Анатомия и физиология слуховой системы 11 глава

12 пар Ч. н. обычно перечисляются в последовательности, соотв. месту их соединения с головным мозгом, начиная от переднего (обонятельный, I) к заднему (подъязычный, XII). Упрощенный обзор Ч. н. представлен в табл. 1.

Таблица 1. Классификация черепных нервов

Строго говоря, I и II пары Ч. н. — это вовсе не нервы, а выпячивания или выросты головного мозга. К тому же в отличие от спинномозговых нервов нек-рые Ч. н. имеют в своем составе только эфферентные (двигательные) волокна, тогда как др. — только афферентные (чувствительные).

См. также Головной мозг, Центральная нервная система

Дж. Рук

Чувство неполноценности (inferiority feelings)

Альфред Адлер проводил различие между чувством неполноценности и комплексом неполноценности. Адлер исходил из того, что Ч. н. есть у каждого. Он указывал на то, что быть неполноценным человеком означает чувствовать себя ниже др. Ч. н. прослеживается в детской малости и зависимости в мире взрослых, а позже в погоне за совершенством.

Ч. н. может служить стимулом здорового, нормального развития. Оно становится патологическим состоянием только в том случае, если чел. сокрушен, подавлен и не способен к развитию. Орглер пишет, что Адлер полагал, будто комплексы неполноценности могут развиваться из трех источников: органической неполноценности, избалованности и запущенности. Ч. н. становится комплексом, когда оно приводит к избеганию участия в жизни об-ва.

Когда чел. чувствует себя неполноценным, это предполагает сравнение с др. чел. или с неким стандартом либо нормой. Такие сравнения становятся отправным пунктом мн. челов. несчастий. Слово inferiority (неполноценность) происходит от латинского inferus — «нижний», «подземный». Здесь в действие вступают и др. отрицательные факторы, напр. гнев, соперничество и, как следствие, утрата инициативы, поскольку сосредоточение усилий на сопернике блокирует спонтанное поведение. Кроме того, чел. может вести себя высокомерно: комплекс превосходства способен компенсировать комплекс неполноценности.

Чтобы победить Ч. н., нужно сделать две вещи. Во-первых, надо перестать сравнивать себя с др., полностью и безраздельно сосредоточившись на актуальной проблеме или задаче. Во-вторых, надо оставить стремление быть выше др. Отказ от потребности в превосходстве помогает восстановить уравновешенность, преодолеть инерцию и перестать чувствовать себя хуже др.

Низкая самооценка — это всегда плохо, но иногда она служит стимулом для конструктивной и полезной компенсации. Из ощущения слабости и несостоятельности может вырасти сила. В такой ситуации преимущество дает не само по себе Ч. н., а конструктивное преодоление слабости и несостоятельности.

С Ч. н. связано чувство неадекватности. В то время как Ч. н. заставляет чел. считать, что он хуже др., чел. с чувством неадекватности считает, что он не в состоянии с чем-либо справиться. Системой координат становится не др. чел., а задача, к-рую невозможно решить. Так же как, по Адлеру, Ч. н. преодолевается отказом от сравнений и желания превосходства, преодоление чувства неадекватности требует сосредоточения на актуальной задаче и смелости быть несовершенным.

См. также Расстройства личности

Д. Н. Ломбарди

Чувство юмора (humor)

В психологии найдется немного понятий, способных сравниться по сложности с понятием Ч. ю. К изучению Ч. ю. подходили со стороны структуры вызывающего его стимула. Яв-ся ли Ч. ю. обычной реакцией, и если да, то оценивается ли оно по внутренним или внешним изменениям? Каковы взаимосвязи между физиолог. реакциями, способностью понимать, продуцированием и простой оценкой? Можно ли разложить Ч. ю. на различные типы, мотивированные различными намерениями и, следовательно, отражающие разные степени зрелости и патологии? Если предполагается оценивать реакцию, то как это сделать и кто будет производить оценку: сам испытуемый, беспристрастные наблюдатели, лица одного круга с испытуемым или его друзья? Как физиолог. реакции с их разницей в латентных периодах, частоте возникновения и амплитуде соотносятся с соц. суждениями при различных степенях стресса?

Те немногие теорет. знания, к-рыми мы располагаем, берут начало из попыток проверить в лаборатории то, что вряд ли возможно где-либо измерить. Клиницист — чаще тех, кто не имеет отношения к психотер., — составляет интеллектуальную карту путем поиска сходств и различий в рез-тах лечения пациентов с различной степенью нечасто проявляющегося Ч. ю.

Труды наиболее влиятельных терапевтов изобиловали ссылками на целительные свойства юмора и часто тем самым превращали процесс в предполагаемую цель лечения. Однако явные ссылки на это состояние в их разборах историй болезни и теорет. рассуждениях являются редкостью.

Тремя психологами, к-рые больше других говорили о тактике и целях юмора, яв-ся Альберт Эллис, Гарольд Гринвальд и Уолтер О'Коннелл. Эллис использует внутреннее противоречие, несовместимость и преувеличение, чтобы оспорить негативные предположения пациента по мере их обнаружения. Гринвальд рассматривает терапию как благоприятную возможность игры с событиями, к-рые прежде расценивались как «травмирующие»; согласно его позиции, следует найти способ использовать мучительное прошлое, чтобы наслаждаться жизнью в будущем. Юмористическая позиция яв-ся критерием зрелости в естественной интенсивной терапии (natural high therapy)О'Коннелла, в к-рой привычные попытки клиентов уцепиться за вину и упадок духа ради бесполезного соц. влияния (власти) вызывают реакцию шутливого испуга терапевта, а ошибочные убеждения пациентов подвергаются комической пере- и недооценке.

Юмористы-как-терапевты обычно видят себя в роли активных проводников, опровергающих словом и делом зачастую лелеемую «реальность» пациентов, к-рые считают себя никчемными, одинокими и не имеющими ценности в эволюции мироздания людьми. Терапевт, проводящий юмористическую психотер., относится с уважением к личности клиента, хотя и с пренебрежением к болезненной и парадоксальной власти его актуального подавленного состояния. Креативность, к-рая связана со всеми выходками и ухищрениями, даже теми, что подвергаются высмеиванию, яв-ся центром игры. В серьезных (но не мрачных) интеракциях юмористической психотер. нет пассивных жертв. Это согласуется с холистической медициной, где т. н. пациенты становятся учениками, изучающими теорию и практику самоконтроля и самосовершенствования, одновременно способствуя развитию аналогичных качеств у др. людей.

Не так уж много первоисточников, благодаря к-рым любознательные могут составить для себя б. или м. полную картину исслед. чувства юмора. Две работы Зигмунда Фрейда — «Остроумие и его отношение к бессознательному» и «Юмор» — задают тему, развить к-рую предстоит будущим ученым. К сожалению, большинство исследователей прошли мимо разграничения, к-рое Фрейд проводил между юмором как зрелой способностью чел. отказаться от собственного страдания и остроумием как высвобождением подавленных влечений или возможной бесцельной игрой. В теориях личности, как правило, о юморе не упоминается. Дэниел Берлайн изучал воздействия общего возбуждения, любопытства и исследовательского поведения на понимание юмора. Пол Мак-Ги расширил изучение юмора до отношения между когнитивной способностью и поведением, в частности, у детей. Джерри Сулс исследовал взаимосвязи восприятия с разрешением несоответствия и юмористическими реакциями. Соц. функциями юмора интересовались Уильям Мартино, Жаклин Гудчайлдз и Лоренс ЛаФейв. Джеффри Голдстейн изучал заметность стимулов, задействованных в «юморе», к-рые, по его мнению, важнее подавленных влечений. Здесь мы наблюдаем пример общей тенденции к смешению представлений Фрейда о юморе с представлениями об остроумии и последующему пониманию того, что остроумие — это нечто более сложное, чем признак существования вытесненного из сознания материала. Еще раз напомним, что к обобщениям рез-тов исслед. следует подходить с осторожностью из-за различных определений Ч. ю. и связанных с этим различий в его измерении.

Уолтер О'Коннелл провел разграничение между измерениями остроумия и Ч. ю. и исследовал переменные, характеризующие стимулы, опосредующее состояние и соц. условия. О'Коннелл нашел доказательство личностных различий между агрессивным, соперничающим остряком и оптимистическим юмористом, не склонным к оценочным суждениям. Затем он обратился к клиническим гипотезам, касающимся развития Ч. ю. О'Коннелл считает, что Ч. ю. состоит из убежденности в своей безусловной ценности как чел. Вдобавок к этому чел. с Ч. ю. ощущает себя универсальной, незаменимой силой в об-ве, разделяющей сходство с др. людьми.

Профессиональный интерес к этому вопросу стремительно растет. К ранее пренебрегаемой динамике юмора как терапевтического фактора привлекла внимание хорошо известная история самоисцеления Нормана Казинса, к-рый излечился от почти смертельной болезни при помощи солидных порций юмора (и витамина С). Клинический инсайт, позволивший Фрейду проникнуть в суть юмора, обретает вторую жизнь, находя себе место в новых теориях.

В качестве стимула к росту самооценки и оптимистического чувства принадлежности, а тж в качестве отражения этих внутренних свойств юмор имеет многообещающее будущее. Обезболивание и предупреждение насилия по отношению к себе и окружающим благодаря юмору поднимает вопросы о взаимодействии эндорфинов, факторов иммунной системы и юмора. Сообщения об успешном применении юмора в воспитании и лечении детей и для снижения соц. напряженности открывают возможности использования юмора для оптимизации функционирования семей, школ, церквей и др. соц. институтов.

У. И. О'Коннелл

_Ш_

Шаманизм (shamanism)

Ш. яв-ся, по-видимому, древнейшей целительской традицией человечества, сохраняющейся на протяжении десятков тысяч лет. За использование психол. приемов и методов шаманов иногда наз. первыми психологами и психотерапевтами. Шаманов нередко путают с др. целителями-практиками, такими как жрецы, медиумы и знахари, и шаманы действительно часто выполняют эти роли. Однако их можно выделять и определять как целителей, к-рые в качестве метода получения информ. используют произвольный вызов измененного состояния сознания, в к-ром либо они сами, либо их «дух(и)» отправляются путешествовать в др. реальности, где они получают информ. и силу, необходимую для оказания благотворного целебного воздействия.

Существует большая путаница в отношении психол. статуса шаманов, к-рых принимали за обманщиков и трюкачей, приписывали им психол. патологии или, наоборот, возносили до ранга святых. До недавних пор традиционное академическое представление о шаманах и Ш. сводилось к тому, что они яв-ся продуктами примитивного или патологического мышления, с щедрым использованием при его характеристике таких диагнозов, как истерия, эпилепсия, психотизм и шизофрения. Однако это не что иное, как отражение целого ряда прискорбных предубеждений, включая этноцентризм, широко известную тенденцию ставить диагнозы незнакомым переживаниям, «смешение клиники и культуры», патологизирующую тенденцию психоан. и отсутствие личного знакомства исследователей с шаманскими переживаниями и измененными состояниями сознания. В ряде исслед. шаманы описываются как исключительно здоровые, эффективные и сильные личности, а многие из их переживаний и состояний — как заботливо культивируемые, ценимые в данной культуре и феноменологически очевидные.

В последнее время общественному сознанию стало свойственным противоположное мнение, согласно к-рому шаманы яв-ся по сути святыми, чьи переживания и состояния сознания эквивалентны переживаниям и состояниям мастеров йоги и медитации. Однако хотя мн. шаманы действительно переживают такие состояния, тогда как др. оказываются лишь ловкими обманщиками, феноменологический анализ показывает, что шаманские переживания довольно сильно отличаются от тех, к-рые характерны для йоги и медитации.

Шаманские методы сочетают как физ., так и психол. подходы. Одной из главных и отличительных техник яв-ся путешествие шамана (shamanic journey), в ходе к-рого он входит в измененное состояние сознания, расстается со своим телом и странствует в качестве свободного духа по Вселенной и получает знание и силу (гл. обр. от др. духов), чтобы принести ее назад своему племени. Дабы достичь необходимого состояния сознания, шаманы сначала используют подготовительный ритуал и аскетические практики, а затем прибегают к сочетанию ритуала, ритма (обычно с применением барабанов, бубнов, пения и танцев) и, иногда, психоделиков. Такие переживания во время шаманского путешествия обнаруживают определенное сходство с четкими сновидениями и предсмертными ощущениями.

Шаманы — онтологические реалисты в том смысле, что они воспринимают посещаемые ими сферы и встречаемых там духов как объективные независимые реальности. С позиций совр. психол. представлений их можно рассматривать как творцов мысленных образов, близких к управляемым представлениям, управляемым визуализациям или юнговскому активному творческому воображению. Однако какова бы ни была философская интерпретация, шаманы, по-видимому, оказываются способными извлекать ценные интуитивные знания из своих переживаний.

Др. методы включают диету, массаж, лечение травами (к-рые в настоящее время изучаются этноботаниками) и манипуляцию. Психол. диагностические техники включают древний проективный тест с использованием камня как разновидность проективной техники и оценку мышечного напряжения в качестве показателя конфликта.

Психотерапевтические подходы сочетают такие специфические техники, как исповедь, катарсис, музыка, ритуал и наведение транса. Неспецифические подходы включают надежду, концентрацию внимания и внушение. Весь терапевтический процесс осуществляется в контексте того, что Джером Франк называет «разделяемым терапевтическим мифом» («shared healing myth»), подразумевая под этим, что как шаман, так и пациент имеют общие убеждения, касающиеся природы, причины и адекватности способа лечения заболевания. Конечный рез-т воздействия всех этих факторов, вероятно, включает в себя сильный эффект плацебо.

С позиции шамана, терапевтические факторы яв-ся духовными или парапсихол. в такой же или даже в еще большей степени, чем психол. или физ. Исслед. пси-феноменов у шаманов не позволяют прийти к окончательным выводам в этом отношении, и большинство исследователей подходят к решению этой проблемы в соответствии со своими личными системами убеждений.

См. также Альтруизм, Культурные различия, Мифы, Психоанализ, Психотерапия

Р. Уолш

Шестнадцатифакторный личностный опросник (the sixteen personality factor questionnaire)

Ш. л. о. , называемый тж просто 16PF, яв-ся важнейшим технологическим продуктом исслед. самооценочных (self-report)данных, проводившихся под руководством Раймонда Б. Кэттелла на протяжении свыше 30 лет. Эти исслед., на к-рых основан 16PF, включали: а) определение посредством факторного анализа независимых измерений личности на массиве данных оценок поведения; б) формулирование пунктов самооценочного опросника, представляющих эти измерения; в) факторизацию с целью выявления факторов, объединяющих ответы респондентов на эти пункты.

За прошедшие 30 лет был разработан целый ряд форм 16PF — для групп с различной языковой культурой (немецкой, французской, японской, испанской и др.), для малообразованных групп и т. д. Пользователям доступно несколько таблиц с различными нормативными данными.

Интерпретация факторов опросника основана на рез-тах эмпирических исслед. и практ. использования 16РF вразнообразных соц., клинических, производственных и образовательных условиях. В самых кратких обозначениях, 16PF содержит следующие шкалы (факторы):

А: сдержанный - общительный; В: сообразительный - тупой; C: эмоциональный - спокойный; E: уступчивый — напористый; F: серьезный - беспечный; G: неконформный - социализированный; H: робкий - смелый; I: практичный - сентиментальный; L: доверчивый -подозрительный; M: приземленный - склонный к фантазиям (причудам); N: прямолинейный - искушенный; O: безмятежный - озабоченный; Q1: консервативный - экспериментирующий; Q2: конформный - восстающий (оказывающий сопротивление); Q3: недисциплинированный - обязательный; Q4: невозмутимый - напряженный.

Обычно факторы A, E, F, H и Q2(-) оказывались основными компонентами фактора второго порядка, представляющего понятия экстраверсии—интроверсии; факторы С(-), L, О и Q4 образуют другой вторичный фактор — тревожность (в противоположность контролю эго); G и Q3 определяют вторичный фактор «хорошее воспитание» (good upbringing), или развитие супер-эго; I и М указывают на такое вторичное измерение, как чувствительность (sensitivity) — жесткость (toughness). Рез-ты ряда исслед. с применением факторного анализа подтверждают эти группировки и интерпретации.

См. также Измерение, Личностные опросники, разработанные на основе фактроного анализа, Методы многомерного анализа

Дж. Л. Хорн

Шизоидная личность (schizoid personality)

Ш. л. — формальная категория психич. расстройств, расположенная на оси 11 классификационной системы, описанной в «Руководстве по диагностике и статистической классификации психических расстройств» (DSM-III). «Уход в себя» (withdrawn) — термин, наиболее часто встречающийся в клинических описаниях Ш. л. Отмечается выраженное обеднение соц. отношений. У этих индивидуумов мало друзей, они предпочитают типы деятельности и хобби, к-рыми можно заниматься в одиночестве. Предпочтение уединенности формируется вследствие чрезвычайной чувствительности к предполагаемой оценке себя окружающими. В качестве защиты шизоидный индивидуум может использовать чрезмерное фантазирование. В то же самое время он относительно невосприимчив к невербальному языку, используемому др. людьми для сообщения о своих чувствах. Ш. л. часто явно недостает способности к тому, чтобы остроумно и весело пошутить либо, напротив, выразить враждебное отношение к кому-либо.

Профессиональная жизнь шизоидных индивидуумов характеризуется узостью интересов, неясными притязаниями и плохой производственной биографией с частыми сменами места работы. Эти лица часто опаздывают на работу, склонны к совершению ошибок и не хотят найти для себя какую-то продуктивную деятельность, когда основная работа недостаточно заполняет их время. Окружающие говорят, что с ними неприятно вместе работать. Ш. л., по-видимому, достигает наивысшей продуктивности на должностях, предполагающих минимум соц. взаимодействия.

Шизоидному расстройству личности во взрослом возрасте часто предшествует синдром, называемый «шизоидное расстройство детского или подросткового возраста». У таких детей мало близких друзей; если они есть, они тж находятся в соц. изоляции. Несмотря на хороший интеллект, часто выше среднего уровня, эти лица плохо успевают в школе, в особенности по математике. Они очень привязаны к телевидению или фильмам, в особенности предпочитая сцены насилия и фантастические сюжеты.

У многих больных шизофренией обнаруживались признаки Ш. л. до их психотического разрыва с реальностью, но большинство Ш. л. не заболевают шизофренией. Шизоидный тип личности чаще встречается у мальчиков, чем у девочек.

Л. Л. Хестон предположил наличие генетической предрасположенности к развитию Ш. л. Он называет эту предрасположенность шизоидией (schizoidia)и считает, что шизофренией заболевает каждый третий индивидуум с подобной предрасположенностью. У остальных будут в разной степени выраженные признаки шизоидности в зависимости от вероятного влияния окружающей среды или конституциональных факторов, к-рые могут умерить выражение глубинной генетической предрасположенности. Однако обзор исслед., посвященных семейному фону лиц с шизоидным расстройством личности и шизофренией, свидетельствует о том, что факторы окружающей среды во многом могут обусловливать манифестацию этих психич. нарушений.

См. также Расстройства личности

У. Сэмюел

Шизотипичная личность (schizotypal personality)

Согласно «Руководству по диагностике и статистической классификации психических расстройств», главными характеристиками расстройства яв-ся разного рода эксцентричность в поведении, мышлении, речи и восприятии. Периодическая и выраженная соц. изоляция хотя и не постоянна, но может быть заметна, будучи связанной или с уплощенным аффектом, или с сильной тревогой в межличностных отношениях. Больные ведут малозначимую, праздную и неэффективную жизнь, бесцельно плывя по течению и оставаясь на периферии нормальных соц. отношений. У нек-рых отмечается выраженный аффективный и когнитивный дефицит, они выглядят безразличными, безмятежными, немотивированными и малопонятными, демонстрируя минимальную связь с внешним миром. У нек-рых отмечается дисфория, напряженность и уход в себя, тревожность и тенденция к соц. изоляции с целью приглушения повышеной чувствительности и защиты от предвосхищаемых внешних угроз. Заметен тж дефицит соц. привязанностей, постоянные неудачи в длительном, удовлетворительном и надежном выполнении соответствующих возрасту ролей. Многие испытывают повторные непродолжительные и обратимые периоды, в к-рых отмечается или вычурное поведение, колебания настроения, иррациональные побуждения, или бредовые мысли. Для мн. клиницистов шизофренное расстройство яв-ся синдромальным прототипом, относительно к-рого шизотипичное расстройство личности представляет собой ослабленный и непсихотический вариант.

См. также Расстройства личности

Т. Миллон

Шизофрения (schizophrenia)

С ранних ист. времен встречаются описания людей, поведение к-рых считали отклоняющимся, ненормальным, больным или вызванным одержимостью дьяволом. Библейские описания такого поведения можно разделить на 3 осн. типа: депрессии, мании и расстройства, к-рые теперь наз. Ш.

Диагностическая мода меняется со временем; эти расстройства получали обозначение паранойи, шизофренных реакций и раннего слабоумия. Официальный термин сейчас — «шизофренное расстройство». Сегодня мы считаем Ш. сложным психобиологическим заболеванием, вызывающим дезорганизацию, сопровождающуюся кардинальными изменениями личности и выраженным ухудшением приспособительного поведения. Заболевание имеет предсказуемое течение и предсказуемый исход. На настоящий момент мы не знаем точную этиологию Ш. и не знаем, как лечить ее. Нам известны нек-рые из генетических детерминант и нек-рые биолог. реакции (окна). Накоплено довольно много сведений о межличностных и соц. ситуациях, провоцирующих обострение симптомов у лиц, страдающих Ш.

Совр. диагностические системы Ш. начинаются с работы Э. Блейлера на рубеже XX в. Он сгруппировал эти расстройства и предложил термин «Ш.», имея в виду расщепление между мышлением и аффектом.

Совр. система диагностики Ш. разраб. К. Шнайдером, к-рый сформулировал 11 симптомов первого ранга. К ним относятся: восприятие слышимых мыслей, спорящих между собой голосов и голосов, комментирующих действия больного, внешние влияния на тело (influence playing on the body), соматическая пассивность (somatic passivity), отнятие мыслей (thought withdrawal), вкладывание мыслей со стороны, утечка и передача мыслей, сделанные побуждения (made impulses), сделанные чувства (made feelings)и сделанные волевые акты, бредовое восприятие. Хотя эти 11 симптомов первого ранга действительно отмечаются у мн. страдающих Ш., они представляют собой проявления конечного этапа болезни и наблюдаются лишь в относительно острых эпизодах.

В разраб. Менделем системе, осн. на длительном наблюдении почти 500 случаев, диагноз Ш. ставится на основе наличия трех ядерных нарушений: неспособности справляться с тревогой, нарушения межличностных транзакций и отсутствия историчности. В этой системе диагностики все остальные признаки и симптомы яв-ся или последствиями этих ядерных нарушений, или попытками их реституции. При обострении болезненного процесса появляются инициированные и реституционные симптомы, а в более спокойные промежутки ремиссии, когда доступна поддерживающая терапия, можно наблюдать лишь ядерные нарушения; остальные симптомы не появляются. При таком диагностическом подходе целью эффективной терапии — химическими или психотерапевтическими средствами — яв-ся устранение инициированных (ядерными нарушениями) и реституционных симптомов.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: