ПРЕПОДАВАТЕЛЬ, ВЛАДЕЮЩИЙ СИСТЕМОЙ

Я стоял у телефона-автомата после разговора с богатым папой и думал. Да, мои опасения и недостаток успеха «били» меня и моя мечта отодвинулась. Моя мечта о создании другого вида школьной системы – образовательной программы для людей, желающих быть предпринимателями и инвесторами. Я вспомнил свои школьные годы. Когда мне было 15 лет, однажды в школе меня спросили: «Что Вы собираетесь делать, когда вырастете? Вы собираетесь стать преподавателем, как Ваш папа?» Мой ответ был прямым, честным и убежденным: «Я никогда не буду преподавателем. Стать преподавателем – последняя вещь, которую я хотел бы сделать когда-нибудь». Нет, нельзя сказать, что мне не нравилась школа. Я ненавидел ее. Я испытывал крайне неприятное чувство, когда был вынужден сидеть и слушать кого-то, кто мне не особенно нравился и кого я не очень уважал, слушать, как он месяцами объяснял тему, которая абсолютно меня не интересовала. Я вертелся, суетился, извивался, как червяк, не мог усидеть на своем месте на последней парте в классе, пока, на конец, убегал, вместо того, чтобы идти в школу. Поэтому, когда меня спросили, планировал ли я делать карьеру и идти по стопам своего отца как преподаватель, я чуть не выпрыгнул из своей кожи.

Вряд ли я знал в то время, что страсть – это комбинация любви и ненависти. Я тянулся к знаниям, но ненавидел школу. Я абсолютно не переваривал сидеть там и разрешать запрограммировать себя стать тем, кем я не хотел быть. И таким был не только я.

ИЗВЕСТНЫЕ ЦИТАТЫ ОБ ОБРАЗОВАНИИ

Уинстон Черчилль однажды сказал: «Я всегда готов учиться, но мне не всегда хочется, чтобы меня учили».

Джон Апдайк сказал: «Предприимчивые отцы, позвав на помощь всю свою мудрость, решили, что воспитание детей требует слишком большого напряжения сил их родителей. Так что они обеспечили тюрьмы, называемые школой, оборудовали их орудиями пыток, называемыми образованием».

Норман Дуглас сказал: «Образование – это контролируемое государством предприятие по изготовлению подражателей».

Г.Л. Менкен сказал: «Школьные годы, я уверен, – самые несчастные годы за весь период существования человека. Они наполнены скучными непонятными задачами, новыми и неприятными распоряжениями, зверскими нарушениями здравого смысла и правил приличия».

Галилео Галилей сказал: «Вы не можете научить человека чему-нибудь; Вы можете только помочь ему понять это самому».

Марк Твен сказал: «Я никогда не позволяю, чтобы обучение препятствовало моему образованию».

Альберт Эйнштейн сказал: «В целом, слишком многому обучают детей, особенно в американских школах».

ПОДАРОК ОТ МОЕГО ОБРАЗОВАННОГО ПАПЫ

Человек, который помогал мне найти эти цитаты, был мой высокообразованный, но бедный папа. Он также презирал школьную систему..., хотя он преуспел в этом. Он стал преподавателем, потому что имел мечту изменить 300-летнюю систему, но вместо этого, система раздавила его. Он помнил свою мечту, свою страсть, пробовал изменить систему, но столкнулся с каменной стеной. Это была система, в которой слишком много людей делали деньги, и никто не хотел ничего менять, хотя было много разговоров относительно необходимости изменений.

Возможно человек, который тогда в школе спрашивал о моих планах на будущее, был психоаналитиком, потому что через несколько лет я действительно пошёл стопами отца. Я только не следовал за ним в ту же самую систему. Я выбрал тот же путь, ту же страсть, но создал свою собственную систему. Именно поэтому я был «бездомным». Моя страсть, моя мечта была создать образовательную систему, которая учила бы людей по-другому. Когда мой образованный отец узнал, что Ким и я делаем все, что можем, чтобы установить нашу собственную образовательную систему, он послал те цитаты. Поперек страницы, в верхнем углу было написано: «Продолжайте идти вперед. С любовью, папа».

До того момента, я никогда не знал, насколько мой образованный папа ненавидел систему, и что эта система делала с молодыми людьми. Но после этого жеста поддержки, я многое понял. Мечта, которая вела меня, была той же самой мечтой, которая управляла им все эти годы. Я мечтал почти о том же, что и мой родной отец. Я был похож на него. И я невольно поднял факел от него. Я был преподавателем в душе..., возможно, именно поэтому я так сильно ненавидел ту систему.

Я был похож на моих обоих отцов. От моего богатого папы узнал секреты, необходимые, чтобы стать капиталистом. От моего высокообразованного папы я унаследовал страсть к обучению. И учитывая комбинацию знаний и черт характера двух пап, я мог теперь кое-что сделать относительно образовательной системы. Я не имел желания и возможности изменить существующую систему. Но я имел знания, чтобы создать свою собственную систему.

ГОДЫ ОБУЧЕНИЯ НАЧИНАЮТ ОПЛАЧИВАТЬСЯ

В течение нескольких-лет мой богатый папа учил и опекал меня, чтобы я стал человеком, создающим бизнес и деловые системы. Бизнес, который я развивал в 1977 году, был производственной компанией. Мы были одной из первых компаний, которые выпускали нейлон и некоторые другие ткани ярких цветов. Позже мы начали выпускать «карманчики для обуви» – миниатюрный бумажник из синтетических тканей и материалов, который присоединялся к шнуркам спортивной обуви. В 1978 году бег трусцой стал новым повальным увлечением, и бегуны высказывали пожелание иметь при себе маленький бумажник, куда можно было бы положить ключи, деньги, документы. Именно поэтому я разработал «обувной карман» и торговал этим в разных точках мира. Наш неожиданный успех был феноменален, но скоро страсть к производственной линии и бизнесу ослабла. Мой интерес потух, как только моя небольшая компания начала терять рынки сбыта из-за конкуренции с иностранными компаниями. Такие страны как Тайвань, Корея и Гонконг отгружали изделия, идентичные нашим, и захватывали рынки, которые мы завоевали раньше. Их цены были настолько низки, что не было возможности конкурировать. Они продавали изделия дешевле, чем стоило нам их производство.

Перед нашей небольшой компанией возникла дилемма: бороться с ними, или соединиться с ними. Партнеры поняли, что мы не могли бороться с конкуренцией. Компании, затопляющие рынок дешевыми изделиями, были слишком сильны. Вызов был принят, и мы решили соединиться с ними. Трагедия была в том, что мы должны были отпустить большинство нашего преданного и трудолюбивого штата, чтобы остаться на плаву. Это разбило мне сердце. Когда я приезжал, чтобы осмотреть новые фабрики, мы заключили контракт на производство нашего изделия в Корее и Тайване. Мое сердце снова болело. Условия, в которых эти молодые рабочие должны были работать, были жестоки и негуманны. Я видел, что помещения были очень тесны; пять рабочих работали там, где у нас в Америке разрешено работать только одному рабочему. Моя совесть мучила меня. Я чувствовал ответственность не только за рабочих, которых мы нанимаем в Америке, но и за рабочих за границей, которые теперь работали для нас.

Хотя мы решили финансовую проблему иностранной конкуренции и начали делать много денег, у меня душа не лежала больше к этому бизнесу..., и бизнес начал оседать. Его дух ушел, потому что мой дух ушел. Я больше не хотел стать богатым, если это требовало эксплуатировать так много низкооплачиваемых рабочих. Я начал думать об обучении людей быть владельцами бизнесов, а не служащими бизнеса. В 32 года я начал преподавать, но не понимал еще этого в то время. Мой бизнес начал уменьшаться не из-за недостатка систем, но из-за недостатка внимания или страсти. Как только Ким и я задумали наше новое деловое предприятие, компания по производству бумажника перестала нас интересовать.

УМЕНЬШЕНИЕ МАССЫ

В 1983 году я был приглашен прочитать лекцию в университете Гавайев. Я объяснил им мои взгляды относительно степени защиты работы. Им не понравилось то, что я сказал: «Через несколько лет многие из Вас потеряют работу или будут вынуждены за меньшую зарплату выполнять менее надежную работу, работу с меньшей степенью защиты». Моя работа заставила меня путешествовать по миру, и я имел возможность убедиться в объединенной мощи дешевой рабочей силы и новшеств технологии. Я начал понимать, что рабочий в Азии, Европе, России или Южной Америке действительно конкурировал с рабочими Америки. Я видел, что идея относительно высокой платы и надежной, безопасной работы для рабочих и администраторов ушла в прошлое. Большие компании скоро должны будут делать сокращение и людей, и зарплат, чтобы только быть способными конкурировать.

Меня никогда больше не приглашали в университет Гавайев. Но все же через несколько лет после той моей лекции слова «уменьшение массы» стали стандартной практикой. Каждый раз, когда владельцы хотели сделать своих акционеров счастливыми, происходило «уменьшение массы». С каждым «уменьшением массы» я видел, что люди наверху становятся богаче и богаче, а люди внизу расплачиваются за это. Каждый раз, слыша, как кто-то говорил: «Я посылаю моего ребенка в хорошую школу, поэтому он (или она) может получить хорошую, надежную, безопасную работу» я съёживался. Подготовка к работе – хорошая идея, но на короткий срок, этого недостаточно для длинного срока. Медленно, но уверенно я становился преподавателем.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: