Сделай Сам Свою Работу на 5

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ ПРОТИВ ВСЕЗНАЙСТВА





К числу преподанных эпохой Гитлера уроков относится урок о глупости умничанья. К каким только хорошо обоснованным доводам не прибегали евреи, оспаривая его шансы прийти к власти, когда то, что это произойдет, было ясно как день. Мне вспоминается один разговор, в ходе которого некий национал-эконом, исходя из интересов баварского пивоварения, доказывал невозможность унификации Германии. Затем, согласно экспертам, фашизм был невозможен на Западе. Обо всем осведомленные умники всегда и везде облегчали дело варварам, потому что такие уж они глупцы. Именно ориентирующиеся в ситуации, дальновидные суждения, основанные на статистике и опытных данных прогнозы, констатации, начинающиеся с "в конце концов уж в этом-то я хорошо разбираюсь", именно все подводящие черту и веские statements суть те, которым отказано в праве на истинность.

Гитлер был враждебен духу и противочеловечен. Но есть еще и дух, являющийся противочеловечным: признак его - хорошо ориентирующееся во всем превосходство.

Дополнение

То, что умничанье становится глупостью, обусловлено исторической тенденцией. Разумность в том смысле, каким руководствовался Чемберлен, во времена, Годесберга назвавший требования Гитлера "unreasonable", означает ни больше ни меньше как то, что эквивалент-



 


 

==258

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

ность даваемого и взимаемого должна быть соблюдена. Такой разум образуется в ходе обмена. Цели должны достигаться только опосредованно, в известной мере через рынок, путем мелких выгод, которые способна извлечь признающая правила игры власть, получая одну концессию взамен другой. Всякая рассудительность становится шаткой, как только власть перестает следовать правилам игры и приступает к непосредственной апроприации. Жизненная среда традиционного буржуазного интеллекта, дискуссия, разрушается. Индивиды уже более не способны беседовать друг с другом и знают это: поэтому они превратили игру в некую серьезную и требующую ответственности инстанцию, все силы отнимающую, так что дело более не доходит ни до разговоров, ни до того, чтобы попробовать умолкнуть. В большом все обстоит, в конечном итоге, точно так же. По-хорошему фашиста не убедить. Когда кто-то другой берет слово, он воспринимает это как наглое вмешательство. Ему недоступен разум, потому что он усматривает его лишь в уступке со стороны другого.



Глупость быть умным есть необходимое противоречие. Ибо буржуазное рацио вынуждено одновременно и претендовать на универсальность и развиваться в направлении ее ограничения. Подобно тому, как в ходе обмена каждый получает ему причитающееся и при этом все-таки имеет место социальная несправедливость, и форма рефлексии менового хозяйства оказывается справедливой, всеобщей и, тем не менее, партикуляристской, инструментом привилегированности в условиях равенства. Ей-то и предъявляет счет фашист. Он открыто представительствует от лица партикулярных интересов и тем самым разоблачает само рацио, напрасно кичащееся своей всеобщностью. То обстоятельство, что умные сразу же оказываются в дураках, уличает разум в его собственном неразумии.

Но даже и фашист производит противоречие. Ибо буржуазный разум на самом деле является не только просто партикулярным, но и всеобщим, и его всеобщность настигает фашизм в силу того, что отрицается им. Те, кто пришли к власти в Германии, были умнее либералов и глупее их. Прогресс в направлении учреждения нового порядка в широкой мере поддерживался теми, чье сознание не поспевало за прогрессом, банкротами, сектантами, дураками. Они застрахованы от оши-

 


 

==259

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. Два мира

 

бок до тех пор, пока всякая конкуренция предотвращается их властью. Но в условиях конкуренции государств фашисты не только совершают ошибки, но из-за близорукости, упрямства, незнания экономических сил и, прежде всего, в силу неспособности видеть негативное и принимать его в расчет при оценке положения в целом субъективно ведут дело к той катастрофе, которую в глубине души они всегда ожидали.



ДВА МИРА

Здесь, в Америке, не существует никакого различия между самим человеком и его экономической участью. Никто не является чем бы то ни было иным, кроме как своим состоянием, своим доходом, своим положением, своими шансами. Маска экономического положения и то, что находится под ней, совпадают в сознании людей, включая и тех, о ком идет речь, вплоть до мельчайшей морщинки. Каждый стоит ровно столько, сколько он зарабатывает, каждый зарабатывает ровно столько, чего он стоит. То, чем он является, он узнает, испытывая превратности своего экономического существования. И иначе знать себя ему не дано. Если материалистическая критика общества в противоположность идеализму утверждала, что не сознание определяет бытие, но, напротив, бытие - сознание, что истину об обществе следует искать не в его идеалистических представлениях о самом себе, но в его экономике, то современное самосознание уже отбросило подобного рода идеализм. Его носители судят о своей собственной самости по ее рыночной стоимости и учатся тому, что представляют они из себя, претерпевая все то, что случается с ними в условиях капиталистической системы хозяйствования. Их участь, будь она даже самой трагичной, не есть что-то внешнее им, она принимается ими. Прощаясь, китаец

"Угасшим голосом изрек: мой друг Ко мне не благосклонно счастье в мире этом. Куда иду я? В горы побреду Ищу покоя сердцу одинокому."

I am a failure, - сказал бы американец. - And that is that.

 


 

К оглавлению

==260

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

ПРЕВРАЩЕНИЕ ИДЕИ В ГОСПОДСТВО

Иногда в истории древнейших экзотических времен неожиданно обнаруживаются тенденции истории самой новейшей и ближайшей, становясь особенно отчетливыми благодаря наличной тут дистанции.

В своем комментарии к Иша-Упанишадам Дейссен' указывает на то, что тот шаг, который был сделан индийским мышлением за пределы мышления более раннего, подобен тому, который был сделан и, согласно Евангелию от Матфея2, Иисусом по отношению к Иоанну Крестителю, и стоиками по отношению к киникам. Замечание это, правда, исторически однобоко, потому что бескомпромиссные идеи Иоанна Крестителя и киников, ничуть не в меньшей степени, чем те воззрения, по сравнению с которыми должны знаменовать собой прогресс эти первые строфы Иша-Упанишад3, скорее кажутся присущими левым, от могущественных клик и партий отколовшимся раскольническим течениям, чем совпадающими с генеральной линией тех исторических движений, ответвлениями которых впоследствии явились европейская философия, христианство и столь жизнеспособная ведическая религия. К тому же и в индийских сборниках, как о том сообщает сам Дейссен, Иша-Упанишады обычно располагаются в самом начале, таким образом намного опережая все то, преодолением чего они должны быть. И все же этой первой части, о которой идет речь, действительно свойственно нечто от предательства по отношению к ювенильному радикализму, по отношению к революционной оппозиционности господствующей действительности.

Шаг к. способным на организацию ведантизму, стоицизму и христианству вводится к участию в общественной деятельности, к построению единой теоретической системы. Посредником тут выступает учение, согласно которому активная роль в жизни не наносит ущерба спа-

1 Paul Deussen. Sechzig Upanischad's des Veda. Leipzig, 1905, S.524.

2 U. Kapitel. Vers 17-19.

3 В первую очередь Брихадараньяка-Упанишады. 3, 5,1 и 4,4,22. Deussen. Op. cit„ S.436 f. и 479 f.

 


 

==261

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. Превращение идеи в господство

 

сению души, если только придерживаться правильных убеждений. Так далеко зайти христианству, правда, удалось лишь во времена Св. Павла. Дистанцируюшаяся от существующего идея переходит в религию. Бескомпромиссные подвергаются осуждению. Они отрекались "от потребности в детях, от потребности в имуществе, от потребности жить в миру и бродили окрест нищими. Ибо потребность в детях есть потребность в имуществе, а потребность в имуществе есть потребность жить в миру; ибо первое, как и второе есть желание суетное."4 Тот, кто говорит так, возможно, и изрекает с точки зрения цивилизатора истину, но не идет в ногу с ходом общественной Жизни. Поэтому они становились сумасбродами. На самом деле они были похожи на Иоанна Крестителя. Он "был облачен в одеяние из верблюжьей шерсти, опоясывал чресла кожаным кушаком и питался кузнечиками и диким медом."5 "Киники", говорит Гегель, "обладали слабой философской подготовкой и не довели дело до системы, до науки; позднее оно лишь благодаря стоикам стало философской дисциплиной."6 "Свинскими, наглыми нищими"7 называет он их последователей.

Те бескомпромиссные, о которых вообще сообщает история, не были полностью лишены всякого организованного сопровождения, в противном случае их имена никогда бы не дошли до современности. По меньшей мере, им удалось разработать хотя бы часть систематического учения или правил поведения. Даже те из вышеупомянутых более радикальных Упанишад были не чем иным, как строфами и жертвенными заклинаниями гильдий жрецов8, Иоанн не стал основателем религии, зато стал основателем ордена.9 Киники создали философскую школу; ее основатель Антисфен даже очертил контуры некой теории

4 Ibid.. S.436.

5 Evang. Marci. Kapitel 1, Vers 6.

6 Vorlesungen ueber die Geschichte der Philosophic. 2.Band. Werke, Band XIV, S.159f.

7 Ibid., S.I 68.

8 Ср. Deussen. Op. cit., S.373.

9 Cp. Eduard Meyer. Ursprung und Anfaenge des Christentums. Stuttgart und Berlin, 1921,BandI,S.90.

 


 

==262

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

государства.10 Теоретические и практические системы подобного рода аутсайдеров истории не были, однако, так уж строги и централизованы, они отличались от добившихся успеха моментом анархии. Идея и индивидуальность значили для них больше, нежели администрация и коллектив. Тем самым они вызывали ярость. Именно киников имел в виду вельможа Платон, когда горячо протестовал против приравнивания должности царя к должности простого пастуха и против свободно организованного человечества без национальных границ, уподабливая его державе свиней." Бескомпромиссные могли быть готовы к объединению и кооперации, но к серьезному строительству нисходящей иерархии они все же не были приспособлены. Ни в их теории, которой недоставало единства и последовательности, ни в их практике, которой недоставало ударной силы сосредоточенности, их собственное бытие не отражало мир таким, каким он в действительности являлся.

Таково было формальное различие радикальных и конформистских движений в религии и философии, оно заключалось не в самом по себе изолированном содержании. Никоим образом, к примеру, не отличались они друг от друга идеей аскезы. Секта аскета Готамы завоевала азиатский мир. При жизни он обнаруживал большой организаторский талант. Даже если он и не отказывал, подобно реформатору Канкаре, низшим слоям в сообщении учения12, то все же совершенно недвусмысленно признавал право собственности на других людей и хвастался "сынами знатных родов", вступившими в его орден, в котором парии "если были вообще, то уж, по всей видимости, были лишь редким исключением". " Послушники с самого начала подразделялись по брах-манистскому образцу. " Калекам, больным, преступникам и многим другим было отказано в приеме. Нет ли у тебя, так спрашивалось при при-

10 Diogenes Laertius. IV, 15.

11 Ср. Politeia. 372; Politikos. 267 ff. и Eduard Zeiler. Die Philosophic der Griechen. Leipzig, 1922,2.Teil, l.Abt., S.325 f., Anm.

12 Ср. Deussen. Das System des Vedanta. Leipzig, 1906,2.Aufl„ S.63 ff.

13 Hermann Oldenberg. Buddha. Stuttgart und Berlin, 1914, S.174 f.

14 Ср. Ibid., S.386.

 


 

==263

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. К теории призраков

 

еме,15 "проказы, золотухи, чахотки, падучей? Человек ли ты? Мужчина ли ты? Хозяин ли ты самому себе? Нет ли у тебя долгов? Не состоишь ли ты на царской службе?" и т.д. В соответствии с устоями брутального индийского патриархата женщины неохотно допускались прабуддистским орденом в качестве послушниц. Они должны были подчиняться мужчинам, наделе оставаясь зависимыми.16 Орден в целом пользовался благосклонностью правителей, превосходно вписывался в индийский образ жизни.

Аскеза и материализм, противоположности, равным образом являются двусмысленными. Аскеза как отказ от соучастия в дурном существующем перед лицом угнетения совпадает с материальными требованиями масс, тогда как, напротив, аскеза в качестве средства дисциплины, навязываемой кликами, преследует цель приспособления к несправедливости. Материалистическая обустроенность в существующем, партикулярный эгоизм с самых давних пор были связаны с воздержанием, в то время как взор небуржуазного фанатика уносится за пределы существующего, в страну молочных рек и кисельных берегов. В подлинном материализме аскеза оказывается снятой, равно как и в подлинной аскезе снятым оказывается материализм. А история вышеупомянутых древних религий и школ точно так же, как и история современных партий и движений способна научить тому, что ценой выживания является практическое соучастие, превращение идеи в господство.

К ТЕОРИИ ПРИЗРАКОВ

Фрейдовская теория о том, что вера в призраков ведет свое происхождение от злых мыслей живых по отношению к умершим, от воспоминаний о прежнем желании смерти, является слишком плоской. Ненависть по отношению к умершим является ревностью ничуть не в меньшей степени, чем чувство вины. Оставшийся в живых чувствует

15 Ibid., S.393 f.

16 Ср. Ibid., S.I 84 ff. i

S.424 ff.

 


 

==264

 

Макс ХОРКХАЙМЕР. Теодор В.АДОРНО

 

себя покинутым, он ставит свою боль в вину мертвому, ее причинившему. На тех ступенях развития человечества, на которых смерть еще казалась непосредственным продолжением существования, ситуация покинутости в смерти неизбежно производила впечатление предательства, и даже в просвещенном индивиде прежняя вера обыкновенно не полностью угасла. Сознанию не свойственно мыслить смерть как абсолютное ничто, абсолютное ничто немыслимо. И когда затем бремя жизни вновь ложилось тяжким грузом на родственников покойного, положение умершего легко могло казаться им лучшим состоянием. Тот способ, каким многие родственники умершего после смерти их родича вновь организуют свою жизнь, возникающие тут активный культ мертвого или, напротив, тактично рационализированное забвение являются современным подобием веры в привидения, которая, несублимиро-ванно, продолжает буйно разрастаться в спиритизме. Лишь ставшим полностью осознанным ужасом перед уничтожением устанавливается верное отношение к мертвым: единство с ними, потому что мы, как и они, являемся жертвами одних и тех же обстоятельств, одних и тех же несбывшихся надежд.

Дополнение

Нарушенное отношение к мертвым - их забывают и бальзамируют - один из симптомов нездорового опыта. Можно сказать, что стало несостоятельным понятие самой человеческой жизни как единства истории того или иного человека: жизнь единичного человека определяется ее прямой противоположностью, уничтожением, а всякая согласованность,! всякая континуальность сознательного воспоминания и непроизвольной памяти утратила смысл. Индивиды редуцируются к простой последовательности точечных современностей, не оставляющих после себя никаких следов или скорее: чей след как иррациональный, излишний, в наибуквальнейшем смысле устаревший они ненавидят. Подобно тому, как подозрительна всякая давно вышедшая в свет книга, всякая мысль об истории, не укладывающаяся в рамки специальной отрасли исторической науки, прошедшее в человеке вызывает его не-

 


 

==265

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. К теории призраков

 

 

рвозность и приводит в ярость. То, чем некто был прежде и что довелось ему испытать, совершенно аннулируется по сравнению с тем, чем он является теперь, чем владеет, для чего, в крайнем случае, может быть использован. Частенько даваемый эмигрантам доброжелательно-угрожающий совет забыть все, что было, так как, конечно же, невозможно использовать ничего из прошлого опыта, и без промедления начать новую жизнь, способен сообщить незваному гостю, на которого смотрят как на привидение, лишь то, что он сам давным-давно уже научился учинять над собой. Историю вытесняют в себе и других из страха перед тем, что она могла бы напомнить о распаде собственного существования, который сам в значительной степени состоит в вытеснении истории. То, что происходит с чувствами, бойкот всего того, что не обладает рыночной стоимостью, самым жесточайшим образом происходит и с тем, из чего никогда не извлечь психологического восстановления рабочей силы, - с трауром. Он становится рубцом цивилизации, асоциальной сентиментальностью, предательски свидетельствующей о том, что еще не до конца удалось заставить людей присягнуть на верность царству целей. Поэтому траур более всего прочего оскверняется, сознательно превращается в общественную формальность, каковой для очерствевших душой милый сердцу мертвец в значительной мере всегда уже был. Во funeral home и крематории, где покойники перерабатываются в транспортабельный прах, в тягостную собственность, и в самом деле неуместно давать волю чувствам, а та девушка, которая, с гордостью описывая погребение своей бабушки по первому классу, добавила: "a pity that daddy lost control", потому что последний пролил пару слез, совершенно точно воспроизводит положение вещей. Воистину над покойниками учиняется то, что древними иудеями считалось самым страшным проклятьем: чтоб о них даже и не вспомнили. На мертвых люди вымещают свое отчаяние, поскольку им более не удается вспомнить о самих себе.

 


 

==266

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

QUAND МЁМЕ

К преодолению собственной гравитации, к производству материальных и духовных продуктов люди пришли благодаря давлению извне. В этом мыслители, начиная с Демокрита и кончая Фрейдом, не ошибались. Сопротивление внешней природы, к которому, в конечном счете, сводится это давление, внутри общества находит свое продолжение благодаря классам и воздействует на каждого индивидуума с самого детства как черствость ближних его. Люди податливы, когда хотят чего-то от более сильных, и непреклонны, когда за тем же обращается к ним более слабый. Таков был до сих пор ключ к пониманию сущности личности в обществе.

Сделанный консерваторами вывод о том, что страх и цивилизация неразделимы, вполне обоснован. Что еще, как не с усилием осуществляемое собственное развитие, разжигаемое внешним сопротивлением, могло заставить людей развить в себе способность позитивно справляться со сложнейшими комплексами раздражителей? Первоначально это побудительное сопротивление находит свое воплощение в фигуре отца, позднее обзаводится оно тысячью голов: учитель, начальник, клиент, конкурент, представители социальных и государственных властей. Их брутальность стимулирует индивидуальную спонтанность.

То, что в будущем суровость могла бы стать дозированной, что те кровавые наказания, посредством которых укрощалось человечество в течение тысячелетий, удастся заменить сооружением санаториев, судя по всему, является несбыточной мечтой. Наигранное принуждение бессильно. Под знаком палача происходило развитие культуры; Книга Бытия, повествующая об изгнании из рая, и "Soirees de Petersbourg" в том единодушны. Под знаком палача предаются труду и наслаждению. Противоречить этому означает идти наперекор всей науке, всей логике. Нельзя упразднить страх и сохранить цивилизацию. Ослабление первого уже означает начало распада. Из этого могут быть сделаны самые различные выводы: начиная от поклонения фашистскому варварству и вплоть до поиска прибежища в кругах ада. Есть и еще один: пренебречь логикой, когда она направлена против человечности.

 


 

==267

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. Психология животных. За Вольтера

 

ПСИХОЛОГИЯ ЖИВОТНЫХ

Большой пес, переходя шоссе, попадает под автомобиль. Его миролюбивое выражение свидетельствует о том, что с ним обычно обращались лучше, что он домашнее животное, которому не причиняли никакого зла. А сыны высших слоев буржуазии, которым не причиняли никакого зла, обладают ли они миролюбивым выражением лица? С ними обычно обращались не хуже, чем с собакой, которая теперь попала под автомобиль.

ЗА ВОЛЬТЕРА

Твой разум однобок, нашептывает однобокий разум, ты поступил несправедливо по отношению к власти. О постыдности тирании трубил ты патетически, плаксиво, саркастически, громогласно; но о добре, что творит власть, ты умалчиваешь. Без тех гарантий безопасности, которые может дать только власть, добру бы никогда не существовать. Под сенью власти бурлят, играя, жизнь и любовь, им удалось вырвать у враждебной природы и твою долю счастья. - Внушаемое апологетикой является одновременно и истинным, и ложным. При всех великих достижениях власти только она одна способна совершать несправедливость, ибо несправедливым бывает только приговор, за которым следует приведение его в исполнение, а не речь адвоката, которой не внемлют. Только в том случае, когда эта речь сама нацелена на угнетение и защищает силу вместо слабости, соучаствует она во всеобщей несправедливости. - Но власть, продолжает нашептывать однобокий разум, представлена людьми. Компрометируя ее, ты их делаешь мишенью. И те, кто придут после них, возможно, окажутся еще хуже. - Эта ложь говорит правду. Когда фашистские убийцы ждут своего часа, не следует натравливать народ на слабое правительство. Но даже союз с менее брутальными силами не обязательно имеет своим логическим следствием замалчивание подлостей. Шансы на то, что благодаря разоблачению несправедливости, кого-либо от дьявола защищающей, пострадает благое дело, всегда были гораздо меньшими, чем то преимущество, которое полу-

 


 

==268

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

чал дьявол, когда ему предоставлялось право разоблачать несправедливость. Как же далеко должно было зайти общество, в котором одни только негодяи все еще говорят правду и о весело продолжающемся линчевании твердит без устали Геббельс. Не добро, но зло является предметом теории. Ею воспроизводство жизни предполагается во всякий раз уже определенных формах. Ее стихией является свобода, ее темой - угнетение. Там, где язык становится апологетичным, он уже коррумпирован, по самой сути своей не способен он быть ни нейтральным, ни практическим. - Неужели ты не можешь обратить внимание на хорошие стороны и провозгласить первопринципом любовь взамен бесконечной горечи! - Существует только один способ выражения истины: мысль, отрицающая несправедливость. Если подчеркивание хороших сторон не снимается в негативном целом, то оно прославляет собственную противоположность: насилие. При помощи слов я могу интриговать, пропагандировать, суггестивно внушать, и это та их особенность, благодаря которой они, как и всякое действие, включаются в действительность, и которая понятна лжи. Ею создается впечатление, что и противоречие существующему происходит в угоду забрезжившим формам насилия, конкурирующим бюрократиям и властителям. В своем неописуемом страхе она способна и желает видеть только то, что есть она сама. Все, что входит в ее медиум, язык как инструмент, становится идентичным ложи, как становятся идентичными между собой вещи в темноте. Но сколь бы верно ни было то, что не существует такого слова, которым не могла бы в конечном счете воспользоваться ложь, все же не благодаря ей, но исключительно в жестком противостоянии мысли власти становится явственным приносимое ею благо. Бескомпромиссна ненависть к террору, осуществляемому по отношению к самой что ни на есть распоследней твари, вызывает законную благодарность со стороны пощаженного. Взывание к солнцу есть идолопоклонство. Вид от зноя засохшего дерева рождает предчувствие величественности дневного света, который не должен в то же время опалять озаряемый мир.

 


 

==269

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. Классификация. Лавина

 

КЛАССИФИКАЦИЯ

Всеобщими понятиями, образуемыми частными науками путем абстракции или аксиоматически, формируется материал для наглядного представления, равно как и имена для единичных явлений. Борьба против всеобщих понятий бессмысленна. Но этим еще никоим образом окончательно не решается вопрос о достоинстве всеобщего. То, что является общим многим единичным явлениям или то, что постоянно повторяется в одном из них, далеко не обязано быть чем-то более стабильным, более вечным, более глубоким, чем особенное. Шкала родов и видов не является одновременно и шкалой значительности. Именно это было ошибкой элеатов и всех тех, кто следовал им, с Платоном и Аристотелем во главе.

Мир неповторим. Простое повторение моментов, все вновь и вновь навязывающих себя в качестве одних и тех же, скорее походит на тщетную и подневольную литанию, чем на спасительное слово. Классификация есть условие познания, но не оно само, а познание в свою очередь разрушает классификацию.

ЛАВИНА

В современности нет более места поворотам. Поворот в положении вещей всегда является поворотом к лучшему. Но когда в такие времена, как нынешнее, бедствование достигает своего предела, небеса разверзаются и обрушивают всю свою огневую мощь на тех, кто и без того уже все потерял.

То, что обычно причисляли к области социального, политического, способствует этому впечатлению в первую очередь. Первые полосы ежедневных газет, некогда казавшихся благополучным женщинам и детям чуждыми и вульгарными - газета отдавала трактиром и бахвальством, - в конечном итоге, жирной печатью своих заголовков вошли в дом реальной угрозой. Гонка вооружений, заокеанские события, напряженность в Средиземноморье, бог знает что за кичливые понятия, в

 


 

К оглавлению

==270

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

конце концов, действительно нагнали на людей страха перед первой мировой войной. Затем пришла, с ее все более и более головокружительными цифрами, инфляция. Когда она остановилась в своем беге, это не означало поворота, но явилось лишь еще большим бедствием, рационализированием и спадом. Когда цифры отданных за Гитлера голосов стали сначала скромно, но уверенно расти, стало ясно, что лавина пришла в движение. Цифры отданных на выборах голосов вообще являются характерными для этого феномена. Когда к вечеру еще пред-фашистского дня выборов начинали поступать результаты из различных частей страны, одной восьмой, одной шестнадцатой частью голосов уже предрешался общий итог. Если десять или двадцать округов en masse избирали какое-либо направление, то остальные сто оказывались не против. Так давал о себе знать дух унификации. Сущность мира совпадает со статистическим законом, посредством которого подвергается классификации его внешняя сторона.

В Германии фашизм победил с помощью вопиюще ксенофобской, враждебной культуре коллективистской идеологии. Теперь, когда он опустошает планету, народы вынуждены бороться против него, ибо не остается никакого иного выхода. Но когда все уже будет позади, дух свободы вовсе не обязательно начнет распространяться по всей Европе, ее нации, возможно, станут такими же ксенофобскими, враждебными культуре и псевдоколлективистскими, каким был фашизм, от которого они были вынуждены обороняться. Движение лавины не прервет с необходимостью даже поражение фашизма.

Основным принципом либеральной философии был принцип "и-и". В совйеменности, судя по всему, более в ходу "или-или", однако таким образом, как если бы всякий раз решение было уже принято в пользу дурной стороны.

 


 

==271

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. Изоляция посредством коммуникации

 

ИЗОЛЯЦИЯ ПОСРЕДСТВОМ КОММУНИКАЦИИ

То, что средство сообщения изолирует, справедливо не только применительно к духовной сфере. Ныне не только лживый язык диктора на радио прочно отпечатывается в мозгу в качестве имиджа языка и препятствует общению людей между собой, не только реклама пепси-колы заглушает рекламу разрушения континентов, не только призрачная модель киногероев предвосхищает объятия подростков и адюльтер. Прогресс буквально разлучает людей. Маленькое окошко в вокзальной кассе или банке предоставляло служащему возможность пошептаться с коллегой и поделиться с ним убогими секретами; стеклянные окна современных бюро, огромные залы, в которых вместе располагаются бесчисленные служащие и где так легко за ними наблюдать как публике, так и менеджеру, более не допускают ни приватных бесед, ни идиллий. И в учреждениях налогоплательщик защищен теперь от бесполезной траты его времени теми, кому платят тут жалованье. Ныне они изолированы в коллективе. Но средство сообщения разобщает людей также и физически. Железной дороге пришел на смену автомобиль. Благодаря собственной автомашине уменьшается число дорожных знакомств со всегда несколько опасными hitchhikers. На резиновых шинах люди путешествуют строго изолированно друг от друга. Зато в каждом рассчитанном на одну семью автомобиле разговаривают лишь о том, что обсуждается в любом другом; беседа в такой обособленной семье регулируется практическими интересами. Подобно тому, как всякая семья с определенным доходом тратит, в полном соответствии с предписаниями статистики, один и тот же процент на жилье, кино, сигареты, в зависимости от классов автомобилей схематизируются и темы разговоров. Когда люди встречаются по воскресеньям или останавливаются во время путешествий в гостиницах, меню и номера которых идентичны на соответствующем уровне цен, они обнаруживают, что по причине возрастающей изоляции они становятся все более похожими друг на друга. Коммуникация приводит к уподоблению людей друг другу путем их разъединения.

 


 

==272

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

К КРИТИКЕ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ

Не род человеческий есть, как то утверждалось ,отклонение от естественной истории, побочное и ошибочное образование, возникающее из-за гипертрофии такого органа, как головной мозг. Это справедливо по отношению лишь к разуму известных индивидов и в течение кратких периодов, может быть, даже по отношению к некоторым странам, в которых подобного рода индивидам экономикой предоставлена полная свобода действий. Такой орган, как мозг, человеческий интеллект, обладает достаточной мощью, чтобы образовать собой очередную эпоху в истории Земли. Человеческий род, включая его машины, химикалии, организационную энергию - здесь уместно сравнение с зубами медведя, которые служат той же цели, разве что лучше функционируют - в нашу эпоху есть le dernier cri приспособления. Людям удалось не только превзойти своих непосредственных предшественников, но и так основательно их искоренить, как это едва ли способен сделать какой-либо из современных видов по отношению к другим, не исключая и плотоядных ящеров.

Напротив, желание сконструировать всемирную историю, соотносясь, как это сделал Гегель, с такими категориями, как свобода и справедливость, кажется чем-то вроде чудачества. Эти категории и в самом деле ведут свое происхождение от сбившихся с пути индивидов, тех самых, которые не имеют никакого значения с точки зрения поступательного хода великого целого, за исключением того, что именно они помогают обществу временно достигать такого состояния, при котором создается особенно много машин и химикалий, служащих упрочению мощи данного рода и порабощению других. В смысле этой нешуточной истории все идеи, запреты, религии, политические вероисповедания являются интересными лишь настолько, насколько они, возникнув в самых разнообразных условиях, увеличивают или уменьшают шансы человеческого рода на господство на Земле либо во Вселенной. Освобождение бюргеров от бесправия феодального и абсолютистского прошлого благодаря либерализму послужило делу раскрепощения машинерии точно так же, как эмансипация женщин выливается в их пере-

 


 

==273

 

ЗАРИСОВКИ И НАБРОСКИ. К критике философии истории

 

обучение в некий род войск. Дух и всякое добро безнадежно впутались в этот кошмар и по своему происхождению и в своем наличном бытии. Сывороткой, которую протягивает врач больному ребенку, последний обязан нападению на беззащитную тварь. В ласковых словах влюбленных, равно как и в священнейших символах христианства различим отзвук наслаждения плотью агнца, а в самом наслаждении - отзвук двусмысленности почитания тотемного животного. Спорная приверженность к кухне, церкви и театру является следствием рафинированного разделения труда, осуществляемого за счет природы внутри и вне человеческого общества. В противодействующем ей усилении такого рода организации состоит историческая функция культуры. Поэтому подлинное мышление, разум в его чистом виде, и приобретает черты безумия, которые издавна подмечали в нем прочно стоящие обеими ногами на земле. Если бы ему удалось одержать решающую победу среди представителей рода человеческого, под угрозу было бы поставлено господствующее положение рода. Теория девиации, в конечном итоге, могла бы оказаться истинной. Но цинично стремясь служить критике антропоцентристской философии истории, она сама является слишком антропоцентристской, чтобы сохранить правоту. Разум играет роль инструмента приспособления, а не успокоительного средства, как это могло бы показаться судя по тому, как иногда использует его индивидуум. Хитрость разума сводится к тому, чтобы все больше отдавать людей во власть бестий, а вовсе не к достижению тождества субъекта и объекта.

Философская реконструкция всемирной истории должна была бы продемонстрировать, каким образом вопреки всем отклонениям и препятствиям верх все более решительно берет последовательное господство над природой, интегрирующее все внутричеловеческое. Произаодными от этой точки зрения должны были бы стать также и формы экономики, властных отношений, культуры. Идея сверхчеловека способна найти применение только в смысле перехода количества в качество. Подобно тому, как по сравнению с троглодитом можно было бы назвать сверхчеловеком того летчика, который за несколько вылетов при помощи токсичных средств способен очистить последние из оставшихся континентов от последних остатков живущих на воле живот-

 


 

==274

 

Макс ХОРКХАЙМЕР, Теодор В.АДОРНО

 

ных, могла бы, в конечном итоге, возникнуть и некая человеческая сверхамфибия, по сравнению с которой нынешний летчик показался бы безобидной ласточкой. Сомнительно, однако, что после человека может возникнуть следующий естественноисторический высший вид. Ибо в чем антропоморфизм и в самом деле прав, так это в том, что естественная история, так сказать, не рассчитала того удачного броска жребия, результатом которого явился человек. Его способность к уничтожению обещает стать столь непомерной, что - если когда-нибудь этот вид исчерпает себя - дело дойдет до tabula rasa. Он либо растерзает сам себя, либо загубит всю фауну и флору на Земле вместе с собой, и если к тому времени Земля будет еще достаточно юна, на гораздо более низшей ступени все это должно начаться вновь.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.