Сделай Сам Свою Работу на 5

Законодательные акты, как исторический источник, общая характеристика





XX в.

o 1) новые формы фиксации: кино,- фото,- фономатериалы (многие важные вопрсы решались по телефону);

o 2) век вещественных памятников. Командойт: «Вещи могут рассказать больше о людях, чем люди о вещах»;

o 3) изменения языка: абривеатуры, сленг, жаргон, новые имена, иносказания (эзопов язык);

O 4) множество подделок.

 

 

4. Источниковедческая школа А. А. Шахматова

Сопоставив все доступные ему списки летописей, Шахматов выявил разночтения и так называемые общие места, присущие летописям. Анализ обнаруженных разночтений,
их классификация дали возможность выявить списки, имеющие совпадающие разночтения. Такая предварительная работа позволила исследователю сгруппировать списки по редакциям и выдвинуть ряд взаимодополняющих гипотез, объясняющих возникновение разночтений. Предполагалось, что разночтения, совпадающие в нескольких списках, имеют общее происхождение, т. е. восходят к общему протографу всех этих списков. Сопоставление гипотетических сводов позволило выявить ряд общих черт, присущих некоторым из них. Так были воссозданы предполагаемые исходные тексты. В полном объеме путь, который проделал
А.А. Шахматов, стал ясен лишь после публикации его учеником
М.Д. Присёлковым рабочих тетрадей своего учителя. Одним из важнейших выводов А.А. Шахматова, к которому он пришел в результате систематического изучения летописных сводов XIV-XVI вв., было заключение, что «рукой летописца водили не отвлеченные представления об истине, а мирские страсти и политические интересы». Недостаток подхода, разработанного Л.А. Шахматовым, заключается в том, что критический анализ источника фактически сводится к изучению истории его текста. За пределами интересов исследователя остается большой комплекс проблем, связанных с историей значений и смыслов, бытовавших в период создания того или иного летописного свода.



 

5. Проблема языка при работе с древнерусскими источниками

Особую роль в государственной жизни древней Руси начиная
с конца X в. играла церковь. На ранних этапах развития отношений между светской и духовной властями какие-то стабильные формы княжеско-церковных договоров отсутствовали. Не было,
соответственно, и устойчивых разновидностей соглашений между княжеской властью и церковью. Впрочем, существование на ранних стадиях развития государства устной формы договоров
серьезно затрудняет окончательное решение этого вопроса. О том же, что вообще подобные соглашения могли существовать уже в конце X - середине XI в., возможно, свидетельствует сообщение Повести временных лет под 6504 (996) г. о передаче Владимиром Святославичем десятины построенной им Богородичной церкви, на что обратил внимание М.Б. Свердлов. Во всяком
случае, текст этой летописной статьи действительно напоминает формуляр данных грамот XII в.



Уверенности в том, что в Повесть действительно вставлен текст грамоты, нет. Однако можно утверждать, что уже во второй половине XI в. (время составления начального свода) набор статей (клаузул) при словоговорении был таким же, как и в XII в.
В дальнейшем подобные прецеденты передачи светской властью церкви определенных прав послужили почвой или предлогом для создания церковно-кияжеских законодательных памятников - так называемых церковных уставов Владимира I и Ярослава Мудрого.

Изучение переводной литературы представляет существенные сложности. Прежде всего оно требует хорошего знания языка, на котором были написаны оригиналы. Иначе невозможно
понять нюансы исходного, а следовательно, и переведенного текста. Выяснить же, какой это был язык, не всегда легко. На помощь историкам приходят лингвисты, разработавшие достаточно изощренный инструментарий: он позволяет установить, является ли данный текст переводным и с какого языка непосредственно был сделан перевод. Немаловажен также вопрос о том, где было переведено то
или иное произведение. Учитывая близость (особенно на раннем этапе развития книжной культуры) литературного языка всех славянских народов, назвать территорию, на которой был
выполнен конкретный перевод, подчас бывает затруднительно.
Еще сложнее установить, в каком переводческом центре была переведена та или иная книга.



Следующая группа вопросов связана со сличением переведенного и исходного текстов. Для этого требуется установить если не список, то хотя бы редакцию или извод произведения, ко-
торые послужили в качестве оригинала. Текстологический анализ, проведенный на этой основе, может позволить понять принципы перевода, уточнить семантическое наполнение отдельных слов, фразеологизмов и целых периодов.Результаты подобного сличения во многом будут зависеть от того, насколько близок список, взятый в качестве основы, с реальным исходным текстом.

 

6. Повесть временных лет как исторический источник

Исследователи, проводящие источниковедческий анализ и синтез, прекрасно представляют сложность того интеллектуального пространства, в котором осуществляется познание. Для него важно определить доступную ему меру реального знания. «Повесть временных лет» - выдающийся исторический и литературный памятник, отразивший становление древнерусского государства, его политический и культурный расцвет, а также начавшийся процесс феодального дробления. Созданная в первые десятилетия XII в., она дошла до нас в составе летописных сводов более позднего времени. В связи с этим, достаточно велика важность ее присутствия в истории написания летописей.

Задачи исследования - рассмотрение характеристики времени как такового, а также восприятие понятия времени в летописи.

«Повесть временных лет» - древневнерусская летопись, созданная в 1110-х. Летописи - исторические сочинения, в которых события излагаются по так называемому погодичному принципу, объединены по годовым, или «погодичным», статьям (их также называют погодными записями).

«Погодичные статьи», в которых объединялись сведения о событиях, произошедших в течение одного года, начинаются словами «В лето такое-то…» («лето» в древнерусском языке означает «год»). В этом отношении летописи, в том числе и Повесть временных лет, принципиально отличаются от известных в Древней Руси византийских хроник, из которых русские составители заимствовали многочисленные сведения из всемирной истории. В переводных византийских хрониках события были распределены не по годам, а по царствованиям императоров.

Повесть временных лет - первая летопись, текст которой дошел до нас почти в первоначальном виде. Благодаря тщательному текстологическому анализу Повести временных лет исследователи обнаружили следы более ранних сочинений, вошедших в ее состав. Вероятно, древнейшие летописи были созданы в 11 в. Наибольшая признание получила гипотеза А.А. Шахматова (1864-1920), объясняющая возникновение и описывающая историю русского летописания 11- начала 12 в. Он прибегнул к сравнительному методу, сопоставив сохранившиеся летописи и выяснив их взаимосвязи. Согласно А.А. Шахматову, около 1037 г., но не позже 1044 г., был составлен Киевский летописный свод, повествовавший о начале истории и о крещении Руси. Около 1073 г. в Киево-Печерском монастыре, вероятно, монахом Никоном был закончен первый Киево-Печерский летописный свод. В нем новые известия и сказания соединялись с текстом Древнейшего свода и с заимствованиями из Новгородской летописи середины 11 в. В 1093-1095 г. В нем осуждались неразумие и слабость нынешних князей, которым противопоставлялись прежние мудрые и могущественные правители Руси.

Повести временных лет чуждо единство стиля, это «открытый» жанр. Самый простой элемент в летописном тексте - краткая погодная запись, лишь сообщающая о событии, но не описывающая ее.

7. Повесть временных лет и норманнская теория

 

 

8. Слово о полку Игореве как исторический источник

«Слово о полку Игореве» рассказывает о походе на половцев в 1185 году храброго князя небольшого Новгород-Северского княжества Игоря Святославича. С небольшими силами, не сговорившись с киевским князем Святославом, Игорь Святославнч Новгород-Северский, отправился в далекий поход на половцев, замыслив дойти до берегов Черного моря и вернуть Руси далекие земли у Керченского пролива, когда-то принадлежавшие Черниговскому княжеству. Поход состоялся раннею весною 1185 года. Кроме самого Игоря Святославича, в нем участвовали его сыновья и князь Святослав Ольгович Рыльский. В походе у берегов Донца войско Игоря застало затмение, считавшееся на Руси предзнаменованием несчастья, но Игорь не повернул назад.

У Оскола к войску Игоря присоединился его брат Всеволод Буй-тур - князь Курский и Трубчевский. Застигнуть половцев врасплох, как рассчитывал Игорь, не удалось: неожиданно русские разведчики донесли, что половцы вооружены и готовы к бою. Разведчики советовали возвратиться. Но вернуться домой без победы Игорь счел позором и предпочел идти навстречу смерти. Первое столкновение войск Игоря с половцами было удачным. Русские преследовали половцев, захватили обоз и пленных. На следующий день с рассветом половецкие полки, стали наступать на русских. Небольшое русское войско увидело, что оно собрало против себя всю Половецкую землю. Но и тут отважный Игорь не поворотил полков.

Он приказал конным спешиться, чтобы пробиваться сквозь половецкие полки всем вместе - и конной княжеской дружине и пешему ополчению из крестьян. Трое суток день и ночь медленно пробивался Игорь к Донцу со своим войском. В бою Игорь был ранен. Отрезанные от воды воины были истомлены жаждою. На рассвете утром вспомогательные полки дрогнули. Игорь поскакал за ними, чтобы их остановить, но не смог их задержать и отдалился от своего войска. На обратном пути, в расстоянии полета стрелы от своего полка, он был пленен половцами. Схваченный, он видел, как жестоко бьется его брат Всеволод. Поражение Игоря Святославича имело несчастные последствия для всей Русской земли. Никогда еще до того русские князья не попадали в плен к половцам. Половцы приободрились и с новой энергией ринулись на русские княжества.

В плену Игорь пользовался относительною свободой и почетом. За него, как за раненого, поручился половецкий хан Кончак. Половец Лавр предложил Игорю бежать. Игорь сперва отказался пойти «не славным путем», но вскоре ему стало известно, что возвращающиеся с набега на русский город Ярославль половцы, обозленные неудачами, собираются перебить всех пленных. Игорь решил бежать.

Время для бегства было выбрано вечернее - при заходе солнца. Игорь послал к Лавру своего конюшего, веля перебраться на ту сторону реки с конем. Половцы, стерегшие Игоря, напились кумыса, играли и веселились, думая, что князь спит. Игорь перебрался через реку, сел там на коня и незамеченным проехал через половецкий стан. Одиннадцать дней пробирался Игорь до пограничного города Донца, убегая от погони. Приехав в родной Новгород-Северский, Игорь вскоре пустился в объезд - в Чернигов и в Киев, ища помощи и поддержки. Поход оказался неудачным в силу того, что не было продуманно чёткого стратегического действия.

Памятник Древней Руси «Слово о полку Игореве» был написан во времена междоусобных войн князей. Половцы постоянно разоряли мирное население русских сел и городов. В «Слове...» рассказывается о походе на половцев князя Игоря Святославовича. Героем «Слова...» является не единственный персонаж, а вся Русская земля. Автор на первое место ставит не какого-либо князя, а образ Русской земли. Произведение проникнуто глубокой любовью к русскому народу. Образ страдающей Родины проходит через все произведение. Силой и мужеством наделила Русская земля князя Игоря, который «повел полки родного края, половецким землям угрожая». Родная природа чувствует предстоящее поражение князя.

Она пытается «остановить» его. Звери и птицы стараются предотвратить беду, нависшую над войском Игоря. Описание природы в «Слове...» тесно связано с происходящими событиями. Природа скорбит о поражении князя.

Автор наделяет птиц и зверей человеческими качествами. Даже река Донец разговаривает с князем. Ярославна обращается к Солнцу, Ветру, Днепру как к живым существам. Животные помогают Игорю сбежать из плена, оберегают его во время пути. Автор показывает, как необъятны просторы Русской земли. Он описывает события, происходящие в разных ее уголках.

«Слово» не имеет жанровых, стилистических, художественных аналогов в мировой письменной культуре, сотворено по оригинальнейшим и неповторимым законам литературного творчества; сопоставить это произведение не с чем.

Языческие боги для автора «Слова» - не предмет верований, а нетрадиционный, новаторский материал для создания художественных образов. Предполагаю, что автор, обладая поэтическим и пантеистическим мировосприятием, не был ни закоренелым язычником и ни правоверным христианином. Однако вера у него была: будучи патриотом, он верил в особую ценность родины, Русской земли. Исходя из реальной внутренней и внешней политической обстановки своего времени, верил также, что ее спасение от погибели возможно только при единении русских князей.

Он не мог понять неизбежности княжеских «котор» при том исторически сложившемся на Руси общественном строе и принять как неизбежность ослабление страны перед лицом внешней опасности, видел причины гибели «достояния Даждьбожьих внуков» в личных качествах князей и возлагал надежды на их личные же качества. Не христианские или языческие боги, не вера или поверья должны спасти родину, а человек своими деяниями - вот кредо автора, и отсюда многочисленные комплименты князьям вплоть до гиперболических сравнений их со светом светлым, месяцем и самим солнцем.

Автор «Слова» превратил этот частный, хотя и трагический по своим последствиям эпизод русско-половецких войн в событие общерусского масштаба; не случайно он призывает прийти на помощь Игорю не только тех князей, которые были в этом непосредственно заинтересованы, так как их уделы могли стать объектом половецкого набега, но и владимиро-суздальского князя Всеволода Большое Гнездо. Автор «Слова» настойчиво подчеркивает основную идею произведения: необходимо единство князей в борьбе состепняками, необходимо прекращение усобиц и войн между отдельными феодалами, в которые враждующие стороны втягивали и половцев.

Автор «Слова» не возражает против феодальных взаимоотношений своего времени, утверждавших удельную систему (со всеми пагубными последствиями раздробленности Руси), он возражает лишь против междоусобиц, посягательств на чужие земли («се мое, а то мое же»), убеждает князей в необходимости жить в мире и безусловно подчиняться старшему по положению - великому князю киевскому. Поэтому так прославляются в «Слове» победы Святослава Киевского. Именно он обращается с укором к Игорю и Всеволоду, отправившимся «себе славы искати», именно он с горечью порицает «княжеское непособие». Автор «Слова» стремится подчеркнуть главенствующее положение Святослава даже тем, что, вопреки действительным родственным связям, киевский князь в «Слове» именует своих двоюродных братьев - Игоря и Всеволода - «сыновцами» (племянниками), а его самого автор называет их «отцом» (Игорь и Всеволод пробудили зло, которое «бяше успиль отецъ ихъ Святъславь грозный великый Киевскыи»), так как он их сюзерен, феодальный глава.

Это не воинская повесть в собственном смысле этого термина. Автор не рассказывает подробно о событиях 1185 г., он рассуждает о них, оценивает, рассматривает их на фоне широкой исторической перспективы, едва ли не на фоне всей русской истории. Именно этими жанровыми особенностями «Слова» определяется и своеобразие его композиции и система его образов.

В рассказе о походе Игоря в Ипатьевской летописи Святослав называет Игоря и Всеволода «братьями».

«Слово о полку Игореве» является величайшим, как историческим источником так и литературным памятником. В роли литературно памятника оно свидетельствует о творческом гении восточных славян XII века - в период татаро-монгольского завоевания. Возникшее на почве общей культуры русских, украинцев и белорусов, «Слово» служит как бы символом братства этих народов. Открытое в конце XVIII века, «Слово» поразило поэтов, композиторов, художников своей замечательной силой и красотой. Ни одно древнерусское произведение не может сравниться со «Словом...» по поэтической мощи, красоте, мудрости. Как исторический источник «Слово...» - всеобъемлющая информация, достоверные факты, которые помогают историкам раскрыть события 1185 года.

 

9. Местное летописание 12-13 вв.

Местное летописание.

Позволяют увидеть происходившие события с позиции регионализма, а так е предоставляют ряд дополнительных фактов. Списки летописей этого времени не сохранились, их содержание частично реконструировано по более поздним летописям, поэтому речь идет о чисто гипотетических сводах домонгольской Руси. Отражают обстановку накануне завоевания.

Новгородское летописание

Источники реконструкции – Синодальный список (13-14 вв) , Новгородская первая летопись (старший извод), Троицкий список (15 в). Их анализ позволяет утверждать, что в Новгороде летописная традиция не прерывалась с сер. 11 – 16 век.. В его основележит летописный княжеский свод 11 века. Летопись Новгородская первая — древнейшая летопись Новгородской феодальной республики, является одним из главных источников наших знаний о культуре, быте, общественно-политической жизни Новгорода периода независимости. Хотя в основе НIЛ лежит местная летопись, ведшаяся при дворе епископа, новгородское летописание неоднократно входило в соприкосновение с летописанием других древнерусских центров. Таким образом новгородский читатель получал представление о наиболее важных исторических событиях, происходивших по всей Русской земле. Источниками изучения новгородского летописания.
XII-XIII вв.
служат Синодальный список (XIII - первая треть
XIV в.) Новгородской первой летописи (старший извод), а так-
же списки Комиссионный (XV в.), Академический (вторая поло вина XV и.) и Троицкий (вторая половина XV в.), объединяемые
в ее младший извод. Их анализ позволяет установить, что в Нов-
городе с середины XI в. летописная традиция не прерывалась
вплоть до XVI в.

История летописания Новгорода Великого. Около 1136 г., по-ви-
димому, в связи с изгнанием из Новгорода князя Всеволода, по
указанию епископа Нифонта был создан Софийский владычный
свод, переработавший новгородскую княжескую летопись, кото-
рая велась с середины XI в. Еще одним источником служил так-
же киевский Начальный свод 1096 г., легший в основу новгород-
ского летописания. Возможно, в создании первого владычного
свода участвовал известный клирик Новгородской Софии Ки-
рик. В начале XIII в. появился новый владычный свод. Его соз-
дание было как-то связано с падением Константинополя в 1204 г.
Во всяком случае, завершался он рассказом о взятии византий-
ской столицы крестоносцами.

Параллельно с архиепископской кафедрой летописные запи-
си велись в Неревском конце Новгорода, в церкви св. Иакова.
Гипотеза о существовании здесь летописного центра основана
на отдельных упоминаниях, сделанных от первого лица. Именно
они позволяют утверждать, что во второй половине XII в. (пос-
ле 1174 г.) настоятель этой церкви Герман Воята (1144-1188)
предпринял литературную переработку Софийского свода. При
этом он использовал также какую-то южнорусскую летопись. Его
работу продолжил до конца XII в. Безымянный летописец, оста-
вивший запись о смерти Германа. Наконец, к середине XIII в. От-
носится летописная деятельность пономаря Тимофея, который
упомянул о себе под 1230 г. Впрочем, на этом уличанская лето-
писная традиция не прервалась. Возможно, сам Синодальный
список – одно из ее звеньев.

10. Киевская летопись

Источниками изучения южнорусского летописания
XII-XIII вв.
служат, в первую очередь, Ипатьевский (начало
XV в.), близкие ему Хлебниковский (XVI в.), Погодинский
(XVII в.), Ермолаевский (конец XVII - начало XVIII в.) и другие
списки, а также списки Воскресенской и основной редакции Со-
фийской I летописей. Их текстологический анализ позволил вы-
сказать предположение о существовании киевского великокня-
жеского свода 1200 г. (А.Н. Насонов определил этот свод как «ки-
евский свод 1198-1199 гг.».) Попытка В.Т. Пашуто отнести этот
свод к более позднему времени (1238 г.) не получила поддержки
специалистов. Считается общепринятым, что свод был состав-
леи при князе Рюрике Ростиславиче в Выдубицком монастыре.
Непосредственным поводом к его написанию, как считает
М.Д. Присёлков, явилось возведение князем каменной стены вокруг монастыря: свод заканчивается описанием торжеств по слу-
чаю завершения строительства 24 сентября 1199 г. Исследовате-
ли обращали внимание и на то, что Рюрик Ростиславич был пер-
вым правителем Киева, получившим великокняжеский титул по-
сле 1037 г., что могло стать непосредственным побудительным
мотивом создания великокняжеской летописи. Автором киевско-
го свода предположительно был игумен Выдубицкого монастыря
Моисей.

В качестве источников свода 1200 г. называют: 1) киевский
свод Святослава Всеволодовича (основной источник, оканчивав-
шийся описанием кончины князя в 1173 г.); 2) семейную хрони-
ку Ростиславичей, братьев великого князя (точнее, сборник их
некрологов, составленный в том же Выдубицком киевском мона-
стыре при Рюрике); 3) семейный Летописец черниговского кня-
зя Святослава Ольговича и его сыновей, Олега и Игоря Свято-
славича (доведен до 1198 г.) и 4) княжеский Летописец Перея-
славля Южного, рассказывающий о военных подвигах Владими-
ра Глебовича и доведенный до кончины князя (1187 г.). Из это-
го следует, что в ХII-ХIII вв. на юге Руси летописание система-
тически велось лишь в Киеве и Переяславле Южном. В Черни-
гове же существовали только семейные княжеские летописцы.
По мнению М.Д. Присёлкова, у нас нет «материала для суждения
о том, сохранялось ли оно (семейное летописание. - И. Д.) в
Чернигове после Игоря Святославича»23. Вместе с тем А.А. Шах-
матов считал, что черниговское летописание XII в. нашло отра-
жение в целом ряде статей Ипатьевской летописи.

К и е в с к о е летописание, с одной стороны, как будто
продолжало традицию Повести временных лет. С другой - утра-
тило общегосударственный характер и превратилось в семейную
летопись киевских князей. Оно велось непрерывно в течение
всего XII в. Однако данными о продолжении такой традиции по-
сле 1200 г. исследователи не располагают, хотя известно, что в
Киеве в 1238 г. велась какая-то летопись.

11. Галицко-волынская летопись

Вероятно, еще в XII в. начало вестись летописание в Галиче
Волынском. К сожалению, г а л и ц к о - в о л ы н с к и е лето-
писи за это столетие почти не нашли отражения в позднейших
сводах. И все-таки есть основания («судя по точности дат и мелочам описания, которые нельзя было передать припоминани-
ем»24) считать, что уже тогда здесь систематически пелись годо-
вые записи. В конце XIII в. на этом материале было создано еди-
ное повествование, лишенное годовых дат. Основной целью его
было, как полагает М.Д. Присёлков, «привести и собрать доказа-
тельства от истории в свою пользу как обладателя старого Кие-
ва на право первенства среди русских княжеств»25. Считается,
что его автор был светским человеком, возможно, из княжеской
дружины. По стилю его рассказ напоминает произведения ви-
зантийских «историков», не переведенные па древнерусский
язык. Оно-то и составило основу Ипатьевской летописи.

12. Владимирские своды

Источники изучения летописания русского Северо-Вос-
тока за XII-XIII вв.
включают Радзивиловский (конец XV в.) и
Московский Академический (XV в.) списки, восходящие к обще-
му протографу (Радзивиловская летопись), Летописец Перея-
славля Суздальского (список 60-х годов XV в.) и Лаврентьевский
список 1377 г. При текстологическом сличении удалось вы-
явить, что в их основе лежат три Владимирских великокняже-
ских свода: 1177 г. (видимо, первая летопись, возникшая на Вла-
димиро-Суздальской земле), 1193 г. (А.А. Шахматов называл
один Владимирский свод 1185 г.) и 1212 г. Последний, в свою
очередь (по мнению Б.М. Клосса), был положен в основу Лето-
писца Переяславля Суздальского, продолжившего его до 1215 г.
В списке, легшем в основу публикации в Полном собрании рус-
ских летописей (М., 1995. Т. 41), текст его сохранился только с
1138 г. Впоследствии эта летописная традиция была продолже-
на Летописцем ростовского князя Константина Всеволодовича
и его сыновей (1207 г., с. продолжением), а также Владимирским
великокняжеским сводом Юрия Всеволодовича (1228 г., с про-
должением до 1237 г.), впоследствии объединенными Владимир-
ским великокняжеским сводом Ярослава 1239 г., написанном,
однако, как считает М.Д. Присёлков, в Ростове или же, по ут-
верждению А.Н. Насонова, в великокняжеском своде 1281 г.
Дмитрия Александровича. Основанием для их изучения служит
текст Лаврентьевской летописи (с 1206 г.). Сопоставление Си-
меоновского (XVI в.) и Рогожского (середина XV в.) списков, а
также реконструкция Троицкой летописи (начало XV в.) позво-
ляют установить только что упомянутый великокняжеский Вла-
димирский свод 1281 г., составленный в Переяславле Залесском.
По мнению М.Д. Присёлкова, центральной идеей этого свода
было доказательство приоритета Владимира «среди союзных феодальных русских княжеств (в противовес галицкому своду
конца XIII в.).

Владимиро-Суздалъское летописание как самостоятельная ветвь
берет свое начало с 1158 г., когда во Владимире-на-Клязьме нача-
ли нестись непрерывные местные записи при дворе Андрея Бо-
голюбского. В 1177 г. они были объединены с отдельными лето-
писными заметками Юрия Долгорукого в великокняжеский
свод, опиравшийся, кроме того, на епископский южнорусский
(переяславский) Летописец. Продолжением его стал летопис-
ный свод 1193 г., включивший также материалы княжеского Ле-
тописца Переяславля Южного.
В 1212 г. на его основе был создан
лицевой свод (т. е. украшенный миниатюрами, копии которых
ныне можно видеть в Радзивиловском списке) великого князя
Владимирского. До этого момента летописание, вероятно, ве-
лось при владимирском Успенском соборе. Затем летописный
свод приобрел светские черты, что связывают с ухудшением от-
ношений владимирского князя Юрия с епископом Иваном. Ско-
рее всего, составление свода 1212 г. было поручено человеку,
близкому великому князю. В дальнейшем вследствие монгольско-
го нашествия и разорения Владимира собственно Владимирское
летописание затухает.

13. Летописание 14-17 вв.

Летописание XIV — XV вв.Зарождение общерусского летописания. Источниками для изучения зарождения общерусского летописания служат Лаврентьевская и Троицкая летописи.

Выяснить как развивается великокняжеское летописание, позволяет сличение Тверского летописного сборника, Рогожского летописца и Симеоновской летописи. Центром великокняжеского летописания становится Тверь. Свод 1305 г. стал основным источником Лаврентьевской летописи. Продолжением его стали своды 1318 и 1327 гг., созданные также в Твери.

В то время летописание в Твери велось непрерывно, год за годом. Летописные своды носили явно антиордынскую направленность.

С переходом ярлыка на великое княжение в руки Ивана Калиты зародившаяся в Твери традиция летописания переходит в Москву. Здесь приблизительно в 1389 г. был создан летописец великий русский. До нашего времени он не сохранился.

Скорее всего, летописание в этот период велось при митрополичьем дворе. На это указывает характер годовых записей: летописец гораздо внимательнее относится к переменам на митрополичьем престоле, а не на великокняжеском.

Следует также отметить узкий кругозор составителей московского свода в отличие от тверских. Первым общерусским митрополичьим сводом стала Троицкая летопись 1408 г., отразившаяся в Симеоновском списке, в примечаниях Карамзина. Характерной чертой его является отсутствие каких-либо централизаторских и антиордынских тенденций.

После нашествия Едигея и в связи с последующей борьбой за московский престол между наследниками Дмитрия Донского центр общерусского летописания переместился в Тверь. Здесь появилась новая редакция свода 1408 г.

Составитель этого свода 1448 г. отразил изменяющийся кругозор читателя своего времени. Под его пером достаточно четко оформилась идея необходимости объединения московских земель с Ростовом, Суздалем, Тверью и Новгородом великим для совместной борьбы с «погаными».

Особенности зарождающегося общерусского летописания:

1. Антиордынская направленность.

2. Большая роль митрополичьего центра

3. Узкий кругозор Московского летописания.

В 17 в. происходило постепенное отмирание летописной формы повествования. В это время появилисьместные Л., из к-рых наиболее интересны сибирские. Начало составления сибирских Л. относится к 1-й пол.17 в. Из них наиболее известны Строгановская и Есиповская Л. В кон. 17 в. тобольским сыном боярским С. У.Ремезовым была составлена "История Сибирская" ("Сибирские летописи", 1907).В 17 в. летописные известиявключаются в состав степенных книг и хронографов. Слово "Л." продолжает употребляться по традиции дажедля таких произведений, к-рые только слабо напоминают Л. прежнего времени. Таким является Новыйлетописец (ПСРЛ, XIV), повествующий о событиях кон. 16 - нач. 17 вв. (польско-шведская интервенция икрестьянская война).

Летописание, получившее значит. развитие в России, в меньшей степени было развито в Белоруссии и наУкраине, входивших в состав Вел. княжества Литовского. Наиболее интересным произведением этоголетописания нач. 16 в. является "Краткая Киевская летопись" ("Супрасльская рукопись", содержащаяНовгородскую и Киевскую сокращ. Л., 1836). Древняя история Руси представлена в этой Л. на основанииболее ранних летописных сводов, а события кон. 14 - нач. 16 вв. описаны современником. Летописаниеразвивалось также в Смоленске и Полоцке в 15-16 вв. Белорусские и смоленские Л. легли в основу нек-рых Л.по истории Литвы (ПСРЛ, XVII). Иногда Л. называют и нек-рые укр. ист. произведения 17 в. (ЛетописьСамовидца и др.).

 

 

14. Исторические произведения 14-17 вв.

Главными выступают тема патриотизма, идея объединения Руси для борьбы с монголо-татарским засильем, прославление героизма в этой борьбе. Именно это ссотавляет содержание поэтической повести Задонщина, а также Сказания о Мамаевом побоище, посвященных Куликовской победе.

Стремление к единению и победе над захватчиками привело к тому, что стала активно развиваться литература и письменность. Во многих княжествах стали составляться различные документы, записи и свидетельства, повествующие об этапах борьбы с монголо-татарами. Начали появляться многочисленные книги о походах, путешествиях, битвах, а также летописи событий.

Особое развитие получил жанр «хождений» - описание путешествий. Самыми яркими примерами этого жанра можно назвать книгу купца Афанасия Никитина – «Хождение за три моря» о путешествии в Индию.

В конце XV в. изборники типа Измарагда легли в основу но-
вого собрания поучений - Домостроя. Первая редакция его была
подготовлена в Новгороде. Ориентированный на простого чело-
века, Домострой вводит исследователя в обыденную жизнь древ-
нерусского горожанина, одновременно давая ей нравственные
оценки. В 50-х годах XVI в. Домострой был серьезно перерабо-
тан и сокращен (что обычно связывается с деятельностью свя-
щенника Сильвестра - приближенного молодого Ивана Грозно-
го). Наиболее ранним списком второй («сильвестровской») ре-
дакции Домостроя является Коншинский XVI в.

В 16 веке в русской культуре возникают совершенно новые явления. Главное из них - книгопечатание, за которым следуют радикальные изменения во всей культуре. Россия в этой области отстала от Западной Европы на столетие. И вот в 1564 году дьякон Иван Федоров издает первую свою книгу - Апостол. Оказавшись во Львове, он издает первый русский букварь (1574) - для пользы русского народа. Всего в 16 веке в Москве вышло 20 книг в основном богословского содержания.

В русской литературе 17 века, проявляется большой, живой интерес к истории. Появляются исторические сочинения обобщающего характера. В 70-ых годах 17 века, появилась первая историческая книга «Синопсис» (обозрение). Написал её монах Киевско – Печерского монастыря Иннокентий Гизеля. Труд рассказывал истории России и Украины с самого начала, с момента образование Киевской Руси. В 17-18 века, книга «Синопсис» использовалась как учебник по русской истории.

Было в литературе 17 века ёще несколько ценных рукописных трудов. Книга «Скифские Истории», за авторством А.И. Лызлова описывает борьбу русского народа, и европейцев со «скифами». К «скифам» автор отнес монголо – татар и турок. Ценность труда Лызлова состоит в том, что в книге, он умело связал знания русских и европейских источников, составив достаточно правдивую и ясную картину происходящего. Литература 17 века включила в себя не только исторические повествования далекого прошло. В этом веке происходили события, которые заслужили внимания современных литераторов. «Повесть об Азовском осадном сидении» рассказывает про Азовские походы. Основой повести послужил захват донскими казаками турецкой крепости. Автор сего замечательно произведения не установлен, но, есть вероятность, что это начальник воинской канцелярии Федор Порошин.

 

 

15. Законодательные акты средневековья как исторический источник. Русская правда.

Законодательные акты, как исторический источник, общая характеристика

С официальным законодательством человек в добуржуазном обществе сталкивался нечасто. Видимо, с этим связана размытость в древности понятия о законодательном памятнике: все ранние законы передаются в окружении текстов, не имеющих собственно юридического характера. Большая же часть повседневных отношений средневекового человека с окружающими регулировалась нормами обычного права. Она слабо рефлексировалась и не находила отражения в памятниках письменного права.

Нормы обычного права могли рассмагриваться в качестве источника письменных правовых норм, которые были призваны регулировать либо отношения между новыми, прежде не существовавшими социальными группами, либо новые отношения, в которые не вступали члены традиционнго общества. В какой-то степени роль, эквивалентную римскому праву, на Руси играли правовые нормы, зафиксированные в Библии.

При изучении законодательных источников следует помнить, что каждая правовая норма и закон в целом формулируют желательные ≪стандарты≫ поведения и поступков.

Кроме того, нельзя забывать, что до сер XVII в. на Руси ни один закон никогда полностью не выполнялся.

Определенные сложности в изучении ранних законодательных источников вызывает разделение их на отдельные статьи. При этом учитываются киноварные заголовки, инициалы (или пропуски для них), грамматич структура фраз.

>Примеры: Псковская Судная грамота, Новгородская судная грамота, Двинская уставная грамота (последние годы XIV в.), Нелозерскую уставную грамоту 1488 г. (предшественница судебника 1497г.)

«Русская правда»: редакции, списки, источниковедческие проблемы изучения

Начальные фазы законотворчества в Древнерусском государстве практически не отразились в дошедшем до нас комплексе письменных источников. Исключением являются ссылки на статьи некоего Закона Русского, которые встречаются в договорах Руси с греками. Именно Закон Русский лег в основу первых дошедших до нас памятников письменного права Древней Руси, которые принято обобщенно называть Русской Правдой.

Древнейшим из них является Краткая Правда (20-70-е годы XI В.). Она представл собой кодекс норм прецедентного права. Всеми этими нормами регламентируются отношения в пределах княжеского хозяйства, вынесенного за пределы официальной столицы государства.

Краткая Правда сохран

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.