ИЗ ИНТЕРВЬЮ СЬЮЗЕН КОЛЛИНЗ 2 глава

Но пристальнее взглянув на девочку, по надменному выражению ее лица он понял, что везение здесь ни при чем.

ГЛАВА 3

Девочка опустила руки, и Грегор смог ее разглядеть.

Вид у нее был весьма необычный. Ее кожа, такая тонкая и бледная, издали казалась прозрачной. Грегору даже пришла на ум глава из детской энциклопедии, где говорилось о строении человека. Переверни страницу – и узнаешь все о скелете. А еще через страницу – все о пищеварительной системе. Девочка подошла бы как иллюстрация к теме «Система кровообращения».

Вначале он решил, что волосы у девочки седые, как у бабушки, но вскоре понял, что ошибся: они были серебристыми, с металлическим отливом, и собраны сзади в диковинную косу, заправленную за пояс. Вокруг головы – тонкая золотая лента. Лента как лента, немного похожа на бандану, но Грегор почему-то сразу понял, что это корона.

Не хотелось бы, чтобы девочка действительно оказалась важной особой.

По тому, как прямо она держит спину, по улыбке, затаившейся в левом уголке ее рта, по взгляду, которым она его окинула, – сверху вниз, хотя он был на полголовы выше ростом, – было понятно, что она знает себе цену. Мама обычно так и говорила о некоторых знакомых девочках: «Она знает себе цену!» – и при этом качала головой, но Грегор видел, что она это одобряет.

Некоторые знают себе цену, а некоторые – просто воображают.

Грегор не сомневался, что последний трюк девочка проделала специально для него. Одно сальто чего стоило. Она, кажется, попыталась напугать его – но он вовсе не испугался. Грегор посмотрел девочке прямо в глаза и обнаружил, что глаза у нее ярко-фиолетового цвета.

Никогда он такого не видел!

Неизвестно, сколько бы они еще так стояли, уставившись друг на друга, но тут вмешалась Босоножка. Она подошла к девочке и толкнула ее. Та даже отступила на шаг и недовольно посмотрела на Босоножку.

Босоножка же приветливо улыбнулась и вытянула пухлую ручку:

– Мятик! – с надеждой произнесла она.

Девочка опустилась на одно колено и протянула мяч Босоножке, продолжая крепко сжимать его в руке:

– Он твой, если сможешь его отнять, – сказала она голосом, таким же холодным, чистым и пустым, как ее глаза.

Босоножка попыталась взять мяч, но девочка не разжала пальцев.

Растерявшись, Босоножка попыталась отогнуть девочкины пальцы:

– Мятик!

Девочка, которая так и сидела на корточках, покачала головой:

– Нет. Ты его получишь только если окажешься либо сильнее, либо умнее меня.

Босоножка вскинула голову, подумала немного и вдруг ткнула правой ручонкой прямо ей в глаз:

– Фиетовый! – заявила она.

Девочка отпрянула и выронила мяч, а Босоножка тут же схватила его и прижала к груди.

Грегор не удержался:

– Кажется, она оказалась умнее, – заметил он.

Это было не слишком вежливо с его стороны, но ему не понравилось, как девочка обращалась с его сестрой.

Та прищурилась:

– Она – да. Но не ты. Иначе ты не стал бы так говорить с королевой.

Значит, он не ошибся: перед ним царственная особа. Ну вот, сейчас она прикажет отрубить ему голову или что-нибудь в этом роде.

Грегор знал: не должен он ей показывать, что испугался. Он пожал плечами:

– Ну, если бы я знал, что ты королева, я, может, сказал бы что-нибудь… более прикольное.

– Прикольное? – Она вздернула брови.

– Ну, что-нибудь получше, – поправился Грегор.

Девочка решила принять эти слова в качестве извинения.

– Я прощаю тебя, потому что ты не знал. Как тебя зовут, Наземный?

– Меня зовут Грегор. А это Босоножка, – указал он на сестру. – Вообще-то ее настоящее имя Маргарет, но мы ее так прозвали, потому что она вечно напяливает на себя чужую обувь и потом в ней шкандыбает, теряя на ходу, а еще потому, что папа любит песенку про девушку, которую звали Босоножкой. – Дурацкое объяснение. И зачем он ей это рассказал? – А тебя как зовут?

– Я королева Люкса, – ответила девочка.

– Люк-са? – Грегор задумчиво произнес ее имя по складам, словно вслушиваясь в незнакомую мелодию.

– А что сказала эта малышка? Фиетовый. Что это? – спросила девочка.

– Это значит «фиолетовый». Ее любимый цвет. Твои глаза… она раньше никогда не видела фиолетовых глаз, – объяснил Грегор.

Босоножка, словно в подтверждение того, о чем говорил Грегор, подошла поближе, растопырив пальчики, перепачканные фиолетовым фломастером.

– Фиетовый!

– А я никогда раньше не видела людей с карими глазами. И с такой кожей, – сказала Люкса, не отрывая взгляда от Босоножки, – как вот здесь. – И она взяла запястье Босоножки и погладила шелковистую, загорелую кожицу. – Для такого, должно быть, нужно много света!

Босоножка захихикала – она очень боялась щекотки. Тогда Люкса нарочно коснулась ее подбородка, и малышка начала смеяться громче. На какое-то мгновение с Люксы слетела спесь – и Грегор вдруг обнаружил, что она не такая уж противная. Но девочка уже снова выпрямилась, приняв надменный вид.

– Что ж, Грегор Наземный, тебе и ребенку нужно помыться.

Грегор, конечно, знал, что сильно вспотел, пока летел по трубе, а потом бежал по туннелю, но не дело девчонки, будь она даже королевой, ему указывать.

– А может, мы просто пойдем?

– Пойдете? Куда же? – Люкса выглядела по-настоящему удивленной.

– Домой.

– С таким-то запахом? – Люкса качнула головой: – Вы трижды погибнете еще до того, как доберетесь до Водного Пути – даже если ты сможешь найти дорогу. – И видя, что он не понимает, о чем речь, добавила: – Вы пахнете Наземьем. Это небезопасно для вас. И для нас.

– Понятно, – сказал Грегор, хотя ему было совсем не понятно. – Я думал, нам просто достаточно подняться наверх – и мы дома.

– Это совсем не просто. Но пусть тебе лучше Викус объяснит, – сказала Люкса. – Вам сегодня здорово повезло, что вас так быстро нашли.

– А откуда ты знаешь, что нас нашли быстро? – удивился Грегор.

– Наш дозор заметил вас сразу, едва вы приземлились. Но поскольку первыми до вас добрались ползучие, мы позволили им доставить вас, – сказала она.

– А, понимаю, – произнес Грегор. Интересно, где прятался этот дозор? Во мраке туннеля? Или, может, в клубах тумана? Ведь на всем пути Грегору не встретилась ни единая живая душа, одни тараканы.

– Эти как раз собирались к нам, – сказала Люкса, махнув рукой в сторону тараканов. – Иначе они с вами и возиться бы не стали. Видишь, у них факелы?

– И что? – спросил Грегор.

– Ползучим свет не нужен. Тараканы берут факелы лишь для того, чтобы показать нам, что идут с миром. Иначе почему, как ты думаешь, вы так легко сюда попали? – Не дожидаясь ответа, она повернулась к тараканам, терпеливо поджидавшим в сторонке. – Ползучие, что вы хотите за Наземных?

Один из тараканов выступил вперед:

– Дать нам пять корзин с зерном, дать нам? – прошелестел он.

– Мы дадим три корзины, – сказала Люкса.

– Крысы давать много рыбы, – сказал таракан, поглаживая передними лапками усики.

– Ну так ведите их к крысам. Если надеетесь, что это добавит вам времени, – ответила Люкса.

Грегор не особенно понимал, о чем речь, но догадывался, что за них с Босоножкой идет торг, и ему было неприятно.

Главный таракан тем временем продолжал:

– Дать нам четыре корзины, дать нам?

– Мы дадим вам четыре корзины. И еще одну – в благодарность, – раздался сзади чей-то голос.

Грегор обернулся и увидел бледного бородатого мужчину, который стоял почти за его спиной. Его коротко стриженные волосы тоже серебрились, но это была настоящая седина, без металлического оттенка.

Люкса недовольно глянула на старика, но спорить не стала.

Таракан, помогая себе всеми лапками, старательно складывал четыре плюс один.

– Дать нам пять корзин, дать нам? – спросил он, словно впервые слышал это предложение и не мог поверить своим ушам (если, конечно, у тараканов есть уши).

– Мы дадим вам пять корзин, – ответила Люкса довольно сухо и отвесила таракану легкий поклон. Тот поклонился в ответ и вместе с остальными тараканами тут же куда-то исчез.

– Если так пойдет, Викус, вскоре нам совсем нечего будет им давать, – укоризненно сказала девочка, обращаясь к бородатому, который не отрываясь смотрел на Грегора и Босоножку.

– Одна лишняя корзина – не так уж и много, если он тот, кого мы ждем! – ответил бородатый. Его фиолетовые глаза в упор изучали Грегора. – Скажи мне, Наземный, ты случайно не… – Он замолчал, словно подбирая слова, потом продолжил; – Случайно не из Нью-Йорка?

ГЛАВА 4

Грегору словно плеснули в лицо холодной водой – он вдруг осознал, что произошло.

До сих пор, с того момента как они попали в бездонную дыру, все вокруг менялось с невероятной скоростью, и он не успевал ни в чем разобраться. Но сейчас, в этот самый момент, слово «Нью-Йорк» произвело эффект разорвавшейся бомбы.

Да! Он мальчик из Нью-Йорка, который всего-навсего отправился в прачечную стирать белье, а теперь ему пора подняться наверх, в свою квартиру, раньше мамы. Мама!!!

– Мне срочно нужно домой! – пробормотал Грегор.

Мама работала в приемной у зубного врача. Обычно она заканчивала ровно в пять и в половине шестого была уже дома. Она с ума сойдет, когда, вернувшись, обнаружит, что их с Босоножкой нигде нет. Тем более теперь, после того что случилось с папой!

Грегор попытался сообразить, сколько же времени прошло с того момента, как он раскладывал на кучки белье. «Падали мы, положим, минут пять, потом бежали с тараканами минут двадцать или около того, и здесь мы уже минут десять», – подсчитывал он. Итого тридцать пять минут.

– Ну вот, белье наверняка высохло! – сказал он вслух. – Если мы вернемся прямо сейчас, ничего страшного не произойдет.

Пока их никто не хватится, можно как ни в чем не бывало подняться домой.

– Нет, правда, нам надо идти – прямо сейчас, – обратился он к Викусу.

Старик по-прежнему внимательно смотрел на него.

– Упасть сюда просто, а вот чтобы подняться обратно наверх, дорого придется заплатить.

– Это как? – В горле у Грегора пересохло.

– А так, домой ты уже не вернешься, – холодно сказала Люкса. – Вам придется остаться с нами, в Подземье.

– Ох… да нет… спасибо, но это невозможно! – выдохнул Грегор. – Ну, то есть… я имею в виду, спасибо, вы классные, и все такое – но у меня есть кое-какие дела там, наверху! Приятно было познакомиться. Босоножка, пошли!

Грегор подхватил сестру и направился к сводчатому выходу, в котором исчезли тараканы. Краем глаза он видел, как Люкса подняла руку. Вначале Грегор подумал, что она хочет помахать на прощанье, но вот только с чего бы? Чтобы Люкса махала им вслед!

– Это не прощальный жест – это сигнал! – шепнул он Босоножке и бросился к выходу.

Он бы успел добежать, не будь с ним Босоножки, но разве можно мчаться стремглав с ребенком на руках? Ему оставалось совсем немного, когда одна из летучих мышей спикировала на него, опрокинув навзничь. Босоножка упала прямо на Грегора и совсем не ушиблась. Она тут же уселась ему на живот, чтобы посмотреть, что будет дальше.

Теперь все летучие мыши со стадиона пикировали прямо на них. Они взяли Грегора с Босоножкой в кольцо, преграждая им путь крыльями. На каждой из мышей сидел всадник – такой же бледный, как Люкса, и с такими же серебристыми волосами. Несмотря на скорость и беспорядочность движения, ни один из них, казалось, не испытывал страха высоты. Большинство даже не держались за своих мышей. А один мальчишка с самодовольным видом просто лежал на своей блестящей черной мыши, в вызывающе расслабленной позе.

Наездники не сводили с пленников глаз. На их лицах Грегор видел целую гамму чувств – от веселого любопытства до откровенной враждебности.

Босоножка же подпрыгивала у него на животе и хлопала в ладоши:

– Мишки! Мишки! Мишки!

«Что ж, – подумал Грегор, – хоть одному из нас это в радость».

Босоножке нравились летучие мыши. В зоопарке, будь ее воля, она могла бы стоять перед стеклянным вольером часами, глядя, как в тесном темном пространстве летают сотни мышей, никогда не сталкиваясь друг с другом. Летучие мыши обладают свойством, которое называется эхолокацией. Они постоянно издают какие-то звуки, звуки отражаются от всего твердого, и благодаря этому эху мыши понимают, где находятся. Так было написано на табличке у павильона с мышами, которую он прочел, покуда дожидался, когда Босоножке надоест на них смотреть. И теперь в том, что касалось мышей, он чувствовал себя экспертом.

– Мишки! Мишки! – радовалась Босоножка, прыгая у него на животе, как на батуте. Почувствовав, что его сейчас стошнит, Грегор приподнялся на локте и спустил сестру на землю. Вот уж чего ему хотелось меньше всего – так это чтобы его вырвало на глазах у всей этой публики.

Он поднялся. Босоножка обняла его колено и прижалась к нему. Кольцо летучих мышей сжималось все сильнее.

– Ну, в чем дело? Я уже никуда не иду! – раздраженно крикнул Грегор.

И услышал, как несколько наездников рассмеялись.

Видимо, Люкса подала еще какой-то сигнал, потому что мыши одна за другой взмыли вверх и начали носиться над ареной, выписывая какие-то замысловатые фигуры. Грегор обратил внимание, что Люкса и Викус остались там же, где стояли, когда он от них убежал. Он бросил взгляд в сторону выхода, уже понимая, что сейчас у него ничего не выйдет. Пока не выйдет. Но эти наездники слишком самонадеянны – как бы им не просчитаться…

Грегор внезапно рванул с места и сделал три шага в сторону выхода, а потом круто повернулся, глянул на Люксу и, схватив за руку Босоножку, так же быстро двинулся обратно. От неожиданности летучие мыши, нарушив строй, заметались в воздухе и ринулись вниз, туда, где только что были пленники. Они вмиг превратились в беспорядочную стаю, хотя все же не сталкивались друг с другом, и довольный Грегор отметил, что некоторым наездникам пришлось позабыть о расслабленных позах и поднапрячься, чтобы не упасть.

С момента, когда на арене появились Грегор с сестрой, публика вела себя на удивление тихо, и теперь она разразилась одобрительным смехом. Грегор почувствовал себя отомщенным. По крайней мере, не он один теперь похож здесь на идиота.

– Мы их перехитрили, – шепнул он Босоножке.

Взгляд Люксы был ледяным, зато Викус не мог удержаться от улыбки.

Подойдя к Люксе, Грегор спросил:

– Так что ты там говорила насчет ванны?

– Вы должны проследовать во дворец. Сейчас же, – не скрывая раздражения, произнесла Люкса.

Она махнула рукой, и ее золотистая летучая мышь с готовностью изогнулась у нее за спиной. Легко, словно внутри у нее была пружинка, Люкса подпрыгнула в воздухе, вытянув прямые ноги вперед и дотронувшись до носков руками. Она проделала это с такой ловкостью и быстротой, что Грегору это напомнило выступление девочек из группы поддержки. Летучая мышь поднырнула под нее, и Люкса ее оседлала. Мышь тут же поднялась в воздух, пролетела буквально перед самым носом Грегора, а затем взмыла вверх и пропала из вида.

– Перед кем ты тут развоображалась? – крикнул Грегор ей вслед, хотя она уже не могла его слышать.

Но сердился он в первую очередь на себя, потому что ему нравилась эта девчонка.

Она его не услышала, зато Викус – услышал, и его улыбка стала шире.

Грегор огрызнулся на старика:

– В чем дело?!

– Так ты отправишься во дворец, Наземный? – вежливо спросил тот.

– В качестве кого? Вашего пленника? – Грегор нарочно говорил с ним резко, почти грубо.

– Надеюсь, в качестве нашего гостя, – отвечал Викус. – Хотя, не сомневаюсь, что Люкса уже распорядилась приготовить для тебя темницу.

В его фиалковых глазах светилось дружелюбное лукавство, и Грегор вдруг почувствовал невольное расположение к старику. Возможно потому, что и Викус был к нему расположен.

Грегор подавил улыбку и с деланным безразличием сказал:

– Тогда показывайте дорогу.

Викус кивнул и указал на дальний конец стадиона. Грегор двинулся за ним, ведя за руку Босоножку.

Трибуны быстро опустели. Люди вереницей потянулись к выходам. Несколько мышей еще парили в воздухе, неторопливо совершая какие-то сложные маневры. Грегор явно появился здесь уже после окончания игры, и оставшиеся на своих местах зрители и игроки задержались просто для того, чтобы на него поглазеть.

Когда они подошли к главному выходу, Викус замедлил шаг и подождал Грегора.

– Тебе, наверное, кажется, будто все это происходит во сне, да, Наземный?

– Скорее – в кошмарном сне, – мрачно уточнил Грегор.

Викус усмехнулся:

– Все эти наши мыши и ползучие… или как вы их называете? Таракони?

– Тараканы.

– Ну да, тараканы, – кивнул Викус. – У вас в Наземье они крошечные, зато у нас они просто гиганты, так?

– А откуда вы знаете? Вы бывали наверху? – спросил Грегор.

Если Викус смог туда попасть – значит, и они с Босоножкой смогут.

– О нет, такие визиты так же редки, как деревья. Это нам Наземные рассказывали – те, что сюда попадали. Я знал человек шесть или семь. Одного звали Фред Кларк, другого Микки, а еще была женщина по имени Коко. А тебя как зовут, Наземный?

– Грегор. А эти люди… они все еще здесь? Эти наземные… – спросил обнадеженный Грегор.

– Увы, нет. Здесь не самое подходящее место для Наземных, – сказал Викус, и лицо его помрачнело.

Грегор резко остановился, крепко сжав руку Босоножки:

– Вы хотите сказать… вы их убили?

Старик оскорбился:

– Мы?! Чтобы мы, люди, убивали Наземных?! Я знаю, в вашем мире происходят ужасные вещи. Но мы – мы не убиваем ради спортивного интереса. – Голос Викуса звучал сурово. – Сегодня мы приняли вас у себя. Если бы мы этого не сделали – можешь не сомневаться, вы и вздохнуть бы не успели, как были бы мертвы.

– Я не хотел… не имел в виду… ну, то есть – я просто не знаю, как у вас тут все устроено, – запинаясь, сказал Грегор. Он и сам понимал, как было глупо сего стороны заподозрить в Викусе убийцу. – Так что же, нас убили бы тараканы?

– Тараканы? – удивился Викус. – Нет, это не добавило бы им времени.

Снова он говорит непонятно. Что значит «добавить времени»?

– Но больше ведь никто не знает, что мы здесь, – произнес Грегор.

Викус озабоченно взглянул на него.

– Уж поверь мне, мальчик, к этой минуте всякая тварь в Подземье знает, что вы здесь.

Грегор с трудом справился с желанием оглянуться:

– По всей видимости, в этом нет ничего хорошего, я правильно понимаю?

– Да уж, – Викус покачал головой. – В этом нет решительно ничего хорошего.

Старик повернулся к выходу со стадиона. Шестеро бледных, с фиолетовыми глазами охранников открыли гигантские каменные двери – они с трудом сдвинули створки, давая Викусу и его спутникам дорогу.

Когда Грегор с Босоножкой протиснулись в дверной проем, дверь за ними тут же с грохотом закрылась. Они оказались в узком сводчатом тоннеле, освещенном факелами. Впереди колыхалось что-то темное и дрожащее. Грегор было подумал, что это еще одна летучая мышь, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что перед ними облачко крошечных черных мотыльков. Так вот что коснулось его лица, когда он ворвался на стадион!

Викус мягко раздвинул рукой эту завесу из насекомых:

– Эти мотыльки – отличная система предупреждения, лучшая, я полагаю. Если их потревожит незваный гость, это сразу улавливают летучие мыши. Система совершенна именно за счет своей простоты, – добавил он и исчез за летучей завесой.

Наконец из самой середины непрерывно трепещущих крылышек раздался его голос:

– Грегор Наземный, добро пожаловать в город Регалию!

Грегор бросил взгляд на Босоножку, сестренка была явно растеряна.

– Идем домой, Ге-го? – спросила она.

Он взял ее на руки и улыбнулся, надеясь, что улыбка получилась натуральной и беззаботной:

– Не сейчас, малышка. Нам сначала нужно кое-что сделать. А потом уже домой.

Грегор набрал в грудь побольше воздуха и шагнул в темное облачко.

ГЛАВА 5

Бархатные крылышки коснулись его лица, словно по нему провели мягкой кисточкой, и перед ним открылась Регалия.

– Ого! – сказал он и застыл на месте.

Грегор и сам бы не смог сказать, что ожидал увидеть. Каменные дома или, возможно, пещеры – но что-то примитивное. Но в раскинувшемся перед ним прекрасном городе не было ничего примитивного.

Они стояли на краю долины, застроенной такими великолепными зданиями, каких он еще не видел. Нью-Йорк славится своей архитектурой – элегантными особняками из коричневого камня, небоскребами, роскошными музеями. Но по сравнению с Регалией он выглядел как беспорядочное скопление кубиков необычной формы.

Все здания в Регалии были приятного дымчато-серого цвета, что придавало им некоторую загадочность. Они выглядели так, словно их не строили человеческие руки, но они сами выросли прямо из земли – и устремились ввысь. Возможно, не были такими высокими, как небоскребы Нью-Йорка, которые Грегор знал по именам, но все же они были этажей под тридцать, а сверху их украшали изящные башенки и шпили. И всюду горели сотни факелов, освещавшие город мерцающим мягким светом.

А еще резьба по камню… Грегору и раньше случалось видеть на стенах зданий изображения херувимов и химер, но в Регалии стены были сплошь покрыты резными фигурами. На всех каменных поверхностях сражались, пировали и плясали люди, тараканы, рыбы и другие существа, названий которых он не знал.

– Здесь живут только люди? Или тараканы и крысы тоже? – спросил Грегор.

– Это город людей. У других существ свои города, или лучше сказать – места обитания, – ответил Викус. – Наш народ в основном проживает здесь, и лишь некоторые селятся за пределами города – если того требует работа. А вон наш дворец, – и Викус показал на огромную круглую крепость, которая высилась на противоположной стороне долины. – Вот туда мы и направляемся.

Свет, лившийся из множества окон, придавал городу праздничный вид, и Грегор чувствовал, как у него стало легче на душе. Нью-Йорк тоже сверкает ночными огнями. Возможно, этот город окажется не таким уж чужим.

– Очень красиво, – с воодушевлением заметил он. Ему показалось, что он смог бы полюбить этот город – если бы ему так сильно не хотелось домой.

– О да, – Викус окинул Регалию горделивым взором. – Мой народ любит камень. Будь у нас достаточно времени, мы создали бы город редкостной красоты.

– Но вы ведь его уже создали, – возразил Грегор. – Мне кажется, ничего более прекрасного у нас, в Наземье, нет.

Викус выглядел польщенным.

– Ну что ж, пойдем. Из дворца открывается самый красивый вид на Регалию. Ты успеешь ею полюбоваться до ужина.

Они двинулись дальше, а Босоножка задрала голову кверху, словно что-то высматривая в вышине.

– Ты что-то потеряла, Босоножка?

– А где же луна? – спросила его сестренка.

Порой случается, что на небе не видно звезд. Но уж луна в ясные ночи непременно показывалась.

– Луна? – повторила Босоножка.

Грегор взглянул в чернильное небо и вспомнил, что неба тут, конечно, нет. Ведь они находились в какой-то гигантской подземной пещере.

– Здесь нет луны, малышка. Сегодня луны нет, – сказал он.

– Коова слизнула язычком. Ам! – сама себе пояснила Босоножка.

– Хм… Ну да, – согласился Грегор. Раз уж тараканы разговаривают, а летучие мыши играют в мяч, корова вполне могла бы проделать такой трюк. Во всяком случае здесь. И он почему-то вспомнил затрепанную книжку с детскими стишками, которая валялась возле ее кроватки.

Пока они шли до дворца, отовсюду из окон на них глазели люди. Викус кивал знакомым, иногда окликал кого-то по имени, и из окон в ответ ему приветственно махали чьи-то руки.

Босоножка тоже принялась махать рукой.

– Пивет! – кричала она. – Пивет!

Никто из взрослых ей не ответил, и только дети кое-где тоже махнули ей в ответ.

– Ваше появление для них – необычайное событие, – пояснил Викус. – Гости из Наземья редко появляются у нас.

– А как вы узнали, что я из Нью-Йорка? – спросил Грегор.

– В Наземье всего пять ходов, ведущих к нам, – ответил Викус. – Два – с Мертвых Земель – но оттуда вы не смогли бы добраться живыми. Два открываются на Водный Путь, но ваша одежда была сухой. Вы живы, вы сухие – значит, я делаю вывод, что вы попали к нам пятым путем – тем, что находится в Нью-Йорке.

– В нашей прачечной! – пробормотал Грегор. – Прямо в нашем доме! – Его вдруг поразила мысль, что обычная прачечная напрямую соединена с таким странным местом.

– М-да, ваша прачечная, – задумчиво произнес Викус. – Надо сказать, вам повезло – ваше падение совпало с благоприятными потоками…

– Потоками? Это вы про туман?

– Да… Благодаря им вы прибыли к нам целыми и невредимыми… Главное – упасть в удачный момент.

– А что случается, когда… когда момент неудачный? – спросил Грегор, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Тогда мы встречаем не гостя, а тело, которое следует похоронить, – тихо ответил Викус. – По правде говоря, обычно так и бывает. Живые Наземные, такие, как вы, – большая редкость.

Путь ко дворцу занял не меньше двадцати минут, и руки Грегора, на которых восседала Босоножка, уже начали дрожать. Но ему было боязно опускать ее на землю – это казалось небезопасным из-за горевших всюду факелов.

Когда они подошли к великолепному дворцу, Грегор заметил, что на его стенах нет никаких узоров. Они были гладкими как стекло, а самые нижние окна располагались на высоте семнадцатиэтажного дома.

Что-то было не так. Чего-то не хватало. Но он не сразу понял, чего именно.

– Ни одной двери! – наконец осенило его.

– Нет, – кивнул Викус. – Двери для тех, у кого нет врагов. А тут даже самый ловкий скалолаз не найдет, за что зацепиться.

Грегор провел ладонью по отполированному камню. Ни единой трещинки, ни малейшей впадинки.

– Но как же вы попадаете внутрь?

– Обычно по воздуху. Но если поблизости нет летучей мыши… – Викус сделал знак рукой. Грегор поднял голову и увидел, как из большого прямоугольного окна к ним спускается на двух тросах платформа. Когда она опустилась примерно на уровне колен, Викус уверенно ступил на нее. Следом шагнул Грегор с Босоножкой на руках. Недавнее падение в туннеле еще более усилило его нелюбовь к высоте.

Как только они оказались на платформе, она плавно двинулась вверх, Грегор ухватился свободной рукой за один из тросов. Викус стоял спокойно, скрестив на груди руки, впрочем, ему ведь не нужно было удерживать вертлявую кроху, к тому же он наверняка проделал этот путь уже тысячи раз.

Подъем был ровным и быстрым. Платформа остановилась у окна, ведущего на небольшую каменную лестницу. Грегор с Босоножкой оказались в просторной комнате со сводчатым потолком. Трое Подземных, тоже прозрачно-бледных и с фиолетовыми глазами, вышли им навстречу.

– Добрый вечер, – поприветствовал их Викус. – Позвольте представить вам Грегора и Босоножку, брата и сестру Наземных, которые упали к нам совсем недавно. Прошу вас, проводите их в ванную, а потом – в Высокий зал. – С этими словами, не оглядываясь и не прощаясь, Викус покинул комнату.

Какое-то время Грегор и Подземные внимательно изучали друг друга У стоящих напротив Грегора людей не было ни надменности Люксы, ни спокойного превосходства Викуса. «Обычные люди, – подумал Грегор. – Наверняка им сейчас так же неловко, как и мне».

– Приятно познакомиться, – сказал он вслух, пересаживая сестренку на другую руку. – Босоножка, скажи «Привет!».

– Пивет! – радостно сказала Босоножка и, довольная, замахала ручкой. – Пивет! Пивет вам!

Настороженность Подземных растаяла, словно масло на сковородке. Они засмеялись, и напряженность сразу исчезла. Грегор тоже рассмеялся. Мама говорила, что Босоножка совершенно не боится чужих и для нее все на свете – ее друзья.

Грегору даже порой хотелось в этом на нее походить. Ему хотелось быть более дружелюбным и открытым. У него было два хороших друга, но ни к каким компаниям он в школе не примыкал. Все равно все сводится к тому, с кем ты сядешь за завтраком. Он обычно сидел с ребятами из команды по легкой атлетике. Или с ребятами из оркестра. А хотелось ему сидеть с Анжелиной, игравшей ведущие роли в школьных спектаклях, или с Ларри, который… ну, можно сказать, рисовал. Многие ребята, не очень хорошо знавшие Грегора, считали его задавакой, на самом деле он просто был сам по себе. Особенно трудно ему стало с кем-то откровенничать после того, как пропал отец. Правда, и до этого он никогда не был таким общительным и доброжелательным, как Босоножка.

Девушка лет пятнадцати выступила вперед и протянула к нему руки:

– Меня зовут Далси. Можно взять тебя на ручки, Босоножка? Хочешь искупаться?

Босоножка вопросительно глянула на Грегора.

– Все в порядке, Босоножка. Ты ведь хочешь, не правда ли? – спросил он.

– Дя-я! – радостно воскликнула малышка. – Купася! – и потянулась к Далси, которая приняла ее из рук Грегора.

– Познакомься, это Марет и Перита, – сказала Далси, указывая на стоявших рядом мужчину и женщину.

Оба были мускулистыми и высокими, и хотя при них не было никакого оружия, Грегор решил, что это охранники.

– Здравствуйте, – сказал, он.

Они сдержанно, но приветливо кивнули в ответ.

– Я займусь этой крошкой, – произнесла Далси с приятной улыбкой, и Грегор поймал себя на мысли, насколько же она приветливее Люксы. А Далси продолжила: – А ты, наверно, пойдешь к источникам, Грегор Наземный?

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: