Последняя битва старой эры.

После Первой мировой войны США стали мировой сверхдержавой. Однако эта держава еще была явно в младенческом возрасте. С точки зрения геополитики Европа была способна еще на одну схватку, а психологически Америка еще не была готова стать постоянным игроком на мировой сцене. Но произошли два события. В Первую мировую войну США недвусмысленно заявили о своем присутствии. Кроме того, США оставили в Европе тикающую часовую мину, которая должна была гарантировать могущество Америки после следующей войны. Такой часовой миной был Версальский договор, завершивший Первую мировую войну, но оставивший неразрешенными основные конфликты, из-за которых она была развязана. Этот договор гарантировал еще один раунд военных действий.

И война действительно разразилась в 1939 г., через 21 год после окончания предыдущей. Германия снова нанесла удар первой, на этот раз покорив Францию за 6 недель. Некоторое время США не вступали в войну, но следили за тем, чтобы она не окончилась победой Германии. Великобритания в нее вступила, вскоре начав получать от США помощь по программе ленд-лиза. Все мы помним первую часть этого словосочетания, согласно которой США поставляли Великобритании истребители и другую технику для борьбы с немцами, но о второй части обычно забываем. А ведь именно в соответствии с этим договором британцы передали почти все свои военно-морские базы в Западном полушарии Америке. Контроль этих баз и та роль, которую флот США играл при патрулировании Атлантического океана, означали, что Британия передала американцам ключи от Северной Атлантики, служившей Европе воротами во весь мир.

По обоснованным оценкам, общее количество жертв Второй мировой войны составило приблизительно 50 млн человек убитыми (военных и гражданских). После ее окончания от Европы не осталось камня на камне, и целые страны пребывали в плачевном состоянии. США же, напротив, потеряли около полумиллиона военных убитыми и почти не понесли жертв среди гражданского населения. В конце войны промышленность Америки была гораздо мощнее, чем до ее начала; США были единственным воюющим государством, имевшими подобные показатели. Ни один американский город не подвергался бомбардировкам (за исключением Перл-Харбора), никакая территория США не была оккупирована (кроме двух маленьких островков Алеутского архипелага), а людские потери, понесенные США, составили менее 1 % от общего числа погибших на войне.

Благодаря этому после Второй мировой войны США стали не только контролировать Северную Атлантику, но и господствовать на всех океанах. США также оккупировали Западную Европу, определив судьбу таких стран, как Франция, Нидерланды, Бельгия, Италия, и фактически судьбу самой Великобритании. Одновременно США завоевали и оккупировали Японию, практически как дополнение к завоеваниям в Европе.

Вот так европейские державы утратили свои империи — частично из-за истощения сил, частично из-за неспособности нести расходы на их содержание, равно как и из-за того, что США просто не хотели, чтобы эти империи существовали и дальше. Эти империи постепенно исчезли в следующие 20 лет, чему европейцы лишь изредка слабо сопротивлялись. Геополитическая ситуация (первые признаки которой можно было рассмотреть в дилемме, с которой столкнулась несколькими веками ранее Испания) пришла к своей логической развязке, окончившись катастрофой.

А теперь вопрос: было ли превращение США в ключевую сверхдержаву в 1945 г. следствием гениальной игры в духе Макиавелли? Американцы добились глобального превосходства ценой 500 тыс. жизней, в то время как другие народы потеряли на войне 50 млн соплеменников. Был ли Франклин Рузвельт столь неразборчив в средствах, или становление сверхдержавы произошло естественным образом, пока он реализовывал свой принципы «четырех свобод» и выполнял устав ООН? В конечном счете это не имеет значения. В геополитике наибольшую ценность имеют непредвиденные последствия.

Противостояние между США и СССР, известное как холодная война, было по-настоящему глобальным конфликтом. По своей сути это был спор за право наследия европейских империй, лежавших в руинах. Хотя за каждой стороной стояла мощная армия, у США изначально имелось одно важное преимущество. Территория Советского Союза была огромна, но в основном окружена сушей. Америка была почти столь же велика, но имела свободный доступ к мировым океанам. В то время как Советский Союз не мог сдерживать Америку, она, безусловно, могла сдержать СССР. В этом заключалась американская стратегия: сдерживать Советский Союз, тем самым препятствуя его росту. От мыса Нордкап в Норвегии до Турции и Алеутских островов США сформировали группу союзнических государств, опоясывавших Советский Союз, в которую после 1970 г. вошел даже Китай. В каждой точке, где у СССР был порт, его возможности оказывались ограниченными из-за географических факторов и американского флота.

В геополитике существуют две основные противоборствующие точки зрения на географию и власть. Согласно первой, которой придерживался англичанин Хэлфорд Джон Маккиндер, контроль над Евразией означает контроль над миром. Маккиндер говорил, что «тот, кто правит Восточной Европой [российской частью Европы], тот господствует над Хартлендом [центральной частью Евразии]. Держава, контролирующая Хартленд, господствует над Мировым островом [Евразией]. Кто контролирует Мировой остров, тот господствует в мире». Такой образ мышления определял британскую и, в сущности, американскую стратегию в холодной войне, когда США и Великобритания всячески пытались сдерживать экспансию из европейской части России. Иного мнения придерживался американский адмирал Альфред Тайер Мэхэн, считающийся величайшим американским экспертом в области геополитики. В своей книге «Влияние морской силы на историю» Мэхэн[1]выдвигает против утверждений Маккиндера контраргумент, доказывая, что контроль над морем равнозначен контролю над всем миром.

Как показала история, в определенной степени правы оказались оба. Маккиндер был прав, подчеркивая значимость сильной и объединенной России. Распад СССР поднял США на уровень единственной мировой сверхдержавы. Но именно американец Мэхэн указал на два принципиальных фактора. Падение Советского Союза было вызвано превосходством Америки на море и открыло путь военно-морским силам США к безраздельному владычеству в мире. Мэхэн также верно утверждал, что товары всегда дешевле перевозить морем, чем каким-либо иным способом. Еще в V в. до Рождества Христова афиняне были богаче спартанцев, потому что Афины имели порт, торговые корабли и военный флот для их защиты. Морские державы всегда богаче своих «сухопутных» соседей при равенстве всех прочих факторов. С началом глобализации в XV в. эта истина стала настолько абсолютной, насколько это только возможно в геополитике.

Контроль над морями со стороны США означал, что, во-первых, они получили возможность не только участвовать в мировой морской торговле, но и определять ее, что означало устанавливать правила или, по крайней мере, препятствовать установлению чужих правил, не подпуская другие страны к мировым торговым путям. В целом США сформировали международную торговую систему более тонко, используя право доступа к огромному американскому рынку как рычаг для формирования поведения других народов. Поэтому неудивительно, что, в дополнение к своему удачному географическому расположению, США достигли невиданного процветания за счет своего могущества на море, и, в свою очередь, Советский Союз просто не мог с ними состязаться, будучи заперт посреди массива суши.

Во-вторых, контроль над морями также давал США огромное политическое преимущество. В Америку нельзя было вторгнуться, а она могла вторгаться в другие страны, когда бы и как того ни пожелала. Начиная с 1945 г. США могли вести войны, не боясь того, что пути подвоза их подкрепления отрежут. Ни одна внешняя сила не могла вести войну на Северо-американском континенте. Фактически ни одна страна не могла проводить операции по высадке морского десанта без одобрения Америки. Например, когда британцы развязали против Аргентины войну из-за Фолклендских островов в 1982 г., это стало возможным лишь потому, что США не предотвратили этого. Когда британские, французские и израильские войска вторглись в Египет в 1956 г. вопреки желанию США, им пришлось уйти.

На протяжении всей холодной войны союз с США был всегда выгоднее, чем союз с СССР.

Советская империя

Советский Союз мог предложить оружие, политическую поддержку, некоторые технологии и многое другое. Но американцы могли предложить доступ к своей международной торговой системе и право поставлять товары на американский рынок. По значению это затмевало все остальное. Исключение из системы означало обнищание; включение в нее означало богатство. Вспомните, к примеру, различную судьбу Северной и Южной Кореи, Западной и Восточной Германии.

Интересно отметить, что в течение холодной войны США психологически были постоянно настороже. Корея, маккартизм, Куба, Вьетнам, спутник, «левый» терроризм в 70-80-х гг. XX в. и жесткая критика Рейгана со стороны европейских союзников — все это способствовало формированию в Америке чувства постоянного уныния и неуверенности. Царившие в обществе настроения неизменно наводили на мысль о том, что США постепенно утрачивают свое преимущество в холодной войне. Но в действительности с точки зрения соотношения сил, у СССР не было ни единого шанса. Об этой разнице между настроением американцев и геополитической реальностью важно помнить по двум причинам. Во-первых, она показывает незрелость американской мощи. Во-вторых, она свидетельствует об огромной силе. В связи с тем, что США не ощущали себя в безопасности, они действовали с невиданным до того упорством и энергией. В том, каким образом вели себя во время холодной войны американцы — от политических лидеров и инженеров до военных и сотрудников разведки, — не было и намека на какую-либо небрежность, а также уверенность.

Это стало одной из основных причин того, что США были удивлены своей победой в холодной войне. Америка и ее союзники окружили Советский Союз. Советы не могли себе позволить состязаться с Америкой на море и вместо этого были вынуждены тратить бюджет на строительство армий и ракет, будучи не в состоянии угнаться за темпами экономического роста США или привлечь своих союзников экономическими барышами. Советский Союз отставал все больше и больше. А затем он рухнул.

Распад СССР в 1991 г., через 499 лет после экспедиции Колумба, ознаменовал конец целой эпохи в истории. Впервые за 500 лет Европа лишилась власти, одновременно перестав быть основным пунктом международной конкуренции. После 1991 г. единственной мировой сверхдержавой стали США, превратившиеся в центр международной системы.

Мы проследили за тем, как США пришли к власти в XX в. Существует один дополнительный факт — малоизученные статистические данные, о которых я упоминал раньше и которые об очень многом говорят. В 1980 г., когда дуэль США и СССР шла к своей кульминации, заметно увеличившийся объем транстихоокеанской торговли впервые в истории сравнялся с трансатлантической торговлей. Всего 10 лет спустя, вместе с развалом Советского Союза, масштаб транстихоокеанской торговли резко вырос, превысив объем трансатлантической торговли на 50 %. Вся геометрия международной торговли и, следовательно, всей мировой системы претерпевала невиданные изменения.

Как это повлияло на остальной мир? Стоимость контроля над морскими путями огромна. Большинство торгующих стран не в состоянии нести расходы по контролю над морскими путями, и поэтому они зависят от государств, у которых есть на это ресурсы. Поэтому военно-морские силы становятся инструментом мощного политического давления, и другие страны предпочитают держаться в стороне от таких расходов. Стоимость контроля над близлежащим водным пространством высока. Стоимость контроля над водным просторами, расположенными за тысячи миль от ваших границ, ошеломляюще высока. В истории было лишь считанное число народов, которым было под силу выдержать такие расходы — а в наши дни делать это не стало легче или дешевле. Взгляните на военный бюджет США и суммы, выделяемые на флот и соответствующие космические системы. Стоимость содержания авианосных ударных групп в Персидском заливе превышает общие военные бюджеты большинства стран. А контролировать Атлантический или Тихий океаны, не имея омываемых ими береговых линий, было бы слишком тяжелым экономическим бременем практически для любой страны мира.

Только в Северной Америке возможно существование страны, раскинувшейся на весь материк и способной диктовать свои порядки одновременно в Атлантическом и Тихоокеанском регионах. Поэтому Америка является центром притяжения международной системы. В начале американской эры США, безусловно, доминируют в Северной Америке. Это страна, которая в 1944–1945 гг. одновременно вторглась в Европу и Японию. Ее военные силы взяли под контроль оба океана и сохраняют этот контроль по сей день. Поэтому именно она будет играть в новой эре главенствующую роль.

Но важно помнить о том, что Испания некогда господствовала в Европе и была основным игроком в 1-м столетии европейской эры. Ожидая, что Северная Америка будет центром притяжения международной системы ближайшие несколько веков, я также предполагаю, что США будут доминировать в Северной Америке по крайней мере столетие. Но, как и в случае с Испанией, утверждение о том, что Северная Америка — это центр притяжения, не гарантирует того, что США всегда будут доминирующей силой в Северной Америке. Многое может случиться — от гражданской войны и поражения в войне за рубежом до появления новых государств у границ США с течением времени.

Но в краткосрочной перспективе (а под этим я подразумеваю следующие 100 лет) я готов утверждать, что мощь США настолько велика и так глубоко увязана с экономическими, технологическими и культурными реалиями, что Америка продолжит свой стремительный рост в XXI в., несмотря на неизбежные потрясения в виде войн и кризисов.

Такая точка зрения не вступает в противоречие с характерной для Америки неуверенностью в собственных силах. Психологически США представляют собой причудливую смесь самоуверенности и уязвимости. Любопытно, что это точное описание душевного состояния подростка, и это именно та стадия, на которой Америка вступила в XXI в. Ведущая мировая держава переживает затянувшийся подростковый кризис, находясь в поисках самой себя, к тому же довершенный невероятной новой силой и иррациональными перепадами настроения. С точки зрения истории США — это совсем юное и поэтому незрелое общество. Поэтому в данный момент не стоит ждать от Америки ничего иного, кроме бравады и отчаяния. А какие еще чувства может испытывать подросток, ищущий себя и свое место в этом мире?

Но если мы думаем о США как о подростке, находящемся в начале своего пути, мы также должны отдавать себе отчет в том, что, несмотря на настоящий имидж, впереди лежит зрелость. Взрослые люди отличаются большей стабильностью и силой, чем подростки. Поэтому было бы логично предположить, что Америка находится на ранней стадии своего могущества. Это еще не полностью цивилизованное государство. Как и Европа в XVI в., Америка по-прежнему — варварское государство (это лишь описание, а не моральное суждение). Ее культура не сформирована. Ее воля определяет многое. Ее эмоции толкают страну в различных, подчас противоположных направлениях.

Существуют три стадии развития культуры. Первая — варварство. Варвары считают, что обычаи их деревни являются законами природы и что каждый, кто живет не так, как они, не достоин даже презрения и должен избавиться от своих заблуждений или умереть. Третья стадия — декаданс, упадок. Декаденты цинично полагают, что нет ничего, что было бы хоть чем-то лучше чего-то другого. Если они кого-то и презирают, так это тех, кто во что-либо верит. Нет ничего такого, за что стоило бы бороться.

Цивилизация — это вторая и самая редкая стадия развития. Цивилизованные люди могут мысленно сопоставить две противоположные идеи. Они считают, что существуют истины, которым приблизительно соответствуют культуры. В то же самое время они всегда помнят о возможности того, что они ошибаются. Сочетание веры и скептицизма изначально подразумевает нестабильность. Культуры переходят от варварского состояния к цивилизации, а затем к декадансу, по мере того как скептицизм подрывает уверенность в себе. Цивилизованные люди ведут выборочную, но эффективную борьбу. Безусловно, в каждой культуре есть люди, стоящие на варварской, цивилизованной или декадентской стадиях, но в разные времена в каждой культуре доминирует одно из таких состояний.

В XVI в. Европа находилась на варварском этапе развития, и уверенность христианства в собственных силах вдохновляла ее на первые завоевания. В XVIII и XIX вв. Европа перешла в цивилизованное состояние, а в ходе XX в. впадала в декаданс. США находятся в самом начале своего культурного и исторического пути. До настоящего времени они были недостаточно последовательны для того, чтобы у них была определенная культура. По мере того как они становятся центром притяжения мира, у них развивается такая культура, которая неизбежно будет в варварском состоянии. Америка — это то место, в котором правое крыло презирает мусульман за их веру, а левое — за их отношение к женщинам. Эти точки зрения, на первый взгляд столь различные, объединяет уверенность в том, что их собственные ценности совершенно очевидно являются лучшими. И, как и все варварские культуры, американцы готовы бороться за свои очевидные истины.

Я говорю это не в качестве критики, во всяком случае, не в большей степени, в какой можно критиковать подростка за то, что он такой, каков он есть. Это необходимая и неизбежная стадия развития. Но Америка — это юная культура, со свойственной ей неуклюжестью, прямотой, порой жестокостью и частыми случаями глубоких внутренних противоречий. Американских диссидентов объединяет только уверенность в том, что их ценности лучшие. Каждая из этих характеристик пригодна для описания США, но, как и Европа в XVI в., Соединенные Штаты, несмотря на кажущуюся неумелость своих поступков, будут действовать с предельной эффективностью.

Глава 2. «Землетрясение» (война США с приверженцами джихада)

Американская эра началась в декабре 1991 г., когда распался Советский Союз, сделав США единственной сверхдержавой в мире. Но по-настоящему XXI в. начался через 10 лет, 11 сентября 2001 г., когда самолеты протаранили башни Всемирного торгового центра и Пентагон. Это стало первым серьезным испытанием американской эры. Можно спорить о том, одержали ли США победу в войне с исламскими террористами, но они, безусловно, выполнили свои стратегические задачи. Представляется очевидным и то, что эта война, как и любая другая, приближается к своему финалу, каким бы он ни был.

Люди часто говорят о «длительной войне» и о том, что противостояние США и мусульман будет длиться целое столетие. Как это часто бывает, в данном случае временное явление принимают за постоянное. Вспомните про 20-летние циклы, которые мы обсуждали. Конфликт может перейти в тлеющую фазу, но уже не будет представлять собой стратегической угрозы интересам США. Аль-Каиде не удалось достигнуть своих целей. США преуспели не столько в том, чтобы победить в войне, сколько в том, чтобы не позволить добиться этого исламистам, чего с точки зрения геополитики вполне достаточно. XXI в. начался с крупного успеха Америки, который на первый взгляд казался не только поражением, но еще и осложнялся крайне затруднительной политической и психологической ситуацией.

В 2001 г. Аль-Каида планировала не просто провести атаку на США. Ее целью было продемонстрировать слабость Америки и силу Аль-Каиды. Лидеры этой организации считали, что, показав уязвимость Америки, они подорвут влияние тех правительств исламского мира, которые использовали отношения с США как инструмент стабилизации своих режимов. В таких странах, как Египет, Саудовская Аравия, Пакистан и Индонезия, Аль-Каида хотела свергнуть правительства, так как понимала, что для достижения своих целей ей необходим контроль над национальным государством, а не над одним Афганистаном, который из-за своей слабости и изолированности годился лишь на роль временной базы.

Очевидно, что распад СССР оказал огромное влияние на международную систему. Одно из последствий этого распада было особенно удивительным. Мощный Советский Союз и мощные США фактически обеспечивали стабильность международной системы за счет равенства сил между сверхдержавами. Это было наиболее ярко выражено вдоль границ СССР, где обе стороны находились в состоянии готовности в любой момент начать войну. К примеру, европейские государства из-за холодной войны старались быть «тише воды, ниже травы». Самый незначительный шаг мог привести к войне, поэтому ни Советский Союз, ни американцы не позволяли совершать ничего подобного. В действительности самыми интересными эпизодами холодной войны были те войны, которые так и не начались. Вторжение СССР в Германию не состоялось. Никакие военные операции в направлении Персидского залива предприняты не были. И, что важнее всего, удалось избежать ядерного холокоста.

Очень важно внимательно изучить последние 20 лет. Именно в этот период заложена основа тех событий, которые произойдут в следующие 100 лет. Так что в данной главе я буду больше говорить о прошлом, а не о будущем. Давайте представим, что крах СССР был подобен гигантскому состязанию по перетягиванию каната, в котором одна сторона внезапно обессилела и отпустила канат. Победа осталась за той стороной, которая по-прежнему его держала, но при этом она утратила равновесие, поэтому ее триумф также сопровождался полной неразберихой и расстройством. Канат, который до этого был туго натянут обеими сторонами, внезапно ослаб и стал вести себя непредсказуемым образом. Это было особенно хорошо заметно на границах двух блоков.

Некоторые перемены были мирными. Германия воссоединилась, а государства Балтии вновь стали независимыми, как и Украина с Белоруссией. Чехословакия разделилась на Чешскую Республику и Словакию, пройдя через «бархатный развод». В других странах события протекали куда более бурно. Румыния пережила настоящую революцию, а Югославия полностью распалась.

Откровенно говоря, из всех стран, расположенных у западной границы бывшего советского блока, Югославия была самым искусственным образованием. Основу ее населения составлял не один народ. Напротив, это был регион, где проживали различные народы и этнические группы, исповедовавшие разные религии и враждебные друг другу. Югославия, возникшая по воле стран, победивших в Первой мировой войне, была подобна клетке, в которую загнали одних из самых непримиримых соперников в Европе. Победители полагали, что для того, чтобы избежать войны на Балканах, следует создать единую страну, которая объединила бы все эти народы и группы. Довольно интересная теория. Но такой подход был подобен археологическим раскопкам в поисках окаменелых наций, оставшихся после древних завоеваний и упрямо цепляющихся за свою индивидуальность.

Так сложилось, что Балканы всегда были «горячей точкой» Европы. Здесь пролегал путь римлян на Средний Восток и путь турок в Европу. Здесь началась Первая мировая война. Каждый завоеватель оставлял после себя доминирующую нацию или религиозную группу, чьи представители с ненавистью относились ко всем, кто отличался от них по национальности или религиозным взглядам.

Югославия и Балканы

Всякая воюющая сторона совершала злодеяния неслыханной жестокости, о каждом из которых другие стороны помнили так же хорошо, как будто это случилось вчера. Балканы — не то место, где с легкостью забывают былые обиды.

Во время Второй мировой войны в Югославии произошел раскол, так как хорваты были на стороне Германии, а сербы — на стороне союзников. Затем ее целостность была восстановлена под руководством главы Коммунистической партии Югославии Иосипа Броз Тито. Политический курс страны был марксистским, но антисоветским, так как Югославия не желала становиться советским сателлитом и даже сотрудничала с Америкой. Оказавшись в зоне напряженности между государствами, входившими в НАТО и организацию Варшавского договора, югославы держались сплоченно, чему в немалой степени способствовала шаткость их положения.

В 1991 г., когда напряженность резко снизилась, Югославия распалась на составные части. Со стороны могло показаться, что произошел сдвиг горной породы, который привел к обширному землетрясению. У древних, но давно забытых и привыкших подчиняться национальностей внезапно появилась свобода действий. Вновь зазвучали названия, о которых никто не слышал с начала Первой мировой войны: Сербия, Хорватия, Черногория, Босния-Герцеговина, Македония, Словения. В каждой из этих стран немедленно оживились представлявшие соседние народы этнические меньшинства, которые обычно требовали выхода из состава таких государств. Словно кто-то открыл «ящик Пандоры», тем самым оказав большое влияние на развитие событий в первой половине XXI в.

Войну в Югославии часто ошибочно считают исключительно региональным, идиосинкразическим феноменом. Но рамки этого конфликта намного шире. Прежде всего, это было ответной реакцией на распад Советского Союза. Страсти, которые удавалось сдерживать почти 50 лет, вновь закипели. Границы, установленные, казалось бы, раз и навсегда, стали с легкостью меняться. Это был региональный феномен, который стал возможен (и неизбежен) из-за глобального сдвига.

Более того, война в Югославии не стала единичным случаем. Это был лишь первый пример сдвига горной породы в северной части воображаемой линии, которая тянулась до самого Гиндукуша — горной цепи, занимающей значительную часть Северного Афганистана и Пакистана. Взрыв в Югославии был только прелюдией к еще более крупному «землетрясению», которое началось с распадом Советского Союза.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: