Тайна «санитарного кордона»

Наряду с американской, здесь не менее активно действовала немецкая разведка (БНД). Мы располагали рядом документов, из которых четко просматривалось, что не без участия немецких спецслужб в ФРГ была разработана и уже реализуется программа поэтапного восстановления границ германского государства за счет возвращения в его состав территорий, отошедших в результате 2-й мировой войны к другим странам. По замыслам немецких стратегов, этот вопрос должен быть решен в Польше, Чехословакии и Прибалтике с помощью таких направлений деятельности:

— целенаправленный экспорт германских капиталов и рабочей силы, а также концентрация их в потенциально вероятных для присоединения районах; расширение процессов демократизации и создание рыночной экономики западного образца в странах Восточной Европы, устранение ограничений на иммиграцию рабочей силы и ввоз иностранных капиталов; возрождение и укрепление исторически сложившихся взаимосвязей немецкой диаспоры за рубежом с общегерманским отечеством; умелое использование национального фактора.

Эти планы уже в тот период начали приобретать конкретные черты, воплотившиеся, в частности, в программу создания так называемого «Ганзейского региона Прибалтики». Она была разработана группой германских экспертов, которые провели по просьбе Балтийского Совета (центр в Таллине) предварительное исследование возможного экономического развития стран Балтии и Калининградской области. По заключению экспертов, Латвия, Литва, Эстония и российский регион бывшего Кенигсберга для интеграции в ЕС должны в качестве предварительного этапа образовать «Ганзейский регион Прибалтики». В экспертном докладе, копией которого я располагаю, раскрываются цели и условия создания такого региона:

«Создание «Ганзейского региона Прибалтики» должно стать необходимым этапом, подготавливающим интегрирование трех прибалтийских государств и «еврорегиона Кенигсберга» в Европейское Сообщество. После 2000 года все страны-члены европейской ассоциации свободной торговли, а также все скандинавские страны, Польша, Чехословакия, Румыния, Эстония, Латвия, Литва и «еврорегион Кенигсберга» могли бы стать членами Европейского Сообщества. Балтийское море стало бы внутренним морем Европейского Сообщества с исключительно тесными связями между государствами Балтики…»

Далее читаем: «Кенигсберг, Рига, Клайпеда и Ревель должны стать «вольными» гаванями. В центре этой экономической зоны должен появиться новый крупный международный аэропорт (Ганзейский аэропорт). Силами международного консорциума необходимо построить автотранспортный путь из 6 магистралей, который через Данциг, Кенигсберг и Ревель связал бы Гамбург с Ленинградом. По этой «Ганзейской автостраде» должен курсировать грузовой и пассажирский транспорт между Западной и Восточной Европой. Платные дороги имели бы важное значение для экономического развития Польши и Прибалтийских государств».

Здесь необходим краткий комментарий. Хочу напомнить, что Кенигсберг сегодня носит название Калининград и является частью российской территории. Безусловное международное признание этой территории в качестве российской было определено в 1945 году Потсдамским соглашением. Но Европейское Сообщество, Балтия и особенно Германия, тем не менее, считают возможным ставить свою политику в отношении России в зависимость от нашей политики в Калининградской области.

Для идеологов Ганзейского союза дилемма видится предельно просто. Если Россия превратит эту территорию в европейскую рыночную площадь, ей предоставят помощь и некоторые экономические льготы. Если же она будет упорствовать в своем нежелании разоружать «западный форпост», Европа и Балтия будут оказывать на Российскую Федерацию экономическое и политическое давление.

Что касается судьбы СССР, то интересы ФРГ полностью совпадали с американскими — добиться его разрушения и в первую очередь вырвать из состава СССР Прибалтику, где исконно преобладали немцы. Давно доказано, что исторические параллели помогают постигать смысл современных событий, зачастую прошлое может оказаться своего рода ключом к разгадке самых запутанных проблем и явлений сегодняшнего дня. Поэтому пример «Ганзеи» весьма поучителен. Что касается стран Балтийского приморья, — то это, как известно, давнее и традиционное поле деятельности немецких спецслужб. Их интерес к этому региону проявляется неослабно и постоянно. Неизменен и почерк их разведывательной деятельности.

В частности, можно привести такой штрих. Обычная практика любой разведки состоит в том, что на случай провала активно действующей резидентуры подготовлены одна или две запасных, работающих в автономном режиме и использующих собственные агентурные и иные возможности. Одна из таких основных резидентур в тридцатые годы обосновалась при Германском посольстве в Таллине, и ее руководителем был барон фон Дорнберг, работавший в Эстонии под крышей военного атташе. Почерк разведывательной деятельности у него был таков: создание автономных резидентских звеньев из числа немцев, проживающих в Прибалтике, организация через эти звенья работы среди местных националистов с целью подстрекательства к провозглашению «независимости». Однако под тайным или явным протекторатом Германии.

Именно в тот период началось подчинение политики Литвы, Латвии и Эстонии интересам Германии, США и Англии. Впоследствии эти государства начали превращать территорию Прибалтики в арену антисоветских провокаций.

Не случайно разгром Комитета государственной безопасности СССР начался именно в Прибалтике. Не случайно именно здесь западные спецслужбы опробовали методы решения первоочередной задачи — устранение «из игры» своего опасного противника, разрушение советской контрразведки…

«Народные фронты» и национализм

В августе 1988 года в Литву прибыл с визитом член Политбюро секретарь ЦК КПСС по идеологии Яковлев. Он встретился с лидерами нарождавшихся «народных фронтов» и, убедившись, что их основной целью является отделение от Советского Союза, повел двойную игру. Гласно он произносил речи о дружбе народов. Негласно же растолковывал ученикам стратегию и тактику достижения поставленной цели.

В.Н. Швед, бывший второй секретарь ЦК компартии Литвы на платформе КПСС, был прав, когда заявил, что Яковлев практически дал идейно-теоретическое обоснование процессам, приведшим республику к январю 1990 года, когда на улицах Вильнюса пролилась кровь. Именно Яковлев первым поддержал сепаратистские настроения «Саюдиса». Он в ходе той поездки откровенно подстрекал националистические настроения. После визита Яковлева в Литву «Саюдис», положение которого было весьма неопределенным, почувствовал, что его делают главной политической силой. Лидеры «Саюдиса» взбодрились и открыто объявили, что их цель — разрушение советской империи. С подачи и благословения Яковлева саюдистами в Литве был развязан моральный террор против всех пророссийски настроенных граждан.

Вся эта истерия повторяла то, что уже было в Германии, да и в самой Литве. Беспредельный национализм саюдистов, шедших к власти под лозунгом «Литва — для литовцев!», стал примитивным повторением нацистских идей.

Не секрет, что для разжигания межнациональных распрей в прибалтийских республиках западные спецслужбы широко использовали зарубежные националистические формирования. Особенно активно действовали литовские эмигрантские организации, в том числе Верховный комитет освобождения Литвы (ВЛИК), 30 августа 1989 года его председатель К. Бобялис заявил по радио «Свободная Европа»: «ВЛИК внимательно следит за событиями в Литве и прилагает все усилия для того, чтобы показать миру, правительствам Запада, уверенные шаги литовцев, их борьбу за независимость».

Естественно, были и «внутренние силы в борьбе за независимость». Они оказались еще более откровенны в провозглашении своих намерений. В мае 1989 года один из таких «борцов» Аудрюс Ажубалис заявил: «Для достижения суверенитета Литвы, думается, годны все пути». А лидер Союза национальной молодежи Литвы С. Бушкявичюс в августе того же года дополнил: «Сейчас нам нужен литовец-националист, литовец-воин».

Что стояло за этими рассуждениями? Еще в послевоенные годы, делая обзор международного положения, бывший министр иностранных дел буржуазной Литвы Стасис Лозарайтис писал: «Во всяком случае, чтобы уничтожить Советский Союз как государство или хотя бы ослабить его до такой степени, чтобы было возможно восстановить независимость Литвы, требуется удар извне, то есть война. Эта война придет — это мое убеждение остается неизменным, и я предполагаю, что в этой войне будет применено атомное оружие. Так понимают этот вопрос на Западе».

Антисоветские организации Прибалтики и раньше и на рубеже девяностых годов были очень тесно связаны с западными спецслужбами. Ведь Стасис Лозарайтис, рассуждавший об уничтожении Советского Союза, знал, что говорил, поскольку в те годы милитаристские круги Запада еще вынашивали бредовые планы ядерного удара по СССР. А литовским чекистам была хорошо известна подноготная Лозарайтиса, его тайная и давняя связь с ЦРУ США.

Лозарайтис являлся директором литовской секции «Радио Ватикан». Свою римскую квартиру он использовал для вербовки приезжавших в Италию литовских граждан, давал им пароли и телефоны связи, налаживал передачу разведывательной информации по почтовым каналам на подставные адреса. В его резидентуре числились некие Тринин и Черкелюснас— оба сотрудники радиостанции «Свобода». Впоследствии этот человек, по сути кадровый разведчик ЦРУ, участвовал в Вильнюсе в выборах и чуть было не стал президентом Литвы, проиграв Бразаускасу.

А первым президентом Литвы, как известно, был Ландсбергис, оказавшийся наиболее способным из прибалтийских учеников Яковлева. Его отец, будучи видным государственным деятелем Литвы, хлебом-солью встречал фашистские войска. А Ландсбергис-младший возглавлял один из самых реакционных, фашиствующих «народных фронтов» — «Саюдис». 20 февраля 1992 г. в вечерних новостях литовского телевидения прозвучало изложение статьи из «Вашингтон пост», которая опубликовала секретный документ Пентагона, содержащий план основных оборонных мероприятий. По этому плану Литва была включена в «сферу жизненных интересов США». Предусматривалось, что в случае «вторжения российских войск в Литву США и НАТО начнут широкомасштабную войну с Россией». Комментарий Ландсбергиса по поводу столь опасных для всего человечества планов США был весьма циничным: «Мы не можем возмущаться тем, что США озабочены сохранением демократии и свободы в Литве».

Для полноты характеристики Ландсбергиса-младшего стоит упомянуть о его контактах с бывшим КГБ Литовской ССР. Республиканские коллеги рассказывали мне, что он по собственной инициативе обратился к одному из оперативных сотрудников госбезопасности с предложением передавать ему интересующую органы КГБ информацию, — в обмен на разрешение частных поездок к отцу, проживающему за рубежом. Конечно, простаков среди чекистов не было. Только после получения полезной информации о литовских эмигрантских организациях, а также передачи органам КГБ подробных сведений на ряд интересовавших КГБ лиц, Ландсбергису-младшему был открыт выезд в зарубежные страны. Надо полагать, этого деятеля преследовала мысль о необходимости скрыть факты своего инициативного контакта с КГБ. Не случайно после его прихода к власти в отношении оперативного работника, с которым он поддерживал регулярную связь, была совершена провокация.

Но концы в воду Ландсбергису спрятать не удалось. В сентябре 1997 года специальная комиссия литовского сейма по расследованию связей парламентариев с зарубежными спецслужбами вынесла вопрос о сотрудничестве с КГБ спикера парламента Витаутаса Ландсбергиса еще с середины 70-х годов. Выяснилось, что даже в самые суровые советские времена, которые в Литве называют периодом «советской оккупации» Ландсбергис мог выезжать не только в Германию к отцу, но и в Австралию к своему старшему брату, тамошнему бизнесмену.

Об этом случае я упомянул не для того, чтобы дискредитировать этого антироссийски настроенного политического деятеля — вспомните, ведь именно этот ученик и друг Яковлева активно возражал против приема России в Совет Европы в 1996 году. Но я хотел особо подчеркнуть, что в националистические лидеры Прибалтики на рубеже 90-х годов вылезли самые беспринципные личности.

Одним из первых государственных решений Ландсбергиса была ликвидация КГБ Литовской ССР. Он также потребовал возвращения трофейных и фильтрационных документов о лицах, насильственно вывезенных в Германию, — эти документы якобы необходимы для работы реабилитационной комиссии. Мне довелось лично возглавлять делегацию КГБ СССР на переговорах по указанным проблемам. Реабилитация — вещь деликатная и крайне важная. Поэтому все необходимые материалы литовской стороне были переданы. Однако, я твердо знаю, что они были использованы не по назначению. Достоверно известно, что из них были изъяты документы, связанные с семейством Ландсбергисов и их родственниками.

Неизвестна также судьба переданных литовской стороне документов на более чем триста литовских граждан, принимавших участие в истреблении евреев в период фашистской оккупации Литвы. Но могу предположить, что добраться до них не так просто.

Пока ничего не слышно о вильнюсских судебных процессах над теми, кто проводил массовое уничтожение евреев, — известно, что в Литве националисты отличались особой жестокостью именно по отношению к еврейскому населению. По числу уничтоженных евреев относительно общей численности населения Литва занимает первое (!) место в Европе. По количеству фактов участия фашистских пособников из местного населения в убийствах евреев — увы, тоже первое.

Правда, истинные размеры холокоста в Литве останутся неизвестными: ведь сюда гитлеровцы сгоняли для уничтожения евреев из Франции, Италии, Норвегии, Дании. Сюда же после начала войны бежали евреи из Польши. Все они попали в литовские концлагеря Ландсбергиса-старшего, большинство были истреблены.

Надо заметить, что повышенный интерес к архивным материалам КГБ по Литве проявлял не один Ландсбергис. Лоббистом, ратовавшим за их передачу Вильнюсу, был Геннадий Бурбулис. Все переговоры начинались с сообщения о том, что позиция литовской стороны согласована с Госсекретарем Бурбулисом и одобрена им. Литовские коллеги по контрразведке объяснили мне, что у Бурбулиса был личный интерес, чтобы архивы КГБ заполучил именно Вильнюс.

Можно привести массу фактов, свидетельствующих о грубейших нарушениях националистами прав человека и тотальном психологическом давлении на «нелитовцев». Однако эти вопиющие факты не вызывали протестов со стороны Горбачева и Яковлева, по указанию из Агитпропа ЦК КПСС они замалчивались центральными газетами. Более того, «народные фронты» Прибалтики выдавались «серым кардиналом» за некие «демократические» организации. Упреки в их адрес по части яростного национализма Яковлев отметал, называл «издержками», «случайными ошибками», «трудностями роста».

В унисон такой позиции «архитекторов перестройки» явно игнорировали взрыв прибалтийского национализма и на Западе, где в то время не прекращалась кампания за права человека в СССР. Это было ярким проявлением так называемого «двойного стандарта».

Тайное становится явным

События 1990—91 годов в Прибалтике особенно отчетливо продемонстрировали «прагматизм» Запада, для которого борьба за права человека в годы «холодной войны» служила всего лишь одной из форм давления на СССР. Когда в Прибалтике был развязан моральный и физический террор против некоренного населения, Запад молчал, потому что в тот момент это соответствовало его интересам, ибо вело к развалу СССР. Такова истинная цена «борьбы за демократизацию», она стала разменной монетой в большой геополитической игре.

Бешеную, лихорадочную деятельность развили в то время в Литве иностранные спецслужбы. Они дирижировали всеми действиями Ландсбергиса. Это была отлично продуманная, и проведенная операция спецслужб по переключению общественного возмущения экономической политикой нового литовского руководства на протест против Москвы. Речь шла о подмене внутренних экономических требований конфликтом с Центром. Конфликтом, который умело направили в националистическое русло.

Чтобы произвести такой «перевод стрелок», причем в необычайно сжатые сроки, необходимо было создать какое-то особое «ЧП», вокруг которого и закрутить тугой узелок политических и националистических страстей.

Сегодня преждевременно раскрывать ставшие известными советской контрразведке данные о подготовке тех драматических событий, об их планировании. Но одно могу сказать: дело это было настолько сложным и срочным, что в одиночку западные спецслужбы здесь не справились бы. Нужна была какая-то координация действий с кремлевским руководством. Тут как в бейсболе: один подбрасывает мяч, а другой бьет по нему битой.

Кто же «подбросил мяч», по которому со всей силой ударили в ту трагическую ночь у телецентра? В этой связи напомню мнение бывшего члена бюро ЦК Компартии Литвы на платформе КПСС Юозаса Ермолавичюса:

«В январе 1990 года, когда Горбачев приезжал к нам и встречался с членами бюро ЦК Компартии Литвы, я понял, что он отлично знает механизмы разрушения Советского Союза. И чем дальше, тем больше я убеждался, что он ведет себя таким образом, чтобы не помешать действию этих механизмов. Более того, сам действует в соответствии с той же реакционной логикой международного антикоммунизма, под управлением тех же зарубежных сил. Нам, в Литве, особенно хорошо была видна вся эта игра. Как в кукольном театре: артисты и режиссеры за океаном дергают за ниточки, а марионетки у нас дома повторяют все их замыслы по разрушению государства».

И далее: «Их планы — пролить кровь в Литве, в центре Европы. Слишком хорошо была разработана и осуществлена провокация. То, что она была заранее спланирована, подтверждают многие факты. Когда обострилась ситуация, вызванная резким повышением цен, в Вильнюс еще за два-три дня до трагического 13 января понаехала масса зарубежных представителей, журналистов. Они заходили даже в здание ЦК. Некоторые в разговорах наивно спрашивали: «Почему не выполняется план?» Видимо, речь шла о плане январских событий, отрежиссированных за рубежом. Мы не смогли предотвратить трагедию: Горбачев поставил задачу войскам, «Саюдис» поднял толпу. Соприкосновение развязало руки провокаторам».

Эти показания Ермолавичюса настолько серьезны, что целесообразно сопоставить их со свидетельствами других участников тех событий. Среди них И. Кучеров, доктор юридических наук, профессор:

«Я открою одну тайну, о которой знали до сих пор немногие. За три дня до «кровавого воскресенья» в Вильнюсе, 10 января 1990 года делегация конгресса демократических сил Литвы, в состав которой входил и я, прибыла в Москву для встречи с Горбачевым, которую он сам назначил. Так как к намеченному часу мы опоздали, нас по поручению Горбачева, принимал Р.Нишанов. Мы приехали с одной просьбой: временно ввести в Литве президентское правление. Это, по нашему убеждению, привело бы к прямому диалогу между Горбачевым и Ландсбергисом, страсти противоборствующих сторон улеглись бы и катастрофически нараставшая угроза кровопролития была бы отведена от людей. Р. Нишанов сказал, что президент знает об обстановке в Литве и безусловно примет меры. Далее он сообщил, что по поручению Горбачева подготовлен текст Указа о введении прямого президентского правления.»

«Но Горбачев указ не подписал. А Ландсбергис, окруженный нахлынувшими из США и Германии «советниками», а если точнее— профессиональными разведчиками, через средства массовой информации до предела накалил обстановку. Саюдисты очень жаждали крови. И кровь, как известно, пролилась. Каково же было наше удивление, когда через несколько дней Горбачев заявил журналистам, что он ничего не знал, и обвинил всех тех, кто защищал Конституцию СССР и Конституцию Литовской ССР, в противозаконных действиях, отмежевался от нас, осудил действия армии, которая, как известно, подчинялась ему и только ему».

В дополнение к оценкам участников событий я могу сообщить некоторые сведения, поступившие по линии контрразведки. По данным бывшего КГБ Литвы, именно в тот период консультантом департамента охраны края по вопросам обучения партизанской войне и проведения террактов был гражданин США литовского происхождения Эйве Андрюс, специально подготовленный террорист с большой практикой! В прошлом военный разведчик, инструктор афганских моджахедов.

Контрразведчики Литвы показали мне и другие материалы. После января Эйве был инициатором серии взрывов в местах дислокации и проживания советских военнослужащих и их семей, лично руководил действиями боевиков в их столкновениях с подразделениями советской армии. В качестве консультанта правительства он изучал возможности организации «партизанского движения», намеревался открыть курсы «рейнджеров», выезжал в районы, закрытые для посещения иностранными гражданами. За эти и другие нарушения ему в апреле 1990 года был закрыт въезд в СССР.

Однако в декабре 1990 года он вновь прибыл в Вильнюс. Это поистине знаменательный факт! Особенно если учесть, что во время январских кровопролитных событий Эйве выполнял функции военного советника при парламенте и постоянно находился в здании Верховного Совета республики, то есть вне контроля органов КГБ.

Новые власти, извращенно понимая демократию, как почти полный отказ от приоритета национальных интересов, в угоду Западу демонстрировали свое негативное отношение к деятельности КГБ, различными указаниями связывали руки оперативному составу, откровенно мешали чекистам пресекать подрывную работу иностранцев на территории нашего государства.

Какие же цели преследовали ЦРУ США и союзные ему разведки в Прибалтике? Ради чего их кадровые сотрудники участвовали в кровавых событиях?

Дело в том, что этот регион был избран в качестве полигона для отработки еще одного специального коалиционного проекта, получившего на Западе название «мондиализм». Этот проект порой называют еще вариантом «мирового правительства». Именно оно в свое время «навязало» Советскому Союзу такой тип перестройки, который привел к распаду СССР, именно оно через США, МВФ и Мировой банк развития, а также через зависящие от них «общественные институты и фонды» пытается (и небезуспешно!) контролировать внутриполитические процессы в современной России.

Российский журналист Леонид Охотин скрупулезно собрал и обобщил все сведения об этом проекте, особенно в части, касающейся России. По публикациям Охотина и других специалистов в этой области, а также по разведывательным материалам можно составить общую картину, которая отражает суть явлений, происходивших в СССР, в том числе в Прибалтике. В чем заключается эта суть?

Мондиалисты видят мир разделенным на три основных региона: Американский (с доминацией США), Европейский и Тихоокеанский (с доминацией Японии). Именно поэтому главная мондиалистская организация и названа «Трехсторонней комиссией». Эти регионы, по замыслам мондиалистов, в будущем должны стать тремя колоннами единого мирового государства. Но на нынешнем этапе речь идет об экспансионистском поглощении, «втягивании» в себя тех пространств, которые являются «неразвитыми» или «недостаточно развитыми». Россия попадает именно в число таких «недостаточно развитых» с рыночной точки зрения государств.

Мондиалистские заправилы отработали два принципиальных сценария для России с целью ее интеграции в мировой рынок (именно это является конечной целью мондиалистов). Первый проект предполагал изменение экономической структуры СССР и переход к рынку с сохранением политического контроля в рамках единого государства. При таком варианте «демократизированный» СССР должен был влиться в региональный европейский блок. Именно об этом не раз говорил Горбачев, произнося фразы об «общеевропейском доме».

Вторым вариантом было расчленение СССР, а затем и Российской Федерации, чтобы включить образовавшиеся пространства в различные «рыночные блоки»— европейский, тихоокеанский и даже непосредственно американский. (Этот вариант предусматривал существование таких пространств в виде колоний или протекторатов, и подобная модель предназначалась для прибалтийских республик, Казахстана, ряда областей России). Неспособность Горбачева осуществить первый план заставила мондиалистов сконцентрироваться на втором.

Но чтобы превратить Прибалтику в «проамериканский» тип колонии, ее вначале необходимо было вычленить из состава Советского Союза. А для этого нужен был повод, каковым и стали январские события в Вильнюсе. Однако «выступление» толпы у телецентра не имело широкого размаха, оно ограничилось лишь местным «театром действий». Пришлось разрабатывать новый, более масштабный «инцидент». Результатом таких «разработок» явились августовские события. После них настежь распахнулись двери беззаконию и растаптыванию Конституции Союза ССР. А б сентября 1991 года начался антиконституционный дележ страны, — и начался он именно с Прибалтики. Был нанесен первый удар по территориальной целостности государства.

В этой же связи считаю очень важным сказать еще об одном генеральном направлении мондиалистских устремлений, направленных на развал Советского Союза.

С одобрения папы

Бывший президент США Р. Рейган однажды признал, что только после одобрения папой римским в начале 80-х годов нового «крестового похода против СССР» стало возможным проведение грандиозной, без преувеличения, вселенской кампании, закончившейся поражением Москвы. Из дальнейших откровений Рейгана явствует, что важнейшей вехой в этом походе стал октябрь 1986 года, когда состоялась его личная встреча в Рейкьявике с Горбачевым. Рейган не раскрывал характера тех бесед, но кое-что смогли выведать французские журналисты.

В мае 1993 года Горбачев находился с частным визитом во Франции и отвечал на вопросы о возможной «внешней помощи» в ликвидации СССР. Он поначалу утверждал, что внешние влияния имели место, — но как объективный фактор. А основополагающим были все же тенденции внутри страны. Однако напоследок кое о чем проговорился, и это позволило газете «Фигаро» озаглавить интервью с Горбачевым весьма странным образом: «Надо отдать должное Рональду Рейгану».

В этом интервью, — по заявлению корреспондентов «Фигаро», — Горбачев впервые признает, что на встрече с Рейганом в Рейкьявике он фактически отдал СССР на милость Соединенных Штатов. Вот его слова: «Рейкьявик на деле был драмой, большой драмой. Вы скоро узнаете, почему. Я считаю, что без такой сильной личности, как Рональд Рейган, процесс не пошел бы… На той встрече в верхах мы, знаете ли, зашли так далеко, что обратно уже повернуть было нельзя…».

Надо заметить, что французские журналисты, высоко оценивая роль Рейгана, выступившего посредником во встречах Горбачева с Иоанном Павлом II, явно недооценили роль папы, проводившего в те годы так называемую «восточную политику». Ее суть состояла в активном вживании католической церкви в государственные и общественные структуры СССР. В рамках этой стратегии в Ватикане было организовано планомерное и глубокое изучение марксизма-ленинизма. Клерикальные идеологи на свой лад приспосабливали его к новому историческому опыту. Иоанну Павлу II принадлежат знаменитые слова: «Стоит нам доказать, что марксистская наука может быть заменена религиозной, как потребность в социализме отпадет».

С легкой руки Рейгана первые официальные контакты главы нашего государства с папой римским осуществил Горбачев. И сегодня можно сделать неопровержимый вывод: после его встреч в Ватикане в 1989–1990 годах с Иоанном Павлом II экспансия католицизма в России, в Прибалтике, на Украине, в Белоруссии, Казахстане приобрела невиданные масштабы.

И еще в этой же связи. Самый настырный противник Советского Союза Бжезинский до 1976 года руководил работой Русского института при Колумбийском университете. Как раз в этом советологическом центре учился А.Н. Яковлев и еще кое-кто из «деятелей», которые стали главными участниками перестроечных событий.

Русский институт был основан на средства фонда Рокфеллера. Примерно две трети американских специалистов по проблемам Советского Союза подготовлены в его стенах. Со временем институт превратился в главный центр разработки новых теорий борьбы против социалистических стран. Именно фигура руководителя Русского института Бжезинского послужила поводом для того, что некоторые иностранные источники стали называть Колумбийский университет закрытым заведением, занимающимся обучением и специализированной подготовкой кадров будущего правительства нового мирового порядка.

Я не сомневаюсь, что наступит время, когда российская история полностью освободится от фальши, и соотечественники узнают правду о том, кто кем является в действительности. Объективные исследователи подрывной кампании под названием «деидеологизация Советского Союза», конечно, не обойдут молчанием фигуру одного из первых «советских» стажеров Колумбийского университета США.

Глава 7

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: