Часть 5 В человеческой шкуре

Чанель понятия не имеет, из какой деревни пришел Исин. Конечно, он слышал, что его поселение располагается где-то под драконьими горами, но, черт, эти деревушки все на одно лицо: с серенькими домами, дымящими печками и запахом скота.

Все ему претило в этих местах: от извитых тропинок в лесах до раскидистых садов. Потому что сделано было человеческими руками.

Но сейчас под его опекой находился один из людей, что остро нуждался в помощи. И Пак не мог его бросить даже при всем желании.

Чжан, все так же пребывая в беспамятстве, свисал с рук Чанеля тряпичной куклой. Явных признаков жизни он не подавал, поэтому Пак иногда останавливался, чтобы проверить сердцебиение или слабое дыхание парня.

Ель шел через лес в сторону одной из наиболее процветающих деревень. С Исином он старался обходиться как можно бережнее, выбирая более безопасную дорогу. Пока ноги были заняты безустанной ходьбой, в голове роилась куча мыслей совершенно разного рода. Все, начиная от малого Совета, заканчивая давними болезненными воспоминаниями.

Отправлять целителя обратно в «гнездо» Пак не собирался. Неизвестно, как поступит с парнем совет, узнай он о том, что Син может исцелять не всех.

Часто в мыслительный процесс вклинивался образ Криса. Что тогда испытывал его друг, Чанель представлял, хоть и смутно. Боль, наверное, она была на первом месте. Не телесная. Куда более сложная для понимания. И обвинять в чем-то Ву Ель не мог, потому что от ошибки, которую совершил Ифань, не был застрахован ни один из драконов. Да, жаль Исина, жаль самого Криса, но уже ничего не изменить. Остается только пытаться сохранить то, что есть. А есть три маленькие жизни, еще не расцветшие, но очень дорогие.

От тяжелых размышлений его отвлек сухой хруст веток где-то в стороне. Над источником звука тревожно вспорхнула птица, разбивая густой воздух быстрыми движениями маленьких крыльев. Подчиняясь инстинктам, Пак в один стремительный шаг преодолел расстояние до ближайшего дерева, и вовремя: над его вихрастой макушкой, рассекая воздух, пролетела стрела.

- Вежливые люди сначала представляются, - прокричал он из-за укрытия невидимому врагу, удобнее устраивая целителя у себя на руках.
- Кай, друг Исина, - вторая стрела вонзилась в дерево на уровне затылка Чанеля и характерно завибрировала, переполненная мощью. – А теперь отпусти его. Или я не достаточно «вежлив»?

Немного поразмыслив, Ель с досадой закусил губу: удача сегодня не на его стороне. Бок от удара Ифаня все еще болит, а сражаться в лесу в обличии дракона – только крылья переломать. Да и навредить изрядно пострадавшему лекарю совсем не хочется.

- Никто насильно его не удерживает, - крикнул дракон, все еще стоя под защитой крепкого дуба. – Но Исину нужна помощь, и если ты действительно его друг, то в этой самой помощи не откажешь.

Кратковременная тишина дала понять, что человек замешкался. Поняв, что сейчас безопасности его и целителя ничто не угрожает, Пак вышел из тени дерева.

Во мгновение ока рядом с ним оказался высокий и еще несколько нескладный юноша, худой и длинноногий, с луком в руке и стрелами за спиной. Он быстро окинул взглядом парня в руках Еля. Кровь, грязь и разорванная одежда быстро натолкнули его на неприятную догадку.

- Как такое случилось? – все же спросил Кай.

Меньше всего Чанель хотел рассказывать о недавних событиях. Не стоит какому-то человеческому мальчишке рассказывать все подробности. Но и без ответа оставить нельзя.

- Пускай он сам расскажет, когда очнется. Если захочет.

Простояв без слов несколько секунд, вложив в молчание все свое недоверие, Кай все же кивнул:

- Пойдем со мной.

***

Исин был бледнее первого снега. Глаза открыл, только когда их компания переступила порог дома Кая. Хозяин уютного жилища проводил Чанеля с его ценным грузом в свою комнату, в которой Чжан уже успел побывать. Коротко объяснив, что отец с матерью в поле, а сам он с охоты, парень присел рядом с отдыхающим целителем.

- Ты как? Помочь переодеться?

Поняв, что его разодранные связки и слова вымолвить не позволят, Исин неопределенно мотнул головой и кивнул в сторону Чанеля. Пак хмыкнул: Чжан не желает рассказывать своему «другу» о случившемся. Но Кай не обиделся.

- Я нагрею воду и найду для тебя чистую одежду, - будто бы игнорируя дракона, стоящего поодаль, сообщил Кай.

Однократно моргнув, целитель уставился в одну точку. Чанеля напрягало, как Исин подрагивающими руками бездумно водит по своему животу. Пак точно знает: люди в подобном тихом состоянии еще опаснее, чем открыто бушующие. И если этот окровавленный испачканный парень сейчас голыми руками вырвет из себя драконью кладку с половиной органов, Ель совсем не удивится.

Подтянув неудобные штаны, Пак опустился на корточки рядом с целителем.

- Поначалу всегда больно, но потом будет не так остро, - соврал Пак.

Чжан зажмурился до белых пятен перед глазами. Боль не притуплялась. Оставалось ощущение инородного тела в животе, распирающее, опасно давящее на стенки внутренностей. Он вот-вот разорвется, лопнет, как переспелый помидор. Представив то, как именно это может случиться, Син тихо простонал и перелег с горящей спины на бок, накрывшись простыней.

Чанель не понял, почему его слова произвели обратный эффект. И вообще он людей никогда не понимал. Опыт общения с представителями этой вроде бы разумной расы у него сводился только к одному субъекту - парню, сбежавшему из «гнезда» сразу после оплодотворения. Тогда-то Ель и убедился, что людям доверять нельзя. Особенно самое дорогое – свое Наследие. И теперь он ничего не знал о судьбе своего своенравного избранника и их общего потомства.

- Ты не сможешь вытерпеть? – обратился он к сжавшемуся комку под белой тканью.

Неясное, едва заметное движение у головного конца кровати дало понять, что не сможет.

- Вытерпеть, всего неделю, - боги, да зачем он уговаривает этого парня?! И на что? На верную смерть.

Конечно, есть выход из ситуации. Можно к делу привлечь Сехуна с его способностями. Молодой дракон умеет преодолевать материальные барьеры, проходить через них бесследно, не причиняя вреда. И если О сможет извлечь из Исина кладку, целитель не погибнет. Правда, еще совсем не сформировавшиеся драконыши умрут сразу же, не сделав даже первого вздоха.

- Ты теперь будешь его ненавидеть? - поинтересовался Пак.

Почему он спросил? Да потому что желает знать, ненавидел ли его избранник тогда. За всю эту боль, за то, что, даже не спросив, Ель просто оставил его на Драконьей горе. За то, что, одурманив своими чарами, заставил разделить с ним ложе.

Чжан затрясся в беззвучных рыданиях. Перекошенного болью лица дракон не мог видеть. Но отчего-то прочувствовал все невысказанное отчаяние.

- Да это был даже не он! Это его вторая сущность! – вскричал Ель, доказывая простую истину глупому человеку.

Пусть он и обещал не оправдывать действий Криса, пусть он ненавидел людей… да пусть весь этот мир катится к ведьме под юбку! Почему Чжан не хочет понимать, что бесчестие, сотворенное их природой, никак не перекликается с ними Настоящими?!

- И я точно знаю, что он страшно жалеет, что не мог, понимаешь, не мог! Он просто не мог иначе… Мы не могли…

Чанель принял коленопреклоненную позу, немного ссутулившись, виновато опустил голову. Тяжелая рука сама легла на то место, где под влажной от слез тканью находилась голова целителя.

- Очень жалеет. Ему больно.

Вздрагивания под ладонью стали реже, но выразительнее.

- Вдвойне больнее, что сейчас не с любимым человеком.

Он осторожно погладил Сина по голове, будто успокаивая.

- Это был не тот Ифань, которого ты знаешь. И больше таким ты его не увидишь. Сегодня его двадцать четвертая весна. Он станет Настоящим.

***

Сехун добродушно принял его у себя и расспрашивать об Исине не стал.

Крис с глухим стоном ударился головой о стену. Сейчас он лежал на измятой, изрядно потрепанной постели, притянув колени к груди. С его ростом это могло смотреться весело, но всю комичность ситуации не позволяло оценить дикое ощущение жжения в груди.

Минуло ровно двадцать четыре года со дня его появления не свет. Это могло значить только одно: он становится настоящим драконом. Сможет извергать пламя изо рта и испепелять целые деревни, летать без устали несколько суток к ряду, обретет истинное бессмертие…

Но сейчас он готов был променять все эти способности на то, чтобы быть рядом с Исином. Чанель с ним? Если так, то это хорошо, Чжан под надежной защитой. Сколько бы Пак ни ругал людей, как бы ни выражал свое презрение к ним, он все равно оставался прежним Чанелем, честным, справедливым и преданным. А значит, он поможет Ифаню оградить Сина от опасностей, даже от самого Ву.

Сорвался. Не удержал свою глупую природу под контролем.

Крис взревел от боли и горечи, когда из спины против его воли вырвалось крыло. Не такое, как раньше, мягкое, с сетью уязвимых сосудов, а сравнимое по жесткости лишь с самой крепкой броней, полностью черное, матовое и плотное. С невероятной скоростью то появлялись, то исчезали металлические чешуйки, где-то в желудке начал зарождаться опаляющий жар. С надсадными сипами Фань терпел, пока выламывало пылающие кости.

Исину было больнее? Да, определенно.

***

- Я не ненавижу Ифаня, - раздалось приглушенное из-под простыни.

Вот так, «не ненавижу» - это не «люблю», конечно, но для начала тоже пойдет.

Чжан набрался сил и выбрался из своего укрытия. Сначала показались спутанные волнистые волосы, после – бледно-серое лицо с провалами покрасневших глаз.

- Но, если выживу, видеть не захочу, - голос целителя был сиплым, но тон уверенным.

Сердце дракона ухнуло куда-то вниз, сменившись смутной пустотой.

- И если умирать буду. Не зови его. Не надо.

Чанель открыл, было, рот, чтобы возразить, но встать на защиту Криса ему не дал Кай, вернувшийся обещанной одеждой.

- Это отцовское, - пояснил он, оставив аккуратную стопку вещей в изножье кровати. – Наверняка, тебе окажется не по размеру, но другого нет.

Исин кивнул, сдержано, даже несколько скупо. Взяв предложенную одежду, он самостоятельно дошел до маленькой купальни, благо, она располагалась очень близко к спальне. Комната была оборудована самым простым образом. Вся в дереве, с мощной топочной и внушительной бочкой, до краев наполненной водой, в центре.

Ноги не слушались, болели и лодыжки, и колени, и бедра. Чертовы предатели подкашивались при каждом шаге и грозили опрокинуть своего хозяина на сырой пол купальни. А еще что-то мешало между ног, противно липло и болезненно тянуло. Исин предполагал, что это может быть, но свою догадку подтверждать не торопился. Не стоило лезть туда грязными руками с черной землей под ногтями и следами зубов на ребре ладони.

Чжан стянул с себя старое тряпье. Кажется, часть кожи отправилась в топку вместе с ветошью, но ее оплакивать не было ни сил, ни желания. Убедившись, что до чистоты вымыл руки, Син все же скользнул пальцами между ягодиц, другой рукой придерживаясь за обруч бочки.

На этот раз землю из-под ног выбило окончательно и бесповоротно, и он осел на бревенчатый пол. Похоже, что шершавый широкий орган дракона вытащил часть его кишок наружу, и теперь они выглядывали, розовея кровоточащей слизистой оболочкой. Скрипя зубами от боли и страха, Чжан попробовал вправить орган обратно. Податливая стенка мягко вошла в растянутое все еще зияющее отверстие, но пальцы наткнулись на твердую колючую скорлупу яйца.

До этого момента целитель не знал, как выглядит настоящая паника. Но сейчас, стараясь хоть как-то ухватиться за каменисто твердую поверхность, расцарапывая подушечки пальцев об агрессивные зазубрины, он готов был выть в голос.

Наконец, когда один из щитков с адской болью врезался под ноготь, Син потянул крупное яйцо, стараясь вытолкнуть его из себя. Пришлось встать на колени и свободной рукой давить на чуть выпирающий живот, чтобы протолкнуть неподатливый объект.

Остановился он только тогда, когда на пол с ужасающей частотой закапала темная кровь, беспощадно заструилась по ногам и образовала вязкую лужицу между разведенных колен.

Исин всхлипнул и задышал так часто, что чуть не потерял сознание. Кровотечение остановилось точно так же быстро, как и началось. Похоже, что раненные плодом сосуды оказались пережатыми самим яйцом.

С трудом поднявшись на ноги, Чжан не без усилий залез в бочку, выплеснув часть ее содержимого на пол. Кровь тут же размылась, оставив после себя только коричневые контуры пятна. В ином положении Сину стало бы стыдно за то, что испортил чужую купальню, но сейчас было как-то безразлично. Плевать на все.

Парень в очередной раз провел ладонью по животу. Два плода ушли далеко и расположились почти симметрично, под ребрами – именно из-за них становилось тяжело дышать. А одно яйцо, последнее, расположилось внизу живота, едва выглядывая одним концом над лоном.

Интересно, если доносить их до конца срока, они все выберутся поочередно или процарапают в нем три разных выхода? Впрочем, интерес этот был с долей нездоровой черной меланхолии.

Поняв, что раны на спине начали приносить все больше боли и, кажется, даже набухли, Исин выбрался из равномерно порозовевшей воды. Надев штаны и широкую хлопчатую рубаху, он, пошатываясь, вернулся в спальню. Там обнаружился только Кай.

- Ты один? – настороженно спросил Чжан.
- Да. Твой друг сказал, что пошел проведать некоего Криса. Ты знаешь такого?

Недавно вернувшийся румянец от горячей воды снова сменился непривычной бледностью. Чанель вернется? Вернется вместе с Крисом?

Сделав пару неуверенных шагов назад, Чжан в непонятном жесте стиснул рубаху на груди.

- Присядь, - Кай утянул его на кровать, придержав за локоть. – Тебе что-то нужно? В нашей деревне есть хорошие лекари, и в травных лавках полно целебных растений. Скажи что, и я тебе это принесу.

Хорошо, что от понятливого парня расспросов более не последовало. Исин кивнул.

***

От скрежета собственных зубов Крис едва смог услышать то, как на территории дома Сехуна с мощным порывом ветра опустилось тяжелое тело дракона. Чужака сюда бы не впустили, значит это Чанель.

Путаясь в конечностях, которые возмущенно и непослушно то покрывались чешуей, то приобретали нормальный вид, Ву почти дополз ко входной двери. Там уже стояли Пак и О.

- Как он? Ты оставил его одного? Где?

Вопросы он выкрикивал в удивленное лицо друга, схватив того за плечи.

- Плохо, - Ель сокрушенно покачал головой и отстранил поникшего Ифаня от себя. – Я пришел за Се. Пусть вытащит из парня кладку. Или хотя бы два плода.

Крис дернулся, он не помнил, сколько втолкнул в своего избранника яиц. Тогда он был во власти своей гнусной природы.

- Я с вами, - тут же оповестил он.
- Притормози-ка, - его остановил Се. – Что, если ты начнешь плеваться огнем посреди улицы? Да тебя на вилах в лес унесут. Я понимаю, что ты переживаешь за Исина, но в таком виде тебе в человеческий мир нельзя.

О кивнул на ряды отливающих сталью щитков на плече старшего товарища, которые, казалось, жили своей собственной жизнью.

- Да без разницы, я пойду к нему, - не слушая логичных уговоров, Ву вытащил из небольшой кладовки О, в которой уже давно не убирались, старый пыльный балахон.

Выйдя на улицу и встряхнув его, Ифань смог понять, что вещь эта грязно-коричневого цвета, и никто не обратит на него внимания, если Ву оденет подобное. Накинув грубую ткань на плечи, он оглянулся на друзей.

- Идем?
- Да ты даже не превратишься сейчас, - одернул его Пак.
- Донесешь.

***

Приземление мягким не вышло. Разбороздив конечностями землю и пропахав коленями несколько метров, Ву быстро встал на ноги и оправил свою маскировку. Пак ему явно за что-то мстил, иначе бы не выронил с такой внушительной высоты. Быть может, причиной был поврежденный бок Еля или нежелание прислушиваться к чужому мнению самого Криса. Или из-за того, что Чанелю пришлось помимо Криса нести еще и водного дракона в человеческом обличии, так как сам Сехун летать не мог. Так или иначе, Ву не слишком удачно оказался на земной тверди.

До деревни компания добралась на своих двоих, быстрым шагом, почти переходящим в бег. Чанель мигом провел их к дому старосты деревни, и теперь три дракона топтались у тяжелой двери.

- Ты очень быстро вернулся, - донеслось за спиной.

Оглянувшись, парни увидели перед собой Кая. Парень в руках держал несколько свертков, явно пахнущих дурманящими травами и сухими кореньями.

- Сехун? – брови охотника взлетели в удивлении при виде старого знакомого. – Тебя несколько дней искали. Вы с Луханом вместе ушли?
- Да…
- Давайте отложим приветствие, - Ифань протолкнулся вперед, вставая перед Каем. – Син ведь у тебя? Можешь меня впустить?

Кай улыбнулся.

- Да, у меня. Он кое-что просил купить, так что мне пришлось ненадолго отлучиться, - пояснил молодой человек, попутно отпирая дверь. – Сказал, что хочет отдохнуть, и лег спать... Черт…

Причину негодования Кая все поняли мгновением позже: кровать пуста, в доме никого.

Часть 6 Сын ведьмы

Ноги уже устали, и шаг стал сбитым и неровным. Так далеко убрести во время своего побега он и не думал. Путь по незнакомой дороге завел его в северную часть леса, где Чжан раньше никогда не бывал. В этом неизвестном ему месте деревья росли плотнее, и даже воздух был гуще. Солнце, стоящее в зените, пробивалось через сомкнутые частоколом ветви, лишь редкими лучиками выкрадывая блики на рыхлой земле.

Он устал. От всего.

Медленно опустившись наземь, целитель выдохнул прогретый воздух в озябшие ладони. Резко захотелось лечь, прямо здесь, свернуться калачиком и заснуть.

Исин снова провел ладонью по животу. Свыкнуться с этим ощущением было непосильно, поэтому, чтобы убедиться в реальности происходящего, он каждый раз прикасался рукой к месту, где теплилась новая жизнь. Именно в этот момент внутри что-то больно резануло. Парень с тихим стоном притянул колени к груди.

Из-за постоянной боли и напряжения он все не мог дойти до того, чтобы сформулировать свое отношение ко всему, что случилось. Хочет ли он дать надежду будущему Фаня, может ли провести остаток жизни под крылом дракона?

Одно он знает точно: пока что видеть Ифаня он не желает, придет тот один, или с помощью в виде Сехуна, или вообще приползет на коленях. Сам его образ из лучезарного и светлого стал жгуче невыносимым. Нет на него ни обиды, ни злости. Теперь под кожей живет свирепое «ничего». Возможно, что-то еще теплится в забитой и истерзанной душе, и надежда в лучшее не желает умирать в жизнелюбивом Исине, но, пока он сам предпочитает прятать это как можно лучше, ни одна эмоция наружу не прорвется.

Вместе с тяжелым вздохом Син удобнее устроился под накренившимся старым стволом. Его ждал Север. Планы о шумном южном городе остались позади вместе с Крисом. Там, за лесом, о нем никто не слышал, в глаза никто не знает, а это значит, что вскоре кончится эта сумасшедшая погоня за чудотворными руками… всего неделя спокойной жизни. Хотя, уже меньше недели, да и жизнь спокойной быть не обещает.

Снова кольнуло так, что в глазах потемнело. Исину показалось, что он только моргнул, но когда разомкнул веки, солнца уже не было. Странно, сознание совсем не отдохнуло, хотя прошло достаточно много времени. Тело онемело, а конечности затекли. В безуспешной попытке подняться, он вновь рухнул вниз, рефлекторно прикрывая живот от удара.

Что-то заставило его повернуть голову в сторону, будто чье-то внимание не смогло остаться незамеченным, и тогда он столкнулся с серьезным и сосредоточенным взглядом знакомых глаз.

- Ты? – вопрос получился тихим, на удивленном выдохе.

Перед ним стоял тот самый парнишка, с невыносимо светлыми волосами и точеным личиком, которого полгода назад он спас от верной смерти. Смотрел с некоторым подозрением и недоверчивостью, словно не мог поверить, что его спаситель может быть в таком состоянии и так далеко от дома.

- Исин, ты ведь Исин, - не вопрос, утверждение. – Тебя ранили?

В несколько легких неслышных шагов парень очутился около целителя.

- Встать можешь? Где болит? – видя некоторую растерянность в глазах целителя, он немного замешкался. – Я Бэкхен. Наверное, ты меня не помнишь…
- Странно, но недавно вспоминал.
- Прости, мне тогда пришлось позаимствовать твои сбережения. Но я расплачусь, - привыкнуть к быстрой речи светловолосого парня было сложно, потому Чжан просто помотал головой, особо не вслушиваясь:
- Забудь.

Исин не запомнил ни их диалогов, ни дороги до старого дома, расположенного прямо посреди леса. К нему не было протоптано тропинок, да и самой простой изгороди не наблюдалось. Вместо этого несколько кольев с сушеными фруктами и грибами да пара бочек у фасада.

- Здесь редко кто-то появляется, - оповестил его Бек, пропуская внутрь.

Дом оказался маленьким и чистым. С небольшими окнами и толстыми прочными стенами из крепкого дерева. Внутри пахло смолой и почему-то молоком.

- Ты живешь один?
- Да, точнее нет, - и так быстрая речь нового друга стала и вовсе сумбурной. – С матерью. Она живет в дальней комнате и не любит, когда ее беспокоят. Все эти ее обряды требуют… уединенности.

Поняв, что Бэкхен - сын лесной ведьмы, Чжан хотел было кивнуть, но когда в глазах снова потемнело, он схватился за стену и замер, стараясь удержаться.

- Да ты совсем плох, - отметил парень, помогая целителю устоять.

Тонкие пальцы блондина невзначай прошлись по животу Исина, но этого хватило, чтобы немного печальные глаза округлились от ужаса, а рот приоткрылся в немом вопросе.

- Нет, только не говори, что… - он, будто не веря, помотал головой, так и не окончив фразу.

Бэкхен еще раз приложил ладонь к чужому чреву, но Исин неловко дернулся и отступил, явно не желая, чтобы к нему лишний раз прикасались.

- Ты с горы, - голос сына ведьмы сошел на шепот.
- Давай ты ни о чем не будешь спрашивать про гору, - умоляюще проговорил Исин, - и я в свою очередь не буду спрашивать, действительно ли за той дверью твоя мать-ведьма.

Чжан мог бы произнести речь более длинную и нудную, но его вовремя остановил болезненный укол где-то почти под сердцем. Бэкхен недовольно поджал губы и с опаской глянул на дверь.

- Хорошо, - согласно кивнул парень.

***

Сехун был мыслями совсем далеко от бушующего Криса и непривычно молчаливого Чанеля. Сознание молодого дракона постоянно возвращалось к Ханю, который сейчас был совсем один в совершенно незнакомом ему мире. Беззащитный человек, которого он привел в логово драконов, сейчас очень нуждался в поддержке О. Молодой дракон тяжело вздохнул и потряс головой: для начала нужно разобраться с проблемой старшего из их компании. И именно для этого они втроем прочесывают лес в человеческом обличии, чтобы не напороться на неприятности в виде недружелюбно настроенных по отношению к чешуйчатым местных жителей.

Превращение Ифаня еще не завершилось, и его физическое состояние еще не пришло в норму, что можно было сказать и о душевном равновесии Ву. В настоящий момент его буйный гнев перешел в тихую стадию и залег глубокой морщинкой меж сведенных широких бровей.

- Я нашел его следы! – к ним подбежал Кай, запыхавшийся, но очень довольный собой - в предрассветные часы было сложно обнаружить хоть какие-то отпечатки на земле.

Ни выдавив и слова, Крис первым понесся к месту, на которое указывал молодой охотник.

- Вот, - сын старосты ткнул пальцем на непримечательный участок земли. – Тут ему пришлось остановиться. А здесь, - парень отошел чуть дальше, - появился другой человек. Похоже, парень, правда, следы поверхностные, очень легкие.

Ву не дослушал. Он пошел в ту сторону, куда его позвало драконье чутье.

- Я дальше не пойду, - предупредил Кай. – Там владения ведьмы. Лучше не соваться.

Чанель ободряюще похлопал охотника по плечу и прошел следом за другом. Сехун просто благодарно улыбнулся парню, поспешив догнать старших товарищей.

Через несколько долгих минут борьбы с колючими плотно растущими кустами они вышли к старому деревянному дому.

- Что скажешь, Ифань. Побеспокоим старую колдунью? – спросил Пак, подходя к невысокому крыльцу.

Бросив угрюмый непродолжительный взгляд на друга, Ву обошел несколько вбитых в землю палок с сушащимися на них грибами, нанизанными на нити, и попытался заглянуть в окно.

- Не похоже не жилище ведьмы, - пробормотал он, рассматривая скудное содержимое комнаты. – Кажется, там колыбель.
- Может, старая карга выкрала младенца? – Чанель усмехнулся. – Помню, Сехун под подушку прятался, когда я ему такие истории рассказывал в детстве.

Младший прошипел что-то угрожающее. Пак только хохотнул и, пожав плечами, постучал по толстой добротной двери.

- Обычно сюда никто не заявляется, - послышалось по ту сторону двери, будто хозяин дома перед кем-то оправдывал появление нежданных гостей.

Через секунду дверь отворилась и явила Чанелю еще не забытый образ участника всех его воспоминаний. Улыбка мгновенно сошла с губ дракона, как только их взгляды схлестнулись. Не успел Пак и слова произнести, как ему тут же впечатался один четкий удар в лицо.

- Ах ты говнюк, - Ель крепко выругался и хотел было в ответ ударить своего нерадивого избранника, но тот оказался проворнее: шустро уклонившись от излишне широкого замаха, он постарался захлопнуть перед драконом дверь, но тщетно. Чанель, втиснув в зазор ступню, не дал Бэкхену скрыться из его поля зрения и ворвался в дом следом за парнем.

Крис быстрым шагом влетел в дом за другом, чтобы предотвратить ненужную схватку, но застал зачинщиков драки у выломанной двери в дальнюю комнату, в которой одиноко красовалась недавно виденная им колыбель.

Застыли все.

Бэкхен, сидя на пятой точке и утирая рассеченную бровь, зло прожигал взглядом Чанеля. Пак в свою очередь так и остался стоять, возвышаясь над поверженным избранником, вот только его глаза от неверия становились все шире и шире.

- Ты… ты сохранил ему жизнь, - он на негнущихся ногах подошел к колыбели и склонился над проснувшимся малышом. Сейчас он выглядел, как простой человеческий ребенок, улыбчивый, с ясными ничем не замутненными глазами и такими маленькими ручками, которые потянулись к дракону.

Чанель чуть не задохнулся от переполнивших его чувств.

- Не прикасайся, - зло прорычал Бэкхен, поднявшись с пола, - иначе я… - но стоило ему увидеть переполненные влагой глаза Еля, как слова тут же застряли, так и оставшись невысказанными.

- Что проис…

Появившийся в коридоре взъерошенный Исин тут же оказался заключенным в крепкие объятия Криса.

- Прости, прости меня, Син, - Ву шептал слова извинений в волнистые волосы, пахнущие медом, поэтому выражения лица целителя видеть не мог.
- Ифань. Мне больно тебя видеть.

Чжан отстранился без особых усилий: от его последней фразы руки Криса сами разом ослабли. Отступив пару шагов назад, Исин скрылся в своей комнате, так и не взглянув на Ву. Со стороны послышалось сдавленное шипение – это Бэкхен старался сложить все оскорбительные слова в одну фразу и вложить в нее как можно больше презрения.

Не желая слушать гневную речь сына ведьмы, Ифань вылетел из дома и оказался во дворе, ничем не отграниченном от леса. Похоже, оскорбительную тираду пришлось вынести Чанелю, который тут же оказался выставленным за пределы колдовского жилья. Дверь за двумя драконами чуть ли ни с треском захлопнулась.

- Поверить не могу, - все так же ошарашено произнес Пак, усаживаясь на крыльцо. – Все это время я думал, что он убил ребенка. Я так его ненавидел, что это стало смыслом моей жизни. А сейчас…

Ель согнулся и запустил длинные пальцы в отросшие волосы.

- Чеееерт, - он растер ладонями веки и так и замер, не отнимая рук от лица.

Начинаясь, новый день очертил себя от прошедшей ночи тонкой полосой золота на небе. Сколько осталось у Исина: шесть дней, меньше? А если маленькие драконы решат появиться раньше ожидаемого, ведь им явно мало место в неподатливом человеческом организме, что тогда?

- Ты там ревешь, что ли? – без должного интереса спросил Ву.

Ответом послужил смазанный кивок.

- Наверное, я счастлив, Ифань.

Часть 7 Вырванное сердце

Бэкхен оторвался от двери и только сейчас заметил еще одно действующее лицо их маленькой семейной драмы – совсем молодой парень со светлым лицом и лучистыми глазами стал свидетелем его подслушивания. Решив, что лучшая защита – это нападение, свое знакомство со светловолосым юношей он начал с высоких тонов:

- Если ты точно такой же, как эти два придурка, советую не медлить и срочно покончить жизнь самоубийством.

От подобного заявления незваный гость в восторг не пришел:

- Крис и Чанель не такие, как ты думаешь. И если вы с Исином дадите им хоть один небольшой шанс доказать это, они это сделают. И, кстати, у меня есть избранник, он ушел со мной по своей воле. И, пока я тут как дурак бегаю по лесу, Лу совсем один. Наверняка ему сейчас без меня очень плохо, - выплеснул Се на одном дыхании.

Бэкхен смерил дракона нечитаемым взглядом, развернулся и пошел в другую комнату, кинув на пороге:

- Молоко с медом будешь?

Се кивнул, хотя во всей этой абсурдной ситуации распивание молока с медом казалось чем-то совсем из ряда вон выходящим. Он прошел следом за светловолосым хозяином дома и сел за прочный стол, заняв единственный стул в маленькой комнате. О с любопытством огляделся, он никогда не был в колдовском жилище. Котел, конечно, не обнаружился, но вот многочисленные ягоды и листья, развешенные под потолком, надолго привлекли внимание. Да и разноцветные связки холщовых дурно пахнущих мешочков не в каждом доме сыщешь.

В какой-то момент в голову закралось подозрение, что сын ведьмы хочет банально отравить его и таким образом отомстить всему роду драконьему, но Се быстро отогнал от себя глупые мысли, принимая из изящных ладошек грубую глиняную кружку с дымящимся молоком.

- Итак, двух идиотов не хватило бы, чтобы разыскать в лесу Исина, поэтому ты пришел на помощь? – спросил Бэк.

О мотнул головой, пропуская оскорбления мимо ушей.

- Я тут, чтобы извлечь из Сина кладку. Моих способностей должно хватить, чтобы сделать это. Тогда, еще полгода назад, Чанель хотел, чтобы я точно так же, без вреда для тебя помог бы появиться вашему ребенку, но познакомиться мы не успели.

Бэкхен поджал губы, Пак никогда не говорил ему о такой возможности.

- Насколько я в этом разбираюсь, Исину еще рано, - отметил он вслух.
- Рано для наследия Фаня, - кивнул Сехун, - вот только для Сина может быть уже слишком поздно.

Заметив, что собеседник насторожился и даже напрягся, словно готовится к прыжку, О осторожно продолжил:

- Чанель говорит, что три яйца – это непосильная ноша даже для такого упертого человека. Ифань и сам знает, для чего я здесь, и он не против. Для него сейчас главное, чтобы Исин был жив.
- Что, повтори? – сокрушенно переспросил Бэкхен.
- Я говорю: для Ифаня главное…
- Три! Целых три?!

Се не успел моргнуть, как блондин, сорвавшись с места, вырвался на улицу и, повалив на землю ничего не соображающего Ву, принялся трясти его за края начавшей трещать накидки:

- Ты совсем тупой? Да как так можно было?!
- Бен, прекрати!

Чанель попробовал оттащить разъяренного парня от друга, но схлопотал сначала тыльной стороной ладони по губам, а потом и самой ладонью по щеке.

- Иди прочь, Пак. Я думал, что ты самое отвратительное существо на свете, но нет, вот этот, - тонкий аккуратный указательный пальчик ткнул прямо в переносицу Ву, - оказался еще подлее.

Поняв, что эмоционально выплеснувшись, теперь Бэк не представляет особой угрозы для жизни Фаня, Ель просто пораженчески поднял руки вверх:

- Спасибо, друг, я знал, что ты постараешься обелить меня в глазах избранника, но не таким же способом, - Пак усмехнулся.
- Найдется в этом лесу хоть один нормальный человек? – спросил Чжан, выходя из дома и потирая покрасневшие глаза.

Уставшим взглядом он скользнул по Крису с навалившимся на него Бэкхеном, Чанелю, стоящему рядом, и Сехуну, находящемуся чуть поодаль от всей этой живописной картины. Приняв О за самого адекватного из этой компании, Исин обратился к младшему:

- А ты почему не с Лу?

Тонкие губы О дернулись. Будто он сам не знает, где и с кем должен быть.

- Я тут, чтобы тебе помочь.

Чжан отрицательно мотнул головой:

- Я этого не хочу. Пусть будет, как есть. Я не хочу губить ни одного из них.

Крис подскочил с земли, скинув с себя Бена, словно пушинку, и подлетел к Исину.

- Что ты такое городишь? Совсем ничего не понимаешь? Да пусть лучше Се вытащит их всех, лишь бы ты… Син?

С чуть удивленным выражением лица и приоткрытым в немом вопросе ртом Чжан медленно опустился на колени. Два поверхностных вдоха, давшиеся с большим трудом, выдали в нем страх, граничащий с паникой. Не сговариваясь, все мгновенно очутились рядом с ним. Крис, помедлив лишь долю секунды, притянул парня к себе, после чего подхватил на руки и перенес в дом. Там он аккуратно уложил Сина на чужую постель, тут же вцепившись в похолодевшую ладонь.

- Син, это необходимо, - он ласково огладил нежную кожу на тыле ладони, успокаивая и себя, и целителя. – Сехун…

Понимая, что от него требуется, О опустился рядом с целителем и положил кисти рук на его живот. Когда руки Се с какой-то мягко сжимающей прохладой стали погружаться в нутро Сина, тот вздрогнул.

- Выйди, - холодные пальцы с силой сжали ладонь Криса, - Ифань, выйди, прошу.

***

Почему так? В комнате остался Се, остался Чанель, который людей на дух не переносит, остался почти незнакомый Бэкхен... А он вынужден сидеть на улице, под окном выкрадывать хоть какие-то звуки, чтобы понять, что происходит внутри.

Через плотную стену сложно было разобрать, о чем говорят люди, находящиеся по ту сторону: сначала была напряженная тишина, но ее резко нарушил оклик Бэкхена, напряженно высокий, с ноткой волнения. За ним последовал глухой ответ Се, прервавшийся очередным молчанием. Низкий голос Чанеля снова прервал безмолвие короткой фразой.

Не прошло и нескольких секунд, как входная дверь почти с треском повстречалась со стеной, и на улицу высочил Пак.

- Что там происходит? – убивая в себе нарастающую панику, спросил Ву.
- Се не может сконцентрироваться, - коротко бросил Ель, оборачиваясь драконом.

Ифань почти судорожно кивнул, поняв причину растерянности младшего: тот все время, что они разыскивали Исина, думал только о Лухане. И сейчас не может сосредоточиться, потому что его мысли то и дело возвращаются к этому человеку. Похоже, приняв серьезное решение, Пак собрался вытащить Ханя с драконьей горы и доставить прямо к О. Поможет это или нет, никто не знает, но на настоящий момент - это единственный выход.

***

- Се, не нужно, - прошептал Чжан с мольбой в голосе, мертвой хваткой вцепившись в руки О.

Страшно было опустить взгляд вниз, но он достаточно отчетливо ощущал, как там, под сердцем, где еще совсем недавно его пронзала боль, расползлось до этого неизвестное чувство невесомости.

Лицо Сехуна было белее мела, в ладонях он уже держал одно из чешуйчатых яиц, и если он отпустит его, то плод останется уже не там, где был ранее, а застрянет в других органах, нанося еще больший вред. Но О не может протащить его сквозь плотные ткани, не может взять себя в руки, и ни почти плачущий под ним Чжан, ни ругающийся сквозь зубы Бэкхен этому нисколько не способствуют.

Сколько они так удерживались было непонятно, Сехуну казалось, что еще немного, и его оставят силы, он бросит начатое, оставив Исина мучиться…

- Се! – родной голос раздался совсем рядом, после чего его со спины обхватили чужие хрупкие руки.
- Лухан? Как ты? - без возможности обнять в ответ О просто замер, впитывая в себя это странное чувство неизвестно откуда взявшейся уверенности.

Руки, обвивающие его грудную клетку, сжались крепче, грозя задушить.

- Со мной все в порядке, - короткий поцелуй в шею предал сил, - тебе не стоило так волноваться. Я теперь здесь, с тобой, все хорошо. Сосредоточься, Се.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: