Глава I ПОНЯТИЕ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ 5 глава

Ошибочность деления общественных отношений «а имуще­ственные и организационные С. С. Алексеев усматривает в том, что одни общественные отношения оказываются выделенными только по 'признаку объекта (имущественные отношения), .другие — только по признаку содержания (организационные отношения). Задача, по его мнению, заключается в том, чтобы преодолеть противопоставление указанных двух видов отношений[91]. Верно, что -нельзя отрывать содержание регулируемых правом общественных отношений от объекта этого регулирова­ния. Но дело в том, что те отношения, которые складываются на основе имущественной обособленности их участников как субъектов непосредственной хозяйственной деятельности, явля­ются по -самой своей природе, по своему содержанию иму­щественными отношениями. Речь, следовательно, идет о суще­ственных различиях в характере поведения субъектов, что и служит основой для классификации, для отделения имущест­венных отношений от отношений властно-организационных. Имущественные отношения, как мы знаем,— волевая сторона производственных отношений; разумеется, эти отношения в из­вестной степени — и «организационные», потому что без них невозможен процесс общественного производства. Но это — совсем иного рода «организационные» отношения: они как бы обратная сторона отношений имущественных, их рефлекс. Меж­ду тем отношения, вытекающие из планово-регулирующих актов, хотя и направленные на имущественные цели, но не являющиеся отношениями имущественно-обособленных субъек­тов,— это подлинно организационные отношения: они служат предпосылкой для возникновения имущественных отношений между оперативными социалистическими организациями, а в некоторых 'случаях — и имущественных отношений с участием граждан.

По 'Существу это признает и С. С. Алексеев, указывая, что в то время как содержание, принципы и 'характер гражданско-правового регулирования обусловлены имущественными отно­шениями, складывающимися на основе товарного производства, содержание, принципы и формы административноправового регулирования обусловлены не имущественными отношениями, а отношениями властного типа, независимо от того, являются ли они имущественными или нет[92].

В другом месте своей работы С. С. Алексеев подчеркивает, что Советское государство через административное право воз­действует на предпосылки товарного производства, но админи­стративное право непосредственно не связано с самим процес­сом производства, между тем как воздействие институтов граж­данского права на товарное производство осуществляется через имущественные отношения, складывающиеся на его основе[93].

Ошибка М. М. Агаркова состояла, однако, в том, что он все имущественные отношения включал в сферу гражданско­го права: разграничение гражданского и административного права, утверждал он, должно идти по линии отграничения имущественных отношений от организационных отно­шений [94].

8. Некоторые предлагали ограничить предмет совет­ского гражданского права отношениями экономического обо­рота [95].

В этой связи закрепление гражданскоправовыми нормами от­ношений собственности (в их статике, т. е. обладание вещами) рекомендовалось рассматривать .как закрепление предпосылки и результата товарно-денежного обращения[96]. Но такое пони­мание права собственности суживает его содержание как граж-данокоправового института. Личный собственник владеет,,поль­зуется и распоряжается принадлежащим ему имуществом, весь­ма редко отчуждая его. Государственные предприятия владеют, пользуются и распоряжаются закрепленным за ними ' государ­ственным имуществом,, прежде чем совершают сделки по рас­поряжению им; эти сделки направлены главным образом на реализацию товарной продукции; основные фонды находятся в пользовании предприятия. Однако к нормам гражданского права мы с полным основалием относим и те нормы, которые характеризуют объем правомочий государственного предприя­тия как юридического лица на закрепленное за ним имущество. Поэтому нельзя сводить гражданское право только к регули­рованию экономического оборота. Это означало бы, что граж­данское право в делом отождествляется с его частью — обяза­тельственным правО|М. Между тем, как известно, важнейшую часть гражданского права составляет право собственности. Кроме того, не последнее место в системе гражданского права занимает авторское и изобретательское право.

Поэтому мы полагаем, что, хотя гражданское право регули­рует, прежде всего, отношения товарного производства, нельзя круг регулируемых этой отраслью советского права отношений сводить только к отношениям экономического оборота: товар­ное производство включает в себя экономический оборот в его товарно-денежной форме, но не исчерпывается им. Ошибка тех, кто ограничивает сферу гражданского права сферой оборота, заключается, следовательно, в том, что при этом упускаются из виду отношения собственности, а значит, ..и те нормы, которые закрепляют состояние присвоенности вещей — сторону общест­венного производства.

Что же касается обязательственного права, то оно в своей основной и решающей части регулирует именно отношения эко­номического оборота.

Необходимо лишь правильно раскрыть содержание этой ка­тегории. Экономический оборот включает в себя те связи, уча­стники которых выступают по отношению друг к другу как имущественно-обособленные субъекты, т. е. как собственники или как организации, осуществляющие оперативное управление закрепленным за ними государственным имуществом. Это, глав­ным образом; отношения обмена и связанные с ним или про­изводные от него отношения. В сферу оборота не включаются отношения по обмену веществ (соединение труда со средства­ми производства и предметами трудовой деятельности, техни­ческое разделение труда и т. д.) внутри производственного предприятия, но оборот охватывает отношения по распределе­нию средств производства и иных предметов материально-тех­нического назначения, вытекающие из общественного разделе­ния труда между различными отраслями народного хозяйства. В условиях существования товарного хозяйства при социализме з экономический оборот входят отношения обмена между кон­кретными производственными и иными хозяйственными имуще­ственно-обособленными единицами — социалистическими пред­приятиями и организациями. Разумеется, в оборот включаются и отношения по выполнению работ, по оказанию услуг, по реа­лизации товаров народного потребления и т. д.

Нужно .отграничить понятие экономического оборота от по­нятия гражданского оборота. В 1949 году автором этих строк гражданский оборот (категория юридическая) понимался как совокупность сделок, административных актов и иных юриди­ческих фактов, в силу которых возникают гражданскоправо-вые имущественные отношения. Гражданский оборот опреде­лялся как юридическая форма, опосредствующая переход госу­дарственного и кооперативного имущества от одних социалистических организаций к другим, а также переход имущества от этих организаций <к гражданам и от одного гражданина к другому[97].

Соглашаясь с тем, что гражданский оборот представляет собой правовую форму, О. А. Красавчиков полагает, однако, что гражданский оборот — это не совокупность юридических фактов, а совокупность гражданских имущественных правоот­ношений (обязательств), опосредствующих материальные (про­изводственные) отношения людей ,в процессе обращения (рас­пределения, обмена) материальных благ. Поэтому он ограни­чивает гражданский оборот кругом обязательств, возникающих из правомерных действий, полагая, что обязательства из при­чинения вреда и из неосновательного получения (сбережения) имущества не входят в гражданский оборот[98].

Можно присоединиться к положению, что гражданский обо­рот— совокупность самих имущественных правоотношений, а не юридических фактов, их порождающих. Больших различий между первым и вторым пониманием гражданского оборота мы не усматриваем, потому что, с нашей точки зрения, речь идет о регулировании волевых экономических отношений. Но трудно согласиться с утверждением О. А. Красавчикова, что граждан­ский оборот ограничивается правоотношениями, возникающими лишь на основе правомерных действий. Восстановительная функция норм гражданского права, действующая, например, в обязательствах из причинения вреда, т. е. компенсация за по­вреждение имущества, не в меньшей степени относится к граж­данскому обороту, чем обязательство купли-продажи. И там, и здесь осуществляется переход имущества, действует возмезд-ность и эквивалентность. Заметим также, что О. А. Красавчи­ков ошибается, полагая, что обязательства из неосновательного получения (сбережения) имущества во всех случаях возникают из неправомерных действий.

9. Наряду с возмездными отношениями, составляющим» основную массу имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, оно охватывает также и безвозмездные имущественные отношения, вытекающие главным образом из актов распоряжения объектами личной собственности. Сюда же относится и наследование. Наследование по закону основа­но на предположении, что закон, устанавливающий круг наслед­ников, очередность их призвания к наследству, размеры наследственных долей, соответствует воле наследодателя, не пожелавшего или не смогшего выразить свою волю иначе — путем завещательного распоряжения.

Безвозмездные сделки могут быть совершены и кооператив­ным собственником или общественной организацией. Отнесе­ние их к сфере гражданского права также объясняется тем, что они являются одной из форм реализации правомочий соб­ственности. Безвозмездные отношения, как правило, не допус­каются между государственными хозяйственными организация­ми (по их инициативе), ибо это противоречило бы хозяйствен­ному расчету. Но они возможны в имущественных отношениях между государственными организациями, являющимися соци­ально-культурными учреждениями (например, библиотеками), и гражданами в связи с предоставлением последним в пользо­вание таких объектов государственной собственности, кото­рые служат средством удовлетворения их культурных потреб­ностей.

М. О. Бару, как уже было отмечено, показал, что возмезд-ность не всегда предполагает эквивалентность в отношениях между участниками гражданскоправовых отношений. Несом­ненно, однако, что отношения, основанные на имущественной обособленности сторон, товарном производстве, законе стоимос­ти, хозрасчете, опирающиеся на действие закона распределения по труду, т. е. возмездные отношения, являются основными и ведущими отношениями в гражданском праве. Выплата зара­ботной платы работнику в государственном предприятии или иной государственной организации в соответствии с количест­вом и качеством затраченного им труда, завершающая реали­зацию трудового правоотношения, тоже свидетельствует о воз­мездном характере данного отношения. Но являясь личной соб­ственностью работника и источником приобретения других объектов личной собственности, заработная плата служит осно­вой возникновения имущественных отношений, регулируемых уже не трудовым, а гражданским правом.

Признаком гражданскоправового отношения является не всякая возмездность отношений, а лишь та, которая опирается на .имущественную обособленность их участников.

Таким образам, возмездность и эквивалентность основных видов имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, не исключает, а предполагает возможность существова­ния безвозмездных гражданскоправовых отношений (дарение, безвозмездное хранение, безвозмездное предоставление имуще­ства во временное пользование другого лица и др.). Эти отно­шения, однако, вторичны, существуют потому, что имеются отно-

шения возмездные. Когда отпадут возмездные отношения, т. е. отомрет товарно-денежная форма, хозрасчет и т. д. и принцип распределения по труду уступит место принципу распределения по потребностям, т. е. тогда, когда будет построено коммунисти­ческое общество, отомрет и гражданское право [99].

Г л а в а IV ЛИЧНЫЕ НЕИМУЩЕСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ, РЕГУЛИРУЕМЫЕ СОВЕТСКИМ ГРАЖДАНСКИМ ПРАВОМ

1. Термин «личные права» .нередко служит для обозначения самых разнообразных субъективных -прав, т. е. прав, принадле­жащих гражданину или организации.

Разнообразное содержание прав, -обозначаемых термином «личные права», сжато и довольно точно было охарактеризо­вано М. М. Агарковым. Поэтому мы полностью -воспроизводим его высказывание: «Термином «личные права» пользуются з следующих случаях: 1) Его применяют в качестве синонима термина «обязательственные права» для противопоставления последних вещным правам. Корни этого словоупотребления лежат в римской классификации исков (actio in rem, action in personam). 2) Он служит для обозначения прав, принадлежа­щих отдельной личности, в отличие от прав того или иного кол­лектива (государства, .кооперативной или общественной орга­низации); в этом смысле личным правом является личная собственность и т. д. В частности, к личным правам в этом смы­сле принадлежат все права граждан, указанные в главе X Кон­ституции СССР. 3) Личными правами называют те имущест­венные права, которые не могут быть отчуждаемы, например: право на пенсию, на заработную плату и т. д. 4) Личными пра­вами называют всякого рода неимущественные права, в част­ности права по личным семейным отношениям. 5) Наконец, личными правами называют некоторые неимущественные пра­ва, а именно защищаемые против всякого и каждого (так на­зываемые абсолютные) права на блага, неотделимые от лично­сти субъекта права»[100].

2. Права, указанные М. М. Агарковым в первой рубрике приведенной классификации, являются имущественными. Правда, в нигилистической литературе делались попытки доказать, что в советском гражданском праве имеются обязательства с не­имущественным содержанием. Так, например, И. Б. Новицкий: полагает, что обязательственные отношения между гражданами могут иметь как имущественный, так и неимущественный харак­тер: по его мнению, в соответствии со ст. 107 ГК возможны также обязательства, направленные на действия неимуществен­ного характера[101]. Но на наш взгляд, М. М. Агарков убеди­тельно доказал, что обязательство в советском гражданском праве должно иметь имущественный характер; из этого, однако, не следует, что оно всегда представляет денежный интерес для кредитора. «Денежный интерес свидетельствует об имуществен­ном характере отношения. Но отсутствие денежного интереса не доказывает, что обязательство не имеет имущественного ха­рактера. Не надо также смешивать имущественный характер с удовлетворением так называемых материальных потребностей. Обязательство передать вещь, предназначенную служить для удовлетворения одних только культурных потребностей, будет имущественным независимо от того, представляет ли обязатель­ство денежный интерес или нет»[102].

Что касается второй группы прав в классификации М. М. Агаркова, то они могут быть имущественными и неиму­щественными. Право личной собственности, разумеется,— имущественное право; основные права граждан, предусмотренные главой X Конституции СССР, включают в себя имущественные и неимущественные права. В советской правовой литературе еще не решен спор о том, составляют ли эти права особую ка­тегорию субъективных прав или они являются элементами об­щей правоспособности советского гражданина. Обсуждение данного вопроса не входит в нашу задачу. Но как бы он ни был решен, одно ясно — неимущественные конституционные права относятся не к гражданскому праву, а к другим отраслям советского права. Таковы, например, свобода собраний, печати, шествий, неприкосновенность личности и др.

Третью группу в указанной классификации составляют иму­щественные права (право на пенсию, заработная плата), тесно связанные с личностью их носителя. Но это — имущественные . права, причем права, названные в скобках, ввиду связи их с отношениями, не подпадающими под действие закона стоимо­сти, являются не гражданскими, а трудовыми правами или правами, связанными с трудовым законодательством, но выходя­щими за рамки регулирования трудовых отношений в собствен­ном смысле.

В четвертую группу включаются действительно личные не­имущественные права. Но личные семейные права (например, право родителей на воспитание ребенка)—это права, вытекаю­щие из принадлежности родителей и детей к семейному союзу. Семейные же отношения представляют собой такое переплете­ние имущественных и личных отношений, которое дает осно­вание рассматривать и регулировать их особо, отдельно от иму­щественных отношений, регулируемых нормами гражданского права (см. гл. VI).

К личным неимущественным правам относятся также мно­гие права, вытекающие из членства граждан в различных кооперативных и общественных организациях. Эти права неот­чуждаемы, неотделимы от члена организации и принадлежат ему до тех пор, пока он состоит членом организации — напри­мер, его право быть избранным в ее органы. Судьба этих прав в смысле отнесения их к той или иной отрасли права опреде­ляется тем, какой отраслью права .регулируются отношения, вытекающие из членства в кооперативной или общественной организации. Эти права входят в состав гражданских прав в тех случаях, когда они тесно связаны с имущественными пра­вами членов указанных организаций., имеющими гражданско-правовой характер. В тех же случаях, когда ввиду переплете­ния трудовых и имущественных начал отношения, основанные на членстве, являются предметом регулирования другой отрас­ли права, названные личные права входят в состав этой отрасли права (например, колхозного права). Нам сейчас важно под­черкнуть, что эта группа личных неимущественных прав выте­кает из членства в кооперативной или общественной организа­ции и потому эти права утрачиваются при выходе из нее.

Остается пятая группа личных неимущественных прав, т. е. таких, которые являются правами на блага, неотделимые от человеческой личности. Это — честь, достоинство, имя, автор­ство. Данная группа личных неимущественных прав отличается от предыдущей прежде 'всего тем, что они не могут быть пре­кращены ни посредством сделок, ни в силу каких-либо иных юридических действий. Честь, достоинство, имя — свойства, ко­торые характеризуют каждого гражданина (авторство—того, кто создал произведение), независимо от его социального и служеб­ного положения, независимо от того, состоит он или не состоит членом какой-либо организации. Допускается перемена имени в установленном законом порядке, ко человек не может остать-

ся без имени. Об этой-то категории прав и идет речь, когда обсуждается вопрос о том, являются ли личные неимуществен­ные отношения предметом советского гражданского права.

Названные блага в СССР защищаются прежде всего уго­ловным и административным правом. Но эта защита до вве­дения в действие Основ гражданского законодательства была недостаточной. Честь защищалась уголовным 'правам при на­личии клеветы, т. е. в случае распространения заведомо ложных, позорящих другое лицо сведений. Клевета, следовательно, деяние умышленное. Но как быть в том случае, если порочащие данное лицо сведения распространяются кем-либо неумышлен­но? Состава клеветы «ет, однако честь лица пострадала. Каки­ми же способами реабилитировать потерпевшего?

Денежное возмещение, которое рассматривается в некоторых буржуазных правовых системах как компенсация за нанесен­ный личности моральный ущерб, «е допускается советским пра­вом. В социалистическом обществе честь и достоинство лица не могут оцениваться на деньги.

Иное дело — в буржуазном обществе, где личные блага пре­вращены в товар, в денежный чистоган. Основная черта личных прав, охраняемых буржуазным законодательством—их связь с частнособственническими интересами. Исторически граждан-скоправовая охрана чести и имени возникла из охраны права предпринимателя на коммерческую репутацию, на фирму, т. е. из охраны имущественных интересов буржуа. По словам из­вестного дореволюционного русского юриста И. А. Покровского, «прообразом и предшественникам общего права на имя явилось право торговца на фирму. С фирмой связывалась известная ре­путация, которая нередко уже сама по себе представляет высо­кую ценность»[103]. Отсюда—защита «доброго имени» купца, а за­тем и защита имени. Отсюда — и защита чести буржуа в борь­бе против недобросовестной конкуренции[104].

Поэтому гражданское законодательство буржуазных стран :по общему правилу допускает, а судебная практика широко применяет материальное возмещение неимущественного вреда, причиненного имени и чести потерпевшего. Посягательство на честь рассматривается как такое посягательство в -моральной области, которое наиболее быстро и ощутительно поражает имущественную сферу индивида, выступая своего рода предвестником имущественного ущерба. В дальнейшем своем развитии судебная практика в буржуазных странах начинает удовлетворять иски о признании личных прав и устранении их нарушения, не связывая удовлетворение потерпевшего с иму­щественным вознаграждением. В силу относительной самостоя­тельности правовой формы она приспосабливается к другим отношениям. Это расширение охраны личных прав отражается и на законодательстве. Например, ст. 28 швейцарского граж­данского кодекса содержит общее правило о защите личных прав, связывая эту защиту с имущественным возмещением лишь в случаях, специально указанных в законе.

Защита авторства как личного неимущественного права тоже выросла из охраны тех имущественных выгод, которые из­влекал автор из своего произведения или изобретения. Эти ре­зультаты интеллектуального творчества рассматривались вна­чале как литературная или иная нематериальная, но принося­щая имущественный доход собственность автора; затем автор и изобретатель стали рассматриваться как носители исключи­тельного .монопольного права на использование этих результа­тов в целях извлечения имущественной выгоды.

3. Почему же не имеющие имущественного содержания отно­шения в социалистическом обществе, вытекающие из опреде­ленной общественной оценки таких неотделимых от человечес кой личности благ, как честь и достоинство, или связанные с такими индивидуализирующими человека и результаты его интеллектуального творчества свойствами, как имя и авторство, могут быть предметом советского гражданского 'права? Причем необходимо подчеркнуть, что речь идет о защите неимуществен­ных интересов личности. Если, например, умаление чести или иного личного блага причинило потерпевшему имуществен­ный вред, то этот вред возмещается на общих основаниях, т. е. на основе норм, предусматривающих обязанность возме­щения имущественного вреда (ст. 88 Основ гражданского за­конодательства, ст. 403 ГК и др.).

В советской цивилистической литературе были предложены следующие обоснования гражданскоправовой защиты личных неимущественных отношений.

М. М. Агарков, поскольку дело' идет о чести, считает, что наказание, налагаемое на клеветника, означает реабилитацию потерпевшего. Но и при отсутствии уголовной санкции, когда нет состава клеветы, честь пострадавшего все равно должна быть восстановлена, он должен быть реабилитирован. «Мате-риальноправовой предпосылкой в этом случае, — пишет М. М. Агарков,— является признание права на честь как права, защищаемого против всякого и каждого, независимо от наличия умысла или даже неосторожности на стороне ответчика. Опубликование вынесенного в пользу истца судебного решения будет той реабилитацией, которая оградит нарушенное право истца». Содержанием иска, являющегося, по мнению М. М. Агарк'ва, иском, аналогичным негаторному иску, применяемому для защиты права собственности и распространенному впоследствии на защиту авторского -права, должно быть требование о пре­кращении действий, нарушающих честь, и созданного этими действиями состояния, а также о недопущении такого наруше­ния в будущем[105].

«Отрасль права,— пишет В. Кнапп,— как только ее возник­новение было обусловлено наличием определенной типичной специфики поведения людей в определенных общественных от­ношениях, притягивает к себе родственные отношения, которые вместе с тем, что является типичным, образуют внутреннюю слаженность отрасли права как единства». Этим, отмечает он, объясняется распространение гражданскоправового регулиро­вания и на отношения, связанные с авторством, ибо тот, кто создал интеллектуальные ценности в обществе, где "действует закон стоимости, вступает «в отношения, аналогичные тем.., если бы он был собственником»[106].

Некоторые авторы ранее полагали, что защита чести в совет­ских условиях должна охраняться государственным, админи­стративным, уголовным правом и моральным осуждением того, кто умаляет чужую честь, советской общественностью.

-М. М. Агарков справедливо указывал, что возможность обра­щения за защитой к общественным организациям не должна исключать обращение и в гражданский суд, если реабилитация на основании судебного решения больше устраивает потерпев­шего [107].

Судебное решение может 'быть вынесено не во всех случаях нарушения личных благ: гражданское право не может защи­тить такие блага, как жизнь, здоровье, телесная неприкосно­венность, если только не возникает вопрос о причинении про­тивоправными действиями, нарушающими эти блага, имущественного вреда[108]. Нарушение таких благ преследуется в уголовном или административном порядке. Иное дело — вопрос о чести или авторстве. В отношении этих благ возможны споры об определенных фактах, а именно о том, совершил или не совершил ответчик действия, .нарушающие честь и достоинство лица, создал ли истец произведение (при спорах по авторству), действительно ли гражданин обладает тем именем (или псев­донимом), на которое претендует. «Вот эти-то личные блага и требуют особой защиты сверх административной, уголовной, а также сверх защиты при помощи обязательств из причинения вреда»[109].

Обособление этих отношений в качестве предмета регули­рования самостоятельной отрасли права нецелесообразно, ибо отношения по защите чести, авторства, имени тесно перепле­таются с имущественными отношениями. По мнению же М. М. Агаркова, все имущественные отношения регулируются гражданским правом. Понятие чести тесно связано с трудовой деятельностью, поскольку в социалистическом обществе все трудятся. Поэтому .возникавшие в практике судов в то время (т. е. в 1940 году) споры о защите чести были связаны с тре­бованиями об устранении неправильной, позорящей потерпев­шего мотивировки увольнения. А восстановление трудовой чес­ти— необходимая предпосылка охраны имущественных интере­сов трудящегося, поскольку право на получение вознагражде­ния за применение труда к социалистическим средствам произ­водства — это имущественное право.

Признание авторства на определенное произведение тесно связано с признанием вслед за этим имущественных авторских прав. Право на имя также связано с профессиональной, трудо­вой деятельностью лица как участника социалистического хо­зяйственного и культурного строительства, т. е. неотделимо от его репутации -как трудящегося, «от того положения, которое он заработал в социалистическом обществе своим творчеством, своим трудом»[110].

Таковы те причины, в силу которых, по мнению М. М. Агар­кова, общественные отношения, возникающие по поводу назван­ных личных благ, входят в предмет советского гражданского права.

К несколько иным выводам — с точки зрения определения круга личных неимущественных отношений, регулируемых со­ветским гражданским правом,— пришел О. С. Иоффе. Он не расходится с М. М. Агарковым в характеристике личных неимущественных отношений, определяя их как «такие общественные отношения», в которых выражается индивидуальность личности и воплощается ее морально-политическая оценка со стороны социалистического общества[111]. Но О. С. Иоффе различает лич­ные неимущественные отношения, возникающие по поводу таких, благ, которые подлежат юридической охране независимо от того, связаны они или >не связаны с имущественными или каки­ми-либо иными общественными отношениями, и личные неиму­щественные отношения, тесно связанные с отношениями имуще­ственными. В первую группу попадают отношения по поводу чести, достоинства, доброго имени советского гражда­нина. Вторую группу составляют отношения по поводу автор­ства на какое-либо произведение. Действовавшее в то время (1958 г.) гражданское законодательство регулировало лишь не­имущественные отношения второго рода. А так как О. С. Иоффе объектом гражданско-правового регулирования считает социа­листические имущественные отношения в их стоимостной форме, то из этого им был сделан вывод, что предметом советского гражданского трава являются лишь те личные неимуществен­ные отношения, которые связаны со стоимостными имуществен­ными отношениями [112].

Была высказана также и более радикальная точка зрения по вопросу о личных неимущественных отношениях. В. А. Тархов полагает, что отношения по поводу благ, неотде­лимых от человеческой личности, образуют по существу само­стоятельный предмет правового регулирования[113]. Но, как пра­вильно отметил С. С. Алексеев, возражая В. А. Тархову, если эти отношения составляют особый предмет регулирования, то чем объясняется включение их в сферу гражданского права?

Следует признать также справедливым упрек С. С. Алексее­ва авторам редакционной статьи о 'предмете советского граж­данского права, полагавшим, что удельный вес личных неиму­щественных отношений недостаточно велик для регулирования их самостоятельной отраслью права. Если данные отношения представляют собой особый вид, требующий применения к ним специфических методов правового регулирования, то независимо от того, велик или мал их удельный вес, они являются предме­том самостоятельной отрасли права. Если же к этим отноше­ниям можно применить методы регулирования, свойственные определенной, сложившейся отрасли права, то это означает, что существуют объективные предпосылки для такого применения—родство названных отношений с теми, которые составляют пред­мет этой отрасли [114].

4. О. С. Иоффе был прав, когда указывал, что действовав­шее (до 1962 года) советское гражданское законодательство регулировало лишь те личные отношения, которые связаны с 'имущественными. Это — отношения, вытекающие из авторской и изобретательской деятельности. Объектом таких отношений -являются, например, авторство, т. е. принадлежность научного, .художественного и т. п. произведения или изобретения опреде­ленному, создавшему его лицу, неприкосновенность произведе­ния и др. Эти отношения урегулированы наряду с имуществен­ными отношениями, вытекающими из названной деятельности, в законодательстве об авторском и изобретательском праве[115].

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: