­ли­ти­че­скую сре­ду ос­тав­ля­ло их один на один с пре­вос­хо­дя­щи­ми си­ла­ми ар­мии и про­ти­во­ди­вер­си­он­ны­ми фор­ми­ро­ва­ния­ми. Эти груп­пы в сво­ем боль­шин­ст­ве лег­ко об­на­ру­жи­ва­лись и бы­ст­ро унич­то­жа­лись. Так, с но­яб­ря 1944 г. по се­ре­ди­ну фев­ра­ля 1945 г. в ты­лу дей­ст­вую­щей ар­мии бы­ло унич­то­же­но 4176 ди­вер­сан­тов и воо­ру­жен­ных бан­ди­тов, из них в Лит­ве 4045 че­ло­век. В борь­бе с ни­ми со­вет­ские вой­ска по­те­ря­ли 177 че­ло­век (со­от­но­ше­ние 1:24), в том чис­ле 151 в Лит­ве. Тем не ме­нее, этот этап не про­шел бес­след­но. Он спо­соб­ст­во­вал за­кла­ды­ва­нию ор­га­ни­за­ци­он­ных, ма­те­ри­аль­ных и со­ци­аль­но-п­си­хо­ло­ги­че­ских ос­нов бу­ду­ще­го про­ти­во­бор­ст­ва, его ши­ро­ко­му раз­вер­ты­ва­нию прак­ти­че­ски без па­уз сра­зу по­сле окон­ча­ния вой­ны[9].

Подъ­ем пов­стан­че­ст­ва был на­столь­ко зна­чи­тель­ным, что на пер­вом эта­пе, осо­бен­но в 1945-47 гг., при­вел к про­ти­во­по­лож­но­му ре­зуль­та­ту. Ру­ко­во­дство со­про­тив­ле­ния пе­ре­оце­ни­ло его бое­вые воз­мож­но­сти и не­ред­ко бро­са­ло свои от­ря­ды в от­кры­тые столк­но­ве­ния, в хо­де ко­то­рых они не­сли тя­же­лые по­те­ри. По­это­му на вто­ром эта­пе про­изош­ли ра­ди­каль­ные из­ме­не­ния в так­ти­ке борь­бы. Пе­ри­од 1949-52 гг. ха­рак­те­ри­зу­ет­ся ди­вер­си­он­но-тер­ро­ри­сти­че­ской дея­тель­но­стью пар­ти­зан, и обо­ро­ной ими сво­их баз и скла­дов. Ины­ми сло­ва­ми, глав­ной за­да­чей «лес­ных брать­ев» ста­ло вы­жи­ва­ние с од­но­вре­мен­ной си­ло­вой де­мон­ст­ра­ци­ей сво­его при­сут­ст­вия. В по­сле­дую­щий пе­ри­од (вплоть до 1957 г.) ли­тов­ское со­про­тив­ле­ние по­сте­пен­но вы­ро­ж­да­лось в бан­ди­тизм и в ко­неч­ном сче­те со­шло на нет. В этот тре­тий пе­ри­од поч­ти един­ст­вен­ной фор­мой бое­вой дея­тель­но­сти яв­лял­ся тер­ро­ризм, на­прав­ляв­ший­ся в ос­нов­ном про­тив соб­ст­вен­но­го на­ро­да - как в ви­де на­ка­за­ний за со­труд­ни­че­ст­во с ком­му­ни­ста­ми, так и в хо­де экс­про­приа­ций.

Та­кая эво­лю­ция так­ти­ки в зна­чи­тель­ной ме­ре дик­то­ва­лась на­ме­рен­но за­тяж­ным ха­рак­те­ром со­про­тив­ле­ния на стра­те­ги­че­ском уров­не. Трез­во оце­ни­вая соб­ст­вен­ные воз­мож­но­сти, а так­же ве­ро­ят­ность мас­штаб­но­го столк­но­ве­ния двух ми­ро­вых сис­тем, ли­тов­ские на­цио­на­ли­сты свои глав­ные на­де­ж­ды свя­зы­ва­ли с вме­ша­тель­ст­вом из­вне. Чер­ту под их ожи­да­ния­ми под­ве­ло соз­да­ние ор­га­ни­за­ции Вар­шав­ско­го До­го­во­ра (май 1955 г.) и пе­ре­нос гра­ни­цы гло­баль­но­го про­ти­во­стоя­ния да­ле­ко на за­пад.

Кро­ме то­го, бое­вая дея­тель­ность пов­стан­цев долж­на бы­ла за­мед­лить или при­ос­та­но­вить со­ве­ти­за­цию ли­тов­ско­го об­ще­ст­ва до вме­ша­тель­ст­ва За­па­да. Имен­но по­это­му объ­ек­та­ми на­па­де­ний ста­но­ви­лись ор­га­ни­за­ции и ли­ца, имев­шие пря­мое от­но­ше­ние к про­цес­су ин­те­гра­ции Лит­вы в еди­ную по­ли­ти­ко-эко­но­ми­че­скую струк­ту­ру СССР. Это бы­ли пар­тий­ные и со­вет­ские ра­бот­ни­ки на мес­тах, аги­та­то­ры и про­па­ган­ди­сты, ор­га­ни­за­то­ры кол­лек­тив­ных хо­зяйств, ря­до­вые гра­ж­да­не, за­по­доз­рен­ные в со­труд­ни­че­ст­ве с но­вой вла­стью. Не слу­чай­но из 25108 уби­тых и 2965 ра­не­ных бое­ви­ка­ми в Лит­ве за пе­ри­од 1944-1956 гг. бо­лее 23 ты­сяч че­ло­век бы­ли ли­тов­ца­ми.

За­ко­но­ме­рен во­прос о при­чи­нах бое­вой эф­фек­тив­но­сти ли­тов­ских пар­ти­зан и, со­от­вет­ст­вен­но, не­эф­фек­тив­но­сти пра­ви­тель­ст­вен­ных сил в ус­ло­ви­ях ко­ли­че­ст­вен­но­го и ма­те­ри­аль­но­го пре­вос­ход­ст­ва по­след­них. По­ми­мо ука­зан­ных вы­ше со­ци­аль­но-п­си­хо­ло­ги­че­ских и по­ли­ти­че­ских об­стоя­тельств, от­вет сле­ду­ет ис­кать так­же в об­лас­ти так­ти­ки дей­ст­вий обе­их сто­рон.

По­ни­ма­ние не­ко­то­рых осо­бен­но­стей пар­ти­зан­ско­го спо­со­ба борь­бы да­ет, в ча­ст­но­сти, при­каз Вер­хов­но­го шта­ба Ар­мии ос­во­бо­ж­де­ния Лит­вы (ЛЛА) от 4 но­яб­ря 1944 г. В нем го­во­рит­ся: «Для ус­пеш­ной борь­бы про­тив НКВД, ме­ст­ной ад­ми­ни­ст­ра­ции и шпио­нов вес­ти ее без жа­ло­сти и ще­пе­тиль­но­сти. Со­би­рать точ­ные све­де­ния о ко­ли­че­ст­ве час­тей НКВД, их воо­ру­же­нии, по­стах ох­ра­ны, бди­тель­но­сти и т.п. Со­ста­вить пла­ны, в ос­но­ву ко­то­рых по­ло­жить хит­рость, изо­бре­та­тель­ность, но не си­лу. Опе­ра­ции про­во­дить толь­ко но­чью, на­зна­чая для это­го нуж­ное ко­ли­че­ст­во лю­дей. Для этой це­ли луч­ше все­го иг­рать роль ми­ли­ции и НКВД, при­быв­ших из дру­гих уез­дов. По воз­мож­но­сти на­де­вать рус­ские оде­ж­ды и го­во­рить по-рус­ски. В слу­чае опас­но­сти быть рас­шиф­ро­ван­ны­ми ме­ст­ны­ми жи­те­ля­ми но­сить мас­ки, пе­ре­кра­ши­вать­ся и поль­зо­вать­ся вы­мыш­лен­ны­ми име­на­ми.

От­дель­ных эн­ка­ве­ди­стов и не­боль­шие груп­пы, на­прав­ляю­щие­ся на охо­ту, ли­к­ви­ди­ро­вать без вся­ких сле­дов, что­бы соз­да­ва­лось впе­чат­ле­ние, что про­па­ли без вес­ти. Для обес­пе­че­ния ору­жи­ем и па­тро­на­ми за­би­рать все ору­жие у ли­к­ви­ди­ро­ван­ных, по­ку­пать у крас­но­ар­мей­цев за са­мо­гон...»

Прин­ци­пи­аль­но та­кая так­ти­ка не из­ме­ни­лась на про­тя­же­нии все­го кон­флик­та. Ее смысл за­клю­чал­ся в том, что­бы в ка­ж­дой ак­ции на­но­сить вне­зап­ный удар про­тив­ни­ку с мак­си­маль­ны­ми для не­го по­те­ря­ми и стре­ми­тель­но от­хо­дить. Боль­шин­ст­во на­ле­тов ли­тов­ские пар­ти­за­ны про­во­ди­ли весь­ма ог­ра­ни­чен­ны­ми си­ла­ми, груп­па­ми в со­ста­ве 2-3 че­ло­век.

Бой в со­ста­ве круп­ных фор­ми­ро­ва­ний до­пус­кал­ся толь­ко в тех слу­ча­ях, ко­гда не бы­ло дру­го­го вы­хо­да. То­гда «лес­ные бра­тья» сра­жа­лись с ис­клю­чи­тель­ным упор­ст­вом. На­при­мер, в 1945 г. две ди­ви­зии НКВД вы­шли на груп­пи­ров­ку пар­ти­зан чис­лен­но­стью око­ло 800 че­ло­век и на­вя­за­ли им по­зи­ци­он­ный обо­ро­ни­тель­ный бой. О его ха­рак­те­ре го­во­рят циф­ры: по­те­ряв при­мер­но 150 сво­их бой­цов, пар­ти­за­ны вы­ве­ли из строя око­ло 800 про­тив­ни­ков. У пар­ти­зан су­ще­ст­во­ва­ло же­ст­кое пра­ви­ло, за­клю­чав­шее­ся в том, что­бы ни при ка­ких об­стоя­тель­ст­вах не сда­вать­ся в плен и не под­вер­гать тем са­мым уг­ро­зе безо­пас­ность сво­его от­ря­да и сво­ей се­мьи. По­это­му да­же в без­вы­ход­ных си­туа­ци­ях они ока­зы­ва­ли ожес­то­чен­ное со­про­тив­ле­ние, а при ре­аль­ной опас­но­сти пле­не­ния стре­ля­лись ли­бо под­ры­ва­ли се­бя гра­на­той так, что­бы изу­ро­до­вать ли­цо и тем са­мым за­труд­нить опо­зна­ние. Сле­ду­ет так­же ска­зать, что без­жа­ло­ст­ность к се­бе они рас­про­стра­ня­ли и на про­тив­ни­ка. По­это­му со­вет­ские вои­ны, бо­ров­шие­ся с пов­стан­ца­ми в Лит­ве, в кри­ти­че­ских си­туа­ци­ях то­же пред­по­чи­та­ли смерть пле­не­нию.

Воо­ру­жен­ное со­про­тив­ле­ние в Лит­ве в те­че­ние все­го вре­ме­ни от­ли­ча­лось боль­шой ав­то­но­ми­ей раз­лич­ных его от­ря­дов, их не­за­ви­си­мо­стью от ру­ко­во­дя­ще­го цен­тра. Воз­мож­но, это иг­ра­ло от­ри­ца­тель­ную роль в пла­не со­гла­со­ва­ния уси­лий и ма­нев­ри­ро­ва­ния на­лич­ны­ми си­ла­ми бое­ви­ков в мас­шта­бе рес­пуб­ли­ки. Но в то же вре­мя ра­зоб­щен­ность по­ни­жа­ла уяз­ви­мость от­дель­ных оча­гов со­про­тив­ле­ния, и воз­мож­ность по­ра­же­ния дви­же­ния в це­лом пу­тем ли­к­ви­да­ции его цен­траль­ных струк­тур. Де­цен­тра­ли­за­ция ста­ла осо­бен­но­стью при­бал­тий­ско­го пар­ти­зан­ст­ва во­об­ще, а от­сут­ст­вие еди­но­го ру­ко­во­дства ком­пен­си­ро­ва­лось же­ст­кой дис­ци­п­ли­ной на ло­каль­ном уров­не (обу­слов­лен­ной са­мим ста­ту­сом пар­ти­зан, вы­ну­ж­ден­ных дол­гие го­ды су­ще­ст­во­вать и дей­ст­во­вать в ус­ло­ви­ях плот­но­го ок­ру­же­ния).

То, что фак­ти­че­ски сло­жив­шая­ся де­цен­тра­ли­за­ция се­бя оп­рав­ды­ва­ет, под­твер­дил сле­дую­щий эпи­зод. Ру­ко­во­дство ЛЛА соз­да­ло учеб­ный центр для под­го­тов­ки млад­ших ко­ман­ди­ров. Вы­пуск в 1947 г. пер­во­го на­бо­ра кур­сан­тов, про­шед­ших обу­че­ние по еди­ным про­грам­мам, по­зво­лил бы при­дать со­про­тив­ле­нию бо­лее уни­фи­ци­ро­ван­ный и ско­ор­ди­ни­ро­ван­ный ха­рак­тер. Од­на­ко вско­ре по­сле соз­да­ния центр был об­на­ру­жен и унич­то­жен. По оцен­ке ко­ман­до­ва­ния Ар­мии со­про­тив­ле­ния, ущерб от его по­те­ри пре­вы­сил ожи­дав­шие­ся вы­го­ды. В даль­ней­шем к идее цен­тра­ли­зо­ван­ной под­го­тов­ки кад­ров боль­ше не воз­вра­ща­лись.

Нор­маль­ная чис­лен­ность ка­ж­до­го пар­ти­зан­ско­го от­ря­да, дей­ст­во­вав­ше­го в од­ном и том же рай­оне, не пре­вы­ша­ла 6-10 че­ло­век. Это край­не за­труд­ня­ло дей­ст­вия войск НКВД. В по­доб­ных ус­ло­ви­ях их глав­ной за­да­чей ста­но­ви­лось об­на­ру­же­ние стоя­нок, ла­ге­рей, бун­ке­ров, скла­дов и дру­гих то­чек при­вяз­ки пар­ти­зан. Од­на­ко и в слу­чае об­на­ру­же­ния столь ма­ло­чис­лен­ные груп­пы до­воль­но лег­ко ухо­ди­ли из-под мас­си­ро­ван­ных уда­ров. Тре­бо­ва­лось ис­поль­зо­вать раз­лич­ные прие­мы во­ен­ной хит­ро­сти, что­бы за­ма­нить их в удоб­ное для ок­ру­же­ния ме­сто. Ко­гда это уда­ва­лось, ис­ход боя ока­зы­вал­ся пред­ре­шен.

Оп­ре­де­лен­ный пе­ре­лом в борь­бе с пов­стан­ца­ми на­ме­тил­ся то­гда, ко­гда ста­ло яс­но, что нель­зя ог­ра­ни­чи­вать­ся толь­ко во­ен­ны­ми дей­ст­вия­ми про­тив них. В вой­сках НКВД соз­да­ли спе­ци­аль­ный от­дел, за­ни­мав­ший­ся ор­га­ни­за­ци­ей борь­бы с пар­ти­за­на­ми си­ла­ми ме­ст­ной са­мо­обо­ро­ны. Он го­то­вил тай­ную аген­ту­ру, вел ан­ти­пар­ти­зан­скую про­па­ган­ду, рас­пус­кал лож­ные слу­хи, про­во­ци­ро­вал пов­стан­цев на за­ве­до­мо об­ре­чен­ные ак­ции и т.п. Но осо­бен­но зна­чи­тель­ный во­ен­ный, по­ли­ти­че­ский и со­ци­аль­но-п­си­хо­ло­ги­че­ский эф­фект да­ло соз­да­ние лож­ных пар­ти­зан­ских от­ря­дов. Ими яв­ля­лись спе­ци­аль­но под­го­тов­лен­ные под­раз­де­ле­ния НКВД. Ра­ди за­вое­ва­ния до­ве­рия ме­ст­но­го на­се­ле­ния они да­же про­во­ди­ли ак­ции впол­не ан­ти­со­вет­ско­го свой­ст­ва, по­сле че­го ис­ка­ли вы­хо­ды на воо­ру­жен­ное под­по­лье. По­доб­ная схе­ма вне­дре­ния по­зво­ля­ла на­во­дить вой­ска НКВД на вы­яв­лен­ные пов­стан­че­ские груп­пы, а так­же ус­та­нав­ли­вать свя­зан­ных с ни­ми ме­ст­ных жи­те­лей. Са­ми пар­ти­за­ны счи­та­ли дан­ный ме­тод са­мым опас­ным для се­бя, так как он был ос­но­ван на их ес­те­ст­вен­ной за­ви­си­мо­сти от на­се­ле­ния в во­про­сах снаб­же­ния, раз­вед­ки, свя­зи.

Са­мый тя­же­лый удар пов­стан­че­ско­му дви­же­нию был на­не­сен то­гда, ко­гда со­вет­ским вла­стям все же уда­лось за­вер­шить кол­лек­ти­ви­за­цию и по­ста­вить под свой кон­троль ре­сур­сы се­ла. В со­че­та­нии с во­ен­ны­ми по­ра­же­ния­ми, не­бла­го­при­ят­ным раз­ви­ти­ем ме­ж­ду­на­род­ной об­ста­нов­ки и ам­ни­сти­ей 1955 г. это за­ста­ви­ло пре­кра­тить воо­ру­жен­ную борь­бу. Она ус­ту­пи­ла ме­сто бо­лее изо­щрен­но­му про­ти­во­дей­ст­вию, зна­чи­тель­ный по­тен­ци­ал ко­то­ро­го в пол­ной ме­ре стал ясен толь­ко по­сле раз­ва­ла СССР.

Ро­ж­де­ние пов­стан­че­ско­го дви­же­ния в Бе­ло­рус­сии то­же свя­за­но со вто­рой ми­ро­вой вой­ной. Здесь в пе­ри­од не­мец­кой ок­ку­па­ции на тер­ри­то­рии за­пад­ных об­лас­тей рес­пуб­ли­ки (яв­ляв­ших­ся до сен­тяб­ря 1939 г. ча­стью Поль­ши) воз­ник­ли фор­ми­ро­ва­ния ме­ст­ных по­ля­ков. Они на­ча­ли воо­ру­жен­ную борь­бу за воз­ро­ж­де­ние не­за­ви­си­мо­сти Поль­ши. Эти от­ря­ды счи­та­лись под­раз­де­ле­ния­ми так на­зы­вае­мой Ар­мии Крае­вой (АК), под­чи­ня­лись эмиг­рант­ско­му пра­ви­тель­ст­ву в Лон­до­не и ве­ли вой­ну на два фрон­та: про­тив фа­ши­ст­ских ок­ку­пан­тов, а так­же про­тив со­вет­ских вла­стей и воо­ру­жен­ных сил. Кос­тяк от­ря­дов АК со­став­ля­ли быв­шие офи­це­ры и ун­тер-о­фи­це­ры поль­ской ар­мии, по­ли­ции, жан­дар­ме­рии.

В 1941-44 гг. фор­ми­ро­ва­ния АК ве­ли ан­ти­со­вет­скую про­па­ган­ду, про­во­ди­ли кам­па­нии по за­пу­ги­ва­нию на­се­ле­ния, осу­ще­ст­в­ля­ли тер­ро­ри­сти­че­ские ак­ции, со­вер­ша­ли ди­вер­сии на ком­му­ни­ка­ци­ях, сры­ва­ли по­став­ки про­до­воль­ст­вия для нужд Крас­ной Ар­мии, вое­ва­ли с со­вет­ски­ми пар­ти­за­на­ми.

По­сле­во­ен­ное пов­стан­че­ст­во в Бе­ло­рус­сии со­хра­ни­ло свою преж­нюю поль­скую ори­ен­та­цию. По­это­му бое­ви­ки АК мог­ли в той или иной ме­ре опи­рать­ся лишь на эт­ни­че­ских по­ля­ков, а так­же на ту часть бе­ло­рус­ско­го на­се­ле­ния, ко­то­рая ис­по­ве­да­ла ка­то­ли­цизм Имен­но дан­ное об­стоя­тель­ст­во сле­ду­ет от­не­сти к чис­лу глав­ных при­чин, по ко­то­рым ан­ти­со­вет­ское пар­ти­зан­ст­во в Бе­ло­рус­сии не при­об­ре­ло раз­ма­ха, не на­шло мас­со­вой под­держ­ки у на­се­ле­ния и в ко­неч­ном сче­те угас­ло[10].

Наи­бо­лее не­при­ми­ри­мой, опыт­ной и изо­щрен­ной в ме­то­дах ан­ти­со­вет­ских дей­ст­вий бы­ла во­ен­но-по­ли­ти­че­ская Ор­га­ни­за­ция Ук­ра­ин­ских На­цио­на­ли­стов (ОУН). Соз­дан­ная еще в кон­це 20-х го­дов, она пре­сле­до­ва­ла од­ну толь­ко цель: лю­бы­ми спо­со­ба­ми до­бить­ся не­за­ви­си­мо­сти Ук­раи­ны.

Ра­ди­ка­лизм ОУН объ­яс­нял­ся тем, что на про­тя­же­нии бо­лее 500 лет за­пад­ные ук­ра­ин­ские зем­ли по­пе­ре­мен­но на­хо­ди­лись под вла­стью поль­ских, вен­гер­ских, ав­ст­рий­ских, не­мец­ких, ру­мын­ских ок­ку­пан­тов. При­сое­ди­не­ние этих об­лас­тей в 1939-40 гг. к СССР зна­чи­тель­ной ча­стью ме­ст­но­го на­се­ле­ния бы­ло вос­при­ня­то как оче­ред­ная сме­на од­но­го ок­ку­па­ци­он­но­го ре­жи­ма на дру­гой. Не­мец­кое ко­ман­до­ва­ние во вре­мя вой­ны уме­ло вос­поль­зо­ва­лось этим об­стоя­тель­ст­вом. Оно об­ра­ти­ло мощ­ный по­тен­ци­ал ОУН про­тив со­вет­ской вла­сти и Крас­ной Ар­мии. С по­мо­щью гер­ман­ско­го во­ен­но­го ру­ко­во­дства ОУН соз­да­ла свою во­ен­ную струк­ту­ру, сфор­ми­ро­вав Ук­ра­ин­скую пов­стан­че­скую ар­мию (УПА) и Ук­ра­ин­скую на­род­но-ре­во­лю­ци­он­ную ар­мию (УН­РА).

Вы­сту­пая ру­ко­во­дя­щей си­лой, ОУН на 3-м съез­де в 1943 г. по­ста­ви­ла сво­ему во­ен­но­му кры­лу сле­дую­щие за­да­чи: со­вер­шать на­па­де­ния на шта­бы и под­раз­де­ле­ния Крас­ной Ар­мии и войск НКВД; ис­треб­лять их офи­цер­ский со­став, со­труд­ни­ков ор­га­нов НКВД-НКГБ и пар­тий­но-со­вет­ский ак­тив; вы­во­дить из строя объ­ек­ты ты­ла, унич­то­жать транс­порт, иму­ще­ст­во, сред­ст­ва про­из­вод­ст­ва; го­то­вить­ся к ско­ор­ди­ни­ро­ван­но­му воо­ру­жен­но­му вы­сту­п­ле­нию в ты­лу со­вет­ских войск (с це­лью соз­да­ния Ук­ра­ин­ской са­мо­стий­ной со­бор­ной дер­жа­вы). В ка­че­ст­ве од­ной из важ­ней­ших бы­ла по­став­ле­на за­да­ча унич­то­же­ния со­вет­ских пар­ти­зан и под­поль­щи­ков.

По­сле из­гна­ния нем­цев с тер­ри­то­рии за­пад­ной Ук­раи­ны на­ко­п­лен­ный бое­вой опыт, боль­шие за­па­сы воо­ру­же­ния и сна­ря­же­ния, чет­кая ор­га­ни­за­ци­он­ная струк­ту­ра, об­шир­ная сеть вне­дрен­ной аген­ту­ры - все это по­зво­ли­ло ОУН не­мед­лен­но раз­вер­нуть бое­вую и ди­вер­си­он­но-тер­ро­ри­сти­че­скую дея­тель­ность про­тив Крас­ной Ар­мии, ор­га­нов НКВД-НКГБ и со­вет­ских вла­стей. Дос­та­точ­но ска­зать, что за пе­ри­од с фев­ра­ля 1944 г. и до кон­ца 1945 г. бое­вые от­ря­ды ОУН со­вер­ши­ли свы­ше 6600 ди­вер­си­он­но-тер­ро­ри­сти­че­ских ак­тов из при­мер­но 14,5 ты­сяч об­ще­го чис­ла воо­ру­жен­ных на­па­де­ний (т.е. 45%).

В этот пер­вый пе­ри­од все их дей­ст­вия от­ли­ча­лись наи­боль­шим мас­шта­бом, ре­ши­тель­но­стью и от­кры­то­стью, что по­зво­ля­ло про­во­дить про­тив них мас­си­ро­ван­ные со­вме­ст­ные опе­ра­ции ар­мей­ских час­тей и войск НКВД. В ре­зуль­та­те на­цио­на­ли­сты не­сли весь­ма ощу­ти­мые по­те­ри. Так, на тер­ри­то­рии Львов­ско­го во­ен­но­го ок­ру­га за 6 ме­ся­цев, с ок­тяб­ря 1944 г. по март 1945 г. бы­ло про­ве­де­но свы­ше 150 про­ти­во­пов­стан­че­ских опе­ра­ций, с уча­сти­ем в них в со­во­куп­но­сти 16 ты­сяч че­ло­век. В хо­де этих опе­ра­ций бы­ло унич­то­же­но 1200 бое­ви­ков, взя­то в плен 1160 и 374 яви­лись с по­вин­ной. При этом вой­ска по­те­ря­ли уби­ты­ми все­го лишь 45 че­ло­век (со­от­но­ше­ние 1:26). Опе­ра­ции по за­чи­ст­ке на­се­лен­ных пунк­тов в тот пе­ри­од осу­ще­ст­в­ля­лись по уп­ро­щен­ной схе­ме, но да­ва­ли хо­ро­шие ре­зуль­та­ты. Они сво­ди­лись к то­му, что вой­ска ок­ру­жа­ли се­ло, аре­сто­вы­ва­ли все взрос­лое муж­ское на­се­ле­ние и си­ла­ми от­ря­дов СМЕРШ про­из­во­ди­ли фильт­ра­цию.

В ре­зуль­та­те во­ен­ных по­ра­же­ний и дез­ор­га­ни­за­ции ук­ра­ин­ское пов­стан­че­ст­во, на­счи­ты­вав­шее в 1944 г. до 100 ты­сяч че­ло­век, бы­ло вы­ну­ж­де­но от­ка­зать­ся от так­ти­ки со­сре­до­то­чен­ных уда­ров. В 1946-48 гг. во­ен­ное кры­ло ОУН пе­ре­шло к су­гу­бо пар­ти­зан­ским дей­ст­ви­ям по­лу­ав­то­ном­ных мел­ких групп. И ес­ли на пер­вом эта­пе со­вет­ским вой­скам при­хо­ди­лось вое­вать с от­ря­да­ми чис­лен­но­стью в 500-600 че­ло­век, то в по­сле­дую­щие го­ды дей­ст­во­вав­шие от­ря­ды ред­ко ко­гда име­ли в сво­ем со­ста­ве бо­лее 30-50 че­ло­век[11].

В этот же пе­ри­од про­изош­ла де­цен­тра­ли­за­ция ру­ко­во­дства пов­стан­че­ским дви­же­ни­ем, хо­тя до по­след­не­го дня сво­его су­ще­ст­во­ва­ния оно со­хра­ни­ло чет­кое ор­га­ни­за­ци­он­ное уст­рой­ст­во, управ­ляе­мость и дис­ци­п­ли­ну. Схе­ма­тич­но пов­стан­че­ская ар­мия со­стоя­ла из ку­ре­ней (ба­таль­о­нов) чис­лен­но­стью до 2 ты­сяч че­ло­век, со­тен (рот) по 120-150 че­ло­век, чет (взво­дов) и ро­ев (от­де­ле­ний). При ко­ман­дую­щем ар­ми­ей име­лись: штаб, по­ли­ти­че­ский от­дел, жан­дар­ме­рия, раз­вед­ка, служ­ба безо­пас­но­сти, мо­би­ли­за­ци­он­ные ор­га­ны и дру­гие струк­ту­ры. Ко­манд­ный со­став бое­вых под­раз­де­ле­ний со­сто­ял ис­клю­чи­тель­но из чле­нов ОУН. Лич­ный со­став ком­плек­то­вал­ся за счет тща­тель­но от­би­рае­мых доб­ро­воль­цев, а так­же мо­би­ли­зо­ван­ных лиц (не­ред­ко на­силь­ст­вен­но), со­став­ляв­ших до 60% всей чис­лен­но­сти бое­ви­ков. При мо­би­ли­за­ции в пер­вую оче­редь бра­ли тех, кто рань­ше слу­жил в ар­мии.

От­ря­ды ук­ра­ин­ских на­цио­на­ли­стов де­мон­ст­ри­ро­ва­ли ис­клю­чи­тель­ное мас­тер­ст­во в мас­ки­ров­ке. Бой они при­ни­ма­ли толь­ко на хо­ро­шо из­вест­ной им ме­ст­но­сти (в ос­нов­ном, в лес­ных мас­си­вах) и толь­ко то­гда, ко­гда об­ла­да­ли яв­ным чис­лен­ным пре­иму­ще­ст­вом. Мел­кие под­раз­де­ле­ния про­тив­ни­ка они ис­треб­ля­ли пу­тем ор­га­ни­за­ции ис­кус­ных за­сад, вне­зап­ных стре­ми­тель­ных на­ле­тов, не­из­мен­но стре­мясь в этих ак­ци­ях за­хва­ты­вать ору­жие, бо­е­при­па­сы, во­ен­ное иму­ще­ст­во, про­до­воль­ст­вие.

Ка­ж­дый от­ряд имел соб­ст­вен­ную сеть так на­зы­вае­мых «язы­ко­вых» - ос­ве­до­ми­те­лей и связ­ных из чис­ла ме­ст­ных жи­те­лей. Снаб­же­ние пов­стан­цев осу­ще­ст­в­ля­ли «гос­по­дар­чие», хо­зяй­ст­вен­ни­ки-за­го­то­ви­те­ли (то­же из ме­ст­ных жи­те­лей). По при­ка­зу из ле­са они про­из­во­ди­ли раз­вер­ст­ку сре­ди на­се­ле­ния, по­том со­би­ра­ли про­дук­ты пи­та­ния и фу­раж, и пе­ре­прав­ля­ли про­ви­ант пар­ти­за­нам.

По­сле пе­ре­хо­да к дей­ст­ви­ям мел­ки­ми груп­па­ми очень боль­шое вни­ма­ние ста­ло уде­лять­ся во­про­сам обес­пе­че­ния безо­пас­но­сти. Соз­дан­ная с этой це­лью служ­ба безо­пас­но­сти за­ни­ма­лась рас­кры­ти­ем аген­ту­ры НКВД в сре­де са­мих пов­стан­цев, вы­яв­ля­ла не­до­воль­ных и ко­леб­лю­щих­ся. Рас­по­ла­гая аген­ту­рой в на­се­лен­ных пунк­тах, она по­лу­ча­ла так­же ин­фор­ма­цию о на­строе­ни­ях их жи­те­лей, на­ме­ча­ла жерт­вы сре­ди со­труд­ни­чав­ших с со­вет­ской вла­стью и жес­то­ко, пре­сле­дуя цель за­пу­гать ос­таль­ных, рас­прав­ля­лась с ни­ми. На пер­вых эта­пах та­кая по­ли­ти­ка да­ва­ла оп­ре­де­лен­ные ре­зуль­та­ты, но со вре­ме­нем имен­но она ста­ла од­ной из глав­ных при­чин рез­ко­го су­же­ния со­ци­аль­ной ба­зы пов­стан­че­ст­ва и его не­ук­лон­но­го пе­ре­ро­ж­де­ния в бан­ди­тизм.

По­сте­пен­но бан­де­ров­цы все глуб­же ухо­ди­ли в ле­са, все ре­же осу­ще­ст­в­ля­ли вы­лаз­ки и ак­тив­ные дей­ст­вия. Как и ли­тов­цы, ук­ра­ин­ские на­цио­на­ли­сты ра­зу­ве­ри­лись в воз­мож­но­сти вы­сту­п­ле­ния на их сто­ро­не стра­те­ги­че­ских про­тив­ни­ков Со­вет­ско­го Сою­за, что де­ла­ло в их пред­став­ле­ни­ях не­дос­ти­жи­мой по­ли­ти­че­скую цель борь­бы. Тем не ме­нее, еще дли­тель­ное вре­мя инер­ция со­про­тив­ле­ния со­хра­ня­лась. Это­му спо­соб­ст­во­ва­ло це­мен­ти­рую­щее влия­ние по­ли­ти­че­ской над­строй­ки дви­же­ния, соз­дан­ная за дол­гие го­ды свое­об­раз­ная во­ен­ная ин­фра­струк­ту­ра с раз­ветв­лен­ной се­тью убе­жищ, скла­дов про­до­воль­ст­вия и раз­но­об­раз­но­го иму­ще­ст­ва, а так­же пар­ти­зан­ская так­ти­ка, ос­но­ван­ная на вне­зап­но­сти, стре­ми­тель­но­сти, тща­тель­ной и за­бла­го­вре­мен­ной под­го­тов­ке опе­ра­ций, мак­си­маль­ном рас­сре­до­то­че­нии сил по­сле их про­ве­де­ния. По­след­ний при­ем да­вал ощу­ти­мые ре­зуль­та­ты да­же в мас­шта­бе все­го дви­же­ния, но осо­бен­но эф­фек­тив­ным по­ка­зал се­бя на уров­не мел­ких от­ря­дов и пар­ти­зан­ских оча­гов. На­при­мер, пе­ред ли­цом мак­си­маль­ных со­сре­до­то­че­ний пра­ви­тель­ст­вен­ных войск бан­де­ров­цы по ко­ман­де свер­ты­ва­ли воо­ру­жен­ную борь­бу, пря­та­ли ору­жие и са­ми рас­хо­ди­лись по до­мам в ожи­да­нии бо­лее бла­го­при­ят­ной об­ста­нов­ки. С еще боль­шей лег­ко­стью это уда­ва­лось про­де­лы­вать от­дель­ным груп­пам.

С дру­гой сто­ро­ны, ес­ли вре­мя пре­бы­ва­ния бое­ви­ков в на­се­лен­ных пунк­тах уве­ли­чи­ва­лось, это соз­да­ва­ло бла­го­при­ят­ные ус­ло­вия для про­ве­де­ния опе­ра­ций по их унич­то­же­нию. Под­твер­жде­ни­ем то­му слу­жит од­на из опе­ра­ций на тер­ри­то­рии Ста­ни­слав­ской об­лас­ти, про­ве­ден­ная в но­яб­ре 1951 г. про­тив ос­тат­ков не­сколь­ких пов­стан­че­ских групп об­щей чис­лен­но­стью до 45 че­ло­век. Она про­во­ди­лась в ус­ло­ви­ях не­яс­но­сти об­ста­нов­ки и не­дос­тат­ка ин­фор­ма­ции о со­ста­ве и воо­ру­же­нии бан­де­ров­цев. Бы­ли толь­ко из­вест­ны воз­мож­ные мес­та их ук­ры­тия. По­это­му ко­ман­до­ва­ние ре­ши­ло осу­ще­ст­вить од­но­вре­мен­ный по­иск во всех на­се­лен­ных пунк­тах че­ты­рех рай­онов об­лас­ти. Не­смот­ря на то, что чис­лен­ность ка­ж­дой из по­ис­ко­во-ро­зы­ск­ных групп со­став­ля­ла все­го 6-15 че­ло­век, при про­ве­де­нии опе­ра­ции при­шлось от­ка­зать­ся от бло­ки­ро­ва­ния рай­онов и осу­ще­ст­в­лять лишь час­тич­ное бло­ки­ро­ва­ние по тем уча­ст­кам, где не­по­сред­ст­вен­но про­из­во­дил­ся по­иск. Об эф­фек­тив­но­сти опе­ра­ции, в ко­то­рой уча­ст­во­ва­ло свы­ше ты­ся­чи че­ло­век, го­во­рит то, что бы­ло уби­ты 20 и за­хва­че­ны 3 бан­ди­та.

Од­на­ко обыч­ным пра­ви­лом про­ве­де­ния ан­ти­пар­ти­зан­ских опе­ра­ций бы­ло за­бла­го­вре­мен­ное оце­п­ле­ние рай­онов ба­зи­ро­ва­ния бое­ви­ков, ор­га­ни­за­ция за­сло­нов и за­сад на пу­тях их воз­мож­но­го от­сту­п­ле­ния, стрем­ле­ние ок­ру­жить об­на­ру­жен­ные груп­пы и пол­но­стью их ли­к­ви­ди­ро­вать. К ме­ро­прия­ти­ям по ли­к­ви­да­ции бан­де­ров­цев ак­тив­но при­вле­ка­лось и ме­ст­ное на­се­ле­ние. При уча­ст­ко­вых упол­но­мо­чен­ных ми­ли­ции соз­да­ва­лись воо­ру­жен­ные груп­пы со­дей­ст­вия из чис­ла чле­нов се­мей во­ен­но­слу­жа­щих, пар­тий­но-со­вет­ско­го ак­ти­ва, ком­со­моль­цев, а так­же лиц, по­стра­дав­ших от тер­ро­ри­стов. При этом эф­фек­тив­ность во­ен­ных дей­ст­вий не­по­сред­ст­вен­но за­ви­се­ло от кро­пот­ли­вой аген­тур­но-о­пе­ра­тив­ной ра­бо­ты. Ее ус­пе­ху в не­ма­лой сте­пе­ни спо­соб­ст­во­ва­ла не­пре­одо­ли­мая тя­га пар­ти­зан к на­се­лен­ным пунк­там, их стрем­ле­ние не­пре­рыв­но ис­кать или вос­ста­нав­ли­вать свя­зи с на­се­ле­ни­ем. За­ви­си­мость са­мо­го их су­ще­ст­во­ва­ния от этих свя­зей ста­ла осо­бен­но силь­ной на эта­пе рас­сре­до­то­че­ния, ко­гда бы­ли рас­фор­ми­ро­ва­ны ли­бо унич­то­же­ны круп­ные ба­зы и пре­рва­ны цен­тра­ли­зо­ван­ные ка­на­лы снаб­же­ния. Имен­но по­это­му не­при­кры­тый раз­бой и ре­к­ви­зи­ции ста­ли со­став­лять ос­нов­ную часть бое­вых вы­ла­зок бое­ви­ков ОУН, в ре­зуль­та­те че­го про­изо­шел окон­ча­тель­ный пе­ре­лом в на­строе­нии на­се­ле­ния.

Чув­ст­вуя свое бес­си­лие пе­ред го­су­дар­ст­вом, оунов­цы фак­ти­че­ски по­вер­ну­ли ору­жие про­тив мир­но­го на­се­ле­ния. В 1946 г. от их рук по­гиб­ло свы­ше 2000 че­ло­век, в 1947 г. - 1500 че­ло­век. За де­сять лет (1945-1955 гг.) ими бы­ло уби­то 17 ты­сяч со­вет­ских гра­ж­дан, со­вер­ше­но 14424 ди­вер­си­он­но-тер­ро­ри­сти­че­ских ак­та. Толь­ко в те­че­ние 1948-1955 гг. от рук бое­ви­ков па­ли 329 пред­се­да­те­лей сель­ских со­ве­тов, 231 пред­се­да­тель кол­хо­за, 436 ра­бот­ни­ков рай­ко­мов пар­тии и слу­жа­щих рай­он­ных ор­га­ни­за­ций. Все­го бое­ви­ки УПА и УН­РА унич­то­жи­ли до 40 ты­сяч че­ло­век (вклю­чая во­ен­но­слу­жа­щих)[12].

На­цио­на­ли­сти­че­ское пов­стан­че­ст­во, воз­ник­шее в по­сле­во­ен­ные го­ды на об­шир­ном про­стран­ст­ве вдоль за­пад­ных гра­ниц СССР, пред­став­ля­ло со­бой мощ­ный фак­тор во­ен­но-по­ли­ти­че­ской дес­та­би­ли­за­ции в стра­не. В его ли­це воо­ру­жен­ные си­лы, ор­га­ны пра­во­по­ряд­ка и го­су­дар­ст­вен­ной безо­пас­но­сти име­ли ис­кус­но­го воо­ру­жен­но­го про­тив­ни­ка, борь­ба с ко­то­рым тре­бо­ва­ла осо­бых прие­мов и ме­то­дов, по­бу­ж­да­ла к пе­ре­строй­ке за­дей­ст­во­ван­ных си­ло­вых струк­тур, за­став­ля­ла ис­кать аде­к­ват­ные про­пор­ции в со­от­но­ше­нии бес­по­щад­но­го на­си­лия и не­во­ен­ных средств борь­бы.

Ос­нов­ную на­груз­ку по ли­к­ви­да­ции ан­ти­со­вет­ско­го пов­стан­че­ст­ва не­сли внут­рен­ние вой­ска. За 1941-1956 гг. они про­ве­ли 56323 бое­вых опе­ра­ций и столк­но­ве­ний (без уче­та 1947-1949 гг., по ко­то­рым нет обоб­щен­ных дан­ных), в хо­де ко­то­рых пов­стан­цы по­те­ря­ли 89678 че­ло­век уби­ты­ми и ра­не­ны­ми. По­те­ри внут­рен­них войск уби­ты­ми и ра­не­ны­ми со­ста­ви­ли 8688 че­ло­век. В том чис­ле по­сле окон­ча­ния Ве­ли­кой Оте­че­ст­вен­ной вой­ны по­те­ри внут­рен­них войск уби­ты­ми, ра­не­ны­ми и про­пав­ши­ми без вес­ти со­ста­ви­ли око­ло 4 ты­сяч че­ло­век, то есть поч­ти столь­ко же, сколь­ко за 1941-1945 гг.

Го­ды борь­бы ста­ли для пра­ви­тель­ст­вен­ных сил вре­ме­нем су­ро­вой уче­бы, ос­вое­ния не­ор­ди­нар­ных прин­ци­пов во­ен­но­го ис­кус­ст­ва, при­спо­соб­ле­ния к не­обыч­но­му про­тив­ни­ку. При­об­ре­тен­ный опыт и зна­ния, на­вы­ки управ­ле­ния вой­ска­ми и бое­вая вы­уч­ка лич­но­го со­ста­ва по­зво­ли­ли не толь­ко по­да­вить воо­ру­жен­ный се­па­ра­тизм, но и су­ще­ст­вен­но по­вы­сить эф­фек­тив­ность про­ти­во­пов­стан­че­ских опе­ра­ций.

Об этом го­во­рит и ана­лиз по­терь воюю­щих сто­рон. Ес­ли в 1943 г. по­те­ри внут­рен­них войск дос­ти­га­ли тре­ти от по­терь пов­стан­цев, то в по­сле­дую­щем это со­от­но­ше­ние умень­ши­лось в де­сять и бо­лее раз.

Но по дру­го­му по­ка­за­те­лю эф­фек­тив­но­сти бое­вых дей­ст­вий, оп­ре­де­ляю­ще­му ре­зуль­та­тив­ность опе­ра­ций в це­лом, мож­но сде­лать вы­вод о том, что зна­чи­тель­ная их часть окан­чи­ва­лась ни­чем. На­при­мер, из поч­ти трех ты­сяч опе­ра­ций, про­ве­ден­ных внут­рен­ни­ми вой­ска­ми в 1946 г., бо­лее 30% ока­за­лись без­ре­зуль­тат­ны­ми и про­ва­лен­ны­ми. Не все­гда со­блю­дал­ся прин­цип на­стой­чи­во­го пре­сле­до­ва­ния вплоть до пол­но­го унич­то­же­ния про­тив­ни­ка, так как за­час­тую осу­ще­ст­в­ляв­шие пре­сле­до­ва­ние вой­ска за­вер­ша­ли его с на­сту­п­ле­ни­ем тем­но­ты или с по­те­рей сле­да, ли­бо ог­ра­ни­чи­ва­лись гра­ни­ца­ми рай­она не­по­сред­ст­вен­ных дей­ст­вий. От­дель­ные под­раз­де­ле­ния са­ми по­па­да­ли под уда­ры пар­ти­зан или в уст­ро­ен­ные ими за­са­ды на мар­шру­те. От­ме­ча­лись фак­ты пре­неб­ре­жи­тель­но­го от­но­ше­ния к со­блю­де­нию пра­вил опе­ра­тив­ной мас­ки­ров­ки, в ре­зуль­та­те че­го по­соб­ни­ки бое­ви­ков пре­дос­тав­ля­ли им пол­ную ин­фор­ма­цию о пред­стоя­щих ме­ро­прия­ти­ях. Бы­ли слу­чаи, ко­гда бое­ви­ки про­из­во­ди­ли лож­ные вы­зо­вы войск по те­ле­фо­ну и за­тем уст­раи­ва­ли за­са­ды при их вы­дви­же­нии.

Заключение

В заключении работы сделаем основные тезисы (выводы):

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: