ИЗ ИНТЕРВЬЮ СЬЮЗЕН КОЛЛИНЗ 7 глава

– Ты тоже так думаешь, Люкса? – спросил Грегор. – Ты тоже думаешь, что только сильные имеют право на жизнь, а слабые должны умереть?

– Не имеет никакого значения, что я думаю, если такова правда жизни, – уклончиво ответила Люкса.

– Но правда ли это? Вот в чем вопрос. И это очень важный вопрос – особенно для будущей правительницы Регалии, – сказал Викус.

После ужина Викус предложил всем прилечь и поспать. Грегор представления не имел, что сейчас – ночь или день, но чувствовал себя усталым и возражать не стал.

Он свернулся калачиком на каменном полу, пытаясь согреться под тонким шерстяным одеялом и наблюдая, как Босоножка учит Темпа и Тика играть в ладушки. Тараканы растерянно шевелили своими передними лапками, не улавливая суть игры.

– Лаааадуски, ладуски, где были? У бабуски. Сто ели – каску, сто пили – баску, попили-поели, суууууу – полетели! На гоовку сели, – пела Босоножка, хлопая ладошками по лапкам тараканов.

Бедные тараканы были совершенно сбиты с толку.

– Петь что, принцесса, петь что? – спросил Темп. А может быть, Тик.

– Это песенка, которую мы поем с детьми у нас, в Наземье, – объяснил им Грегор. – Она просто хочет, чтобы вы тоже пели. Это большая честь, кстати, – добавил он. – Она поет только с теми, кто ей нравится.

– Мне навица басой зук, – кивнула Босоножка и снова запела.

– Ладно, вы уж извините, но ей пора спать! – вмешался Грегор. – Давай, Босоножка. Пора баиньки. Скажи своим друзьям «спокойной ночи».

Босоножка порывисто обняла тараканов.

– Спокойной ноти, басой зук. Спи холосо!

Грегор боялся, что она добавит «и пусть тебя не кусают клопы», но обошлось.

Они улеглись рядышком на каменном полу, укрывшись одеялом. Босоножка долго спала днем, поэтому уложить ее было нелегко. Грегор позволил ей поиграть фонариком, щелкая кнопочкой, но потом стал опасаться, что разрядятся батарейки, – и подземные облегченно вздохнули, когда он забрал у нее фонарик.

Наконец ему удалось убаюкать малышку, и она уснула. Проваливаясь в сон, он как будто слышал голос Темпа – или это был Тик? – который прошелестел: «Чтит нас, принцесса, чтит нас?»

Он так и не понял, что его разбудило. Судя по тому, как затекла шея, он проспал на жестком полу несколько часов. Дрожа от холода, решил подтянуть тепленькое тельце Босоножки поближе, но руки наткнулись на холодный камень. Он рывком сел и широко раскрыл глаза, пытаясь привыкнуть к темноте и шепотом зовя сестру.

Никто не отвечал, вокруг было абсолютно тихо.

А Босоножка…

Босоножка стояла в самом центре плоской пещеры. В руке она держала фонарик, а сама переступала с ноги на ногу и поворачивалась на месте – танцевала. Луч фонарика танцевал вместе с ней. А вокруг – вокруг нее, образуя ровные, совершенной формы концентрические круги, медленно, словно под гипнозом, двигались огромные тараканы, удивительно слаженно и синхронно: то вправо, то влево, то вправо, то влево…

В полном молчании тараканы танцевали вокруг Босоножки какой-то свой, причудливый танец.

ГЛАВА 15

«Что такое? Они же ее сейчас съедят!» – испугался Грегор и, вскочив, хорошенько приложился головой о каменный свод пещеры:

– Ой!

Не надо было снимать каску!

Кто-то схватил его за руку и резко дернул вниз – это был Викус, который прижал палец к губам и еле слышно прошептал:

– Тс-с-с! Не потревожь их!

– Но они же ее сожрут! – шепотом возразил Грегор.

Он сел на корточки, потирая ушибленное место – там зрела огромная шишка, круглая, какие обычно рисуют в мультиках.

– Нет, Грегор, не волнуйся, не станут они ее есть. Они славят Босоножку, исполняют очень редкий сакральный ритуал, – шепотом успокоила его Соловет откуда-то из-за спины Викуса.

Грегор снова посмотрел на тараканов и попытался вникнуть в суть происходящего. Действительно, непохоже было, чтобы Босоножке грозила какая-то опасность, и есть ее тоже явно никто не собирался. Ни один из тараканов ее даже не касался. Они просто покачивались, поворачивались и кланялись в медленном ритмическом танце. Но было в этом и нечто особенное – какое-то священнодействие, совершаемое в торжественном молчании.

Грегора осенило: они не просто славили Босоножку – они ей поклонялись!

– И что они делают? – на всякий случай решил он уточнить.

– Исполняют Танец Кольца. Говорят, тараканы совершают этот ритуал в глубокой тайне и только перед тем, кого считают избранным, – ответил Викус. – За всю нашу историю они исполняли его всего один раз – перед Сандвичем.

– А кто они, эти избранные? И для чего они избраны? – взволнованно зашептал Грегор. Он испугался, вдруг тараканы решат оставить у себя Босоножку, раз уж они исполнили перед ней свой священный ритуал.

– Избраны, чтобы дать им время, – кратко ответил Викус, словно это все объясняло.

Грегор про себя уточнил: избраны, чтобы дать им жизнь.

Все это было так странно…

С самой первой минуты их пребывания в Подземье тараканы почему-то почувствовали к Босоножке особое расположение. Если бы они обнаружили одного Грегора, наверняка ему был бы уготован билет в один конец – к крысам. И на этом история бы закончилась. А Босоножка сразу с ними подружилась. У нее не было к ним ни отвращения, ни гадливости, ни страха. Они нравились Босоножке – и Грегор решил, что, вероятно, это и произвело на них неизгладимое впечатление. Ведь большинство людей тараканов терпеть не могут.

Потом она вдруг так легко узнала Темпа среди множества ему подобных… Этого Грегор до сих пор не мог объяснить.

Тем временем тараканы сделали еще несколько плавных поворотов перед Босоножкой и наконец распластались на полу. А затем, круг за кругом, стали покидать пещеру и растворяться в темноте. Босоножка молча на это смотрела, а когда комната опустела, широко зевнула и подошла к Грегору.

– Пать, – сонно произнесла она, свернулась калачиком и сразу же уснула.

Грегор осторожно вынул из ее ручки фонарик. Луч скользнул по стенам пещеры, выхватывая тут и там фигуры подземных – все они не спали и молча смотрели на него.

– Она уже спит, – сказал он, как будто ничего особенного не произошло, и выключил фонарик.

Когда все проснулись, тараканы сообщили, что Темп и Тик примут участие в походе.

Ни у кого не было сомнений, что это произошло благодаря Босоножке.

Грегор был невероятно горд – и вместе с тем его разбирал смех. Оказалось, что Босоножка, его маленькая беспомощная сестричка, действительно является его секретным оружием.

Все быстро засобирались в путь. Проблема была в том, что Темп и Тик ни за что не соглашались лететь отдельно от Босоножки, а Босоножка не могла лететь без Грегора. И получалось, что одна летучая мышь должна была нести четыре существа: обоих наземных и двух тараканов. Для мышей это не составляло особого труда – они вполне выдерживали такой груз, но ведь никто из этих четверых не умел управлять мышами в воздухе!

Викус решил, что эта задача под силу черной большой летучей мыши Генри. Мышь звали Арес – он был самым крупным, сильным и ловким. Было решено, что Генри полетит вместе с Люксой. А Аресу были даны инструкции следовать чуть выше остальных и соблюдать все возможные меры безопасности. В случае же если кто-то из них свалится с него, – падающего успели бы подхватить остальные мыши.

Темп и Тик, несмотря на все заверения и успокоительные слова, выглядели крайне напуганными – их приводила в ужас одна мысль, что придется подняться в воздух. Грегор пытался успокоить тараканов – что было уже само по себе забавно, ведь ему тоже не очень-то нравилось летать, а кроме того, он согласился бы отправиться в путь на ком угодно, только не на Аресе – ведь наверняка летучая мышь Генри испытывает к нему такую же неприязнь, как и сам Генри.

Времени на завтрак у них не было, но Марет раздал всем по куску пирога и вяленого мяса, чтобы перекусить в дороге. Викус сказал Грегору, что им предстоит лететь несколько часов без перерыва, поэтому не следует давать Босоножке много воды. Он помог Грегору посадить малышку в рюкзак так, чтобы она могла смотреть назад, а не заглядывать через плечо брата. Так она сможет общаться с тараканами, болтать и играть с ними, и они будут ее отвлекать.

Грегор торопливо взобрался на спину Ареса и расположился поближе к плечам летучей мыши. Темп и Тик вскарабкались сзади и намертво вцепились в шерстку Ареса всеми своими лапками. Грегор заметил, что Арес слегка поморщился, но ни слова не сказал. Мыши вообще говорили немного и как будто с некоторым усилием – скорее всего, между собой они общались звуками, которые людям слышать не дано.

– Теперь мы должны проведать пауков, – сказал Викус. – Прошу, не забывайте – крысы очень часто совершают на эти земли набеги.

– Летим тесным строем – возможно, кому-то потребуется помощь, – добавила Соловет.

Мыши одна за другой взмыли вверх.

Босоножка сияла – ей ужасно нравилось общаться со своими новыми друзьями. Она спела им весь свой репертуар: «Гори-гори ясно, чтобы не погасло…», «Эй, Дидли, Дидли», «Жили у бабуси два веселых гуся», «Алфавит», ну и, разумеется, «Ладушки».

Когда песенки закончились, она спела их еще раз. А потом еще. И еще.

Примерно на девятнадцатый раз Грегор решил научить ее песенке «Плыви, плыви, кораблик» – просто чтобы хоть немного разнообразить репертуар. Босоножка немедленно подхватила ее и принялась учить тараканов. Они подпевали ей своими шелестящими голосами, и то, что они здорово фальшивили, ей нисколько не мешало, в отличие от Грегора, да и мышцы на шее Ареса с каждым исполнением напрягались все сильнее.

Глядя вниз, Грегор обнаружил, что территория, на которой обитали тараканы, гораздо больше, чем Регалия или пещеры летучих мышей. У людей и мышей были компактные, хорошо освоенные, густонаселенные территории, которые было проще оборонять. А тараканьи угодья протянулись на многие километры.

Как же им удается охранять их и противостоять атакам крыс?

Ответ на этот вопрос стал ему ясен, когда они пролетали над долиной, населенной тысячами и тысячами тараканов. По сравнению с людьми, их было огромное – даже чудовищное количество. Вероятно, в случае нападения большие потери были им не страшны. К тому же на такой огромной территории они могли бесконечно отступать, постоянно пополняя свои ряды. Грегор вспомнил тараканов у них на кухне. Они не сопротивлялись, а просто удирали. Маме удавалось нескольких прихлопнуть, но это ничего не меняло: они всегда возвращались, и меньше их не становилось.

Грегор заметил, что Арес начал снижаться. Они приземлились на берег мелководной речки. Грегор спрыгнул с мыши – и почувствовал под ногами что-то мягкое и упругое. Он нагнулся и потрогал рукой: оказалось, это какие-то серо-зеленые ползучие растения. Растения! Они росли здесь сами по себе – без газового освещения, которое наладили в своих владениях подземные.

– Как же они могут расти без света? – озадаченно спросил Грегор Викуса, протянув ему сорванный стебелек.

– А здесь есть свет, – возразил Викус, показывая на реку. – Земля светится.

Грегор присмотрелся и увидел, что со дна реки через толщу воды бьют крохотные струйки света. Из воды то и дело выныривали рыбки, ловили что-то ртом и вновь скрывались под водой. Длинные стебли растений ползли вдоль берегов.

– Эта река течет и через Регалию. Наш скот питается этими растениями, но в пищу человеку они не годятся, – добавила Соловет.

Дома Грегор каждый день ел на завтрак говяжьи сосиски, но никогда не интересовался, чем питаются коровы. А для того чтобы понять, как все устроено в Подземье, ему, наверно, понадобились бы годы. И он совсем не был уверен, что так уж хочет во всем этом разбираться.

Тараканы наловили у берега рыбу, быстро посовещались с Темпом и Тиком и принесли путникам несколько больших рыбин, держа их во рту. Марет помыл их и положил на разведенный тут же огонь – жариться.

Грегор вынул Босоножку из рюкзачка, чтобы она размяла ножки, и попросил тараканов присмотреть за ней. Они стали бегать по берегу взад-вперед, оттесняя крошку от воды, и по очереди катать ее на спине. Весть о ее прибытии разлетелась очень быстро, и вскоре десятки и десятки тараканов расселись неподалеку полюбоваться своей «принцессой».

Когда рыба поджарилась, Викус пригласил Темпа и Тика присоединиться к трапезе.

– Так надо! – отрезал он возражения Генри. – Мы должны следовать пророчеству, согласно которому у нас одна цель и мы представляем собой единое целое. Между собой мы все равны.

Темп и Тик сели немного поодаль от остальных, позади Босоножки, но поели на этот раз вместе со всеми.

– Теперь недалеко, – сказал Викус, указывая на небольшой туннель. – Можно сказать, рукой подать.

– До моего отца? – спросил Грегор.

– Нет, до пауков. Нам ведь необходимо, чтобы двое из них приняли участие в нашем походе, – ответил Викус.

– Ах, да. Пауки, – вздохнул Грегор. Он очень надеялся, что с ними не возникнет таких проблем, как с тараканами.

Они уже почти закончили есть, когда все пять летучих мышей внезапно вскинули головы.

– Крысы! – шепотом сообщил Арес, и все вокруг забегали и засуетились.

Все тараканы, кроме Темпа и Тика, тут же исчезли в узких туннелях, зиявших повсюду вдоль высокого берега реки.

Викус торопливо впихнул Босоножку в рюкзак Грегора и махнул рукой в сторону туннеля, на который указывал раньше:

– Беги! – приказал он.

Грегор хотел возразить, но Викус оборвал его:

– Беги, Грегор! Любого из нас можно заменить. Любого – кроме тебя!

Старик запрыгнул на свою летучую мышь и подлетел к остальным подземным, и в этот самый миг на берегу появилась колонна из шести крыс. Во главе ее шагал горбатый серый крыс с длинным шрамом через всю морду. Указав на Грегора, он прошипел:

– Убить его!

Грегор был один, без оружия – ему не оставалось ничего другого, кроме как бежать. И он кинулся к туннелю. Темп и Тик следовали за ним по пятам. Краем глаза Грегор увидел, что Викус ударом рукояти меча скинул в реку горбатого крыса. Остальные подземные тоже вытащили мечи и атаковали крыс с воздуха.

– Беги же, Грегор! – приказала Соловет, и голос ее на этот раз звучал отнюдь не мягко.

– Быстрее надо, надо, быстрее надо! – подгоняли его Темп и Тик.

Включив фонарик, Грегор наконец вступил во тьму туннеля. Там было довольно просторно – Грегор мог бежать по нему в полный рост. Он заметил, что Темп и Тик отстали, и, оглянувшись, увидел, что весь туннель позади него, от пола до потолка, кишмя кишит тараканами. Они не атаковали крыс. Они просто сооружали из своих тел некое подобие баррикады, которую невозможно преодолеть.

«О нет, – подумал Грегор. – Они же обрекают себя на верную гибель!»

Он хотел вернуться и помочь им, но ближайшие к нему тараканы настойчиво зашелестели:

– Беги! Беги! С принцессой – беги!

Они правы: он обязан бежать. Он должен спасти Босоножку. Он должен спасти папу. Он, возможно, должен спасти все Подземье от крыс, он уже и сам начинал в это верить. А в его распоряжении была только эта двадцатиметровая стена из тараканов, которая должна была задержать крыс, прежде чем они до него доберутся.

Он бежал и бежал по туннелю, не останавливаясь и ни на миг не забывая, что такую скорость он может выдержать в течение получаса, не больше.

Но уже через двадцать минут ему пришлось остановиться: он оказался в тупике – и угодил в громадную паутину.

ГЛАВА 16

Грегор очистил лицо от липкой паутины – ощущения были примерно те же, как когда резко отрываешь от кожи ленту скотча. Грегор даже охнул – так было больно.

Он высвободил и руку с фонариком, но другую выдернуть из клейких пут не удалось. Босоножка была за спиной, и за нее он сейчас не волновался.

– Эй! Эгей! – закричал Грегор. – Есть кто живой? Эй!

Он посветил вокруг, но не увидел ничего, кроме паутины.

– Я Грегор Наземный. Я пришел с миром, – произнес он.

«Пришел с миром»… Почему он так сказал? Откуда взял эти слова? Может, из какого-то старого кино?

– Так есть здесь кто-нибудь?

Он вдруг почувствовал, как кто-то слабо тянет его за сандалию, и посмотрел вниз.

Огромный паук быстро опутывал его ноги своей длинной шелковой бечевой.

– Эй, послушайте! – Грегор попытался вызволить ноги, но паук, не обращая на него никакого внимания, деловито наматывал паутину, добравшись уже до колен. – Нет-нет, вы не поняли. Я… Я – ну, воин я! Из пророчества! Я тот, кто призывает!

Паук уже подобрался к туловищу. «Боже мой, – подумал Грегор, не на шутку испугавшись, – да он нас сейчас целиком запеленает!» Он уже не мог пошевелить рукой, потому что паук примотал его руки к телу.

– Ге-го! – пискнула Босоножка. Паутина уже с силой прижала ее к брату, словно их обоих сдавило железным обручем.

– Меня послал Викус! – заорал Грегор, и паук на секунду как будто замер. И тогда Грегор затараторил: – Да, Викус послал меня, и он уже в пути, и вот-вот появится, и, конечно, будет страшно недоволен, когда все это увидит!

Хоть и с трудом, но он все же мог двигать кистями рук, поэтому Грегор посветил фонариком, и свет ударил пауку прямо в глаза. Паук слегка отпрянул, но Грегор успел хорошо его разглядеть. Шесть черных глазок-бусинок, мохнатые ноги и здоровенные челюсти с кривыми выпирающими зубами.

Грегор поспешно выключил фонарик – не стоило злить этого монстра.

– Ну, вы же знаете Викуса? – уже спокойнее спросил он. – Он будет с минуты на минуту. Мы прибыли с официальным визитом к вашему королю. Или королеве. Или кто там у вас главный? У нас, например, главный – президент, но у вас навряд ли так же, потому что трудно предположить, что у вас проводятся выборы. – Он помолчал, не зная, что еще сказать. – Так, может, вы нас развяжете?

Паук слегка нагнулся и неприятно щелкнул челюстями. Грегор и Босоножка вдруг взлетели в воздух метров на пятнадцать и теперь покачивались, наподобие детской игрушки на резиночке.

– Эй! – снова заорал Грегор. – Эй!

Обед явно собирался покинуть его желудок.

Но вот они снова повисли в воздухе. Грегор посветил вокруг. Всюду были пауки. Одни усердно трудились, другие как будто спали. И никто не обращал на них никакого внимания. Это было что-то новенькое.

Тараканы и летучие мыши встретили наземных довольно вежливо, толпа людей на стадионе замерла в абсолютном молчании, а крысы, завидев их, пришли в ярость… Но пауки… Им, похоже, было наплевать.

Грегор попробовал орать. Он орал им все, что приходило в голову. Можно даже сказать, дико орал. Он подговорил Босоножку, и они хором проорали все детские песенки, которые она пела тараканам по дороге. Никакой реакции.

В конце концов Грегор утомился и принялся просто наблюдать.

Какое-то несчастное насекомое попало в паутину. Один из пауков резво подбежал к нему и вонзил в него свои острые зубы. Насекомое задергалось и затихло. «Яд», – догадался Грегор. Паук быстренько замотал насекомое в паутину, разделил его на части и стал высасывать из него что-то, похожее на сок. На этом этапе Грегор предпочел отвернуться, чтобы не видеть подробностей.

«Брр! – подумал он. – А ведь на месте жука могли быть мы!»

Скорее бы появились Викус и остальные. Но появятся ли они? Ведь неизвестно, чем там все кончилось, на берегу. Вдруг они проиграли в битве с крысами? А вдруг кто-то ранен или, хуже того, убит?

Грегор вспомнил слова Викуса: «Любого из нас можно заменить, кроме тебя!» Он так сказал из-за пророчества: всегда можно найти еще тараканов, мышей или пауков. Нерисса могла бы заменить Генри или Люксу, если бы с кем-то из них что-то случилось, а может, у них еще имеются в запасе особы королевских кровей. И только Грегора с Босоножкой – Наземных, отец которых томится в плену у крыс, – некем заменить.

Грегор мрачно думал о том, что там, на берегу реки, люди жертвовали собой ради него. Он должен был остаться там и сражаться – даже несмотря на то, что тогда у него не было бы шансов спастись. Они рискуют своими жизнями потому, что считают его воином, освободителем, избранным. А он – ни то ни се. Теперь это было для него совершенно очевидно.

Между тем время шло, а ничего не менялось. Может, там, на берегу, вообще все погибли, и они с Босоножкой остались совсем одни? И пауки об этом знают, а оставили их в живых только для того, чтобы потом свеженькими сожрать…

– Ге-го! – тихо позвала Босоножка.

– Да, Босоножка.

– Мы домой? – жалобно спросила она. – Домой? Мама?

– Ну, сначала нужно найти папу, Босоножка, – ответил Грегор, стараясь, чтобы голос звучал бодро, несмотря на то, что они беспомощно болтались теперь в паучьих силках.

– Папа? – оживилась Босоножка. Она ведь знала папу только по фотографиям, а в жизни никогда его не видела. – Папа?

– Мы найдем папу. И сразу домой, – сказал Грегор.

– Мама? – настаивала Босоножка. Мысль о маме отозвалась в душе Грегора острой болью. – Мама?

Паук, что находился рядом, вдруг начал издавать какой-то странный гудящий звук, и остальные пауки начали ему вторить. Получилась нежная протяжная мелодия. Грегору она напомнила ту, что он играл для папы на своем саксофоне. Папа тоже играл, в основном джаз. Когда Грегору было семь, он купил ему в ломбарде подержанный саксофон и научил на нем играть. Потом Грегор брал уроки игры на саксофоне в школе, а потом папа пропал, провалился сквозь землю и оказался в плену у крыс, которые скорее всего ненавидят музыку. И танцы.

И зачем они держат папу в плену, вот вопрос.

Грегор пытался гнать от себя мрачные мысли и думать о чем-нибудь веселом, но это у него плохо получалось – учитывая сложившиеся обстоятельства.

И когда внизу, под собой, Грегор вдруг увидел Генри, ему хотелось закричать от радости.

– Живой! – крикнул Генри, и было видно, что он искренне этому рад.

Откуда-то из темноты раздался голос Викуса:

– Освободите Наземного, освободите!

Грегор почувствовал, как их с Босоножкой осторожно опускают на землю. Он попытался встать, но упал как подкошенный – ноги онемели и не держали его.

Все засуетились вокруг, обрубая мечами опутывавшую его паутину. Даже Люкса и Генри помогали. Темп и Тик торопливо очищали от остатков паутины рюкзачок с Босоножкой. Грегор пересчитал мышей: раз, два, три, четыре, пять. Все на месте! Он так боялся, что кого-то убьют или серьезно ранят, но, к счастью, все оказались живы.

– Мы думали, ты совсем пропал, – сказал Марет, который был ранен в ногу.

– Да не мог я пропасть! Туннель вел все время прямо и закончился прямо здесь, – ответил Грегор, разминая ноги.

– Не в этом смысле, – вмешалась Люкса. – Совсем тебя потеряли, он это имел в виду.

Грегор наконец понял: они почему-то решили, что он погиб.

– А что крысы? – спросил он.

– Ни одной не удалось уйти, все убиты, – ответил Викус. – Можешь больше не опасаться, что они тебя видели.

– А что такого ужасного в том, что они меня видели? – спросил Грегор. – Какая разница? Они ведь могут почуять мой запах за несколько километров. Они и так уже знают, что я здесь.

– Да, но только эти, теперь уже мертвые, крысы знали о твоем сходстве с отцом. И что ты «сын солнца», – ответил Викус.

Грегор вспомнил, как странно повели себя Клыкастер и Лязг, увидев в свете факела его лицо.

«Ты видишь то же, что и я, Лязг?» И ведь они решили убить его не только потому, что он Наземный. Они хотели убить его потому, что узнали в нем воина!

Грегор уже хотел сказать об этом Викусу, но тут десятка два пауков неожиданно спустились вниз и застыли в почтительном поклоне.

Перед Викусом покачивалось на огромных полосатых лапках удивительное, необыкновенное существо. Викус низко поклонился:

– Приветствую вас, королева Аранья.

Гигантская паучиха вытянула перед собой передние лапки таким движением, словно собиралась играть на арфе, и заговорила скрипучим голосом, хотя рот ее даже не раскрылся:

– Приветствую тебя, лорд Викус.

– Позвольте представить: Грегор Наземный, – сказал Викус, указывая на Грегора.

– От него ужасно много шума, – промолвила королева недовольно, и ее передние лапки задвигались у нее перед грудью. Грегор понял, что именно с помощью лапок она издает эти звуки – точнее с помощью создаваемых ими вибраций. Ее голос был похож на тот, каким говорил мистер Джонсон из квартиры 4В, который перенес какую-то там операцию и теперь разговаривал через отверстие в горле. Просто жуть.

– Наземный пришел с важной миссией, – сказал Викус, взглядом давая понять Грегору, что возражать не стоит.

– И зачем же вы все явились? – прогудела королева Аранья.

Викус тихим голосом изложил все дело буквально в десяти предложениях. Грегор понял: с пауками нужно разговаривать именно так, тихо и кратко. А если повышать голос – можно вообще ничего не добиться.

Королева некоторое время обдумывала услышанное.

– Ладно, Викус, мы не будем вас пить. В паутину их!

Целое полчище пауков закружилось вокруг путников. Грегор видел, как блестящие прозрачные нити паутины словно по волшебству возникают из воздуха. Вокруг моментально образовался кокон, который изолировал их от всего окружающего мира. Видеть они тоже ничего толком не могли. Пауки прекратили прясть только тогда, когда кокон достиг десятиметровой высоты. Двое застыли наверху, словно часовые. И все это произошло в считанные секунды.

Путешественники в недоумении повернулись к Викусу, который в ответ тяжко вздохнул.

– Ты ведь знал, что с ними нелегко договориться, – спокойно сказала Соловет.

– Да, но я понадеялся на наши последние соглашения… – Викус не договорил и махнул рукой. – Впрочем, глупо было надеяться.

– Но мы еще дышим, – заметил Марет. – А это не так мало, когда имеешь дело с пауками.

– Что вообще происходит? – вмешался в разговор Грегор. – Они что, с нами не пойдут?

– Нет, Грегор, – ответила Соловет. – И дело даже не в этом. Мы теперь их пленники.

ГЛАВА 17

– Но как же так?! – воскликнул Грегор. – Вы разве воюете с пауками?

– Нет, – ответил Марет, – у нас с пауками мир. Мы с ними торгуем, мы не вторгаемся на их земли, а они – на наши. Но глупо было бы думать, что мы друзья.

– Ясно, – сказал Грегор. – Значит, все знали, что нас посадят в ловушку, все, кроме меня, да?

Он старался говорить так, чтобы голос не дрожал. Ему надоели все эти переговоры у него за спиной, надоело обо всем узнавать последним.

– Извини, Грегор, – сказал Викус. – Я долго пытался навести мосты между Регалией и пауками. Ожидал, что они будут более сговорчивыми – но, видимо, переоценил степень своего влияния.

Викус выглядел измученным и постаревшим, и Грегору не хотелось еще больше его расстраивать.

– Вообще-то они вас на самом деле уважают. Ну, то есть они явно собирались нас сожрать, пока я не произнес ваше имя.

Викус немного повеселел:

– Вот как? Ну, это уже кое-что. Пока живу – надеюсь.

– Точно. И бабушка моя так говорит, – сказал Грегор с улыбкой, желая сгладить возникшую неловкость.

– Ге-го, гязные тусики! – сердито сказала у него за спиной Босоножка.

– Да-да, Босоножка, сейчас поменяем, – ответил Грегор.

Босоножка захныкала. Грегор залез в рюкзак и обнаружил, что чистых трусиков для Босоножки у него больше нет.

– Ну вот, – огорчился он. – У нас закончилась сменная одежда.

– На этот счет можешь не беспокоиться, – улыбнулась Соловет. – Ведь для нас ткут одежду пауки.

– Как это?! Паутина же липкая! – удивился Грегор, невольно коснувшись лица.

– Они умеют прясть нити шести разных видов, одни – липкие, другие – мягкие и нежные, как кожа Босоножки. Вся одежда, которая на нас, изготовлена пауками.

– Правда?! – удивился Грегор. – Но с чего бы им снабжать нас одеждой теперь, когда мы превратились в их пленников?

– Я уверена, они в нашей просьбе не откажут. В их планы вовсе не входит ссориться с нами, – ответила Соловет. – Думаю, они просто изолировали нас на то время, которое им понадобится, чтобы решить, что делать.

Она обратилась к часовым, и вскоре им сбросили вниз несколько пар нежнейших трусиков. А еще пауки спустили вниз три тканых мешка с чистой водой.

Соловет обошла всех путников, обмывая и обрабатывая раны. Люкса, Генри и Марет внимательно наблюдали – будто ученики за учителем. Грегор предположил, что умение обрабатывать раны, полученные в бою, должно быть, весьма востребовано здесь, в Подземье.

Начала Соловет с раны Марета, которую зашила иголкой с ниткой. Сочувствуя, Грегор исподтишка смотрел на Марета, но тот, хоть и был бледен, ничем не выдал, что ему больно. А вот двое летучих мышей, у которых были ранены крылья, не могли скрыть, сколь мучительной была для них подобная операция.

Наконец Соловет обратилась к Грегору:

– А теперь давай-ка займемся твоим лицом.

Грегор потрогал щеку и обнаружил, что там, где паутина касалась его кожи, образовались ранки и припухлости. Соловет намочила кусочек ткани в воде и приложила к лицу Грегора.

О! Он стиснул зубы, чтобы не заорать от боли.

– Жжет, я знаю, – ласково сказала Соловет. – Но если оставить этот клей на коже, ранки загноятся.

– Загноятся? – переспросил Грегор. Звучало это, прямо скажем, очень неприятно.

– Если опустишь лицо в воду, тебе будет еще больнее – но так все скорее пройдет. Ну что, потерпишь? – участливо спросила Соловет.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: