Часть первая. Пробуждение 11 глава

Но однажды, омраченные невежеством своего эго, мы тем или иным образом нарушаем это равновесие, мы переходим незримую границу – и мир вдруг меняется…

И тогда мы вдруг неожиданно застаем себя в эпицентре вселенской катастрофы или под прицелом зловещего заговора. Мы вдруг обнаруживаем себя посреди двух враждующих лагерей, и наша судьба оказывается целиком зависящей от исхода предстоящей битвы. И тогда, замечая, как каждое наше действие ложится весомым грузом на чашу весов, где решается исход великой битвы, мы начинаем постепенно осознавать значение тайных связей и читать знаки скрытого движения невидимой Силы.

Все это – симптомы глубокого переворота в сознании, символизирующие начало героического перехода от эгоцентрической к мироцентрической позиции восприятия. Это начало пути к достижению подлинной зрелости.

В это время мы приходим к пониманию, что мир существует благодаря границам и этими границами определяется. От этих границ зависит и то, каким будет мир, и то, кем будем мы в этом мире. Это удивительный парадокс: мы замечаем, что границы существуют, только когда нарушаем их.

Мы обнаруживаем, что мир зависит от того, что мы думаем о нем и каким его видим. Наши мысли, слова и поступки не проходят бесследно. И постепенно нам раскрываются глубокие тайны взаимосвязей, благодаря которым этот мир существует – существует не сам по себе, а потому что его снова и снова делаем мы – люди.

Так что же открывается нам, когда мы, наконец, подобно Фродо или Сэму, подобно Люку или Нео, следуя за своим вызовом, преодолеваем границы обыденного мира рассудка, «мира Хоббитов», «матрицы», мира Маски и отправляемся навстречу неизвестности?

Нам открывается удивительная Реальность – Большой Мир, где нет ничего раз и навсегда определенного, где все меняется каждый миг, где ничто не решено однозначно раз и навсегда.

Но самое главное – мы обнаруживаем, что «этого мира» не существует «самого по себе». Постепенно мы открываем, что этот мир существует в восприятии и что каждый новый миг своего восприятия мы делаем его – так, как нас научили, так, как мы привыкли, так, как мы хотим или не хотим, но подсознательно страстно желаем – в соответствии с теми мифами, которые в нас живут и нами управляют.

Смерть рассудочной личности начинается тогда, когда приходит вызов и ты делаешь шаг за пределы привычного – этот удивительный шаг в нескончаемой эволюции задом наперед. Ты задаешься вопросом: «Кто Я?» - и в этот же миг отступаешь во тьму неизведанного, чтобы лучше увидеть то место, где ты только что находился. Ты видишь освещенную сцену социального мира, где лицедействуют люди-маски, и ты видишь свою «внутреннюю гримерку» - тот жалкий закуток сознания, где ты примеряешь наряды своих ролей и надеваешь свои маски, прежде чем выйти на сцену и принять участие в общей игре.

Ты спрашиваешь: «Кто Я?» – и если раньше ты не знал никакого другого Я, кроме той роли, которую играл в данный момент, то теперь ты начинаешь замечать того, Кто играет все эти роли. Так ты начинаешь осознавать себя как Актера или Актрису. От уровня Маски ты переходишь к уровню Актера/Актрисы или Героя/Героини.

Но вслед за вопросом: «Кто Я?» - идет вопрос: «Что есть Мир?». Этот вопрос возникает непременно, потому что ты начинаешь понимать, что если ты не есть только роль, то, значит, и Мир не есть только те декорации, в которых разыгрываются твои жизненные спектакли.

Речь идет о том, что при переходе самости с уровня Маски на уровень Героя/Героини мы проходим не только через кризис самотождественности, но и через кризис мировосприятия. Мир перестает существовать в том виде, в каком мы привыкли его воспринимать. То, что казалось данностью, обнаруживает свою условность. То, что казалось объективной реальностью, оказывается лишь картонными декорациями, и эти декорации считаются реальностью, просто потому, что все в этом театре – и зрители, и актеры – разделяют соглашение верить в правдоподобие разыгрываемой пьесы.

Если кризис самотождественности – это кризис нарушения непрерывности образа себя, то кризис мировосприятия – это кризис нарушения непрерывности образа Мира.

В момент перехода мы оказываемся в состоянии Тотальной Неопределенности – привычная почва уходит из-под ног, и мы с ужасом замечаем под ногами зияющую Бездну. Это очень шаткое положение и задержка в этой позиции чревата серьезными осложнениями. Самое распространенное из них – неспособность выстроить новый адекватный образ себя и мира. Человек застревает в Тотальной Неопределенности и сходит с ума. Кризис самотождественности затягивается, и на его основе развивается психическая патология – шизофреническое расстройство.

Вот почему первейшая задача, которую предстоит выполнить Герою/Героине, дерзнувшим нарушить рассудочное табу и выйти за пределы своих ограничений, заключается в том, чтобы снова воссоздать мир границ (мир тоналя), но уже более полноценный и адекватный, более реалистичный. Все как в известной песне – разрушить «до основанья» старый мир, а затем выстроить новый. Другая формула этой задачи: выйти из-под влияния рассудочных мифов, которые управляют нами, и самим стать творцами и хозяевами мифов. А это означает принять полную ответственность за свою жизнь, стать самодостаточными и целостными творцами своей жизни.

В этом смысле Герой/Героиня символизируют эго, вышедшее за рамки узкой отождествленности с рассудочными масками и идущее навстречу объединению со своей Тенью. То, что скрывается в подсознании, должно быть вынесено на поверхность и полностью осознано. Строчка «Кто был никем, тот станет всем» из той же известной песни как нельзя лучше описывает ту метаморфозу, которая должна произойти с теневыми аспектами личности в результате этой революции сознания. Тень, бывшая прежде никем, должна занять место равной среди равных в театре жизни. Из врага или пленника Тень должна превратиться в союзника. Как утверждает Юнг, наши слабости несут в себе скрытый потенциал силы.

Осознавая свою Тень, мы превращаем ее потенциал в свою актуализованную силу.

Результатом героического кризиса становится рождение целостного эго – наиболее полного представления о себе, включающего адекватный неискаженный образ тела, и адекватный образ ума, объединяющий в себе и внешнюю сторону личности (Маску), и ее внутреннюю сторону (Тень). А затем целостное эго конструирует «новый мир, где никто становится всем». На смену рассудочным мифам приходит миф целостного ума. Строительным материалом для этого мифа становится тот внутренний опыт, через который проходит Герой/Героиня в процессе своего героического путешествия с плоской поверхности «мира Хоббитов» в глубину подсознания.

Театр теней

Три границы восприятия (граница между телом и окружающей средой, граница между умом и телом, граница между Маской и Тенью) соответствуют трем пройденным уровням развития (Тифон, Нарцисс, Хоббит). Реальность лежит в основе всего, что мы воспринимаем на каждом из этих уровней, различаются эти уровни лишь тем, как они преподносят нам эту Реальность. Каждый из этих уровней характеризуется разной степенью доступа к Реальности, к сути того, что происходит.

Одна из самых красноречивых метафор, описывающих границы восприятия, – это метафора театра теней. Думаю, каждый хоть раз в жизни видел или представляет, что это такое.

Мы стоим в темноте перед непрозрачной ширмой, за которой находится источник света. За этой ширмой также есть еще нечто, и это нечто что-то делает там, отбрасывая на ширму тень. Все, что мы видим, – это тени на ширме, какие-то формы, узоры.

Этой метафорой мы можем обозначить как минимум три уровня восприятия происходящего. Первый – это когда мы видим тени и они превращаются в образы: вот плывут облака, вот летит птица по небу, вот гавкает собака, - мы забываем, что воспринимаем всего лишь тени, и целиком погружаемся в возникающее событие в начинающуюся историю. Второй – это когда мы встряхиваем головой и обнаруживаем, что никаких образов на самом деле нет, есть лишь ширма и движение теней на ней. На этом уровне мы созерцаем перетекание абстрактных узоров, возникновение и растворение форм. Это уровень, когда мы видим то, что на самом деле происходит на ширме. Мы видим, что тени – это просто тени и больше ничего. Есть, однако, еще третий уровень – когда мы вдруг догадываемся, что эти абстрактные узоры движутся не сами по себе, что есть Кто-то или Что-то за ширмой, что создает это движение, эту игру; мы догадываемся, что в этом движении есть какой-то глубокий смысл, что они содержат какую-то загадку, какую-то тайну, и мы вспоминаем, что, собственно, мы и вступили в эту игру только для того, чтобы эту тайну разгадать.

В этой метафоре ширма символизирует первичную границу восприятия, образованную человеческой формой, которую мы привыкли отождествлять с границей тела. То, как мы видим узоры на ширме, обусловлено границей ума, а наши фантазии по поводу этих узоров – границей рассудка.

На уровне рассудочной самости (Хоббит-Маска) степень доступа к Реальности минимальна. Для описания происходящего здесь очень подходит меткое выражение «антропологический сон», введенное виднейшим французским философом ХХ века Мишелем Фуко. Антропологический сон означает «сон, общий для всех людей». На этом уровне мы спим, видим сон и так погружены в него, что даже забыли, что все это нам снится.

Это мир нашей повседневности, мир общепринятой реальности, хотя воспринимаемое здесь лишь в малой степени можно назвать по-настоящему реальным. Это, скорее, наша собственная фантазия на тему Реальности, на тему динамических первообразов абстрактного, движущихся по ширме восприятия. Мы наделяем первообразы личным значением, расставляем свои акценты, даем им свои имена, и вот уже происходящее затрагивает нас глубоко лично – одних волнует, других пугает, третьих смешит, четвертых злит и т. д. Мы забываем, что сами являемся авторами драмы, и глубоко погружаемся в сноподобное переживание. Мы отождествляемся с ролью, которая нам близка, и оказываемся в центре разворачивающегося вокруг этой роли конфликта – противостояния Маски и Тени. Мы проецируем на экран восприятия какие-то свои внутренние содержания – усвоенные в глубоком прошлом представления о том, каким должен быть мир, неразрешенные конфликты, нереализованные желания, страхи, обиды, амбиции. Мы выдаем желаемое за действительное.

Мы воспринимаем лишь то, что уже знакомо нам, и мы способны воспринять здесь лишь свою внутреннюю раздробленность, конфликтность, спроецированную вовне и становящуюся таким образом очевидной.

Реальность на этом уровне восприятия лишь повод для того, чтобы разыграть свой собственный спроецированный на нее сценарий. Вот почему мы вынуждены заниматься здесь цензурой – стирать, вырезать и удалять из поля восприятия все те аспекты Реальности, которые не соответствуют нашему внутреннему сценарию, – потому что здесь нам нет дела до Реальности, здесь нам есть дело только до самих себя и своих проблем.

На этом уровне работает целый аппарат, который Грегори Бейтсон очень точно называл «редактором реальности». Редактор реальности это еще одно название для структуры Суперэго или рассудка – самотождественности Царя, Большого Папы или Архитектора Матрицы. Именно встроенный в нас редактор реальности отвечает за то, что и как мы будем воспринимать на уровне проекции. Редактор реальности хранит в себе всю нашу «историю болезни» - то, как мы рождались на этот свет и как жили, то, что Дон Хуан называл «личной историей».

Именно он, редактор реальности, автор известной хохмы о том, что «жизнь это неизлечимая болезнь, передающаяся половым путем». Именно он, редактор реальности, – тот самый заботливый доктор, который заботится лишь о том, чтобы вы жили долго и болели всю жизнь, потому что если вы вдруг окончательно выздоровеете, то кто же будет ему платить?

И поэтому редактор реальности заботливо воссоздает для вас излюбленные сценарии и роли – на «ваш вкус»: несчастной любви, обмана, предательства, жертвы, удовлетворения, ненасытности, тирании, приобретения, самоутверждения, жалости к себе, обиды, страдания, страха и тоски – пока вы буквальном смысле до смерти не устанете от них. Либо пока Реальность не преподнесет вам неожиданный сюрприз – выкинет фокус-покус, который редактор не успеет вырезать из вашего сна, и этот фокус-покус войдет в явное противоречие с вашим сценарием, так что вы уже не сможете его проигнорировать. Редактор на секунду придет в замешательство, реальность «Театра теней» на миг прорвется в вашу рутинность, и вы вдруг очнетесь от своего сна. Конечно, в следующее мгновение редактор реальности спохватится, как-то обработает сигнал, втиснет его в какие-то рамки, на худой конец попытается убедить, что это всего лишь «глюк», «фигня», «бред», «муть». Но вас уже не успокоит его убаюкивающее бормотание. Хоть миг, но вы реально видели, на каких «черепахах» и «китах» покоится плоский мир снов вашей повседневности. Так получилось, что вы уже приняли вызов Реальности, и никакой редактор уже не сможет стереть этот факт.

Мистерия перехода

Эволюция, развитие – это движение по вертикали – от одного мифа к другому, с одного уровня восприятия и осознания на другой.

Каждый такой переход с уровня на уровень подразумевает глубокое преобразование как в самоощущении самого человека, так и в картине воспринимаемого им мира.

Каждый раз переход с уровня на уровень развертывается согласно общему сценарию Великого Путешествия.

А это значит, что на каждом уровне развития мы сначала встречаемся с вызовом, который приходит как первый симптом назревающего кризиса перехода. Эти первые слабые симптомы могут остаться незамеченными, но сила вызова становится все сильнее, пока наконец не случается нечто, что мы уже не можем проигнорировать.

В притче про Будду боги, прежде чем окончательно раскрыть перед принцем Путь, последовательно давали ему три знака, три нарастающих по силе вызова, появляясь перед ним в физическом облике. Эти три вызова Дон Хуан называет «Проявлениями Духа» – первым посланием Абстрактного (15).

Передавая Карлосу знание о «Проявлениях Духа», Дон Хуан рассказывает ему историю обычного человека, погруженного в мирские заботы. Этот человек, как и все мы, был частью Духа, а значит, проводником Духа, но он об этом не знал. Он был настолько поглощен миром обыденности, что совершенно не замечал своей связи с Духом. Дон Хуан говорит, что Дух даже использовал «внутренний голос», чтобы достучаться до человека, но человек принимал этот голос за свои собственные мысли и никак не хотел понять смысл свалившихся на него откровений. Чтобы вывести человека из состояния самопоглощенности, Дух подает человеку три знака, три знамения, следующие одно за другим, – в них Дух трижды является в физическом облике на пути этого человека, и каждое из этих проявлений есть вызов.

После того как вызов принят и сигналы с более высокого уровня Реальности выводят нас из тотальной вовлеченности в рассудочный миф, в «антропологический сон», мы начинаем двигаться изнутри своих представлений наружу – навстречу новому мифу, к которому наш собственный относится как часть к целому. Мы встряхиваемся и пробуждаемся от фантазий своего изолированного эго. Мы вдруг замечаем таинственную ширму восприятия, по которой бегут переливы света и тени, рождающие образы, знаки и смыслы. И постепенно нам начинает раскрываться тайна существования «Большого Мира» вокруг нас – мы вдруг замечаем странную нить, что связывает нашу судьбу с судьбой этого Мира. Мы вдруг замечаем то, что Дон Хуан называл связующим звеном с Духом.

Фродо узнает, что кольцо, которое он так легкомысленно поднял, это и есть то самое магическое Кольцо Всевластия, самое могущественное кольцо в мире, которое создал в огне Роковой Горы темный властелин Саурон, и отныне судьба Фродо, судьба кольца и судьба мира тесно переплетены.

Юный Люк Скайуокер встречает Оби Вана Кеноби, и тот раскрывает ему тайну жизни и смерти его отца. До сих пор Люк верил в то, что рассказал ему об отце его дядя-фермер. Люк жил в мифе, который создал для него дядя. В этом мифе его отец был мирным человеком, служил навигатором грузового корабля и никогда не был на войне. Оби Ван распахивает перед Люком двери нового мифа. От Оби Вана Люк узнает, что его отец был рыцарем-джедаем, лучшим звездным пилотом в Галактике и отважным воином. Так в одночасье меняется и сам Люк, и все его представления о мире. И в этом новом мире ему уготовано судьбой стать рыцарем-джедаем и сразиться с тем, кто убил его отца – с темным владыкой Дартом Вейдером.

Томас Андерсен, получив приглашение от загадочного Морфеуса, узнает шокирующую правду о Матрице. Так Морфеус посвящает Нео в миф, где тому уготовано стать Избранным – освободителем человечества.

Страна Чудес

Когда Герой пробуждается от своего «антропологического сна» и выходит за границу рассудка, он в буквальном смысле попадает в Страну Чудес.

Вызов из Реальности пробуждает нас от сна повседневности. Мы следуем за своим кроликом, и постепенно Страна Чудес начинает раскрываться перед нами – сквозь туман привычности мы начинаем вдруг различать расплывчатые контуры потусторонних фигур, чье движение и является основой знакомого нам мира. Мы начинаем улавливать странные взаимосвязи, совпадения, то, что Юнг называл «синхроничностью». Сквозь обыденные смыслы начинает проступать мир реального движения первообразов энергии на ширме восприятия в «Театре теней». Собственно говоря, образы на ширме – это первичные манифестации энергий Океана бессознательного, Ид. На тонких уровнях восприятия эти манифестации обретают облик могущественных существ – Богов, мифологических персонажей и сказочных существ – и степень их могущественности отражает тот потенциал энергии, который они воплощают. Юнг называл эти манифестации архетипами.

Герой/Героиня пробуждается ото сна повседневности и движется в глубины своего подсознания, в Страну Чудес, где встречает различных существ, олицетворяющих определенные энергии. Знакомясь и объединяясь с ними, Герой/Героиня объединяется с потенциалом своих скрытых сил и способностей. Конечной целью и апофеозом всех этих внутренних странствий становится встреча Героя с Тенью – со всей совокупностью той энергии, которая однажды была отринута, с теми частями целостности, которым однажды было отказано в праве на существование.

Так же как и любая другая энергия, Тень манифестирует себя в виде каких-либо архетипов. Как отмечает Кэмпбелл: «Все эти архетипы персонифицируются в мифах и снах… В мифах тень обычно является в виде чудовища или дракона, которого надо победить. Это создание мрака, поднимающееся из бездны и угрожающее тому, кто дерзнет обратиться к своему бессознательному. Оно настолько ужасно, что вы теряете всякое желание продолжать спуск во тьму» (25).

Кто-то не выдерживает, останавливается и поворачивает назад, не в силах справиться со своими страхами. Напуганный и сбитый с толку, он возвращается назад в лоно прежних зависимостей, в скорлупу несамостоятельности и инфантильности. В русских сказках есть прекрасный образ, описывающий эту внутреннюю развилку. Помните тот самый камень на перепутье: «Налево пойдешь – себя сохранишь, прямо пойдешь – себя потеряешь…»? Добрый молодец, который выбирает пойти налево, как правило, попадает в терем, где красная девица кормит-поит его, а затем укладывает спать – и как только молодец засыпает, кровать переворачивается и герой попадает в темное подземелье. Да, он сохранил себя, но цена, которую он за это заплатил, – его собственная свобода.

Тем же, кто, несмотря на грозное предупреждение, продолжает свой путь, предстоит пройти через серьезные внутренние испытания, вступить в битву с Тенью и либо погибнуть, либо победить… Но в любом случае полностью преобразиться.

Герой/Героиня: общество и кризис

Рано или поздно конфликт Маски и Тени, существующий на уровне рассудка, заходит в фазу затяжного кризиса. Самость, отождествленная с рассудочными масками, не может эффективно противостоять нарастающим теневым тенденциям, и у нее не остается иного выхода, как начать процесс перехода на новый уровень осознания. Только в этом случае конфликт Маски и Тени, интерпретируемый на уровне рассудка как деструктивный процесс, может получить новое, более адекватное объяснение.

Из деструктивного процесса конфликт превращается в процесс трансформации. Новая интерпретация становится возможной, потому что самость начинает формировать новый фокус отождествления на новом уровне и уже с этого уровня интерпретировать существующий раскол. Собственно говоря, именно при взгляде с нового уровня восприятия этот раскол и становится очевиден: именно отсюда видны истинные причины кризиса и способы его преодоления.

Новая самость – Герой или Героиня – активизирует структуры восприятия и осознания, присущие своему уровню. Начинается процесс дифференциации и трансценденции прежних Я – как рассудочных, так и теневых. Вызовом для Героя/Героини становится необходимость разотождествления как со своей Маской, так и со своей Тенью.

Сложность и драматичность этого процесса в наше время обусловлена тем, что центр тяжести общественного сознания пока все еще находится на уровне рассудка, вот почему массовое общество, воплощая собой ригидную, рассудочную часть сознания, все еще относится с нескрываемой подозрительностью к любым героическим тенденциям, воспринимая кризис трансформации, в который входят люди по достижении определенного возраста, как «ненормальность», «психическое отклонение», «болезнь рассудка», «патологию». Если для всех предыдущих стадий развития, уже успешно пройденных обществом, существуют специальные институты, помогающие более-менее справиться с кризисами нижележащих уровней – кризисами перехода от уровня Тифона к уровню Нарцисса/Нимфы и от уровня Нарцисса/Нимфы к уровню Хоббита, то для кризиса перехода от уровня Хоббита к уровню Героя/Героини таких институтов поддержки нет. Человек остается со своей проблемой один на один, и его путь превосхождения самого себя, его битва со своими Маской и Тенью зачастую становится также вызовом всему обществу и битвой с ригидностью рассудочного сознания окружающих его людей.

Между тем на помощь в преодолении именно этого кризиса перехода ориентированы начальные уровни практик во многих духовных традициях и школах, а также современные программы психологической поддержки, развивающиеся в русле неортодоксальной психологии – гуманистической, трансперсональной, интегральной. В то же время и в самом обществе продолжают усиливаться трансформационные тенденции. Время ставит жесткий ультиматум – либо рассудочная часть общественного самосознания продолжит сопротивляться тенденциям трансформации и усугублять существующий кризис (экологический, политический, технологический, культурный, научный, энергетический, духовный), что неминуемо приведет к катастрофе, либо в нем возобладают импульсы, идущие с более высоких и интегральных уровней сознания, и маячащий на горизонте призрак надвигающейся глобальной катастрофы превратится в признак настоящего глобального преображения сознания.

В конце концов, это всего лишь вопрос интерпретации, от которой, как оказывается, зависит все – и видение сути происходящего, и понимание причин, и адекватный выбор способов решения проблем.

Большим плюсом в этом смысле можно считать появление в массовой культуре фильмов и книг, раскрывающих драму героического перехода и призывающих проснуться Героя или Героиню, спящих внутри каждого из нас. Каждый из этих фильмов и книг становится еще одним вестником Великого Перехода, еще одним вызовом, ведущим нас на ту сторону известного мира.

Разотождествление с Маской

И вот мы вплотную приближаемся к центральной теме этой книги – кризису героического перехода, который начинается вызовом и заканчивается битвой Героя с Тенью.

Первый вызов, который встает перед человеком, вставшим на путь превосхождения уровня рассудочного мышления, – это задача разотождествления со всеми своими социальными масками. Одно из наиболее развернутых практических описаний Пути Героя/Героини мы находим в книгах Карлоса Кастанеды, где устами Дона Хуана излагается концепция пути воина и дается подробный практический комментарий этой трансформационной дисциплины.

Фундаментальным ядром и базовой реализацией пути Героя-воина является достижение полного контроля над внутренним диалогом. Так называемая остановка внутреннего диалога и наступающая вслед за этим остановка мира есть полное прекращение потока привычных рассудочных интерпретаций, что, по сути, и означает переход самости человека на новый уровень восприятия и осознания. Практическими методами для достижения этой базовой реализации служат практика сталкинга (или выслеживания) самого себя, практика вспоминания (или перепросмотра), практика неделания и практика стирания личной истории.

Надо сказать, что практически каждая подлинная традиция знания имеет свой собственный арсенал практик для преодоления кризиса героического перехода, эти практики во многом схожи между собой, различаясь лишь названиями и конкретными культурными формами, которые принимали в том или ином месте общие принципы и подходы превосхождения вербального ума. Путь воина, представленный в книгах Кастанеды, видится мне лишь одним из наиболее типичных в этом смысле, вот почему при описании практик героического перехода я буду следовать общей концепции Дона Хуана/Кастанеды, давая, где это необходимо, перекрестные ссылки на другие известные мне традиции.

Итак, мы находимся на том участке Пути, когда самость воспринимает вызов, идущий с более высокого уровня осознания, и делает первый шаг к пределам своего мира. Особенность этого этапа заключается в том, что сам по себе человек не способен выйти за границы известного. Он будет ходить кругами, отступая и вновь возвращаясь, пока не исчерпает весь свой шанс, но никогда так и не решится переступить черту – слишком сильна инерция прежних Я, глубоко укорененных на уровне рассудка. Вот почему на помощь ему всегда приходит проводник на новый уровень развития осознания.

Задача проводника – раскрыть перед Героем/Героиней тайну предназначения человека (развивать свое осознание, двигаясь вверх, к новым уровням целостности – души и духа), открыть Путь и помочь сделать на нем первые шаги до тех пор, пока инерция рассудочного мышления не будет преодолена. Проводник делает это, последовательно развенчивая рассудочные мифы, вскрывая искажения, умолчания и противоречия, заложенные в них. Однако Герой/Героиня пока не способны воспринять всю Тайну Целостности, и проводник хорошо понимает это, вот почему он заменяет узкий рассудочный миф мифом с более широким контекстом – героическим мифом.

Миф Героя – тоже миф, но, в отличие от рассудочного мифа, он принадлежит новому уровню целостности, и поэтому в нем заложен мощный потенциал преображения.

Для Люка Скайуокера, героя «Звездных войн», таким проводником становится старый мастер-джедай Оби Ван Кеноби. Следуя за своим вызовом, роботом Си-3-Пи-О, Люк на свой страх и риск покидает орбиту привычной жизни и в пустынных горах встречает Оби Вана. В своей пещере Оби Ван раскрывает Люку тайну его рождения. Миф, который создал для Люка его дядя, рассыпается на глазах. Люк узнает, что его отец был не пилотом грузового корабля, а отважным рыцарем-джедаем. Оби Ван вручает Люку световой меч джедая, принадлежавший его отцу, и посвящает его в героический миф. Согласно этому мифу отец Люка погиб от руки Дарта Вейдера, темного владыки ситхов.

Люк: «А как погиб мой отец?»

Оби Ван: «Один молодой джедай по имени Дарт Вейдер, который был вначале моим учеником, помогал империи находить и уничтожать джедаев. Он обманул и убил твоего отца… Вейдер был соблазнен темной стороной силы».

Так Люк узнает только часть правды. Узнать остальную часть – что Дарт Вейдер и есть его отец – он сможет, только если пройдет испытания, уготованные Герою, и вплотную приблизится к переходу на следующий уровень.

А пока Оби Ван выполняет следующую часть своей задачи – он призывает Люка познать тайну Силы и отправиться с ним на планету Олдеран.

Когда Герой слышит призыв проводника, он встает перед необходимостью решительного шага. Необходимо перейти от слов к действиям. Необходимо отойти от довлеющей власти рассудочного авторитета и принять самостоятельное решение. А это означает принять ответственность за свою судьбу. Ответственность – вот то слово, которого как огня боится рассудочная самость. Ведь принять ответственность означает набраться смелости и бросить вызов существующим на уровне рассудка авторитетам – Маске Родителя, Отца или Матери, Маске Судьи, Маске всевластного Царя, Большого Папы, Архитектора Матрицы, разрешающего, запрещающего и наказующего.

И здесь человек сталкивается с первым реальным препятствием и делает первое реальное открытие. Оказывается, гораздо легче просто спокойно существовать, во всем повинуясь указаниям рассудочного авторитета и не думая об ответственности и последствиях, а на досуге просто мечтать и фантазировать о подвигах и путешествиях, о духовном развитии и самопревосхождении, чем отправиться в путешествие по-настоящему, потому что в реальном путешествии необходимо отвечать за каждый свой шаг, за каждый свой жест, за каждое сказанное слово. Здесь уже не на кого переложить ответственность за происходящее, некого винить и не на кого жаловаться.

Каждый твой шаг – это твой выбор. И мир, в котором ты живешь, – это результат твоего выбора.

Да, Царь-тиран, Большой Папа, Большая Мама, под пятой которых ты живешь на уровне рассудка, угнетают тебя, ограничивают тебя, подавляют тебя, но они же и заботятся о тебе, защищают тебя и оберегают тебя от бремени ответственности.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: