Здесь приводится раздел «Коммунизм» из оригинала Экономическо-философских «Рукописей» 1844 г. К. Маркса

«Однако противоположность между отсутствием собственности и собственностью является ещё безразличной противоположностью; она ещё не берётся в её деятельном соотношении, в её внутреннем взаимоотношении и ещё не мыслится как противоречие [52], пока её не понимают как противоположность между трудом и капиталом. Эта противоположность может выражаться в первой форме и без наличия развитого движения частной собственности (в Древнем Риме, в Турции и т.д.). В таком виде эта противоположность ещё не выступает как обусловленная самой частной собственностью. Но труд, субъективная сущность частной собственности, как нечто исключающее собственность, и капитал, объективированный труд, как нечто исключающее труд, – такова частная собственность как развитая до степени противоречия форма указаннойпротивоположности, а потому как энергичная, побуждающая к разрешению этого противоречия.

Снятие самоотчуждения проходит тот же путь, что и самоотчуждение. Вначале частная собственность рассматривается только со своей объективной стороны, – но труд все же мыслится как её сущность. Её формой существования является, поэтому капитал, подлежащий уничтожению "как таковой" (Прудон). Или же особый характер труда – труд нивелированный, раздробленный и поэтому несвободный – мыслится как источник пагубности частной собственности и её отчуждённого от человека существования; Фурье, который, подобно физиократам, опять-таки считает земледельческий труд, по меньшей мере, наилучшим видом труда [53], тогда как по Сен-Симону, наоборот, суть дела заключается в промышленном труде как таковом, и он в соответствии с этим домогается безраздельного господства промышленников и улучшении положения рабочих [54].

И, наконец, коммунизм есть положительное выражение упразднения частной собственности; на первых порах он выступает каквсеобщая частная собственность [55]. Беря отношение частной собственности в его всеобщности, коммунизм 1) в его первой формеявляется лишь обобщением и завершением этого отношения [56]. Как таковой он имеет двоякий вид: во-первых, господство вещественной собственности над ним так велико, что он стремится уничтожить всё то, чем, на началах частной собственности, не могут обладать все; он хочет насильственно абстрагироваться от таланта и т.д. Непосредственное физическое обладание представляется ему единственной целью жизни и существования; категория рабочего не отменяется, а распространяется на всех людей; отношение частной собственности остаётся отношением всего общества к миру вещей; наконец, это движение, стремящееся противопоставить частной собственности всеобщую частную собственность, выражается в совершенно животной форме, когда оно противопоставляет браку (являющемуся, действительно, некоторой формой исключительной частной собственности)общность жён, где, следовательно, женщина становится общественной и всеобщей собственностью. Можно сказать, что эта идеяобщности жён выдаёт тайну этого ещё совершенно грубого и неосмысленного коммунизма. Подобно тому, как женщина переходит тут от брака к всеобщей проституции, * так и весь мир богатства, т.е. предметной сущности человека, переходит от исключительного брака с частным собственником к универсальной проституции со всем обществом. Этот коммунизм, отрицающий повсюду личность человека, есть лишь последовательное выражение частной собственности, являющейся этим отрицанием. Всеобщая и конституирующая как власть зависть представляет собой ту скрытую форму, которую принимает стяжательство и в которой оно себя лишь иным способом удовлетворяет. Всякая частная собственность как таковая ощущает – по крайней мере, по отношению к более богатой частной собственности – зависть и жажду нивелирования, так что эти последние составляют даже сущность конкуренции. Грубый коммунизм есть лишь завершение этой зависти и этого нивелирования, исходящее из представления о некоем минимуме. У него – определённая ограниченная мера. Что такое упразднение частной собственности отнюдь не является подлинным освоением её, видно как раз из абстрактного отрицания всего мира культуры и цивилизации, из возврата к неестественной [IV] простоте бедного, грубого и не имеющего потребностей человека, который не только не возвысился над уровнем частной собственности, но даже и не дорос ещё до неё [57].

* Проституция является лишь некоторым особым выражением всеобщего проституирования рабочего, а так как это проституирование представляет собой такое отношение, в которое попадает не только проституируемый, но и проституирующий, причём гнусность последнего ещё гораздо больше, то и капиталист и т.д. подпадает под эту категорию.

Для такого рода коммунизма общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общинным капиталом, общиной как всеобщим капиталистом. Обе стороны взаимоотношения подняты на 0 ступень представляемой всеобщности: труд – как предназначение каждого, а капитал – как признанная всеобщность и сила всего общества.

В отношении к женщине, как к добыче и служанке общественного сладострастия, выражена та бесконечная деградация, в которой человек, оказывается, по отношению к самому себе, ибо тайна этого отношения находит своё недвусмысленное, решительное, открытое, явное выражение в отношении мужчины к женщине и в том, как мыслится непосредственное, естественное родовое отношение.

Непосредственным, естественным, необходимым отношением человека к человеку является отношение мужчины к женщине. В этом естественном родовом отношении отношение человека к природе непосредственно заключено его отношение к человеку, а его отношение к человеку есть непосредственным образом его отношение к природе, его собственное природное предназначение. Таким образом, в этом отношении проявляется в чувственном виде, в виде наглядного факта то, насколько стала для человека природой человеческая сущность, или насколько природа стала человеческой сущностью человека. На основании этого отношения можно, следовательно, судить о ступени общей культуры человека. Из характера этого отношения видно, в какой мере человек стал для себя родовым существом, стал для себя человеком и мыслит себя таковым. Отношение мужчины к женщине естьестественнейшее отношение человека к человеку. Поэтому в нем обнаруживается, в какой мере естественное поведение человека стало человеческим, или в какой мере человеческая сущность стала для него естественной сущностью, в какой мере его человеческая природа стала для него природой. Из характера этого отношения явствует также, в какой мерепотребность человека стала человеческой потребностью, т.е. в какой мере другой человек в качестве человека стал для него потребностью, в какой мере сам он, в своём индивидуальнейшем бытии, является вместе с тем общественным существом.

Таким образом, первое положительное упразднение частной собственности, грубый коммунизм, есть только форма проявления гнусности частной собственности, желающей утвердить себя в качестве положительной общности.

2) Коммунизм a) ещё политического характера, демократический или деспотический; b) с упразднением государства, но в то же времяещё незавершённый и все ещё находящийся под влиянием частной собственности, т.е. отчуждения человека. И в той и в другой форме коммунизм уже мыслит себя как реинтеграцию или возвращение человека к самому себе, как уничтожение человеческого самоотчуждения; но так как он ещё не уяснил себе положительной сущности частной собственности и не постиг ещёчеловеческой природы потребности, то он тоже ещё находится в плену у частной собственности и заражён ею. Правда, онпостиг понятие частной собственности, но не уяснил ещё себе её сущность.

3) Коммунизм как положительное упразднение частной собственности – этого самоотчуждения человека – и в силу этого как подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека; а потому как полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства предшествующего развития, возвращение человека к самому себе как человеку общественному, т.е. человечному. Такой коммунизм, как завершённый натурализм, = гуманизму, а как завершённый гуманизм, = натурализму; он есть действительное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью, между опредмечиванием и самоутверждением, между свободой и необходимостью, между индивидом и родом. Он – решение загадки истории, и он знает, что он есть это решение [58].

[V] Поэтому всё движение истории есть, с одной стороны, действительный акт порождения этого коммунизма – роды его эмпирического бытия, – а с другой стороны, оно является для мыслящего сознания постигаемым и познаваемым движением егостановления. Вышеуказанный же, ещё незавершённый коммунизм ищет для себя исторического доказательства в отдельных противостоящих частной собственности исторических образованиях, ищет доказательства в существующем, вырывая отдельные моменты движения (особенно любят гарцевать на этом коньке Кабе, Вильгардель и др.) и фиксируя их в доказательство своей исторической чистокровности; но этим он только доказывает, что несравненно большая часть исторического движения противоречит его утверждениям и что если он когда-либо существовал, то именно это его прошлое бытие опровергает его претензию на сущность.

Здесь еще раз необходимо отметить весьма существенное значение исследований Маркса, указавшего на сущность частной собственности с позиций материалистического мировоззрения, чего не могли сделать буржуазные экономисты и не смогли осмыслить «светилы» Института марксизма-ленинизма, и, ОСОБЕННО, - государственные деятели, которые могли принимать ответственные решения. Это открывает совершенно новый подход — к рассмотрению собственности как к процессу развития способов отчуждения.

Это указание Маркса весьма существенно, т. к., не учтённое, оно сказалось на судьбе ТОГО, нашего «коммунизма», ибо наши идеологи не стали руководствоваться подходом Маркса к развитию собственности, как к развитию процесса отчуждения, и готовыми, конкретными указаниями по преодолению отчуждения. Они восприняли провозглашение общественной, (государственной) формы собственности в 1917г. как уничтожение частной собственности. Чего, на деле, не произошло и не могло произойти, в принципе.

Марксизм был воспринят неправильно даже на уровне Института марксизма-ленинизма!

Выше было сказано, что, не приняв к сведению сущность частной собственности, — того, что её основой является отчуждённый труд, — нельзя, невозможно планировать и делать практические шаги поуничтожению (освоению, снятию, упразднению, преодолению) её, -- того, из чего она состоит, и из чего образуется. Маркс видел в уничтожении частной собственности главную задачу периода коммунистического развития общества. Уничтожение частной собственности является основной, воинствующей категорией марксизма.

Так же, не рассматривая собственность, как причину отчуждения и одновременно, как продукт отчужденного труда, невозможно правильно понять сущность эксплуатации.Именно поэтому эксплуатация в динамике государственной (всеобщей частной) собственности "достигла" уровня, невиданного ранее в мировой системе товарного производства. Доля зарплаты основного производственного рабочего в себестоимости продукции здесь была 4% — 7%; в редких типах производства — доходила до 12%, а в большинстве производств эта доля в себестоимости составляла 4%. В Беларуси, после распада СССР эти 4% стали «нормой» практически во всех государственных производственных подразделениях.

Всё это наводит на грустную мысль: идеологи ТОГО «коммунизма» и, в частности, «отец всех народов» просто не знали, исходя из анализа послереволюционной социально экономической политики социалистического государства, зачем, по сути, была осуществлена революция 1917 г., и, что надо было делать на практике после выполнения своих задач государством диктатуры «пролетариата».

А последующая власть после смерти «пахана», особенно местная власть и власть внутри производства и экономики, давно сообразила о своей выгоде «быть при власти», ибо власть диктатуры «пролетариата», это их власть и «манна небесная» именно для них, и для участников производства, у которых не отчуждается труд. Лже коммунисты в самом начале революционных преобразований, по сути, отказались от практики коммунизма, т. к. просто ничего не знали о сущности коммунистического периода развития.Сущность же, согласно марксизму, заключается в изменении, в РАЗВИТИИ формулы собственностигосударства диктатуры «пролетариата», — в преодолении отчуждения так, что, продукт труда должен принадлежатьне всем, не «народу» в лице государства, а тому, кто его произвёл. А это предполагает изгнание государства из экономики, как субъекта собственности в области производственных отношений, устранение «все обще-общественной» кормушки для начальников-чиновников-дармоедов, установление пролетарского равенства, отмены категории рабочий и максимальной из возможной количественной и качественной занятости всех трудоспособных на общественных средствах производства.

Именно здесь таится сущность, и тайный смысл непомерно долгого времени существования государства диктатуры «пролетариата» и всеобщей частной собственности, обеспечивающей существование ТАКОГОэксплуататорского государства и невиданной по масштабам ДАРМОВЩИНЫ в истории общества.

Парадокс заключается в том, что диктатура "пролетариата" и соответствующая ей форма собственности выгодна БОЛЕЕ ЧЕМ двум третьим частям населения и участников общественного производства, - всем, кроме основных производственных рабочих индустрии и сельского хозяйства, у которых напрямую, ЗАКОННО отчуждается труд, но которые как раз и являются основной производительной силой общества.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:

©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.