Константинополь, Январь, 1258 10 глава

После долгой паузы, он встал, аккуратно убрал в сумку ключ и копию книги Эмпедокла и, поднявшись наверх, покинул башню.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

На следующий день Эцио отправился на Большой Базар. На этот раз он своими ушами решил услышать, о чем говорят янычары, а еще ему не терпелось поскорее выследить их командира, Тарика Барлети.

Но это оказалось невозможно из-за назойливых торговцев, поднаторевших в своем деле. Эцио, боясь вызвать подозрения, старался выдать себя за обычного путешественника всякий раз, когда на пути попадались патрули османов или византийцев.

- Вы только посмотрите на этот ковер! - приставал к Эцио торговец, дергая его за рукав. Ассасин оказался в ситуации, которую часто можно было застать на Базаре, когда торговцы цеплялись к покупателям. – Это же просто наслаждения для ног! И ваша жена полюбит его!

- Я не женат.

- О, - продолжил торговец, не моргнув глазом, - так это еще лучше. Ну же! Только пройдись по нему!

Эцио заметил неподалеку отряд янычаров.

- Как сегодня идет торговля? - спросил он торговца.

Мужчина развел руками, кивнув в сторону янычаров.

- Я ничего не продал! Янычары конфисковали большую часть моего товара, только за то, что они привозные.

- А вы знаете Тарика Барлети, их командира?

- Угу, он тоже где-то здесь, уж не сомневайтесь. Надменный тип, но... - торговец оборвал речь на полуслове, застыл, глядя куда-то за плечо Эцио, и затараторил: - Вы оскорбляете меня, господин! Я не отдам этот ковер меньше чем за двести акче! Это мое последнее слово!

Эцио слегка повернулся, проследив за взглядом торговца. В пятидесяти футах от них шли трое янычаров.

- При встрече я спрошу его о твоих коврах, - тихонько пообещал Эцио и пошел дальше.

- Вы упускаете шанс сделать отличную покупку, господин! - закричал ему вслед торговец. - Может, сойдемся на ста восьмидесяти? Всего сто восемьдесят акче, и мы расстанемся друзьями!

Но Эцио уже не слушал. Он на безопасном расстоянии следовал за янычарами, стараясь держаться в тени, в надежде, что они приведут его к Тарику Барлети. Янычары не просто шатались по рынку, они явно разыскивали кого-то в толпе. Эцио был настороже и не только не выпускал цель из виду, но и не попадался им на глаза. Запруженные людьми улочки Базара отлично скрывали его от посторонних взглядов. Торговец говорил, что командир где-то на Базаре, но Базар большой - запутанный лабиринт лавок и магазинов, практически город в городе.

Когда у Эцио уже кончалось терпение, янычары пришли на небольшую площадь, где пересекались несколько улиц. На каждом углу площади располагалась кофейная лавка. У одной из них стоял капитан. У него была косматая борода, которая указывала на его высокий статус. Он не был рабом.

Эцио подкрался так близко, как только смог, чтобы подслушать их разговор.

- Вы готовы? - спросил капитан у своих людей, и они согласно кивнули. - Это важная встреча. Убедитесь, что за мной не следят.

Они снова кивнули и разделились, разойдясь в разные стороны Базара. Эцио догадывался, что они ищут в толпе ассасинов. Один раз, - у Эцио замерло сердце в этот момент, - взгляд солдата остановился на нем, но потом янычар пошел дальше. Выждав подольше, Эцио отправился за капитаном.

Барлети оказался неподалеку в компании другого янычара, лейтенанта, который, на первый взгляд, просто рассматривал ассортимент в оружейной лавке. Эцио заметил, что торговцы стараются лишний раз не привлекать внимание янычаров.

- Что нового? - спросил Барлети, останавливаясь рядом с лейтенантом.

- Мануил согласился встретиться с тобою, Тарик. Он ждет у ворот Арсенала.

Эцио насторожил уши.

- Старый проныра не хочет упустить выгоду? - откровенно поинтересовался Тарик. - Пойдем.

Они покинули Базар и пошли по городским улицам. Арсенал находился на северной стороне Золотого Рога, далеко на западе от Базара, но янычары не делали попыток взять лошадей, поэтому Эцио тоже шел пешком. Чуть позже ему пришлось (со всеми предосторожностями) проникнуть на паром, плывущий через Рог. Но янычары были слишком поглощены разговором и не обращали на окружающих внимания. Поэтому на улицах Константинополя, переполненных людьми изо всех стран Европы и Азии, было легко затеряться в толпе.

- Как выглядел Мануил? Нервничал? Или был спокоен? - спросил Тарик.

- Как обычно. Нетерпеливый и грубый тип.

- Хмм. Думаю, у него есть на то причины. Были курьеры от султана?

- Последний - неделю назад. Письмо Баязида было коротким и полным горьких вестей.

Тарик покачал головой.

- Думаю, он даже представить себе не мог, что будет воевать с собственным сыном.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Эцио проследовал за янычарами до здания возле ворот в Арсенал, где их уже ждал крупный, тучный, хорошо одетый мужчина лет семидесяти, носящий седую бороду и усы. Его тюрбан был инкрустирован драгоценными камнями, а на коротких и толстых пальцах переливались золотые кольца. Рядом с ним стоял худощавый тип, который, если судить по одежде, был родом из Туркменистана. Эцио надежно спрятался от чужих глаз в густых ветвях тамаринда, который рос рядом. Когда с формальными приветствиями было покончено, Эцио уже выяснил, что его предположения оказались верными - толстого щеголя звали Мануил Палеолог. Эцио вспомнил, что Юсуф рассказывал ему об амбициях Мануила, и подумал, что это должна быть любопытная встреча. Как вскоре выяснилось, худощавого типа, телохранителя Мануила, звали Шах-Кулу.

Эцио уже слышал о нем. Ходили слухи, что Шах-Кулу поднял восстание против турецкого правительства в своей стране. У него была репутация жестокого и безжалостного человека.

Да, это будет очень интересная встреча.

Когда были улажены все тонкости – Эцио считал их слишком сложными для понимания - Мануил сделал Шах-Кулу знак, и тот удалился в здание, которое было неким сторожевым постом, ныне пустующим. Вскоре он вернулся, неся в руках небольшой, но явно тяжелый деревянный сундук, который поставил к ногам Тарика. Лейтенант открыл его и стал пересчитывать золотые монеты.

- Можешь пересчитать, Тарик, - сказал Мануил. Голос у него был таким же масляным, как и все его тело, - но деньги останутся у меня, пока я не увижу груз собственными глазами и не удостоверюсь в его сохранности.

- Разумеется, - проворчал Тарик - Я все понимаю, Мануил.

- Доверяй, но проверяй, - тем же маслянистым голосом ответствовал Мануил.

Янычар закончил пересчет и закрыл сундук.

- Все верно, Тарик, - кивнул он. – До монетки.

- И, - сказал Мануил Тарику, - что теперь?

- Идите в Арсенал. Когда вы все проверите, груз доставят туда, куда вы пожелаете.

- Твои люди готовы к долгому пути?

- Разумеется.

- πολυ καλα, - византийский князек заметно расслабился. - Очень хорошо. В течение недели я составлю для тебя карту.

Потом они разошлись. Эцио дождался, пока площадь опустеет, а потом слез с дерева и, никем не замеченный, отправился в штаб ассасинов.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Когда Эцио вернулся к Арсеналу, на город уже опустились сумерки. Недалеко от ворот стоял Юсуф.

- Один из моих людей видел, как сюда принесли большую партию оружия. И мне стало интересно.

Эцио обдумал его слова; судя по всему, его подозрения оправдались.

- Оружие, - он помолчал. - Я должен все увидеть своими глазами.

Но внешние стены Арсенала хорошо охранялись, а врата выглядели неприступными.

- Недостаточно просто убить всех солдат, - озвучил мысли Наставника Юсуф. - Даже не представляю, как ты попадешь внутрь.

Площадь, на которой они стояли, была набита людьми - одни спешили домой после рабочего дня, другие в кофейни и таверны, гостеприимно распахнувшие свои двери. И тут от главных ворот донеслись крики - между тремя янычарами и одним из торговцев вспыхнула ссора.

- Тебя предупреждали уже дважды, - угрожающе произнес офицер. - У ворот Арсенала запрещено торговать! - Он повернулся к подчиненным. - Уберите все это!

Рядовые подхватили ящики с фруктами и потащили их прочь.

- Лицемеры! - прорычал торговец. - Если бы ваши люди не покупали у меня, я бы не стал здесь торговать!

Офицер проигнорировал его слова, солдаты продолжали свою работу, но торговец и не думал останавливаться. Он вплотную подошел к офицеру.

- Вы хуже византийцев, вы - предатели!

В ответ янычар ударил торговца кулаком. Тот со стоном упал на землю, схватившись за окровавленный нос.

- Замолчи, ублюдок! - огрызнулся офицер.

Он отвернулся, наблюдая, как солдаты конфискуют товар, а из собравшейся вокруг толпы на помощь торговцу выбежала женщина. Юсуф и Эцио увидели, как она помогла ему встать и прижать к разбитому носу носовой платок.

- Даже в мирное время, - мрачно сказал Юсуф, - беднякам постоянно достается.

Эцио задумался, вспоминая, что совсем недавно в Риме была точно такая же ситуация.

- Но если мы поднимем их на борьбу, это сыграет нам на руку?

Юсуф посмотрел на друга.

- Ты хочешь спровоцировать их? Подбить на бунт?

- Да, сейчас толпа не очень внушительна. Но, если их будет много...

Мужчины смотрели, как янычары беспрепятственно забрали остатки фруктов, оставив прилавок торговца пустым, и ушли через главные ворота в Арсенал.

- Притвориться сочувствующим ради своих целей? - с презрением выдохнул Юсуф. - Как благородно!

- Я знаю, это некрасиво. Но это сработает, верь мне.

- Как-нибудь да сработает, - Юсуф пожал плечами. - И я не вижу иного способа проникнуть внутрь.

- Пойдем. Здесь уже достаточно большая толпа. Похоже, торговца здесь уважали. Пойдем, поговорим с людьми.

Более получаса Юсуф и Эцио бродили в толпе, намекая и убеждая, уговаривая и вдохновляя простых людей, которые оказались крайне восприимчивы к идее наконец-то положить конец своим угнетениям. Казалось, им был просто нужен кто-то, кто зажег бы в них это желание. Когда толпа разрослась, Эцио обратился к людям. Рядом с ним стоял решительно настроенный торговец фруктами. Юсуф заметил, что большая часть мужчин и женщин вооружены. Торговец фруктами держал большой изогнутый нож.

- Сплотимся, братья, - призывал Эцио. - Отомстим за несправедливость. Закон един и для вас, и для янычаров! Пришло время показать, что мы не будем терпеть тиранию!

- Да! - проревело несколько голосов.

- Мне больно смотреть, как они притесняют вас, - продолжал Эцио. - А вам?

- Да!

- И вы встанете вместе с нами?

- Да!

- Вперед!

В этот момент врата Арсенала распахнулись, и оттуда на площадь вышел отряд вооруженных янычаров, после чего ворота снова закрылись. Янычары, обнажив мечи, заняли позицию у ворот, не сводя взглядов с враждебно настроенной толпы. Не испугавшись мечей, возмущенные люди, число которых стремительно росло, бросились к воротам. Толпа стремительно налетела на янычаров, и, взяв численностью, частично раздавила противника, а частично обратила в бегство. Подстрекаемая Эцио и Юсуфом толпа принялась штурмовать ворота.

- Долой янычаров! - кричали сотни голосов.

- Закон един для всех! - подхватывала другая сотня.

- Откройте ворота, трусы, или мы выбьем их!

- Ворота долго не выдержат, - сказал Эцио Юсуфу.

- Люди помогли тебе, Наставник. Верни им долг – защити их.

На помощь запершимся в Арсенале от северных и южных стен пришло два отряда янычаров, солдаты обрушились на толпу с двух сторон.

- Придется вступить в ближний бой, - кивнул Эцио и одновременно с Юсуфом обнажил крюк-нож и скрытый клинок, и бросился в атаку.

Воодушевленные слаженными и точными действиями двух ассасинов, люди на обоих флангах мужественно отбили атаку янычаров. Сами янычары не ожидали встретить такое яростное сопротивление. Растерявшись, солдаты допустили смертельную ошибку и потерпели поражение. В этот же миг ворота поддались, доски затрещали и сломались. С сильным треском, перекладина, закрывавшая врата изнутри, разлетелась в щепки, ворота распахнулись, сломанные двери повисли на массивных железных петлях.

толпа в один голос взревела, словно торжествующий зверь, люли хлынули в Арсенал. Над толпой взлетали вверх одиночные голоса:

- Вперед!

- Мы внутри!

- Справедливость или смерть!

Янычары были бессильны остановить стремительное наступление толпы, но, благодаря отработанной дисциплине, не дали людям пройти дальше главной площади, вынудив их вступить в свирепые бои. Пользуясь суматохой, Эцио, словно призрак, проскользнул в здание.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Вдали от разрушенных ворот в западной части Арсенала, Эцио, наконец, нашел то, что искал. Здесь было тихо, большая часть солдат Арсенала сейчас сражалась на площади у ворот, а с теми, кто встречался ему на пути, Эцио, если не мог проскользнуть незамеченным, быстро расправлялся. Когда все закончится, нужно будет наточить крюк-нож.

Он прошел по длинному каменному коридору, настолько узкому, что никто не смог бы незамеченным войти в комнату на другом конце. Эцио бесшумно прокрался к металлической лестнице, закрепленной у входа в комнату. Лестница вела на галерею. Закрепив ножны с мечом так, чтобы они не болтались, Эцио бесшумно влез наверх и мрачно осмотрел развернувшуюся внизу картину.

В центре комнаты стояли Мануил и Шах-Кулу, а вокруг громоздились ящики, некоторые из которых были открыты. У дверей навытяжку замерли янычары. Если бы Эцио попытался войти в комнату, то угодил бы в засаду. Он тихо с облегчением выдохнул. Инстинкты и опыт снова спасли ему жизнь.

Мануил оторвался от изучения содержимого ящиков. С галереи Эцио не было видно, что лежало в них, и он мог только догадываться об этом.

- Двадцать лет жалкой жизни в этом городе, - проговорил Мануил. - И вот теперь все встало на свои места.

- Когда влияние Палеологов восстановится, Мануил, - с угрозой в голосе произнес Шах-Кулу, - не забудь, кто помог тебе.

Мануил пристально посмотрел на него, маленькие глазки холодно блестели на полном лице.

- Конечно, нет, друг мой! Я бы никогда не предал такого влиятельного человека. Но запасись терпением. Новый Рим не сразу строился!

Шах-Кулу уклончиво хмыкнул, а Мануил повернулся к капитану янычаров.

- Все в порядке. Мне пора на корабль.

- Следуйте за мной. Здесь есть безопасный путь к западным воротам, - ответил капитан.

- Я надеюсь, вы в скором времени возьмете ситуацию под контроль.

- Разумеется, принц.

- Если груз будет поврежден, деньги вы не получите. Так и передайте Тарику.

Эцио посмотрел им вслед. Когда комната опустела, он спустился вниз и быстро отыскал открытый ящик, поднял крышку.

Ружья. Больше сотни.

- Дерьмо! - у Эцио перехватило дыхание.

Его мысли прервал медный звон, донесшийся с запада, куда и ушел Мануил. Без сомнения, это захлопнулись ворота. Следом до него донесся топот ног. Янычары возвращались, чтобы закрыть открытые ящики. Эцио прижался к стене, и когда вошли солдаты, прирезал всех пятерых. Если бы они вошли в комнату одновременно, а не по одиночке, история могла бы сложиться иначе. Но узкий коридор сыграл ему на руку.

Эцио вернулся назад по своим следам, на площадь, где уже кончился бой, оставив после себя обычный хаос. Эцио пробирался среди моря окровавленных тел, некоторые из них еще бились в агонии. Тишину нарушали крики женщин, которые стояли на коленях возле павших, и вой безжалостного ветра, задувавшего через открытые врата.

Опустив голову, Эцио покинул Арсенал. Цена, которую пришлось заплатить за знания, оказалась непомерно высокой.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Пришло время снова вернуться в лавку Софии, поэтому Эцио поспешил туда.

Магазин был еще открыт, в окнах ярко горел свет. Когда Эцио вошел, София сняла очки и встала из-за стола в дальней комнате. На столе лежали карта, которую Эцио отыскал в Цистернах, и несколько открытых книг.

- Здравствуй, - улыбнулась женщина, закрыла дверь и захлопнула ставни на окнах. - Пора закрываться. За весь день здесь было всего два покупателя. Прошу, входи. Не стоит держать дверь открытой.

И тут она увидела лицо Эцио и, взяв под руку, подвела его к стулу, на который он тяжело опустился. Потом София принесла ему бокал вина.

- Спасибо, - поблагодарил он, радуясь, что она не стала задавать ненужных вопросов.

- Я почти расшифровала местонахождение еще двух книг - одна близ дворца Топкапи, вторая в районе Баязид.

- Сперва займемся Баязидом. Под Топкапи ничего нет. Именно там тамплиеры отыскали свой ключ.

- Ох... да. Наверное, они нашли её случайно.

- У них был журнал Никколо.

- Тогда нужно поблагодарить Бога, что вы забрали его у них до того, как они сумели снова им воспользоваться.

София вернулась к карте, села за стол и продолжила писать. Эцио наклонился и, вытащив из сумки копию книги Эмпедокла, положил ее перед Софией. Второй ключ он уже отнес в убежище ассасинов в Галате, где оставил под надежной охраной вместе с первым.

- А что вы скажете об этом? - поинтересовался он.

Женщина бережно взяла книгу и благоговейно повернула к себе. Руки у нее были тонкие, но не костлявые, а пальцы длинные и изящные.

Она изумленно ахнула.

- Эцио! Это невероятно!

- Правда?

- Копия «На природе» в таком состоянии! В коптском переплете! Это просто фантастика! - Она осторожно открыла книгу. Карта внутри едва заметно светилась. Эцио увидел, что свечение это уже практически незаметно.

- Великолепно. Наверное, это перевод, сделанный в третьем веке, - с энтузиазмом продолжила София. - Не уверена, что на свете есть хоть одна копия в таком же состоянии.

Эцио беспокойно осмотрел магазин. Что-то изменилось, хоть он никак не мог понять, что именно. Наконец, его взгляд остановился на заколоченном окне. Стекла не было.

- София, - напряженно сказал он, - что здесь случилось?

- Это случается пару раз в год, - в голосе женщины звучало раздражение, за которым скрывалось волнение. - Люди вламываются в лавку, чтобы поживиться, - она помолчала. - Обычно я не держу здесь ничего ценного, но на этот раз вору повезло. Он украл дорогой мне портрет. Часа три назад, когда я ненадолго отлучилась из магазина, - женщина выглядела грустной. - Это был хороший портрет. Мне будет не хватать его, и не потому, что он дорого стоит... Разумеется, для книги я найду более безопасное место, - добавила она, постучав по обложке пальцами.

Эцио подозрительно осматривался, полагая, что за кражей картины кроется нечто большее. Он прошелся по комнате, ища любые подсказки своей теории. Наконец, он решился. Он уже достаточно отдохнул и теперь обязан отплатить женщине за добро. Но дело было не только в долге. Он действительно хотел сделать для нее все, что было в его силах.

- Продолжайте работу, - сказал он. - Я найду вашу картину.

- Эцио, вор может быть где угодно.

- Если вор приходил за деньгами, но взял портрет, то он наверняка попытается продать его в этом районе.

София задумалась.

- В паре улиц отсюда есть несколько торговцев картинами...

Эцио был уже на полпути к дверям, когда она его окликнула.

- Подождите! У меня тоже есть там дела, я покажу вам дорогу.

Ассасин подождал, пока София запрет «На природе» в железном ящике у стены. Они вместе вышли из магазина, и женщина заперла дверь.

- Сюда, - сказала она. - Мы расстанемся на первом перекрестке. Я покажу, куда вам идти дальше.

Они молча прошли по улице до перекрестка и остановились.

- Вам вниз по улице, - женщина указала рукой и посмотрела на Эцио. Ассасину показалось, что в ее ясных глазах он увидел что-то, и надеялся, что это не было игрой его воображения.

- Если вы отыщете картину в ближайшие часы, пожалуйста, найдите меня у акведука Валента, - попросила София. - Там будет книжная ярмарка, и я была бы рада увидеть вас там.

- Сделаю все возможное.

Она снова посмотрела на него.

- Я знаю, - кивнула она. - Спасибо, Эцио, - и быстро ушла.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Квартал торговцев картинами найти было легко - пара узких улочек, бегущих параллельно, на которых размещались магазинчики; свет ламп лился на произведения искусства.

Эцио медленно шел от одного к другому, больше рассматривая людей, чем картины. Вскоре он увидел подозрительного мужчину в ярких одеждах, который выходил из лавки, полностью погруженный в подсчет монет. Эцио подошел к нему. Тип сразу перепугался.

- Чего тебе надо? - нервно спросил он.

- Удачно продал товар?

Тип расправил плечи.

- Это не твое дело...

- Потрет девушки?

Тип ударил Эцио и собрался было убежать, но ассасин был чуть быстрее. Он подставил вору подножку, и тот растянулся на земле, монеты зазвенели по мостовой.

- Собери деньги и отдай мне, - приказал Эцио.

- Я ничего не сделал, - взвыл тип, собирая монеты. - Ты ничего не докажешь!

- А я и не буду доказывать, - огрызнулся Эцио. - Я просто убью тебя.

Вор захныкал.

- Я нашел эту картину. То есть... мне ее подарили.

Эцио ударил его.

- Тебе лучше сказать мне правду.

- Боже, помоги! - взвыл вор.

- Господу и без твоих молитв есть чем заняться.

Вор собрал деньги и покорно отдал полный кошелек Эцио. Ассасин поставил вора на ноги и прижал к ближайшей стене.

- Меня не волнует, где ты взял картину, - сказал Эцио. - Просто скажи, где она сейчас.

- Я продал ее торговцу. За паршивые две сотни акче! - голос вора дрогнул, когда он указал на лавку. - Что же мне теперь есть?

- В следующий раз попробуй работать, а не красть, подонок.

Эцио отпустил вора, и тот опрометью бросился вниз по улице. Эцио следил за нм, пока он не скрылся из виду, а потом вошел в магазин.

Внутри Эцио внимательно осмотрел картины и скульптуры. Портрет Софии он заметил почти сразу, торговец уже повесил его. Картина была небольшой, София была изображена на нем до плеч, вполоборота. На портрете она была немного моложе, волосы были уложены красивыми локонами, на шее ожерелье из черного янтаря и алмазов, а на левое плечо сатинового платья бронзового цвета была привязана черная лента. Эцио поняло, что портрет был нарисован для семьи Сартор в то время, когда мастер Дюрер недолго жил в Венеции.

Торговец, видя восхищение Эцио, подошел к нему.

- Если вам нравится, то портрет продается, - он отошел подальше, показывая произведение искусства потенциальному клиенту. – Прекрасная работа. Видите, насколько он реалистичен? Удивительная красота!

- Сколько ты за него хочешь?

Торговец хмыкнул и невнятно забурчал:

- Трудно оценить бесценное, - он помолчал. - Я вижу вы знаток. Может, сойдемся на пятистах акче?

- Вы заплатили за него две сотни.

Торговец в притворном ужасе поднял руки.

- Efendim! Разве я могу вас обманывать?! С чего вы взяли это?

- Я только что говорил с продавцом. И пяти минут не прошло.

Владелец магазина осознавал, что с Эцио шутки плохи.

- О! Верно! Но у меня были и расходы...

- Вы его только что повесили, я сам видел.

Владелец магазина растерялся.

- Хорошо... Четыреста?

Эцио сверкнул глазами.

- Триста? Двести пятьдесят?

Эцио сунул торговцу кошелек.

- Двести. Тут все. Пересчитайте, если хотите.

- Я должен завернуть портрет.

- Надеюсь, не за дополнительную плату.

Вполголоса ворча, торговец снял картину и осторожно завернул его в отрез ткани, который достал из-под прилавка, а потом передал картину Эцио.

- С вами приятно иметь дело, - сухо сказал он.

- В следующий раз не покупайте краденое, - посоветовал Эцио. - Картиной мог заинтересоваться кто-нибудь, кто захотел бы узнать ее происхождение. К счастью для вас, я закрою на это глаза.

- Могу я поинтересоваться почему?

- Я друг девушки, изображенной здесь.

Ошарашенный торговец поклонился Эцио, так быстро, насколько только позволяла вежливость.

- С вами тоже приятно иметь дело, - на прощание произнес Эцио.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Тем же вечером Эцио не удалось встретиться с Софией, поэтому он послал ей записку с просьбой встретиться завтра у мечети Баязида, где он и отдаст ей картину.

Когда он пришел на место встречи, София уже ждала его. В пятнистом свете она была столь прекрасна, что портрет казался жалким подобием.

- Вам понравилось? - спросила она, когда ассасин развернул портрет и передал ей.

- Оригинал лучше.

Она игриво ткнула его локтем.

- Шутник, - рассмеялась она, и они пошли бок о бок по улице. – Отец подарил мне его на двадцать восемь лет, - она погрузилась в воспоминания. - Я целую неделю должна была позировать мессеру Альбрехту Дюреру. Можете представить, как я сижу целых семь дней и ничего не делаю?

- Не могу.

- Просто пытка!

Они подошли к ближайшей скамейке, и женщина села, а Эцио изо всех сил старался не рассмеяться при мысли о том, как она долго сидит не шевелясь. Но результат, безусловно, того стоил, даже если Эцио действительно больше нравился оригинал.

Но смех так и не сорвался с губ, когда Эцио увидел, как София достает листок бумаги. Они оба стали серьезными.

- Хорошо... - сказала она. - Я нашла еще одну книгу. Недалеко отсюда.

Она протянула ему сложенный листок, Эцио развернул его.

- Спасибо, - поблагодарил он. Женщина была гением. Он кивнул ей и собрался уйти, но она остановила его.

- Эцио, что все это значит? Ты не ученый, - она посмотрела на его меч. - Не обижайся! Ты служишь Церкви?

Эцио рассмеялся.

- Нет, не Церкви. Но я в некотором роде... учитель.

- В каком роде?

- Однажды я объясню, София. Но позже.

Она кивнула, разочарованная. Но Эцио понял, что она достаточно благоразумна, чтобы подождать.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Расшифрованный код привел Эцио к древнему зданию в трех кварталах от магазина Софии, в самый центр района Баязид. Некогда это был склад, ныне заброшенный. Со стороны казалось, что он надежно заперт, но когда Эцио толкнул дверь, та оказалась открыта. Оглядев улицу на наличие османской стражи или янычаров, ассасин, следуя инструкциям на листе бумаги, вошел внутрь.

Поднявшись по лестнице на первый этаж, Эцио прошел по коридору, в конце которого располагался небольшой кабинет. Все было покрыто пылью: книги на полках, ручки и нож для бумаги, лежавшие на столе. Эцио внимательно исследовал комнату, но стены показались ему обычными, не хранящими тайну, которую он так стремился раскрыть. Наконец, зоркие глаза заметили, что кладка у камина отличается от всего остального.

Он осторожно ощупал это место и отыскал плитку, которая пошевелилась от прикосновения его пальцев. С помощью ножа, который Эцио взял со стола, он извлек плитку. Ассасин внимательно прислушивался к звукам, доносившимся снизу, хоть и был уверен, что никто не заметил, как он входил внутрь.

Плитка поддалась легко; за ней оказалась деревянная панель, сняв которую Эцио увидел небольшую и очень старую книгу. Он осторожно вытащил ее и изучил название на корешке: стихотворный перевод Басен Эзопа в переложении Сократа, который заканчивал свою работу, ожидая смертной казни.

Эцио сдул с книги пыль и с нетерпением открыл форзац. Как он и надеялся, там оказалась карта Константинополя. Эцио внимательно и терпеливо смотрел на нее, сосредоточившись. Наконец, страница засветилась неземным светом, и ассасин увидел Галатскую башню. Осторожно убрав книгу в поясную сумку, Эцио вышел из здания и направился через город на север, где сел на паром через Золотой Рог и вскоре оказался на причале недалеко от башни.

Там Эцио пришлось применить все свои навыки и умения, чтобы проскользнуть мимо стражи. Проникнув внутрь, он, ведомый книгой, добрался до винтовой каменной лестницы, а по ней до лестничной площадки между этажами.

Сперва ему показалось, что там нет ничего, кроме голых стен.

Эцио перепроверил книгу, чтобы убедиться, что он там, где нужно. Ассасин ощупал стены в поисках трещины, которая бы указывала на скрытую в стене нишу. Один раз внизу раздался звук шагов, и Эцио моментально насторожился, но никто так и не поднялся. Наконец, щель была найдена. Сдвинув в сторону поддельную стену, Эцио обнаружил за ней узкую дверь.

Ему пришлось потратить еще немного времени, чтобы отыскать в стене, в трех футах от пола, нужный камень. Эцио нажал на него, дверь открылась, и за ней ассасин увидел крохотную комнату, в которой едва можно было бы развернуться. Внутри на узкой каменной подставке лежал третий ключ. Эцио взял его и сжал в ладони, ключ засветился. Свет затопил все вокруг, комната, казалось, расширилась, и Эцио понял, что перенесся в другое время и другое место.

Когда яркий свет угас до привычного взгляду солнечного, Эцио снова увидел Масиаф. Но время было иным. Эцио сердцем чувствовал, что прошло уже много лет. Так или иначе, он находился в видении. Все вокруг казалось сном, частью которого Эцио не был; и в то же самое время ассасин был связан с ним, чувствовал всё, получал опыт и знания. Если это действительно было так, то Эцио не мог назвать этот «сон» иначе, чем память.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: