Относительные датировки в истории олимпиад

Осознание изложенного выше материала приводит нас к необходимости поиска иной, нежели сегодня принятая, хронологической концепции, объясняющей множественные нестыковки и несоответствия в датах столь воспетого сегодня олимпийского движения. Есть ли другие решения у расчётов начала и конца олимпийского движения древности? Попробуем выяснить. Начнём с того, что ряд событий, упомянутых в первоисточниках, имеют относительную датировку, и это не так уж мало. Мы попробуем такую информацию использовать для упорядочения интересующих нас событий. Кроме того, хоть сведения в первоисточниках зачастую и спорны в деталях, есть некоторая информативная схожесть, которая довольно чётко прослеживается практически у всех авторов. Разногласия касаются многих вещей, но есть довольно ярко выраженная неизменная суть, не оспариваемая практически никем. Именно такую часть информации, которая является общей для всех авторов и в которой они солидарны, мы и будем считать информативным ядром, с которым будем работать, и которое будем принимать за достоверные данные. Все моменты, по которым у древних нет консенсуса, будем отбрасывать.

В связи с этим возникает задача вычленения такого логически завершённого, неизменного и значимого для нас массива информации, пусть даже сколь угодно малого, в котором сходятся все первоисточники. Если бы мифы возникали на пустом месте, то, скорее всего, в них не было бы внутренней строгой логической структуры. Каждый автор писал бы свою фантастическую историю с волшебниками, богами и героями, никак не связанную с версиями иных коллег. В результате сегодня мы имели бы полный информационный разнобой, в котором разобраться было бы абсолютно невозможно. Но, оказывается, есть немало информативных ядер, позволяющих связать и сопоставить некоторые исторические события с историческими персоналиями. Например, хорошо известен миф о том, что некто по имени Прометей дал людям огонь. У одних авторов Прометей – это бессмертный бог, у других – сын царя, удостоенный бессмертной славы за оказанное людям благодеяние. Но и те, и другие сходны в том, что с именем Прометея связано получение людьми огня, что несомненно облегчило их жизнь и было феноменальным цивилизационным рывком. Здесь информативное ядро – «приручение огня – Прометей». В той или иной форме, иногда очень сказочно, иногда вполне прозаично и правдоподобно этот сюжет присутствует у всех древних авторов, писавших о доисторических временах. В одних сказках Атлант – это некий огромный силач, держащий на плечах весь небосвод, по другим сведениям Атлант – придворный астроном, настолько далеко продвинувшийся в изучении небесной механики, астрономии и законов движения небесных светил, что был признан равным богам и удостоен вечной славы. Он держал небо в переносном смысле, в том смысле, что следил за ним и предсказывал важные явления. Впоследствии он стал мифическим существом, держащим небосвод в буквальном смысле слова. Здесь информативное ядро – «Атлант – небосвод». В том, что Атлант как‑то, так или иначе, связан с небом, не вызывает сомнений ни у кого. Отличаются только форма и детали подачи этой связи.

Аналогично можно проанализировать сказания про Геракла. Кто бы он ни был – герой‑одиночка, путешествующий с дубиною по миру, или царь‑полководец, создавший сильнейшее для своего времени войско, покорившее обитаемый свет, но все сходятся в широкой географии воинских подвигов этой личности. Задушил ли он собственноручно волшебного льва в Немее или разбил в этой самой Немее сильное войско другого царя, по имени Лев, нам сейчас не столь важно. Важен сам факт некоей немейской победы, в честь которой были основаны игры.

С точки зрения олимпийской истории, нам интересно, что информативным ядром является основание ВСЕХ олимпийских игр и самих олимпиад Гераклом и именно Гераклом, кем бы он ни был и когда бы он ни жил. В этом согласны между собою практически все главные авторы. Они могут расходиться во мнении по поводу деталей, по поводу божественной сути Геракла, времени его жизни, имени его матери и т.д. Но они согласны в том, что он божий сын и основатель олимпийских игр. Это информативное ядро всех повествований. И это немало. Это многое меняет в нашем взгляде на первые олимпиады.

Надо сказать, что внимательное сопоставление относительных дат, присутствующих в различных первоисточниках, путает все карты исследователя. Цифры, приведённые старыми авторами, и цифры, зафиксированные в современных учебниках, не согласуются между собою иногда на века, а иногда на целые тысячелетия. Судите сами. Здесь лишь несколько примеров.

Согласно Гомеру, которому вторят и остальные, Геракл жил за одно поколение до Троянской войны. Вот фрагмент из Одиссеи (перевод В. Вересаева), чётко подтверждающий эту мысль:

20 Юным совсем, Одиссей из‑за них‑то послом и приехал

Душной дорогой в Мессену. Послали отец и геронты.

Что до Ифита – искал лошадей он пропавших. Их было

Счётом двенадцать кобыл и при них жеребята их, мулы.

Стали они для него убийством и роком, когда он

25 К Зевсову сыну позднее пришёл, крепкодушному мужу

И соучастнику многих насилий, герою Гераклу.

Гостя он умертвил своего – и в собственном доме!

Не устыдился ни взора богов, ни стола, на котором

Сам он его угощал, нечестивец! Его умертвил он…

Итак, Одиссей – участник Троянской войны, хоть и юным, но застал человека (Ифита, подарившего Одиссею его знаменитый лук, который позже пытались натянуть женихи Пенелопы), коего убил Геракл Т.е. аргонавт Геракл жил одновременно с Одиссеем, будучи несколько старше его. Кстати, здесь интересно, что во времена Геракла мы встречаем яркий персонаж по имени Ифит. Т.е. тёзку одного из людей, чьё имя связывается с возникновением олимпиад по дублирующей версии.

Подтверждает непосредственное предшествие времени Геракла времени Троянской войны и Пиндар. Согласно ему, Геракл покорил Трою во времена юности царя Приама, в старости которого Троя пала от союзных войск под руководством Менелая. Т.е. между «олимпийской» деятельностью Геракла и Троянской войной находилось примерно одно поколение, жизнь одного человека от юности до старости.

Мы уже говорили о том, что согласно большинству древних авторов именно Геракл утвердил специальный устав, касающийся проведения игр. Он построил Олимпию и собственными стопами отсчитал стадий , который стал впоследствии основой священного стадиона[33]и местом состязания в беге [4, стр. 46].» Но здесь кроется явное и очень существенное расхождение с современным взглядом. Ведь, как нас учат учебники по истории, Геракл жил в минус 13‑м веке. Именно туда отнёс Скалигер и его последователи и поход аргонавтов, и Троянскую войну. А игры, согласно ими же выдвинутой и господствующей сегодня версии, начались в минус 8‑м или, даже пусть, как натягивают историки, в минус 9‑м веке. Т.е. несоответствие составляет порядка 400 (!) лет. Это огромный срок. Похоже, что относительная датировка взаимного расположения начала олимпийских игр и жизни Геракла неверна[34].

Но продолжим. Что ещё можно извлечь в плане хронологии из текстов Пиндара?

Сам Пиндар, вероятно, жил в седьмом поколении от времени героев Троянской войны. Этот вывод можно сделать из следующих его строк, обращённых к своему заказчику (т.е. современнику) Аркесилаю Киренскому. Речь идёт о фрагменте, в котором Медея обращается к одному из аргонавтов – предку Аркесилая – Батту {25, стр. 268}.

В переводе это звучит так:

«…Блаженный сын Полемнеста (Батт – авт.)! Не тебе ли в этих речах явилось пророчество о самородном звоне дельфийской пчелы. Недаром и ныне вешним цветом багряных лепестков цветёт восьмая поросль потомков твоих – Аркесилай, которого в конном беге осенили славою меж окрестных народов Аполлон и Пифийская святыня…»

А раз аргонавты на одно поколение старше героев Троянской войны, то между Пиндаром и Троянской войной лежит около 150 – 200 лет. Это также противоречит принятому относительному расположению во времени событий. Напомню, что Пиндар живёт якобы в 5‑м веке до нашей эры, т.е. через 700 лет после Троянской войны. Расхождение около полутысячи лет.

Есть интересные относительные датировки и у других авторов. Например, очень интересным выглядит текст из «Слова на воздвижение частнаго и Животворящего Креста», содержащегося в книге «Жития и поучения святых из Великих Четий миней, собранных всероссийским митрополитом Макарием», в котором упоминается как олимпийская система хронологического счёта, так и дата, отсчитанная от Распятия Христа. Эти даты не привязаны к абсолютной временной мере, представляя собой как бы линейку без нуля, но они располагаются на одной шкале, т.е. можно оценить взаимное расположение этих дат на оси времени, по мнению автора этого труда. Итак, вот два текста из ОДНОГО И ТОГО ЖЕ источника:

ПЕРВОЕ: «…поставлен же был великий царь Константин в первое лето 270‑е, первой олимпиады, в месяце июне…»

И ВТОРОЕ: «…В лето же двоисотное и третье, от страсти спаса нашего бога взыскание и испытание бысть о кресте, на нём же повешен Христос, владыка наш, царствующу в то время Константину правоверному и боголюбивому мужу…»

Итак, мы имеем очень интересные два фрагмента. Интересны они тем, что даты двух событий прошлого отсчитываются от одного и того же периода – периода царствования императора Константина Великого. Причём отсчитываются одним и тем же автором, что исключает разнородность используемых эр.

Взаимное расположение жизни Христа и Константина относительно начала отсчёта олимпиад, согласно собранию митрополита Макария.

Какой бы эрой он ни пользовался, когда бы ни жили персонажи его труда, возникновение олимпиад и земная жизнь Христа происходили примерно в одно время, на расстоянии одного поколения друг от друга. Судите сами. Христос принял мученическую смерть примерно на 34‑м году от своего Рождества (по некоторым мнениям на 54‑м году). И это было за, примерно, 196 лет до восшествия на престол Константина (так как испытание креста случилось на седьмом году его правления). А олимпиады начались за 270 лет до его же воцарения. Когда бы ни жил Константин, он начал править через двести тридцать (или двести пятьдесят) лет после Христа и через двести семьдесят лет после начала олимпиад.

Это означает, что олимпиады начали отсчитывать за сорок (или двадцать) лет до Рождества Христова (или поместили начало олимпиад в это время ретроспективно). В традиционной версии хронологии Константин жил в 4‑м веке нашей эры, а олимпиады начали считать в минус восьмом веке. Т.е. между временем Константина и временем начала олимпиад стояло целое тысячелетие и даже более того. Из приведённых выше цитат вытекает несколько иная картина. Между Рождеством Христовым и началом олимпиад находится не более нескольких десятилетий (два или четыре). Это очень интересно. Ведь если верить Каллимаху, то сам Геракл‑основатель участвовал в играх десятой олимпиады (т.е. через 36 – 40 лет после их начала), и, получается, жил как раз в эпоху Христа. Надо ли говорить, что, согласно нынешней официальной версии истории, Геракла и Христа разделяет целая пропасть лет. Снова натыкаемся на противоречия.

Кстати, давайте задумаемся, а почему первая игра, основанная Гераклом, состоялась в десятую олимпиаду? Ведь именно этот вывод следует из обобщения всех данных. В самом деле, согласно одним авторам (в частности, Павсанию), Геракл участвовал в первой же, им созданной олимпийской игре, а согласно другим (в частности, Каллимаху), он присоединился к олимпийскому движению только во время десятой олимпиады. Если считать олимпиады и олимпийские игры синонимами (как настаивают современные учебники), то поведение Геракла выглядит странным. Он игры придумал, но, будучи в расцвете лет, участия в них не принимал. И только дождавшись преклонных лет, на седьмом десятке решил всё‑таки попробовать. Получилось. Выиграл. Ну что же. Всякое, конечно, может быть. Но здесь есть целый ряд вопросов. Во‑первых, весьма сомнительно, что Геракл дожил на земле до старости. Он ушёл в мир богов, судя по дошедшим до нас мифам, скорее в зрелом возрасте, чем в преклонном. Во‑вторых, если даже и дожил, то хоть Геракл и герой, но можно ли поверить в то, что он в таком возрасте расправился в борьбе и кулачном бою с молодыми атлетами, став первым олимпийским чемпионом? В современных комментариях, чтобы сгладить появившуюся явную несуразность, частенько поправляют первоисточники, меняя свидетельства о том, что Геракл основал игры, на специально придуманный термин восстановил игры. Т.е., учат нас, игры справлялись давно, но были потом подзабыты, интерес упал, а Геракл эту добрую традицию в какой‑то момент вернул всем на радость. Поэтому, когда древние авторы говорят о том, что Геракл игры основал, мы с вами якобы должны понимать, что он их не основал в прямом смысле слова, а восстановил. Такова позиция комментаторов. Впрочем, не будем спешить обвинять во лжи или некомпетентности древних авторов. Путаницу внесли не они, а как раз более близкие к нам писатели, совместившие понятия олимпийские игры и олимпиады. Скорее всего, прав и Павсаний, и Каллимах. Вероятно, первая олимпийская игра действительно состоялась в десятую олимпиаду. Такое вполне возможно, если начавший справлять торжественные игры‑праздники Геракл установил олимпийский отсчёт не от текущего времени (т.е. не от основания игр), а от какой‑нибудь значимой для него даты недавнего прошлого (например, взял за начало отсчёта год своего рождения или какую‑то важную дату из жизни своего отца). Это вполне логичный ход. Начать счёт лет от собственного рождества. Начать новую эпоху, ознаменованную твоим приходом в этот мир. Это подчёркивает значимость твоей персоны для общества и очень удобно для счёта. И уж конечно это гораздо логичнее, чем вводить летоисчисление и устраивать всеобщий праздник в честь начала устроения этого же праздника. Начинать отсчёт олимпиад от игр, придуманных для отмечания начала олимпиад. Естественно, совместив начало олимпийской шкалы времени со своим днём рождения или даже временем ранее того, Геракл не мог основать игры во время первой олимпиады, т.е. тогда когда он был ещё младенцем или не родился вовсе. Первая игра пришлась на расцвет его деятельности, т.е., согласно Каллимаху, примерно на 36 лет от роду или чуть моложе. Поэтому он и участвовал в первой (им же основанной) олимпийской игре, как и сообщает Павсаний, во время начала десятой олимпиады, а не ждал 36 лет, до старости пребывая в раздумьях – принять ему участие в придуманных им играх или нет. Всё становится на места. Противоречия источников снимаются.

Скорее всего, дата начала олимпиад расположена всё‑таки чуть дальше от нас, чем дата рождения Геракла. Ведь посвятил игры Геракл, согласно Пиндару, не себе, а своему отцу. Вообще устраивать игры в честь погибших или умерших, видимо, было широко распространённой традицией того времени. Павсаний, например, рассказывает о том, что Главк, сын Сизифа, погиб во время скачек на погребальных спортивных играх, устроенных неким Акастом в честь своего погибшего отца, а Ахилл у Гомера устраивает игры после смерти под стенами Илиона своего друга Патрокла. Игры устраивал Пелоп в честь всех своих погибших предшественников – женихов Гипподамии, учинив им общую могилу. Игры устраивал предводитель аргонавтов Ясон в честь павших товарищей. Есть и множество других подобных свидетельств. Игры – это просто форма празднования, отмечания важных событий. Игры не были самоцелью. Это лишь культ, жёстко привязанный к историческим событиям.

Кстати, если перечень чемпионов, ставший стержнем олимпийской хронологии, более или менее полон, то за всю историю состоялось около 250‑и олимпийских игр (согласно перечню Ллойда – 249). А если олимпиады начали отсчитывать за несколько десятилетий до проведения первой игры (согласно Каллимаху за 36 лет), то, согласно приведённой цитате из труда митрополита Макария получается, что конец олимпиад пришёлся на царствование именно императора Константина или сразу после его времени. Мы знаем об этом императоре то, что в его правление действительно произошли серьёзные изменения в религиозном культе во всей империи. Было принято апостольское христианство. Вполне возможно, что это и стало причиной отмены старого олимпийского устава и старых правил о Пасхе, а, следовательно, прекращения и олимпийского счёта, покрывшего собою огромный исторический период в без малого триста лет, но оставшийся в прошлом для обновлённой империи. Это приводит нас ещё к одному выводу. Если Пиндар жил на 8‑м поколении от аргонавтов (т.е. примерно через 200 лет от времени начала олимпиад), то он жил ближе к концу олимпийского движения (примерно в последней его четверти). А значит, та огромная информационная плотность, которую мы видели в начале олимпийского движения (якобы в 5‑м веке до нашей эры), всё‑таки характерна для расцвета и конца, а не для зари олимпизма. Становится также понятным, почему христианские хронографы Африкан и Евсевий НЕ ЗНАЛИ олимпийской шкалы, вычисляя её начало и по крупицам пытаясь собрать разрозненные, едва дошедшие до них сведения. В их время олимпийский счёт, видимо, был уже архаичным явлением и признанный пережитком уже прекратился и существенно подзабылся. Поэтому они и не могли просто выйти на улицу и поинтересоваться у прохожих ромеев – какой сейчас идёт номер олимпиады? Напомню, что согласно традиционной версии истории и Евсевий и, тем более, Африкан живут во время расцвета олимпиад, но не знают ни номера текущей, ни даты первой из них, занимаясь довольно громоздкими логическими построениями, чтобы всё это рассчитать. Павсаний, живший после 226‑й игры (согласно его же информации), был, видимо, вообще свидетелем конца или, по крайней мере, заката игр. Собственно, именно это он сам и утверждает. Всё, что связано с олимпийским культом, при нём уже в упадке. Это звучит странно в современной концепции, по которой Павсаний творит в то время, когда до конца олимпийского движения ещё века. Священное действо происходит полным ходом, а храмы уже полуразрушены, статуи стали исчезать. Причина, по‑видимому, всё та же. Искусственная вытянутость хронологической шкалы.

Мы далеко не первые, кто уткнулся в проблему относительных рассогласований в датах. В эту же «стену» упёрлись и самые первые хронологи, начавшие вычленять поддающуюся счёту информацию из древних сказаний. Отсюда и попытки подогнать калибровку хронологических линеек под те значения, которые дают приемлемый результат. Отсюда многовековые жизни первых патриархов, недели, которые превратились в семилетия, месяцы, ставшие годами.

Здесь давайте на секунду остановимся и обратим внимание на любопытное наблюдение. Очень примечательно существенное, но довольно стабильное расслоение в относительной датировке первой олимпиады и Троянской войны в разных источниках. Как уже отмечалось выше, у Пиндара между этими событиями умещается не более одного поколения (около трёх десятилетий). То же утверждает и Паросская хроника, в которой между началом Троянской войны и учреждением немейских игр располагается 33 года, а между началом Троянской войны и первыми истмийскими играми – 41 год. У Аполлодора же Афинянина между этими событиями уже 408 лет {Евсевий, «Хронография», с. 166 слл. (I, р.221 Schone)}. У Георгия Синкела в его «Избранной хронографии» {Диндорф. Бонн, 1829г., стр. 366 – 367} говорится о воззрении на этот вопрос Диодора Сицилийца. Диодор сам в одном и том же труде (!) вводит две, казалось бы, противоречивые даты. Он пишет о том, что между основанием Рима беженцем из Трои Энеем (или, «как говорят некоторые», внуком Энея Ромулом) и падением Трои прошло 433 года. В то же время на этой же странице (!) он утверждает, что Рим был основан на второй год седьмой олимпиады (т.е. на 26‑й год от начала счёта олимпиад). И т.д. Т.е. видим, что в половине источников относительная датировка Троянской войны и первой олимпиады составляет около четырёхсот лет, в другой половине – около тридцати лет. Можно было бы махнуть рукой на эту путаницу, внесённую древними авторами, посчитав её за хаос и неразбериху. Но, во‑первых, для нас этот вопрос очень важен, а во‑вторых – уж больно она, эта путаница, стабильна. Внимательное рассмотрение дат приводит к некоторому наблюдению и интересному предположению. Возьмём ещё раз цифры из труда Диодора Сицилийца. 408 лет и 33 года. Повторю, что эти цифры внесены не разными, а одним и тем же автором, причём на одной и той же странице. Сам Диодор, собиравший данные из старых, доступных ему источников, до нас уже не дошедших, тоже усматривает в них противоречие (естественно, ведь разница дат составляет без малого 400 лет!) и на этом основании делает вывод, что те, кто считает Энея‑троянца отцом или пусть даже дедом Ромула, глубоко ошибаются. Ведь между ними пропасть лет – четыре века. Между тем, отношение между ближайшими целыми цифрами большинства дат (400 и 30) очень близко к отношению между кругами Луны (лунными циклами) и кругами Солнца (солнечными циклами). Вспомним, что именно это отношение и используется в определении границ олимпиад: «Светлое дитя времени и ночи ( Луна – авт.), пятидесятого месяца шестнадцатый день, тебя в Олимпии [утвердил …] волею Кронида с тяжёлым громом» {4, стр. 243}.

Это наблюдение приводит к предположению, что такое чёткое расслоение дат не случайно, а вызвано тем, что разные авторы древности называли одним и тем же термином разные величины, разные циклы. Одни считали время циклами Луны, другие – циклами Солнца. Вероятно, записывали просто – такое‑то событие произошло такое‑то количество циклов (кругов, лет) назад. Затем, в более поздние времена, когда уже устоялось измерение времени только циклами Солнца (солнечными годами), средневековый компилятор, переписывая старую рукопись и встречая запись «150 кругов» назад, автоматически записывал – 150 лет назад, хотя могло иметься ввиду и количество «лунных лет», а не солнечных. Если бы путаница носила хаотический характер, то никакой закономерности не было бы. Но так как система в этой неразберихе всё‑таки присутствовала, то в целом разница между двумя вариантами дат примерно сохранилась. Эта гипотеза может объяснить известную проблему долгожительства древних царей и патриархов. Например, хорошо известен парадокс, запечатлённый на страницах Книги Бытия, связанный с необычайной продолжительностью жизни, якобы присущей первым двадцати поколениям людей от Адама до Авраама. В этом труде говорится, что люди в те времена жили по 900 и более лет. А Мафусаил, например, прожил 969 лет. Можно было бы списать эти казусы на вымысел авторов Бытия, но после некоторого рубежа сроки жизни библейских персонажей вдруг становятся нормально правдоподобными. Более того, такие же аномальные сведения заключены и в других античных источниках, описывающих древность. Например, в труде Диодора (очень, кстати, прагматичном и даже ироничном к разного рода вымыслам автора) читаем: «Брат Нина Пик, называемый также Зевсом, был царём Италии, правя Западом в течение двухсот лет…» {3, стр. 136, фрагмент 5}. Можно, конечно, строить разные гипотезы на этот счёт. И этим занимаются многие философы и богословы. Одни говорят, что в те незапамятные времена была лучше экология. «Это были духовно очень чистые люди, близкие к Богу» – говорят другие. Может быть, и так. Я не буду спорить. Однако, на мой взгляд, вполне логично предположить, что просто было две линейки, которыми мерили одно и то же – время. Пока человечество оперировало небольшими сроками своей истории, ему хватало кругов Луны. Это, видимо, даже было удобнее, так как лунный цикл на порядок короче солнечного и, значит, удобнее на небольших измерениях. Но в какой‑то момент, вероятно тогда, когда накопился большой объём исторического прошлого, люди перешли на измерение длинных периодов годами солнечными, оставив за ними то же название «год», или «круг». С течением времени и этого стало мало. Шкалу ещё более укрупнили (в четыре раза). Стали вести счёт четырёхлетиями – олимпиадами, отмечая границы внутри этих олимпиад культовыми праздниками – играми. Сегодня нам уже и этого мало. Мы всё чаще, обращаясь к истории, оперируем понятиями век или даже тысячелетие. Но если века и олимпиады – это не астрономические циклы и представляют собою как бы прямую, или луч, то, лунные и солнечные годы – это очевидные повторы, которые понятны всем и их естественно называть одним словом – круг. Тогда получается, если пересчитать неправдоподобные сроки человеческой жизни по нескольку веков с лунных лет на солнечные (понятные и используемые сегодня), что первые патриархи жили не по семьсот‑девятьсот лет, а, в современном понимании, по 56 – 70 лет. Это вполне правдоподобно. А тот же Пик правил Италией не 200 лет (что не вписывается в наблюдаемую нами сегодня реальность), а 15 с небольшим лет, во что так же вполне можно поверить. С подобной картиной в путанице при пересчёте единиц длины мы уже встречались при работе со старыми источниками, донёсшими до нас антропометрию средневековых борцов.

Такие ошибки вполне закономерны. Ведь надо помнить и понимать, что язык, с которого делались переводы пророчеств Даниила, уже ни для кого из живущих на земле не является родным. Такое слово как круг может сегодня быть истолковано как солнечный год. Но это не означает, что именно такой смысл в него вкладывали древние авторы. Под кругом они могли понимать и лунный цикл, т.е. месяц.

Для чего я так подробно остановился на этом вопросе. Дело в том, что при попытке осмыслить древнюю хронологию очень важно чётко понимать то, что нечто очевидное и привычное сегодня, раньше было необязательно таким. Хорошо известно, что до Евсевия Памфила, выпустившего в свет свои хронологические расчёты (а это уже якобы 4‑й век нашей эры даже по господствующим сегодня историческим воззрениям) не существовало сквозной нумерации годов в прошлое. Евсевий впервые стал вычислять (!) даты на линейке с солнечными годами. До него история представляла собой как бы множество лоскутков из местных локальных хроник, где опорными точками были правления царей и (внимание!) списки победителей олимпийских игр. Например, Павсаний, который жил на 200 лет раньше Евсевия и тоже хотел бы упорядочить или хотя бы разобраться в прошлом, постоянно упоминает ту неразбериху и путаницу, которая царит в хронологии. Также его удручает множество вымыслов, которыми окутана, в общем‑то, не такая уж и далёкая от него история. Он, пытаясь вычислить время жизни того или иного героя прошлых эпох, также опирается на правления царей и победителей олимпийских игр. Например, в описании Мессейской войны, пытаясь определить то, когда она случилась, он пишет: «В Мессии (в то время – авт.)был Полихар, человек во всех отношениях видный. Он одержал победу на олимпийских играх. Элейцы проводили 4‑ю олимпиаду и состязания проводились только в беге. Вот тогда‑то Полихар и победил». Дальше он (Павсаний) вводит ещё одну «дату»:«…таков был первый поход лакедемонян против мессинян, во втором году девятой олимпиады, в которую победу в беге одержал Ксенодок Мессинянин. В Афинах в то время не было ещё избираемых каждый год по жребию архонтов…» {7, стр. 297,299}. Кстати, в этом фрагменте речь идёт о ГОДЕ начала войны. Так что, скорее всего, переводить следовало бы не «в которую (олимпиаду)», а «в который (год олимпиады)». Тогда текст становится более логичным Он начинает звучать так: «…таков был первый поход лакедемонян против мессинян, во втором году девятой олимпиады, (год) в который победу в беге одержал Ксенодок Мессинянин. В Афинах в то время не было ещё избираемых каждый год по жребию архонтов…» Но так не перевели, потому что считали, что олимпийские игры проходили один раз в олимпиаду и Ксенодок не мог выиграть игры во второй год олимпиады. Мог только в первый или в пятый. Решили, что Павсаний датировал начало войны с точностью до четырёх лет. Поменяли в русском переводе род прилагательного местоимения «который» на «которая» и, вроде бы, привели всё в соответствие (в латинском и греческом языках написание этих слов не отличается). Этому не стоит удивляться, так как абсолютная точность перевода с древних языков – это всегда иллюзия. Грамматика древних не так уж и хорошо известна. Целые куски текста современные интерпретаторы могут запросто вставить, исходя из своих собственных соображений правильности. Что уж там говорить о таких деталях, как род или склонение. Эта проблема существовала всегда и хорошо известна специалистам. Чтобы не быть голословным, приведу лишь пару из их мнений. «Стиль нашего автора (Павсания – авт.), как правило, прост и безыскусен. Как правильно отмечал Дж. Фрезер, Павсаний не относится к числу великих писателей… Например, мы часто не знаем, означает ли νπερ «над» или «вне», другая сложность – употребление предлога επι дательным падежом» – пишут Л. Маринович и Г. Кошеленко. С. П. Кондратьев прямо пишет о том, что слог Павсания нелёгкий и переводы его на русский язык нередко страдали грубыми извращениями, а сам текст в «последнее время подвергся основательной критической переработке» {7, стр. 13‑14}. Таким образом, переводам, которые выполнялись людьми, не уверенными в значении целого ряда слов, нужно доверять с оглядкой. Ничто не мешает нам рассматривать тот вариант, при котором Ксенодок стал олимпийским победителем во втором году олимпиады. Да и сам Павсаний неоднократно подчёркивает, что вычисляет именно год. Именно поэтому он и сокрушается, что не может использовать список ежегодно избиравшихся афинских руководителей. Это значительно упростило бы ему вычисления. Но, к сожалению, их (правителей) ещё тогда каждый год не избирали и эта «линейка» в данном случае не работает. Он использовал список победителей олимпийских игр – олимпиоников. Это принципиальный вопрос. Видим, что если исходить из парадигмы, что победители олимпийских игр обновлялись каждые четыре года, то история вытягивается автоматически в четыре раза в сравнении с той версией, в которой олимпийские игры происходили ежегодно. Повторю, что никаких указаний в первоисточниках на то, что олимпийские игры проходили только однажды в четырёхлетие (или, как считали сами греки, пятилетие), нет. Источники могут быть прочитаны существенно по‑разному. Проведение игр раз в четыре года – это всего лишь версия (причём очень зыбкая) современных интерпретаторов. Аналогично с кругами (циклами) Солнца и Луны. Пересчёты на основе разных источников, с разными временными линейками породили как бы две эпохи – длинную и короткую, нашпигованные одними и теми же событиями. Следствием такого дублирования стало появление двух Гераклов, двух Дионисов и даже двух Зевсов, абсолютно одинаковых, но живших в разные эпохи. Не могу удержаться от того, чтобы не процитировать здесь изумлённого, уже нами ранее упоминавшегося трезвомыслящего античного Диодора Сицилийца, который обнаружил такие дубликаты и на всякий случай предупреждает читателя от «заблуждения». В своей четвёртой книге он пишет: «…из всех богов наибольшим признанием за оказанные благодеяния пользуются у людей открывшие им блага Дионис и Деметра… (Но) некоторые сообщают миф, что был и другой, значительно более древний Дионис… Диониса называют двухматеринским, поскольку от одного отца (! – авт.), но от двух разных матерей родились (через несколько веков! – авт.)два разных Диониса. Младший Дионис был наследником деяний старшего (т.е. делал тоже самое – авт.), и поэтому последующие поколения людей, не зная истины и сбитые с толку совпадением имён, стали считать, что был только один Дионис» {3, стр. 20}. Итак, два разных человека, в разных эпохах, дети одного отца, с одинаковым именем делают одно и то же (изобретают вино), за что обоготворяются людьми. Непонятно только, зачем новый Дионис изобрёл ещё раз то же самое, что уже изобрёл существенно раньше до него «значительно более древний» его брат и тёзка? Это не единственный случай дубликатов. Пожалуйста, ещё пример. В пятой книге Диодор пишет вот что: «Геракл, как гласит миф, родился от Зевса задолго до того (Геракла), который родился от Алкмены. О матери его нет никаких сведений, известно только, что он значительно превосходил всех прочих телесной силой и обошёл весь мир, карая злодеев и истребляя зверей, из‑за которых жить на земле было невозможно. Даровав свободу всем людям, был он непобедим и неуязвим, и за свои благодеяния удостоился у людей почестей, которые подобают бессмертным. Геракл же, сын Алкмены, родился значительно позднее и, испытывал ревнивое стремление сравниться с древним Гераклом, благодаря этому и достиг бессмертия, а по прошествии времени из‑за совпадения имён стали считать, что речь идёт об одном и том же Геракле, причём деяния древнего были приписаны новому, поскольку многие не знали истины. Согласно общему мнению, деяния более древнего бога имели место в Египте, где наиболее сохранилось его почитание, а также основанный им город» {3, стр. 128}. Итак, снова видим – один отец, одно имя, одни и те же дела, но разные эпохи. И вновь досаждающие учёному невежественные простолюдины, не желающие оценить труды и расчёты Диодора, упрямо полагающие, что герой, которого они боготворят, был один. А ещё был Иоанн Цец, насчитывавший сто лет от смерти Геракла до Троянской войны, вопреки другим авторам, Георгий Синкел, Иоанн Антиохийский и другие. Все они внесли свой вклад в канонизацию зеркальной хронологии, хронологии со множеством отражений одной и той же реальной истории.

Я неслучайно так часто цитирую Диодора. Дело в том, что именно Диодор первым (как считается) из античных авторов начал пытаться считать хронологические цифры из разных источников и критически оценивать дошедшие до него мифы и народные предания. Он не выстраивал единой хронологической шкалы, но просто сравнивал то, что поддавалось сравнению, попав в поле его зрения. Эти сравнения приводили его к решительной мысли о том, что люди всё попутали, будучи «сбитыми с толку совпадениями». Скорее всего, сбитым с толку оказался сам Диодор, так и не понявший того, что люди правы, считая, что был один Геракл, один Зевс, один Дионис и т.д. Просто этих деятелей прошлых эпох раздвоила путаница в хронологии, на которую он наткнулся и которую неудачно попытался унифицировать, подведя под единый калибр.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: