Общественно-политическое развитие.

Продлившись чуть больше года, германская революция 1848-1849 гг., тем не менее, стала мощным толчком политизации немецкого общества. Одним из важнейших ее инструментов являлась пресса, переживавшая в связи с отменой цензуры бурный подъем. Количество газет за считанные месяцы возросло почти вдвое – с 940 в 1847 г. до 1700 в 1848 г. Наиболее известными изданиями были либеральные «Кёльнише Цайтунг» и «Дойче Цайтунг», консервативная «Нойе Пройсише Цайтунг», а также радикально-демократическая «Нойе Райнише Цайтунг» К.Маркса. Однако газеты являлись лишь вершиной огромного количества прочей печатной продукции – листовок, плакатов, лубков и т.д. Политизации способствовали также революционная лирика и песни, переживавшие период расцвета. В результате с политическими идеями так или иначе соприкоснулись даже традиционно аполитичные социальные группы, в том числе женщины. Их участие в революции по большей части ограничивалось шитьем знамен и ношением черно-красно-золотых цветов, однако в 1849 г. появилась и «Женская газета» - одно из первых политических печатных изданий, предназначенных для женщин.

Особенно важным орудием политизации стала деятельность разного рода объединений, по количеству и разнообразию не имевшая равных ни в одной другой революционной стране. Культура ферейнов, до революции не допускавшихся на политическую почву, теперь превратилась в питательную среду для тех пяти направлений, которые в дальнейшем определяли политическое лицо Германии – демократов, социалистов, либералов, консерваторов и католиков. Наиболее многочисленными являлись ферейны демократов, количество которых доходило до 1500, а число членов – до 750 тыс. Католики организовали около 500 ферейнов, консерваторы – около 300, либералы – около 250. В целом, политические объединения разных уровней и направлений включали в себя до 10-15 % мужского населения Германии, учитывая немцев Австрии.

Одним из самых значимых результатов революции являлась необратимая политизация рабочих. Они представляли собой чрезвычайно разнородную социальную группу, далеко не всегда выдвигавшую прогрессивные требования. Так, в июле 1848 г. съезд ремесленников потребовал проведения социально-консервативных реформ, одной из которых должно было стать восстановление цехов. С другой стороны, требования самого крупного объединения рабочих – созданного под руководством наборщика Ш.Борна в сентябре 1848 г. «Всеобщего германского рабочего братства» - отражали интересы наемных рабочих промышленной эпохи: фиксация минимальной заработной платы, ограничение рабочего дня, создание министерства труда. К весне 1849 г. эта организация насчитывала уже 170 местных ферейнов общей численностью 15000 человек, став первым межрегиональным объединением германского рабочего класса. Свои цели его члены намеревались осуществить путем реформ и петиций, в частности, добиваясь сотрудничества с Франкфуртским парламентом. Главное же значение для развития немецкого рабочего движения следующих десятилетий имела деятельность К.Маркса. Однако программа классовой борьбы пролетариата, изложенная Марксом в «Манифесте Коммунистической партии» 1848 г., являлась скорее заявкой на будущее, чем откликом на непосредственные интересы полуремесленных рабочих Германии эпохи революции. По этой же причине не получила существенной поддержки в революцию деятельность основанного Марксом в 1847 г. «Союза коммунистов», самое значительное кёльнское отделение которого насчитывало лишь около 20 человек.

Хотя рабочие не были широко представлены практически ни в каких парламентских органах, некоторые их требования разделялись демократами – более широким течением, заявлявшим о себе, как о партии народа. Исходя из принципа народного суверенитета, они выступали за парламентскую республику, являлись противниками партикуляризма, но одновременно именно в их среде особенно сильными были националистические настроения. Настаивая на принципе равенства, некоторые демократы не ограничивали его только собственно политической сферой, в частности, требованием всеобщего избирательного права, но и распространяли его на социальные отношения, выступая за введение прогрессивного налога, охрану труда и т.д. В июне 1848 г. во Франкфурте состоялся первый конгресс демократов, выдвинувший задачу создания общегерманской партии. Однако кризис вокруг Шлезвига и дальнейшее наступление антиреволюционных сил все чаще заставляли демократов прибегать к насильственным внепарламентским акциям, что затрудняло их сотрудничество с либералами и вело к расколу революционного лагеря.

Несмотря на то, что именно либералы являлись идейными и политическими лидерами революции 1848 г., они менее всех стремились к массовой поддержке своей программы, считая, что политика не является делом народа. Тем не менее, их самая крупная организация «Национальное объединение» к весне 1849 г. насчитывала 160 местных отделений. Из специфики их промежуточного положения между правыми и левыми вытекали постоянные колебания, причем каждое проявление «хаоса» и «власти толпы» - июньское восстание в Париже, сентябрьские волнения во Франкфурте, октябрьское восстание в Вене – являлось для них аргументом в пользу сближения с традиционными властями как с меньшим злом.

В отличие от либералов консерваторы в гораздо большей степени искали опоры в народе, особенно в Пруссии. Лозунг «за короля и отечество» по-прежнему находил широкий отклик в деревне, в средних городских слоях, позволяя создавать многочисленные ферейны. Консерваторы также старались централизовать эти организации. Например, «Генеральный комитет конституционно-монархических союзов» включал в себя до 200 местных ферейнов. В их создании активную роль играло местное протестантское духовенство. В свою очередь, консолидировались и католики. Так называемые «ферейны Пия» включали в себя до 100 тыс. человек. В октябре 1848 г. в Майнце состоялось собрание представителей католических ферейнов – фактически первый съезд германских католиков. Главным средством осуществления своих интересов католики считали петиции – около 90 % поданных Франкфкртскому собранию петиций принадлежало именно им.

В целом, пробуждение интереса к политике и проявленная в революцию 1848 г. организационная активность представителей различных направлений стала важной предпосылкой для последующего возникновения соответствующих партий.

Итоги революции.

С точки зрения реализации своих главных задач германская революция 1848-1849 гг. потерпела поражение. Германия не превратилась в единое конституционное государство. С одной стороны, причиной тому стала прочность традиционных социальных и политических структур, устоявших перед ударом революции. Оправившись от первого шока, короли и князья довольно быстро вернули в свои руки реальную власть, опираясь при этом не только на оставшуюся верной армию, но и на настроения значительной части населения. С другой стороны, недостаточно мощным для победы оказался и революционный лагерь. Составлявшие его силы являлись временными союзниками, разделявшимися существенными противоречиями. Активность низов, позволившая либеральным буржуазным кругам добиться значительных успехов на начальном этапе революции, одновременно поставила крайне нежелательные для них проблемы политического равенства и социальной справедливости. Раскол либералов и демократов стал одной из главных причин слабости революционного лагеря.

Не менее важной являлась национальная проблема. На идеологические разногласия накладывалось разное видение облика будущего национального государства. Сильны были и партикуляристские настроения, приводившие, в частности, к уличным столкновениям в Берлине между обладателями кокард черно-белых «прусских» и черно-красно-золотых «германских» цветов. Все это делало одновременное достижение обеих целей революции – «свободы» и «единства» мало реальным.

Международный аспект создания национального государства также нес в себе множество проблем. Начало революции приветствовалось как «весна народов», как реализация давней идеи европейских либералов и демократов о превращении «Европы королей» в «Европу наций», в которой не будет места деспотизму, национальному угнетению и войнам. Однако реальностью стал «национальный эгоизм», отказ считаться с национальными интересами прочих народов и претензии на национальное превосходство. Проводя подобные решения, депутаты Паульскирхе часто оперировали аргументами силы, не пугаясь и перспективы войны. Широкой популярностью пользовалась идея войны против «русских варваров» как «огненного крещения» немецкой нации. Дело не ограничивалось лишь громкими речами в парламенте. Г. фон Арним-Зуков, министр иностранных дел в либеральном «мартовском министерстве» в Пруссии, перешел к практическим шагам по подготовке войны с Россией, но не сумел добиться поддержки Франции. Попытка перенести долго сдерживаемые национальные эмоции и мечты непосредственно в политическую сферу могла обернуться европейской катастрофой.

Другие причины поражения были связаны с политической данностью раздробленности Германии. У революции отсутствовал единый центр, по сути, речь шла о цепи революций в отдельных государствах. Попытки Франкфуртского собрания создать общегерманские институты власти осложнялись сопротивлением князей, а также борьбой Австрии и Пруссии за преобладание в Германии. Раздробленность же предопределила двойственность задач революции, одновременно решить которые было чрезвычайно сложно. В целом условий для победы революции оказалось недостаточно.

Двойственными являлись и итоги революции. С одной стороны, частично сохранились её успехи в отдельных сферах. В ряде стран так или иначе упразднялись еще сохранявшиеся феодальные пережитки в деревне, учреждались суды присяжных, более свободной стала пресса. Конституции, хотя и ограниченные, вводились практически во всех германских государствах, где их раньше не было. Особенно важным с точки зрения перспектив германского объединения являлось появление конституции в Пруссии. С другой стороны, поражение революции нанесло либерализму и демократии в Германии удар, от которого на протяжении следующих десятилетий они так и не смогли оправиться. Пессимизм и разочарование выразились, в частности, в резком усилении эмиграции в США, где немецкие «Forty-Eighters» стали заметным явлением в общественной жизни. В период с 1849 по 1854 гг. эмигрировало 1,1 млн. человек из 46-миллионного населения Германии. Только из Бадена в Америку уехало около 5 % населения. Еще важнее были выводы из революции, сделанные либералами, оставшимися в Германии: «свобода» и «единство» перестали казаться двуединой задачей, причем первое безусловно уступило приоритет второму. Значительная часть либералов отныне была готова пожертвовать своими принципиальными установками и пойти на компромисс с существующим государством во имя достижения национального единства.

Напротив, позиции консервативных сил и военных значительно укрепились. В глазах общественного мнения либералы и демократы оказались дискредитированными событиями революции 1848 г., которая надолго вошла в общественное сознание как «безумный год». Свою роль сыграла в этом и деятельность Паульскирхе. Бесконечные дебаты, академический стиль и практическое бессилие «профессорского парламента» стали одной из причин недоверия к парламентаризму, утвердившегося в политической культуре Германии на многие десятилетия. Спустя пятнадцать лет Бисмарк с исключительной точностью подвел итоги этим настроениям: «Не речами и голосованиями решаются великие вопросы современности – это была большая ошибка 1848 и 1849 годов, – а железом и кровью».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: