СВИДЕТЕЛЬСКИЕ ПОКАЗАНИЯ ЖУКОВ

Исследуя геологические условия и такие загадочные вещи, как останки чувствительных к температуре жуков (присутствие или отсутствие определенных видов в данных пластах дает нам точный «температурный лист» тех эпох, в которые отложились эти пласты), Хойл и Викрамасингх составили четкую хронологию ключевых событий ледникового периода.

Они показали, что, хотя ледяные покровы и начали таять приблизительно 17 тысячелетий назад и процесс этот состоял из ряда нерегулярных продвижений вперед и отступлений — возможно, в результате параллельного ряда небольших столкновений, — самые заметные повышения температуры произошли в двух изолированных случаях: один — 13—12 тысячелетия назад; другой — 11—10 тысячелетия назад.

Вот как Фред Хойл описывает весь процесс:

«13 тысяч лет назад Нью-Йорк был покрыт несколькими сотнями метров льда, как и на протяжении большей части предыдущих 100 тысячелетий. Затем с поразительной неожиданностью по всей Скандинавии и Северной Америке исчезли ледники. В Британии температура резко поднялась со средней летней в 8 градусов до 18 градусов по Цельсию, причем всего за несколько десятилетий — в мгновение ока по историческим меркам.

Температура вскоре начала падать, и немного менее 11 тысячелетий назад ледники вернулись, но еще не в полном объеме. В Северной Британии они покрыли вершины гор, но не дотянули до дна долин… Затем (около) 10 тысяч лет назад случился второй теплый импульс. Опять в течение одной человеческой жизни температура резко скакнула вверх на 10 градусов по Цельсию — в одно мгновение с исторической точки зрения. И во второй раз фокус удался. Он вывел климат Земли из ледникового периода, длившегося 100 тысячелетий, в теплый межледниковый период, ставший существенным для развития истории и цивилизации».

Вслед за первым импульсом «переход от холода к теплу произошел лишь за несколько десятилетий». После второго импульса еще более драматическое — на самом деле, решающее — потепление наступило, как мы видели, на протяжении одной человеческой жизни.

Поэтому Хойл, естественно, стал исследовать, что могло вызвать столь внезапные и глубокие изменения всемирного климата:

«Меня занимало главным образом… не столько происхождение ледникового периода, сколько его завершение. Что могло покончить моментально с ситуацией, длившейся десятки тысячелетий? Очевидно, что только некое чрезвычайно катастрофическое событие, нечто способное смыть высотную мглу, увеличив парниковый эффект достаточно, чтобы поднять температуру почти моментально на десять градусов по Цельсию… Более того, если бы только не потеплел океан, все бы вскоре вернулось на круги своя. Разница между теплым и холодным океанами равнозначна примерно десятилетнему поступлению солнечного света. Так, тепло, произведенное «водно-паровой теплицей», должно поддерживаться по меньшей мере в течение десятилетия, дабы произвести требуемое преобразование океана, и все это время вода, внезапно выброшенная в стратосферу, должна была бы там и оставаться. Нужное количество воды настолько огромно — 100 триллионов тонн, что речь может идти лишь об одном причинном событии — падении объекта размером с комету в большой океан».

В полном согласии с рассуждениями Хойла работающие независимо от него ученые недавно сообщили о недвусмысленных доказательствах не одного, а двух крупных океанских импактах около 10 тысячелетий назад — в Тасмановом море к юго-востоку от Австралии и в Китайском море близ Вьетнама. Эти два удара вместе вполне могли вызвать полное драматизма всемирное потепление, случившееся в то время. Чандра Викрамасингх, бывший студент Хойла, а ныне профессор прикладной математики и астрономии в Кардиффском университете, полностью поддерживает идею океанских им-пактов. В 1998 году он сказал нам:

«Оледенение — естественное состояние для Земли, и в этом нет сомнений… Огромное количество воды должно было быть добавлено в форме катаклизма, чтобы можно было покончить с длительным периодом оледенения, царившего на Земле еще 20 тысячелетий назад… Полагаю, нет сомнений в том, что имели место столкновения, что геологическая летопись Земли отмечена столкновениями, датированными последними 65 миллионами лет и ранее…»

ЭРА СОЗВЕЗДИЯ ЛЬВА

По Хойлу, покончившие с последним ледниковым периодом столкновения должны были быть «с довольно крупными объектами — скажем, до 10 миллиардов тонн». Хойл признает, что был поражен, когда впервые осознал, что только столкновение с объектом подобного размера могло бы объяснить все имеющиеся факты. Поразило же его это потому, что ученые обычно относят все подобные бурные события на миллионы лет в прошлое, а никак не на 13 тысячелетий назад. К тому же не странно ли, что за 4,5 миллиарда лет — время известного нам существования Земли — осколки гигантской кометы «выбрали» для столкновения с нашей планетой именно тот период, когда современные в анатомическом смысле человеческие существа, принадлежащие к совершенно новому виду гомо сапиенс — к тому времени единственному выжившему виду рода гомо, т. е. точно такие люди, как и мы, — оказались в наличии, чтобы засвидетельствовать это событие?

«Затем, — рассказывает Хойл, — я понял, что ответ на этот вопрос заложен в том, что ныне называют «человеческий принцип», гласящий: сам факт нашего существования может быть использован для того, чтобы пренебречь невероятностью всего, что в пользу для нашего существования. Если история и цивилизация были порождены прибытием периодической гигантской кометы, то исключается всякая случайность нашей связи во времени с этой кометой. Прибытие кометы было случайным, но наша связь с его последствиями не случайна».

Говоря, что «история и цивилизация были порождены кометой, Хойл имел в виду, что, покончив с ледниковым периодом, она создала необходимые условия для возникновения культуры и всех достижений человечества. Мы также понимаем силу человеческого принципа, но пришли к совершенно иному выводу. По нашему мнению, цивилизация действительно драматически связана со столкновениями с расколовшейся гигантской кометой, но никоим образом не была «порождена» ими. Напротив, мы полагаем, что она едва не погибла от этих столкновений. Мы придерживаемся нашей версии о передовой допотопной культуре, которая расцвела во время ледникового периода в тех районах мира, что были в то время гостеприимными, а сейчас находятся под стометровым слоем воды. По нашей гипотезе, это великое доисторическое царство сначала было страшно ослаблено, а потом и полностью разрушено двойным столкновением, которое вывело Землю из долгого ледяного оцепенения и оставило после себя горстку уцелевших.

Как совершенно правильно отмечали Хойл и Викрамасингх, эти столкновения произошли соответственно в одиннадцатом тысячелетии до н. э. (13 000-12 000 лет назад) и в девятом тысячелетии до н. э. (11 000-10 000 лет назад). Сразу же бросается в глаза почти полное совпадение этих дат с «Эрой Льва», когда созвездие Льва служило «пристанищем» для Солнца во время весеннего равноденствия, т. е. в период 2160 лет, ограниченный 10 970 годом до н. э. (12 970 лет назад) и 8810 годом до н. э. (10 810 лет назад). Как мы уже видели, эта «Эра» отмечена, похоже, «равноденственным» львинотелым Сфинксом Гизы, который одновременно привлекает наше внимание к Марсу по ассоциации с «Гором Красным».

Сфинкс эродировал под воздействием долгих периодов ливневых дождей и действительно может быть датирован одиннадцатым тысячелетием до н. э., с чем готово согласиться все большее число геологов. Могло ли его сооружение быть инициировано каким-то образом первым из двух столкновений Земли с большими кометными болидами в Эру Льва?

И почему здесь должна быть какая-то связь с Марсом?

Глава 25

НЕБЕСНЫЙ БЫК

Данные Фреда Хойла о том, что случилось с Землей в конце ледникового периода, соответствуют теории Клюба и Нэпиера о распавшейся гигантской комете. Вспомним хронологию: считается, что комета (а верхний предел размеров этих ужасных объектов не известен) оказалась на орбите, пересекающей земную, около 50 тысячелетий назад. На протяжении последующих 30 тысячелетий она оставалась практически целой. Затем, около 20 тысячелетий назад, она перенесла где-то на своей орбите массированное «дробление».

Начиная с периода приблизительно 17 тысячелетий назад ее многомегатонные осколки могли время от времени сталкиваться с Землей, вызывая постепенное уменьшение оледенения. Но одновременно имели место два особенно крупных, катастрофических океанских импакта — один в одиннадцатом тысячелетии до н. э. и другой в девятом тысячелетии до н. э.

Они настолько подняли мировую температуру, что покончили с ледниковым периодом. Оба импакта произошли во время астрономической «Эры Льва», той самой, которую символизирует Великий сфинкс Гизы.

«Второе я» Сфинкса — «Гор Красный» — также говорит о Марсе, который, похоже, имеет свои собственные пирамиды и «Сфинкса». Последний пялится вверх с опустошенной и испещренной кратерами поверхности красной планеты подобно завуалированному человеческому черепу…

СИГНАЛ?

В конце предыдущей главы мы задали вопрос: «Почему здесь должна быть какая-то связь с Марсом?»

Очевидные геометрические и числовые подобия «памятников» Сидонии и Гизы, иные странные мифологические и космологические отношения между двумя этими местами и двумя мирами, рассмотренные в данной книге, никоим образом не доказывают некой связи.

Поведение НАСА в отношении гипотезы об искусственных объектах Сидонии не доказывает, что здесь скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Работа приверженцев гипотезы ИОС не доказала искусственного характера структур Сидонии.

Более того, мы и сами далеки от уверенности и на протяжении всей своей работы сохраняли сомнения в истинном происхождении марсианских «памятников». Они могут быть просто «капризом геологии». В самом деле, могут быть. Или они могли быть спроектированы разумом. Единственный верный путь узнать это — делать науку, что с нашей точки зрения означает осуществить пилотируемую посадку в Сидонии. Даже более четкие фотографии с орбитальных аппаратов вряд ли разрешат спор в ту или иную сторону и лишь дадут дополнительную пищу как противникам, так и сторонникам искусственного происхождения объектов в Сидонии.

Одно несомненно: решение этого вопроса — на котором зиждется понимание Человеком своего места в космосе — имеет слишком важное значение, чтобы и дальше бесконечно откладывать его. Очевидно: если математические выкладки, заложенные в памятниках Сидонии, обернулись бы радиосигналами из глубокого космоса, ученые, работающие по финансируемым правительствами программам поиска внеземных цивилизаций (ПВЗЦ), были бы счастливы объявить (и все согласились бы с ними), что они наконец оказались правы. Такой четкий и связный внеземной сигнал побудил бы — также вне всякого сомнения — развернуть широкие исследования с привлечением значительных государственных ассигнований и привлек бы пристальное внимание лучших умов человечества, пытающегося узнать, где находятся «инопланетяне» и что именно они стараются сказать нам… И такое исследование продолжалось бы, даже если какие-нибудь скептики высказывали бы подозрения в том, что сигнал подан каким-то «естественным» образом.

Мы считаем, что подаваемый Сидонией «сигнал» заслуживает определенной реакции как на национальном, так и на международном уровне, даже если бы тщательное исследование и доказало в конце концов его естественное происхождение. Вооруженный радиотелескопами и межпланетными автоматическими станциями, стремительно развивающейся технологией и одновременно чахлой духовностью человеческий род стоит сегодня — как говорится в «Пирамидных текстах» древних египтян — у «Ворот бездны», т. е. буквально на пороге Космоса. Если мы выживем, что отнюдь не бесспорно, тогда, вполне возможно, предстоящие столетия и тысячелетия дадут нам благоприятную возможность беспрецедентного путешествия первооткрывателей Галактики. Как мы можем надеяться на использование такой сказочной возможности, если не сохраним свою непредубежденность и не дадим волю своему воображению? Как мы сможем узнать, чему стремится научить нас Галактика, если мы так боимся испытать разочарование, потерю престижа и средств в погоне за непостижимым?

Поэтому мы повторяем: науку действительно следует делать в Сидонии. Это будет дорого стоить, но средства всегда можно найти. И это стоит сделать, независимо от конечного результата, хотя бы для подтверждения того, что мы относимся к Космосу с уважительным удивлением, как и наши предки, и готовы погрузиться с любознательностью, умом и надеждой в глубочайшие тайны Галактики…

И все же: почему должна существовать связь между Гизой и Сидонией, между Землей и Марсом и между кометными импактами, завершившими последний ледниковый период на Земле, всемирным потопом и массированными импактными разрушениями, лишившими Марс половины его коры?

Мы не знаем, есть ли какая-либо связь вообще между страшными историями двух планет, и в конечном счете это еще один вопрос, который может быть решен только опытным путем. И мы верим, что подобная проверка опытным путем необходима, безотлагательна и отвечает очевидным интересам человечества, несмотря на то, будут ли открыты или нет в Сидонии остатки некой потерянной цивилизации. В самом деле, такая проверка даже не затрагивает напрямую подобную гипотетическую и предположительно инопланетную цивилизацию, хотя она и может рассказать нам о судьбе, постигшей ее. Требуется, чтобы первая пилотируемая экспедиция высадилась на Марсе и собрала достаточное количество разных образцов породы и пыли в марсианских кратерах для их последующего анализа на Земле. Затем может быть проведено радиометрическое датирование и другие достоверные пробы, которые позволят определить, когда именно случился на Марсе смертоносный катаклизм.

ГИПОТЕЗА

Как мы уже неоднократно говорили, мы считаем возможным, что страшная катастрофа, лишившая планету ее «кожи», могла случиться вовсе не так давно, как до сих пор считали ученые. Короче говоря, мы предлагаем для дальнейшей проверки гипотезу о том, что около 20 тысячелетий назад гигантская комета усеяла внутреннюю часть Солнечной системы смертоносной шрапнелью, потому что на одной из своих орбит слишком близко подошла к Марсу (ближе, чем комета Щумейкера-Леви-9 к Юпитеру в 1994 году), пересекла предел Роша планеты и буквально разорвалась на миллион осколков.

Это, должно быть, случилось чуть ли не на самом Марсе, возможно, на высоте лишь нескольких тысяч километров. Последствия мощнейшего обстрела мироубийственными снарядами, обрушившимися одновременно на когда-то плотную атмосферу, океаны и реки, горы, долины и равнины Марса, должны были оказаться невообразимо страшными. Многие из этих объектов, возможно, большинство, имели более 10 километров в поперечнике, т. е. каждый из них обладал мощностью, сравнимой с мощностью того единственного осколка более ранней гигантской кометы, который вызвал 65 миллионов лет назад на Земле пограничное событие М/К и оставил кратер 200 километров в диаметре на краю Мексиканского залива. Вдобавок мы убеждены в том, что несколько осколков должны были быть гораздо большего размера, поскольку диаметр ряда марсианских кратеров превышает тысячу километров, а Эллада имеет 2000 километров в диаметре.

Следовательно, наша теория не очень сильно отличается от теории «Астры», изложенной в Главе 4. Однако работа Паттена и Виндзора входит в противоречие с основными законами физики, когда пытается объяснить, каким образом бывшая «десятая» планета могла мигрировать с устойчивой круговой орбиты между Марсом и Юпитером на неустойчивую эллиптическую орбиту, пересекающую орбиту Марса. С другой стороны, наша теория касается и объекта — периодической гигантской кометы который естественно ожидать на такой орбите. Он не имеет известного предельного размера и принадлежит к тому классу объектов, которые на глазах разрывались на осколки в непосредственной близости к планетам и произвели ряд больших импактов, покончивших с последним ледниковым периодом на Земле.

По нашему сценарию, первоначальный взрыв гигантской кометы убил Марс, обрушив на него феноменальный поток импактов. Но остатки огромного роя осколков — большинство из них, как мы полагаем — не попали в красную планету и продолжили путешествие на высокой скорости по изначальной орбите кометы. Поскольку это была орбита, глубоко врезающаяся в земную (с близким к Солнцу перигелием и афелием за Юпитером), нас не удивило бы, если бы осколки сыпались на Землю на протяжении нескольких последующих тысячелетий, но не убили ее, как Марс, а вызвали лишь глубокие и драматические изменения на ней.

ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ

Порой позволительно строить предположения, и мы предлагаем нижеследующее не более чем безвредное предположение, призванное заинтриговать. Это всего лишь продукт нашего воображения, которое разыгрывается каждый раз, когда мы снова смотрим на изображение «лица» на Марсе и на геометрические структуры, которые представляются целенаправленно расположенными вокруг него на Сидо-нийской равнине.

Математика здесь похожа на послание.

Необычная ее связь с Гизой и Теотиуаканом не кажутся случайными.

Игры же с широтами во всех трех случаях воспринимаются как работа одного и того же проектировщика.

И последнее, но не менее важное: некоторые структуры Сидонии расположены в непосредственной близости от импактных кратеров или даже внутри них, включая, например, целую пирамиду, не заваленную выбросом и совершенно не поврежденную, стоящую на самом краю кратера. Подобные аномалии подсказывают, что эти памятники должны были быть сооружены после последнего марсианского катаклизма, а не до него.

Наша догадка: Сидония на самом деле представляет собой своеобразный «сигнал» — не радиопередачу, предназначенную для всей вселенной, а весьма специфический направленный луч, передающий послание, предназначенное исключительно для человечества.

Дабы понять это послание, нам еще предстоит переучиваться.

Мы должны получить возможность взглянуть на Марс с близкого расстояния, а для этого необходима более передовая технология. Мы также должны обладать разумом и непредубежденностью, умением видеть и скромностью, чтобы согласиться с тем, что и мертвая планета может многое рассказать нам.

Короче говоря, человечество должно иметь возможность видеть Сидонию, понять, что она собой представляет, и действовать в соответствии с тем, что она может сказать нам.

Кто мог додуматься до такого послания? И как этот кто-то мог передать его столь своеобразным «архитектурно-геометрическим кодом», который позже обернется на Земле пирамидами и Великим Сфинксом Гизы и другими земными чудесами, вроде Сто-унхенджа и Теотиуакана?

Возможно ли, что строители Сидонии ухитрились также оказать свое влияние на ранние цивилизации Земли? Не оказались ли они каким-то образом здесь, быть может, на протяжении темнейшей ночи предыстории или даже задолго до «Потопа»? Не объясняет ли это, почему кажется, что томительная и мучительная «память» о Сидонии отразилась на плане комплекса в Гизе, и почему не только Сфинкс, но и выросший вокруг него арабский город Каир получили названия, означающие «Марс»?

И, наконец, что можно сказать о содержании «послания Сидонии»?

Мы руководствуемся лишь нашим инстинктом и полагаем, что содержание несет предостережение о том, что и Землю ожидает, подобно Марсу, роковой конец, если только мы не примем меры, чтобы предотвратить его. Конец не только отдельных видов, не только человеческой цивилизации, но и всех людей, и всей жизни на планете. Вот почему послание адресовано только нам — потому, что оно нам сулит спасение. Вот почему оно составлено на языке архитектуры, геометрии и символизма, вызывающих отклик в душах людей. Вот почему действительно существует древняя и глубокая связь между Землей и Марсом, зафиксированная в определенных астрономических памятниках, которые с самого начала были спроектированы так, чтобы пробудить нас в последний момент…

СХЕМА ИМПАКТОВ

Вернемся к гигантской комете и вспомним ее жизненный цикл после того, как она опустилась из Галактики во внутреннюю часть Солнечной системы:

• 20000 лет назад — взрывное дробление вблизи Марса;

• 13 000-12 000 лет назад — массированная бомбардировка Земли; отступление ледников;

• 11 000-10 000 лет назад — вторая массированная бомбардировка Земли; конец ледникового периода.

Ни один из астрономов, занявшихся в последние 20 лет этой необычной областью исследований, не питает иллюзий, будто Земле ничто не угрожает после катаклизмов ледникового периода. Напротив, они уверены в том, что осколки гигантской кометы продолжали падать на нас.

Подробное исследование вопроса Фредом Хой-лом и Чандрой Викрамасингхом извлекло из данных о температуре и других источников сведения, свидетельствующие о том, что на протяжении всей истории человечества время от времени продолжали происходить крупные столкновения, хотя ни одно из них не было столь серьезным, чтобы его можно было сравнить с происходившими в Эру Льва. Из данных этих ученых вытекает, что эпизоды хаоса, разрушения и быстрой смены климата происходили около 7000, 5000, 4000, 2500, 1000 годов до н. э. и 500 года до н. э. и каждый из них продолжался несколько десятилетий или даже столетие и включал неоднократные столкновения с множеством осколков — до 100 в год — размером не менее Тунгусского метеорита.

Дункан Стил полагает, что временами частота столкновений может быть значительно большей, и считает, что в подобных случаях:

«Катаклизмы охватывают обширные районы планеты, так как последовательные удары таких объектов происходят в течение нескольких дней. Вполне возможно, что всего за несколько дней Земля могла получить сотни ударов, подобных падению Тунгусского метеорита».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: