Литературная периодика Серебрянного века

Становление и развитие модернизма в России

В XX веке культура и искусство столкнулись с усложнившейся действительностью, с нарастанием катастрофичности общественного развития, обострением социальных противоречий, с конфликтами, порожденными научно-технической революцией, с глобальными проблемами, затрагивающими интересы всего человечества и как следствие расцветом модернизма.

Начало XX века в общественном сознании было временем ожидания Апокалипсиса. А потому Первая мировая война, а также, как это ни странно, гибель “Титаника”, были восприняты интеллигенцией как вполне закономерные явления. Интеллигенция этого времени жадно искала нового слова о том, как жить и куда идти. Ей хотелось иметь пророков. Но те, кто выступали в этой роли, как правило, говорили о неизбежном конце европейской цивилизации.

Модернизм — достаточно условное обозначение периода культуры конца ХIХ — середины ХХ в., то есть от импрессионизма до нового романа и театра абсурда. Не следует путать искусство модернизма и авангардное искусство, хотя порой грань между ними провести трудно.

Модернизм — явление интернациональное, состоящее из разных школ (имажизм, дадаизм, экспрессионизм, конструктивизм, сюрреализм и др.). Это революция в литературе, участники которой объявили о разрыве не только с традицией реалистического правдоподобия, но и с западной культурно-литературной традицией вообще. Любое предшествующее направление в литературе определяло себя через отношение к классической традиции: можно было прямо провозглашать античность моделью художественного творчества, как классицисты, или предпочитать античности средневековье, как романтики, но все культурные эпохи до модернизма потому сегодня и называются все чаще "классическими", что развивались в русле классического наследия европейской мысли. Модернизм — первая культурная и литературная эпоха, покончившая с этим наследием и давшая новые ответы на "вечные" вопросы. Как писал английский поэт С. Спендер в 1930 году: "Мне представляется, что модернисты сознательно устремлены к тому, чтобы создать совершенно новую литературу. Это следствие их ощущения, что наша эпоха во многих отношениях беспрецедентна и стоит вне любых условностей прошлого искусства и литературы".

Поколение первых модернистов остро ощущало исчерпанность форм реалистического повествования, их эстетическую усталость. Для модернистов понятие "реализм" означало отсутствие усилия к самостоятельному постижению мира, механистичность творчества, поверхностность, скуку размытых описаний — интерес к пуговице на пальто персонажа, а не к его душевному состоянию. Модернисты превыше всего ставят ценность индивидуального художнического видения мира; создаваемые ими художественные миры уникально несхожи друг с другом, на каждом лежит печать яркой творческой индивидуальности.

Им выпало жить в период, когда рухнули ценности традиционной гуманистической культуры, — "свобода" означала очень разные вещи в западных демократиях и в тоталитарных государствах; кровавая бойня Первой мировой войны, в которой впервые было применено оружие массового поражения, показала истинную цену человеческой жизни для современного мира; гуманистический запрет на боль, на физическое и духовное насилие сменился практикой массовых расстрелов и концлагерей. Модернизм — искусство дегуманизированной эпохи (термин испанского философа Хосе Ортеги-и-Гассета); отношение к гуманистическим ценностям в модернизме неоднозначно, но мир у модернистов предстает в жестком, холодном свете. Используя метафору Дж. Конрада, можно сказать, что герой модернистского произведения словно остановился на ночлег в неуютной гостинице на краю света, с весьма подозрительными хозяевами, в обшарпанной комнате, освещенной безжалостным светом лампочки без абажура.

Поэтика «старших» символистов

В начале 1890-х годов заявили о себе "старшие символисты": Дмитрий Сергеевич Мережковский, Валерий Яковлевич Брюсов, Николай Максимович Минский (Виленкин), Константин Дмитриевич Бальмонт, Федор Кузьмич Сологуб (Тетерников), Зинаида Николаевна Гиппиус, Мирра Лохвицкая (Мария Александровна Лохвицкая) и др. Идеологами и мэтрами старших символистов стали Д. Мережковский и В. Брюсов.

"Старших символистов" нередко называют импрессионистами и декадентами.

Уже к концу прошлого века, в качестве реакции на критический реализм и натурализм предшествующей эпохи, творческая интеллигенция Европы переболела недолгой, но острой болезнью так называемого декадентства (от фр. decadence — упадок). Впервые появившись во Франции, декадентские настроения безнадежности, неприятия жизни, крайнего индивидуализма затронули значительную часть художников многих направлений и видов искусств, но прежде всего — поэтов. В разных странах подобное состояние духа проявлялось в разное время. В России, например, оно с особой выразительностью дало о себе знать на рубеже двух веков, в канун первой мировой войны и февральской революции 1917 года. К тому времени европейское искусство в целом уже стало приобретать новые, не свойственные ему ранее черты, которые одним из первых попытался осмыслить и проанализировать Н.А. Бердяев. Он, в частности, писал: «Много кризисов искусство пережило за свою историю... Но то, что происходит с искусством в нашу эпоху, не может быть названо одним из кризисов в ряду других. Мы присутствуем при кризисе искусства вообще, при глубочайших потрясениях в тысячелетних его основах. Окончательно померк старый идеал классически прекрасного искусства, и чувствуется, что нет возврата к его образам».

Сологуб:

О смерть! я твой! Повсюду вижу

Одну тебя, – и ненавижу

Очарование земли.

Людские чужды мне восторги,

Сраженья, праздники и торги,

Весь этот шум в земной пыли.

Твоей сестры несправедливой,

Ничтожной жизни, робкой, лживой,

Отринул я издавна власть...

Поэтика «младших» символистов

«Младшие» символисты (А. Блок, А. Белый, В. Иванов) на первый план выдвигали философские искания. Читателю символисты предлагали красочный миф о мире, созданном по законам вечной Красоты. Если к этому добавить изысканную образность, музыкальность и легкость слога, становится понятной устойчивая популярность поэзии этого направления. Влияние символизма с его напряженными духовными исканиями, пленительным артистизмом творческой манеры испытали не только сменившие символистов акмеисты и футуристы, но и писатель-реалист А.П. Чехов. В основе платформы «младших» символистов лежит идеалистическая философия В. Соловьева с его идеей Третьего Завета и пришествия Вечной Женственности. В. Соловьев утверждал, что высшая задача искусства - «...создание вселенского духовного организма», что художественное произведение это - изображение предмета и явления «в свете будущего мира», с чем связано понимание роли поэта как священнослужителя. В этом заключено, по разъяснению А. Белого, «соединение вершин символизма как искусства с мистикой».

Блок:

О, я хочу безумно жить:
Всё сущее — увековечить,
Безличное — вочеловечить,
Несбывшееся — воплотить!

Поэтика акмеистов

Акмеизм (от греч. akme — высшая степень чего-либо, расцвет, зрелость, вершина, остриё) — одно из модернистских течений в русской поэзии 1910-х годов, сформировавшееся как реакция на крайности символизма.

Преодолевая пристрастие символистов к «сверхреальному», многозначности и текучести образов, усложненной метафоричности, акмеисты стремились к чувственной пластически-вещной ясности образа и точности, чеканности поэтического слова. Их «земная» поэзия склонна к камерности, эстетизму и поэтизации чувств первозданного человека. Для акмеизма была характерна крайняя аполитичность, полное равнодушие к злободневным проблемам современности.

Акмеисты, пришедшие на смену символистам, не имели детально разработанной философско-эстетической программы. Но если в поэзии символизма определяющим фактором являлась мимолетность, сиюминутность бытия, некая тайна, покрытая ореолом мистики, то в качестве краеугольного камня в поэзии акмеизма был положен реалистический взгляд на вещи. Туманная зыбкость и нечеткость символов заменялась точными словесными образами. Слово, по мнению акмеистов должно было приобрести свой изначальный смысл.

Высшей точкой в иерархии ценностей для них была культура, тождественная общечеловеческой памяти. Поэтому столь часты у акмеистов обращения к мифологическим сюжетам и образам. Если символисты в своем творчестве ориентировались на музыку, то акмеисты — на пространственные искусства: архитектуру, скульптуру, живопись. Тяготение к трехмерному миру выразилось в увлечении акмеистов предметностью: красочная, порой экзотическая деталь могла использоваться с чисто живописной целью. То есть «преодоление» символизма происходило не столько в сфере общих идей, сколько в области поэтической стилистики. В этом смысле акмеизм был столь же концептуален, как и символизм, и в этом отношении они, несомненно, находятся в преемственной связи.

Отличительной чертой акмеистского круга поэтов являлась их «организационная сплоченность». По существу, акмеисты были не столько организованным течением с общей теоретической платформой, сколько группой талантливых и очень разных поэтов, которых объединяла личная дружба. У символистов ничего подобного не было: попытки Брюсова воссоединить собратьев оказались тщетными. То же наблюдалось у футуристов — несмотря на обилие коллективных манифестов, которые они выпустили. Акмеисты, или — как их еще называли — «гиперборейцы» (по названию печатного рупора акмеизма, журнала и издательства «Гиперборей»), сразу выступили единой группой. Своему союзу они дали знаменательное наименование «Цех поэтов». А начало новому течению (что в дальнейшем стало едва ли не «обязательным условием» возникновения в России новых поэтических групп) положил скандал.

Осенью 1911 года в поэтическом салоне Вячеслава Иванова, знаменитой «Башне», где собиралось поэтическое общество и проходило чтение и обсуждение стихов, вспыхнул «бунт». Несколько талантливых молодых поэтов демонстративно ушли с очередного заседания «Академии стиха», возмущенные уничижительной критикой в свой адрес «мэтров» символизма. Надежда Мандельштам так описывает этот случай: «„Блудный сын“ Гумилева был прочитан в „Академии стиха“, где княжил Вячеслав Иванов, окруженный почтительными учениками. Он подверг „Блудного сына“ настоящему разгрому. Выступление было настолько грубое и резкое, что друзья Гумилева покинули „Академию“ и организовали „Цех Поэтов“ — в противовес ей».

А через год, осенью 1912 года шестеро основных членов «Цеха» решили не только формально, но и идейно отделиться от символистов. Они организовали новое содружество, назвав себя «акмеистами», т. е. вершиной. При этом «Цех поэтов» как организационная структура сохранился — акмеисты остались в нем на правах внутреннего поэтического объединения.

Главные идеи акмеизма были изложены в программных статьях Н. Гумилева «Наследие символизма и акмеизм» и С. Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии», опубликованных в журнале «Аполлон» (1913, № 1), издававшемся под редакцией С. Маковского. В первой из них говорилось: «На смену символизму идет новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм ли (от слова akme — высшая степень чего-либо, цветущая пора) или адамизм (мужественно твердый и ясный взгляд на жизнь), во всяком случае, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме. Однако, чтобы это течение утвердило себя во всей полноте и явилось достойным преемником предшествующего, надо чтобы оно приняло его наследство и ответило на все поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом».

Акмеизм насчитывает шестерых наиболее активных участников течения: Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий, М. Зенкевич, В. Нарбут. На роль «седьмого акмеиста» претендовал Г. Иванов, но подобная точка зрения была опротестована А. Ахматовой, которая заявляла, что «акмеистов было шесть, и седьмого никогда не было». С ней был солидарен О. Мандельштам, считавший, впрочем, что и шесть — перебор: «Акмеистов только шесть, а среди них оказался один лишний…» Мандельштам объяснил, что Городецкого «привлек» Гумилев, не решаясь выступать против могущественных тогда символистов с одними «желторотыми». «Городецкий же был [к тому времени] известным поэтом…». В разное время в работе «Цеха поэтов» принимали участие: Г. Адамович, Н. Бруни, Нас. Гиппиус, Вл. Гиппиус, Г. Иванов, Н. Клюев, М. Кузмин, Е. Кузьмина-Караваева, М. Лозинский, В. Хлебников и др. На заседаниях «Цеха», в отличие от собраний символистов, решались конкретные вопросы: «Цех» являлся школой овладения поэтическим мастерством, профессиональным объединением.

Акмеизм как литературное направление объединил исключительно одаренных поэтов — Гумилева, Ахматову, Мандельштама, становление творческих индивидуальностей которых проходило в атмосфере «Цеха поэтов». История акмеизма может быть рассмотрена как своеобразный диалог между этими тремя выдающимися его представителями. Вместе с тем от «чистого» акмеизма вышеназванных поэтов существенно отличался адамизм Городецкого, Зенкевича и Нарбута, которые составили натуралистическое крыло течения. Отличие адамистов от триады Гумилев — Ахматова — Мандельштам неоднократно отмечалось в критике.

Как литературное направление акмеизм просуществовал недолго — около двух лет. В феврале 1914 г. произошел его раскол. «Цех поэтов» был закрыт. Акмеисты успели издать десять номеров своего журнала «Гиперборей» (редактор М. Лозинский), а также несколько альманахов.

Ахматова:

Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
— Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру."
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру"

Поэтика футуристов

Футуризм (от лат. futurum — будущее) — общее название художественных авангардистских движений 1910-х — начала 1920-х гг. XX в., прежде всего в Италии и России.

Футуризм отличался крайне экстремистской направленностью. Это течение претендовало на построение нового искусства — «искусства будущего», выступая под лозунгом нигилистического отрицания всего предшествующего художественного опыта. Маринетти провозгласил «всемирно историческую задачу футуризма», которая заключалась в том, чтобы «ежедневно плевать на алтарь искусства».

Футуристы проповедовали разрушение форм и условностей искусства ради слияния его с ускоренным жизненным процессом XX века. Для них характерно преклонение перед действием, движением, скоростью, силой и агрессией; возвеличивание себя и презрение к слабому; утверждался приоритет силы, упоение войной и разрушением. В этом плане футуризм по своей идеологии был очень близок как правым, так и левым радикалам: анархистам, фашистам, коммунистам, ориентированным на революционное ниспровержение прошлого.

Футуристы писали манифесты, проводили вечера, где манифесты эти зачитывались со сцены и лишь затем — публиковались. Вечера эти обычно заканчивались горячими спорами с публикой, переходившими в драки. Так течение получало свою скандальную, однако, очень широкую известность

Учитывая общественно-политическую ситуацию в России, зерна футуризма упали на благодатную почву. Именно эта составляющая нового течения была, прежде всего, с энтузиазмом воспринята русскими кубофутуристами в предреволюционные годы. Для большинства из них «программные опусы» были важнее самого творчества.

Русские авангардисты начала века вошли в историю культуры как новаторы, совершившие переворот в мировом искусстве — как в поэзии, так и в других областях творчества. Кроме того, многие прославились как великие скандалисты. Футуристы, кубофутуристы и эгофутуристы, сциентисты и супрематисты, лучисты и будетляне, всеки и ничевоки поразили воображение публики. Они оказались провозвестниками современных «художественных стратегий» — то есть умения не только создавать талантливые произведения, но и находить самые удачные пути для привлечения внимания публики, меценатов и покупателей.

Поэзия русского футуризма была теснейшим образом связана с авангардизмом в живописи. Не случайно многие поэты-футуристы были неплохими художниками — В. Хлебников, В. Каменский, Елена Гуро, В. Маяковский, А. Крученых, братья Бурлюки.

Основные признаки футуризма:

— бунтарство, анархичность мировоззрения, выражение массовых настроений толпы;

— отрицание культурных традиций, попытка создать искусство, устремленное в будущее;

— бунт против привычных норм стихотворной речи, экспериментаторство в области ритмики, рифмы, ориентация на произносимый стих, лозунг, плакат;

— поиски раскрепощенного «самовитого» слова, эксперименты по созданию «заумного» языка;

— культ техники, индустриальных городов;

— пафос эпатажа.

Литературная периодика Серебрянного века

Ежемесячный литературный журнал ("альманах"); редакторы Сергей Городецкий (затем - А.Петраковский и А.Флоренский); издатели - А.Антоновская и И.Полинин. Журнал выходил в 1918-1919 гг. Тифлисе (Тбилиси), во времена меньшевистского правления; тогда в Тифлисе сложилась мощная русская колония (в частности, из эмигрировавших из России деятелей культуры). Инициаторы издания так определяли свою цель: "В смысле эстетических верований мы будем держаться основного русла нового русского и европейского искусства. Оно определилось в России журналами "Мир искусства" и "Золотое руно", заменяя лабораторную узость последних более пространным горизонтом" (под последним понималось, в частности, широкое освещение "культуры Закавказья"). "Ars" объединил на своих страницах литераторов России, Грузии и Армении, примыкавших к таким различным направлениям, как символизм, акмеизм, футуризм.

Абраксас.

Выходил в Петрограде в октябре-ноябре 1922 и феврале 1923 гг. под редакцией Ореста Тизенгаузена, Михаила Кузмина и Анны Радловой. Фактически журнал являлся органом эфемерной литературной группы "эмоционалистов", возглавлявшейся М.Кузминым. В декларации, подписанной М.Кузминым, А.Радловой, С.Радловым и Ю.Юркуном, "эмоционалисты" утверждали: "Сущность искусства - производить единственное, неповторимое эмоциональное действие через передачу в единственной, неповторимой форме единственного, неповторимого эмоционального восприятия... Преодоление материала и форм есть условие успешного творчества, а не задача его и не цель...". "Абраксас" - интересный памятник той пореволюционной литературы, которая не принадлежала к советскому литературному истеблишменту.

Альбатрос.

Еженедельный художественно-литературный и научный иллюстрированный журнал, издание Культурно-просветительского отдела Морского комиссариата. Единственный N 1 вышел в ноябре 1918 г. в Петрограде с целью "удовлетворения духовных запросов широких масс пролетариата и крестьянства и развития в них живого творческого начала в области строительства жизни на основах социализма и социалистического идеала", а также "освещения вопросов пролетарского мировоззрения и нового культурного строительства". Журнал ориентировался на новую пролетарскую литературу.

Без муз.

Художественное периодическое издание, единственный номер которого вышел летом 1918 г. в Нижнем Новгороде. "Без муз" - одно из характерных "летучих" изданий первых лет советской власти, в котором участвовали немногочисленные местные и столичные (или оказавшихся в то время в Нижнем Новгороде) писатели. Издание носило преимущественно авангардную, футуристическую ориентации (среди авторов журнала - Н.Асеев, С.Спасский, С.Третьяков, В.Хлебников).

Гостиница для путешествующих в прекрасном.

Выходил нерегулярно в Москве в 1922-1924 гг. Издание Ассоциации вольнодумцев в Москве; редактор Николай Савкина. Журнал являлся органом группы имажинистов, в которую входили А.Мариенгоф, В.Шершеневич, А.Кусиков, Р.Ивнев, С.Есенин и др.; имажинисты утверждали примат самоцельного образа и формотворчества в искусстве. В частности, в редакционной статье в N 1 писалось: "Граждане, бросьте ваши номенклатуры: левый фронт, ets, etc. Бросьте: где правые? где левые? где революция? где контрреволюция? Применительно к поэзии эти определения - нуль...". Издание журнала было прекращено по решению Главлита.

Дом искусств.

Выходил в конце 1920 - осенью 1921 гг. в Петрограде. Издание организации работников литературы и искусства Дом искусств, существовавшей в Петрограде в 1919-1922 г. В редакционной коллегии журнала значились: Максим Горький, Мстислав Добужинский, Евгений Замятин, Николай Радлов, Корней Чуковский и Владимир Щербачев. В двух номерах "Дома искусств" были опубликованы произведения, вошедшие в историю русской литературы XX века. Журнал приобрел скандальную известность из-за опубликованных в нем статей К.Чуковского "Ахматова и Маяковский" и Е.Замятина "Я боюсь"; в последней, в частности, писалось: "Я боюсь, что настоящей литературы у нас не будет, пока не излечимся от какого-то нового католицизма, который не меньше старого опасается всякого еретического слова. А если неизлечима эта болезнь - я боюсь, что у русской литературы одно только будущее: ее прошлое". Возможно, именно резкая полемика вокруг этой статьи воспрепятствовала продолжению издания.

Жизнь (1922).

Ежемесячный литературно-художественный и научно-популярный журнал. Три номера вышли в Москве весной-летом 1922 г. в издательство "Моспечать" под редакцией литератора Валерия Язвицкого; ответственный редактор Б.А.Кронин. "Жизнь" была органом литературно-издательского товарищества "Литэмуза" и ставил перед собой цель "восстановления культурных связей", разрушенных после войны и революции. "Учитывая почти полное отсутствие большой периодической прессы, - писали редакторы журнала, - мы, по возможности, откроем страницы журнала всем серьезным и жизненным течениям, как в науке, так и в искусстве". Журнал был подвергнут неоправданно резкой критике в "Правде" и "Известиях", после чего его издание прекратилось.

Жизнь (1924).

Ежемесячный журнал литературы, быта и общественной жизни. Единственный N 1 вышел в Москве в июне 1924 г. под редакцией большевистских литераторов Демьяна Бедного, Павла Лебедева-Полянского, Льва Сосновского и Владимира Фриче (издательство "Новая Москва").

Журнал для всех.

Ежемесячник литературы, науки и общественной жизни. Первые N 1-4 вышли в сентябре-декабре 1928 г. в Москве; с N 2 за 1930 г. журнал выходил под заглавием "Пролетарский авангард". В редколлегию журнала входили пролетарские писатели Владимир Бахметьев (ответственный редактор), Феоктист Березовский, Федор Гладков, Николай Ляшко и партийный деятели Владимир Нарбут и Арон Сольц (к 1929 г. В.Нарбут, Ф.Березовский и А.Сольц выходят из редколлегии). Как и журналы "Кузница" и "Рабочий журнал", "Журнал для всех" был органом литературной группы "Кузница", которая в 1928 г. предприняла попытку придать своей деятельности всесоюзный масштаб. Издатели журнала заявили широкую программу знакомства читателей "с романами, повестями, рассказами и стихами лучших современных писателей и поэтов СССР". Однако эта попытка не удалась. Публикация первых же произведений непролетарских писателей-"попутчиков" (Всеволода Иванова и Бориса Пильняка) была осуждена в официальной печати и редакция была вынуждена отмежеваться от них. В дальнейшем "Журнал для всех" ориентировался исключительно на пролетарских писателей. Издание журнала прекращено в октябре 1932 г., в связи с начавшимся объединением писателей в единый Союз советских писателей.

Записки мечтателей.

Выходил нерегулярно в Петрограде в 1919-1922 гг. в издательстве "Алконост". Объединял вокруг себя преимущественно писателей-символистов: Александра Блока, Андрея Белого, Алексея Ремизова, Федора Сологуба, а также Иванова-Разумника, Владислава Ходасевича и др.

Звезда.

Ежемесячный (в 1924-1926 гг. двухмесячный) литературно-общественный и научно-популярный журнал. Начал выходить в 1924 г. в Ленинграде под редакцией советского партийного и общественного деятеля Ивана Майского (затем редакторами журнала были Г.Горбачев, П.Петровский и др.). В предисловии от редакции в N 1 писалось: "Возобновляя вековую традицию толстых журналов в Петрограде после пятилетнего перерыва, "Звезда" ставит своей основной задачей служить делу марксистского воспитания новой, выдвинутой революцией, рабоче-крестьянской интеллигенции". Редакция "Звезды" пыталась создать внегрупповое издание, соединив на своих страницах литераторов "попутчиков" и пролетарских писателей. Журнал выходит по сей день в Санкт-Петербурге.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: