Краткий экскурс в историю возникновения терроризма

Краевое государственное бюджетное образовательное учреждение среднего профессионального образования (среднее специальное учебное заведение) «Красноярский юридический техникум»

Оглавление:

Введение……………………………………………………………………………………………........32.Краткий экскурс в историю возникновения терроризма…………………….5 3.Лицо современного терроризма……………………………………………………………9 4.Терроризм современной России (исследовательская часть)……………...11 1)1994-1999г. 2)1999-2004г. 3)2006-2012г. 4)2012-2014г. 5.Заключение…………………………………………………………………………………………...20 6)Приложения…………………………………………………………………………………………..21 7)Список использованных источников литературы………………………………..23

Введение.Терроризм сегодня - это мощнейшее оружие, инструмент, используемый не только в борьбе против власти, но очень часто и самой властью для достижения своих целей. Как специфическое явление общественно-политической жизни терроризм имеет свою длинную историю, без знания которой трудно понять истоки и практику терроризма. Мотивы действий большинства современных террористических организаций, групп и отдельных лиц весьма далеки от "высоких идеалов". Говоря об актуальности выбранной темы, следует подчеркнуть следующее: Сегодня в России стали проявлять больше общественного внимания к проблеме терроризма, пишутся книги, издаются специальные журналы. Государство, столкнувшееся лицом к лицу с практическим террором, вынуждено заниматься разработкой стратегии и тактики борьбы с ним.

Цель работы : показать какую угрозу и опасность несет мировому сообществу современный терроризм, где его слабые и уязвимые места. Ведь известно, чем больше ты узнаешь о грядущей опасности, тем более эффективно можно ей противостоять.

· В связи с этим были поставлены следующие задачи:

· Выяснить историю возникновения терроризма;

· Определить основную опасность террористической деятельности;

· Исследовать террористические акты, произведенные в России за 1994-2014;

· Выявить основные меры для борьбы с террорам;

· Раскрыть особенности профилактики преступлений террористической направленности;

Основными информационными источниками были:

ü Учебные пособия по обществознанию;

ü Газетные статьи;

ü Книги, посвящённые терроризму;

ü Интернет-ресурсы;

Полный перечень источников информации представлен в разделе « Список использованных источников»

Во время работы с информационными источниками были проведены следующие виды исследовательской деятельности:

Ø Период с 1994 по 2014 был разделен на 4 части, для удобства сравнения;

Ø Были выявлены основные особенности каждой из четырёх частей;

Ø Проанализирована ситуация борьбы против терроризма на Северном Кавказе (а также - частично - и в других регионах РФ) с помощью трехмерной модели, измерениями которой будут продолжительность развертывания, структура и динамика конфликта;

Ø Данные проведенного исследования помещены в таблицу (см. Приложение №1)

Ø

«Терроризм – это ненависть.

Человека к человеку.

Человека к человечеству.»

М.Болтунов

Краткий экскурс в историю возникновения терроризма

  За свою долгую историю терроризм представал в самых разных обличиях,

террор и террористы существуют уже более полутора сотни лет – во многих

странах были Варфоломеевские ночи и сицилийские вечери, врагов – реальных и

мнимых – уничтожали римские императоры, оттоманские султаны, русские цари,

а также многие другие, и каждая страна имеет как минимум одного «героя».

Террористы были всегда. Самая ранняя террористическая группировка –

секта сикариев, которая действовала в Палестине в I веке новой эры и

истребляла представителей еврейской знати, выступавших за мир с римлянами.

В качестве оружия сикарии использовали кинжал или короткий меч – сику. Это

были экстремистски настроенные националисты, возглавлявшие движение

социального протеста и настраивавшие низы против верхов. В действиях

сикариев прослеживается сочетание религиозного фанатизма и политического

терроризма: в мученичестве они видели нечто приносящее радость и верили,

что после свержения ненавистного режима Господь явится своему народу и

избавит их от мук и страданий.

Той же идеологии придерживались и представители мусульманской секты

ассошафинов, убивавшие халифов, префектов, губернаторов и даже правителей:

ими был уничтожен Иерусалимский король Конрад Монферратский. Убийство

являлось для сектантов ритуалом, они приветствовали мученичество и смерть

во имя идеи и твердо верили в наступление нового миропорядка.

В эти же времена в Индии действовали различные тайные общества. Члены

секты «душителей» уничтожали своих жертв с помощью шелкового шнурка, считая

этот способ убийства ритуальным жертвоприношением богине Кали. Один из

членов этой секты сказал: «Если кто-нибудь хоть раз испытает сладость

жертвоприношения, он уже наш, даже если он овладел разнообразными

ремеслами, и у него есть все золото мира. Я сам занимал достаточно высокую

должность, работал хорошо и мог рассчитывать на повышение. Но становился

самим собой, только когда возвращался в нашу секту».

В Китае тайные общества, Триады, были основаны в конце семнадцатого

века, когда маньчжуры захватили две трети территории Китая. Первоначально

они были основаны как тайные общества для свержения господства маньчжуров и

восстановления династии Минь на имперском троне. Эти общества во время

правления династии манчжуров фактически превратились в инструмент местного

самоуправления, взяли на себя многие административные и судебные функции.

Многие Триады расширили философию сопротивления маньчжурским завоевателям

и включили в число противников также "белых дьяволов", в особенности,

британцев, силой навязавших торговлю опиумом Китаю. Триады неоднократно

предпринимали попытки к народному восстанию, жестоко подвалившиеся

маньчжурами. После Восстания Красных Тюрбанов в начале XIX века, маньчжурами

была проведена особо жестокая операция наказания, когда сотни тысяч

китайцев были обезглавлены, закопаны живьем, медленно удушены. В результате

многие члены Триад были вынуждены искать прибежище в Гонконге и США. По

оценкам британских властей более двух третей населения Гонконга того

времени состояло в различных Триадах. К началу XX века прежде легальная

база существования Триад была подорвана репрессиями маньчжур, Триады

постепенно перешли на использование криминальных методов обеспечения своей

деятельности: рэкету, контрабанде, пиратству, вымогательству. В 1911 году

деятельность Триад полностью превратилась из патриотической в криминальную.

Впервые в истории образовалось государство, возглавляемое и управляемой

членами тайных криминальных обществ, которые привлекали отряды боевиков

Триад для расправы над своими политическими противниками.

Две наиболее известные доктрины, оправдывающие террор, – это

«философия бомбы» и «пропаганда делом». «Философия бомбы» появилась в XIX

столетии, ее ярым приверженцем и основоположником теории терроризма, в его

современном понимании, считается немецкий радикал Карл Гейнцген. Он был

убежден, что «высшие интересы человечества» стоят любых жертв, даже если

речь идет о массовом уничтожении ни в чем не повинных людей. Гейнцген

считал, что силе реакционных войск нужно противопоставить такое оружие, с

помощью, которого небольшая группа людей, может создать максимальный хаос, и

призывал к поиску новых средств уничтожения.

Систематические террористические акции начинаются во второй половине

XIX века: в 70-е – 90-е годы анархисты взяли на вооружение «пропаганду

делом» (террористические акты, саботаж), а их основная идея состояла в

отрицании всякой государственной власти и проповеди ничем не ограниченной

свободы каждой отдельно взятой личности. Главными идеологами анархизма на

различных этапах его развития были Прудон, Штирнер, Кропоткин. Анархисты

отвергают не только государственную, но любую власть вообще, отрицают

общественную дисциплину, необходимость подчинения меньшинства большинству.

Создание нового общества анархисты предлагают начать с уничтожения

государства, они признают лишь одно действие – разрушение. В 90-е годы

анархисты повели «пропаганду делом» во Франции, Италии, Испании и

Соединенных Штатах, запугав ничего не понявших граждан так, что те, в конце

концов, стали полагать, что терроризм, экстремизм, национализм, социализм,

нигилизм, радикализм и анархизм – это одно и то же. Этому предшествовало

несколько взрывов в Парижских домах, произведенные, неким Равашолем,

произнесшим следующий монолог: «Нас не любят. Но следует иметь в виду, что

мы, в сущности, ничего, кроме счастья, человечеству не желаем. Путь

революции кровав. Я вам точно скажу, чего я хочу. Прежде всего –

терроризировать судей. Когда больше не будет тех, кто нас сможет судить,

тогда мы начнем нападать на финансистов и политиков. У нас достаточно

динамита, чтобы взорвать каждый дом, в котором проживает судья...». Правда,

этот «идейный террорист» оказался на самом деле обыкновенным уголовником,

промышлявшим воровством и контрабандой.

В 1887 году «Террористическая фракция» партии «Народная воля»

совершает в Петербурге покушение на императора Александра III. В 1894 году

итальянский анархист убивает президента Франции Карно. В 1897 анархисты

совершают покушение на императрицу Австрии и убивают испанского премьер-

министра Антонио Канова. В 1900 жертвой анархистского нападения стал король

Италии Умберто. В 1901 американский анархист убивает президента США Уильяма

Маккинли. В России анархистское движение 1917–19 гг. также свелось к

экспроприациям и открытому террору, причем зачастую под видом анархистов

действовали бандиты и авантюристы. В Москве была создана «Всероссийская

организация анархистов подполья»

Свое продолжение концепции «философии бомбы» и «пропаганды делом»

получили в теории фашизма, возникшей в начале XX столетия в Италии и

Германии. Это была террористическая диктатура самых реакционных сил,

отличающаяся применением крайних форм насилия, шовинизмом, расизмом,

антисемитизмом, идеями военной экспансии и всевластия государственного

аппарата. Был обрушен кровавый террор на все демократические и либеральные

движения, физически уничтожались все действительные и потенциальные

противники нацистского режима. Созданный в фашистской Германии механизм

диктатуры включал в себя отличавшийся крайней жестокостью террористический

аппарат: СА, СС, Гестапо, «Народный трибунал» и др. Под влиянием Италии и

Германии режимы фашистского типа были установлены в Испании, Венгрии,

Австрии, Польше, Румынии. Фашизм явился смертельной угрозой для всего

человечества, поставив под вопрос существование многих народов.

Использовалась тщательно разработанная система массового уничтожения людей,

по некоторым подсчетам, через концентрационные лагеря прошло около 18 млн.

человек всех национальностей Европы.

Лицо современного терроризма Терроризм в любых формах своего проявления превратился в одну из опасных по своим масштабам, непредсказуемости и последствиям общественно-политических и моральных проблем, с которыми человечество вошло в XXI столетие. Терроризм и экстремизм в любых их проявлениях все больше угрожают безопасности многих стран и их граждан, влекут за собой огромные политические, экономические и моральные потери, оказывают сильное психологическое давление. Важной особенностью современного терроризма является его хорошо структурированный и организованный характер. Террористические организации создают единые руководящие органы, систему управления, планирующие подразделения. Отмечены совещания и встречи руководителей наиболее крупных группировок, координация деятельности организаций различной национальной принадлежности. Для создания большего морально-психологического эффекта и общественного резонанса налажено информационно-пропагандистское обеспечение. Ведется работа по отбору и подготовке сторонников, активных функционеров и боевиков в целях их целенаправленного использования в кризисных районах, где одной из конфликтующих сторон являются радикальные мусульманские организации. Террористические методы стали их наиболее излюбленным и используемым оружием на большие массы людей, чем дальше, тем больше уносит жизней ни в чем не повинных людей. Террористические группировки активно используют в своих интересах современные достижения науки и техники, получили широкий доступ к информации и современным военным технологиям. Терроризм приобретает новые формы и возможности в связи с усиливающейся интеграцией международного сообщества, развитием информационных, экономических и финансовых связей, расширением миграционных потоков и ослаблением контроля за пересечением границ.

Сегодня политический терроризм все больше сливается с уголовной преступностью. Их можно порой различить лишь по целям и мотивам, а методы и формы идентичны. Они взаимодействуют и оказывают поддержку друг другу. Нередко преступления уголовного характера маскируются политическими целями, а их участники, выдавая себя за террористов, требуют отношения к себе после ареста как к политическим заключенным.

Нынешний терроризм может служить не только дополнением и органическим элементом, но и детонатором военных конфликтов, в частности, межэтнических, препятствовать мирному процессу. Этим обстоятельством в ряде случаев пытаются воспользоваться в своих геополитических и стратегических интересах США и другие западные страны. Сами страдая от террора, они, тем не менее, готовы сотрудничать с террористическими группировками в тех случаях, когда деятельность последних не направлена в данный момент против тех же США или их союзников. Примеров такой «избирательности» - великое множество.

Современный передел мира повышает роль международного терроризма как инструмента политики даже у вполне нормальных демократических государств. Имеется достаточно много примеров, когда силы международного террора используются, что называется, “на заказ”, в качестве тарана для разрушения существующих структур, нарушения сложившихся военно-политических балансов сил, перекраивания зон интересов, влияния и взаимодействия. В последующем такие государства стремятся сами заполнить образовавшиеся геополитические пустоты, встроиться в те или иные региональные структуры в качестве балансира, миротворца, регулирующей силы в управляемом конфликте. В результате часто возникает симбиоз совершенно разнородных сил, например исламских экстремистов и западных демократий, которые, каждая преследуя свои цели, участвуют своего рода в разделении функций и взятых на себя полномочий в достаточно скоординированном процессе. Другое дело, что в силу различия стратегических целей, их несовпадения и даже стремления переиграть друг друга, использовать «в темную» в дальнейшем между партнерами могут иметь место серьезные разногласия и конфликты. Сегодня очень многие не хотят понимать, что заигрывание с международным терроризмом, попытки использовать его в собственных интересах чреваты серьезными просчетами и проблемами в перспективе.

Криминологи отмечают, что террористические акты из года в год становятся все более тщательно организованными, с использованием самой современной техники, оружия, средств связи. Важнейшим условием борьбы с терроризмом является решительность, непримиримость и жесткость ответных действий, наличие хорошо обученных, натренированных, технически хорошо оснащенных и экипированных специальных подразделений. Но этого мало. Зачастую важнее бывает наличие политической воли и готовности высшего руководства страны к решительным действиям. Проблему противодействия терроризму в России следует рассматривать как важнейшую общегосударственную задачу.

Терроризм в современной России (1994-2014)2014 год будет памятен не только прошедшей Олимпиадой в Сочи, но и мрачным "юбилеем" с момента начала первой военной кампании в Чечне. За прошедшие 20 лет причины протекания и само содержание конфликта на территории бывшей ЧИАССР (и СК в целом) существенно изменилось; с обеих сторон ушли старые лидеры и появились новые; конфликт из открытого вооруженного противостояния приобрел партизанско-террористический характер и вышел за пределы изначальной области возникновения; цели и задачи конфликтантов, равно как и стратегия и тактика существенно изменились.

За истекший срок государство предприняло ряд усилий, которые, тем не менее, не принесли существенного результата, а главная проблема - победа над (международным) терроризмом и экстремизмом - так и не решена. В данном исследование я постараюсь объяснить, почему же события развивались именно так, а не иначе.

Предполагается проанализировать ситуацию с борьбой против терроризма на СК (а также - частично - и в других регионах РФ) с помощью трехмерной модели, измерениями которой будут продолжительность развертывания, структура и динамика конфликта. Поскольку все эти измерения тесно связаны между собой, мы попытаемся рассмотреть их комплексно, лишь формально выделяя каждый из трех обозначенных аспектов.

Мы можем условно разделить рассматриваемый промежуток времени на четыре периода. Ввиду условности деления (проводимого сугубо для удобства анализа) границы периодов тоже будут условны, неточны, размыты. А именно: 1-й период длился с 94 по 98 (99) год, или около 5 лет. Кроме того, этот промежуток почти совпадает со временем существования ЧРИ. Следующий, 2-й этап, пришелся на 1999-2004 (или 2005) годы; третий период длился с 2006 по 2012 и четвертый - с 2012 по 2014.

Теперь, когда мы обозначили хронологические рамки и упомянули, что границы периодов достаточно условны, необходимо сказать о причинах этой условности, как и о том, почему разумно делить прошедшие два десятилетия именно на четыре периода, а не на, скажем, четырнадцать. Дело в том, что каждый из периодов характеризуется специфическим, не встречающимся в другие периоды типом террористической активности, если можно так выразиться. Он представляет собой особый способ осуществления терактов, их объектную направленность, организационную структуру, используемую инфраструктуру и частоту.

"Границами" периодов, в свою очередь, выступают события или цепочки событий, после которых действовавший на текущий момент тип террористической активности сменялся новым. Поскольку эта смена была не единичным волевым событием, а скорее неким континуумом, постольку и "демаркация границ на местности" весьма приблизительна.

В частности, о начале первого периода может говорить такая знаковая цепь событий, как теракты в Невинномысске, Буденновске и Буйнакске и других городах. Все они пришлись на 1995 год (то есть, военные действия в Чечне уже шли в полном разгаре), направлены были против сугубо гражданских лиц и объектов (женщины и дети, больницы и роддома и т.д.). Осуществлены были вне пределов территории развертывания конфликта, всегда осуществлялись с негласной санкции одной из сторон конфликта, повлекли за собой повышение статуса одной из сторон конфликта и усиление внешней (по отношению к региону конфликта) легитимации. Пожалуй, наиболее ярким примером может служить именно теракт в Буденновске со знаменитыми прямыми телефонными переговорами Ш.Басаева (вице-премьера ЧРИ) и В.Черномырдина (премьер-министра РФ).

Для первого периода характерно и то, что непосредственные исполнители терактов, их руководители и политические покровители представляли собой, по сути, руководство одной из сторон конфликта. И если принять во внимание претензию руководителей ЧРИ и официального Грозного на суверенитет и государственный статус, формально ТТА середины 1990-х годов может быть определен, как государственный терроризм.

Организационной структурой, отвечающей за реализацию терактов, по сути, были вооруженные силы сепаратистов, представленные НВФ. То есть на первом этапе развития терроризма на СК не было специального института, отвечающего за этот тип насилия. Отсюда и некоторый "шаблонный", "кустарный" характер "производства" терактов, гипертрофированная роль личного фактора (в большинстве своем теракты устраивали Ш.Басаев, А.Бараев и другие лидеры НВФ). И некоторый ореол "романтичности" и "благородства" (при условии принятия их требований, террористы отпускали заложников, иногда в качестве своеобразной "меры доверия" по отношению к федералам какая-то часть заложников выпускалась до освобождения основной массы), активно тиражируемый СМИ.

Кроме того, дискурс терроризма, в первую очередь, его внутренняя легитимность (в глазах самого чеченского общества и уже - лидеров НВФ) носил сугубо националистический характер. Дж.Дудаев и его преемник, А.Масхадов, провозглашали целью построение независимой демократической (по крайней мере, на первых порах, испытывая некий флер от ВДП) Чеченской Республики. Символизм сепаратистов тоже был явно этнически окрашен: на флаге и гербе ЧРИ изображался тотем чеченцев - волк, предполагалось ввести свою собственную валюту (так называемые "дударики"), обучение в школах переводилось на чеченский язык (при этом, они оставались подчеркнуто светскими) и так далее.

Также можно отметить определенную долю эффективности ТТА данного этапа, ибо под влиянием террористических нападений на соседние с Чечней регионы, негативной картинкой в СМИ, деятельностью правозащитных организаций (Московской хельсинской группы, фонда "Мемориал", комитета "Солдатский матерей") в общественном мнении россиян сложилось убеждение о необходимости остановить войну. Президент РФ Б.Ельцин, в условиях приближающихся выборов, был вынужден прекратить "наведение конституционного порядка" и отложить определение статуса ЧРИ до 2000 года. Тогда путем референдума должно было решиться, будет ли Чечня в составе России или обретет статус суверенного государства. "Хасавюртовский мир" был, пожалуй, верхней точкой, до которой удалось дорасти внешней легитимности террористов. С этого момента она неуклонно ползла вниз, и постепенно представителей Дж.Дудаева - А.Масхадова перестали принимать на международных форумах и в посольствах западных держав (что так резало глаз Кремлю).

Вторая половина 1990-х гг. характерна проникновением в Чечню радикального ислама и таких одиозных его проповедников, как Б.Кебедов. Впоследствии, очевидно, в рамках "народной этимологии" по аналогии с террористами и сепаратистами, они получили в чеченском обществе наименование "ваххабистов" (искаж. "ваххабиты"). Постепенно религиозный дискурс пришел на смену национальному.

Именно 1998-1999 годы были первым переломным моментом в развитии политического терроризма в современной России. В это время наметился раскол в правящей верхушке ЧРИ, была предпринята первая попытка построения исламского государства в отдельно взятой республике и создана инфраструктура, позволившая на втором этапе вынести террор за пределы Чечни. Рассмотрим эти факторы подробнее.

Линия раскола в чеченском руководстве прошла между условными "националистами" во главе с президентом А.Масхадовым и "интернационалистами" во главе с Ш.Басаевым. Первые полагали, что необходимо все силы сосредоточить на построении национального чеченского государства, вторые - что необходимо "освободить" весь СК, и начинать надо с соседнего Дагестана. Ш.Басаев, проигравший президентские выборы, но продолжавший борьбу за лидерство среди сепаратистов с А.Масхадовым, полагал, что успешное вторжение в Дагестан даст ему необходимую поддержку масс, привлечет новых вооруженных сторонников и другие ресурсы для борьбы за верховенство. Следует отметить, что часть полевых командиров (например, братья Ямадаевы) и других лидеров (А.Кадыров, Б.Гантемиров) де-факто сохраняли нейтралитет в этой борьбе, а позднее, в ходе второй войны в Чечне, перешли на сторону федералов.

Вторжение в Дагестан и активная часть КТО в ЧР (официальное название второй войны в Чечне), пришедшиеся на 1999-2002 годы, продемонстрировали, что сепаратистский проект как в рамках ЧРИ, так и шире - других республик СК не пользуется поддержкой сколь-нибудь значительных масс населения, тем более - его большинства. Даже в Дагестане (к слову, уже достаточно исламизированном на тот момент) местные жители весьма прохладно встретили "освободителей", а в скором времени, разобравшись в их подлинных намерениях, взялись за оружие и выступили против них. Внешняя легитимность также заметно снизилась, особенно на Западе (поддержка Россией международной коалиции в Ираке и Афганистане, грамотное информационное освещение КТО).

Терроризм, который на первом этапе был направлен вовне, теперь, в значительной части, был сосредоточен в рамках ДИЧ. Некоторым исключением мы можем назвать теракты в Москве и Волгодонске (1999), Махачкале (2002) и Владикавказе (2003). Но это исключение лишь подтверждает правило, несмотря на масштабность этих терактов и рекордное (на тот момент) число их жертв. Изменились и способы осуществления терактов. Во-первых, стала применяться широко распространенная за рубежом (Палестина, Афганистан, Ирак) тактика самоубийственных подрывов с использованием так называемых "поясов шахидов". Во-вторых, существенно возросла частота совершения терактов. Если раньше нападения случались, что называется, "раз в пятилетку", то теперь не проходило и двух недель, чтобы не было отмечено хотя бы одной (пусть и неудавшейся) террористической атаки. В-третьих, осуществлявшие теракты структуры стали менее зависимы от центра принятия решений, что позволило подполью проводить гибкую "политику" устрашения.

В целом, для этого этапа характерно то, что позднее назовут "чеченизацией". С одной стороны, она предполагала передачу реальных полномочий и ответственности за борьбу против террора на уровень властей ЧР, а с другой - переманивание на свою сторону одних бывших масхадовцев и натравливание их на других. Это позволяло сделать конфликт в Чечне внутричеченским, то есть убрать из него межэтническую компоненту. В качестве побочного (?) эффекта данного процесса выступила этнизация государственной власти в Чечне и формирование там этнократического режима под управлением семьи Кадыровых.

В целом, сепаратистский проект потерпел неудачу. А.Масхадов потерял (как физически, так и в результате "перевербовки" кадыровцами) большую часть сторонников уже к 2004 году. Гибель в результате теракта А.Кадырова (в организации которого был обвинен А.Масхадов) уже не могла изменить новой расстановки сил. А "активное тело" подполья мигрировало в Ингушетию, Кабардино-Балкарию и Дагестан.

В своем знаменитом труде "К вопросу об автономизации" В.И.Ленин выступил с критикой проекта И.В.Сталина о способе объединения советских республик. Сталин полагал, что все другие республики, возникшие на осколках империи, должны войти в РСФСР на правах автономий, Ленин же выступал за союзнический, равноправный характер отношений. У большевиков победила точка зрения Ленина. Реконструировать дискуссию об устройстве будущего салафитского "государства" весьма трудно, но похоже, что в ходе аналогичного спора у салафитов на СК приоритет был отдан "сталинскому" подходу. Самое главное событие третьего этапа - учреждение ИК - означало соподчинение не только уже существовавших "вилайетов", но и тех, которые могут возникнуть в будущем, и которые к СК непосредственно никакого отношения не имеют .

Аналогия с большевиками на этом не заканчивается. Как известно, для РКП(б) революция в России была лишь первым этапом на пути к мировой революции под красным знаменем коммунизма. Точно также и "освобождение" мусульманских территорий России от власти "кяфиров" есть лишь один из этапов на пути к построению мирового халифата под черным знаменем джихада. Можно сказать, что век спустя (к 2017 году) Россия вновь столкнется с поколением активных "революционеров" (в произношении В.Железновой сыгранной И.Чуриковой), только не "красных", а "черных".

Хотя всплеск исламизма приходится на середину 2000-х годов, начало процесса под названием "исламское возрождение" следует искать в конце 1980-х - начале 1990-х годов. Постепенная радикализация исламских богословов была вызвана как отсутствием внутри России мусульманских богословов мирового уровня, так и взаимной настороженностью (если не сказать враждебностью) традиционного духовенства и молодых проповедников.

Исламский дискурс, в принципе не рассматривает этническую принадлежность как определяющую; внутри него групповая самоидентификация строится на безукоризненном соблюдении основ вероучения (так, как их понимают салафиты, разумеется). Как отмечал в своих проповедях тот же Саид Бурятский, "чеченец, если он кяфир - наш враг; русский, если он мусульманин - наш союзник и брат". Внутренняя легитимность, таким образом, стала базироваться на внеэтнической солидарности. Это означало конец "ичкерийского проекта" и ограничивало социальную базу террористов: теперь они могли вербовать своих агентов в достаточно узком слое радикально настроенных мусульман. Для того, чтобы этот слой не истончался, требовалось пополнять его "извне", то есть сделать так, чтобы все новые массы мусульман СК постепенно принимали радикальную форму политического протеста.

Это получилось благодаря изменению объекта террора. Примерно с середины 2000-х годов большую часть жертв терактов на СК стали составлять так называемые силовики, а нападения на объекты инфраструктуры федеральных сил (МВД, ФСБ, ОГВ) стали де-факто нормой жизни. Поворотным моментом тут можно счесть серию знаковых нападений летом-осенью 2004 года (9 мая - убийство А.Кадырова в Грозном; 22 июня - нападение на Назрань; 1-3 сентября - захват заложников в Беслане) и так называемый "Нальчикский мятеж" год спустя. Это были последние столь масштабные теракты не только на СК, но и в РФ в целом.

В последующие годы террористы перешли к тактике "кинжальных" ударов с последующим отступлением. Количество жертв от каждого теракта снизилось на порядок, но самих нападений стало гораздо больше, и таким образом, общее число жертв агрессии только возросло. В частности, с начала 2010-х ежегодное число погибших на СК составляет, в среднем, около 700 человек, а количество терактов и вооруженных нападений превышает 200 случаев. Разумеется, гражданские лица и объекты по-прежнему (хоть и в меньшем объеме) подвергались нападениям, в том числе, и за пределами СК, однако, это не всегда были "рядовые граждане": значительное число жертв в рамках этой категории составляли судьи, чиновники, политики (республиканские и федеральные), а также их родственники.

Провозглашение ИК означало также изменение инфраструктуры терроризма. Во-первых, борьба была перенесена преимущественно в крупные города (в основном, республиканские столицы). Во-вторых, "исполнительным звеном" стали не НВФ, как ранее, а джамааты - автономные локальные боевые ячейки. В-третьих, существенно помолодели исполнители и руководители: в "Ичкерии" боевиками были люди 30-40 лет, а в "Имарате" - 20-25 и даже младше. Также изменились характер осуществляемого насилия, мобилизации и взаимодействия с внешним миром.

Пожалуй, наиболее важной чертой текущего этапа развития терроризма в России можно назвать выход на авансцену так называемых "русских ваххабитов". Феномен этот не такой уж новый, корни его уходят в начало 2000-х годов, но особое внимание прессы он привлек после первого (из небольшой серии в количестве трех) терактов в Волгограде в конце 2013 года. При этом оценка данного феномена в СМИ подчас остро негативная.

Меж тем, сам феномен почти не изучен с научной точки зрения. В академической печати он обойден вниманием, а если и затрагивается отдельными исследователями, то вскользь. Однако, возникновение и распространение "русского ваххабизма" представляет собой самую важную (на данный момент) угрозу национальной безопасности РФ.

Четвертый этап, начавшийся в 2012 году покушением на муфтия Татарстана, очевидно, будет длиться примерно столько же, что и предыдущие этапы (5-6 лет) с той же тенденцией в развитии, а именно: достижение пика всех негативных процессов наступит во второй половине периода.

Четвертый этап с его начала характеризуется отсутствием четких границ "зоны борьбы", общепринятой идеологии (то есть стратегии пропагандистской борьбы, "внешней" идеологии), внешней легитимности (есть косвенные данные, что в условиях сирийского кризиса даже Саудовская Аравия отказалась от поддержки салафитов на СК). С другой стороны, привлечение потенциальных неофитов из числа русских и других коренных народов РФ (в первую очередь, Поволжья), а не только СК, затруднит оперативную работу спецслужб и сведет к минимуму и без того невысокий показатель предотвращения терактов.

Дело в том, что борьба с терроризмом предполагает в качестве предпосылки умение узнавать врага. По внешним признакам (одежда, говор, антропологические характеристики) выходцев из ДИЧ легко отличить от выходцев из Рязанской или Иркутской областей. А как последних отличить друг от друга? Для этого необходима разветвленная агентурная сеть и более высокий уровень профессионализма в работе, чем демонстрирует нынешняя ФСБ.

Более того, если потенциальный террорист, как правило, является мигрантом, то в случае с ДИЧ их попросту мало: более 95% ингушей, чеченцев и дагестанцев проживают в своих "титульных" регионах и их миграционные практики невелики. О русских и других дисперсно расселенных по РФ народах (например, татарах или украинцах) этого не скажешь. Следовательно, потенциальных террористов (точнее, возможных объектов для отслеживания со стороны спецслужб) с появлением "русских ваххабитов" становится на порядок больше.

Это означает (при прочих равных условиях) возрастание террористической угрозы в стране в целом (хотя и некоторое снижение ее в СК), в плане количества как потенциальных терактов, так и жертв от них. В числе опасных зон могут оказаться не только регионы Центра (Москва и Московская область, Санкт-Петербург), но и любые другие регионы с высокой миграционной активностью, в первую очередь, коренного населения.

С другой стороны, мировая практика показала, что терроризм может быть успешен, по сути, лишь как элемент национально-освободительной (антиколониальной) войны или сепаратизма. То есть, в наших условиях, предел эффективности был пройден на первом этапе. Салафиты не борются за отделение какой-либо территории от РФ, но за переустройство самой РФ на базе политического ислама. Сохранение ими террористических практик как метода борьбы означает их же стратегическое поражение. Вопрос лишь в том, доживет ли РФ (то есть нынешняя форма российской государственности) до того дня, когда салафизм оба

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: