Часть третья. Смерть и новое рождение 4 глава

Станислав Гроф выделяет четыре такие эмпирические матрицы рождения (он называет их Базовыми Перинатальными Матрицами – БПМ). Каждая матрица соответствует одному из четырех последовательных эпизодов биологического рождения. Первый эпизод – момент пребывания в утробе матери до начала родов. Второй – когда схватки уже начались, но шейка матки еще не раскрылась. Третий – момент прохождения через родовой канал. И четвертый – собственно рождение, когда младенец покидает тело матери.

На каждой из этих стадий ребенок испытывает мощные концентрированные физические ощущения: растворенность и покой на первой стадии, сжатие и давление на второй, толчки и движение на третьей, падение в пустоту и расширение на четвертой. Невероятная мощь этих ощущений объясняется их тотальностью, поскольку каждое из этих ощущений оказывается единственным переживанием, которое не с чем сравнить, от которого нельзя отгородиться, и это переживание тотально захватывает всю энергию-внимание плода: если это покой – то это тотальный покой, если это сдавливание – то это тотальное сдавливание и т.д.

При повторном проживании опыта биологического рождения (эпизоды, связанные с опытом рождения, имеют тенденцию спонтанно всплывать при углубленной практике холотропного дыхания) эти интенсивные физические ощущения могут дополняться столь же интенсивными эмоциональными, символическими, образными, ролевыми и архетипическими переживаниями. Это происходит потому, что взрослый человек, развитый хотя бы до рассудочного уровня, уже имеет все те структуры восприятия, которых еще нет у младенца и которые необходимы для того, чтобы иметь эти переживания (эмоциональные, символические, образные и ролевые). Таким образом, при повторном проживании опыта рождения сопровождающие процесс рождения изначальные энергетические импульсы развертываются с помощью имеющихся у взрослого человека структур восприятия в последовательности сильных эмоциональных переживаний, видения специфических символов и образных картин и переживания особых ролевых ситуаций.

Такое повторное проживание позволяет глубже осознать природу рождения, а также вскрывает глубинные причины тех специфических событий, которые происходят с нами в жизни и которые мы до момента трансформирующего переживания рассматривали как данность жизни вообще. Мы считали, что жизнь такая, какая она есть, и с этим уже ничего не поделать. Но вдруг оказывается, что это не так.

Оказывается, что во многих смыслах обстоятельства нашей личной биографии есть лишь неумолкающее эхо тех грандиозных событий, которое мы пережили, когда рождались на этот свет.

И необходимость осознания этих событий (того, что происходило в сознании до рождения, в момент рождения и после рождения) – это единственная причина, по которой наши специфические обстоятельства жизни повторяются снова и снова, изо дня в день. И даже более того – это единственная причина, по которой вообще существует мир времени и пространства, каким мы его знаем.

Мы обнаруживаем, что мир – это колесо сансары, которое крутится по одной простой причине: оно снова и снова во всевозможных формах и образах воспроизводит в нашем восприятии одно единственное фундаментальное событие – драму нашего появления на этот свет, скрывающую в себе тайну расщепления экзистенциального холона рождения-смерти на две фундаментальные половины – потустороннее и посюстороннее бытие.

Драматическая динамика рождения закладывает основные процессуальные паттерны (базовые программы) нашей судьбы – как негативные, так и позитивные.

Среди них такие, как общее отношение к миру как к враждебной или дружественной среде, чувство потерянности и тотальной ненужности, ощущение бессмысленности бытия, страх перед будущим и озабоченность своей судьбой, либо позитивное ощущение глубокого смысла в тех изменениях, которые несет с собой жизнь, паттерны борьбы, соперничества или сотрудничества, ожидания победы или поражения и т. д.

Наиболее общее выражение этих фундаментальных программ человеческой жизни мы находим в мифологических сюжетах и архетипических образах. В этом смысле общая динамика процесса рождения укладывается в четыре основных архетипических сюжета, которые на мифогенетическом языке нашей культуры могут быть выражены следующим образом: «Райский Сад и Скрытая угроза», «Изгнание из Рая и заточение во враждебном мире», «Путешествие сквозь Лабиринт: Битва за жизнь», «Смерть и новое рождение».

Говоря о вспоминании-перепроживании событий нашего появления на свет, мы должны всегда иметь в виду, что этот опыт не равен опыту собственно биологического рождения. Человек, проходящий через опыт перепроживания рождения, – это, как правило, уже взрослое существо, сформировавшаяся личность, имеющая свойственные всякой развитой личности специфические структуры восприятия, которых у только рождающегося на свет младенца попросту нет. Вот почему я хочу подчеркнуть, что образы и сюжеты, о которых пойдет речь ниже, являются не столько содержанием переживаний ребенка в утробе матери, сколько содержанием опыта взрослого человека, проходящим во время духовного кризиса через события, пробуждающие мощный энергетический потенциал драмы смерти-возрождения. То, что во время собственно биологических родов было последовательностью сильнейших физических ощущений, разворачивается во время духовного кризиса в сложные и многозначные образные и символические конструкции, специфические ролевые сюжеты и архетипические ситуации, успешно проходя через которые человек реализует целостность холона рождения-смерти и переходит на уровень бытия, принципиально отличный ото всего, что нам известно в мире разума.

Итак, во время духовного кризиса человек сталкивается со сложной гаммой переживаний, в пределах одной октавы, образованной двумя полюсами, двумя нотами «до» – глубоко взаимосвязанными, но все же не сводимыми одна к другой: нижнее «до» этой октавы – это переживания плода в матке (имеющие доличностную природу); высшее «до» – это надличностные архетипические переживания, аккумулирующие весь личностный и коллективный опыт человечества. Оба типа переживаний имеют одну общую деталь, которая глубоко роднит их между собой: эти переживания носят универсальный и вневременный характер. Оба типа переживаний глубоко соотносятся между собой, являясь, по сути, двумя половинами одной тайны, одной головоломки, одного целого – холона рождения-смерти.

Ниже мы рассмотрим четыре динамические матрицы этого холона в том виде, в каком они проявляются (развертываются) на различных уровнях развития осознания: на телесном (как матрицы биологического рождения, БПМ в терминологии Грофа), на эмоциональном (как матрицы эмоциональных состояний), на ролевом (как паттерны ролевых взаимоотношений), на

концептуальном (как системы мировоззрения) и на трансперсональном (как архетипические сюжеты).

В каждой из четырех динамических матриц, как указывает Гроф, есть два ясно различимых аспекта – положительный и отрицательный. В зависимости от обстоятельств прохождения через эти матрицы каждый конкретный человек может с разной силой фиксироваться в каждом из этих аспектов, формируя тем самым определенный узор своей судьбы.

Райский Сад и Скрытая Угроза

Первая матрица родовой динамики совпадает по времени с периодом вынашивания. Это состояние, в котором находится плод во чреве матери. Гроф характеризует его как «океаническое» состояние без каких-либо границ, в котором мы не проводим различий между собой и организмом матери или между собой и внешним миром» (8). Эмбрион плавает в невесомости в околоплодной жидкости, тело матери защищает его пространство от внешних воздействий. Все потребности немедленно и без усилий удовлетворяются плацентой, которая снабжает эмбрион кислородом и питательными веществами, а также удаляет все отходы. Степень единства эмбриона с материнским организмом так высока, что он, скорее, является одним из органов тела матери, чем самостоятельным организмом.

Уилбер называет этот уровень сознания плеромным, подчеркивая его недифференцированный, вневременный и нелокальный характер. Сознание эмбриона еще не локализовано в пространстве и времени, не отождествлено с конкретным организмом.

Положительная фиксация на переживаниях первой матрицы рождения связана с комплексом ощущений так называемой хорошей матки. Это переживания безмятежных периодов внутриутробной жизни, когда условия для эмбриона близки к идеальным. На телесно-эмоциональном уровне комплекс «хорошей матки» включает в себя чувства океанического блаженства, безмятежности, растворенности и тотального покоя.

На стадии внутриутробной жизни эмбрион, по сути, является водным организмом, вот почему при повторном переживании состояний, связанных с первой матрицей, в сознании всплывают картины океанических форм жизни. Человек может отождествиться с рыбой, медузой, дельфином или китом, плавающим в солоноватом питательном море. Символической манифестацией этого комплекса переживаний являются образы «Рога изобилия», «Райского Сада» и «Матери-природы» – прекрасной питающей и оберегающей сущности.

В процессе дальнейшей жизни такая фиксация может выражаться в положительной пассивно-зависимой установке «ребенок-родитель» в мировоззрении и ролевых отношениях Я - Мир. Это эмоциональное состояние невинности, созерцательности и пассивного приятия Мира, который видится дружественным местом, где отсутствует всякое зло и соперничество.

Как пишет Гроф: «В ходе систематической эмпирической работы люди нередко обнаруживают глубокую связь между океаническим блаженством БПМ-I и воспоминаниями счастливых периодов младенчества и детства, например беззаботных и радостных игр со сверстниками либо эпизодов гармоничной семейной жизни. Счастливые романы и любовные отношения с сильным эмоциональным и сексуальным удовлетворением также ассоциируются с положительными периодами эмбриональной жизни. Люди, работающие с глубинными переживаниями, часто сравнивают океаническое блаженство «хорошей» матки с определенными видами экстаза, которые мы можем переживать, став взрослыми.

Многие переживания, связываемые с этой матрицей, могут быть навеяны прекрасными картинами природы – великолепием восхода и заката, величавым спокойствием океана, захватывающим дух величием снежных вершин или загадочной красотой северного сияния. Точно так же чувства, весьма близкие к БПМ-I, можно испытать, размышляя о непостижимой тайне звездного неба, стоя возле гигантской тысячелетней секвойи или любуясь экзотической красотой тропических островов» (8).

На более высоких уровнях развития осознания положительная фиксация в первой матрице может облегчить доступ человеку к таким областям надличностного знания, как переживание единства со Вселенной, Богом, осознание Вселенной как непостижимой тайны и Божественной игры энергии. Человек может отождествиться с космическим телом, межзвездным пространством, галактикой или целой Вселенной. Можно пережить удивительное, парадоксальное соединение противоположностей – мы можем осознавать космическое единство как бессодержательное, но одновременно вмещающее всю полноту содержаний, можем воспринимать себя как существующих и в то же время не существующих, видеть все материальные объекты пустыми, а саму пустоту исполненной формы, переживать тотальное унижение и испуг от собственной ничтожности и одновременно испытывать чувства огромного успеха и внутренней целостности вплоть до отождествления себя с Богом.

Оказываясь на этом уровне восприятия, мы начинаем чувствовать, что обладаем прямым, немедленным и безграничным доступом к знанию и мудрости вселенской значимости, и можем переживать сложные прозрения, раскрывающие природу бытия.

Положительная фиксация на первой матрице способствует тому, что на архетипических уровнях восприятия человек легче находит путь к встрече с существами, манифестирующими различные высшие уровни души и духа, – Великая Богиня-Мать, Бог-Отец, Христос, Аллах, Будда, Аполлон и т. д.

Но чаще оказывается так, что условия жизни плода в матке далеки от идеальных. Мать может время от времени съедать какую-то вредную для эмбриона пищу, употреблять алкоголь или курить сигареты, принимать токсичные для плода лекарства. Она может находиться в очень шумном месте, испытывать длительный стресс, делать резкие движения, нарушающие спокойствие эмбриона, испытывать сильные негативные эмоции – такие как сильная тревога, напряженность, раздражительность или бурные вспышки гнева (Гроф называет это токсичными эмоциями). У нее может быть длительный токсикоз, или она может простудиться или подхватить инфекцию. Наконец, на качество беременности могут влиять ее настроения и мысли о будущем ребенке.

В этом случае в матку поступают различные токсичные вещества, которые существенно изменяют химический фон околоплодной жидкости и химию собственных тканей эмбриона, – в клеточной памяти плода формируется комплекс ощущений «плохой» матки, который в случае сильной фиксации на нем может оказывать серьезное разрушительное воздействие на последующую жизнь человека.

Ощущение химического токсикоза, пережитого в эмбриональном состоянии, развертывается на телесно-эмоциональном уровне в навязчивое чувство скрытой, неопределенной угрозы, нависшей над миром. Человек, испытавший отрицательную фиксацию в первой матрице рождения, в последующей жизни склонен залипать в навязчивых состояниях беспочвенного беспокойства, тревоги, страха и тоски. В комплексе образов, всплывающих в сознании при повторном проживании энергии отрицательной фиксации первой матрицы, преобладают темы загрязненной или опасной окружающей среды, отравлений, темы присутствия злых сущностей, невидимых излучений, опасных внеземных влияний и т. п. Чистая океаническая атмосфера, свойственная «хорошей» матке, может становиться темной, мрачной, зловещей и казаться полной скрытых подводных опасностей.

Фиксация на ощущениях «плохой» матки ведет на последующих этапах жизни к формированию отрицательной пассивно-зависимой установки во взаимоотношениях Я-Мир (комплекс «жертвы») и закладывает основы параноидального мировоззрения. В дальнейшем человек начинает подсознательно снова и снова воспроизводить в своей жизни обстоятельства, связанные с имевшими место нарушениями в естественном течении его внутриутробного существования. Пристрастие к сильнодействующим лекарствам, табакокурение, алкоголизм и наркомания могут быть рассмотрены как такие подсознательные стремления человека воспроизводить симптомы «плохой» матки.

Зафиксированный на отрицательном аспекте первой матрицы, человек склонен интерпретировать события своей жизни в терминах и символах «скрытой угрозы», настороженно и с подозрением относясь к любым происходящим переменам.

На трансперсональном уровне отрицательная фиксация проявляется как встреча с коварными и злобными демонами. Гроф описывает переживания одного из испытуемых, прошедшего через опыт глубинного прозрения относительно связи между событиями внутриутробной жизни и архетипическим уровнем бытия. По словам Грофа, этот человек, Бен, «увидел поразительную связь между состоянием Будды, восседающего на лотосе в глубокой медитации, и состоянием эмбриона в хорошей матке. И хотя спокойствие, безмятежность и удовлетворенность Будды не тождественны эмбриональному блаженству, они, по-видимому, имеют с ним некоторые важные общие черты, будучи как бы его «более высокой октавой». Демоны, которые на индийских и тибетских картинах окружают Будду, потенциально угрожая его покою, также казались Бену представляющими нарушения, связанные с БПМ-I. Среди этих демонов Бен мог выделить два вида. Кровожадные, откровенно агрессивные и свирепые демоны с клыками, кинжалами и копьями символизировали боли и опасности процесса биологического рождения, а гадкие, хитрые и коварные представляли вредные влияния внутриутробной жизни» (8).

Безвыходная ситуация. Изгнание из Рая

Атмосфера «плохой» матки во многом перекликается с общими симптомами второй матрицы рождения, когда ту же самую матку, которая во время нормальной беременности была относительно спокойной и предсказуемой, теперь сотрясают сильные периодические сокращения и в ней происходят необратимые изменения, кажущиеся катастрофическими. «Весь прежний мир эмбриона неожиданно рушится и сокрушает его, вызывая страх и огромный физический дискомфорт, каждое сокращение сжимает маточные артерии и препятствует прохождению потока крови между матерью и эмбрионом. Это весьма тревожная ситуация для эмбриона, поскольку она означает прерывание снабжения кислородом и питанием, дающими ему жизнь, а также разрыв значимых связей с материнским организмом. В это время шейка матки все еще закрыта. Сокращения, закрытая шейка матки и неблагоприятные химические изменения в сочетании создают невыносимую и угрожающую жизни среду, которая может казаться эмбриону безвыходной. Неудивительно, что в этой матрице так тесно связаны смерть и рождение» (8).

Основной мотив второй матрицы – полное отсутствие выхода: шейка матки закрыта и нарастающее давление никак не разрешается. Время, проведенное в этой безвыходной ситуации в процессе родов, может существенно варьироваться от человека к человеку: у одних оно может исчерпываться минутами, у других длится долгие часы. В каждом конкретном случае эти особенности по-разному влияют на то, какой след оставят в бессознательной памяти человека специфические и очень мощные ощущения второй матрицы. В любом случае избыточная фиксация на этих ощущениях играет ведущую роль в формировании особого склада человеческой психики, предопределяя доминирующие эмоциональные состояния, особый тип отношений с Миром и специфическое мировоззрение, которые будут свойственны человеку на более поздних этапах жизни.

Основные эмоциональные состояния второй матрицы рождения – чувство неполноценности и вины, безвыходности, бесполезности и абсурдности существования, чувства беспомощности и безнадежности. Эти состояния находят свое выражение в соответствующих образах и символах: заточение во враждебном мире, бессмысленное блуждание в жутких, темных и душных лабиринтах подземных пещер, затягивание в воронку гигантского водоворота, удушение и пожирание жертвы ужасающим спрутом или удавом. Интенсивность переживания может достигать фантастических масштабов, создавая впечатление, что весь прежний мир разрушается и исчезает в тотальном апокалипсисе.

Кризис рождения закладывает основы отношения человека к любым переменам, которые будут происходить с ним в течение жизни, и формирует общий сценарий их прохождения. Фиксация на отрицательном аспекте второй матрицы создает общий фон страха перед будущим, нежелания и отрицания надвигающихся перемен. Этот комплекс чувств Гроф выражает следующей триадой: страх смерти, страх никогда не вернуться назад и страх сойти с ума.

Человек, чье внимание зафиксировано в отрицательном аспекте второй матрицы, как правило, склонен потакать чувству собственной никчемности, никудышности, склонен преувеличивать свою глупость и неполноценность. В мировоззрении такого человека преобладают черты нигилизма: жизнь видится в самой основе лишенной всякого смысла, любое стремление к цели – наивным самообманом. Это психология неудачника, с точки зрения которого любые старания, амбиции и мечты о будущем попросту обречены на провал. Это психология Дон Кихота, ведущего жалкую битву против могущественных внешних сил без малейшего шанса в ней победить.

На символическом плане ситуация описывается как «Изгнание из Рая» – это крушение всех надежд, крушение привычного образа жизни, жестокое, несоразмерное и несправедливое наказание непонятно за что.

На трансперсональном уровне комплекс ощущений второй матрицы выражается в архетипических образах Ада и Преисподней, в мотивах невыносимых страданий, духовных и физических, «вечных мук», в мотивах «первородного греха» и «вечного проклятия».

В повседневной жизни фиксация на отрицательном аспекте второй матрицы притягивает в наше поле различные неприятные ситуации, кажущиеся безнадежными, где мы ощущаем себя в опасности, где на нас наваливается разрушительная сила негативных внешних обстоятельств, с которыми ничего нельзя поделать. Кроме того, Гроф отмечает, что вторая матрица «может быть связана с воспоминаниями о тяжелых психологических травмах, в частности о разлуке, неприятии, лишениях, событиях, подрывающих душевое равновесие, и ситуациях ограничения и подавления в родной семье и в последующей жизни. Таким образом, - констатирует Гроф, - роль жертвы в своей семье, в классе, в интимных отношениях, на рабочем месте и в обществе усиливает и закрепляет память о безвыходной стадии рождения и делает ее психологически более подходящей и доступной для сознательного опыта» (8).

И вечный бой – покой нам только снится

Сколь бы долго ни продолжалась ситуация отсутствия выхода во второй матрице рождения, она не может длиться вечно: рано или поздно шейка матки раскрывается и головка плода опускается в область таза. Это событие кардинально меняет тональность переживания: безвыходная ситуация сменяется медленным продвижением по родовому каналу. Матка совершает сильные ритмичные сокращения, но теперь у этого давления появляется дополнительный аспект – движение к какой-то пока еще неведомой цели.

Сильное ритмичное давление (сила сокращений матки колеблется от 20 до 45 килограммов) и медленное продвижение по тесному родовому каналу, осложненное удушьем и отсутствием питания (как и на предыдущей стадии, каждое сокращение препятствует снабжению плода кислородом, плюс ко всему дополнительным источником удушья может служить пуповина, перекрученная вокруг шеи ребенка), – все это создает особую атмосферу сталкивающихся и противоборствующих энергий, борьбы смерти и жизни, которая столь характерна для третьей родовой матрицы.

Как пишет Гроф: «Пожалуй, самым поразительным аспектом этой матрицы является атмосфера титанической борьбы, нередко достигающая масштабов катастрофы. В ней ясно отражаются гигантские конфликтующие силы, которые задействованы на данной стадии процесса рождения и от которых мы пытаемся освободиться. Эти переживания могут достигать невероятной силы, казалось бы, далеко превосходящей все, что способен вынести любой из нас. Человек может периодически ощущать, как чрезвычайно сконцентрированная и сфокусированная энергия протекает по его телу, подобно высоковольтному электрическому току. Этот поток энергии может запружиниваться или замыкаться накоротко, создавая в различных частях тела огромные напряжения, которые затем будут бурно разряжаться» (8).

Интенсивные ощущения третьей матрицы разворачиваются в очень противоречивый поток эмоций. Боль, мучение, тревога, агрессия, странное чувство возбуждения и побудительной энергии, удовольствие и взрывной экстаз смешиваются здесь в причудливый коктейль состояний. Гроф отмечает, что эти переживания закладывают основы нашего сексуального поведения, и называет переживания третьей матрицы нашим первым сексуальным опытом. Такое понимание связано с двумя факторами: с динамикой опыта и чувствами самой матери в процессе родов. Первое, что мы отмечаем, это то, что общая тенденция нарастания напряжения, а затем его высвобождения в момент рождения следует естественному циклу, весьма сходному с сексуальным оргазмом. Второе – это то, что переживания самой матери содержат сильные сексуальные компоненты (поскольку в процессе родов сильно задействована область гениталий). А так как плод и мать в это время все еще представляют собой симбиотическое единство, то чувства матери естественным образом транслируются ребенку.

Неоднозначный характер переживаний третьей матрицы, а также особенности фиксации энергии внимания на них закладывают в каждом конкретном случае основы тех или иных форм и стереотипов сексуального поведения, которым будет следовать человек в своей взрослой жизни. Общей тенденцией здесь, отмечает Гроф, является то, что «наш первый опыт сексуальности имеет место в опасном, угрожающем жизни контексте. Наряду с ним присутствуют переживания страдания и постоянной боли, а также чувства тревоги и слепой агрессивности. Вдобавок во время прохождения через родовой канал ребенок соприкасается с различными биологическими продуктами, включая слизь, кровь и, возможно, даже мочу и кал. Эта связь в сочетании с другими элементами образует естественную основу для развития различных сексуальных расстройств и отклонений в дальнейшей жизни. Будучи подкрепленными травмирующим опытом младенчества и детства, переживания БПМ-III могут приводить к сексуальным нарушениям, равно как и к практикам насилия и садомазохизма, к ассоциациям сексуальности с мочой и калом и даже к криминальной сексуальности» (8).

На уровне ролевого ума отрицательная фиксация на переживаниях третьей матрицы разворачивается в конфликтующую пару «жертва - тиран», «добыча - хищник», где человек может поочередно отождествляться с каждой половиной этого ролевого холона и проигрывать свойственные ей сценарии: в одних обстоятельствах он будет чувствовать себя жертвой и тогда на мир, на окружающих людей будет спроецирована теневая сторона этой пары – «тиран» или «хищник»; тогда как в других обстоятельствах тот же человек будет превращаться в жестокого мучителя, чьей жертвой может оказаться кто угодно – близкий друг, приятель или просто случайный знакомый. История знает случаи, когда люди с очень сильной отрицательной фиксацией на третьей матрице становились жестокими диктаторами, стремившимися поставить на колени весь мир: Иван Грозный, Наполеон, Гитлер, Сталин… Причем история свидетельствует, что каждый из этих людей на самом деле в глубине души испытывал глубокий иррациональный страх перед Миром. Внутри, под маской тирана, всякий раз пряталась слабая жертва. И эта раздвоенность в конечном итоге всегда приводила таких людей к жестокому поражению. Ролевые качели неумолимо наклонялись в другую сторону, и все менялось местами: тиран превращался в жертву и Мир обрушивался на него с той же слепой и яростной силой, с какой этот человек прежде подавлял его. Таков закон целостности и равновесия. Мир – это качели, и, если вы садитесь на одну половину, кто-то обязательно займет другую.

Наряду с проекцией на внешний мир расщепленный ролевой холон жертвы-тирана может порождать глубокий внутренний конфликт, когда две части одного сознания оказываются по разные стороны баррикад. Возникает внутренний Тиран, внутренний Судья – та часть рассудочного эго, которая жестоко подавляет другие части целостности сознания, требует наказания, полного послушания и может побуждать человека к крайностям саморазрушения; и возникает внутренняя Жертва – униженное, инфантильное и несамостоятельное эго, подчиняющееся импульсам и приказам неосознаваемой теневой части сознания, живущее в ощущении постоянного физического, эмоционального и ментального ограничения и неспособное полностью радоваться жизни.

Такое расщепление порождает и соответствующее мировоззрение. Отрицательная фиксация энергии внимания на третьей матрице создает предпосылки для последующего восприятия мира как места, где каждый должен бороться за личное выживание и идти по головам других. Если же ты не делаешь этого – то ты всегда останешься неудачником, лузером, жертвой. Цель оправдывает средства. Жизнь – это борьба. Хочешь выжить – умей убивать. Убивать физически. Убивать эмоционально – прицельно стреляя в других зарядами негативных эмоций. Убивать ментально – унижая и оскорбляя человека. Убивать социально – компрометируя и очерняя человека в глазах окружающих. Убивать духовно – порабощая душу человека и намеренно отрезая ему путь к внутреннему развитию и внутренней свободе. Симптоматично, что из всех этих типов убийств в нашем обществе только физическое убийство однозначно считается преступлением.

На уровне восприятия архетипов третьей матрицы мы встречаемся с богатой и разнообразной тематикой битвы сил Добра и Зла, Света и Тьмы, разрушения или сотворения Мира. «Агрессивные эпизоды,- пишет Гроф, - часто ассоциируются с образами разрушительных божеств – Кали, Шивы, Сатаны, Коатликуэ или Марса. Особенно характерно сильное отождествление с мифологическими персонажами, символизирующими смерть и возрождение, которые можно найти в каждой крупной культуре, – с Озирисом, Дионисом, Персефоной, Вотаном, Бальдуром и многими другими. В нашей культуре вариантом той же темы является история смерти и воскрешения Иисуса Христа. У людей, сталкивающихся с БПМ-III, часто бывают видения распятия, либо они сами полностью отождествляются с распятым Христом. Кроме того, эта стадия изобилует сценами жертвоприношения и самопожертвования, сопровождающимися соответствующими божествами, в частности из пантеонов ацтеков и майя. Здесь могут присутствовать видения образов мужских и женских божеств, связанных с сексуальностью и деторождением, наряду со сценами вакханалий» (8).

В повседневной жизни фиксация энергии внимания на аспектах третьей матрицы проявляется в увлечении различными экстремальными видами спорта и развлечениями, такими как серфинг, прыжки с парашютом, автомобильные гонки, катание на американских горках и водных лыжах, прыжки с «тарзанки», где смешиваются чувства страха, опасности и опьянение захватывающими эмоциями экстаза. Эта же фиксация проявляется в пристрастии к азартным играм и к зрелищам, которые представляют собой легализованную, окультуренную возможность проявлять и высвобождать скрытую глубоко внутри подсознательную агрессивность, – речь идет о таких видах спорта, как бокс, борьба, футбол и т. п.

Как заключает Гроф: «Третья матрица представляет собой огромный резервуар проблематичных эмоций и неприятных ощущений, которые, в сочетании с более поздними событиями младенчества и детства, могут способствовать развитию разнообразных расстройств. Среди них – определенные формы депрессии и состояния, связанные с агрессивностью и несдержанным, саморазрушительным поведением. По-видимому, в этой матрице также содержатся корни сексуальных расстройств и отклонений, неврозов, навязчивых состояний, фобий и истерических проявлений. То, какая из множества возможных форм эмоциональных расстройств проявится на самом деле, вероятно, зависит и от характера последующих биографических переживаний, которые могут избирательно усиливать агрессивные, саморазрушительные, сексуальные или скатологические аспекты БПМ-III» (8).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: