Сделай Сам Свою Работу на 5

Марону, Палладию, Зосиме, Евстафию.





Многие из язычников, домогавшиеся только славы, ничего, может быть, не ожидая по отшествии отсюда, упражнялись в добродетели, более потому, что осуждали порок и ни во что вменяли все житейское. Они соделались славными и теперь у всех на устах. Но почему вы ни ради славы, ни ради Суда, ни ради доброго о вас мнения, ни ради награды, ни ради чего-либо иного, что самых бесчувственных вынуждает сделать что-нибудь доброе, не убеждаетесь отстать от порока, - этому крайне дивлюсь.

Пресвитеру Афанасию.

Подаю, как говорится, знак к отступлению, потому что мое мнение было ошибочно и я, не нашел тебя таким, каким счел, когда вознамерился хвалить. Но не моя в этом вина, виновна же происшедшая в тебе перемена к худшему. Что до меня, то, поскольку верю хвалящим и рукоплещу похваляемым, потому что имею какое-то влечение к прекрасному, поверил и хвалившим тебя. Ибо желательно мне, чтобы все были благоискусны. А ты, изменившись, обличил себя, а не меня. Впрочем, если бы отчаивался я в тебе, то не написал бы сего. Поскольку же ожидаю лучшей перемены, то и пишу, и убеждаю тебя возвести себя в первоначальную добродетель.



153. Феопомпу.
Об арианах и евномианах*.

Ничто не свойственно так естеству Божию, как вечность. Посему, кто говорит, что Сын позднее Отца, из Которого воссиял безначально, тот, согласно своему мнению, в пречистой Сущности уничтожает отличительное Ее свойство, потому что Она выше и числа, и времени, не терпит выражений: "прежде" и "после"; не допускает ни первого, ни второго, недоступна как всем иным, так и этим именованиям, которыми отличаются твари.

* Евномиане называли Сына Божия "неподобным" Отцу по сущности (разновидность арианской ереси).

Павлу.

Известно мне стало, что ты, поступая премудро, добровольно дал Херимону возможность скрыть свой проступок. А этот превосходный человек, низложенный Аммонием и, не знаю как, рукоположенный Евсевием, сочтя себя неуличенным, не почувствовал стыда и даже пустыми слухами вознаградил тебя за твое любомудрие. Посему, не приходи в негодование, если человек, не заботящийся о добродетели и не имеющий в сердце страха Божия, вооружил язык свой на твою скромность, но и ожидай за сие венца.



Диакону Нилу.

Все искусства и науки украшает истина. Если же нет ее, то нет в них никакого попечения о благоприличии. Ибо философия, обещавшая у язычников доискаться истины, уклонилась от нее; риторика заботится только о силе и приятности речи; грамматика хвалится тем, что учит опытности в слове. Посему, если украшаются он истиною, то должны быть вожделенны для благосмысленных, а если вооружаются против нее, то справедливо будет презирать их.

156. Ему же.
Как должно разуметь сказанное: аще око твое или рука твоя соблазняет тя (Мф.5:29.30)?

Не лишено разумности евангельское изречение, а напротив того, исполнено смысла и рассудительности. Взять верх над вожделением и признается великим, и действительно великое дело, но гораздо важнее быть предусмотрительным, чтобы даже не началась эта болезнь. Сие-то самое предустраивая, Христос сказал: всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем (Мф.5:28). Называет Он прелюбодеем не того, кто увидел мимоходом и внезапно уязвился, извлек стрелу и уврачевал язву. Ибо не сказал: "кто воззрел", но кто взирает, кто намеренно привлек в себя страсть, питает ее в себе, постоянно посещает ту, которую увидел, с любопытством смотрит на чужую красоту и от частого лицезрения вкушает некоторый род удовольствия.

Посему ты, который со всею осторожностью устраиваешь дела свои, справедливо страшишься сего изречения, просишь истолковать тебе оное и не веришь тем, кто доходит до такой нечувствительности, что говорят: лицезрение нимало не вредит взирающему. Но я одобряю тебя, заботящегося о собственном своем спасении, о них же скажу, что осторожность лучше смелого честолюбия, и Божественные изречения предпочитать собственным рассуждениям - дело святое и самое справедливое.



Если же кто не убеждается этим, то пусть послушает хотя бы Приточника, который прежде евангельского изречения сказал: "Не останавливай на ней ока своего, но иди прочь и не медли на месте". Пусть послушает этого преукрашенного добродетелями писателя, который в одном месте говорит: добротою женскою мнози прелестишася (Сир.9:9), и в другом: не назирай чуждыя доброты (8). Не сказал: не смотри (это бывает иногда случайно), но: не назирай, устраняя внимательное наблюдение, пытливое рассматривание, воззрение с вожделением. Ибо сказано: от сея дружба яко огнь разгарается (9), то есть, от сего зарождается срамная любовь.

Даже и внешним мудрецам, не очень заботившимся об этой строгости нравов, казалось сие и благоприличным и истинным. И Сократ (приведу и их изречения, потому что они возбуждают к целомудрию), увидев, что некто поцеловал благообразного юношу, сказал: "Этот легко бросится на мечи и кинется в огонь, как осмелившийся поцелуем зажечь в себе такой костер".

А Диоген, увидев юношу, наряженного роскошнее, нежели как свойственно мужу, сказал: "Если пойдешь к мужчинам, то беда тебе, а если к женщинам, - то наделаешь бед; потому что нарядами мужчины уловляют женщин, а женщины и женоподобные - мужчин". Агезилай же прекрасному отроку, которого любил, когда тот хотел поцеловать его, воспретил это. И Александр не согласился даже видеть жену Дариеву, признав делом постыдным тому, кто берет в плен мужей, уступать над собою победу женам.

Если же надобно воспользоваться примерами, взятыми не только у язычников, но и у варваров, то не откажусь и этого сделать. Персидский царь Кир не осмелился видеть Панфию, которая ему предназначалась и о которой свидетельствовали, что красота ее чрезвычайна, и даже тому, кто видел ее часто и говорил при этом, что не терпит ничего худого, советовал не часто смотреть на нее, говоря: "Огонь жжет тех, которые близко, а красота - и тех, которые стоят далеко". И слово сие было не лживо, потому что утверждавший о себе, что он выше сластолюбия, пленен был Панфиею. И поскольку не мог склонить ее на свою сторону, потому что та была целомудренна, то угрожал ей насилием, пока не дала она знать о сем Киру. Тот, сознав, что человек этот потерпел сие оттого, что заключен был в клетке вместе с неодолимым зверем, объявил ему, превозносившемуся тем, что не получает вреда от лицезрения: "Если убедишь эту женщину, не препятствую, а если вознамеришься сделать ей насилие, не дозволю".

Итак, если евангельское изречение и писатель Притчей, и сочинивший книгу Премудрости, и еллинские и персидские примеры согласны в этом, то всеми силами должно обуздывать очи, избегать пытливого и невоздержного лицезрения, как уязвляющего смертельно, потому что от него вторгается в душу самый важный порок, овладевая существенными ее частями и, изгнав рассудок, всецело делает ее добычею страсти.

Пресвитеру Зосиме.

Известившись, что ты, которому должно прибегнуть к покаянию и просить прощения, в чем согрешил, продолжаешь прежние "подвиги", предаешься тем же сквернам, непрестанно усиливаясь прежние грехи затмевать новыми, я заплакал. Потом сказал сам себе: для чего ты, Исидор, трудишь себя напрасно, сея на камнях? Для чего стараешься оказать пользу тому, кто не хочет себе этой пользы? Для чего томишь себя и пребываешь во бдении, когда тот, для кого твое бдение, делает его напрасным, не выполняя написанного? Перестань трудиться попусту, мыть Ефиопа, бороздить огонь, варить камни. Но как скоро насытился я этими упреками себе самому, снова возникла добрая надежда, которая понудила даже невольно начертать опять и сии письмена. Посему, рассмотрев сам, как далеко зашел ты во зле, постарайся прибегнуть к покаянию.

Пресвитеру Феогносту.

Крайне дивлюсь, как те, которые не ограничивают своей суетности и притязаний на то, чтобы многие удостаивали их председательства, думают о себе выше, нежели сколько в праве, и наконец не соглашаются уступить в этом, почитая для себя обидою покориться справедливости.

Нилу.

Поскольку велика высота смиренномудрия и велико унижение кичливости, то советую тебе возлюбить первую и не впадать в последнее.

Грамматику Офелию.

Вопиют не только берега извергающего пену моря, как сказал Гомер, а ты написал, но и суша, и море с горестью изображают вновь совершенные Зосимою беззакония. Ибо до такого, как говорят, дошел он бесчувствия, что Божественные изречения почитает пустыми баснями, советующих, что должно, принимает за помешавшихся в уме, на всякий возраст и на всякий сан смотрит с презрением.

Кто же не прольет слез? Кто не оплачет не только его, но и осмелившегося вверить ему святое священство? Страшно кому-либо из людей простых и неизвестных осквернять себя таким множеством худых дел, гораздо же страшнее тому, кто вторгся в священство. Посему, знаем мы это и, часто слыша, сетуем, и не переставали увещавать, и не перестанем, пока дышим. Не пытайся, как неспособных слышать, учить нас не говорить о том, что не может быть предано ни забвению, ни молчанию. Ибо иные призывают его к жизни, как полумертвого, а иные оплакивают, как умершего. Но ни те, ни другие не имеют успеха, а только терпят от него осмеяние.

Диакону врачу Ниламмону.

Что Бог человеколюбив - знаю это во всей точности, но что самым строгим наказаниям подвергает Он пренебрегших его человеколюбием, - о сем и Священные Писания возвещают, и свидетельствуют события. Ибо Кто послал потоп? Кто Содомскую землю попалил с ее жителями? Кто наказал Иерусалим? Кто подверг плену Иудеев и рассеял по всей земле, как беглецов и казненных рабов? Посему, не будем грешить, полагаясь на одно человеколюбие, но помышляя и о правосудии, образумимся, чтобы Бог и там оказался к нам человеколюбивым, потому что произволение каяться позволяет Судии праведно являть человеколюбие.

Епископу Ираклию.

Начальствующие над подчиняющимися добровольно кажутся мне истинными начальниками, особенно когда подначальные примечательны по своей добродетели, и вожделенно начальствовать над ними. Думающие же начальствовать над подчиняющимися невольно, кажется мне, похожи более на терпящих наказание, нежели на имеющих право начальства.

163. Палладию.
О том, что вера без дел не спасает человека.

Можно опасаться, что ты (о как назвав тебя, наименую достойно!) не знаешь известного и малым детям. Не думай, что вера - если только надобно назвать верою твою веру, обличаемую делами, - возможет спасти тебя, потому что вера, оправдавшая в начале, требует согласных с нею дел, без которых спастись невозможно. Принятый по благодати по справедливости должен изобиловать собственными своими достоинствами, чтобы не быть иначе уличенным в неблагодарности.

Епископу Феодосию.

Тот может служить правилом для начальствования и точнейшим примером уменья начальствовать, кто все устраивает к пользе подчиненных. А кто благоустройство начальствования превратил в самоуправство и нестроение, подначальным готовит труды, а себе уловляет удовольствия, тот делами своими начертывает правило не начальствования, а самоуправства.

165. Ему же.
На слова: представите телеса ваша жертву живу, благоугодну Богови (Рим.12:1).

По определению богомудрого Павла, досточудный, те суть иереи, которые выражают благочестие не в жертвах, но в едином естестве своем, и только собственные тела свои в чистоте приносят в дар Богу. Ибо самая прекрасная жертва - иметь святое изволение и непорочную плоть.

Посему-то и сказал Апостол то, что желал ты узнать: представите телеса ваша жертву живу, благоугодну Богови, словесное служение ваше. Ибо, не к одним иереям обращаясь, как думал ты, начертал он это, но всецелой Церкви, потому что в этом отношении повелел каждому быть для себя иереем.

Если же непорочность возводит подчиненных во иереи, то поползновенность, без сомнения, низводит иереев из сего сана. И сие предписывается законами, но не всегда исполняется, а по каким причинам - не мое дело говорить о том. Но украшенные божественным священством и достойно достигшие предстоятельства, если сохранять и телесную непорочность, поистине будут священнее и освященных.

Ибо в Ветхом Завете никому не позволено было священнодействовать, кроме одних иереев, но во время пасхи все некоторым образом удостаивались сана священства, ибо каждый закалал агнца. Так и в Новом и непреемственном Завете, хотя священнодействовать бескровную жертву могут те, кому дозволено приносить сию жертву, но и каждый поставляется иереем собственного своего тела: не для того, чтобы нерукоположенный присвоил себе право начальства над подчиненными, но для того, чтобы, подчинив своей власти порок, уготовал он тело свое в храм или святилище непорочности.

166. Архонтию.
Почему законодатель дозволил давать книгу отпущения женам, ненавидимым мужьями (Втор.24:1)?

Кажется, что ты не постиг мудрости законодателя Моисея, какую принял он от Бога, и не уловил его мысли, но столько же далек от высокого его ума, сколько и от образа жизни.

Не потому, что должно изгонять жен, которые не нарушали брачного закона, но в намерении уменьшить зло большее и тягчайшее, он не узаконил, а лишь дозволил зло меньшее, не только отдавая предпочтение явному второму браку пред тайным прелюбодеянием, на которое бы отважились мужья (потому что не замедлили бы пользоваться женами друг друга), но и признав лучшим, чтобы жены были изгоняемы из дома, а не умервщляемы в доме. Поэтому и разлучил он тех, которые не могли жить вместе.

А вкусившие пророческих кровей не пощадили бы ненавидимых ими жен, и многократно намеревавшиеся явно убить самого законодателя не удержались бы от того, чтобы явно или коварно умерщвлять жен или обвинять их в прелюбодействе. Посему, предотвращая большее зло, скорее дозволил, нежели предписал, зло меньшее.

А то, что не просто, не по одной догадке даю сей смысл узаконению всемудрого, всего более явствует из того, что Пророки открыто обвиняют Иудеев, называя жаждущими кровей, подкапывающимися под чужие брачные ложа. Не менее явствует это и из того, что еще намерен я сказать. Христос, по пришествии на землю, когда предложен Ему был сей вопрос, не только не укорил Моисея, но защитил его, обратив вину на Иудеев, ради которых и Моисей принужден был не взирать на то, что прилично естеству, и дозволить отпускать от себя супругу. Ибо изрек Господь: Моисей по жестокосердию вашему, то есть по вашей непокорности и по вашему своеволию, повеле вам пустити жены ваша, изначала же, говорит Христос, не бысть тако (Мф.19:8).

Хотя преступающих закон брачный и Сам повелел изгонять, однако же, когда не бывает сего, предписал, лучше же сказать, признал необходимым, терпеть все другие недостатки жен (9).

И сие не просто и не без особой цели, потому что другие проступки не касаются каждого из сочетавшихся законом брака, прелюбодейство же нарушает условия брака, унижает благородство детей, расторгает родственные связи и расстраивает всю жизнь человеческую.

Диакону Исидору.

В воскресении, сказал богомудрый Павел, тела будут духовны (1Кор.15:44) в следующих двух отношениях: в том, что соделаются легкими, эфирными, свободными от всякого страдания и тяготения, и в том, что будут уже водимы единым Духом Божиим. Хотя ныне и пребывает Он в телах, но решительно определяет действия тела душа. Тогда же тела соделаются в большей мере приемниками Духа, потому что не тело только, но и самая душа будет духовна, как совершающая все по законам Духа.

Если же кто спросит о телах грешников, то скажем, что и они будут духовны, или потому что, по первому условию, соделаются легкими и эфирными, или потому что, мучимые огнем, не будут истребляемы, или потому что, хотя и пожелают согрешить, но не возмогут.

168. Ему же.
Что значит сказанное: был я царем посреди единопоясных (Иов.29:25)?

Желаешь ты познать сказанное достославным Иовом: "был я царем посреди единопоясных". Думаю, что, так как единопоясными означаются или воинские чины, или толпы варваров, или скопища разбойников, сказанное им выражает что-либо подобное следующему: или - законно предводительствовал я воинами, или - мужественно одерживал верх над варварами, или - внушал страх разбойникам и препятствовал им поступать по своим обычаям, а если не слушались, заключал их в мрежу законов.

Палладию.

Поскольку, как слышу, решаешься трудиться не для того, чтобы знать, но чтобы знанием приобрести славу, то желаю тебе преуспеть еще и в этом: возлюбить более истину, нежели славу. Если теперь, упоенный страстью славолюбия, и вознегодуешь, то хорошо знаю, что уцеломудрившись, будешь благодарен.

Пресвитеру Зосиме.

Иные говорят, что, открыв в себе свободный ход всем срамным и подлым страстям, блюдешь ты себя совершенно неприступным для движений добрых и свободных, не по обольщению и заблуждению с любовью принимая первые и отталкивая последние, но с рассуждением, произвольно, по желанию не делать ничего правого. Почему и затруднительно для тебя направиться - не скажу уже: возвратиться - к хорошему. Ибо говорят, что никогда и не рассуждал ты ни о чем, и не поступал ни с чем право. Посему, как пришедший уже в глубокую старость, размыслив, что смерть у тебя пред глазами, и хотя поздно пресытившись, перестань делать зло.

Ему же.

Не дивлюсь, если ты, будучи невеждою во всем прочем, и в этом показал свое невежество. Тогда, напротив того, дивился бы, если бы, ошибаясь в прочем, не погрешал ты в этом. Итак, срамные страсти знаешь ты сам, и не требуется говорить об этом. Но поскольку не знаешь "страстей" добрых и человеколюбивых, то об этом скажу. Таковы же: милосердие, человеколюбие, сострадание, жалость и прочие сродные с сими страсти*. Если же смущает тебя, что и это называется страстями, то я в поручители и свидетели представлю мужей достоверных. И хотя знаю, что ты, как питомец невежества, не уразумеешь силы слов, однако же скажу.

Ритор Димосфен, эта глава Еллады, говоря о Филиппе, когда его просили отдать олимпийских пленников, сказал, что Филипп пришел в некое страстное расположение и оказал милость. Иосиф, муж знаменитый ученостью и словесным искусством, пиша о начальниках скопищь, сделавшихся известными при взятии Иерусалима, выразился: "Когда неукротимая и неумиримая природа укрепится упражнением в жестокости, тогда вдвое делается она чуждою и недоступною сострадательности, доброй и человеколюбивой страсти; и ни одна добрая страсть не погибла в такой мере, как милосердие".

А Филон, такой человек, которого по высоте выражения иные почитают или учеником, или истолкователем Платона (о них говорили: или это офилонившийся Платон, или это оплатонившийся Филон), восхвалив Моисея, как ненавидевшего лукавство, сказал: "Придя в страсть и исполнившись праведного гнева, он представляет ненавистными некоторых Египтян, разумею приставников Фараоновых".

Ибо душа приходит в какое-то изменение и склоняется или к милосердию, или к жалости, или к добродушию, или к отвращению от порока. Если человек не будет преклонен, то не умилосердится над просителем; если не будет тронут, не сжалится над нуждающимся; если не постраждет чего-либо, не будет благодетельствовать врагу; если не придет к той мысли, что оскорблена справедливость, не обратится к тому, чтобы возненавидеть лукавство. А это обращение и называют "страстью". Ибо, как обращающийся от лучшего к худшему страждет, так и обращающийся от худшего к лучшему "страждет" нечто, потому что словом "страсть" означается изменение. Посему и ты, хотя в позднем возрасте, избегай срамных страстей, чтобы тогда не начать хвалить мой советь, когда от похвал не будет уже тебе никакой пользы.

* Греческое слово πόθος обозначает не только греховную страсть, но и желание вообще, а в русской аскетической литературе слово "страсти" обозначает только греховные переживания.

Аммону.

Что блаженной памяти Тимофей укрощал порывы неукротимого зверя, неумиримое приводил в благонравное, это ясно показало неистовство, по кончине его овладевшее ненавистным Евсевием.

Диакону Евтонию.

Если телесная красота не изменяется от ужаса, но сохраняет оную тело, хотя будет и в слезах, тем более лепота души не должна изменяться от встречающихся искушений, хотя будет она и в бедствиях.

174. Пресвитеру Агафу.
Почему закон повелел не употреблять в одну ткань льна, шерсти и багряницы (Втор.22:11), а в книге Левит входит в рассуждение о проказе на одеждах и камнях (13:47 и сл., 14:40 и сл.)?

Писал ты: "С каким намерением Моисей узаконил не делать одной ткани из льна и шерсти, и льняных одежда не ткать с багряницей, и тщательно наблюдать за проказою на одеждах и камнях?" Посему, мог бы я указать умозрительное значение сего, потому что заключаются в этом превосходные иносказания, которые могут принести пользу тем, у кого ум мало упражнялся в умозрении.

Но поскольку знаю, что многие думают, будто бы обращаться к умозрительному толкованию по невежеству уклоняются от решения вопросов, и что ты удовлетворяешься только самым делом и прямым истолкованием Писаний, дам прямой ответ без всяких околичностей. Думаю, что Моисей, возводя подчиненных ему к любомудрию и намереваясь обучить иметь у себя только потребное, осудил на изгнание всякую роскошь: тем, чтобы не делать одной ткани из льна и шерсти, изгоняя пестроту, и тем, чтобы не ткать льняных одежд с багряницею, устраняя дороговизну и нарядность одежд, а тщательным наблюдением за проказою на одеждах и камнях запрещая приобретать и сберегать что-либо сверх потребного.

Ибо болезнь сия обыкновенно случается с старыми одеждами и домами. Будь доволен самым необходимым, говорит Моисей, не приобретай и не сберегай ничего излишнего, и не щеголяй, но всю заботливость и рачительность обрати на попечение о душе.

Если же хочешь попользоваться и от внешних (ибо говорят, что садовые смоковницы, обильные плодами, надобно обсаживать смоковницами малоплодными и дикими), то скажу, что и Исократ, когда послал Димонику нравственные слова, дал совет: "В одежде будь любителем изящества, но не щеголем, потому что любителю изящества свойственно благолепие, а щеголю - излишество. И что сие верно, ясно доказывается тем, что сказал Диоген. Ибо он, увидев одного юношу, наряженного роскошнее, нежели как прилично мужу, сказал ему: "Если пойдешь к мужчинам - беда тебе, а если к женщинам, то наделаешь бед".

Посему, если и внешние имели попечение о приличии, то как же бы оный священный и боголюбивый муж, возводя подчиненных к любомудрию, не воспретил им всякой пестроты, роскоши и щегольства, и не узаконил благоприличия и степенности, при которых только и возможно преуспевать в доблестной жизни?

Пресвитеру Мартиниану.

Говорят некоторые, что ты, ненасытный и бесчувственный хлебный торгаш, наблюдаешь времена, высматриваешь нужды и пользуешься бедствиями. Но знай, что как для бедных заключаешь ты свое милосердие, так для себя заключится Божие. Посему, размыслив, что не столько другие имеют нужду в тебе, сколько ты - в Боге, уважь свое сродство с человеками.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.