Сделай Сам Свою Работу на 5

Глава 5. ПРАВО НА ЖИЗНЬ В ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТАХ 12 глава





<3> Kaya v. Turkey. Para. 91.

 

Ситуация вооруженного конфликта, несомненно, осложняет проведение расследования, и международные органы по защите прав человека не требуют от государств невозможного, не позволяя, однако, использовать ссылку на существование конфликта в качестве универсального оправдания непроведения эффективного расследования <1>. Как указал Ф. Алстон, специальный докладчик по внесудебным казням, казням без надлежащего судебного разбирательства или произвольным казням, "неоспоримо то, что в период вооруженных конфликтов обстоятельства подчас затрудняют расследование", "такие обстоятельства никогда не освобождают от обязательства расследовать - это перечеркивало бы не допускающий отступлений характер права на жизнь, - однако могут затрагивать формы или конкретные особенности расследований", "в каждом конкретном случае в силу конкретных трудностей государства могли бы использовать менее эффективные меры расследования", например, "когда силы противника контролируют место перестрелки, проведение освидетельствования может оказаться невозможным", "однако вне зависимости от обстоятельств расследования должны всегда производиться действенным образом и никогда не должны сводиться к пустой формальности" <2>. Таким образом, должны быть предприняты все разумные и реалистичные шаги для обеспечения эффективного расследования нарушений права на жизнь в вооруженных конфликтах <3>.



--------------------------------

<1> ECHR, Bazorkina v. Russia, Judgment, 27 July 2006 (final: 11 December 2006). Para. 121 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-76493.

<2> Комиссия по правам человека, доклад специального докладчика Филипа Алстона "Внесудебные казни, казни без надлежащего судебного разбирательства или произвольные казни", E/CN.4/2006/53 (8 марта 2006 г.). § 36 (далее - доклад Ф. Алстона).

<3> Kaya v. Turkey. Paras. 86 - 92; Ergi v. Turkey. Paras. 82 - 85; ECHR: Tanrikulu v. Turkey, Judgment (Grand Chamber), 8 July 1999. Paras. 101 - 110 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-58289; Khashiyev and Akayeva v. Russia, Judgment, 24 February 2005. Paras. 156 - 166 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-68419; Isayeva v. Russia. Paras. 215 - 224.

 

Существование обязанности проводить расследование случаев гибели людей как в мирное время, так и в вооруженных конфликтах подтверждается не только практикой международных судебных и квазисудебных органов по толкованию положений универсальных и региональных международных договоров по правам человека, но и решениями, принятыми ООН или под эгидой ООН. Помимо многочисленных резолюций, в которых Генеральная Ассамблея, Совет Безопасности и Совет по правам человека ООН (ранее - также и Комиссия по правам человека ООН) осуждали нарушения права на жизнь и призывали проводить расследования таких случаев <1>, в 2005 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Основные принципы и руководящие положения, касающиеся права на правовую защиту и возмещение ущерба для жертв грубых нарушений международных норм в области прав человека и серьезных нарушений международного гуманитарного права, в которых "обязательство уважать, обеспечивать уважение и осуществлять международные нормы в области прав человека и международного гуманитарного права" понимается как включающее в себя, среди прочего, обязанность "проводить эффективные, незамедлительные, тщательные и беспристрастные расследования по фактам нарушений и, когда это целесообразно, принимать меры против предполагаемых виновников в соответствии с нормами национального законодательства и международного права" <2>. При этом в Основных принципах подчеркивается, что они "не создают новых международных или внутренних правовых обязательств, а определяют механизмы, формы, процедуры и методы осуществления имеющихся правовых обязательств в соответствии с международными нормами в области прав человека и международного гуманитарного права" <3>. Многочисленные резолюции, принятые различными органами ООН, содержат указания на обязанность государств проводить расследования случаев внезаконных, произвольных и суммарных казней, которые являются нарушениями, в том числе и права на жизнь <4>. В итоге все эти решения позволяют вывести существование международного обычая, предписывающего проводить расследование случаев гибели людей, в том числе в ситуации вооруженных конфликтов.





--------------------------------

<1> См., к примеру: Резолюция 54/182 Генеральной Ассамблей ООН. § 3 (a); Резолюции Совета Безопасности ООН: 1019 (1995). § 6; 1291 (2000) от 24 февраля 2000 г. § 15; 1577 (2004). § 3; Резолюция 10/21 Совета по правам человека ООН "Последующие меры в связи с Резолюцией Совета S-9/1 о грубых нарушениях прав человека на оккупированной палестинской территории, особенно вследствие недавних военных операций Израиля против оккупированного сектора Газа" от 26 марта 2009 г. § 2 // http://ap.ohchr.org/documents/R/HRC/resolutions/A_HRC_RES_10_21.pdf; UNCommHR, Resolution 2001/24, Situation in the Republic of Chechnya of the Russian Federation, 20 April 2001. Para. 7 // http://ap.ohchr.org/documents/sdpage_e.aspx?b=1&se=7&t=11.

<2> Резолюция 60/147 Генеральной Ассамблеи ООН "Основные принципы и руководящие положения, касающиеся права на правовую защиту и возмещение ущерба для жертв грубых нарушений международных норм в области прав человека и серьезных нарушений международного гуманитарного права" от 16 декабря 2005 г. § 3 // http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N05/496/44/PDF/N0549644.pdf?OpenElement.

<3> Резолюция 60/147 Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 2005 г. § 4.

<4> См., к примеру: Резолюция 1989/65 Экономического и социального совета ООН "Эффективное предупреждение и расследование внезаконных, произвольных и суммарных казней" от 24 мая 1989 г., приложение "Принципы эффективного предупреждения и расследования внезаконных, произвольных и суммарных казней". § 9 // http://daccess-dds-ny.un.org/doc/RESOLUTION/GEN/NR0/686/95/IMG/NR068695.pdf?OpenElement; United Nations Manual on the Effective Prevention and Investigation of Extraregal, Arbitrary and Summary Executions, UN Doc. E/ST/CSDHA/, 12 (1991) // http://www1.umn.edu/humanrts/instree/executioninvestigation-91.html.

 

2. Содержание обязанности

 

i) Случаи гибели людей, подлежащие расследованию

 

Необходимо установить, в каких случаях государства обязаны провести расследование гибели людей в ходе вооруженных конфликтов. Анализ практики международных органов позволяет вывести два подхода к этому вопросу. Первый подход состоит в том, чтобы ограничить обязанность расследовать гибель людей в ходе вооруженных конфликтов только теми случаями, в отношении которых существует подозрение, что имело место нарушение права на жизнь <1>. В принципе, Комитет по правам человека ООН распространяет обязанность расследовать случаи предполагаемых нарушений на весь каталог прав человека, зафиксированный в Международном пакте о гражданских и политических правах <2>, и не делает каких-либо дополнений в отношении защиты права на жизнь <3>.

--------------------------------

<1> Резолюция 63/182 Генеральной Ассамблеи ООН "Внесудебные, суммарные и произвольные казни" от 18 декабря 2008 г. A/RES/63/182. § 3 // http://daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N08/481/73/PDF/N0848173.pdf?OpenElement; Принципы эффективного предупреждения и расследования внезаконных, произвольных и суммарных казней (приложение к Резолюции 1989/65 Экономического и социального совета ООН). § 9; Совет по правам человека ООН, Резолюция 7/16 "Положение в области прав человека в Судане" от 27 марта 2008 г. A/HRC/RES/7/16/2008. § 13 // http://ap.ohchr.org/documents/R/HRC/resolutions/A_HRC_RES_7_16.pdf.

<2> General Comment N 31. Para. 15.

<3> General Comment N 06. Para. 4.

 

Второй, более широкий, подход к определению сферы действия обязанности проводить расследование случаев гибели людей в ходе вооруженных конфликтов был выработан Европейским судом по правам человека. В решении по делу "Кайя против Турции" от 19 февраля 1998 г. Суд сделал вывод, что "общий правовой запрет произвольного лишения жизни представителями государства, содержащийся в ст. 2 Конвенции, был бы бездействен на практике, если бы не существовало процедуры для проверки правомерности использования летальной силы властями государства" <1>, "процессуальная защита права на жизнь, предоставляемая ст. 2 Конвенции, обеспечивает ответственность представителей государства за использование летальной силы за счет распространения на эти действия независимой и публичной проверки, способной установить, было ли применение силы в определенных обстоятельствах оправданно или нет" <2>. При этом ЕСПЧ постоянно требует, чтобы власти действовали по собственной инициативе после того, как суть дела была доведена до их сведения: "Недопустимо полагаться на подачу официальной жалобы или взятие на себя ответственности за проведение каких-либо процедур расследования близким родственником" <3>.

--------------------------------

<1> Kaya v. Turkey. Para. 86.

<2> Ibid. Para. 87.

<3> ECHR, Ilhan v. Turkey, Judgment (Grand Chamber), 27 June 2000. Para. 63 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-58734; Isayeva, Yusupova and Bazayeva v. Russia. Para. 209.

 

Межамериканский суд по правам человека в своих решениях долгое время ссылался на обязанность проводить эффективное расследование случаев внесудебных, насильственных и произвольных казней <1>, придерживаясь, по сути, узкого подхода к трактовке обязанности проводить расследование, однако в деле "Монтеро-Арангурен и другие против Венесуэлы", решение по которому было вынесено 5 июля 2006 г., он, опираясь во многом на практику ЕСПЧ, вывел общую обязанность инициировать расследование каждого случая применения силы представителями сил безопасности ex officio <2>.

--------------------------------

<1> Velasquez Rodriguez v. Honduras. Paras. 176 - 178, 188; The Moiwana Community v. Suriname. Para. 145; IACHR, Gomez-Paquiyauri Brothers v. Peru, Judgment, 8 July 2004. Para. 131 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_110_ing.pdf; "Mapiripan Massacre" v. Columbia. Para. 219; IACHR: The Pueblo Bello Massacre v. Colombia, Judgment, 25 November 2006. Para. 143 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_159_ing.pdf; Bernabe Baldeon-Garcia v. Peru, Judgment, 6 April 2006. Para. 92 // http://www.corteidh.or.cr/ docs/casos/articulos/seriec_147_ing.pdf.

<2> IACHR, Montero-Aranguren et al. (Detention Center of Catia) v. Venezuela, Judgment, 5 June 2006. Para. 79 // http://www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_150_ing.pdf.

 

Основные принципы применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка 1990 г. содержат положение о том, что "в случаях смерти и серьезного ранения или других тяжелых последствий немедленно направляется подробный рапорт компетентным органам, ответственным за независимый административный разбор дела и судебный контроль" <1>. Действие этого модельного документа ограничено ratione personae "должностными лицами по поддержанию правопорядка", однако эта категория толкуется достаточно широко как включающая всех "служителей закона, как назначенных, так и избранных, которые выполняют полицейские функции, особенно функции по аресту или задержанию", и если "полицейские функции выполняются военными властями, как в форме, так и без нее, или государственными силами безопасности, под определение должностных лиц по поддержанию правопорядка подпадают сотрудники таких служб" <2>. Другое ограничение связано непосредственно с содержанием действий: Основные принципы распространяют свое действие на случаи применения силы для целей самообороны или защиты других лиц от неминуемой угрозы смерти или серьезного ранения или с целью предотвращения совершения особо серьезного преступления, влекущего за собой большую угрозу для жизни, с целью ареста лица, представляющего такую опасность, сопротивляющегося их власти, или с целью предотвращения его побега <3>. Нигде в этом документе, однако, не указывается на его неприменимость в ситуации вооруженного конфликта, поэтому исходя из того, что подобные операции могут осуществляться и во время вооруженного конфликта, можно сделать вывод, что Основные принципы могут быть использованы и для регулирования этих действий.

--------------------------------

<1> Пункт 22 Основных принципов применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка.

<2> Сноска 1 Основных принципов применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка.

<3> Пункт 9 Основных принципов применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка.

 

Вместе с тем ЕСПЧ, а вслед за ним и Межамериканский суд по правам человека требуют проведения расследования гибели людей во всех случаях, не ограничиваясь "полицейскими" по своему содержанию операциями. На первый взгляд может показаться, что подобное толкование обязанности проводить расследования случаев насильственной смерти слишком широко для ситуации вооруженного конфликта, ведь в итоге к ответственности будут привлечены лица только в том случае, если будет установлено, что имело место нарушение, т.е. результат будет тем же самым, что и в случае применения обязанности только к предполагаемым нарушениям права на жизнь, и нет смысла проводить расследование во всех случаях. Однако это не так. Во фразе "предполагаемые нарушения" содержится значительный оценочный элемент, который наделяет слишком широкой свободой усмотрения тех, кто в итоге определяет, инициировать расследование или нет. Если учесть, что в условиях вооруженного конфликта направление родственниками погибших заявлений о возбуждении уголовного дела серьезно ограничено, то в итоге решение вопроса о начале расследования будет находиться по большому счету в руках той же стороны, что и применяла силу. Оправданность применения силы является достаточно сложным вопросом не только с точки зрения права, но и в связи с необходимостью тщательной оценки фактов. Сделать это с надлежащей тщательностью без проведения расследования практически невозможно.

Если соглашаться с зависимостью решения вопроса о возбуждении расследования от оценки имевшего место применения силы, от степени сомнений в ее правомерности, то в результате может сложиться ситуация, а на практике чаще всего именно так все и выглядит, когда речь пойдет не о нюансах степени сомнения, а о том, что очевидные случаи нарушения права на жизнь будут оставаться нерасследованными. При том, что расследование всех случаев гибели людей в ходе вооруженных конфликтов - это тяжкое обременение для правительства в сложнейшей ситуации, нельзя забывать о том, что неотвратимость проверки легитимности применения силы post factum будет не только дисциплинировать военных, но и служить гарантией от неоправданных обвинений правительственной стороны в нарушениях <1>.

--------------------------------

<1> ECHR, Akpinar and Altun v. Turkey, Judgment, 27 February 2007 (final: 27 May 2007). Paras. 57, 58 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-79602; Avsar v. Turkey. Para. 395.

 

Постулат о том, что позитивные обязательства, вытекающие из права на жизнь, включают обязанность государств проводить расследование всех случаев насильственной смерти, был распространен международными судебными и квазисудебными органами защиты прав человека и на ситуацию вооруженных конфликтов. Как следствие, обязанность государства по расследованию охватывает не только ситуации, когда нельзя точно установить, от чьих рук пострадал человек, но и ситуации, когда применение силы явно вменяется оппозиционным группам <1>. Более того, эта обязанность распространяется и на те ситуации, когда в качестве пострадавшего выступает сражавшееся лицо <2>. В итоге существование процессуальной обязанности провести расследование обстоятельств гибели не зависит от того, был или нет нарушен материально-правовой запрет на применение силы.

--------------------------------

<1> Kaya v. Turkey; Ergi v. Turkey; Velasquez-Rodriguez v. Honduras. Paras. 172, 176; Juan Humberto Sanchez v. Honduras; Myrna Mack Chang v. Guatemala; Amnesty International, Comite Loosli Bachelard, Lawyers' Committee for Human Rights, Association of Members of the Episcopal Conference of East Africa v. Sudan. Para. 50; Commission Nationale des Droits de l'Homme et des Libertes v. Chad. Para. 22.

<2> Kanlibas c. Turquie. Para. 42; ECHR, Halit Celebi c. Turquie, Arret, 2 May 2006 (definitif 23 October 2006). Para. 61 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-75280; Akpinar and Altun. Para. 59.

 

Сфера применения обязанности по расследованию случаев гибели людей в том виде, в каком она была выведена в практике международных органов по защите прав человека, распространяется гораздо дальше положений международного гуманитарного права. За исключением случаев гибели военнопленных и интернированных, международное гуманитарное право не возлагает обязанности расследовать каждый случай применения силы, приведший к летальному исходу, ограничиваясь теми, которые могут быть квалифицированы в качестве военных преступлений. Хотя в этой области пересечения обеих отраслей международное гуманитарное право также требует проведения расследования вне зависимости от того, какой именно стороне конфликта вменяется применение силы, это является составляющей действия принципа "Или суди, или выдай". Несовпадение параметров сферы применения обязанности расследовать случаи гибели людей в ходе вооруженных конфликтов в соответствии с международным гуманитарным правом и международным правом прав человека нельзя признать противоречием: появившись позднее, права человека дополнили обязательства, наложенные международным гуманитарным правом, введя более строгие требования к соблюдению права на жизнь в ситуации вооруженного конфликта. Вопрос о том, было ли молчание разработчиков Женевских конвенций и Дополнительных протоколов по поводу проведения расследования во всех случаях квалифицированным, вряд ли является уместным, так как международное гуманитарное право явно зафиксировало минимальный набор обязательств. Расширение его за счет норм международного права прав человека, соответственно, не может рассматриваться как нарушение международного гуманитарного права, наоборот - выполнение требований по проведению расследования всех случаев гибели людей служит цели более тщательного и добросовестного исполнения обязательств по международному гуманитарному праву.

 

ii) Протоколирование, хранение сведений и их раскрытие

как условия для осуществления обязанности по расследованию

 

Вне зависимости от того, исходим ли мы из узкой или широкой трактовки обязанности провести расследование случаев применения силы в ходе вооруженного конфликта, приведших к гибели людей, из самого существования этой обязанности логически следует, что для проведения проверки правомерности применения силы post factum, каким бы субъектом она ни проводилась, принципиальное значение имеет наличие отчетов, рапортов и докладов, описывающих тот или иной конкретный случай, связанный с гибелью людей. Никто, даже руководители конкретной операции, без надлежащего исследования фактов не смогут добросовестно определить, имело место нарушение или нет, не обладая информацией из первых рук <1>. Следует подчеркнуть, что налаженная система сбора, хранения и последующего раскрытия информации не только позволила бы проконтролировать правильность принятых решений, но и помогла бы отвергнуть ложные или огульные обвинения в несоблюдении международного права <2>.

--------------------------------

<1> См.: доклад Ф. Алстона. § 42.

<2> См.: Там же. § 43.

 

На существование этой обязанности указывают и решения международных судебных и квазисудебных органов по защите прав человека, которые при рассмотрении конкретных обращений требуют от правительств государств-ответчиков представить доказательства, подтверждающие правомерность применения силы. Как правило, государства в силу разных причин: отсутствия отчетов, их уничтожения по истечении определенного времени, объявления их военной тайной или засекречивания в связи с использованием в рамках уголовного процесса - отказываются представить их на рассмотрение. Голословные заявления представителей государств не принимаются в расчет международными органами по защите прав человека, и в отсутствие фактов и доказательств, явно свидетельствующих об обратном, они признают применение силы произвольным.

Тем самым бремя доказывания явно смещается в сторону правительств, и это оправданно: если в ситуации мирного времени у индивидов нет возможности самостоятельно осуществлять процессуальные действия, то в сложной ситуации вооруженного конфликта тем более. Некоторые исследователи в своих оценках общей практики ЕСПЧ идут дальше, усматривая то, что суд исходит из презумпции неправомерности применения силы, приведшей к гибели людей: если правительству не удается отстоять свою точку зрения, применение силы объявляется неправомерным <1>. С последним выводом можно поспорить: хотя некоторая тенденция в решениях ЕСПЧ и прослеживается <2>, есть несколько решений, в которых, несмотря на отсутствие доказательств со стороны правительства, Суд не занял позицию заявителей автоматически, а признал, что из-за существующих сомнений в отношении того, кто именно применил силу, приведшую к летальному исходу, он не может установить нарушения по ст. 2 <3>.

--------------------------------

<1> См.: Gagiolli G., Kolb R. Op. cit.

<2> ECHR: Mezhidov v. Russia, Judgment, 25 September 2008 (final: 6 April 2009). Paras. 54 - 62 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-88478; Umayeva v. Russia, Judgment, 4 December 2008 (final: 4 May 2009). Paras. 71 - 83 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-90029; Taysumov and Others v. Russia, Judgment, 14 May 2009 (final: 6 November 2009). Paras. 74 - 95 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-92597.

<3> ECHR: Udayeva and Yusupova v. Russia, Judgment, 21 December 2010 (final: 20 June 2011). Paras. 70 - 80 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-102451; Nakayev v. Russia, Judgment, 21 June 2011 (final: 28 November 2011). Paras. 76 - 81 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-105181.

 

В соответствии с Основными принципами применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка, принятыми Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в 1990 г., "правительства и правоохранительные органы устанавливают эффективные процедуры представления и разбора рапортов в отношении всех инцидентов, упомянутых в принципах 6 и 11 (f). По инцидентам, рапорты в отношении которых представлены в соответствии с этими принципами, правительства и правоохранительные учреждения обеспечивают эффективный процесс разбора и возможность осуществления при надлежащих обстоятельствах юрисдикции независимыми административными органами или органами, осуществляющими судебное преследование. В случаях смерти и серьезного ранения или других тяжелых последствий немедленно направляется подробный рапорт компетентным органам, ответственным за независимый административный разбор дела и судебный контроль" <1>.

--------------------------------

<1> Основные принципы применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка, принятые восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. § 22.

 

Как справедливо отметил в своем докладе 2006 г. Ф. Алстон, "необходимо прилагать возросшие усилия по выработке признаков и критериев содействия оценке решений в плане соразмерности и по приданию более объективного характера таким субъективным оценкам" <1>.

--------------------------------

<1> Доклад Ф. Алстона. § 43.

 

iii) Критерии, которым должно соответствовать расследование

 

Международные судебные и квазисудебные органы разработали систему критериев, которым должно соответствовать расследование случаев гибели людей. Эти принципы независимости, адекватности и эффективности, быстроты и транспарентности получили универсальное признание и могут быть названы международным стандартом проведения расследования <1>.

--------------------------------

<1> См.: UN Economic and Social Council Resolution 1989/65, 24 May 1989; General Assembly, Extrajudicial, Summary or Arbitrary Executions, A/RES/63/182 (2008). Para. 3; CHR, A/CHR/RES/58/36 (2002). Para. 5; General Assembly, Resolution 44/162, 15 December 1989.

 

Лица, проводящие расследование, должны быть независимы от тех, кто мог быть затронут этими событиями <1>, что означает, как уточнил ЕСПЧ, необходимость соблюдения не только иерархической и институциональной, но и фактической независимости <2>.

--------------------------------

<1> HRCmt, Concluding Observations, Israel, 29 June 2010, CCPR/C/ISR/CO/3; Amnesty International, Comite Loosli Bachelard, Lawyers' Committee for Human Rights, Association of Members of the Episcopal Conference of East Africa and Others v. Sudan. Para. 51.

<2> См.: Guleg v. Turkey. Paras. 81, 82; Ogur v. Turkey. Paras. 91, 92; ECHR, Trubnikov v. Russia, Judgment, 5 July 2005 (final: 30 November 2005). Para. 86 // http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-69616.

 

Отсутствие институциональной независимости было установлено ЕСПЧ в делах "Гюлеч", "Огюр" и "Гюль" против Турции в связи с тем, что проводившие расследование фактов гибели людей административные комиссии находились в подчинении губернатора провинции, который участвовал в командовании действиями сил безопасности, которые подлежали проверке <1>. Примером отсутствия фактической независимости может служить и дело "Эрги против Турции", в котором ЕСПЧ подверг критике поведение прокурора, который, полностью положившись на заключение жандармерии о том, что сестра заявителя была убита представителем РПК, сразу исключил версию о возможности причинения смерти силами безопасности и не принял никаких мер для установления реальной картины происшедшего <2>.

--------------------------------

<1> Guleg v. Turkey. Para. 80; Ogur v. Turkey. Para. 91; Gul v. Turkey. Para. 91.

<2> Ergi v. Turkey. Para. 83.

 

Другое рассмотренное ЕСПЧ дело, на примере которого можно проследить позицию Суда в отношении критериев, которым должно соответствовать расследование, - это дело "Аль-Скейни и другие против Великобритании". Оно было связано с применением силы британскими военнослужащими в иракском городе Басра в шести разных ситуациях. В первом случае иракец был убит по дороге к своим родственникам в связи с тем, что был вооружен и совершил угрожающий жест в сторону военного. Во втором случае мужчина был убит у себя дома; как выяснилось позже, у военных была недостоверная информация о том, что в этот дом вошли несколько людей, вооруженных длинноствольным оружием, обычными и реактивными гранатами, в то время как эта семья юристов сама подверглась нападению. В третьем случае женщина была смертельно ранена в ходе перестрелки, происходившей рядом с ее домом. В четвертом случае был убит водитель мини-автобуса, который был вооружен и совершал маневры, воспринятые как непосредственно угрожавшие находившимся рядом военным. В пятом случае арестованный военными мальчик был найден через несколько дней утопленным. В последнем, шестом случае молодой иракец был задержан и после трех дней пребывания в тюрьме скончался от примененных к нему пыток <1>.

--------------------------------

<1> Al-Skeini and Others v. the United Kingdom. Para. 34 - 71.

 

В отношении всех этих инцидентов было проведено внутреннее расследование: в первых четырех случаях был сделан вывод о том, что применение силы соответствовало "Правилам применения силы" ("Rules of Engagement") <1>. В пятом случае в отношении военных было начато уголовное преследование, в итоге суд, однако, вынес в отношении подсудимых оправдательный приговор, ссылаясь на недостаточность и противоречивость доказательств <2>. В шестом случае из семерых подозреваемых один признался в совершении военного преступления, а именно в "негуманном обращении", и был приговорен к одному году лишения свободы, в отношении четверых все обвинения были сняты, двое оставшихся были оправданы <3>. Родственники погибших жаловались только на нарушение процессуальных обязанностей, вытекающих из ст. 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

--------------------------------

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.