Что хочет сказать нам Бог? 5 глава

Но даже для того, чтобы научиться сидеть в инвалидной коляске, необходимо было пройти мучительный курс терапии. Тело Джони находилось в горизонтальном положении в течение нескольких месяцев, и теперь нужно было постепенно привыкать к сидячему. Когда медсестра впервые подняла ее до уровня 45 градусов, Джони едва не потеряла сознание от головокружения и тошноты. Ее сердце с трудом меняло ритм работы, приспосабливаясь к новым требованиям.

Страшные пролежни не давали покоя. Острые концы костей прорывали кожу в некоторых местах. Врачи разрезали кожу еще больше (операция проводилась без анестезии, ведь Джони ничего не чувствовала) и обточили кости в бедрах и копчике. Затем – еще несколько долгих недель в лежачем положении, а потом — повторение курса тяжелых упражнений. В результате она обрела способность сидеть.

В эти трудные времена Джони опиралась на друзей, которые поддерживали ее эмоционально. Группа студентов христиан регулярно посещала ее. Однажды они незаметно пронесли в палату щенка. Джони беззаботно смеялась, когда щенок лизал ее лицо.

Задержка на сорок лет

Поначалу Джони была не в состоянии совместить свое положение с верой в любящего Бога. Казалось, что у нее украли все Божьи дары, которыми она наслаждалась, будучи активным подростком. Почему так? Что у нее осталось? Ее обращение к Богу было постепенным. Путь от озлобления к доверию растянулся на три года слез и жестоких вопросов.

Однажды вечером Джони почувствовала, что Бог все-таки понимает ее. Боль пронизывала спину, принося мучения, которые может испытать только парализованный. Здоровый человек может почесать там, где зудит, помассажировать растянутую мышцу, встряхнуть ногой, которую свело судорогой. Парализованные должны просто лежать, как жертвы боли, против которой у них нет защитной системы.

Синди, одна из самых близких подруг Джони, была рядом с ней, отчаянно пытаясь хоть как-то приободрить ее. Наконец она сказала: «Джони, ты не единственная, кто испытал такие страдания. Иисус понимает тебя, Он ведь тоже был парализован».

Джони посмотрела на подругу с удивлением: «Что? О чем ты говоришь?»

Синди продолжала: «Но ведь это в самом деле так. Он был распят на кресте. Спина горела от ударов бича. Ему, конечно же, хотелось изменить положение своего тела, сместить центр тяжести, но Он не мог. Он был парализован... гвоздями». Джони задумалась и на миг забыла о боли. Она никогда не думала о том, что Бог, возможно, чувствовал такую же пронзительную боль, как та, что измывается над ее телом. Эта мысль принесла ей огромное утешение.

«Бог стал очень близок мне. Я чувствовала, что изменяюсь под действием любви моих родных и друзей. И со временем я начала понимать, что Бог также любит меня.

Немногие из нас обладают такой драгоценностью — потерять все, кроме Бога (чтобы именно так увидеть это, мне понадобились годы). До того, как произошла трагедия, я задавала вопросы следующего порядка: «Какое место в этой ситуации займет Бог? Как это отразится на моих отношениях с ребятами? Как это повлияет на мою будущую, карьеру, мои увлечения?» Теперь многие из этих вопросов отпадали автоматически. У меня было беспомощное тело и Бог. Возможно, именно этого пытаются достичь святые. Я оказалась в таком состоянии не по своей воле.

У меня не было ничего, кроме Бога, и пришло время, когда мне стало этого достаточно и не нужно было иного. Меня переполняло сознание того, что Бог, тот самый, который сотворил Вселенную, живет во мне. Может быть, Он сделает из меня человека, с которым будет приятно общаться? Я знала, что самостоятельно мне этого не достичь.

В течение первых месяцев, даже лет, я не могла уйти от вопроса: «Чему хочет научить меня Бог?» Втайне я, наверное, надеялась, что, найдя ответ, я изменюсь, и Он исцелит меня.

Пожалуй, каждый христианин, находясь в таком положении, ищет ответ в книге Иова. Праведный человек, а настрадался столько, что я с трудом могу представить себе пережитое им. Но, к своему удивлению, в книге Иова я не нашла ответ на свои, «почему». Я нашла только, что Иов льнул к Богу, невзирая ни на что, и Бог вознаградил его. «Чего хочет Бог?» — думала я. Но вместо того, чтобы требовать объяснений от Него, я стала в смирении на Него надеяться. Ладно, я парализована. Это ужасно. Но, возможно, Бог может меня, парализованную, использовать? Могу ли я, инвалид, поклоняться Богу и любить Его? Он начинал учить меня: да, я могу. Возможно, Божий дар для меня — это зависимость. Я никогда не достигну уровня самодостаточности, где Бог вытесняется из жизни человека. Я сознаю Его благодать каждое мгновение. Моя зависимость от других напоминает о себе каждое утро, когда, проснувшись и лежа без движения, я ожидаю, чтобы кто-то одел меня. Сама я не могу даже расчесаться или высморкаться!

Но у меня есть друзья, которые заботятся обо мне, есть красота пейзажей, которые я рисую. Я даже могу сама зарабатывать на жизнь - мечта каждого инвалида. Мир — это понятие внутреннее, и Бог щедро вознаградил меня миром. И еще: теперь у меня есть надежда на будущее. Библия говорит, что на небесах у нас будут «славные» тела. Когда я была школьницей, это понятие было каким-то туманным для меня. Но теперь я знаю, что буду исцелена. У меня не отобрали личностную полноту просто произошла задержка лет на сорок-пятьдесят. И даже в эти годы Бог со мною. Теперь я понимаю значение отрывка Писания о «славных» телах. Со мной это произойдет, когда после своей физической смерти я на небесах встану на ноги и пойду плясать от радости».

Танцевать Джони сможет не скоро, но после двух лет терапии она научилась управлять инвалидной коляской с электромотором и уже могла передвигаться по больничным коридорам. Прошли годы, и она научилась водить автомобиль, и теперь водит микроавтобус, снабженный специализированной системой управления. Ее постоянно приглашают для выступлений перед самыми разными аудиториями — Джони пленит слушателей своим энтузиазмом и жизнелюбием. Она всегда безупречно одета, часто рассказывает о том, что с ней произошло и о процессе восстановления. Говорит она красиво. Тело остается без движения, но глаза искрятся.

Несколько лет назад Джони переехала в Калифорнию, и среди ее картин появились западно-американские пейзажи. «Хотя у меня нет возможности плескаться в речке или покататься на лошади, — говорит она, — я могу посидеть на природе и утонуть в море запахов, прикосновений и цветов». Она воспроизводит (иногда на глазах у публики) то, что видит в своих картинах, держа кисть зубами. Джони часто рассказывает об огромной конюшне, которая находилась рядом с ее студией в Мэриленде. Джонни любила эту конюшню — с ней связаны самые прекрасные воспоминания: сладкий запах сена, звуки, издаваемые неспокойными лошадьми, и темные углы, которые она исследовала, будучи ребенком. Джони описывает красоту и загадочность конюшни, а также рассказывает о том, как гордился ею отец — он построил ее сам. Но потом Джони рассказывает о кошмарном пожаре — хулиганы подожгли конюшню, и она сгорела дотла. Эта страшная картина сохранилась в ее памяти: дикое ржание жеребят, запах горелого мяса, попытки родственников и соседей потушить пожар.

Но на этом история не закончилась. Отец, невзирая на мучивший его артрит, взялся за постройку новой конюшни. На сохранившийся крепкий фундамент стали ложиться новые блоки, и стены поднимались все выше. Вновь выстроенная конюшня стала еще прекраснее, чем та, что стояла на этом месте раньше.

«Я как эта конюшня, - говорит Джони. - Я думала, что моя жизнь разрушена и не подлежит восстановлению. Но с Божьей помощью и с помощью друзей она восстановлена. Теперь вы понимаете, почему я счастлива? Я воссоздала то, что, казалось, ушло от меня навсегда — полноту жизни».

Двое страдальцев

Джони Эрексон Тада и Брайан Стернберг являются представителями той группы людей, в жизни которых боль неконтролируема. Парализованные, больные раком, родители детей с врожденными дефектами — эти люди, живущие в страдании, наверное, в недоумении пожмут плечами, услышав о концепции типа «дар боли». Вероятно, для них подобная концепция покажется либо поверхностной, либо садистской; боль в их жизни вышла за всякие рамки, став чудовищной.

Одна получила известность через страдания; другой, наоборот, потерял ее. Несколько десятилетий спустя и он, и она все также скованы больным телом. Но и Брайан, и Джони — каждый по-своему — нашли силы для продолжения пути и даже для роста, и их доверие Богу — одна из важнейших составляющих процесса исцеления душевных ран.

Брайан напрямую задает вопросы о причине случившегося. Бог ли является виновником его страданий? И Стернберг, и его родители убеждены, что его состояние так же ненавистно Богу, как и им. Выводы Брайана противоречат некоторым утверждениям этой книги, так как он не приемлет такие концепции, как преображающая сила страдания. Хотя Брайан и признает, что Бог использовал боль для достижения в нем чего-то доброго, но он отвергает возможность того, что Бог позволит болезни продолжаться до конца жизни. Он поставил свою веру — и в какой-то мере даже свое понимание Бога — в зависимость от надежды на исцеление.

Но даже такая позиция (которая и друзьям Стернберга кажется все менее приемлемой) показывает поворот к Богу. Брайан держится за веру в любящего, благого Бога, невзирая на страдания, которые мало кому из нас придется перенести. На небесах Брайан наверняка будет ходить уверенной походкой Иова, Аввакума и Иеремии, которые переживали ужасы, но все-таки верили. Боль Джони Эрексон Тада, за исключением коротких вспышек физической боли, — это боль эмоциональная, боль потери. Но ее жизнь отмечена триумфом благодати и радости. Да, она боролась с Богом, но не отвернулась от Него. Она выросла духовно настолько, что глубина ее взаимоотношений с Богом вдохновляет миллионы. Я не хочу сказать, что каждый больной человек в состоянии повторить успех Джони Эрексон Тада. Это невозможно. Она обладает множеством уникальных дарований и талантов. Но, используя свои дарования, Джони достигла чего-то особенного: она облагородила страдание.

Поначалу Джони получала море писем, в которых ей советовали молиться об исцелении. Другие ругали ее за недостаток веры. Конечно, она молилась об исцелении. Летом 1972 года, после служения исцеления в узком кругу, где присутствовало пятнадцать человек, она получила уверенность, что в течение следующих нескольких недель ее позвоночник чудесным образом восстановится. Она даже звонила друзьям и предупреждала: «Скоро я постучусь к тебе в двери: я буду исцелена».

Но исцеление не пришло. И в своих книгах Джони объясняет, почему она вынуждена была прийти к заключению, что физического исцеления она не получит. Теперь Джони называет свою болезнь «славным вторжением» и говорит, что это лучшее, что могло произойти в ее жизни. Бог использовал эту болезнь, чтобы она обратила внимание на Бога и направила свои мысли к Нему. Если бы не паралич, считает Джони, она была бы типичной американкой среднего класса, дважды разведенной к этому времени. Жизнь была бы удобной и бесцельной.

Но болезнь все изменила. С течением времени Божья благодать в жизни Джони стала настолько явной, что сама она превратилась в живой символ, усмиряющий ребяческие споры о вере. «Если нет исцеления, то, значит, нет веры? А как же тогда быть с Джони Эрексон Тада?» Более того, на примере Джони можно наблюдать, как человек использует страдания во благо. Добившись успеха как писательница, актриса, певица, художница, она решила в конечном итоге посвятить себя делу, о котором знает не понаслышке: заботе об инвалидах. Сегодня Джони является руководителем миссии «Джони и друзья», которая спонсирует семинары и конференции, а также финансирует мероприятия по оказанию помощи инвалидам. Мечта Джони — показать церкви нужды инвалидов и помочь христианам стать носителями исцеления в обществе. Сегодня ее выступления посещает меньшее количество людей. Намного легче собрать людей, чтобы поделиться личным свидетельством, чем для того, чтобы рассказать им о нуждах инвалидов. Но Джони, шаг за шагом, приносит инвалидам поддержку, а здоровым — просвещение. Слава Богу, что только немногие из нас пройдут путем Джони или Брайана. Но они живут, каждый по-своему, являя истинность слов, записанных в 9-й главе Иоанна: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божий». Идя по следам слепого времен Иисуса, двое парализованных наших дней — один Из Сиэтла, другая — из Балтимора — яркое свидетельство Дел Божьих.

Глава 11

Другие свидетели

«Страдальцами движется мир».

Лев Толстой

В своей книге «Творческое страдание» швейцарский врач и психолог Поль Торнье вспоминает, насколько его удивила статья под названием «Сироты управляют миром». В этой статье, напечатанной в уважаемом медицинском журнале, были приведены данные исследования 300 личностей, имеющих большое влияние на мировую историю. Пытаясь найти между ними что-то общее, автор статьи обнаружил, что все эти лидеры были сиротами (либо в действительности, в связи со смертью или разводом родителей, либо эмоционально — в результате лишений в детстве). В этот список вошли Александр Македонский, Юлий Цезарь, Робеспьер, Джордж Вашингтон, Наполеон, царица Виктория, Голда Майер, Гитлер, Ленин, Сталин и Кастро. «Мы, — пишет Торнье, — читаем лекции о том, насколько важно для развития ребенка иметь отца и мать, которые гармонично выполняют свои функции по отношению к нему. И вдруг обнаруживаем, что самые влиятельные люди в мировой истории этого не имели!»

Сам Торнье был сиротой, и он размышлял над этим вопросом вскоре после смерти жены, когда почувствовал себя сиротой еще раз, будучи уже стариком. Ранее он оценивал каждое веское событие в жизни — успех или трагедию — как добро или зло. Но теперь он стал воспринимать обстоятельства — и удачи, и несчастья — морально нейтральными. Важно, как мы ведем себя по отношению к ним. Добро и зло, в плане морали, никогда не содержатся в событиях, но всегда — в личностях.

Понимание этого изменило подход Торнье к медицине и привело его к теории «целостности личности». «Очень редко мы контролируем ситуацию, — говорит он, — но (вместе с теми, кто нам помогает) мы несем ответственность за нашу реакцию на происходящее... Страдание само по себе не несет пользы, с ним всегда нужно бороться. Важно, как человек ведет себя в страданиях. Это настоящее испытание личности: каково наше отношение к жизни, к переменам и случайностям? Вот человек, который болен или пережил трагедию и открывает мне душу: что он скажет об этом жизненном ударе? Какова будет его личная реакция? Позитивная, активная, творческая реакция, которая поможет его личности развиться, или негативная, которая затормозит развитие?.. Правильная помощь в нужный момент может определить курс его дальнейшей жизни».

В своей медицинской практике Торнье ежедневно встречался с травмированными людьми и признавал, что зачастую страдания сгибают человека, а не помогают ему вырасти. Именно поэтому он отошел от традиционного способа диагностики и лечения и стал уделять основное внимание эмоциональным и духовным нуждам пациентов. Он считает себя обязанным помочь им превратить страдание в трансформирующую силу.

Жизненные катастрофы, возможно, разрушат нашу внешнюю предохранительную систему. Они причинят нам страдание, но не для того, чтобы разрушить нас. Наоборот, если создать правильную атмосферу, трагедия может вызвать творческий рост: когда все известные способы выживания не срабатывают, пациент, стоящий под ударами судьбы, вынужден искать новые пути. Роль доктора, медсестры, социального работника, священнослужителя или друга заключается в следующем: не дать страдающему сломиться, но помочь ему увидеть, что даже самые страшные трудности открывают возможности для роста и развития.

Движение за творческое страдание

Мартин Лютер Кинг говорил: «То, что меня не разрушает, делает меня сильнее». В течение нашего столетия Кинг, Ганди, Солженицын, Сахаров, Туту, Мандела и многие другие своей жизнью продемонстрировали теорию Торнье о творческом страдании. Посредством обстоятельств, которые должны бы просто разрушить их личность, эти смелые люди потрясали целые нации. Мартин Лютер Кинг, например, умышленно выбирал для конфронтации наиболее жестоких шерифов южан, Он был готов принимать побои, тюрьму и другие издевательства, так как считал, что дремлющая нация только тогда станет его поддерживать, когда увидит мерзости расизма в наиболее экстремальных ситуациях.

«Христианство, - говорил он, - всегда утверждало: сначала крест, а потом – венец. Быть христианином – значит взять свой крест, со всеми его трудностями, со всем мучительным и сложным его содержимым, и нести до тех пор, пока он не оставит на нас свой след, не выведет нас на тот превосходнейший путь, к которому выходят только посредством страданий».

В конечном итоге именно это принесло долгожданную победу движению за гражданские права. Именно действия борцов за гражданские права, маршировавших, невзирая на жестокость полицейских, пробудили нацию. Всего через неделю после столкновений на мосту в Селме Конгресс проголосовал за закон 1965 года о праве на голосование. После каждого кровопролитного столкновения Кинг становился сильнее, не слабее.

Принцип, действовавший в жизни таких видных людей, как Мартин Лютер Кинг, также действовал в жизни «маленьких людей», которые поддерживали его в маршах за свободу и справедливость. Я вспоминаю одного неизвестного героя в деревенской части Миссисипи, человека, фотографии которого в журналах не печатались. Я брал интервью у господина Бакли в начале 70-х, в то время, когда большинство жителей Юга были настроены против движения за гражданские права.

Покидая дом господина Бакли, я чувствовал, что покидаю дом святого. Дом господина Бакли — один из наиболее красивых домов, в которых живут чернокожие в районе Симпсон: обложенный кирпичом снаружи и деревянными панелями внутри. В нем было четыре или пять просторных комнат. Господину Бакли исполнилось девяносто лет, и он, похоже, не обращал особого внимания на то, что его окружало.

Большую часть времени старик проводил в кресле напротив камина. Так же когда-то он любил сидеть в небольшом деревенском домике. Вот таким я его и увидел - господин ракли раскачивался в кресле, почесывал покрытый седы-ми волосами затылок, смеялся и вспоминал... Глаза его были влажные, а кожа -- жесткая, закаленная жгучим солнцем Миссисипи на протяжении десятилетий.В одной из наших бесед Бакли поделился со мной своими детскими воспоминаниями. Проговорив три с половиной часа перед диктофоном, он остановился, попросил воды, прополоскал рот и объявил: «Итак, мы добрались до 1901 года».Между отменой рабства и рождением Бакли - целое поколение. Он рос в нелегкие годы реконструкции, жил в жуткие времена разгула ку-клукс-клана, видел горящие кресты, слышал угрозы и рассказы об избиениях и поджогах. И после 75-ти лет жизни под запретом — нельзя было посещать рестораны для белых, гостиницы для белых, туалеты для белых и кабины для голосования для белых — господин Бакли в середине 60-х присоединился к движению за гражданские права. Веря, что может быть полезен Богу, он стал помогать пастору Джону Перкинсу в передвижном центре по регистрации избирателей. В районе, где проживало около пяти тысяч взрослых чернокожих, были зарегистрированы только пятьдесят.

Федеральные служащие организовали пункты регистрации у черного входа в почтовое отделение, а господин Бакли помог организовать явку — на место регистрации прибыл караван автобусов. Каждый, вносивший свое имя в список голосующих, боялся. Иногда появлялись группы агрессивно настроенных белых, выкрикивающих оскорбления и угрозы. Некоторые из тех, кто зарегистрировался, потом потеряли работу. Но они все-таки приходили. Сильные чернокожие мужчины, сгорбленные от ношения тяжелых мешков, отважно выстроились в очередь через центр Менденхолла, чтобы получить право голоса. В итоге регистрацию прошли 2300 человек. Господин Бакли ходил с Богом в течение всех тех лет, когда он был одним из лидеров чернокожего населения в районе Менденхолл, и трудности, перенесенные им, сделали его более глубокой, сильной личностью. Он рассказывал о своей жизни, а я понимал, что бедные и угнетенные в действительности могут быть блаженны, как говорил Иисус. Все, что у него было в то время, когда дни были мрачны, а ночи — полны страха, — это вера в Бога. И, в конечном итоге, было видно, что Бог живет в этом человеке, и Ему, Богу, просторно в этой душе.

Вера господина Бакли прошла наиболее сложное испытание однажды ночью, вскоре после того, как они с женой переселились в свой новый дом. Наконец-то, когда им обоим было за восемьдесят, они смогли купить хороший дом — чистый и пахнущий свежей краской. В два часа ночи господин Бакли вдруг проснулся оттого, что почувствовал запах дыма. Он вскочил с кровати вовремя — горел коридор, и пламя уже подбиралось к спальне. Они с женой успели выбежать из дома, но потеряли все свое имущество. Подожгли дом соседи.

Господин Бакли говорил мне: «Да, наверное, мы многое пережили. У меня было трое детей — я потерял двоих, потерял свою первую жену, и мы чуть было не погибли той ночью. Но Господь говорил, что не даст нам испытания сверх сил. Если наши силы иссякают — Он будет рядом, давая нам силу, о существовании которой мы и не подозревали».

Господин Бакли умер в 1986 году, в возрасте 97-ми лет. В течение последних лет своей жизни он участвовал в организации новой церкви в Менденхолле. Он говорил: «Я хочу, чтобы в этой церкви было место каждому, независимо от цвета кожи. Хочу, чтобы в этой церкви люди могли молиться и ожидать ответа на молитвы, чтобы люди любили друг друга». Своим личным жизненным примером господин Бакли показал, какую он хотел организовать церковь.

Полный переворот

«То, что меня не разрушает, делает меня сильнее», — говорил Мартин Лютер Кинг. Морщинистое, спокойное лицо господина Бакли, похоже, доказывало это. Как крепкий старый дуб, переживший бури, вихри и лесные пожары, господин Бакли обладал такой внутренней силой, которую большинство из нас, огражденных от бед американцев, никогда не испытают. Если во времена трудностей человеку не на кого опереться, кроме Бога, в нем вырабатываются уникальные
качества.

Пообщавшись несколько часов с господином Бакли, я стал глубже понимать непонятные, парадоксальные слова Иисуса о блаженствах. Его слова: «Блаженны нищие... плачущие... кроткие... гонимые» всегда казались мне некоей подачкой неудачникам. «Ну уж раз ты небогат и у тебя плохое здоровье, раз умываешься слезами, я брошу тебе пару обнадеживающих фраз и пообещаю награду в будущем. Может, тебе полегчает». Но некоторые из этих обетовании сказаны в настоящем времени — «таковых ЕСТЬ Царство» — и мои встречи с чернокожими христианами в Миссисипи открыли мне глаза на то, как бедные и угнетенные могут быть блаженными, благословенными. В жизни господина Бакли проявились качества, которые встретишь нечасто. Он обладал возросшей, крепкой и испытанной верой.

Апостол Павел писал: «...сила Моя (Божья) совершается в немощи». Эта фраза многими понимается превратно. Те, кто обвиняет Бога в том, что Он допустил в мир страдания, вообще смеются над этими словами. Но в таких людях, как Павел или Бакли, эта фраза высвечивает истину. Даже о Христе сказано: «Он... страданиями навык послушанию» (Евреям 5:8). Мы, которые стоим рядом и наблюдаем за страдающими людьми, часто ожидаем увидеть в них гнев и обиду. Мы думаем, что их реакцией на несправедливости жизни будет озлобление на Бога. Удивительно, но они часто находят в Нем покой, и нам становится стыдно за себя. Не случайно наиболее воодушевляющие примеры веры мы находим в жизни людей, которых мир считает неудачниками. Клайв Льюис, хоть и нерешительно, все же делает заключение: «Я не убежден, что страдание само по себе... вызывает такие недобрые чувства [гнев и циничность]".не замечал, чтобы в окопах на передовой было больше Ненависти, самолюбия, неподчинения или обмана, чем в любом другом месте. Иногда я наблюдал в великих страдальцах величие и красоту духа. По моим наблюдениям, в большинстве случаев люди с годами становятся лучше, не хуже, а болезни в конце жизни производят драгоценные плоды твердости и смирения в тех, кто уже не подавал никаких надежд... Если мир — это действительно «кузница духа», то, похоже, поставленные задачи выполняются».

Какая составная страдания делает возможным это полное изменение, когда боль начинает не разрушать, а укреплять? Иисус ясно говорил, что Бог более расположен к бедным и угнетенным в этом мире. Это учение, которое иногда называют «теологией переворота», находит выражение в Нагорной проповеди и в других высказываниях Иисуса: «...первые будут последними» (Матфея 19:30, Марка 10:31, Луки 13:30); «...унижающий себя возвысится» (Луки 14:11, 18:14); «...кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий - как служащий» (Луки 22:26). Притчи о добром самарянине, о богаче и Лазаре также указывают на полное изменение в устройстве этого мира.

Но почему? Почему Бог выделяет бедных и угнетенных? Почему уделяет им больше внимания, чем другим? Чем слабые заслуживают Божьего внимания?

Недавно мне попался на глаза перечень «преимуществ» бедного человека, составленный католической монахиней Моникой Хэлвиг. Я взял за основу ее перечень, немного расширил его и включил туда всех страдальцев.

1. Страдание, делающее нас равными как ничто другое, приводит к осознанию необходимости искупления.

2. Страдающие люди не просто понимают, что они зависят от Бога и здоровых людей, но также учатся полагаться друг на друга.

3. Страдальцы опираются не на вещи, которыми они часто не в состоянии пользоваться, но на людей.

4. У страдающего человека исчезает чувство его чрезмерной значимости и нужды в уединении. Страдание смиряет гордецов.

5. Те, кто страдает, больше думают о сотрудничестве и меньше - о конкуренции.

6. Страдание помогает нам установить верные границы между необходимостью и излишеством.

7. Страдание учит терпению. Часто терпение рождается из признанной зависимости.

8. Страдание учит различать реальные опасения от надуманных.

9. Евангелие воспринимается страдающими людьми как добрая весть, не как угроза или упрек. Евангелие предлагает им надежду и утешение.

10. Страдающие люди откликаются на зов Евангелия, оставляя все, потому что они готовы ко всему, им почти нечего терять.

Читая этот перечень, я начинал понимать, почему очень многие святые в христианстве перенесли множество страданий. Зависимость, смирение, простота, взаимопомощь, преданность - это великие духовные ценности, которые часто ускользают от людей, окруженных комфортом. Мое понимание блаженств, о которых Иисус говорил в Нагорной проповеди, значительным образом изменилось. Теперь я понимаю, что это не подачка, брошенная Иисусом несчастным. Это не лозунги, обращенные к неудачникам, но проникновенный взгляд в тайну сущности человеческого бытия. Бедные, голодные, скорбящие, страдающие люди действительно блаженны. Не потому, конечно, что они находятся в таком положении, — Иисус Уделял много времени тому, что изменял положение таковых. Нет, они благословенны потому, что, страдая, обладают преимуществами, которыми не обладают самодостаточные люди.

Самодостаточность, впервые продемонстрированная в Эдемском саду, — это один из самых страшных грехов, потому что он, как магнит, уводит нас от Бога. Преимущество страдальцев и бедняков в том, что их недостатки напоминают о себе каждый день. Они должны обращаться к кому-то за поддержкой, и иногда они обращаются к Богу. Богатые, успешные и красивые люди могут прожить всю жизнь, опираясь на собственные ресурсы. Но для тех, у кого ресурсов недостаточно, есть шанс воззвать к Богу во время нужды.

Выходит, что страдающие люди, сами того не желая, оказываются более подготовленными к принятию Божьей благодати. Они в нужде, они зависимы и не удовлетворены жизнью, — поэтому им легче принять Божий подарок любви. Бедность и страдание могут стать инструментами, посредством которых мы поймем, что зависимы от Бога. Если мы не поймем этого, то никогда не испытаем действия благодати. Апостол Павел писал об этом принципе коринфянам, приводя пример из своей жизни. Он боролся с «жалом в плоти», какой-то болезнью; неизвестно, что это была за болезнь, но предположения выдвигаются разные: эпилепсия, глазная болезнь, хроническая депрессия, малярия, искушения на сексуальной почве. Я рад, что Павел не уточнил, что являлось этим «жалом», потому что процесс, о котором он пишет в 12-й главе 2-го Послания коринфянам, необходимо понять и применять нам всем, независимо от того, какое «жало» мучит нас.

Поначалу Павел не видел пользы в своем «жале в плоти». Он не мог принимать его «с великой радостью», напротив, противился мучающей его болезни. Она мешала ему совершать служение и заставляла ставить под вопрос действия Бога. Трижды он умолял Бога послать ему исцеление. Трижды ему было отказано. Наконец, он усвоил то, чему учил его Бог посредством болезни: «...довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи».

Физическая слабость, выходит, являлась полезной для самого Павла. Такие грехи, как духовная гордость, чувство превосходства над другими и эгоизм, представляли намного большую опасность, и этот надоедливый физический недостаток заставлял его полагаться не на себя, а на Бога, и черпать у Него силы. Когда Павел, наконец, понял это, его отношение к болезни изменилось — он уже не отвергал ее, но принимал с определенной целью: апостол не просил избавить его от жала, но молился, чтобы боль принесла добрые результаты в его жизни. Как только Павел усвоил этот урок, он — такой уж у него был характер — стал кричать об этом на весь мир, «хвалясь» своими немощами. В своем письме коринфянам, людям, привыкшим уважать силу и придававшим особое значение физическим данным человека, он пишет о том, что Бог зачастую избирает низких и презренных людей, чтобы постыдить мудрых; избирает слабых, чтобы постыдить сильных. Павел понял суть блаженств: бедность, болезнь, горе и слабость могут стать орудием благодати, если мы обратимся к Богу в духе смирения, полагаясь на Него. «Я силен, когда немощен», — заключает Павел. Чем слабее мы себя чувствуем, тем более можем опираться на Него.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: