Ясность синтаксических конструкций

Точность и ясность речи обусловлены правильностью грамматических конструкций, построением словосочетаний и предложений.

Возможность по-разному объединить слова в словосочетания порождает двусмысленность: Учителю приходилось многое объяснять (объяснял учитель или ему самому кто-то объяснял?).

Причиной неясности высказывания может стать неправильный порядок слов в предложении: 1. Просторные лоджии обрамляют экраны из армированного стекла. 2. Семь действующих платформ обслуживают несколько сот человек. В подобных предложениях подлежащее не отличается по форме от прямого дополнения и поэтому неясно, что (или кто) является субъектом действия. Пример подобной путаницы — Солнце закрыло облако.

Конечно, такие предложения можно выправить, если они употреблены в письменной речи; достаточно изменить порядок слов: 1. Экраны из армированного стекла обрамляют просторные лоджии. 2. Несколько сот человек обслуживают семь действующих платформ. И конечно же: Облако закрыло солнце. Но если вы услышите фразу с неверным порядком слов, то, возможно, и неправильно ее истолкуете. На этом и построена шутка А.П. Чехова: Желаю вам всевозможных бед, печалей и напастей избежать.

Смысловая неясность возникает иногда и в сочетаниях типа письмо матери (написанное ею или адресованное ей), критика Белинского, портреты Репина и т. п.

Двусмысленность может возникнуть и в сложноподчиненных предложениях с придаточными определительными типа: Иллюстрации к рассказам, которые были присланы на конкурс, исполнены мастерски (на конкурс были присланы иллюстрации или рассказы?). В этих случаях придаточные предложения рекомендуется заменять причастными оборотами: Присланные к рассказам иллюстрации. Или: Иллюстрации к присланным рассказам.

Глава 3

Богатство речи

Лексика

В отзывах о стиле хороших писателей можно услышать: «Какой богатый язык!» А о плохом писателе или ораторе говорят: «У него язык такой бедный...» Что же это значит? Чем отличается богатая речь от бедной?

Самый первый критерий богатства и бедности речи — это количество слов, которые мы используем. У Пушкина, например, в обращении было более 20 тысяч слов, а известная героиня Ильфа и Петрова Эллочка Щукина «легко и свободно обходилась тридцатью». Так что активный словарный запас человека может оказываться в полном несоответствии с лексическим богатством русского языка.

Русский язык насчитывает огромное количество слов. В одном из самых интересных русских словарей — «Толковом словаре живого великорусского языка», составленном еще в середине прошлого века В.И. Далем, собрано 250 тысяч слов. А сколько еще слов пришло в наш язык после того времени!

Но о богатстве языка судят не только по количеству слов. Важно еще и то, что многие из них имеют не одно, а несколько значений, то есть многозначны. Например, слово дом. В каких значениях оно употребляется Пушкиным? — Господский дом уединенный, горой от ветров огражденный, стоял над речкою (дом — здание, строение); Страшно выйти мне из дому (дом — жилище, где кто-нибудь живет); Всем домом правила одна Параша (дом — домашнее хозяйство); Три дома на вечер зовут (дом — семья); Дом был в движении (дом — люди, живущие вместе). Как видим, разные значения слова расширяют границы его использования в речи. Таким образом, мы сами можем приумножать богатства родного языка, если научимся открывать в словах их новые и новые значения.

Многообразие значений слова

Молодая была уже не молода, — заметили Ильф и Петров о невесте Остапа Бендера, и, соглашаясь с ними, мы все же удивляемся противоречивости этого утверждения. Если же проанализировать его с лингвистических позиций, то легко определить, что слово молодая употреблено здесь в разных значениях: 1) только что вступившая в брак и 2) юная, не достигшая зрелого возраста. Столкновение разных значений слова в этом высказывании порождает комизм.

Многозначность, или полисемия (от греч. poly —много и sema — знак), — способность слова употребляться в разных значениях. У некоторых слов таких значений может быть два-три, а у иных — до десяти. Обычно даже самый узкий контекст (словосочетание) проясняет смысловые оттенки многозначных слов; тихий голос, тихий нрав, тихая езда, тихая погода, тихое дыхание и т. д.

Разные значения слов приводятся в толковых словарях: первым указывается основное (его еще называют прямым, первичным, главным), а потом — производные от него (неосновные, переносные, вторичные). Слово, взятое изолированно, всегда воспринимается в своем основном значении.

Развитие в слове переносных значении, как правило, связано с уподоблением одного явления другому. Закрепившиеся в языке переносные значения слов нередко утрачивают образность (усики винограда, бой часов), но могут и сохранить метафорический характер (вихрь событий, лететь навстречу, светлый ум, железная воля).

Многозначность лексики — неисчерпаемый источник ее обновления, необычного, неожиданного переосмысления слова. Под пером художника в каждом слове, как писал Гоголь, обнаруживается «бездна пространства, каждое слово необъятно». А если принять во внимание, что многозначные слова составляют около 80% словарного состава русского языка, то без преувеличения можно сказать, что способность слов к многозначности порождает всю созидательную энергию языка.

Омонимия

С многозначностью слов не следует смешивать омонимию (от греч. homoc — одинаковый и onuma — имя), то есть совпадение в звучании и написании совершенно различных по значению слов. Например: брак в значении супружество и брак — испорченная продукция. Первое слово образовано от древнерусского глагола брати с помощью суффикса - к (ср.: брать замуж); омонимичное ему существительное брак заимствовано в конце XVII века из немецкого языка (нем. brack — недостаток, восходит к глаголу brechen — ломать). Правда, бывают случаи, когда омонимия развивается из многозначности, но и тогда расхождение в значениях достигает такого предела, что возникшие в результате этого слова утрачивают какое бы то ни было смысловое сходство и выступают уже как самостоятельные лексические единицы. Например, у А. Грибоедова свет в значении «восход солнца, рассвет»: Чуть свет — уж на ногах, и я у ваших ног; и свет в значении «земля, мир, вселенная»: Хотел объехать целый свет и не объехал сотой доли.

Слова, не связанные по значению, но совпавшие в звучащей или письменной речи, довольно разнообразны. Среди них выделяются слова, относящиеся к разным частям речи и совпадающие только в одной форме (омоформы):

Снег сказал:

— Когда я стаю,

Станет речка голубей,

Потечет, качая стаю

Отраженных голубей.

(Козл.)

Возможно совпадение слова и двух (трех) слов:

— Вы, щенки! За мной ступайте!

Будет вам по калачу,

Да смотрите ж, не болтайте,

А не то поколочу!.

(П.)

Здесь совпали в звучании два слова (по калачу) и одно (поколочу), хотя в написании их нет совпадения. Это омофоны (от греч. homoc — одинаковый и phone — звук). Омофония возникает при совпадении в речи не только отдельных слов, но и частей слов.

Омофоны надо правильно писать, не путая безударных гласных: Он у нас часок посидел; Он совсем поседел от горя; Мать свела ребенка в школу; Ласточка свила гнездо под окном.

Представление о графическом образе слова устраняет омофонию. Однако в письменной речи может появиться неясность при омографии. Омографы (от греч. homoc — одинаковый и grapho — пишу) — это слова, звучащие по-разному, но совпадающие на письме. Омографы обычно имеют ударения на разных слогах, и это меняет звучание слов, которые пишутся одинаково: замок — замок, кружки — кружки, сорок — сорок, стрелки — стрелки, засыпали — засыпали, попадали — попадали и др. Обычно ударение на письме не обозначают, поэтому омографы могут стать причиной неверного понимания текста. Например, как прочитать предложение: Стрелки остановились? Ведь первое слово может означать, и стрелков и часовые стрелки.

Игра слов

В непринужденной беседе остроумные люди любят прибегать к словесной игре, она очень оживляет речь. Помните диалог Чацкого и Софьи в «Горе от ума» Грибоедова? Чацкий: ...Но Скалозуб? Вот загляденье: за армию стоит горой и прямизною стана, лицом и голосом герой... Софья: Не моего романа.

Подразумеваемое в реплике Софьи слово герой может быть осмыслено сразу в двух значениях: 1) выдающийся своей храбростью, доблестью, самоотверженностью человек, совершающий подвиг; 2) главное действующее лицо литературного произведения. В игру слов вовлекается и слово роман, означающее «большое повествовательное художественное произведение со сложным сюжетом». У этого слова есть омоним, означающий «любовные отношения между мужчиной и женщиной». Оба значения совмещаются в слове роман в ответе Софьи.

Такое обыгрывание значения слова называется каламбуром.

Каламбуры ценили во все времена. Известны каламбуры Пушкина: Взять жену без состояния, я в состоянии, но входить в долги из-за ее тряпок я не в состоянии.

Часто и современные писатели-юмористы в своих шутках употребляют многозначные слова сразу и в прямом, и в переносном значениях: Радио будит мысль даже в те часы, когда очень хочется спать; Дети — цветы жизни, не давайте им, однако, распускаться (Э.К.).

Но иногда говорящий не замечает игры слов, которая возникла в речи при употреблении многозначной лексики. В таких случаях многозначность слова становится причиной искажения смысла высказывания. Это может привести ко всяким недоразумениям, если собеседники понимают одно и то же слово по-разному. Вот примеры из сочинений: Старуха Изергиль состоит из трех частей; Наши ребята привыкли все хорошее брать друг у друга...; Мы наметили посетить городской музей и вынести из него все самое ценное, самое интересное. Двусмысленность подобных предложений очевидна.

Словесная игра, основанная на столкновении в тексте различных значений многозначных слов, может придать речи форму парадокса, то есть высказывания, смысл которого расходится с общепринятым, противоречит логике (иногда только внешне). Например: Единица — вздор, единица — ноль (М.).

Наряду с многозначными словами в словесную игру часто вовлекаются и омонимы. Столкновение омонимов всегда неожиданно, что создает большие стилистические возможности для их обыгрывания. Кроме того, употребление омонимов в одной фразе, подчеркивая значения созвучных слов, придает речи особую занимательность, яркость: Каков ни есть, а хочет есть (поговорка).

В основе каламбуров могут быть различные звуковые совпадения: собственно омонимы — Трамвай представлял собой поле брани (Э.К.); омоформы — Может быть, — старая — и не нуждалась в няньке, может быть, и мысль ей моя казалась пошла, только лошадь рванулась, встала на ноги, ржанула ипошла (М.); омофоны — «Искра» играет с искрой (заголовок спортивного обозрения); наконец, совпадение в звучании слова и двух-трех слов — Над ним одним всё нимбы, нимбы... Побольше терниев над ним бы (Сим.).

Особого внимания заслуживает так называемая индивидуально-авторская омонимия. При этом по-новому толкуют известные слова; индивидуально-авторские омонимы лежат в основе многих шуток: гусар — птичник, работник гусиной фермы: дерюга — зубной врач; доходяга — победитель в спортивной ходьбе и т.д.

К такой игре словами близки и неожиданные восприятия известных поэтических строк, например: Души прекрасные порывы — от глагола душить? С огнем Прометея — от глагола согнуть! Но с пламенной, пленительной, живой — нос пламенный? С свинцом в груди лежал недвижим я — с винцом? Можно ли быть равнодушным ко злу? — козлу?

Лексическая синонимия

О богатстве речи можно судить также по тому, как мы используем синонимы родного языка. Синонимами (от греч. synonymos — одноименный) называются слова, имеющие одинаковое значение и часто различающиеся дополнительными смысловыми оттенками или стилистической окраской. Совершенно однозначных слов в русском языке немного: лингвистика — языкознание, тут — здесь, в течение — в продолжение и т. п. Более распространены синонимы, имеющие различные смысловые и стилистические оттенки. Например, сравним значения и стилистическую окраску синонимов в таких отрывках из художественных произведений: И я пойду, пойду опять, пойду бродить в густых лесах, степной дорогою блуждать (Полон.); А я пойду шататься, — я ни за что теперь не засну (Л.); И страна березового ситца не заманит шляться босиком! (Ес.).

Все эти синонимы имеют общее значение «ходить без определенной цели», но они отличаются смысловыми оттенками: слово блуждать имеет дополнительное значение «плутать, терять дорогу», в слове шататься есть оттенок «ходить без всякого дела», глагол шляться, подчеркивает неповиновение, непослушание. Кроме того, приведенные синонимы отличаются и стилистической окраской: бродить — стилистически нейтральное слово, блуждать имеет более книжную окраску, шататься и шляться — просторечные, причем последнее — грубое.

Русский язык богат синонимами. В любом синонимическом словаре вы увидите два-три, а то и десять синонимичных слов, что определяет большие выразительные возможности русской лексики. Причем синонимические богатства русского языка не облегчают, а усложняют писательский труд, потому что чем больше близких по значению слов, тем труднее в каждом конкретном случае выбрать то единственное, самое точное, которое в контексте будет наилучшим. «Муки слова» поэтов заключаются обычно в поисках неуловимого, ускользающего синонима.

Об упорном труде художников слова при отборе синонимических средств можно судить по черновым вариантам их рукописей. В них много лексических замен, авторы по многу раз зачеркивают написанное, подбирая более точное слово. Например, А. С. Пушкин, описывая впечатление Дубровского от встречи с враждебно настроенным Троекуровым, вначале употребил такие слова: Заметил злобную улыбку своего противника, но потом два из них заменил синонимами: ядовитую улыбку своего неприятеля. Это исправление сделало высказывание более точным.

Не владея синонимическими богатствами родного языка, нельзя сделать свою речь выразительной, яркой. Бедность словаря приводит к частому повторению слов, тавтологии, употреблению слов без учета оттенков их значения. К.И. Чуковский, призывая шире использовать синонимию русского языка, задавал вопрос: «...Почему всегда пишут о человеке — худой, а не сухопарый, не худощавый, не тщедушный, не тощий! Почему не стужа, а холод! Не лачуга, не хибарка, а хижина! Не каверза, не подвох, а интрига! Многие... думают, что девушки бывают только красивые. Между тем они бывают миловидные, хорошенькие, пригожие, недурные собой, — и мало ли какие еще».

Синонимы становятся источником эмоциональности и выразительности речи, если употреблять их с особым стилистическим заданием.

Нередко в художественном тексте используется одновременно несколько синонимов. В этом случае они получают определенную стилистическую нагрузку. Нанизывая синонимы, писатели достигают усиления, акцентирования основного значения слова. Например: Да, что-то есть во мне противное, отталкивающее, — думал Левин, вышедши от Щербатских (Т.). Часто в таком синонимическом ряду слова взаимно дополняют значение друг друга или подчеркивают, усиливают определенную мысль.

Однако порою новые синонимы в речи ничего не добавляют к сказанному. Например: Нарушение правил пользования газом приводит к беде, несчастью, к драматическим последствиям и трагическим случаям. Такое употребление синонимов свидетельствует о беспомощности в обращении со словом, о неумении точно выразить мысль.

Использование нескольких синонимов подряд лишь тогда эстетически оправдано, когда каждый новый синоним уточняет, обогащает смысл высказывания. Нанизывание синонимов порождает градацию, если каждый следующий синоним усиливает (реже — ослабляет) значение предыдущего. У Чехова, например, читаем: Через двести — триста лет жизнь на Земле будет невообразимо прекрасной, изумительной; Ему (Коровину) хотелось чего-то гигантского, необъятного, поражающего.

Однако в построении градации не исключены и ошибки, что нередко наблюдается в торопливой, сумбурной речи. А.Ф. Кони, описывая выступление плохого оратора, приводит такую фразу словоохотливого адвоката:

Господа присяжные! Положение подсудимого перед совершением им преступления было поистине адское. Его нельзя не назвать трагическим в высшей степени. Драматизм состояния подсудимого был ужасен: оно было невыносимо, оно было чрезвычайно тяжело и, во всяком случае, по меньшей мере неудобно.

Нагромождение синонимов при неумелом, беспорядочном их расположении порождает речевую избыточность, «уточняющие» определения, разрушая градацию, создают нелогичность и комизм высказывания.

Имея в основе общность значения, синонимы часто подчеркивают различные особенности сходных предметов, явлений, действий, признаков. Поэтому синонимы могут в тексте сопоставляться и противопоставляться, если автор хочет обратить внимание именно на те оттенки значений, которыми отличаются эти близкие по смыслу слова. Так, в «Записных книжках» Чехова: Он не ел, а вкушал; Врача пригласить, а фельдшера позвать.

В некоторых случаях автор, используя синонимы, стремится объяснить непонятное слово. Например: Началась анархия, то есть безначалие (С.-Щ.).

Синонимы позволяют разнообразить речь, избежать употребления одних и тех же слов. Но писатели не механически заменяют повторяющееся слово его синонимом, а учитывают при этом смысловые и экспрессивные оттенки используемых слов. Например, у Ильфа и Петрова: Только что на этом месте стояла моя ладья! — закричал одноглазый; Это возмутительно! — заорал одноглазый; Товарищи! — заверещал одноглазый.

Особенно часто приходится избегать повторения слов при передаче диалога. В таких случаях используются не только синонимы, но и близкие по значению слова. Так, у Тургенева:

— Душевно рад, — начал он... — Надеюсь, любезнейший Евгений Васильевич, что вы не соскучитесь у нас, — продолжал Николай Петрович... — Так как же, Аркадий, — заговорил опять Николай Петрович... — Сейчас, сейчас, — подхватил отец.

Выбор синонимов должен быть стилистически обоснован.

Антонимия

Особое место в русском языке занимают антонимы (от греч. anti — против и опута — имя) — слова, противоположные по значению, например: хороший — плохой, правда — ложь.

Существование антонимов в языке обусловлено характером нашего восприятия действительности во всей ее противоречивой сложности. Поэтому контрастные слова, как и обозначаемые ими понятия, не только противопоставлены, но и тесно связаны между собой: слово добрый вызывает в нашем сознании слово злой, далеко напоминает о слове близко, ускорить — о замедлить.

Использование антонимов лежит в основе разнообразных стилистических приемов. Антонимия придает особую значительность предметам и понятиям: «Война и мир», «Дни и ночи», «Живые и мертвые». Антонимы становятся своеобразным курсивом, выделяющим слова, на которые падает логическое ударение: Вкус жизни постигается не во многом, а в малом. (Солж.). Антонимы придают особую остроту и афористичность крылатым словам: Дома новы, а предрассудки стары (Гр.); Чем ночь темней, тем ярче звезды (Майк.).

Антонимы способствуют раскрытию противоречивой сущности предметов, явлений: Он (Блок)... хотел быть один. И никак не мог оторваться от ненавистной — и любимой России (Зам.). Неудивительно поэтому, что антонимы постоянно используются в антитезе — стилистическом приеме, состоящем в резком противопоставлении понятий, положений, образов, состояний. Пример классической антитезы находим у Некрасова: Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка-Русь.

Противоположен антитезе стилистический прием, состоящий в отрицании контрастных признаков у предмета: В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, не слишком толст, не слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод (Г.). Нанизывание антонимов с отрицаниями подчеркивает заурядность личности, отсутствие у нее ярких качеств, четко выраженных признаков.

Возможно и употребление одного из членов антонимической пары с отрицанием: Характер спортсмена воспитывается не триумфом побед, а горечью поражений. Такое сочетание антонимов создает речевую избыточность, что может придать речи особую эмоциональность.

Явление антонимии используется и в оксюмороне(от греч., буквально остроумно-глупое). Этот стилистический прием состоит в создании нового понятия соединением контрастных по значению слов: «Начало конца»; «Плохой хороший человек» (название статьи, кинофильма). В основе этих оксюморонов — столкновение обычных антонимов, но чаще в подобных случаях употребляются слова, объединенные как определяемое и определяющее: «Живой труп».

Особый стилистический прием — употребление слова в противоположном значении с целью иронии. Например: Откуда, умная, бредешь ты голова? (Кр.). Слово умная сказано в насмешку по отношению к ослу, и мы понимаем, что за этим определением стоит его антоним — глупая. Употребление слова в противоположном значении называется антифразисом. Для сатириков это верный способ иронического описания событий, героев. Гоголь так изобразил «оперативность» судопроизводства при разборе жалобы Ивана Ивановича на его соседа: Тогда процесс пошел с необыкновенною быстротою, которою обыкновенно так славятся судилища... Двух склочников, годами ведущих эту тяжбу, писатель называет не иначе как прекрасные люди, прибегая к антифразису.

Стилистические функции антонимов не исчерпываются выражением контраста. Антонимы помогают нам показать полноту охвата явлений: Спят богатые и бедные, мудрые и глупые, добрые и лютые (Ч.); широту пространственных и временных границ: Я поля влюбленным постелю, пусть поют во сне и наяву (Выс.).

Антонимия может отражать чередование действий, смену явлений: Вот вдали блеснула ясная зарница, вспыхнула и погасла... (Бл.); Друзей моих прекрасные черты появятся и растворятся снова (Б.Ахм.).

Столкновение антонимов порождает каламбур. Например, у Козьмы Пруткова: Где начало того конца, которым оканчивается начало?; Самый отдаленный пункт земного шара к чему-нибудь да близок, а самый близкий от чего-нибудь да отдален.

Богатство и разнообразие антонимов в русском языке создают неограниченные выразительные возможности и в то же время обязывают нас серьезно и вдумчиво относиться к использованию этих контрастных слов в речи. Столкновение антонимов, не замеченное говорящим, делает фразу нелогичной. Например, Фамусов говорит Скалозубу: Давно полковники, а служите недавно? А один из героев Достоевского предлагает: Надень мои старые сапоги. Они еще новые.

Небрежное отношение к антонимам может сделать речь абсурдной и смешной: Дела на селе улучшаются все хуже и хуже; — Как живет твой ёж? — Он живет плохо: он умер.

Случается и так, что в речи «стихийно» появляются неуместные оксюмороны: Трудно наладить работу при наличии отсутствия необходимых материалов. Бывают и немотивированные антифразисы: Не разговорчивый, но и не болтливый (следовало: не молчаливый), он притягивал к себе какой-то внутренней силой.

Поистине «бедность при богатстве»: имея возможность использовать в речи такие выразительные средства родного языка, как синонимия, антонимия, мы зачастую не владеем словом.

Паронимия

Еще больше трудностей возникает при употреблении однокоренных слов, близких по звучанию, но не совпадающих в значениях, то есть паронимов (от греч. para — рядом и опута — имя), например: узнать — признать, одеть — надеть, подпись — роспись. Их звуковая близость и сходство в значениях объясняются тем, что у них один и тот же морфологический корень. Есть паронимы, имеющие разные приставки (опечатки — отпечатки); паронимы, отличающиеся суффиксами (существо — сущность); паронимы, один из которых имеет непроизводную основу, а другой — производную (рост — возраст, тормоз — торможение).

Паронимы отчасти напоминают синонимы: и те и другие близки по значению. Однако расхождение в значении паронимов обычно настолько очевидно, что замена одного слова другим невозможна. В то же время известны случаи перехода паронимов в синонимы. Так, раньше слово смириться имело значение «стать смирным, покорным, смиренным», и употребление его в значении «примириться» считалось недопустимым. Однако этот глагол все чаще обозначал «привыкнуть, примириться с чем-либо» (смириться с бедностью, смириться с недостатками). Теперь в словарях русского языка это значение указывается как основное. Таким образом, бывшие паронимы могут со временем становиться синонимами.

Смысловое различие паронимов обычно не простирается до антонимии, но некоторые паронимы могут противопоставляться в контексте: Не должность, а долг; Служить бы рад, прислуживаться тошно (Гр.).

Кто не испытывал сомнений, сталкиваясь с паронимами? Как сказать: одеть или надетьочки; поставить свою роспись или подпись: у кассы стоят командировочные или командированные; встать на цыпочки или статьи т.д.? В этих случаях рекомендуется использовать выделенные слова, но в повседневной речи мы чаще наблюдаем ошибочное словоупотребление.

Смешение паронимов считается грубой лексической ошибкой, так что паронимы заслуживают внимания не меньше, чем синонимы.

Умелое использование паронимов помогает нам правильно и точно выразить мысль. Именно паронимы раскрывают большие возможности русского языка ъ передаче тонких смысловых оттенков. Вот, например, как А.С. Пушкин вводил паронимы в речь царя в драме «Борис Годунов»: Я думал свой народ в довольствии, во славе успокоить. Щедротами любовь его снискать, — я злато рассыпал им, я им сыскал работы, — они ж меня, беснуясь, проклинали (снискать — заслужить, приобрести что-либо, сыскать — найти). Еще примеры: Надев широкий боливар, Онегин едет на бульвар; Лазурный, пышный сарафан одел Людмилы стройный стан.

В иных случаях паронимы ставят рядом. При этом часто автор обращает внимание на смысловое отличие паронимов при кажущемся их подобии. Так, А. Югов писал в книге «Думы о русском слове»: Знающий язык своего народа писатель не спутает пустошь и пустырь: пустошь распахивают, а пустыри застраивают». Еще пример: Вспомнил ли он (Сабуров) об Ане в эти дни? Нет, не вспомнил — он помнил о ней, и боль не проходила (Сим.). Следовательно, употребление паронимов может быть средством уточнения мысли.

Возможно сопоставление паронимов, если автор хочет показать тонкие смысловые различия между ними: Я не люблю пластику кистей у танцовщиц. Она манерна, условна и сентиментальна, в ней больше красивости, чем красоты (Станисл.).

Яркий стилистический эффект создает противопоставление паронимов: Меня тревожит встреч напрасность, что и ни сердцу, ни уму, и та не праздничность, а праздность, в моем гостящая дому (Ев.). Обычно в этом случае паронимы соединены противительным союзом и одно из созвучных слов дается с отрицанием: Я жить хотел быстрее всех. Я жаждал дел, а не деяний. Но где он, подлинный успех, успех, а не преуспеянье?! (Ев.)

Противопоставляются и неродственные созвучные слова: не фирма, а форма; флаг, а не флюгер; Теперь он увлекся не спортом, а спиртом. Кажущаяся нелогичность сближения похожих слов придает особую экспрессию фразе: Она вся в белом, белом, белом, а я — в былом (песня).

Паронимы и еще чаще созвучные неродственные слова используются в каламбурах: Памятник первоопечатнику (И. и П.): Розыск сбежавшего жениха не обвенчался успехом. При этом одно из обыгрываемых слов может в тексте отсутствовать, но мы его обязательно вспоминаем под влиянием звуковых ассоциаций; содрание сочинений, притворные актеры, червь самомнения.

К смешению паронимов близка лексическая ошибка, состоящая в замене нужного слова его искаженным словообразовательным вариантом. В разговорной речи вместо прилагательного внеочередной употребляют неочередной, вместо выдающийся — выдающий, вместо заимообразно — взаимообразно. Такие слова образованы вопреки литературно-языковой норме, употребление их свидетельствует о крайне низкой речевой культуре.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: