Сделай Сам Свою Работу на 5

Бортинженер космических «союзов» 2 глава





В одном из воздушных боев Атаманчук со своим напарником вступил в схватку с десятью «мессерами». Двух сбили, остальных вынудили к бегству. У молодых летчиков, естественно, сразу вопросы: как удалось осилить численно превосходящего врага? Смелостью, решительностью?

— Да, мы не струсили, — подтвердил командир звена, — бой приняли смело. Но не в этом главное. Победу обеспечили новые тактические приемы. Суть их вот в чем...

И Атаманчук подробно рассказал тогда, как даже меньшими силами можно противостоять врагу и нанести ему серьезный урон.

А спустя два дня Ефимов и его ведущий на деле доказали, что наука бывалого летчика-фронтовика пошла на пользу. Встретившись с 15 фашистскими истребителями, наши штурмовики затянули их на малые высоты и неожиданно для гитлеровцев сами перешли в атаку. Один «мессершмитт» попал под огонь пушек командира, а второй врезался в землю. Наши же летчики, воспользовавшись растерянностью врага, ушли от преследования [392] и, выполнив боевую задачу, благополучно вернулись на свой аэродром.

Творческих поисков, осмотрительности, прозорливости, умения быстро принять такое решение, которое сбило бы противника с толку и обеспечило победу, требовал каждый бой. Ефимов вспоминает такой случай. Четверка штурмовиков, в составе которой был и он, получила задание нанести удар по железнодорожному узлу в районе Ржева. Незаметно для гитлеровцев «ильюшины» вышли к цели и сделали несколько заходов. Вражеская зенитная оборона не оказала активного противодействия. Группа возвратилась на свою базу, и командир уверенно доложил: на станции много эшелонов, зенитное прикрытие довольно слабое.



Через час на штурмовку объекта вылетели две эскадрильи 198-го штурмового авиаполка, в том числе и группа, в которой находился Александр Ефимов.

Штурмовики быстро достигли района станции. И тут произошло то, чего никто не ожидал: перед нашими самолетами полыхнула стена огня, преградившая им путь к объекту. Казалось, за час после первого налета фашисты успели стянуть сюда зенитные батареи со всего фронта. Они, конечно, и раньше стояли здесь, но до поры до времени ничем себя не обнаруживали. Врагу, видимо, удалось разгадать наш замысел, и он ждал, что вслед за четверкой обязательно придет большая группа советских самолетов. Для них-то и берег противник всю мощь зенитного огня.



Снаряды рвутся справа, слева, внизу. Запах гари наполняет кабины. Хорошо, что «илы» имеют броневую защиту, но в таком пекле не спасет и она. Трудно приходится нашим штурмовикам. Но вражеские эшелоны должны быть уничтожены! «Эх, ударить бы сейчас по батареям, — думает Ефимов, — и тогда сразу был бы открыт путь к цели». И будто в подтверждение его мысли, звучит в шлемофонах приказ командира:

— Атакуем батареи. Атакуем батареи...

С малых высот штурмовики обрушились на позиции вражеской зенитной артиллерии. Ее огонь сразу ослабел. Теперь главное — не дать врагу опомниться и прорваться к эшелонам. Снова самолеты набирают высоту, занимают боевой порядок. То в одном, то в другом конце станции взметнулись к небу столбы огня и дыма. Еще заход, и Ефимов видит, как вагоны и платформы охвачены пламенем. Хорошо! Сколько боевой техники не дойдет до фронта! Легче будет нашим пехотинцам и танкистам громить гитлеровцев на земле. [393] В том бою наши штурмовики изрядно посекло осколками, а на машине Ефимова был поврежден киль. С трудом дотянул он тогда до аэродрома.

Каждый новый боевой вылет был для молодого летчика школой опыта и знаний, закалкой воли, мужества, мастерства, своеобразным экзаменом на зрелость. И Александр выдержал этот экзамен. Все чаще вылетал он на выполнение боевых заданий во главе группы.

Как-то четверка штурмовиков, которой командовал Ефимов, получила приказ нанести удар по колонне танков и мотопехоте, продвигавшейся к линии фронта. Было раннее утро. Прижимаясь к лесу, группа на бреющем полете подошла к цели. Вражескую колонну, растянувшуюся на несколько километров, заметили сразу. Стометровая «горка» — и штурмовики стремительно пикируют на цель. Голова колонны окуталась огнем и дымом. После второго захода на дороге возник затор из горящих танков и автомашин. Но вот в шлемофонах раздался взволнованный голос стрелка:



— Атакуют «мессеры»!

Ефимов быстро окинул взглядом горизонт. С двух сторон к группе приближались 20 вражеских истребителей. В такой обстановке выход один — активная оборона. Группа наших штурмовиков успела быстро построиться в круг, приготовиться к решительной схватке. На первые атаки «илы» дали достойный отпор огнем. Но силы слишком неравны. Надо быть готовыми ко всему. Отступать нельзя, да и некуда.

Оглянувшись, Ефимов увидел: на один наш самолет навалились четыре вражеских. Прошитый с двух сторон очередями, он накренился и, охваченный пламенем, пошел к земле. Боль и тревога наполнили сердце командира. Неужели не удастся вырваться из этого огненного кольца?..

— Ближе к земле! — дает он команду. — Отходить на свою территорию.

И в ту же секунду голос стрелка:

— Командир, сзади два «мессера»...

Они оказались не только сзади. Еще две пары увидел Ефимов и справа, куда хотел сделать маневр, чтобы увернуться от огня врага. Уловив какой-то миг, Александр дает очередь. Она оказалась точной.

— Готов один гад, — успел услышать он голос стрелка.

Фашистский истребитель факелом падает вниз. А сколько еще их осталось! Ефимов бросает машину то в одну, то в другую [394] сторону, то прижимается к самой земле, затем вновь набирает высоту, уходя от вражеского огня.

— Больше огня! — кричит он стрелку, но тот не отвечает, пулемет его умолк...

В том бою Александру Ефимову удалось почти невероятное: его маленькая группа штурмовиков выдержала бой с противником, имевшим пятикратное численное превосходство. Он довел до своего аэродрома поврежденную машину с раненым стрелком на борту...

29 мая 1943 года А. Н. Ефимов за успешно проведенную воздушную операцию был награжден первым орденом Красного Знамени. Его назначили командиром эскадрильи.

Поздней осенью 1943 года шли тяжелые бои в районе Дубровны. Вражеская артиллерия и минометы, расположенные на хорошо оборудованных и тщательно замаскированных позициях, сдерживали наступление одной из наших частей. Нанести удар по этим позициям было приказано группе штурмовиков из эскадрильи под командованием старшего лейтенанта Ефимова.

Хмурым утром «илы» на малой высоте подошли к цели. Взрывы бомб, реактивных снарядов, точные очереди пушек заставили фашистскую артиллерию замолчать. На огневых позициях началась паника. Ефимов видит, как гитлеровцы, бросая технику, бегут и ползут в укрытия, спасаясь от «черной смерти», как они называли наши штурмовики.

Однако враг вскоре опомнился. Уже при втором заходе наших самолетов он встретил их сильным огнем зенитной артиллерии. Будто подброшенные невидимой рукой, запрыгали вокруг красно-серые шары взрывов. Командир группы попытался было сманеврировать, но машину резко тряхнуло. В ту же секунду Ефимов заметил: на одной плоскости мелькнуло пламя, стало быстро распространяться дальше и дальше, подбираясь к самой кабине.

«Это все», — мелькнула страшная мысль. Александр понимал, что в запасе у машины остались секунды. Столько же осталось и у него.

И в то же мгновенье откуда-то из глубины сознания властный голос приказал: «Борись до конца! За свою жизнь, за жизнь стрелка, машины. Борись! Слышишь, мотор еще не умолк...»

Да, мотор не умолк. Собрав всю волю, Ефимов бросил машину в скольжение, потом, немного набрав высоту, в пике. Пламя удалось сбить. Когда возвратился на аэродром, сам удивился, как дотянул... [395]

К июлю 1944 года Александр Николаевич Ефимов совершил 100 успешных боевых вылетов, лично уничтожил на аэродромах 11 вражеских самолетов, много другой боевой техники — танков, орудий, автомашин. Родина высоко оценила его подвиги, удостоив звания Героя Советского Союза.

В сентябре 1944 года армейская газета «Крылья Советов» так писала об эскадрилье, которой командовал капитан Ефимов: «В наступательных боях в Белоруссии отвагу и боевое мастерство показали летчики и воздушные стрелки первой эскадрильи Н-ского штурмового авиаполка. От Прони до Нарева простираются их многочисленные боевые рейсы. За этот период эскадрилья совершила около 400 боевых вылетов, уничтожила большое количество живой силы и техники... Капитан Ефимов учит своих летчиков всему тому, что требуется в бою, что приносит победу».

Вскоре лучший командир эскадрильи 198-го штурмового авиаполка 4-й воздушной армии капитан Ефимов выступил в газете с серией статей, в которых рассказал о своем опыте, поставил ряд актуальных вопросов формирования высоких морально-боевых качеств у летчиков и воздушных стрелков. Эти статьи широко обсуждались в частях армии.

А вот что узнала вся страна из сообщения Совинформбюро за 1 октября 1944 года: «На 2-м Белорусском фронте группа советских штурмовиков в сопровождении истребителей произвела налеты на танкосборочные мастерские немцев в районе города Млава. На территории мастерских возникли пожары и семь взрывов большой силы. К концу налета вся центральная часть мастерских была охвачена огнем».

Это был очередной удар по врагу летчиков эскадрильи капитана Ефимова и других групп.

Новые напряженные бои. Капитан Ефимов умело водил свою эскадрилью на штурмовку вражеских объектов. Когда предстояло нанести эшелонированный удар по наиболее важным целям, когда требовались не просто высокая летная и огневая выучка, но и глубокое знание тактики, опыт в управлении большим количеством экипажей, во главе групп всегда шел Герой Советского Союза Александр Ефимов.

26 марта 1945 года Ефимов отправился в свой 200-й вылет. Он повел группу штурмовиков на Данциг. А 8 мая совершил свой последний, 222-й боевой вылет. За новые подвиги в боях отважный летчик был награжден второй «Золотой Звездой».

Послевоенные годы... Таким, как Александр Николаевич Ефимов, — молодым, умудренным фронтовым опытом, сильным [396] духом и умением, влюбленным в свою крылатую профессию — предстояло двигать вперед нашу военную авиацию. Дважды Герой Советского Союза А. П. Ефимов окончил Военно-воздушную академию, Академию Генерального штаба. Командовал полком, соединениями. Успешно защитил кандидатскую диссертацию. Продолжает летать. И это не просто зов неба, а потребность сильного, творчески одержимого характера, стремление все испытать самому, чтобы лучше учить и воспитывать летчиков.

Ныне заслуженный военный летчик СССР генерал-полковник авиации А. Н. Ефимов — первый заместитель главнокомандующего Военно-Воздушными Силами СССР. Свой богатейший опыт, глубокие знания он делает достоянием тех, кому принадлежит будущее нашей военной авиации. Он по-прежнему в славном боевом строю крылатых.

В. Ковалев

Потомственный волжанин

ЕФРЕМОВ ВАСИЛИЙ СЕРГЕЕВИЧ

Василий Сергеевич Ефремов родился в 1915 году в Волгограде в семье волжского грузчика. По национальности русский, член КПСС с 1943 года. В 1934 году по путевке комсомола поступил в авиационную школу, по окончании которой продолжал служить в рядах Советской Армии. Участвовал в освобождении Западной Украины.

За годы Великой Отечественной войны совершил 340 боевых вылетов. На личном боевом счету В. С. Ефремова 32 вражеских самолета, уничтоженных на земле, и 4 — в воздушных боях.

Осенью 1944 года В. С. Ефремова направили на учебу. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1943 года Василию Сергеевичу Ефремову присвоено звание Героя Советского Союза. 24 августа 1943 года за новые боевые подвиги на фронте он был удостоен второй медали «Золотая Звезда». Награжден также многими орденами и медалями.

После войны В. С. Ефремов окончил Краснознаменную Военно-воздушную академию, на протяжении нескольких лет был на ответственной работе в авиационных частях Советской Армии. С 1960 года подполковник В. С. Ефремов находится в запасе, живет и работает в Киеве.

В небе над Волгой до войны почти всегда можно было видеть самолеты. Больше всего их появлялось ясным летним утром, пока еще было не так жарко. Спокойный рокот моторов привлекал внимание и потомственного волжского рыбака, и колхозника, работавшего в поле, и горожанина. Особенно внимательно наблюдали за самолетами ребятишки. Увидев в воздухе замысловатые фигуры пилотажа, они горячо спорили между собой, определяли их название, завидовали тем счастливцам, которые так искусно владеют чудесной машиной. Многим очень хотелось самим взлететь в небо и оттуда посмотреть на родной город, на Волгу, на степные просторы и золотистые поля пшеницы, любовно обработанные руками советских людей. Однако Васю Ефремова больше привлекала Волга, могучая, широкая и спокойная. На самом берегу ее стоял маленький домик его родителей. Здесь он вырос, здесь проводил все свое свободное время.

Закончив школу, а затем ФЗУ, юноша стал работать электромонтером на лесозаводе имени Куйбышева.

Однажды, придя на работу, он услышал оживленный разговор об авиации. Комсомольская организация подбирала наиболее достойных кандидатов на учебу в авиационную школу. Стране нужны были летчики. Предложили пойти учиться и Василию Ефремову.

Вначале юноша не верил, что он сможет овладеть столь необычным для него делом. Но товарищи убедили. Провожая его на учебу, комсомольцы сказали: «Смотри, Василий, не посрами нашей чести!» Так электромонтер по путевке комсомола в 1934-м пошел в авиацию, с которой прочно связал свою дальнейшую судьбу. [399] Учеба в училище шла успешно. Закончив теоретический курс, юноша впервые поднялся в воздух на учебном самолете, а потом и на боевом. Дни напряженной учебы пролетели быстро. Получив звание лейтенанта, летчик Ефремов прибыл в боевой полк. От полета к полету совершенствовалось боевое мастерство летчика-бомбардировщика.

Ранним июньским утром 1941 года часть поднялась по тревоге. Решили, что это учебная.

— Опять в воскресенье вздумали устроить тревогу, — роптали некоторые.

Но вскоре стало ясно, что это настоящая, боевая тревога. На следующий день бомбардировочный полк поднялся в воздух и взял курс на запад, навстречу врагу. На новом полевом аэродроме маскировали самолеты, спешно строили укрытия для личного состава. Работы было много, и трудились все, не зная отдыха.

Полку была поставлена задача: наносить бомбовые удары по войскам противника, разрушать его базы снабжения, мосты и переправы, аэродромы, железнодорожные станции. Бомбардировочный полк начал активные боевые действия.

Свои первые бомбы Ефремов сбросил на фашистские войска на второй день войны, 23 июня 1941 года, вблизи нашей западной границы. Это была колонна живой силы и техники врага, двигавшаяся на восток.

Полеты бомбардировщиков в первые дни войны были трудными. Истребители противника сковывали их действия днем. Полеты стали выполняться ночью. Совершенствовались и тактические приемы бомбардировщиков, улучшалось прикрытие истребителями.

С каждым днем нагрузка на летный состав увеличивалась. Приходилось летать и днем и ночью. Враг нес большие потери. Разрушенные мосты и переправы затрудняли продвижение войск противника, срывали его планы.

Девятке бомбардировщиков, в составе которой был Ефремов, поручили разрушить мост севернее Киева. Мост этот имел стратегическое значение, и немцы сильно защищали его зенитной артиллерией.

Удар решено было наносить с разных направлений. Применяя искусный противозенитный маневр, группа прорвалась через зенитный огонь и разрушила мост.

Но немцы спешили переправить через Днепр свои войска. Поблизости от бывшего моста они навели понтонную переправу. Василию Ефремову, как одному из опытнейших летчиков, было [400] приказано возглавить пятерку самолетов и разрушить переправу.

Как только начали сгущаться сумерки, летчики разошлись по самолетам, проверили их готовность к вылету. В строго назначенное время один за другим тяжело нагруженные машины поднялись в воздух и взяли заданный курс. Под крылом проплывали знакомые места. Ефремов приблизился к цели. Немцы, не ожидавшие в этот час налета, открыли зенитный огонь уже тогда, когда стали рваться бомбы. Разрывы зенитных снарядов все ближе и ближе к самолету. Сжимая обеими руками штурвал, Ефремов искусно маневрировал, переводя самолет из одного крена в другой. Освободившись от груза, летчик на повышенной скорости вышел из зоны зенитного огня и взял курс на аэродром.

Шедшие за командиром экипажи самолетов, ориентируясь по разрывам его бомб, сбросили на переправу и свой груз. Приказ командования был выполнен: переправа разрушена. Группа без потерь вернулась на свой аэродром.

В декабрьский морозный вечер с аэродрома, находившегося под Воронежем, Василий Ефремов со штурманом Немцовым и стрелком-радистом Федосеевым вылетел на бомбардировку железнодорожной станции Орел, где было отмечено скопление вражеских эшелонов. Стояла низкая плотная облачность, сгущались сумерки. Выйдя на железнодорожную станцию, штурман сбросил бомбовый груз на эшелоны. Волна от разрыва бомб сильно тряхнула самолет. Зарево пожара осветило станцию.

Удар был нанесен столь внезапно, что немцы даже не сразу поняли, в чем дело, и поздно открыли огонь. Задание было выполнено.

Немецкие войска приближались к Сталинграду, родному городу Ефремова, подошли к его окраинам.

Ефремов не мог себе представить, что в его любимом городе будет хозяйничать враг. Он не просто верил в победу — он делал все, чтобы ее завоевать. Днем и ночью в любую погоду наносил он меткие удары по врагу. В иной день приходилось подниматься в воздух по нескольку раз, прорываться к цели сквозь сильный зенитный огонь, маневрируя в лучах прожекторов, ведя трудные бои с вражескими истребителями. Его эскадрилья неустанно громила немецко-фашистские самолеты на аэродромах, уничтожала вражеские танки под Котельниковом, Тормосином. Ефремов много раз летал на разведку и всегда добывал ценные сведения о противнике. В эти месяцы он совершил около 100 боевых вылетов. [401]

Остались позади тяжелые дни отступления наших войск на восток, в глубь страны. Огненная буря, бушевавшая над Волгой, стихла, оставив груды развалин. Василий Ефремов получил отпуск и приехал в родной город. Ему хотелось повидаться с родными, близкими.

На всю жизнь запомнил Василий Сергеевич день, когда после завершения Сталинградской битвы ступил он на улицы родного города.

«Еще совсем недавно, — думал он, — я пролетал над этими улицами. Отсюда яростно били по моей машине немецкие зенитки, а вот здесь стояли вражеские минометы...»

Взволнованный, он спешил к своему дому, который много лет назад строил вместе с отцом, бывшим волжским грузчиком. Там должна быть его семья: отец, мать, жена. О них он давно ничего не знает. Где они, что с ними?

Вот и знакомые с детства места, но они стали неузнаваемы. Здесь стоял его дом, но теперь его нет. Мертвая тишина, развалины и запустение... К горлу подступил тяжелый ком, в глазах потемнело.

Долго просидел Ефремов в тяжелом раздумье.

«Нет, не может быть, — говорил он про себя. — Живы, разыщу!»

Перед глазами Ефремова проплывали детские и юношеские годы, все, что связывало его незримыми, крепкими нитями с волжским городом, с могучей рекой, заводом. Василий вспомнил авиационное училище, родной полк, боевых товарищей.

Перед его мысленным взором прошла за эти минуты вся его жизнь. Да, ему не в чем было упрекнуть себя: он сделал все, что мог, все, что требовала от него Родина. Он смело мог бы сказать сейчас своим товарищам, пославшим его в авиацию, что не уронил высокого звания комсомольца. Но он не встретил никого из заводских друзей, некому было рассказать, как он защищал любимый город...

Позднее от земляков он узнал, что мать умерла, а отец и жена живы. Здесь, на пепелище родного дома, летчик дал клятву бить врага беспощадно — до полной победы.

Возвратившись в полк, Ефремов снова сел за штурвал своей боевой машины...

Советские войска шли все дальше и дальше на запад, громя немецко-фашистских захватчиков. Но враг упорно сопротивлялся. Он вводил в бой все новые и новые силы, перебрасывая их по железным дорогам с запада. Эскадрилья капитана Василия Сергеевича Ефремова продолжала бить врага на украинской земле. [402]

...Солнце только что скрылось в густой предвечерней дымке. На землю опускались сумерки. Через каких-то пару часов группа Ефремова поднимется в воздух и возьмет курс на запад. Задача экипажей — нанести удар по железнодорожному узлу, на котором скопилось большое количество эшелонов с военной техникой противника.

Двухмоторный бомбардировщик командира эскадрильи стоял среди деревьев на опушке небольшой рощи. Он был готов к вылету: фугасные бомбы внутри фюзеляжа, пулеметы заряжены.

— Товарищ капитан, машина подготовлена к боевому вылету, — доложил техник самолета, приложив руку к замасленной фуражке. Его небритое лицо было усталым.

Технический состав эскадрильи дневал и ночевал на аэродроме. Работы было много. То мотор закапризничает, то прибор какой-нибудь выйдет из строя, то еще что-нибудь случится. Нередко и пробоины приходилось заделывать. И все надо сделать так, чтобы у летчика не было замечаний.

С наступлением темноты через установленные интервалы самолеты один за другим начали взлет. Первым взлетел командир эскадрильи капитан Ефремов. Набирая скорость, его самолет устремился в густую темноту мартовской ночи, навстречу врагу.

Под самолетом проплывали извилистые ленты речушек, затемненные украинские города и села. Световых ориентиров не было, поэтому вести наблюдение в полете штурману было трудно.

— Командир, через пять минут первый контрольный ориентир! — доложил штурман.

Насторожившийся, затемненный город остался чуть слева. Последовал правый разворот. Впереди линия фронта, а там и цель.

Сзади ведущего группы на установленных дистанциях шли другие самолеты.

Радиосвязь между самолетами не поддерживалась. Полное радиомолчание. Лишь в исключительных случаях могло быть использовано радио, и то для передачи условного сигнала.

Маршрут полета группы проходил в обход наиболее опасных районов и населенных пунктов, где может быть зенитная артиллерия. Выход на цель предусматривался с тыла. Это могло обеспечить группе более благоприятные условия для удара.

Линия фронта опознавалась по еще не потухшим пожарам, по вспышкам ракет. До поворотного пункта — озера — оставалось восемь минут полета. Экипаж внимательно следил и за воздухом, и за обстановкой на земле. [403] Сделав последний разворот, Ефремов взял курс на заданную цель. Штурман тщательно следил за временем. Ошибиться было нельзя, ведь сзади шли другие самолеты.

Штурман дает точный курс, скорость, высоту полета. Теперь в центре внимания летчика — точность выдерживания режима. Стрелок докладывает о воздушной обстановке. Все сосредоточено на главном — метко нанести удар по цели. И как только перекрестие прицела легло на эшелоны, стоявшие на станционных путях, штурман нажал кнопку сброса бомб.

Когда самолет находился в развороте со снижением, командир увидел внизу сильный взрыв. Небо прорезали лучи прожекторов. Они то сходились, то расходились, пытаясь взять в свои объятия самолет. В воздухе появились белые облачка — разрывы зенитных снарядов.

Ефремов бросал самолет то в одну, то в другую сторону, менял высоту полета. Яркий свет залил кабину: самолет попал в лучи прожекторов. Летчик впился глазами в авиагоризонт, чтобы по этому прибору пилотировать самолет. За борт смотреть было невозможно.

Самолет все дальше уходил от цели и вскоре вырвался из цепких лучей прожекторов. Разрывов снарядов уже не было видно. Экипаж облегченно вздохнул и взял курс на свой аэродром.

Но сзади шли другие самолеты группы. Командир эскадрильи беспокоился за их экипажи. Однако все летчики, искусно маневрируя, вышли на цель и метко сбросили бомбы, оставив позади большое пламя пожара.

Ночной удар эскадрильи бомбардировщиков под командованием капитана Василия Ефремова по железнодорожному узлу нанес противнику большой ущерб и на длительное время вывел этот узел из строя. Это помогло нашим наземным войскам продвинуться дальше на запад.

И так на протяжении долгих лет войны, изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц — непрерывная борьба, требующая от летчика неимоверного напряжения всех физических и душевных сил. Сколько было случаев, когда смерть была рядом, смотрела в глаза! Но она отступала перед мужеством и высоким боевым мастерством летчика.

По дороге на запад отходила колонна противника. Ефремов получил задание подняться в воздух и дезорганизовать отход врага. Штурман Усачев точно вывел самолет на заданную цель. Снизившись, Ефремов увидел колонну танков, автомашин и бензоцистерн. Немцы не ожидали, что при низкой облачности их [404] могут атаковать с воздуха, и шли с зажженными фарами. Но Ефремов, сделав большой круг, снова вышел на колонну, чтобы прочесать ее пулеметным огнем. Немало фашистов нашли тогда себе могилу.

За мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками Василий Сергеевич Ефремов вскоре был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Родная земля освобождалась от гитлеровской нечисти. Но противник по-волчьи огрызался. На отдельных участках фронта он сосредоточивал большое количество своих самолетов и пытался бомбить наши наступающие войска. Эскадрилья Ефремова не раз била по авиации противника на ее аэродромах при освобождении Украины, Крыма, Белоруссии.

К сентябрю 1944 года, к моменту поступления в военную академию, на личном счету прославленного летчика было 32 вражеских самолета, уничтоженных на земле, и 4 — в воздушных боях, 3 переправы, 12 эшелонов с войсками и техникой противника. К этому времени было совершено 340 успешных боевых вылетов.

Свою клятву, данную на берегу Волги, Ефремов сдержал с честью. И наградой за его самоотверженный ратный труд явилась вторая «Золотая Звезда» Героя Советского Союза.

С. Смирнов

Маршал-солдат

ЖУКОВ ГЕОРГИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ

Видный советский полководец Георгий Константинович Жуков родился в 1896 году в семье крестьянина-бедняка в деревне Стрелковка Угодско-Заводского района Калужской области. По национальности русский. Член КПСС с 1919 года.

Активный участник гражданской войны, разгрома японских агрессоров у Халхин-Гола в 1939 году.

В канун и в начале Великой Отечественной войны — начальник Генерального штаба, с августа 1942 года — заместитель Верховного Главнокомандующего; был командующим войсками Резервного, Ленинградского, Западного, 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов, руководил разгромом немецко-фашистских войск под Москвой, принимал участие в разработке плана контрнаступления под Сталинградом, координировал действия Волховского и Ленинградского фронтов по прорыву блокады Ленинграда, 1-го и 2-го Украинских, 1-го и 2-го Белорусских фронтов. От имени Верховного командования принял капитуляцию гитлеровской Германии.

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков четырежды удостоен звания Героя Советского Союза — 29 августа 1939 года, 29 июля 1944 года, 1 июня 1945 года и 1 декабря 1956 года. Награжден многими орденами и медалями, и в их числе двумя орденами «Победа». Г. К. Жуков — Герой Монгольской Народной Республики.

После войны — главнокомандующий группой советских войск в Германии, сухопутными войсками. Командовал войсками Одесского и Уральского военных округов. Был министром обороны СССР.

Делегат ряда съездов партии, избирался членом ЦК КПСС и депутатом Верховного Совета СССР, входил в Президиум Центрального Комитета партии. В 1969 году из печати вышла его книга «Воспоминания и размышления».

В июне 1974 года после тяжелой продолжительной болезни Г. К. Жуков скончался.

На даче под Москвой в кабинете у Жукова висит фотография, в уменьшенном виде воспроизведенная в его книге «Воспоминания и размышления». Молодой кавалерист вице-унтер-офицер Новгородского драгунского полка в лихо надвинутой на бровь фуражке смотрит куда-то мимо аппарата, смотрит внимательно, пристально и смело. И как ни добродушно на первый взгляд это молодое лицо русского крестьянского парня, в глазах и в чуть приметном бугорке меж бровями есть нечто твердое, решительное, может быть, даже чуть суровое. Эти глаза уже не раз смотрели в лицо опасности и смерти. Недаром, не видные на фотографии, под шинелью на груди у молодого драгуна висят два Георгиевских креста, заработанных в боях храбростью и кровью. Да еще нижняя челюсть у этого молодого кавалериста типично Жуковская — тяжелая, волевая, круто завернутая, с маленькой вертикальной морщинкой, тогда, в молодости, больше похожей на ямочку, а теперь резкой, как шрам.

Однажды там, на даче, Жуков при мне случайно остановился около своего давнего портрета, и в поле зрения на момент оказались оба лица — маршала и молодого драгуна. И вместе с мыслью о масштабах жизненного пути, пройденного этим человеком, пришла в голову другая — о счастливом свойстве нашего народа: в нужное время выдвигать из самой глуби своей нужных ему людей.

Имя Георгия Жукова стало широко популярным в народе еще до того, как на полях Европы началась вторая мировая война. Летом 1939 года, когда империалистическая Япония совершила вооруженное вторжение на территорию дружественной нам Монголии, советско-монгольские войска, отбивая это нападение, провели блестящую военную операцию в районе реки [407] Халхин-Гол. Отборная 6-я японская армия была сначала остановлена в монгольских степях, а затем, в результате решительного и неожиданного удара, окружена и наголову разгромлена. Замысел этой операции и руководство ею принадлежали командующему 1-й армейской группой комкору Г. К. Жукову.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.