Сделай Сам Свою Работу на 5

Образование трансатлантической «трещины»





ЕВРОПА И США: ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО

Анатолий ГАЛЬЧИНСКИЙ
(советник Президента Украины, директор
Национального института стратегических исследований)

Непрямолинейными и довольно непростыми, как и далеко не вполне осмысленными, по крайней мере, общественностью Украины, всегда были и остаются взаимоотношения США и Европы. Было бы большим упрощением считать, что превращение США после падения Берлинской стены в единственную сверхдержаву и их единоличная гегемония вызывают сугубо положительные эмоции европейского сообщества. Хотя дело здесь далеко не в эмоциональном восприятии процессов. Речь идет о более фундаментальных вещах. О судьбе Европы как признанного лидера мирового цивилизационного процесса, о сохранении ее уникальности в этом процессе, утверждении как самостоятельного центра многополярного мира третьего тысячелетия. Или о фактическом упадке Европы, ее окончательном подчинении панамериканизму, диффузии в процессе глобализации, дезинтеграцию между евроатлантическим и евроазиатским полюсами. Именно в такой плоскости должна рассматриваться затронутая проблема, которая не может восприниматься отстраненно каждым украинцем, ведь мы являемся частью Европы, мы — европейцы, мы стремимся к полноправному членству в ЕС. Это наша стратегия, и потому все, что здесь происходит, касается нашей судьбы.



Образование трансатлантической «трещины»

Слова, вынесенные в заголовок, принадлежат французскому журналисту К.Деснуэс. Речь идет о «трещине» в монолите западного мира, образовавшейся в последние годы и продолжающей расширяться. На нынешнем этапе углубляется преимущественно гуманитарный, прежде всего идеологический, раскол между США и ЕС при формальном сохранении отношений стратегического и военного партнерства. Убежден, названные процессы вполне закономерны. Они — естественный результат ощутимых изменений в соотношении экономических потенциалов Европы и США в начале нового века, а также соответствующая реакция Европы на формирование США политики единоличной гегемонии, о чем упоминалось выше.

Собственно, такой ход событий и предвидел известный американский ученый С.Хантингтон. «Усилие единственной сверхдержавы в направлении создания монополярной системы, — подчеркивал он еще в 1996 году в своей монографии «Столкновение цивилизаций», — стимулирует возрастающие усилия других государств обеспечить движение ко многополярности. Потенциально большие региональные государства все более самоутверждаются продвижением собственных интересов, которые нередко конфликтуют с интересами США». Интересно то, что С.Хантингтон дает собственное толкование этих процессов, рассмотрев их как непременное (в перспективе) столкновение цивилизаций. Достойна внимания и такая позиция американского ученого: он не только разграничивает западную цивилизацию на две самостоятельные субцивилизации — американскую и европейскую, — но и акцентирует на том, что отношения между ними не могут быть бесконфликтными. В них доминирует конкуренция, аналогичная существующей между США и Японией. Но в отношениях США и Европы есть определенное отличие. Эта конкуренция, по мнению С.Хантингтона, не является «настолько политизированной и эмоционально окрашенной». Это связывается с тем, что «противоречия между американской и европейской культурами не столь драматичны, сколь между американской и японской».



Процессы, анализируемые американским ученым, расширяют аргументы в ходе рассмотрения проблемы. Они указывают не только на сугубо экономические, но и цивилизационные аспекты возможного дистанцирования европейских стран от США. Такое дистанцирование может происходить при формальном сохранении (на определенное время) трансатлантической солидарности и стратегического партнерства. Вместе с тем оно не исключает возможности и более существенных сдвигов — усиления цивилизационной автономии Европы. Украина обязательно должна учитывать такую возможность.



В данном случае речь идет не только об общетеоретических предположениях. Соответствующие процессы демонстрирует и реальная практика последних лет. Мир является свидетелем возникновения и обострения серьезных расхождений между США и Западной Европой в вопросах, касающихся ПРО, Киотского протокола, целесообразности военной операции против Ирака, требования иммунитета для американских миротворцев при рассмотрении преступлений в Международном криминальном суде ООН и т.д. Не могут не привлечь внимание и разные акценты в оценке трагических событий в Москве, связанных с постановкой «Норд-Ост». В этих и иных действиях проявляются контуры довольно значимого процесса: в монолитном в прошлом Западе все явственнее происходит разделение на США, с одной стороны, и Западную Европу — с другой. Речь, естественно, не о противостоянии, а о различии интересов и взглядов на ряд вопросов, обозначившихся в последнее десятилетие в экономической и политической сферах. Важно и то, что такое раздвоение не одностороннее. Оно не инициируется только со стороны Соединенных Штатов или только со стороны ЕС. Оно, с одной стороны, обоюдно, с другой — все больше отражает несовпадения мировоззренческого, а в отдельных случаях — и ментального характера.

Все это подтверждает основную идею этой статьи: нынче активно интенсифицируется процесс переосмысления геополитического статуса Европы и прежде всего ЕС. Речь идет о новых контурах мироустройства, развитии системы международных отношений, где ЕС мог бы играть самостоятельную роль, выполнять политическую функцию, иную от реализуемой ныне, — функцию важного, но все же не равного, младшего партнера США. Для Украины существующий статус до боли понятен: находясь свыше 70 лет в составе бывшего Советского Союза, мы также вынуждены были относиться к Российской Федерации как к «родной», но все же как «старшей сестре» со всеми вытекающими из этого последствиями.

Однако ЕС не форсирует развитие событий в соответствующем направлении. Страны ЕС ценят свои отношения с США, получают от этого определенную выгоду и не намерены так легко разрывать их. Тем более что каждая из стран — членов Евросоюза сохраняет и сейчас собственные линии взаимоотношений со США, которые имеют свою историю, не только экономические и политические корни, но и гуманитарные. Не следует пренебрегать и военным аспектом дела, где, как отмечалось выше, лидерство США остается безоговорочным. Сказывается и другое. Многие аналитики считают:Европа еще не готова к более решительным шагам в отстаивании собственных геополитических интересов и в сугубо психологическом плане. До сих пор не преодолен психологический шок, нанесенный континенту двумя мировыми войнами прошлого века, его идеологические расколы на два антагонистических полюса.

В такой ситуации правящие европейские круги пока имеют ограниченное пространство выбора геополитической стратегии. В некоторых аспектах наблюдается фактическое самоустранение от активной политической линии. В минувшем десятилетии это особенно рельефно сказалось на политике ЕС по отношению к странам постсоветского пространства, в частности Украине. Европа фактически проиграла соответствующий раунд своей политики, уступив во многом США, которые и в этом направлении действовали с присущей им агрессивностью.

Просчет Европы прежде всего в том, что она не только молча согласилась, но и поддерживала предложенную из-за океана модель системной трансформации стран (построенную на принципах «вашингтонского консенсуса»), которая — и сегодня это понятно всем — не была конструктивной. Объективно Европа не должна быть заинтересованной в латиноамериканизации постсоветского пространства, фактически сложившейся на начальном этапе системных реформ в соответствующих странах, в том числе и в Украине. Исправить эту ситуацию чрезвычайно сложно. Для этого прежде всего нужно признать допущенную ошибку. Это было бы очень важно не только с политической, но и с сугубо нравственной точки зрения. Следует учитывать перспективы и в этом вопросе: при соответствующей политике экономика ЕС может наиболее удачно взаимодополняться постсоветской, в частности, экономикой Украины.

Я не разделяю точку зрения, при которой аморфность внешнеполитического курса в 90-х годах является свидетельством отсутствия у нее четко выраженной геополитической цели. Одно дело — геополитическая стратегия каждой отдельно взятой страны, другое — когда речь идет о политике союза суверенных государств. Нужно понимать: Европе требуется время для более глубокой внутренней консолидации. Следует учитывать и то, что интеграционные процессы по своей сути не поддаются искусственному форсажу, они могут утверждаться лишь на эволюционной основе. В этом смысле время работало, работает и будет работать в будущем на Европу. Она уже прошла значительное расстояние, определяющее геополитическое равновесие США — ЕС. Ныне Европа все активнее проявляет стратегическую инициативу. После событий 11 сентября это вряд ли у кого-то вызывает сомнения.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.