Глава третья: Настоящая схватка 1 глава

Пламенный дух одиночки

Автор: Гато Сёдзи

Иллюстрации: Сики Додзи

перевод с японского – первая часть Shandy (Ravyn),Vicki,

редакция Jeannie. Вторая часть – Shutazen и Brandy.

перевод с английского, японского и даже местами китайского J – Костин Тимофей

Оглавление:

Пролог

Глава первая: Арена

Глава вторая: Новый мир

Глава третья: Настоящая схватка

Глава четвертая: Побочный ущерб

Глава пятая: Пылающий человек

Эпилог

Предисловие переводчика

Это перевод романа «Moeru One Man Force», семнадцатой части из серии «Full Metal Panic!» японского писателя Гато Сёдзи. Переводчица по имени Brandy, благодаря которой мы смогли прочитать на английском языке предыдущие три части (и должны быть по гроб жизни ей обязаны!), по случаю лицензирования серии новелл в США и начала их официального перевода свою подрывную деятельность законопослушно прекратила. С одной стороны, это вполне логично, ибо через некоторое время даже те, кто не умеет разбирать заковыристые кандзи, смогут прочитать всю серию целиком, с самого начала. С другой – до перевода этой новеллы хорошо, если дойдет дело через пару лет, а узнать, что происходит с нашими любимыми героями, очень уж хочется прямо сейчас. Такие противоречивые чувства одолевают не только нас с вами, и нашлись новые героини, которые подняли флаг, выпавший из ослабших рук Brandi, и понесли его дальше. Так что заряжаем салютные пушки и – ТРАХ, БАХ–ТАРАРАХ!!! – приветствуем англоговорящих переводчиц Shandy ака Ravyn и Vicki, а также редактора Jeannie. Труд этот нелегок, и его следует ценить. Тем более, что за свою деятельность отважные добровольцы не получают ни гроша, а жертвуют свое время и силы на алтарь межкультурного взаимопонимания совершенно бесплатно, то есть даром.

Роман этот, сюжетно следующий непосредственно за «Tsuduku On My Own» (известным также как «Полагаясь только на себя»), насчитывает аж 300 страниц, так что ждать его полного перевода я тоже не стал и начал потихоньку переводить на русский то, что появляется на английском языке. Хотя переводить произведение, не зная, что происходит дальше и затруднительно – постоянно рискуешь попасть впросак, хотя бы с именами персонажей и топонимикой – я понимаю, насколько интересно тем энтузиастам серии FMP, которые не владеют английским языком, узнать о дальнейших приключениях полюбившихся героев.

Так что читайте на здоровье, но помните, что по мере выхода новых частей, возможна серьезная редакция того текста, что уже вышел раньше.

А главное, не забудьте того, кто создал эту захватывающую историю, и кого следовало бы по мере возможностей отблагодарить. А именно: Гато Сёдзи – очередной «Банзай!»

Поэтому строго рекомендую всем читателям после публикации серии новелл FMP на русском языке немедленно их приобрести для себя, да еще и подарить всем друзьям и родственникам, ближним и дальним.

Пролог

Если ты на секунду забудешься, и позволишь своему рассудку затуманиться, мир вокруг тебя – знакомый и ясный мир – в один-единственный страшный миг прекратит свое существование.

Все вокруг рассыплется острыми осколками, станет неопределенным и неясным.

Места и времена.

Ты сам.

А главное – близкие люди.

Девочка в стрекозиных очках, брызгая слезами, кричит:

– Я не хочу умереть, ничего не зная!

Страшный пояс из брусков взрывчатки C4, плотно обмотанный вокруг ее груди. Электронная микросхема взрывателя с шестнадцатью выводами. Если будет обрезан неверный проводок, взрывчатка немедленно сдетонирует со смертельной силой. Раскаленные газы разорвут тело невинной, ничего не понимающей девочки в мелкие обрывки, окропив землю кровавым дождем.

Видение рушится клубящимися спиралями в бесконечную темноту.

По мигающим многофункциональным дисплеям в тесной кабине мчатся бесконечные потоки информации.

– Нахожусь в процессе загрузки системы. Запуск основных управляющих программ. Модуль управления загружен. Модуль диагностики загружен. Модуль обработки поступающих данных загружен. Модуль выработки решений загружен. Модуль системы управления огнем загружен. Основной стабилизатор запущен. Загрузка завершена. Линия CCU…

Система охлаждения генератора испускает низкий стон, постепенно нарастающий, пронизывающий все тело пронзительной дрожью.

Он крепче сжимает слегка вибрирующие контроллеры управления, подает их туда-сюда, проверяя свободный ход. Уже не смотрит на высыпавшую на мониторе цифробуквенную россыпь, подтверждающую боеготовность всех систем. Сосредотачивается на стремительно приближающемся противнике.

Видение рушится клубящимися спиралями в бесконечную темноту.

Девушка с бесстрашным взглядом вдруг перестает щелкать ножницами. Она смотрит прямо ему в глаза, и на ее лице проступает колебание и неуверенность.

– Ты не хочешь меня поцеловать?

Разве может он ей отказать? Но, пока он борется с удивлением и пытается подобрать нужные слова, в ее руке внезапно появляется острая бритва. Холодная сталь касается его горла.

– Целовать убийцу?! Никогда!..

Ее глаза полны презрения, пальцы стискивают бритву. Тонкое лезвие рассекает кожу, трахею, перерезает яремную вену. Он даже не успевает выкрикнуть ее имя. Единственный звук, который он издает – хриплое влажное бульканье.

Видение рушится клубящимися спиралями в бесконечную темноту.

Пассажирский самолет, разбившийся при посадке в бесконечном мире ледяной воды.

Мне холодно. Холодно. Так холодно…

Из тела его единственной и любимой мамы уходят последние крохи зыбкого тепла. Сжатый в ее холодеющих объятиях, в кромешной темноте, он не может даже пошевелиться.

В ушах гулко отдаются два слова, которые едва слышно прошептали ее губы.

– Живи. Борись.

Спасения не будет. Стылые свинцовые воды расступаются, жадно поглощая разбитый самолет, в котором он заперт. Он уже ничего не чувствует. Возможно, это самая милосердная из смертей?

Видение рушится клубящимися спиралями в бесконечную темноту.

Под ясным небом и палящим солнцем, в громадном амфитеатре под взглядами множества людей, перед ним возникает девушка, которой он не знает. Бесконечно одинокая, словно тонкий цветок в каменистой пустыне.

Склонив голову, она плачет. Слезы текут по ее щекам.

– Идиот.

«Уходи скорее», – беззвучно шепчут ее губы. Толпа смотрит на него с насмешкой. Слышны угрозы и свист.

А потом…

Сияние.

Жгучий, ослепляющий свет жалит его глаза, пока он медленно возвращается в себя. Словно борясь с шоком от глубокой болезненной раны, нечеткое сознание всплывает со дна, пытаясь уцепиться за ускользающую реальность. Наткнувшись, наконец, на твердый военный костяк, останавливается и спрашивает. Спрашивает себя.

«Где я»?

Под кроватью. Солнечный свет врывается через неприкрытое окно и насквозь прожигает даже плотно зажмуренные веки. Дешевая койка занюханного мотеля. Мотеля в городе, называющемся Намшак[1]. Городе, расположенном в забытом богом углу Юго-Восточной Азии.

«Кто я»?

«Я – Сагара Соске. Касим. Сосуке Сигал. Сержант. Урц-7. Меня называли разными именами».

«Сейчас»?..

Уже утро. Вероятно, около 7 часов. Вчера вечером он так долго рыскал вокруг, что усталость, наконец, взяла свое. Он проспал шесть или семь часов.

«Как я попал сюда»?

Поддельные паспорта. Несколько перелетов местными почтовыми авиарейсами, потом наземный маршрут.

В этом регионе есть следы, которые требуют проверки. Хотя на первый взгляд они и не выглядят горячими.

«Тогда – почему я здесь»?

«Потому, что я решил».

«Выследить врага».

Глава первая: Арена

Огромная стальная подошва ноги-ступохода с грохотом сокрушила старый, потрескавшийся асфальт.

Пробиравшийся по узкому переполненному тротуару в полушаге от мостовой Мишель Лемон едва не оказался раздавлен всмятку. Словно расплющенный лимон, брызнувший кислым соком во все стороны. Этот странный город принимал приезжих именно так. Не очень-то гостеприимно. Ничего удивительного, что его жители отнюдь не излучали теплоту и доброжелательность, а чиновники иммиграционной службы и полицейские оказались подозрительными, жадными до взяток и нечистыми на руку.

Влажная тропическая духота исподволь вытягивала силы. Особенно из непривычного к такому климату европейца. Однако, спасаясь от громыхнувшего рядом ступохода бронеробота, Лемон проявил завидную прыть – издав истерический вскрик, он резко отпрыгнул назад, в самую гущу толпы, густо заполнившей тесный тротуар. К несчастью, он врезался спиной в кого-то и едва не сбил человека с ног.

– Смотри куда прешь, мужик!..

Прохожий, которого он толкнул, с раздражением обернулся к нему. Мужчина явно был рассержен, что совсем не добавило ему привлекательности. Небритая мрачная физиономия, грязный рабочий комбинезон – какой-то работяга? Нет, уродливый длинный шрам, змеившийся по всей правой стороне лица, придавал ему скорее бандитский вид. Бывший солдат? Дезертир? Сбежавший из своей части еще до окончания боевых действий и теперь мыкающийся в поисках случайного заработка?

– Э-э-э…

Лемон посмотрел вверх и застыл на месте, забыв, что именно он хотел сказать.

Спускались быстрые тропические сумерки. Этот небольшой город, в котором он оказался, затерялся в отдаленном уголке Юго-Восточной Азии. Душный горячий воздух липко застревал в горле, с трудом позволяя дышать, а уши резала непривычная и болезненная какофония звуков.

Гражданская война и пограничные конфликты с сопредельными государствами опустошили этот регион, властно сломали прежнюю мирную и размеренную жизнь, выбили растерянных жителей из колеи. Теперь, в хаосе зыбкого и непрочного послевоенного мира этот город расцвел пышным, хотя и болезненным цветом.

Велосипеды. Рикши. Старые и ржавые мотоциклы с колясками. Перегруженные до невозможности маленькие грузовички-бурбухайки. В густом потоке судорожного транспортного движения вниз по улице спокойно и величественно двигался громадный бронеробот устаревшей модели. Бронеробот советской разработки, выпускавшийся еще и в Китае – «Сэведж». Массивный округлый корпус, плоская голова с боковыми амбразурами крупнокалиберных пулеметов – он несколько напоминал большую и страшную лягушку. Раскрашенная оранжевой краской боевая человекоподобная машина, которая была выше, чем соседние двухэтажные здания.

Однако, этот конкретный механизм, кажется, не имел оружия. Вместо пулеметов на голове был расположен большой прожектор, а на спине закреплен огромный скреперный совок и подъемный кран для строительных работ.

Дизельный двигатель бронеробота издал приглушенный, но мощный рык, и он двинулся дальше. Пораженный Мишель Лемон увидел, как голова бронеробота, минуту назад едва не раздавившего его, плавно качнулась вниз. Это напоминало добродушный кивок. Похоже, пилот машины извинялся за свою оплошность. Лемону случалось видеть фотографии этих кошмарных механизмов, снятые с близкого расстояния, но сам он впервые оказался так близко к бронероботу. Без всякого сомнения, слишком близко. Гораздо ближе, чем ему бы хотелось.

– Мужик, к тебе обращаюсь! Слышь меня?!

Грубый удар по плечу вернул его на грешную землю.

Осознав, что он забыл извиниться перед человеком, с которым столкнулся, Лемон неуклюже поклонился и заговорил:

– Тысяча извинений. Это было непростительно с моей стороны, месье…

– Какой на хрен «месье», чертов педик?! Ты что, смеешься? Я что, буду стоять и ждать, пока ты не поймешь, сколько наложил в штаны со страху?! Чтоб ты сдох!!!

Честно говоря, этот грубиян все же несколько преувеличивал. Лемон, конечно, был молодым человеком достаточно изящного и деликатного телосложения. Очки без оправы подчеркивали его интеллигентный взгляд, а обычно бледное лицо за последний день изрядно обгорело на солнце. Его плечи были довольно широкими, а спина крепкой, но, по сравнению с мускулистыми здоровяками, которые попадались в этом городе на каждом шагу, его руки и ноги были тонковаты. Он представлял собой тип человека, куда более подходящего для умственного труда в помещении с кондиционированным воздухом, чем для того, чтобы болтаться в таком странном месте.

– Ах, нет, я ценю ваше беспокойство, но со мной все в порядке.

– Да кого колышет твой порядок?! Козел!

Лемон чуть не полетел на тротуар, когда мужчина грубо дернул его за рукав.

– …Постойте!..

– А ну, пошли…

С неожиданной силой незнакомец поволок его за собой в узенький проход между навалившимися друг на друга домами. Не принимая во внимание жалобные вскрики: «Подождите!» или «Остановитесь, больно!»

«Что такое, он меня совершенно не слушает» – в раздражении подумал Лемон, и снова заговорил:

– Эй, вы не могли бы секунду подождать? Я толкнул вас не нарочно, и в этом нет никакого смысла. У вас, конечно, есть право сердиться, но если бы вы немного успокоились…

Его излияния прервал резкий и болезненный удар в нос.

Перед его глазами вспыхнул искрящийся звездный хоровод, голова закружилась. Вниз по ногам стрельнула волна обессиливающей слабости. Он рухнул на колени и закрыл лицо руками. С трудом разобрав сквозь шум в ушах, что незнакомец снова обращается к нему, Мишель потряс головой и повернулся к нему.

–…Ходят тут разные ублюдки! Да еще толкаются! Я просто в бешенстве, так что тебе придется заплатить. Давай-ка, вытаскивай!..

– Вы-вытаскивай… что?.. – едва смог выговорить Лемон. Сквозь пальцы закапала кровь. Крупные капли забарабанили по загаженной земле. В темном узком закоулке не было ни души, все было завалено мусором, а зловоние просто валило с ног.

– Ты француз, что ли? – прорычал мужчина со шрамом.

– Д-да.

– Чем занимаешься?

– Я… репортер.

– Значится, у тебя в заначке должна лежать фотокамера. Давай ее сюда. И все иностранные денежки тоже. Баксы, евро, мне по барабану.

– К-камера… ну, это не совсем… а, что касается иностранной валюты, у меня ее нет, – только и смог выдавить Лемон.

– Значит, будем играть в молчанку?!..

Мощный удар швырнул его на землю. Шок, который он испытал, ощутив, как его только что выстиранная и выглаженная рубашка промокла в тухлой луже, был несравним с болью, которая прострелила его спину, когда он врезался в землю.

Бандит прижал его руки коленями и всей тяжестью уселся на грудь. Цепкие жесткие пальцы стиснули его горло.

– Я тебя давно заприметил, едва ты забрел сюда. На этой лужайке я главный, понял?! А теперь у меня сушняк и надо срочно выпить, так что быстро гони монету. Не то пасть порву!

Вот как. Он планировал сделать это с самого начала, догадался, наконец, Лемон. Если подумать, его беззаботные и беспорядочные блуждания по улицам с фотокамерой как раз и привлекли внимание. Кроме того, европейцев в этом тесном и хаотическом городе было немного, и они сразу бросались в глаза. Получается, за ним следили уже давно, не привлекая внимания. Для местных гопников он выглядит всего лишь ленивой и жирной сидящей уткой. Законной добычей.

Неприятная ситуация.

– Угх-угх…

Безжалостные пальцы впились еще глубже, перекрывая кислород. Еще немного – и захрустят позвонки.

В этот момент от входа в закоулок прозвучал женский голос:

– Что ты тут опять вытворяешь, Дао?

На ярком свету, падавшем сзади, Лемон сумел разглядеть из-за плеча бандита ее силуэт. Она была совсем небольшого роста. Даже голос ее голос был слишком тонким – почти детским.

– Нами? Проваливай отсюда, – скривился бандит, которого назвали Дао.

– С места не тронусь. Снова напился и пытаешься ограбить кого-то? Из-за таких, как ты, придурков, репутация этого города становится все хуже и хуже. А ведь Арена, наоборот, должна привлекать туристов. Ты думаешь своей башкой, или нет?

– И что?.. Меня не колышет. Все равно здесь – помойка.

– Словам не внемлет, – девушка вздохнула и вытащила что-то из своей сумочки. До их ушей донесся металлический щелчок, объяснивший причину ее непонятной самоуверенности. Звук взводимого курка револьвера.

– Эй, эй! Ты, что, серьезно?.. – недоверчиво спросил Дао.

– Убивать тебя не стану. Но вполне могу обезвредить так, что проваляешься на койке пару-тройку месяцев.

– Собираешься пристрелить меня из-за какого-то ублюдка, которого впервые видишь?! Ах ты, сучка! Это же я!.. Член команды «Людоед»!

Физиономия Дао побледнела, голос задрожал от смеси страха и ярости. Но его захват на шее Лемона ослаб, когда он повернулся к девушке и яростно вызверился на нее.

– Кажется, ты болтал, что тебе не на что догнаться? Если так, то эту проблему я могу решить, – приблизившись бодрым шагом, девушка помахала перед носом Дао парой смятых бумажек. Купюр, название которых Лемон не смог бы припомнить, и которые имели хождение в этих приграничных провинциях,

– Думаешь, я это тебе забуду? – с угрозой, но и с видимым облегчением прорычал Дао.

– Это не чтобы ты забыл. А чтобы исчез.

Сцапав деньги, Дао встал, смачно сплюнул на грязную землю и вразвалочку удалился.

Лемон с облегчением вздохнул. Хотя его спасительница миролюбиво опустила оружие, он проводил взглядом бандита, опасаясь, как бы тот не набросился на нее.

– С-спасибо.

Она обернулась на его голос, и только теперь он смог ее разглядеть, как следует. Эта девушка – почти девочка – уверенно держала оружие. Он не смог бы назвать ни фирмы-изготовителя, ни марки, но это был грубо сделанный дешевый револьвер. Нелицензионная копия какого-то распространенного образца, сделанная на Филиппинах и купленная из-под полы на черном рынке.

Не такое уж и страшное оружие, особенно здесь, после разрушительной войны, которая сделала смертоубийственные железяки привычными и обыденными для местных жителей.

Видя написанное на его лице сомнение, девушка весело рассмеялась.

– А, эта штука? Она не стреляет. Сломана напрочь, – проговорив это, она в подтверждение направила ствол револьвера ему в живот и, скорчив гримаску, нажала на спусковой крючок. Все еще лежащий на земле Лемон дернулся, словно в припадке, инстинктивно пытаясь отползти. Должно быть, это было забавное зрелище, поскольку девушка снова прыснула.

– Что ты творишь, черт возьми?! – воскликнул он несколько более высоким голосом, чем тот, которым обычно говорил.

– Вы не понимаете с первого раза, что ли? Я же сказала – он не стреляет. Довольно давно… – остановившись, она вдумчиво повертела револьвер перед глазами, – …ну, по крайней мере, я так думаю.

– Что…

– Прекрасно. Итак, месье, – девушка наклонилась, и пристально посмотрела ему в лицо. Лемон мог бы поклясться, что ее глаза засверкали, словно у кошки в темноте. – Деньги, которые я отдала этому негодяю, плюс пошлина, плюс налоги – в общей сложности получается 4000$. Звучит справедливо, не правда ли?

Незнакомая спасительница, которая потребовала в качестве вознаграждения четыре тысячи долларов, назвала себя Нами.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что ей не больше пятнадцати или шестнадцати лет. Ее каштановые растрепанные волосы были небрежно затянуты сзади в конский хвост. Хотя на лице не было заметно ни следа косметики, она была весьма симпатичной. Большие и яркие глаза смотрели с проказливой хитринкой, но в глубине светились неординарным умом. На ней была заляпанная маслом рабочая одежда – затасканные и потертые плотные джинсы и, вместо обычной футболки, обтягивающая майка без рукавов, демонстрирующая ее стройную фигурку. Судя по виду, она работала электриком или техником-ремонтником в какой-нибудь мелкой мастерской.

– Четыре тысячи баксов? Это просто глупость какая-то! Такая большая сумма… – жалобно проговорил Лемон, с трудом поднявшись и ковыляя вслед за Нами. Они выбрались из неприятного закоулка на узкую, но шумную и оживленную улицу.

Губы Нами в раздражении скривились:

– Да это просто даром! – горячо заговорила она. – Тот парень, Дао, он – полный отморозок, его тут все боятся. И знаете почему? За время недавней войны он убил не меньше тридцати человек. Серьезно. И вы бы не стали исключением: он бы вас убил, а потом разрезал на кусочки.

– Ах вот как… Тогда я должен быть тебе благодарен, – сухо проговорил Лемон, вытирая кровь с лица. Потом он вытащил из кармана тонкую пачку купюр и довольно-таки невежливо сунул их Нами. Если пересчитать на доллары, там было примерно 300$.

– Что, черт возьми, это такое? Этого совершенно недостаточно! – возмущенно воскликнула Нами, и капризно надулась, совершенно по-детски.

– В этом городе с такой суммой денег можно вполне комфортабельно прожить, по крайней мере, месяц. Кроме того, естественно, я не ношу с собой много наличных. Это все, что у меня есть при себе. Ты должна быть рада, что получила так много.

– Хорошо, тогда дайте мне вашу камеру. Карманный компьютер и сотовый телефон тоже. Давайте сюда все! – честные детские глаза Нами снова загорелись энтузиазмом.

– Нечего шутить! Это мои орудия труда, – раздраженно отмахнулся он и пошел прочь. Нами последовала за ним.

– Ничего не слушает. Такой упрямый!

Лемон ускорил шаги, вынуждая Нами почти бежать, чтобы не отстать от него.

– «Орудия труда», вот как?.. С виду вы образованный человек. Наверное, вы – репортер? – внимательно осмотрев его, спросила она. – Вы и вправду репортер?

– Э-э-э, я всего лишь новичок.

– Вы пишете для журнала или чего-то такого? Держу пари, что вам платят кучу денег.

– Не так много, как ты себе представляешь. Кроме того, система оплаты довольно непредсказуемая. Никогда не могу сказать, сколько я получу за следующую статью. Все зависит от того, насколько история интересная.

– История, вот оно что… хо-хо-хо! – на лице Нами расплылась широкая ухмылка. Поразительно, но личико симпатичной девчушки приобрело выражение, явно сходное с восторгом, написанным на мордочке беспризорной собачонки, которая нежданно-негаданно нашла в канаве палку сырокопченой колбасы.

– Так-так, хотелось бы мне знать, что же вы нашли такого интересного в нашем занюханном разоренном городишке, в Намшаке, чтобы примчаться сюда со всех ног? А, не говорите мне, я поняла! – Нами засияла и немедленно прокомментировала свою догадку. – В вашем сытом буржуйском мире, где богачи утопают в роскоши, где их заплывшие жиром глазки не желают видеть суровой правды жизни, вы вдруг захотели рассказать о бедствиях и ужасах, сквозь которые проходят несчастные, бесправные и никому не нужные граждане третьего мира, барахтаясь в послевоенной нищете, голоде и безработице?! Вот в чем дело?

– Не понимаю, о чем ты болтаешь. Разве из этого можно сделать жареную историю?

– Вот именно, я так и знала, что вы это скажете!!! Вы здесь со-о-о-всем не потому, да? – она хихикнула и, чтобы подтвердить свою дефиницию, бесцеремонно ткнула указательным пальцем в щеку ошарашенного Лемона, который ничего уже не мог понять.

Мишель решил, что она издевается, но, с другой стороны, не мог отрицать, что в ее словах была некоторая сермяжная истина. Поэтому он, молча и даже с некоторым интересом, стал ожидать продолжения.

– Голод, бедствия и резня, как в нашей стране – не редкость в этом глупом мире, верно? И ровным счетом никого не интересуют на Западе. Таких вещей полно во многих странах и новости о них идут по пятачку за пучок. Однако у нас в Намшаке есть то, чего больше не найдешь в других землях. И вы приехали, чтобы увидеть «это», я права?

Ответа не последовало.

Солнце погрузилось за неровный горизонт, и ночь быстро одела город в драпировки зыбких тропических теней. Лемон бессознательно замедлил шаги и всмотрелся в узкое ущелье улицы, которая резко шла через перегиб вниз, прямо из-под их ног. Улица выходила на площадь, окруженную высокими зданиями, украшенными неоновыми рекламами, рассыпающими горячечный прыгающий свет. За площадью возвышалась, словно крепость, полукруглая стена громадного футбольного стадиона. Нет, футбольным этот стадион был раньше, но не теперь. Он был построен незадолго до начала войны и заброшен в хаосе гражданских беспорядков и разрухи. Теперь же за этими титаническими стенами, испещренными отметинами пулевых попаданий, проходили совершенно иные состязания.

Из гигантской чаши стадиона, словно из древнего пламенного светильника, к крупнозвездным тропическим небесам столбами уходили потоки горячего воздуха, колыхаясь и призрачно искажаясь в резком свете лампионов.

Утробный и гулкий рык мощных турбодизелей, не отягощенных цивилизованными глушителями. Вой и свист выходящих на полные обороты газовых турбин.

Пронзительный скрежет металла, врезающегося в металл.

И – бушующий подобно океанским волнам многоголосый раскатистый гул множества голосов. Восторженные приветствия, сердитые и яростные вопли разочарования, пронзительный свист и крики восхищения рвались из воронки стадиона, словно из невероятно огромного динамика, услаждающего слух кровожадных гладиаторских богов.

Иллюминация тоже была почти невыносимой для слабого человеческого глаза. Словно гигантский граненый стакан, полный водки, чистой как слеза младенца, в луче мощного прожектора, стадион лучился, искрился, резал все вокруг пронзающими, ослепительными призматическими пучками ртутного света. На невидимых в иссушающем глаза сиянии решетчатых мачтах словно пылали рукотворные многоглазые солнца, поражавшие зрительные нервы хуже и злее настоящего.

– Что это за Колизей? – ошеломленно спросил Лемон.

На лице Нами снова засияла гордая улыбка.

– Да, это именно то, что вам нужно. Арена.

На стадионе негде было яблоку упасть. На изменившей свое мирное назначение арене, в эпицентре пылающих возбуждением взглядов разгоряченных зрителей, сражались два человекоподобных БР – бронеробота.

Они оба относились к типу «Сэведж».

«Сэведж» серии РК – не самая новая модель, но, пожалуй, наиболее распространенная в мире. Выпускавшаяся в Советском Cоюзе массовыми сериями, она экспортировалась, продавалась и передавалась в порядке безвозмездной военной помощи в такое количество стран, что теперь их можно было встретить где угодно.

Одна из машин, типа РК-92, была раскрашена флуоресцентно-розовой краской, что называется – «вырви глаз». Более новая версия «Сэведжа», она имела газотурбинный двигатель, работавший на авиационном керосине.

Второй БР – тоже РК-92, пестрел черными и желтыми тигровыми полосами. Это была более древняя модификация: аналогичная базовая конструкция, но двигатель – дизельный. Множество неприхотливых и надежных машин обеих моделей было передано и продано, законно или незаконно, в разные страны мира.

Поросячье-розовый и тигрово-полосатый. Ничуть непохоже на тусклую однотонно-оливковую или пятнисто-маскировочную раскраску армейских боевых машин. Профанация, одно слово.

Под кровожадные крики толпы стальные титаны схватились, пытаясь провести захват, ударить друг друга кулаками манипуляторов или пнуть ступоходами.

Розовый бронеробот разбежался и прыгнул на противника на полном ходу. Многотонная металлическая туша взмыла в воздух с поразительной легкостью. Доверив земной гравитации довести дело до конца, его пилот всем весом машины обрушился на противника. Точно нацеленный удар ступоходом пришелся в короткую шею тигрово-полосатого БР.

По ристалищу раскатился оглушительный металлический грохот. Полосатый «Сэведж» с полуоторванной головой отлетел метров на двадцать, перелетел через бетонные блоки, огораживавшие ринг и врезался в пожарный бак. Тонны воды хлынули наружу, омывая недвижное тело побежденного.

Пронзительный вопль сирены возвестил об окончании схватки. Зрители вскочили на ноги, буря ликующих и раздраженных выкриков, пронзительный свист и улюлюканье потрясли стадион до основания. В воздухе заплясал нескончаемый дождь бесчисленных разноцветных билетиков.

– Победитель – Кровавая Королева!!! – голос рефери из динамиков раскатился повсюду. Лемон, который сидел на скамейке в небольшой гостевой зоне, скривился..

– «Кровавая Королева»? Это та поросячья лягушка, которая осталась на ногах? Какая она, к дьяволу, «кровавая»? С таким веселеньким окрасом ее было бы правильнее назвать «Порно-Королевой» или «Ракетной Соблазнительницей».

– У них просто не было под рукой другой краски, – пожала плечами Нами, сидевшая рядом, – перед первым выходом на Арену, это был единственный цвет, который остался у команды. А потом, потом им понравилось, я полагаю. Разве не мило? – Нами хихикнула.

– Ха-ха. Ничего себе! Все-таки… все-таки этот цвет такой… такой немужественный.

Но, тем не менее, назвать само это состязание немужественным было бы несправедливо. Как он и подозревал, они не использовали огнестрельное оружие. Что, правда, отнюдь не гарантировало безопасность пилотам. Как раз в этот момент на поле появилась медицинская команда. Медики вытащили побежденного пилота из кокпита. Поскольку он был без сознания, его уложили на носилки, чтобы вынести с арены. Даже с такого расстояния была видна неестественно вывернутая рука.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: