Глава 16. Легенда о Белой Бабе. Часть 2. Раскрытие тайн

- Белая Баба ведь не ест волшебников, верно, Грейнджер?
Вся уверенность в этом исчезла после очередного грохота и завывания.
Драко и Гермиона торчали около предполагаемого обиталища Белой Бабы уже около получаса, однако никаких покушений на жизнь несчастных волшебников Баба пока не совершала.
Гермиона пожала плечами.
- Согласно закону номер двенадцать магического законодательства, несовершеннолетний волшебник может воспользоваться магией в случае…
- Грейнджер!
С этой страстной почитательницей законов и правил каши не сваришь. И супа тоже.
- Я спрашиваю тебя о причастности Бабы к делам людоедов, а ты компостируешь мне мозги магическим законодательством. Ты неисправима, Грейнджер!
Неподалёку упал очередной камень. Малфой и Грейнджер не знали, что делать.
***
Рон Уизли печально вздохнул и с тоской посмотрел на большую гору камней, лежащих перед ним. Да… Белая Баба из него хреновая.
***
Спустя ещё минут через двадцать забрезжил рассвет. Драко и Гермиона были в отчаянии.
- Мы не можем сидеть тут до бесконечности, Грейнджер! Мы должны что-то делать, иначе я начну выть, как Баба!
Гермиона лишь пожала плечами и понадеялась, что Малфой не будет кидаться в него камнями. Как Баба.
И вообще, если по-честному, вся эта история с Бабой была до безобразия странной. Баба была какая-то ненатуральная. Некачественная, так сказать. Гермионе, кстати, казалось, что иногда в завываниях Бабы слышались нотки голоса Рона. Странно, не так ли?
Ууу!
Ну вот, опять. Ну неправильная эта Баба и всё тут.
Может, поделиться своими догадками с Роном? А то он совсем зачахнет, бедняжка…
- Эй, Малфой! А вдруг Баба – не Баба?
Драко молча покрутил пальцем у виска.
- Конечно, Грейнджер! Баба – это Дед! Белая Баба и Чёрный Дед. И серо-буро-малиновая в крапинку Внучка. У них секта, видишь ли.
Гермиона фыркнула.
- Малфой, вдруг Баба – это Рон?
Настала очередь Драко фыркать.
- А что же не Поттер? А может, это вообще Долгопупс на пару с Дурслем? Дурсль кидается камнями, а Долгопупс воет! Чудесный дуэт, ты не находишь?
Малфой – клинический идиот, и это не обсуждается!
- Нет, ты прислушайся! Неумелый завывания Бабы напоминают голос Рона, правда? И потом, после недавних событий от Рона много чего ожидать можно…
- Действительно, Грейнджер… Он и в Бабу, и в Деда, и в Санту превратиться может, - усмехнулся Малфой и решительным шагом пошёл на разведку. Гермиона последовала за ним.
***
Столкнув очередной камень, Рон Уизли тяжело вздохнул
Сколько можно выть? Сколько можно греметь? По его смутным предположениям, сюда уже должен был кто-нибудь прийти.
Вообще, Рон считал свой план просто великолепным. Ведь не зря же он рассказывал своим друзьям-туристам тщательно выдуманную легенду о Белой Бабе! Рон две ночи убил, придумывая её! И что теперь? Теперь он стоит, замерзший и голодный, воет, как недоделанный оборотень, и кидается камнями. Жуть, одним словом!
Это была бы такая чудесная шутка, если бы кто-то пришёл!
Но никто не пришёл. И Рон обиделся.
Сейчас он скинет пару камней и чуть-чуть повоет, а потом пойдёт в палатку, спать, раз никто из этих тугодумов шуток не понимает.
***
- Тсс, Малфой, я всё ближе слышу голос Бабы, то есть, тьфу, Рона!
Новоявленные детективы шли по следу.
- Объясни мне, дорогая Грейнджер, почему ты всегда всё знаешь? Сначала ты нашла ту несчастную записку под кроватью МакКалистор (как она там поживает, кстати?), теперь вот почти раскрыла тайну Бабы-Уизли… Ты никогда не задумывалась о карьере помощницы Трелони?
За «помощницу Трелони» Малфой получил вполне ощутимый пинок, ойкнул и больше не желал подшучивать за экстрасенсом-самоучкой.
Они шли в молчании. Малфой думал об удивительных детективных способностях Грейнджер, а сама Грейнджер медленно переваривала в голове мысль о том, что Малфой, возможной, всё же не такая уж и задница.
***
- Аааа! Гермиона, не надо, слышишь, не надо!!!
Бах!
- Грейнджер, ты вознамерилась оставить его без существенных частей тела? Какая молодец! Ай! За что?
Бум!
Друзья, мой вам совет. Не связывайтесь с разгневанной Гермионой Грейнджер. У вас есть непривлекательная возможность остаться без весомых частей тела.
Это я про мозги. А вы что подумали?
***
Когда Драко, Гермиона и Рон (который, к слову, шёл под конвоем в виде Гермионы) пришли к палаткам, солнце уже высоко стояло над горизонтом.
Дадли, Пэнси и Гарри с Невиллом уже встали и готовили завтрак. Они очень удивились, когда увидели у Рона синяки.
- Ты что, со скалы свалился? – спросили они у него, но Рон, насупившись, не ответил.
- Не будет выть всю ночь! – назидательно ответила за Рона Гермиона. – Белой Бабой себя возомнил! Пугать нас с Малфоем вздумал! Ишь ты, организатор!
После рассказанной Гермионой и Драко истории к Рону надолго прилепилась кличка «Белая Баба»…

Глава 17. Лекция о любви

- Знаешь, Грейнджер, я тебя люблю.
Наверное, многие желали бы услышать такую фразу с самого утра, верно? Скорее всего, все бы обрадовались, кинулись бы на объект любви с поцелуями и тому подобное.
Но Гермиона Грейнджер не относилась ко всем. Ну, по крайней мере, на объект её "любви" со свистом полетела подушка.
Драко Малфой выругался и, назвав Грейнджер влюбленной маньячкой, возопил:
- Как ты можешь отвергать мою любовь, о учебник моей души!
"Учебник души" предпочел списать всё на перегрев мозгов Малфоя и уснул. Впрочем, ненадолго...
***
Наверное, всем вам интересно, с чего же это Драко Малфой решил перейти к решительным действиям относительно Гермионы Грейнджер.
Вы думаете, он влюбился? Неплохой вариант, но до влюбленности в "учебник души" Драко Малфою было ещё далеко. Драко Малфой просто хотел победить в конкурсе, о котором ему, а также Невиллу с Дадли любезно напомнил Рон Уизли.
Сначала Драко хотел сказать, что сам.издат. Белых Баб он не слушает, но потом все-таки изменил своё решение. Он просто из принципа не хотел проигрывать Невиллу и Дадли.
- А тем более, - добавил Рон, ища в походной аптечке пластырь (сказались полуночные скидывания камней), - победившего ждёт ценный приз.
Драко не знал, какой ценный приз может быть у Рона, но, как он потом решил, любой приз ему пригодится. К примеру, если приз будет тяжелым, то им можно будет запустить в Поттера или того же Уизли. А если легким, то призом можно будет заткнуть рот тому же Поттеру.
- Вы должны понимать, - говорил Рон, залепляя пластырем рану на руке, - что до конца нашего пребывания у Гарри, как это планировалось, остается всего ничего. Если быть точнее, три дня. А за это время нам нужно будет ещё подвести итоги нашего конкурса, выбраться из леса, доставить Дадли домой и успеть во время приехать домой к Гермионе. А для этого нам нужно торопиться. Поэтому вы, - Рон выразительно посмотредл на троих конкурсантов, - должны успеть заслужить любовь ваших вторых половинок за сегодняшний и завтрашний день.
При словах "вторая половинка" Невилл скорчил гримасу. Ему явно не хотелось быть сердечным другом Гарри Поттера. Ну не любил Невилл экстрим, что уж тут поделаешь...
Драко не интересовала интимная жизнь двух гриффиндорцев. Его больше интересовало, как ему добиться любви Гермионы Грейнджер.
Драко вообще считал, что Рон своим конкурсом перевернет отношения гриффиндорцев и слизерницев, а также нетрадиционные отношения парней и парней.
Парень содрогнулся. В голову полезли не самые нужные мысли. Тьфу ты! Всё это Уизли со своим дурацким конкурсом! Сбил Драко с толку.
Но толк толком, а с Грейнджер делать что-то надо, если Драко хочет победить. А Драко хочет победить. Драко должен победить, иначе он не Малфой.
Вот Драко и принял единственно-верное, на его взгляд, решение. Он просто решил напрямую сказать Грейнджер, что она ему нравится (упаси Мерлин, думал при этом Драко), потом поцеловать её, потом ещё сделать что-нибудь, доказывающее его страстную любовь, а потом победить в конкурсе. Идеальный вариант развития событий, верно?
И вот часов в шесть вечера, когда Гермиона Грейнджер легла отдохнуть, дабы, как она выразилась, "отвлечься от упрямых баранов", как она окрестила всех парней, Драко решил разбудить девушку и ошарашить его хорошей новостью. Драко почему-то считал, что каждая девушка об этом мечтает. В принципе, это было так, но только не Гермиона. Эта дама, как оказалось потом, предпочла бы, чтобы её разбудили выстрелы танка, чем слова Малфоя. Но откуда было знать об этом Драко?
Пробравшись в палатку Гермионы, слизеринец прокашлялся и...
- Знаешь, Грейнджер, я тебя люблю.
Подушки летают хорошо, но по лицу бьют больно.
В этом Драко сразу же уверился.
***
Уже около десяти вечера "сам.издат Белая Баба", как окрестил Рона Драко, и остальные участники веселого похода собрались у костра.
На повестке дня (а если быть точнее, то вечера) стоял вопрос о любви. С чего это вдруг Рона потянуло на разговоры о любви, никто, кроме Драко, Дадли и Невилла, не знал.
- Любовь пересекает наш мир подобно тому, как реки пересекают поля...
- Уизли рехнулся? - вежливо поинтересовалась Пэнси и Гарри.
Гарри пожал плечами. Читать мысли Рона он пока не научился.
-... сколько радостей приносит любовь...
Драко хмыкнул. В его случае "любовь" приносила лишь летающие подушки.
Впрочем, странные отношения с Грейнджер любовью можно было назвать лишь находясь в состоянии алкогольного опьянения.
Да, Гермиона была умная, находчивая, возможно, даже милая, но не больше. Ну, по крайней мере, так казалось Драко.
А вообще, если бы Драко был честен сам с собой, то заметил бы, что иногда он заглядывается на Грейнджер немного большее количество времени, чем нужно. Но Драко этого пока не замечал. Впрочем, как и Грейнджер. Девушка вообще считала Драко смазливым слизеринским трусом, так что ни о каких взглядах она даже не догадывалась.
-... подумайте над этим. Ведь вскоре вас ждут новые открытия, новые любовные переживания и новые отношения...
На словах "новые отношения" Дадлии беспокойно завозился. Он был бы не против новых отношений со счастливой обладательницей кактуса, которая в данный момент демонстративно не замечала ни Рона, ни Дадли.
-... а теперь марш спать! - закончил свою речь Рон.
Кажется, он совсем забыл о том, что он совсем недавно был сам.издат. Белой Бабой, над которой все смеялись. Он, видимо, снова почувствовал себя в шкуре главного судьи. Тоже сам.издат.
***
Гермионе Грейнджер снился странный сон, будто она, Гермиона, находясь в трезвом уме и здравой памяти, обнимает Драко Малфоя и чуть ли не вешается ему на шею.
Ещё более странное событие произошло, когда Гермиона проснулась от чьего-то прикосновения.
Самое странное событие этого вечера случилось, когда девушка поняла, КТО её обнимает.

______
http://vk.com/worldofsomeonesp - моя группа, приглашаю вступить

Глава 18. Признание

Нельзя сказать, чтобы Гермиона не любила объятия. Напротив, она их ообожала.
Но почему же она завопила, как разъяренный гиппопотам, когда Драко её обнял? Не то, чтобы автор знал, как ревут разъяренные гиппопотамы, но именно такое сравнение пришло в голову самому Драко, которому рев Гермионы пришелся как раз в правое ухо. Впоследствии ухо пришлось замотать бинтом, потому что оно действительно сильно пострадало.
Грейнджер пришлось в срочном порядке успокаивать, потому что, ори она и дальше, весь «палаточный городок» попросту оглох бы.
Драко правда не хотел целовать сумасшедшую, как он выразился, Гермиону, но, так как шипения и уговоры замолчать, не подействовали, пришлось идти на крайние меры. Под крайними мерами, разумеется, подразумевался поцелуй.
Хотя сложно было назвать то, что произошло между этими двоими, поцелуем. Это скорее была какая-то несостоявшаяся репетиция детского «дети, возьмитесь за ручки и поцелуйте друг друга в щечку». А всё из-за чего? А всё из-за того, что разъяренный гиппопотам и Гермиона по совместительству ну никак не хотел целоваться с Драко. Ну вообще никак. После этого Драко долго думал над тем, что он слишком часто целуется с Грейнджер. И как же хорошо, думал тогда он, что он совсем её не любит.
Или любит?
***
Никто не знал, каким таким волшебным образом Гермиону удалось успокоить. Это осталось загадкой для всех, включая Дадли, который поздним вечером сидел у костра и сетовал на судьбу.
Как же примитивны мужские мозги! Какие же одинаковые решения они порой принимают!
Дадли, как выяснилось, абсолютно не отличался строением мозгов от Драко, потому что он тоже поцеловал девушку. Впрочем, результата это тоже не принесло, ибо Пэнси Паркинсон очень не любила, когда, целуя её, парень таскает у себя в кармане очень колючий кактус, намереваясь уже в какой раз его ей подарить…
***
Любовь многогранна и удивительна. Так думал Невилл, лежа в палатке и размышляя об этом дурацком конкурсе Рона.
В принципе, сначала всё было хорошо. Они с Гарри неплохо повеселились, делая вид, что любят друг друга. Почему же Невилл сейчас чувствовал, что это он чувствует что-то большее к Гарри?
Невилл правда не знал ответ. Но почему-то ему казалось, что, когда он видит Гарри, его сердце начинает биться быстрее.
Очень очень странно. Не мог же он и в самом деле влюбиться, правда?
***
- Итак, наступил важнейший момент нашего путешествия! – Рон сидел на земле и пытался добыть огонь из камней. Видимо, Рону очень нравилось изображать из себя первобытного неандертальца.
- Твои, Уизли, моменты, всегда приводят к крайне непредсказуемым последствиям, - заметила Пэнси, отдирая колючки от кактуса.
Во время домогательств Дадли она всё же умудрилась потребовать его хотя бы вытащить кактус, ибо целоваться и чувствовать колючки пустынного друга всех роз было крайне неудобно. Дадли, конечно же, исполнил просьбу любимой девушки, вытащил кактус и всучил его недовольной Пэнси. Та приняла его. Ну, а что было делать? Любвеобильный Дадли всё равно бы не отстал.
- Мои моменты, Пэнси, - Рон сделал ударение на имени девушки, - всегда приводят к крайне интересным событиям. Так вот. Дорогие Гермиона, Гарри и Пэнси! Вы не замечали подозрительной активности со стороны Драко, Невилла и Дадли в вашу сторону?
Не стоит, думаю, говорить о том, что в Рона со стороны Пэнси тут же полетел небольшой камень. Ну, нервы у девушки шалят, что уж тут поделаешь.
- Ты шутишь, Уизли? Активности? Дурсль до меня домогался! Истыкал кактусом! Это считается за подозрительную активность?
Не стоит говорить, что это был риторический вопрос.
Рон прокашлялся.
- Что же, а ты, Гарри, замечал что-нибудь подозрительное в поведении Невилла?
Гарри покраснел, как помидор, и промямлил что-то типа того, что он против нетрадиционных отношений. Ну как. Относительно.
- Гарричка! – Невилл упал на колени перед Гарри. – Гарричка!
Эх, на что только не идут люди ради любви, верно?
Рон шикнул на Невилла и обратился к Гермионе:
- Ну, а ты, Гермиона? Что ты можешь сказать о поведении Драко?
Гермиона не знала, что ответить. Малфой, его поведение, его действия, его жесты, его слова – всё в нем медленно, но неотвратимо начинало ей нравится. Она не знала, было ли это результатом какого-то «поведения» Драко, о котором толковал Рон, или нет, но это было, и Гермиона этого боялась, поэтому предпочитала вопить, как разъяренный гиппопотам. Ну, это… До выяснения обстоятельств.
- Малфой… Он вел себя странно, - неуверенно начала она. – Он будто бы пытался сказать мне что-то на языке действий и жестов. Он хотел сказать что-то важное, но не мог сказать это словами…
Драко присвистнул. Не каждая девушка даст такое объяснение его, мягко сказать, приставучим подкатам.
«Вот она, женская логика! - думал Драко, задумчиво кусая травинку. – Никогда не знаешь, что ожидать от женщин в следующий момент. А от Грейнджер уж тем более…»
Рон, услышав слова Гермионы, заметно оживился. Он, по всей видимости, уже знал, кого объявит победителем конкурса…
- А к чему этот вопрос, Рон? – поинтересовалась Гермиона. – Ты знаешь причину странного поведения Драко, то есть Малфоя?
Драко, то есть Малфой хмыкнул. О да, Уизли знал. Уизли настолько хорошо всё это знал, что просто удивительно, откуда ж у него столько мозгов взялось.
Рон прокашлялся.
Наступал момент истины. Сейчас его закидают камнями, ветками, листьями, но потом его занесут в список лучших шутников Хогвартса. Его ждет слава. А ради славы можно и камки с ветками потерпеть.
- Я хочу сделать объявление! – Рон бросил наконец два камня, с помощью которых пытался добыть огонь, и встал на ноги. – Внимание!
В голову Драко засела прочная мысль, что вскоре Гермиону, то есть Грейнджер, придется снова успокаивать поцелуями. Слишком уж бурной может быть её реакция на услышанное.
Все притихли. Казалось, что даже сама природа ожидала слов Рона, настолько было тихо.
Громкий вопль секунд через двадцать огласил поляну, на которой остановились ученики Хогвартса и Дадли.
Драко оказался прав. Реакция Гермионы на признание Рона про конкурс и задание охмурить партнера оказалась слишком бурной.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: