Структурный реализм К.Уолтца

Неореализм в лице Уолтца избегает использование частых эссенциалистских понятий типа «человеческая природа», чтобы объяснить мировую политику.Вместо этого, идеологи неореализма развивают теорию, что привилегии структурных ограничений ложатся на агентов стратегии и мотивации — на государства.

Согласно Уолтцу, мир существует в состоянии бессрочной международной анархии^[2]. Кроме того, анархия международного общественного мнения отличается от внутренней.Во внутренней сфере, основные акторы могут обратиться (да и вынужденны обращаться) к «верховному судье» — государству или правительству, однако в международной сфере отсутствует подобный легитимный источник верховной власти. Анархия международной политики (то есть нехватка центрального двигателя) вынуждает государства действовать так, чтобы гарантировать свою безопасность прежде всего, поскольку это предпосылка к достижению других целей^[2]. Эта движущая сила — первичный фактор, влияющий на их собственное поведение,— в свою очередь гарантирует, что государства начнут развивать наступательные военные способности для иностранного интервенционизма, как средство увеличения их относительной власти. Поскольку государства не могут быть уверены в будущих намерениях других государств, то между ними возникает недоверие.Оно требует от них быть начеку от относительных потерь власти, которые создают угрозу для их выживания.Эту нехватку доверия, основанного на неопределенности, называют «дилеммой безопасности».

Государств, как считает Уолтц, схожи с точки зрения потребностей, но не в возможностях для их достижения. Место расположения государств в мире определяет их возможности и потенциал^[3]. Структурное распределение возможностей ограничивается (равно как и сотрудничество между государствами) из-за опасения относительного успеха, достигнутого другими государствами, а также из-за возникновения вероятности зависеть от этих государств.Стремление каждого государства максимизировать свою власть на мировой арене, приводит к балансу сил, который и формирует международные отношения.Это также дает начало дилемме безопасности, с которой сталкиваются все нации. Есть два пути, которыми государства могут уравновешивать власть: внутреннее балансирование и внешнее балансирование. Внутреннее балансирование происходит потому, что государства взращивают их собственные возможности и потенциал, увеличивая экономический рост и/или увеличивая военные расходы.Внешнее балансирование происходит, поскольку государства вступают в союзы, чтобы противостоять власти более мощных государств или союзов.

Неореалисты утверждают, что есть по существу три возможных системы согласно изменениям в распределении возможностей, определенных числом великих держав в пределах международной системы.Однополярная система содержит только одну великую державу, биполярная система содержит две великих державы, и многополярная система содержит более, чем две великих державы. Неореалисты заключают, что биполярная система более устойчива (государства менее склонны к борьбе за власть и системным изменениям) чем многополюсная система, потому что балансирование может происходить только через внутреннее балансирование, так как нет никаких дополнительных великих держав (сверхдержав), чтобы сформировать союзы^[4]. Поскольку в биполярной системе есть только внутреннее балансирование, а не внешнее, то вероятность просчета и шансы на войну между великими державами уменьшаются^[5].

Новизна неореализма

Неореализм был ответом Уолтца на «дефициты классического реализма».Хотя термины иногда используются попеременно, неореализм и реализм разделяют много фундаментальных различий.Неореализм утверждает, что теория международных отношений и теория мировой политики — это не одно и то же.Согласно неореализму, международные отношения — это именно межгосударственные отношения, а мировая политика — взаимодействие негосударственных акторов.

Основные положения неореализма:

· Международные отношения рассматриваются как целостная система, функционирующая в соответствии с определёнными законами. Только системный анализ может раскрыть природу международных отношений.

· Неореализм переносит центр объяснения международного поведения на уровень международной системы, структурные свойства которой не зависят от усилий малых и средних государств, а являются результатом взаимодействия между великими державами. Отношения между великими державами и другими государствами не являются однозначно анархическими, так как зависят в основном от воли великих держав. Кроме того, Уолтц выделил три основных принципа структуры международных отношений («структурная триада»). Во-первых, государства прежде всего руководствуются мотивом выживания. Во-вторых, участниками международных отношений остаются только государства, так как другие акторы не догнали и не перегнали ведущие державы по наличию полномочий и властных возможностей. В-третьих, государства неоднородны, и отличаются возможностями и потенциалом^[6].

· Неореализм стремится найти и вычленить экономические отношения от политических.

· Неореализм отличает стремление к методологической строгости.

· Главные акторы — государства и их союзы. Их основные цели — защита национальных интересов, безопасность государства и сохранение статус-кво в международных отношениях. Основные средства достижения этих целей — сила и союзы.

· Движущая сила международных отношений — в жёстком, сдерживающем воздействии структурных ограничений международной системы.

11. Баланс сил М. Каплана и баланс угроз С. Уолта
Мортон Каплан (англ. Morton Kaplan; род.9 мая1921) — американский профессор политических наук, специалист международных отношений, геополитик. Ученик одного из основателей школы функционального анализаР. Мертона
Каплан утверждает, что система «баланса сил» отличается от других международных систем следующими характеристиками.Она представляет собой международную систему без политической подсистемы (или, иначе говоря, с нулевой политической подсистемой).Акторы этой системы – международные акторы, относящиеся к категории национальных акторов.Основных акторов («основной» – это не определяемое понятие) в этой системе должно быть не менее пяти, а желательно больше.

В широком смысле в период, предшествовавший Первой мировой войне, Великобританию, Францию, Германию, Австро-Венгрию, Италию, США следует включить в категорию основных национальных акторов.При этом не столь важно, какие именно страны мы определяем в качестве основных национальных акторов, но существование минимального количества акторов этой категории жизненно важно для такой системы.

Хотя в международной системе «баланса сил» нет единой политической системы, индивидуальные действия национальных акторов дополняют друг друга, таким образом, реализуются основные правила этой системы, описывающие поведение акторов.По своему характеру они универсальны².

Система «баланса сил» характеризуется следующими основными правилами:

1. Действовать с целью расширения своих возможностей, но лучше путем переговоров, чем путем войны.

2. Лучше воевать, чем упустить случай расширения возможностей.

3. Лучше прекратить войну, чем полностью уничтожить одного из основных национальных акторов.

4. Действовать против любой коалиции или единичного актора, который стремится приобрести доминирующее положение по отношению к остальной части системы.

5. Действовать против акторов, которые поддерживают наднациональные организационные принципы.

6. Позволять тем из основных национальных акторов, которые были побеждены или ограничены в действиях, вновь включаться в систему и принимать их как ролевых партнеров или же способствовать вхождению ранее неосновных акторов в категорию основных национальных акторов. Рассматривать всех основных акторов как приемлемых ролевых партнеров.

В конце 1980-х гг.известный неореалист С.Уолтвыступил с теорией баланса угроз, которая, по мысли автора, должна была бы дополнить теорию баланса сил.Теория баланса угроз не имела широкого резонанса в западной литературе и была мало известна у нас в стране.Теория баланса угроз помогает объяснить, почему государство на среднем востоке формируют союзы.Прежде всего, для того, чтобы противостоять угрозам своих соседей, а не в ответ на изменения глобального баланса сил.А поступают они подобным образом потому, что их соседи представляются более опасными, чем любая сверхдержава в силу географической близости.Теория баланса угроз может также объяснить выбор потенциальных союзников государства в той ситуации, когда они приблизительно равны по силе.В этом случае государство заключает союз с наименее, в его представлении, опасной стороной.С позиции теории баланса угроз одно из государств (или коалиции государств) угрожает другим в случае его географической близости, его наступательной способности, агрессивности его намерений. При этом важное значение имеет не столько декларации или реальные намерения государств или их союзов, сколько восприятия их действий в качестве угрозы.

С.Уолт доказывает свою теорию на примере СССР.Во-первых, СССР воспринимался как значительная угроза большинством граничащих с ним стран потому, что он являлся самой большой и могущественной страной на евразийском континенте.Во-вторых, советская военная доктрина делала акцент на преимуществе и ценности наступления, что отчасти объяснялось невыгодным географическим положением СССР.Наконец, известные попытки Сталина и Хрущева запугать Запад воспринимались последним как осознанная агрессивность намерений, несущая в себе угрозу.Результатом стала сплоченная стратегия Запада, направленная на изоляцию и сдерживание СССР со всеми известными последствиями.

Оставим в стороне некоторую односторонность в интерпретации С.Уолтом политики СССР и Запада.Попробуем использовать его теорию применительно к ситуации расширения НАТО на восток, т.е.его географического приближения к границам Российской Федерации.Трудно отрицать (особенно с учетом натовской операции в Косово), что складывающаяся ситуация полностью подпадает под характеристику нарушения баланса угроз.Налицо не только географическая близость, но и наступательная способность Североатлантического союза.Что касается агрессивности его намерений, то каковы бы ни были мотивы расширения, их трудно воспринимать как миролюбивые по отношению к России, особенно с учетом новой стратегии НАТО, принятой на юбилейном саммите членов этой организации в апрле 1999 г. в Вашингтоне.Согласно этой стратегии, Североатлантический союз наделяет себя правом на «гуманитарное вмешательство» за пределами зоны своей ответственности и без санкции ООН. Если же к трем аспектам складывающегося дисбаланса угроз добавить уже существующий после развала СССР дисбаланс сил, то трудно отрицать обоснованность тревог российского политического класса по поводу расширения НАТО и то, что новая доктрина этой организации, «весьма вероятно, станет дестабилизирующим фактором международных отношений (будет провоцировать интенсификацию гонки вооружений во многих регионах)»

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: