Философия вишиштадвайты рамануджи

Рамануджа пользуется большой известностью как великий философ и ачарйа Шри Вайшнава сампрадайи. Однако не следует думать, что он был основоположником сампрадайи Шри Вайшнавов. Шри сампрадайа, изначально установленная Самой Лакшмидевй, насчитывала много возвышенных преданных еще до появления Рамануджи, которому она обязана его писаниями. Свою преданность Верховному Господу бхакты южной Индии изъявляли под влиянием девяти Алваров, живших за несколько веков до рождения Рамануджи. Несмотря на некоторые незначительные философские расхождения, ясно, что основы поклонения Богу и преданность Ему, характерные для учения Рамануджи, в значительной степени базируются на писаниях Алваров.

Что касается самой философии, то Рамануджа, несомненно, также находился под влиянием учения предыдущих ачарйев вайшнавов, особенно Йамуначарйи и Бодхайаны, комментатора Веданта-сутр. Как ачарйа Рамануджа всячески старался создать единую философскую основу духа преданности, выраженного в гимнах Алваров. Для этого надо было сначала опровергнуть имперсоналистское учение адвайта-вады Шанкары, и большая часть его* философских трудов посвящена этой задаче. Чтобы победить учения непреданных монистов, Рамануджа атакует их на их собственном поле, редко изъявляя чувства преданности и больше цитируя в качестве духовных свидетельств Упанищады и Веданта- сутры, чем открыто ссылаясь на шастры вайшнавов. Именно поэтому Рамануджа, в отличие от Мадхвы, не использует в поддержку своего учения Шримад-Бхагаватам. Основные

философские труды Рамануджи составляют комментарии на Веданта- сутры (Шри Бхащйа), Ведартха-самграху, Веданта-сару и комментарии на Бхагавад-гиту.

За триста лет до Рамануджи Шанкарачарйа пытался утвердить свою доктрину абсолютного единства - концепцию, во многом сходную с философией буддистов. Согласно Шанкаре, нигде не существует ничего, кроме Брахмана, бесформенного, неизменного, вечного и лишенного каких бы то ни было атрибутов. Поэтому разнообразие, которое мы ощущаем в этом мире, - просто иллюзия, и на самом деле ничего такого нет. Поскольку живое существо покрыто невежеством (авидйа или майа), оно видит какое-то разнообразие и перемены, но, просвещенное чистым знанием, оно осознает, что фактически все ерть Брахман и предшествовавшие познанию ощущения были всего лишь иллюзией. Разумеется, в такой философии преданность в конечном счете не имеет смысла, поскольку различие между Богом и Его преданными также иллюзорно.

В своем комментарии на Веданта-сутру Рамануджа мощно атакует идеи Шанкары. Он утверждает, что концепция Брахмана как чего-то неопределенного, не обладающего качествами и неизменного, бессмысленна. Любая реальность, которую невозможно постичь, узнать, осмыслить или о которой даже нечего сказать, - просто фикция. Космическое проявление со всем его разнообразием может быть временным, но это не означает, что оно нереально. Иллюзия заключается в попытках постичь что-то как отличное от своей собственной природы, а не в том, чтобы, как утверждает Шанкара, стремиться постичь что-то, чего на самом деле не существует. Когда человек принимает мишуру за серебро, и мишура, и серебро реальны, но иллюзия в том, что их путают. Таким образом, вселенная реальна, но иллюзия в том, что ее принимают за ВСЕ И ВСЯ, пренебрегая стоящей за этим ВСЕМ основой существования, которой является Бог.

Комментируя второй афоризм Веданта-сутры - джанмадь асйа йатах, - Рамануджа устанавливает, что все проявленное Высшей Реальностью также должно быть реально. Сутра утверждает, что Брахман - это то, из чего исходит все сущее. Поскольку не говорится, что Брахман - это то, из чего возникает иллюзия, то следует признать, что эти проявления не иллюзорны.

Философия Рамануджи, представленная как логическая альтернатива философии Шанкары, называется Вишищтадвайта- вадой, или качественным единством. Принимается, что существует

единая основа всего сущего, но этому единству Брахмана присуще разнообразие. Признаются три категории, которые отличны друг от друга, однако вместе взятые составляют единое целое. Это чит - индивидуальные живые существа, ачит - инертная материя, и Ишвара - владыка, Бог. Чит и ачит видятся как тело Бога и таким образом зависят от Него, точно так же, как тело зависит от души и не может существовать без нее. Эта идея, заключающаяся в том, что материя и живые существа составляют тело Бога, важна для понимания существующей между ними связи. Между душой и телом существует единство, однако признается и значительное различие между ними.

В самом мире имеют место преобразования, и нельзя ошибочно принимать их за иллюзию. Шанкара пытался утверждать, что не существует ничего, кроме неразличимого, неизменного Брахмана. Преобразования реальны, но они относятся только к чит и ачит; Ишвара остается вечно неизменным. Точно так же, как трансформации подвергается только тело, хотя душа остается неизменной, - вселенная с живыми существами, тело Бога, подвергается различным трансформациям, Он же остается неизменным. Различия между тремя этими категориями реальны, но поскольку чит и ачит зависят от Ишвары, их не следует рассматривать как отделенные от Него. Живые существа неотделимы от Брахмана, хотя они являются субстанционными реальностями и таким образом указывают на свойства Брахмана, так же, как тело указывает на свойства души. Таков смысл вишищтадвайты, или качественного единства.

Описывая индивидуальную душу, Рамануджа полностью придерживается учения, данного Йамуначарйей в Сиддхи-трайе. Атомная по своим размерам душа, однако, распространяет сознание по всему телу, подобно лучам, идущим от лампы. Будучи телом Бога, индивидуальные живые существа полностью зависят от Него, но Он позволяет им действовать свободно, по собственной воле. В действительности Он создает условия, позволяющие им осуществлять свои различные желания. Таким образом, полная зависимость от Бога не мешает индивидууму проявлять свободную волю. Единственное исключение из этого общего правила относится к тем, кто отчасти предан Богу, а также тем, кто в какой-то мере испытывает к Нему враждебность. По отношению к преданным Он проявляет милость, порождая в них желания, которые побуждают их действовать таким образом, что они легко могут прийти к Нему. В тех же, кто отчасти противится Ему, Он порождает желания,

заставляющие их действовать так, что они отдаляются от Него. Хотя изначально живая сущность чиста, она поддается мирским желаниям, вступая в контакт с материей. Невежество относительно своей истинной природы, которое порождает так много материальных желаний, является результатом контакта с материей. Когда это невежество устраняется, душа может освободиться от рабства материального существования.

Шанкара утверждал, что все религиозные обязанности порождаются ощущением разнообразия, и поэтому в конечном счете они иллюзорны. Рамануджа отверг этот аргумент, подчеркнув, что преданность - единственно правильный путь к освобождению. Все религиозные обязанности должны рассматриваться как средство, помогающее укрепить преданность Богу; их никогда не следует отбрасывать. В состоянии освобождения индивидуальность живой сущности никогда не утрачивается, как это утверждал Шанкара. Единственное, что при этом теряется, - это ложное чувство независимости от Бога, в котором и кроется иллюзия индивидуума. Достичь этого можно только по милости Бога, осознать которого можно путем культивирования бхакти, или преданности. Одного знания, без преданности, недостаточно для освобождения души от материального рабства. Состояние чистой преданности - это состояние, при котором ум постоянно сосредоточен на Господе с чувством глубокой любви. Предаться воле Бога (прапатти) - необходимое условие достижения Его милости. Когда речь идет о том, чтобы предаться милости Бога, соображения кастового или общественного положения неуместны; преданность исходит с платформы души.

В отличие от Йамуначарйи, Рамануджа утверждал, что существование Бога нельзя показать, выведя это заключение путем наблюдения космического проявления. Хотя появление вселенной, конечно же, должно иметь свою причину, из этого не обязательно следует, что этой причиной является Бог. Точно так же можно предположить, что вселенная создавалась по частям в различное время и различными личностями. Когда мы видим огромное количество сосудов, мы понимаем, что их кто-то создал; невозможно предположить, что они были созданы одновременно одной- единственной личностью. Наблюдая вселенную, можно прийти к заключению, что она является творением разума, но ничто не указывает на то, создана она одним творцом или многими. Поскольку Бог трансцендентен по природе и недоступен чувственному восприятию, невозможно найти доказательство Его существования

методом наблюдения.

Представив, таким образом, метод получения знаний о Боге путем восходящего процесса, Рамануджа заключает, что о существовании Бога можно узнать только по свидетельствам священных писаний. Все другие доказательства существования Бога могут быть отвергнуты путем выдвижения противоположных логических доводов. Поскольку священные писания имеют божественную природу, их версия должна быть принята как абсолютная. На этой основе Рамануджа утверждает, что Ишвара - это Господь Вишну, Верховная Личность Господа, как это открывают ведические писания. Данное здесь описание Бога является фактом и аутентично, поэтому его следует принять как стоящее вне ранга мирских аргументов.

Каждый, кто знаком с традицией Гаудийа-вайшнавов, безусловно, признает огромное число общих положений, существующих между вишиштйдвайтой и ачинтйа-бхедабхедой - философией одновременного непостижимого единства и различия, развитой Чаитанйей Махапрабху. Фактически, различные комментаторы отмечают, что ачинтйа-бхедабхеда - это единственное заключение, разрешающее трудности, присущие некоторым идеям вишиштадвайты.

Основная проблема с философией Рамануджи возникает тогда, когда она пытается определить точные отношения между живыми существами, вселенной и Богом. Идея о качественном единстве дает лишь неопределенное объяснение того, как единство всех существ с Богом согласуется с вечным различием между ними. Концепция единства тоже приводит к вопросу - как Бог остается неизменным и свободным от загрязнения, которому подвержены Ею неотъемлемые элементы в форме индивидуальных душ.

Чтобы преодолеть эту трудность, Рамануджа использует для объяснения качественного единства аналогию душа/тело. Однако в этой аналогии есть недостатки, потому что тело абсолютно инертно и полностью контролируется душой. Поэтому точно так же, как душа отвечает за действия тела - если бы эта аналогия была доведена до ее логического заключения, оказалось бы, что Бог должен был бы отвечать за действия всех существ, которые в этом случае были бы полностью лишены свободной воли.

Философски описать отношения между живыми существами и Богом невозможно. Это понимание выражается в философии Гаудийа вайшнавов словом ачинтйа, непостижимое. Из некоторых

утверждений Рамануджи, казалось бы, следует, что он принимает идею единства и различия, утверждая одновременно, что ощущает ее неадекватность как объяснения отношений между Богом и индивидуальными душами. Поскольку невозможно определить идею единства и различия в понятиях чистой логики, Рамануджа пытался воспользоваться аналогией душа/тело для того, чтобы объяснить эти отношения как можно более точно. Однако из-за отмеченных нами трудностей, которые мешают полностью принять это определение, изучение философии Рамануджи неизбежно приводит к заключению о непостижимом единстве и различии - ачинтйа - бхедабхеда - таттве.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Йамуначарйа

На юге Индии появлялось много великих преданных, чтобы распространить славу Господа. И, пожалуй, самый известный из всех этих преданных - Шри Рамануджачарйа, чья жизнь является предметом этой книги. Однако перед самым приходом Рамануджи здесь жил другой великий вайшнав, жизнь и учение которого оказали на Рамануджу огромное влияние, хотя фактически эти два человека никогда не встречались. Это был Шри Йамуначарйа, известный также как Алабандара, «Победитель». Уместно поэтому, рассматривая Жизнь Рамануджачарйи, сначала дать краткий обзор жизни этой великой души, блистательного автора Стотра- ратны.

Йамуначарйа родился около 918 г.н.э. в южной Индии, в г.Мадураи, который был столицей могущественных царей Пандйев. Его дед был признанным ученым и преданным, известным как Натхамуни, который славился также своими мистическими способностями и опытом в практике аштанга йоги. Именно Натхамуни впервые собрал песни прославленного южноиндийского преданного Наммалвары и положил их на музыку.

Сын Натхамуни, красивый, интеллигентный юноша по имени Ишварамуни, женился на молодой прелестной девушке. Вскоре после женитьбы Ишварамуни отправился с женой и родителями в путешествие, намереваясь посетить священные места паломничества в северной Индии, в том числе Вриндавану, место рождения Господа Кришны. Спустя несколько месяцев после возвращения из этого паломничества жена Ишварамуни родила мальчика, и в память о священной реке, которая протекает через Вриндавану, Натхамуни назвал его Йамуной.

Однако счастье молодой пары было недолгим; всего через несколько лет после рождения ребенка Ишварамуни покинул этот мир, оставив свою молодую жену вдовой.

Натхамуни так тяжело переживал безвременную смерть своего сына, что решил не иметь больше ничего общего с делами этого

мира. Он оставил свою жену и родственников, чтобы принять отреченный образ жизни санньяси, полностью посвятив себя поклонению Господу Вишну. Так совсем еще маленький Йамуначарйа был оставлен на попечение матери и немолодой уже бабушки, которые жили очень бедно.

ВЫЗОВ

Пятилетним мальчиком Йамуначарйа пошел учиться в школу Бхащйачарйи. У него был мягкий характер, и он был способным мальчиком, быстро усваивающим уроки, и потому очень быстро стал любимцем своего учителя. Учился он прилежно-и к двенадцати годам стал лучшим учеником Бхащйачарйи.

В те времена в Индии существовал обычай, по которому великие ученые вызывали друг друга на состязание, чтобы выявить, кто из них лучше изучил ведические писания и более искусен в науке логики. Когда Йамуначарйа учился в школе БхацшЗчирйи, был один великий ученый, который жил при дворе царя Пандйи. Его звали Колахала, и он был любимцем царя, потому что мог победить в дебатах любого ученого. Царь даже издал закон, по которому каждый ученый, побежденный Колахалой, должен был ежегодно платить ему налог; того, кто отказывался платить, осуждали на смерть.

Колахала победил также и Бхащйачарйу, учителя Йамуначарйи, и он тоже должен был теперь платить этот налог. Однако он был очень бедным человеком и в последние два года не мог платить. Однажды, когда Бхащйачарйа отлучился по делам и все другие ученики разошлись по домам, в школе оставался один Йамуначарйа. В это время сюда пришел один из учеников Колахалы, чтобы взыскать с Бхащйачарйи долг.

«Где твой учитель?» - грозно спросил он, видя, что в школе один Йамуначарйа.

«Могу я узнать, господин, кто прислал вас сюда?» - мягко ответил Йамуначарйа, стараясь каким-либо образом не оскорбить собеседника.

«Что, - воскликнул ученик, - ты не знаешь, что я ученик величайшего из всех ученых эрудитов Индии? Колахала - гроза всех ученых, и даже великий царь Пандйа его покорный слуга. Все ученые, которых победил великий Колахала, должны или платить ему ежегодно налог, или проститься с жизнью. Твой учитель,

наверно, выжил из ума, если в течение уже двух лет смеет уклоняться от уплаты налога? А может быть, он снова хочет бросить вызов моему учителю, как мотылек, летящий на огонь?»

Йамуначарйа с его мягким характером вряд ли когда-либо ссорился даже с друзьями по школе. Однако он также очень любил и почитал своего учителя. Поэтому когда он услыхал, что о Бхашйачарйе говорят таким презрительным тоном, его сердце сжалось от боли, и он, не сдержавшись, резко ответил посланнику Колахалы: «Какой же ты глупец и как глуп твой учитель, потому что только величайший глупец мог воспитать своего ученика в такой безмерной гордыне, вместо того чтобы очистить его сердце от подобных качеств. Зачем моему учителю тратить время на дебаты с таким человеком? Ступай и скажи своему учителю, что ему бросает вызов нижайший из учеников великого Бхашйачарйи. Если он посмеет встретиться со мной, пусть сразу пришлет ответ.»

приготовления к дебатам

Ученик Колахалы был так поражен и разгневан, что не нашел, что сказать, и в гневе бросился к своему учителю, чтобы сообщить ему об оскорблении. Когда Колахала узнал о случившемся, он не мог удержаться от смеха, услыхав о возрасте своего соперника. Царь Пандйа решил отправить к мальчику другого посланника, чтобы тот посмотрел, в здравом ли он уме, а если он действительно готов к дебатам, доставить его немедленно. Когда царский посланник пришел, чтобы сказать Йамуначарйе о повелении царя, мальчик ответил: «Конечно, я подчинюсь повелению его царского величества, но если меня признают достойным оппонентом великого Колахалы, то пусть пришлют за мной паланкин и доставят меня во дворец.»

Обсудив ответ Йамуначарйи, царь и его придворные признали, что мальчик прав, и послали дорогой паланкин и сотню солдат для сопровождения его во дворец. Между тем весть о случившемся разнеслась по всему городу Мадурай, и Бхйшйачирйа услышал всю историю, вернувшись домой. Когда он узнал, какая опасность грозит его любимому ученику, его охватило горе, потому что, хоть царь и был великодушен по природе, все знали, что он весьма сурово поступает с теми, кто оскорбляет придворного пандита.

Йамуначарйа, однако, нисколько не волновался. «Вам нечего тревожиться, уважаемый господин, - успокоил он своего учителя, когда тот вернулся в школу, - потому что благодаря вашей милости и собью спесть с Колахалы.»

Пока они разговаривали, люди царя появились в школе с паланкином. Йамуначарйа поклонился своему гуру в ноги и спокойно взобрался в паланкин, приготовившись к предстоящим дебатам. Вдоль дороги собралась большая толпа людей, потому что это было неслыханным, чтобы двенадцатилетний мальчик бросил вызов придворному пандиту, и каждому хотелось взглянуть на этого удивительного ребенка. Брахманы, многие из которых уже были побеждены Колахалой, напутствовали его благословениями: «Победи этого высокомерного пандита, как Вишну в образе карлика- брахмана лишил трона Бали Махараджу, царя асуров.»

Между тем в царском дворце мнения царя и царицы о Йамуначарйе разделились. Царь говорил: «Колахала без труда победит мальчика. Он просто поиграет с ним, как кошка с мышкой.» ,,

Но царица рассудила иначе, поняв, что Йамуначарйа - не простой ребенок. «Как маленькая искра, - сказала она, - может превратить в пепел груду тряпья, так этот мальчик сокрушит подобную горе гордыню Колахалы.»

«Ты действительно веришь в то, что это возможно? - воскликнул удивленный царь. - Если ты на самом деле веришь в этого ребенка, ты должна подкрепить свои слова, заключив пари.»

«Прекрасно, - ответила царица. - Я заключаю пари. Если этот мальчик не одолеет и не посрамит этого гордеца Колахалу, я стану служанкой твоей горничной.»

«Это действительно серьезное пари, - сказал царь, - но я принимаю его. Если мальчик победит Колахалу, как говоришь ты, я отдам ему половину моего царства.»

Царь и царица заключили пари, и в это время во дворце показался паланкин с Йамуначарйей. Когда Колахала увидал его, он взглянул на царицу и саркастически усмехнулся: «Алабандара», - сказал он, что означало! «И этот мальчик победит меня?»

«Да, - сказала спокойно царица, - Ала-бандара. Это тот, кто победит тебя.»

СОСТЯЗАНИЕ

„ Когда соревнующиеся сели, Колахала начал дебаты, задавая Йамуначарйе простые вопросы по санскритской грамматике. Когда, однако, он увидел, что мальчик легко отвечает на них, он стал задавать довольно сложные вопросы по грамматике; но и на них

Йамуначарйа отвечал с легкостью.

Тогда он обратился к великому пандиту с игривой улыбкой на губах. «Я всего лишь мальчик, поэтому вы оскорбляете меня, задавая такие легкие вопросы. Вспомните, что Аштавакра был не старше меня, когда победил Бандй во дворце Джанаки. Если вы судите об учености личности по ее размерам, то тогда кит должен быть более великим ученым, чем вы сами.»

При этих словах Колахала поморщился, но сдержал гнев и ответил, улыбаясь: «Хорошо сказано. Теперь твоя очередь задавать вопросы мне.»

«Хорошо, - ответил Йамуначарйа, - я представлю вам три утверждения, и если вы сможете их опровергнуть, я признаю себя побежденным.» Колахала согласился и приготовился опровергать утверждения Йамуначарйи. «Мое первое утверждение заключается в следующем, - произнес четко и твердо Йамуначарйа: - Ваша мать не бесплодная женщина. Опровергните это, если можете.»

Колахала молчал. «Если бы моя мать была бесплодной, мое рождение было бы невозможно, - думал он. - Как я могу опровергнуть это утверждение?» Видя, что Колахала молчит, как немой, придворные были удивлены. И хотя великий пандит старался скрыть свое беспокойство, его щеки залило краской, и он ничего не мог с этим поделать.

Йамуначарйа заговорил снова: «Господин, если, несмотря на ваш всепобеждющий разум, вы не способны опровергнуть мое первое утверждение, тогда послушайте, пожалуйста, следующее. Оно гласит: царь Пандйа в высшей степени праведный человек. Опровергните это, если сможете.» Услыхав это, Колахала был крайне встревожен, чувствуя, что его поражение неминуемо. Царь сидел прямо перед ним, как же он мог отрицать утверждение мальчика? И он опять не проронил ни слова, а краска теперь сошла с его лица, потому что он едва сдерживал гнев.

Йамуначарйа продолжал: «А вот мое третье утверждение: царица Пандйа так же благочестива и верна своему супругу, как Савитри. Опровергните это, если сможете.»

Видя, что снова попал в ловушку умного мальчика, Колахала не мог больше сдерживать гнев. «Ты негодяй, - воскликнул он, - как может верный подданный сказать своему царю, что он неправеден, а его царица неверна своему супругу? Я действительно не мог ответить на твои утверждения, но это не значит, что я побежден. Сначала ты сам должен опровергнуть свои собственные утверждения,

« Я представлю вам три утверждения, и если вы сможете их опровергнуть, я признаю себя побежденным.»

а если не сможешь, ты должен быть казнен, потому что скрытый смысл твоих слов - преступление против царя и царицы.»

Ученики и сторонники Колахалы обрадовались, но те, кто был на стороне Йамуначарйи, закричали: «Нет, Колахала проиграл. Он просто дает волю своему гневу, потому что не смог опровергнуть утверждения Йамуначарйи, как обещал.»

Дворец раскололся разногласиями, но Йамуначарйа успокоил ссорящихся, сказав: «Оставьте,пожалуйста, споры, в них нет нужды. Я опровергну свои утверждения одно за друшм. Пожалуйста, выслушайте меня.» И тогда все замолчали, повернувшись, полные внимания, к Йамуначарйе и недоумевая, как он сможет сделать это, не оскорбив царя и царицу.

«Мое первое утверждение, - продолжал он, - гласило, что мать нашего великого пандита не была бесплодной женщиной. Однако в Ману-самхите сказано, что женщину, имеющую всего одного ребенка, следует считать бесплодной. Поскольку ваша мать дала жизнь только одному сыну, пусть даже человеку таких достоинств, как вы, согласно шастре ее следует считать бесплодной. Во-вторых, я утверждал, что царь Пандйа в высшей степени праведный человек. Однако Ману-самхита утверждает, что царь наслаждается одной шестой частью благ, которые приносят религиозные действия его подданных, но должен также взять на себя ношу одной шестой их грехов. Поскольку в нынешний век Кали люди больше склонны к греховности, чем к благочестию, из этого должно следовать, что наш царь, хотя и безупречного характера, несет тяжкое бремя неправедных. А теперь по поводу моего третьего утверждения, где говорится, что наша царица благочестива и верна, как Савитри. Однако же, если мы обратимся к законам Ману, то там сказано, что царь является представителем Агни, Вайу, Сурйи, Чандры, Йамы, Куверы, Варуны и Индры. Таким образом царица замужем не за одним мужчиной, но также и за этими восемью полубогами. Так как же можно говорить, что она благочестива.»

Слушая эти великолепные ответы, люди были поражены, а царица радостно воскликнула: «Ала-бандара! Ала-бандара! - Он победил! Он победил!»

Царь бросился к Йамуначарйе и заключил его в объятия. «Как при восходе солнца, - сказал он, - блекнут все незначительные звезды, так и ты, о мудрый Алабандара, затмил своей ученостью и искусством гордого Колахалу. Этот «ученый» еще совсем недавно требовал твоей смерти, а теперь ты можешь поступить с ним так,

как сочтешь нужным. Я обещал также в награду за твою победу отдать тебе половину моего царства, и свое обещание, конечно, выполню.»

Разумеется, Йамуначарйа простил Колахалу, и хотя он был всего лишь двенадцатилетним мальчиком, он сразу стал править дарованным царством. Так с бедностью было покончено.

йамуначарйа - царь

Когда Йамуначарйа стал править половиной царства Пандйев, некоторые из соседних царей увидели в этом прекрасную возможность напасть и разграбить его земли. Узнав об этом от своих шпионов, мальчик-царь собрал сильную армию и выступил против них прежде чем они успели приготовиться, и им пришлось сдаться.

Так он расширил свои владения и стал править царством. К несчастью, хоть он и был проницательным и справедливым монархом, постепенно он стал отходить от пути духовного понимания, занятый политикой и удовлетворением чувств, как это свойственно людям, занимающим высокое положение. Он забыл, что эта жизнь - лишь временное состояние в нашем вечном существовании, и в конце концов перестал оказывать преданное служение Господу Вишну.

план рама мишры

Тем временем Натхамуни, дед Йамуначарйи, оставил этот мир и вернуся к лотосным стопам Господа. Он всегда нежно любил Йамуначарйу и был очень огорчен, услышав, что его внук оставил путь преданности ради чувственных наслаждений. Поэтому, умирая, он позвал своего любимого ученика Рама Мишру и сказал ему о своем последнем желании: «Мой любимый внук Йамуначарйа, которого называют Алабандарой, забыл величие славы Господа Вишну, увлекшись преходящими удовольствиями этого материального мира. Теперь я готовлюсь оставить свою жизнь и не могу ничего сделать для его освобождения. Поэтому моя последняя просьба к тебе - спаси моего внука от тьмы невежества, в которую он погружается. Позаботься о нем.»

Рама Мишра, который был исполнительным учеником, никогда не забывал об этом последнем наказе своего гуру-махараджи. Поэтому спустя несколько лет, когда Йамуначарйе исполнилось тридцать пять, он отправился во дворец, надеясь встретиться с

царем лично. Однако, придя туда, он увидел, что у ворот дворца собралось множество колесниц и слуг разных царей. Даже влиятельные вельможи должны были подолгу ждать аудиенции у могущественного Алабандары. Рама Мишра был странствующим санньяси, и он понял, что у него мало надежды просто увидеть Йамуначарйу и что он должен придумать что-то, если хочет исполнить свою миссию.

Рама Мишра был не только великим преданным и проповедником, но и ученым, знающим науку Аюр-веду. В южной Индии растет та разновидность шпината, которую называют тудувалаи. Он славится тем, что развивает в человеке добродетельные качества, успокаивая и просветляя его ум. Собрав зеленые листья, он принес их главному повару царской кухни. Когда повар вышел к нему, Рама Мишра сказал: «Да благословит тебя Господь Нарайана. Я хочу попросить тебя подавать эти листья тудувалаи царю каждый день, потому что он известен как благочестивый человек. Если он будет есть эту траву, он сможет развить качества добродетели, а также продлить свою жизнь. Я буду приносить тебе немного этих листьев каждый день.» К счастью, повар оказался благочестивым человеком, знавшим о ценных качествах тудувалаи, и потому он с радостью принял предложение Рама Мишры.

Итак, каждый день в течение двух месяцев Рама Мишра приносил на царскую кухню листья тудувалаи, и их ежедневно подавали Йамуначарйе, который их очень любил. Прослышав об этом, Рама Мишра однажды умышленно не принес их; когда царь обнаружил, что у него на тарелке нет салата из тудувалаи, он позвал повара. «Почему ты сегодня не приготовил мне этот шпинат?» - спросил он.

«Ваше величество, - ответил повар, - садху, который обычно приносит это шпинат, сегодня не пришел.»

«Кто этот садху и сколько он просит за свои услуги?» - спросил Йамуначайа.

«Мой господин, - ответил повар, - я не знаю, как зовут этого садху и где он живет. Он не берет платы за свои услуги и делает это только из любви и уважения к вашему величеству.»

Услыхав это, Алабандара сказал повару: «Если этот человек придет снова, окажи ему должное почтение и приведи ко мне.»

На следующий день Рама Мишра принес к дверям кухни тудувалаи, и повар тут же отвел его к Йамуначарйе. Увидав, что перед ним стоит благочестивый брахман, царь очень обрадовался и сказал: «Святой мудрец, я твой слуга. Прими, пожалуйста, мой

почтительный поклон. Я слыхал, что ты каждый день собираешь и приносишь для меня тудувалаи и не берешь плату за свое служение. Могу ли я сделать что-нибудь для тебя?»

Рама Мишра ответил: « Я должен сказать вам что-то очень важное, но только наедине.» Когда повар вышел, он продолжал: «Несколько лет тому назад ваш дед, прославленный Натхамуни, оставил этот мир и вернулся на Ваикунтху. Но прежде чем уйти, он оставил мне на хранение большое богатство, чтобы я передал его вам, когда наступит подходящее время. Теперь я прошу вас принять это сокровище.»

Йамуначарйа очень обрадовался, услышав эти слова, потому что как раз в это время собирался выступить против мятежного царя, и ему были очень нужны деньги. Зная, каким удивительным человеком был его дед, он охотно поверил словам садху. С огромной радостью он сказал Рама Мишре: «О господин, вы поистине святой человек, если настолько отрешены, что не оставили сокровище себе. Скажите же мне, пожалуйста, где его искать.»

Рама Мишра ответил: «Если вы пойдете со мной, я отведу вас. Оно хранится за семью стенами, между двух рек, под охраной огромного змея. Каждые двенадцать лет демон с юга проверяет сокровище, которое защищает мантра Благодаря силе мантры это сокровище откроется вам.»

В действительности же сокровище, о котором говорил Рама Мишра, было прекрасным Господом Ранганатхой, Божеством, которое обитало в семистенном храме на острове посреди реки Каверй. Змей был ложем Ананта-Шешей, на котором возлежал Господь. Говорили, что Божество впервые было установлено Вибхйшаной, братом Раваны, и что каждые двенадцать лет он приходит в Рангакшетру поклониться Господу. Могущественная мантра - это святое имя Господа, потому что, повторяя это священное имя, можно обрести трансцендентное видение, которое помогает понять, что Божество неотлично от Самого Господа.

ОБРАЩЕНИЕ ЙАМУНАЧАРЙИ

Однако Алабандара не понял истинного значения слов Рама Мишры и, желая получить сокровище как можно быстрее, сказал: «Я готов отправиться туда немедленно с четырьмя полками войск. Пожалуйста, ведите нас.»

«Будет лучше, если мы пойдем одни, - ответил Рама Мишра,

- поскольку нежелательно собирать там такое множество людей.»

Царь принял это предложение и, дав указания относительно правления царством на время своего отсутствия, приготовился в путь вместе с садху. Оставив за собой город Мадурай, они направились к северу. В полдень, когда они отдыхали, укрываясь от знойного солнца, Рама Мишра стал повторять стихи из Бхагавад - гиты.

С тех пор, как Йамуначарйа читал и изучал это великое священное писание, прошло много лет, и когда он правил царством, это возвышенное учение Гиты было далеко от его сердца. Но теперь, коща он слушал сладостный голос Рама Мишры, произносящего слова Шри Кришны, он начал сознавать иллюзорную природу своего положения как царя и понял, что пренебрег истинной целью жизни. Когда Рама Мишра окончил чтение всех восемнадцати глав, Йамуначарйа упал к его стопам, умоляя: «Пожалуйста, примите меня как своего слугу, чтобы я мог постоянно вкушать сладость нектара слов Шри Кришны. Теперь, когда я слушаю вас, все радости мирской жизни кажутся мне блеклыми и ничтожными.»

Рама Мишра улыбнулся и сказал: «Если у вас есть свободное время, почему бы вам не остаться здесь на несколько дней и не послушать Гиту со мной.»

Теперь, когда в сердце царя начало пробуждаться ощущение истинной ценности жизни, его привязанность к материальным делам ослабела. «Какие бы обязанности в этом мире у меня ни были, - ответил он, - главный долг каждого человека - это, конечно, понять истинный смысл Бхагавад-гиты ».

Итак, оба они оставались в этом уединенном месте почти неделю, и каждый день Рама Мишра говорил о возвышенном учении Гиты, и Йамуначарйа слушал его с огромным вниманием. С каждым словом, произнесенным садху, привязанность царя к материальному богатству уменьшалась. И это естественно, потому что, когда человек начинает действительно сознавать величие и сладость Верховного Господа, Шри Кришны, удовольствия этого мира в сравнении с ними представляются не имеющими никакой цены. Когда Рама Мишра достиг восьмого стиха двенадцатой главы, он пропел его голосом, прерывающимся от слез: майй эва мана адхатсва майи буддхим нивешайа нивасишйаси майй эва ата урдхвам на самшай

«Просто сосредоточь свой ум на Мне, Личности Господа, и всецело займи свой разум Мной. Так ты, без сомнения, всегда будешь жить во Мне.»

Когда Йамуначарйа услыхал этот прекрасный стих, его охватило раскаяние, и он воскликнул: «Увы! Увы! Все эти годы я тратил свою жизнь впустую, с умом и разумом, поглощенными похотливыми желаниями и жаждой богатства. Придет ли день, когда я смогу выбросить все эти бесполезные вещи из своего сердца и полностью сосредоточить свой ум на лотосных стопах Шри Кришны?»

Слыша эти чистые излияния чувств, Рама Мишра успокоил царя, сказав: «Ваше величество, ваш чистый ум всегда покоится у лотосных стоп Господа. Просто его ненадолго увлекли мирские желания. Так небольшое облако затмевает на какое-то время лучи солнца. Теперь это облако миновало, и солнце воссияет вновь, рассеивая тьму в вашем сердце.»

Так Алабандара решил, что не желает больше иметь ничего общего с материальным существованием, и тогда он сказал Рама Мишре: «Сейчас все, чего я хочу, - это стать вашим учеником, и поэтому мне не нужно богатство, которое оставил мне мой дедушка.»

«Но я дал Шри Натхамуни слово, - ответил Рама Мишра, - и поэтому должен вручить тебе сокровище, чтобы исполнить свой обет. Продолжим же наш путь.»

После четырех дней пути они достигли берегов реки Каверй и на следующий день переплыли ее и оказались на острове, где стоит священный храм Шри Ранганатхи. Рама Мишра провел Йамуначарйу через шесть наружных ворот, пока они не очутились перед самой дверью храмовой комнаты. Тогда Рама Мишра сказал: «Перед нами на ложе Ананта-Шецш лежит сокровище, которое было единственным достоянием твоего деда, - Шри Ранганатха, Господин Лакшмидевй, самая прекрасная из всех личностей.»

Услыхав эти слова, Йамуначарйа бросился вперед и упал без сознания у лотосных стоп Божества. С этого дня у него не было больше желания вернуть свое царское положение. Он принял посвящение у Рама Мишры и провел остаток своих дней, полностью поглощенный служением Шри Ранганатхе. Одна часть его царства была возвращена царям Пащшам, а другая отдана на служение Господу Ранганатхе. Он получил от своего гуру мантру из восьми слогов - ом намо нарайанайа - и, повторяя эту мантру, достиг высшего уровня любовной преданности Господу. По наказу Рама Мишры он овладел искусством мистической йоги, а от Шри

Кураканатхи, которого обучил этой науке сам Нйтхамуни, научился медитации.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: