|
Глава I ПОНЯТИЕ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ 4 глава
По существу метод правового регулирования — это сама правовая форма, отражающая содержание, т. е. определенный вид регулируемых общественных отношений. Определенный же вид общественных отношений, могущий быть объектом правового регулирования,— это определенный вид поведения людей. Разумеется, было бы неправильным юделать отсюда вывод, что правовая форма является зеркальным отражением общественных отношений. Право — продукт государственной воли, выраженной в нормах. Известно, что эта воля обладает относительной самостоятельностью. Нормы права в рамках этой самостоятельности подчиняются определенным внутренним закономерностям своего развития, имеют свою форму движения (например, согласование и взаимное воздействие отдельных частей в системе каждой отрасли права и в системе права в целом). На это указывал еще Ф. Энгельс, который одновременно отметил, что внутренне согласованная система права подвергается ломке вследствие изменения экономических условий.
Кроме того, право активно воздействует «на регулируемые ими отношения, не только их закрепляет и развивает, но и содействует становлению новых отношений, претворению возможности в действительность. Известно также, что законодатель может ошибиться в выборе форм регулирования, в оценке объективных возможностей, сроках, темпах регулирования — поспешить или, -наоборот, опоздать с изданием закона. Иначе говоря, не .всегда .в нормах права учитывается объективная необходимость; на законодательство влияют и случайные факторы, не являющиеся ее проявлением.
Это означает, что метод правового регулирования, точнее — правовая форма, вызванная к жизни спецификой данного вида общественных отношений, может быть (иногда с .пользой для дела, иногда во вред ему) перенесена на иные, сходные или отличные от них другие общественные отношения. В последнем случае рано или поздно объективная необходимость пробьет себе дорогу, и законодательство, которое учитывает требования жизни и реальные возможности,— а советское законодательство именно таково — должно будет правовую форму (метод правового регулирования) привести в соответствие с ее предметом.
Таковы те общие соображения о предмете правового регулирования и его методе, которые, на наш взгляд, должны быть приняты во внимание в дальнейшем при характеристике предмета и метода гражданского права. Эти соображения надо иметь в виду также при объяснении причин отнесения к предмету гражданского права некоторых личных неимущественных отношений и при отграничении гражданского права от других, смежных с ним отраслей права.
3. В связи с тем, что не все имущественные отношения, а только известная, хотя и весьма значительная их часть является предметом гражданского права, в юридической литературе, в частности в дискуссии, развернувшейся сначала по вопросу о предмете гражданского права, а затем о системе советского права, был выдвинут дополнительный критерий для обоснования отграничения имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, от одноименных отношений, составляющих предмет других отраслей права.
Подавляющее большинство советских цивилистов полагают, что советское гражданское право регулирует имущественные отношения лиц (граждан и юридических лиц), находящихся в равном положении друг к другу. Все также признают, что регулируемые гражданским правом имущественные отношения в советском обществе связаны с сохранением в нем товарно-денежных отношений и с действием при социализме закона стоимости. Некоторые при этом указывают также и на связь гражданскоправовых имущественных отношений с действием закона распределения по труду[65].
Но само равенство понимается до-разному. Большинство Считает, что речь идет о юридическом равенствесторон в гражданском правоотношении, т. е. полагает, что равенство устанавливается правом. Из этого делается вывод (например. О. С. Иоффе), что гражданское право отграничивается от других отраслей права .не только по предмету, .но и по методу правового регулирования.
Другие же исходят из того, что действие закона стоимости и закона распределения по труду обусловливает равенство сторон в имущественных отношениях, регулируемых гражданским правом. Иначе говоря, что это равенство вытекает из самого характера имущественных отношений, развивающихся на основе хозрасчета, материальной заинтересованности, эквивалентного обмена, осуществляемого, разумеется, в соответствии с требованиями закона планомерного развития, на основе планового распределения продукции и плановых цен, но с учетом действия закола стоимости и т. д. Равенство участников экономического оборота, таким образом, рассматривается ка.к необходимый признак имущественных отношений, развивающихся на основе действия указанных выше законов. Гражданское право лишь отражает и закрепляет специфику этих имущественных отношений, поэтому в гражданском правоотношений стороны выступают как равноправные лица[66].
Имея в, виду то, что ранее было оказано о предмете и методе правового регулирования, мы считаем правильным и обоснованным второе мнение. Для отграничения гражданского права от других отраслей советского права нет 'необходимости прибегать к дополнительному критерию: равноправие сторон как существенный элемент метода гражданского правового регулирования предопределяется самими 'имущественными отношениями, связанными с товарно-денежной формой.
4. Но не опровергается ли то, что было сказано о зависимости метода регулирования от его предмета, те,м обстоятельством, что социалистическое государство на разных этапах своего развития меняет 'методы правового регулирования одинаковых, на первый -взгляд, общественных отношений?
Так, например, до 1932 года заготовки сельскохозяйственных продуктов производились в порядке купли-продажи; с 1932 по 1958 год — в порядке обязательных .поставок; с 1953 года они осуществляются путем государственных закупок — до 1960 года только на основе обязательных для колхозов плановых заданий, а с 1961 года и .на основе договоров контрактации. При всех четырех формах заготовок — налицо имущественные отношения между колхозами и государственными заготовительными органами. Это верно. Но имущественные отношения, регулировавшиеся путем обязательных поставок, ,не тождественны имущественным отношениям, складывающимся в области заготовок 'Сельскохозяйственных продуктов на основе государственных закупок и действующих ныне контрактационных договоров.
Обязательные поставки, как известно, имели силу налога; денежные суммы, уплачиваемые колхозам за сданную продукцию, были значительно ниже ее себестоимости; действие закона стоимости здесь не учитывалось, сдаваемая колхозами продукция по существу не была товаром. Замена поставок государственными закупками была осуществлена как раз потому, что прежний метод регулирования заготовок сельскохозяйственных продуктов, отражавший недостаточный уровень развития колхозного производства, устарел. Этот метод стал тормозом в деле дальнейшего подъема колхозной экономики после того, как в результате мероприятий, проведенных Коммунистической партией и Советским правительством в период 1953—1957 гг., были достигнуты значительные успехи в развитии сельского хозяйства. В связи с этим и дальнейшим совершенствованием производственных отношений в деревне создались предпосылки для развития и расширения товарно-денежных связей и использования закона стоимости в экономическом обороте между государственным и колхозным секторами народного хозяйства. Дальнейшим шагом вперед в этом направлении является система контрактации сельскохозяйственной продукции на основе договоров, заключаемых заготовительными органами с колхозами и совхозами. Необходимо подчеркнуть, что не только кол-' хозы, но и совхозы (чего раньше не было) становятся сторонами гражданскоправового договора. Имущественные отношения, возникающие на этой основе, в настоящее время трансформируются, развиваются в товарно-денежные отношения и потому все больше вовлекаются в сферу гражданскоправозого регулирования. Основы гражданского законодательства совершенно правильно считают договор контрактации институтом гражданского .права (ст. ст. 51, 52)[67].
Таким образом, форма правового регулирования в конечном счете отражает экономическую необходимость, характер регулируемых общественных отношений. Конечно, та или иная форма правового регулирования, будучи надстроечным явлением, оказывает большое воздействие на развитие соответствующих общественных отношений, а через них и на развитие производительных сил, поскольку речь идет об экономических явлениях.
Но возможны случаи, когда к определенным общественным отношениям применяется неправильный, ошибочный метод правового регулирования. При таких обстоятельствах правовое регулирование в лучшем случае осуществляется вхолостую, в худшем — мешает развитию этих отношений. Например, в литературе правильно указывалось на то, что система централизованного занаряживания как метод распределения дефицитной продукции и структура договорных связей (определяющая стороны, имущественную ответственность за неисполнение по поставке продукции и т. д.) противоречат друг другу в тех случаях, когда поставщик, т. е. сторона в договоре, фактически отстранен от исполнения, хотя и отвечает за последствия неисполнения. Разумеется, такое положение не соответствует задаче укрепления хозрасчета и принципа договорных отношений в деятельности хозяйственных организаций.
5. С. С. Алексеев предостерегает против сведения метода регулирования к -какой-либо одной его черте, например к равенству сторон в гражданском правоотношении. Однако С. С. Алексеев признает, что начало равноправия — это ведущая специфическая черта гражданекоправового метода. Он сам отмечает, что признаки этого метода, выраженные в юридических фактах, имеют менее отчетливый характер, чем признаки, выраженные в общем юридическом положении сторон в гражданском правоотношении[68]. В самом деле, гражданские правоотношения в социалистическом обществе «могут возникать и возникают также из административных актов.
Не может быть надежным классификационным критерием в социалистическом гражданском праве, признает С. С. Алексеев, и «автономия», в качестве отличительного признака метода гражданскоправового регулирования[69]. Что касается последнего звена метода (юридических форм обеспечения гражданских правоотношений)[70], то восстановление нарушенного имущественного состояния — это оборотная сторона и необходимый результат имущественной обособленности участников отношений, регулируемых гражданским правом.
Таким образам, решающая черта гражданскоправового метода — это разное положение сторон в гражданском правоотношении. С. С. Алексеев сомневается в том, что источник равенства сторон в гражданском правоотношении надо искать в -самом предмете советского гражданского права. Он считает, что «состояние равноправия субъектов гражданского права является выражением 'имущественно-распорядительной самостоятельности участников отношений, складывающихся на основе товарного производства». Это правильное положение, но надо идти дальше и признать, что равенство сторон — важнейшая черта самих имущественных отношений, составляющих предмет гражданского права. Конечно, равенство сторон имеется и в отношениях, связанных с осуществлением политических прав граждан, и в семейных, и в процессуальных отношениях и в основанных на членстве отношениях внутри общественных организаций и т. д., но в гражданском праве речь идет не об этом равенстве, опирающемся на иные основания, а о равенстве, коренящемся в самом характере имущественных отношений. Товарное производство означает эквивалентность, равенство стоимостей (разумеется, в виде установленных и регулируемых государством цен) и в этом смысле равенство участников основанных на товарном производстве имущественных отношений. Иначе говоря, источник равенства сторон в гражданском правоотношении надо искать в самом предмете гражданского права — в самих имущественных отношениях, им регулируемых.
6. Существует, однако, и мнение, отвергающее равенства сторон как необходимый признак гражданского правоотношения. Таким признаком, утверждает А. В. Дозорцев, является имущественная обособленность субъектов этих отношений, которая может сочетаться с административной подчиненностью одной стороны другой[71].
А. В. Дозорцев прав, указывая на то, что в гражданском правоотношении стороны всегда противостоят друг другу как имущественно обособленные субъекты. В этом ведь и заключается суть имущественного правоотношения. Но наличие имущественной обособленности на том участке общественных отношений, на котором действие закона стоимости при социализме проявляется во всех его чертах (т. е. именно в сфере отношений, регулируемых гражданским правом), предопределяет та равенство сторон, о котором говорилось выше. Административная подчиненность одной стороны другой .не меняет положения
вещей: она характерна для административного правоотношения, юридически закрепляющего отношения по управлению (организационные отношения), но эти отношения не являются имущественными. Если даже одна сторона и подчинена другой, но каждая из них имеет обособленное имущество и обе стороны осуществляют оперативную деятельность, то в экономическом обороте они будут находиться в равном положении по отношению друг к другу[72].
Так, например, ,в 1936 году главные управления (главки) промышленных народных комиссариатов (впоследствии министерств) были наделены хозрасчетными правами[73]. Главкам были предоставлены собственные оборотные средства для осуществления операций по сбыту ,и снабжению; они получили право на получение ссуд из Государственного банка и т. д. Однако хозяйственно-оперативная деятельность главка практически обособилась от его планово-регулирующей деятельности, для ведения сбыто-снабженчееких операций были созданы отделы сбыта и снабжения, действовавшие на хозрасчете. В этих отделах и обособилась хозрасчетная деятельность главков.. Практически именно эти отделы вступали в договорные отношения по сбыту и снабжению с подведомственными главку предприятиями. В дальнейшем, в конце 30-х годов, хозрасчетные отделы сбыта производственных главков были ликвидированы, а оперативная деятельность отделов снабжения сокращена в связи с образованием специальных сбытовых и снабженческих главков, переведенных на полный хозрасчет. Конторы этих главков, практически занимавшиеся сбытовыми и снабженческими операциями, стали девствовать как обычные хозяйственные организации.
Таким образом, по существу сохранилось прежнее положение. Производственные глазки продолжали выполнять те функции, которые и .надлежит осуществлять органам хозяйственного управления: планирование и регулирование деятельности подведомственных им предприятий и организаций. «Хозрасчет» этих главков состоял лишь в том, что их расходы по снабженческим и сбытовым функциям производились за счет установленных накидок (начислений)[74]. Расходы же ло содержанию аппарата отделов сбыта и снабжения были отнесены за счет государственного бюджета[75]. Созданные же впоследствии и переведенные на полный хозрасчет сбытовые и снабженческие глазки наркоматов (затем .министерств) полностью содержались за счет накидок (начислений) по своим хозяйственным (сбыто- снабженческим) операциям. Следовательно, перевод главков на хозрасчет коснулся только той стороны их деятельности, которая была связана с оперативными сбыто-снабженческими функциями. В остальном же деятельность главков, переведенных на хозрасчет, ничем не отличалась от деятельности главков, не переведенных на хозрасчет. И у тех и у других остались те же административно-управленческие функции. А эта деятельность не могла быть построена на хозрасчетных основаниях.
Поэтому, «огда в связи с образованием совнархозов возник вопрос, следует ли предоставлять их отраслевым управлениям хозрасчетные права, то вначале он решался отрицательно[76]. Это и понятно. Подлинный хозрасчет возможен лишь там, где на основе плана производятся и реализуются на эквивален-тно-возмездных началах материальные ценности или выполняется на тех же началах определенная работа. Планово-регулирующая, т. е. организационная (административная), деятельность не может быть построена на хозрасчетных началах[77].
Однако в дальнейшем в связи с обсуждением вопроса о .правовом положении совнархозов и их отраслевых управлений снова появилась проблема хозрасчета и «хозрасчетных прав» этих управлений. Дело в том, что с 1959 года отраслевые управления совнархозов содержатся за счет отчислений от себестоимости (коммерческой) продукции их предприятий. Большинство авторов, исследовавших вопрос о правовом положении отраслевых управлений совнархоза, пришло к правильному выводу, что отраслевое управление является и должно остаться планово-регулирующим органом, что у него нет оперативных хозяйственных функций и потому оно не может быть признано хозяйственной организацией[78].
Сказанное о соотношении планово-регулирующих и оперативных сбыто-снабженческих функций в деятельности главков и отраслевых управлений совнархозов относится и к тресту, если в его состав входят производственные предприятия, действующие на полном хозрасчете, т. е. имеющие собственные оборотные средства, самостоятельный расчетный счет в банке и самостоятельный баланс. Трест в этих случаях является планово-регулирующим органом, а «е оперативной хозяйственной организацией[79]. Некоторые тресты, однако, выполняют и оперативные, снабженческие операции. Но в таком случае у треста появляется хозрасчетный отдел (контор.а) снабжения с обособленными оборотными средствами. Этот отдел (контора) по существу представляет собой самостоятельное снабженческое предприятие, хотя и является структурной частью треста. Если же такого обособления хозрасчетной деятельности треста не происходит, его оборотные средства, предназначенные для снабженческих операций, все равно отделяются от тех средств, за счет которых осуществляется его плаиово-регулирующая деятельность по отношению -к предприятиям. В этом случае трест и подчиненное ему предприятие выступают л о отношению друг к другу как равные, обособленные ,в имущественной сфере, самостоятельные субъекты гражданского права.
Можно установить определенную закономерность, выражающуюся в том, что хозрасчетная деятельность, всегда предопределяющая имущественную самостоятельность субъекта такой деятельности, неизбежно обособлялась и обособляется от пла-ново-регулирующей деятельности. Это имеет место даже в том. случае, когда в одном органе сочетаются планово-регулирующие и оперативные функции. Пример такого объединения функций— деятельность Государственного банка СССР. Госбанк выступает как хозрасчетная организация, заключая со своими клиентами, предприятиями и хозяйственными организациями, кредитные сделки и обслуживая их взаимные расчеты, и одновременно устанавливает порядок производства этих операций, осуществляет контроль и плановое руководство в сфере кредитных и расчетных отношений. Но и здесь легко определить, когда Госбанк выступает в 'качестве- равноправной по отношению к клиенту стороны ,в гражданскоправовой сделке, а когда осуществляет предоставленные ему властные полномочия и является стороной в административном правоотношения[80].
7. Итак, практика правового регулирования подтверждает, Что организационные отношения, .понимаемые как отношения управления ('административные), не сливаются с отношениями имущественными. Административные правоотношения также не сливаются с имущественными (Правоотношениями.
Поэтому нельзя согласиться с позицией по данному вопросу, которую заняло большинство участников дискуссии о предмете гражданского права и о системе советского права. Смысл этой позиции — в признании того, что, кроме имущественных отношений, регулируемых гражданским правом, имеются имущественные отношения, регулируемые административным правом, т. е. такие, которые характеризуются административной подчиненностью одной стороны другой [81].
Эту позицию еще в 1951 году, т. е. задолго до упомянутой .дискуссии, обстоятельно и подробно обосновал С. И. Аскназий. Он исходил из того, что регулирование общественных отноше-лшй властными актами государственного управления (в противоположность отношениям, складывающимся в ином порядке)— это регулирование по методу. Иначе говоря, С. И. Аскназий не признавал организационную деятельность предметом регулирования, рассматривая ее лишь как способ или метод . воздействия государственной власти на поведение людей. В одних случаях, утверждал он, право лишь закрепляет сложившиеся производственные и иные общественные отношения, таковы, например, гражданские правоотношения. В других • случаях, по мнению С. И. Аскназия, общественные отношения : возникают при прямом посредстве государственных мероприятий. В социалистическом обществе эта сторона регулирующей роли права приобретает особое значение. Это — область административного права. Поэтому, заключает С. И. Аскназий, .«утверждение, что форма правового регулирования определяется только содержанием самого регулируемого отношения, находилось бы в противоречии с активной ролью социалистического права в поступательном движении социалистического общества и игнорировало бы относительную самостоятельность правовой надстройки»[82].
С. С. Алексеев усматривает источник формирования и развития имущественных отношений в действии трех факторов: в природе собственности как стороны производственных отношений, в функционировании товарного производства, в деятельности государства [83]. Важное значение в социалистическом обществе, указывает он, приобретает обширная по объему группа; имущественных отношений властно-организационноя) характера, обусловленных, прежде всего, действием экономических законов, планомерного развития и распределения по труду; среди этих властно-имущественных отношений 'Особенно велика роль отношений, опосредствующих .процесс управления единым фондом: государственной собственности[84].
С делением имущественных отношений на три вида: а) непосредственно выражающие отношения собственности, б) складывающиеся на основе товарного производства, в) властно-имущественные отношения, являющиеся результатом организующей деятельности государства, — соответственно связана, по мнению С. С. Алексеева, дифференциация правовых институтоь по отраслям государственного, гражданского и административного права [85].
Специфической чертой властно-имущественных отношений,, в отличие от имущественных, складывающихся на основе товарного производства и именуемых С. С. Алексеевым фактическими отношениями, является, по его мнению, то, что «они возникают, существуют и отпадают в форме правовых отношений, причем правоотношений, в которых стороны занимают неодинаковое, юридически неравное положение, что характерно для адмияистратизноправового регулирования»[86].
С. С. Алексеев, как и С. И. Аскназий, полагает, что в адми-нистративноправовом регулировании особенно проявляется относительная самостоятельность права, его обратное воздействие на базис социалистического общества.
В отличие от С. И. Аскназия, С. С. Алексеев не считает, что регулирование общественных отношений властными актами государственного управления — это регулирование по методу. С. С. Алексеев исходит из правильного положения, что форма правового регулирования в целом определяется содержанием регулируемых отношений. Но его конечный вывод о существовании особой сферы властно-организационных (админи^тратив-ных) имущественных отношений совпадает с ьыводоад С. И. Аскназия и большинства других цивилистов.
Нельзя согласиться с этим ходом рассуждений. Во-первых, относительная самостоятельность права —явление, присущее не только социалистическому, но и любому другому обществу, в котором действует право. Относительная самостоятельность права и его воздействие на общественные отношения как определенная закономерность, свойственная данному социальному явлению, имеет место даже в эпоху промышленного капитализма, -когда государство выступает, главным образом, в качестве «ночного сторожа», охраняющего свободную конкуренцию и частную капиталистическую собственность, не вмешиваясь з свободную игру экономических сил, обеспечивающую экплуата-цию трудящихся. Несомненно, право не только закрепляет-общественные отношения, но и подталкивает в определенном направлении их развитие, поскольку это диктуется назревшими общественными потребностями. Однако это не опровергает того положения, что форма правового регулирования в целом определяется содержанием регулируемых отношений.
Но не в этом главное возражение против точки зрения С. И. Аскназия и взглядов тех юристов, которые считают, что управление, организационная деятельность государственных органов — метод правового регулирования, а не особое свойство общественных отношений, само являющееся объектом регулирования. Можно ли утверждать, что имеется круг случаев, когда право лишь закрепляет уже сложившиеся производственные и иные общественные отношения, и круг случаев, когда, право формирует эти отношения путем властных предписаний органов государственного управления?
По нашему мнению, нет. Действия, например, социалистических предприятий по сбыту продукции другим предприятиям,, реализация этой продукции по кооперативным поставкам и т.д. предопределяются по общему правилу плановыми актами, т. е. актами хозяйственного управления. Договор поставки как институт гражданского права и плановый акт распределения так называемой фондируемой продукции, обязывающий стороны заключать договор поставки, регулируют то поведение людей, те их действия, которые при социалистическом способе
•производства являются необходимой стадией формирования производственных отношений социалистического общества.
Закономерным в одинаковой мере является и то обстоятельство, что в первом случае — это действия сторон, находящихся в равном положении, имеющих обособленное имущество и пользующихся известной автономией, ,а во втором — это действия органа, предписывающего определенное поведение другой стороне или обязанного в силу своего положения как органа управ-
лен'ия к определенному поведению з пользу другой стороны. Различия в природе этих актов обусловлены различной ролью, которую играют названные организации в социалистическом хозяйстве, различным характером действия экономических законов. Закон Планомерного развития требует, как известно, определенной централизации плановой деятельности, находящей свое выражение в соответствующих актах хозяйственного управления. Закон стоимости и закон распределения по труду предполагают децентрализацию, имущественную и оперативную самостоятельность, материальную заинтересованность участников экономических процессов.
Поэтому управление и организационная деятельность—это не метод правового регулирования, а особый вид общественных отношений[87]. То, что отношения по хозяйственному управлению в социалистическом государстве регулируются нормами права и выступают всегда в правовой форме, не может поколебать данного утверждения. Процесс обращения товаров — купля-продажа, расчетные отношения, кредитование, выполнение работ по капитальному строительству, перевозка грузов и т. д., короче, экономический оборот — тоже всегда выступает в правовой форме. Экономические сделки выражаются в юридических сделках.
М. М. Агарков еще в 1940 году правильно указал «а то, что «советское административное право регулирует отношения, из которых складывается организующая деятельность Советского государства (организационные отношения)»[88], что эту деятельность следует рассматривать как особый вид общественных отношений, а не как метод их регулирования [89]. Отсюда он делал правильный вывод, что организационные отношения, возникающие из регулирующей деятельности органов . государственного управления, если они даже и направлены «а имущественные цели, например на создание имущественной основы для деятельности государственного предприятия, на распределение материалов и денежных средств между ними и т. д., не являются имущественными отношениями.
Возражая М. М. Агаркову, С.-С. Алексеев утверждает, что организационные отношения могут быть одновременно и имущественными, что вместе с тем имущественные отношения отграничиваются от иных общественных отношений по признаку объекта, организационные же отношения — по признаку своего содержания. «Следовательно,— заключает С. С. Алексеев,— те организационные отношения, объектом которых являются материальные блага, должны быть квалифицированы в качестве имущественных»[90]. С этими возражениями нельзя согласиться. Различие между имущественными и организационными отношениями— это прежде всего различие в их содержании, в их характере, т. е. в поведении участников данных отношений по поводу материальных .благ, закрепленном .в соответствующих правах и обязанностях. Если даже и согласиться с мнением С. С. Алексеева, что властно-организационные отношения являются одновременно и имущественными, поскольку, по его мнению, они имеют своим объектом вещи, то мы все равно придем к выводу, что организационные отношения по поводу материальных благ, регулируемые гражданским правом, коренным образом отличаются от направленных на имущественные цели властно-организационных отношений, регулируемых административным правом. Правда, в ч. 2 ст. 2 Основ гражданского законодательства говорится о неприменении гражданского законодательства «к имущественным отношениям, основанным на административном подчинении одной стороны другой». Но здесь по существу имеются в виду не имущественные, а властно-организационные отношения, направленные на имущественные цели. Имущественные отношения в подлинном смысле этого слова возможны лишь между имущественно обособленными субъектами. А такая обособленность, как хорошо показал сам С. С. Алексеев, связана с категориями владения, пользования и распоряжения как категориями, выражающими прежде всего экономические явления — определенные стороны отношений собственности как основы производственных отношений.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|