|
|
Античная субъективная диалектикаДИАЛЕКТИКА КАК ТЕОРИЯ И КАК МЕТОД План: 1. Античная субъективная диалектика. 2. Классическая диалектика (Гегель, диалектический материализм). 3. Современная нелинейная диалектика. Философский словарь:диалектика, софистика, категория, закон, противоречие, герменевтика.
Диалектика в ее классическом виде, окончательно сформировавшемся в философии Гегеля, считается особым, возникшим в философии, а потому преимущественно философским (хотя, в принципе, универсальным, пригодным также и для науки или для обыденного житейского рассуждения) методом познания мира. Диалектический метод рассматривает действительность как: а) находящуюся в процессе непрерывного развития («по спирали», в соответствии со схемой «тезис–антитезис–синтез»), каждый новый этап которого содержит в себе в концентрированном виде наиболее значительные достижения прошлых этапов; б) противоречивую, т. е. состоящую из различных, чаще всего противоположных, сторон; в) и в то же время целостную и взаимосвязанную при всей своей внешней противоречивости (как, к примеру, связаны между собой свет и тень). В этом своем качестве в советской философии проводилось различие между диалектическим – единственно верным, научным методом познания действительности, и метафизическимспособом мышления, являвшимся основополагающим для идеалистического направления в западной философии: «Для метафизика вещи и их мысленные отражения, понятия, суть отдельные, неизменные, застывшие, раз навсегда данные предметы, подлежащие исследованию один после другого и один независимо от другого. Он мыслит сплошными не опосредованными противоположностями; речь его состоит из «да–да, нет–нет, что сверх того, то от лукавого». Для него вещь или существует, или не существует, и точно также вещь не может быть самой собой и в то же время иной. Положительное и отрицательное абсолютно исключают друг друга; причина и следствие по отношению друг к другу тоже находятся в застывшей противоположности… Этот способ мышления кажется нам на первый взгляд вполне приемлемым потому, что он присущ так называемому здравому человеческому рассудку. Но здравый человеческий рассудок, весьма почтенный спутник в четырех стенах своего домашнего обихода, переживает самые удивительные приключения, лишь только он отважится выйти на широкий простор исследования» (Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Введение // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. – М., 1961. – Т. 20. – С. 21). Классический диалектический метод опирался на определенную теоретическую основу. Теория диалектики (диалектика как теория) признавала в природе, обществе и человеческом мышлении помимо специфических, присущих только каждой из указанных сторон действительности закономерностей, наличие трех фундаментальных законов, каковыми являются три закона диалектического материализма. Эти законы были выведены из многочисленных открытых Гегелем взаимосвязей между явлениями действительности. Современная нелинейная диалектика также признает взаимосвязанный, изменчивый характер окружающей нас действительности и, быть может, придает этому большее значение, чем классическая диалектика Гегеля. Однако в отличие от нее, современная диалектика пытается не примирить, «снять» противоположности, объединить их в синтетическом единстве, но, напротив, выявить как можно больше разнообразных, пусть даже противоположных сторон действительности, которые считаются равноправными, и в этом смысле не сводимыми друг к другу, а сосуществующими в многообразном единстве окружающего нас мира. Античная субъективная диалектика Основоположником диалектики считается представитель элеатской школы Зенон Элейский (ок. 490–430 гг. до н. э.). Во всяком случае, именно он разработал метод апорий – опровержения противника путем выявления противоречий в его суждениях. Опровержение противоположного тезиса служило косвенным доказательством защищаемого тезиса. Оригинальность этого метода, условно называемого также «приведение к нелепости», состояла в том, что, условно приняв тезис, подлежащий опровержению, Зенон выводил из него два взаимоисключающих следствия, делая тем самым этот тезис внутренне противоречивым, логически несостоятельным и теоретически неразрешимым. Используя описанный выше метод, Зенон Элейский вошел в историю философии прежде всего как автор апорий против движений, с помощью которых он пытался обосновать исходный тезис собственной школы: «бытие есть, небытия нет» – вопреки чувственно воспринимаемым многообразию и постоянной изменчивости вещей и процессов в окружающем нас мире, он в своей основе представляет собой нечто единое, неделимое, вечное и неизменное. Из 45 апорий, о которых имеются сведения в древних источниках, до нас дошли только 9. Некоторые из них были настолько знамениты еще в древности, что получили собственные названия – «Стадий», «Дихотомия», «Ахиллес и черепаха», «Стрела». С точки зрения современной философии логическая структура зеноновских апорий видится так: «Зенон не сомневается в реальности чувственно воспринимаемого движения. Но к этому существующему движению неприменимо логическое осмысление,которое требует устойчивости объекта, возможности фиксировать положение движущегося тела в определенной части проходимого пути в определенный момент, фиксировать его скорость по отношению к другим телам, движущимся и неподвижным, фиксировать начало и конец движения, ту устойчивость, неизменность, которая как раз несовместима с движением как объектом познания. Поэтому для Зенона истина о движении по самой природе истинного познания… невозможна. Зенон строит свои аргументы как столкновение реального факта движения и результата его осмысления… У Зенона в каждом аргументе есть и реальное чувственно данное движение, и есть противоречащая ему логика рассуждения. И есть еще скрытый вопрос: или–или, что выбрать?» (Комарова В. Я. Учение Зенона Элейского: попытка реконструкции системы аргументов. – Л., 1988. – С. 138). Вот, к примеру, одна из апорий, известная как «Стрела»: СИМПЛИКИЙ. Комм. к «Физике», 1015, 19 (к 239 b 30): Летящая стрела покоится в полете, коль скоро все по необходимости либо движется, либо покоится, а движущееся всегда занимает равное себе пространство. Между тем то, что занимает равное себе пространство, не движется. Следовательно, она покоится. Там же, 1011, 19 (к 239 b 5): Аргумент Зенона, предварительно постулировав, что: 1) всякое [тело], когда оно занимает равное себе пространство, либо движется, либо покоится; 2) ничто не движется в [отдельное] «теперь», 3) движущееся [тело] всегда находится в равном самому себе пространстве в каждое отдельное «теперь», – по-видимому, умозаключал так: летящая стрела в каждое «теперь» занимает равное себе пространство, а следовательно, и в течение всего времени [полета]. Но то, что в [данное] «теперь» занимает равное себе пространство, не движется, так как ничто не движется в [одно] «теперь». Но то, что не движется, покоится, так как все либо движется, либо покоится. Следовательно, летящая стрела, пока она летит, покоится в течение всего времени полета. Фрагменты ранних греческих философов. – «Серьезность аргументации Зенона, – пишет видный специалист по античной философии, проф. МГУ А. С. Богомолов, – убедительно подтверждается историей ее интерпретаций и опровержений, среди которых есть смысл выделить несколько основных. Это (1) математические, смысл которых состоит в создании исчисления, которое позволяет доказать ошибочность заключений Зенона; (2) формально-логические (семантические), сводящиеся к доказательству того, что противоречие возникает у Зенона в результате употребления одних и тех же понятий в разных значениях; (3) физические, состоящие в привлечении для объяснения апорий принципов механики, а в последнее время и более сложных областей физики, вплоть до теории относительности; (4) философско-интуитивистская, исходящая из невозможности определения исходного понятия движения, и (5) диалектико-логическая. Все они взаимосвязаны через отношение к общей проблеме непрерывности и дискретности движения пространства, времени, движения, чувственного восприятия. Все они вытекают, следовательно, из объективной противоречивости этих основных реальностей. Именно поэтому нельзя считать преодоленными те трудности, которые сформулировал Зенон: на каждом новом уровне развития знания они выступают перед нами в новой форме, побуждая двигаться дальше» (Богомолов А. С. Диалектический Логос: становление античной диалектики. – М., 1982. – С. 117).
Следующий шаг в развитии античной диалектики сделали софисты. Положив начало антропологическому перевороту в античной философии, софисты вместе с переносом центра внимания от мира к человеку неизбежно должны были прийти к выводу об изменчивости и непостоянстве человеческого мнения, провозглашенного ими, как известно, «мерой всех вещей». Для последовательного отстаивания позиции релятивизма – относительности всех общественных порядков, законов, этических основоположений и человеческих суждений по любому поводу софисты использовали целый арсенал диалектических приемов, известных как софизмы, т. е. «умозаключения и опровержения, содержавшие ту или иную логическую ошибку и использовавшиеся либо в целях сознательного обмана, либо для упражнения в остроумии и находчивости» (Там же. – С. 183). Критическому анализу софистики и софизмов посвящен отдельный трактат Аристотеля «О софистических опровержениях», отрывки из которого приводятся ниже. Прежде всего следует уяснить, сколько целей преследуют те, кто рассуждает ради спора и желания одолеть. Таких целей пять: опровержение; ложное; несогласующееся с общепринятым; погрешность в речи и, пятое, принуждение собеседника к пустословию, т. е. к частому повторению одного и того же. Или же [софисты] добиваются каждой из этих целей не на деле, а хотя бы по видимости. Больше всего они намерены создать видимость того, что они опровергают; второе – показать, [что собеседник говорит] неправду; третье – привести его к тому, что не согласуется с общепринятым; четвертое – заставить его делать погрешности в речи, т. е. своими доводами заставить отвечающего говорить неправильно подобно иностранцу; наконец, заставить его говорить часто одно и то же. [ПРИМЕРЫ СОФИЗМОВ, ПОСРЕДСТВОМ КОТОРЫХ ДОСТИГАЛАСЬ ПЕРВАЯ ЦЕЛЬ]. «Если видит это, то видит ли это? Видит же [кто-то] столб. Следовательно, видит столб. Или: «Значит, говоришь, ты «есть» – говоришь ли ты – это есть? Но ты говоришь, что [это] есть камень. Стало быть, ты говоришь, что ты камень». «Пять – это два и три; значит, пять четное и нечетное» (Гл. 4, 166 a). [ПРИМЕРЫ СОФИЗМОВ, ПОСРЕДСТВОМ КОТОРЫХ ДОСТИГАЛАСЬ ЧЕТВЕРТАЯ ЦЕЛЬ]. [Софистических] доводов, основанных на произношении или ударении, нет ни в письменном виде, ни в устной речи, разве что в немногих случаях; например, такой довод: «Есть ли то, где ты останавливаешься (hoy katalyeis), дом? Да. А разве «не останавливаешься» (oy katalyeis) не есть отрицание [глагола] «останавливаешься»? Да, есть. Но ты сказал, что то, где ты останавливаешься (hoy katalyeis), есть дом. Значит, дом есть отрицание». Как надо раскрыть такие [уловки], – это, конечно, ясно. Ведь не одно и то же означает сказанное с тонким придыханием и сказанное с густым придыханием (Гл. 21, 177 b–178 a). [ПРИМЕРЫ СОФИЗМОВ, ПОСРЕДСТВОМ КОТОРЫХ ДОСТИГАЛАСЬ ПЯТАЯ ЦЕЛЬ]. «Есть ли то, что учащийся учит, то, что он учит? [Да]. Но ведь медленное он учит быстро». Однако вопрошающий сказал не о том, что учащийся учит, а о том, как он учит. Или: «Топчут ли ногами то, что проходят? [Да]. Но кто-то проходит целый день; [значит, он топчет ногами день]». Однако [вопрошающий] сказал не о том, что проходят, а о том, когда проходят. Равным образом, когда говорят: «Я пью чашу», то имеют в виду не то, что пьют, а то, из чего пьют (Гл. 22, 178 b). Аристотель. О софистических опровержениях Наибольшую же известность в античности получила «субъективная диалектика» Сократа. Диалектика понималась Сократом как верное средство обратить человека к познанию своей души, дабы обнаружить в ней вечные нравственные понятия, следование которым единственно могло сделать общество лучше, а человека – счастливее, в полном соответствии с космическим порядком всего существующего. Диалектический метод этого философа анализируется в одноименном биографическом исследовании известного советского философа, знатока античной философии Ф. Х. Кессиди.
Диалектика в понимании Сократа есть метод исследования понятий, способ установления точных определений. Определить какое-либо понятие для него значит раскрыть содержание этого понятия, найти то, что заключено в нем. Для установления точных определений Сократ разделял понятие на роды и виды, преследуя при этом не только теоретические, но и практические цели… Сократ был убежден, что разумный человек, разделяя в теории и на практике предметы по родам, сможет этим методом отличить добро от зла, выбрать добро и быть высоконравственным <…>. Ирония – отличительная черта диалектического метода Сократа, его способа ведения диалога и поиска общих определений. Об этом свидетельствуют диалоги Платона, среди которых нет почти ни одного, где бы Сократ, ведя беседу, не иронизировал… Платоновский Сократ то и дело принижает себя и превозносит других, делая вид, что ничего не смыслит в предмете обсуждения, и просит своего собеседника («мудрость» которого несомненна!) вразумить его, Сократа, наставить на путь истины… Таким образом, ирония Сократа – это скрытая насмешка над самоуверенностью тех, кто мнит себя «многознающим». Прикидываясь простаком и задавая вопросы, Сократ лишал самонадеянности «многознающего» собеседника, обнаруживая противоречия в его суждениях, несоответствия между исходными посылками и конечными выводами… Ирония Сократа была направлена также против духа псевдосерьезности, против слепого преклонения перед традицией и разного рода ложными авторитетами, почитание которых не обосновано убедительными доказательствами… Ирония Сократа – нечто большее, чем обычная ирония: ее цель не только в том, чтобы разоблачить и уничтожить, но и в том, чтобы помочь человеку стать свободным, открытым для истины и для приведения в движение своих духовных сил. Философский смысл сократовской иронии состоит в том, что она не признает ничего окончательного, раз навсегда данного и неизменного. И если Сократ сомневался в своей мудрости и в мудрости других, то лишь потому, что был уверен: нет такой человеческой мудрости, которая могла бы стать окончательной. Ирония Сократа исключает всякий догматизм, она направлена против претензии на «всезнайство», непогрешимость и непререкаемость. Сократовская ирония проистекает из любви к мудрости и обращена на возбуждение этой любви… Сократ, иронизируя, утверждает – возбуждает в собеседнике потребность в самопознании и самосовершенствовании. Кессиди Ф. Х. Сократ. – 2-е изд., доп. – А вот для сравнения иной и достаточно неожиданный взгляд на сократовскую диалектику немецкого философа ХІХ в., представителя «философии жизни» Ф. Ницше в духе егознаменитой «переоценки всех ценностей», который излагается им в работе «Сумерки кумиров, или как философствуют молотом».
…С появлением Сократа диалектика входит в почет у греков. Какой же получается результат? Прежде всего, благодаря диалектике благородный вкус отступает на задний план, и верх одерживает чернь с ее диалектикой. До Сократа в хорошем обществе избегались диалектические приемы; они считались признаком дурного тона и от них предостерегали юношество. Всякая аргументация возбуждала недоверие. Честные люди и честные убеждения не нуждались в доказательствах их честности, носиться с этими доказательствами просто неприлично. То, что требовало доказательств, имело тогда мало цены. Всюду, где уважение к авторитету считается признаком добрых нравов и освящено обычаем, где не приводятся «доводы», а просто даются приказания, диалектик считается шутом, над которым смеются, но к которому нельзя относится серьезно. Сократ был шутом, заставлявшим относиться к себе серьезно. Что же, в сущности, произошло? К диалектике прибегают только в том случае, когда нет никакого другого средства. Известно, что диалектика возбуждает недоверие и мало убедительна. Нет ничего легче, как уничтожить диалектический эффект: это известно по опыту всякому собранию, на котором произносятся речи. Диалектика только средство личной самообороны в руках тех, которые не имеют иного оружия. Ею пользуются лишь когда хотят заставить признать себя правым <…>. Что такое ирония Сократа? Является ли она выражением мятежного и мстительного чувства человека, вышедшего из народа, наслаждается ли Сократ, как угнетенный сын толпы, собственной жестокостью, нанося удары своими силлогизмами? Мстит ли он знатным, ослепляя их? Диалектика – беспощадное орудие; имея ее в руках, можно быть тираном; владея ею, уже побеждаешь. Диалектик предоставляет своему противнику доказывать свою глупость и тем приводить его в бешенство. Диалектик лишает ум противника всякой власти. – Как? Неужели диалектика Сократа только форма его мести? Ницше Ф. Сумерки кумиров, или как философствуют молотом Классическая диалектика В истории диалектики Гегелю принадлежит особое место. Именно им были определены и исследованы основные категории диалектики (всего около 100), образующие единую и стройную систему, и посредством анализа взаимодействий между этими категориями обозначены основные законы диалектики, которые использовались философской мыслью со времен античности, правда, в неявном виде. Вместе с тем, гегелевская диалектика сама по себе представляет особую ее форму – диалектическую логику.Для Гегеля, диалектическая логика – это система связей и взаимодействий между различными понятиями и категориями (общего и особенного, сущности и явления и т. д.). Эти понятия и категории выступают как особые формы мышления, в которых оно мыслит реальные связи и отношения, существующие в природе и человеческом обществе. (В этом, собственно, состоит принципиальное различие между гегелевской диалектикой как диалектикой объективной, и античной диалектикой, которую мы называем субъективной). Об этом сам Гегель писал в своем обобщающем труде –«Энциклопедия философских наук»,отрывки из которой предлагаются вашему вниманию. Как бы упорен ни был рассудок в своем сопротивлении диалектике, ее все же отнюдь нельзя рассматривать как исключительную принадлежность философского сознания, ибо то, о чем в ней идет речь, мы уже находим также и в каждом обыденном сознании и во всеобщем опыте. Все, что нас окружает, может рассматриваться как образец диалектики… …как это следует из всеобщего опыта, что всякое состояние или действие в своей наивысшей точке переходят в свою противоположность; эта диалектика находит свое признание во многих пословицах. Так, например, одна пословица гласит: «верх законности (превращается) в крайнее беззаконие»; это означает, что абстрактное право, доведенное до крайности, переходит в несправедливость. Точно так же известно, что в политической области две крайности – анархия и деспотизм – взаимно приводят друг к другу. Осознание наличности диалектики в области нравственности мы находим в известных пословицах: «гордыня предшествует падению»; «что слишком остро, то скоро притупляется» и т. д. Чувство, как физическое, так и душевное, также имеет свою диалектику. Известно, как крайняя печаль и крайняя радость переходят друг в друга, сердце, переполненное радостью, облегчает себя слезами, а глубочайшая скорбь иногда проявляется улыбкой. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. – Именно по причине способности диалектических взаимодействий понятий и категорий правильно отражать взаимодействия, действительно имеющие место в окружающем нас мире, Гегель называет диалектику «душой познания» и превращает в основополагающий метод, которым он строит свою знаменитую систему. В качестве метода сам Гегель отличает диалектику прежде всего от софистики. Это отличие легко проследить, если обратиться к приведенному ниже отрывку из первого тома гегелевской «Энциклопедии философских наук». В высшей степени важно уяснить себе, как следует понимать и познавать диалектическое. Оно является вообще принципом всякого движения, всякой жизни и всякой деятельности, действительности. Диалектическое есть также душа всякого истинно научного познания… Так, например, говорят: «человек смертен» – и рассматривают смерть как нечто, имеющее свою причину лишь во внешних обстоятельствах; согласно этому способу рассмотрения, существует два отделенных друг от друга свойства человека: быть живым, а также свойство быть смертным. Но истинное понимание состоит в том, что жизнь, как таковая, носит в себе зародыш смерти… – Не следует, далее, смешивать диалектику с софистикой, сущность которой как раз и состоит в том, что она пользуется односторонними и абстрактными определениями в их изолированности, в зависимости от того, какого из этих определений требуют в данный момент интересы индивидуума и то положение, в котором он находится. Так, например, в сфере практической важно, чтобы я существовал и чтобы я обладал средствами к существованию. Но если я выдвигаю сторону дела, этот принцип моего блага, и делаю из него вывод, что я имею право красть или изменять своему отечеству, то это софизм… – Диалектика как таковая существенно отлична от такого способа рассуждения, ибо она именно и ставит себе целью рассматривать вещи в себе и для себя, т. е. согласно их собственной природе, обнаруживая при этом конечность односторонних определений рассудка. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. – Самым известным и ключевым из всего разветвленного категориально-понятийного аппарата гегелевской диалектики считается понятие «снятие», поскольку в нем синтез как высшая цель диалектического развития и центральный член знаменитой триады «тезис–антитезис–синтез» включен как бы естественным образом, а потому диалектическое мышление в этом понятии может совершаться автоматически. Содержание этого понятия Гегель раскрыл в одном из примечаний к основным мыслям своей «Науки логики»:
Снятие (Aufheben)… – одно из важнейших понятий философии, одно из главных определений, которое встречается решительно всюду и смысл которого следует точно понять… Aufheben имеет в немецком языке двоякий смысл: оно означает сохранить, удержать и в то же время прекратить, положить конец. Само сохранение уже заключает в себе отрицательное в том смысле, что для того чтобы удержать нечто, его лишают непосредственности и тем самым наличного бытия, открытого для внешних воздействий. Таким образом, снятое есть в то же время и сохраненное, которое лишь на время потеряло свою непосредственность, но от этого не уничтожено… Гегель. Наука логики // Гегель. Наука логики: В 3 т. – Наиболее последовательными сторонниками гегелевской диалектики были К. Маркс и Ф. Энгельс. Они творчески переосмыслили диалектическое наследие Гегеля, превратив его идеалистическую по своей сути диалектическую логику в диалектический материализм. По поводу этого «переворота» в диалектике можно привести интересный фрагмент работы Ф. Энгельса «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии». Обнаруживающееся в природе и в истории диалектическое развитие, то есть причинная связь того поступательного движения, которое сквозь все зигзаги и сквозь все временные попятные шаги прокладывает себе путь от низшего к высшему, – это развитие является у Гегеля только отпечатком самодвижения понятия, вечно совершающегося неизвестно где, но во всяком случае совершенно независимо от всякого мыслящего человеческого мозга. Надо было устранить это идеологическое извращение. Вернувшись к материалистической точке зрения, мы снова увидели в человеческих понятиях отображения действительных вещей, вместо того чтобы в действительных вещах видеть отображения тех или иных ступеней абсолютного понятия. Диалектика сводилась этим к науке об общих законах как внешнего мира, так и человеческого мышления: два ряда законов, которые по сути дела тождественны, а по своему выражению различны лишь постольку, поскольку человеческая голова может применять их сознательно, между тем как в природе, – а до сих пор большей частью и в человеческой истории – они прокладывали себе путь бессознательно, в форме внешней необходимости, среди бесконечного ряда кажущихся случайностей. Таким образом, диалектика понятий сама становилась лишь сознательным отражением диалектического движения действительного мира. Вместе с этим гегелевская диалектика была перевернута, а лучше сказать – вновь поставлена на ноги, так как прежде она стояла на голове. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой В свете диалектического материализма диалектика была, как видим, определена как «наука о наиболее общих законах природы, общества и человеческого мышления», а из всей гегелевской системы закономерных связей между логическими понятиями и категориями марксистами были выделены три универсальных закона – закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания и перехода количества в качество.
[ЗАКОН ЕДИНСТВА И БОРЬБЫ …Этот закон гласит: 1. Любое явление в природе, обществе и мышлении содержит в себе противоположные стороны, свойства, характеристики, подсистемы или элементы, находящиеся в необходимой взаимной связи или взаимодействии, то есть в единстве. 2. Между противоположностями, находящимися в единстве, существует отношение диалектического противоречия. 3. Источником всякого движения и особенно развития являются возникновение, нарастание и разрешение основных внутренних противоречий. Разрешение противоречий – решающий момент, главная причина развития. 4. В процессе развития осуществляется диалектический переход одних противоположностей в другие. Происходит столкновение, взаимодействие и взаимное проникновение противоположностей. 5. В результате борьбы противоположностей, их взаимопревращения и взаимных переходов, разрешения противоречий возникают новые необратимые явления, процессы, свойства и характеристики и т. д., не существовавшие ранее. Ракитов А.И. Марксистско-ленинская философия. – [ЗАКОН ПЕРЕХОДА КОЛИЧЕСТВА …изменения бытия суть не только переход одной величины в другую, но и переход качественного в количественное, и наоборот, [который] есть перерыв постепенного и качественно иное по сравнению с предшествующим существованием. Вода через охлаждение становится твердой не постепенно, так, чтобы стать [сначала] кашеобразной, а затем постепенно затвердевать до плотности льда, а затвердевает сразу; уже достигнув температуры точки замерзания, она все еще может полностью сохранить свое жидкое состояние, если оно останется в покое, и малейшее сотрясение приводит ее в состояние твердости. Гегель Г. В. Ф. Наука логики: В 3 т. – М., 1970. – Т. 1. – С. 466. [ЗАКОН ОТРИЦАНИЯ ОТРИЦАНИЯ] Но что же такое все-таки это ужасное отрицание отрицания?.. В сущности, это очень простая, повсюду и ежедневно совершающаяся процедура, которую может понять любой ребенок… Возьмем, например, ячменное зерно. Биллионы таких зерен размалываются, развариваются, идут на приготовление пива, а затем потребляются. Но если такое ячменное зерно найдет нормальные для себя условия, если оно попадет на благоприятную почву, то, под влиянием теплоты и влажности, с ним произойдет своеобразное изменение: оно прорастет; зерно, как таковое, перестает существовать, подвергается отрицанию; на его месте появляется выросшее из него растение – отрицание зерна. Каков же нормальный жизненный путь этого растения? Оно растет, цветет, оплодотворяется и, наконец, производит вновь ячменные зерна, а как только последние созреют, стебель отмирает, подвергается в свою очередь отрицанию. Как результат этого отрицания отрицания мы здесь имеем снова первоначальное ячменное зерно, но не просто одно зерно, а в десять, двадцать, тридцать раз большее количество зерен. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|