Сделай Сам Свою Работу на 5

Глава девятнадцатая. Скорпиус.





 

 

* * *

Если бы кто меня спросил, зачем я иду к комнатам декана, что я собираюсь делать сейчас – я бы смог ответить только одно. Я совершенно определённо собираюсь сделать какую-нибудь глупость. Только пока ещё не знаю, какую именно.

Да, в последнее время я постоянно совершаю глупости. Утешаюсь тем, что никому, кроме меня, они не вредят.

Хорошо, что комнаты преподавателей дальше по коридору от лестницы, чем дверь в студенческую гостиную, и оттуда уже в спальни. Встречаться с кем-нибудь из приятелей я сейчас не хочу. Мне просто интересно… Вернётся ли мистер Нотт из зала один или вместе с бывшей женой? И куда они направятся после…

Хмм… Они?.. Да; видимо, я совсем не верю в то, что он будет один. Да и никто из тех, кто видел их танец, не поверил бы.

Ну и зачем я тогда стою в самом тёмном углу неосвещённого коридора? Между прочим, комнаты профессора Паркинсон значительно ближе к лестнице, так что я могу проторчать здесь до самого утра в своём бесцельном ожидании.

По коридору, отражаясь от стен, гулко доносится эхо весёлых голосов возвращающихся с гуляния студентов. И преподавателей, должно быть…



Вжимаюсь лопатками в холодный камень неглубокой ниши в стене. Не бог весть какое укрытие, но в полумраке вполне сойдёт. Если вообще будет, кому оценивать мои камуфляжные таланты.

А, между прочим, довольно прохладно здесь. И каменная стена за спиной тепла не добавляет. Подожду ещё немного. Не придёт – пойду спать.

Но я всё откладываю и откладываю возвращение в тёплую комнату и мягкую постель. Пока не соображаю наконец, что у профессора Нотта было уже никак не менее получаса на то, чтобы вернуться. Дальнейшее ожидание просто бессмысленно.

Я отлепляюсь изрядно замёрзшей спиной от стены, выхожу из ниши… И у двери в кабинет декана почти сталкиваюсь с объектом моего внимания.

– Ой… – только и могу я выдавить из себя.

– Скорпиус?..

В его голосе звучит удивление, и я испытываю иррациональную гордость: всё-таки умею я огорошить своего декана эффектным появлением, или ещё какой выходкой.

– Дайте угадаю… – тянет он с нескрываемым сарказмом. – У вас бессонница и вы решили немного прогуляться?



Меня вполне устраивает эта версия, так что я уверенно киваю.

– Что ж. Тогда входите, – профессор открывает дверь – не заклинанием, а обычным ключом, так что мне опять становится неловко как виновнику этих мер безопасности – и пропускает меня внутрь.

О таком завершении вечера я даже не мечтал, отправляясь на эту прогулку. Максимум, на что надеялся – увидеть, что декан вернулся с бала в одиночестве. Но отказываться от предложения Нотта не намерен, даже если тот планирует сейчас надрать мне уши за отвратительное поведение.

К тому же, ничего подобного он пока не делает. Разжигает камин, бросает плед в одно из кресел:

– Садитесь к огню, Скорпиус, и укройтесь. У вас нос красный, а губы синие. Долго ждали?

– Полчаса где-то.

– А о согревающих чарах забыли?

Виновато дёргаю плечом:

– Я не думал, что придётся так долго…

– Хм. Право, мне неловко, что я заставил вас ждать, – усмехается Нотт. – Но, видите ли, у меня есть ещё обязанности декана. Проверить, все ли мои подопечные разошлись по комнатам, нет ли кого в коридорах или во дворе… Но я не ожидал встретить нарушителя дисциплины у самой своей двери. Скорпиус, а ведь вы же ещё и префект. Вам, казалось бы, совсем не положено вести себя подобным образом…

Да-да, мне стыдно. А ещё мне тепло и уютно. Очень уютно; почти как дома…

– Ну, раз уж вы здесь, давайте продолжим нашу беседу об истории, – предлагает он. – Только недолго, через полчаса отправитесь в постель.

– Хорошо. Сэр, – начинаю я. – Я прочитал те книги, которые вы мне рекомендовали. Ну, то есть, те, которые смог найти в школьной библиотеке. Там говорится, что уже во время своего обучения в Дурмштранге Гриндевальд собрал вокруг себя кружок единомышленников… То есть эти маги разделяли его взгляды на то положение, которое должны были занимать магглы?.. А что произошло с этим кружком, когда Гриндевальд был исключён из школы?



– Не могу сказать, что они делали во время обучения. Наверное, просто выжидали. Но впоследствии они стали его сторонниками, – поясняет декан. – Вообще, это вполне разумно – искать союзников именно в школе. Учитывая, что здесь есть возможность внимательно присмотреться к соученикам и оценить, кто из них что представляет из себя. Вам ведь, наверное, родители неоднократно говорили, что будущие деловые связи необходимо завязывать уже сейчас?

Я киваю. Разумеется, говорили.

– Вот и Геллерт Гриндевальд воспользовался самым простым и удобным способом определения единомышленников и набора кадров в будущую организацию. Между прочим, Том Риддл тоже поступал именно так…

– Сэр, вы мне так и не рассказали, почему вы считаете, что Тёмный Лорд не мог быть чистокровным, – вспомнил я.

– Скорпиус, я же вас просил, – мягко поправляет Нотт. – Не называйте его так. Что до вашего вопроса… Прямо скажем, Скорпиус, я не берусь утверждать, будто знаю это наверняка. Но даже если в его жилах текла чистая кровь, он всё равно был безродным выскочкой. В конце его карьеры все – и соратники, и противники, – отмечали, что он просто обезумел от страха смерти. Это было его навязчивой идеей, и тот сумасшедший замысел с хоркруксами не уберёг его от гибели, а только послужил краху его дела. Мистер Риддл желал жить вечно… Но ведь это невозможно. Скорпиус, вы же знаете, что жить вечно невозможно? –неожиданно он весело подмигивает мне.

Я киваю. Кто же этого не знает?.. Даже Николас Фламель в конце концов умер.

– И верно, – соглашается Нотт. – С одной стороны, всем известно, что жить вечно нельзя. Но чистокровным магам известно ещё кое-что… – он торжественно понижает голос. – Индивидуальное бессмертие невозможно, но Род – он не просто может; он должен быть бессмертным. И чистокровный маг обязан позаботиться об этом. Но мистер Риддл ничего не знал о той форме бессмертия, которая доступна магической элите. О бессмертии в потомках. Так что он мог быть чистокровным лишь по происхождению, но не по сути.

– А вы, сэр… – я знаю, я сейчас задам бестактный вопрос, но удержаться всё равно не могу. – Вы же тоже чистокровный, из древнего рода.

– Не такого, как ваш, мистер Малфой, но вполне… – подтверждает он.

– А у вас есть наследник?

Нотт делает небольшую паузу… А потом кивает:

– Да, у меня есть сын, Алекс. На шесть лет старше вас, Скорпиус. Он учился в Дурмштранге, а сейчас работает в Министерстве магии. Отдел международного сотрудничества.

Вот так сюрприз. Пожалуй, даже его сын счёл бы меня назойливым малолеткой, вздумай я за ним бегать. Что уж говорить о самом профессоре…

– А почему в Дурмштранге? – спрашиваю я, лишь бы что-то спросить. – Почему не здесь?

– Ну, во-первых, его мать уже тогда была преподавателем в Хогвартсе, – поясняет Нотт. – Мы сочли, что не стоит ему привыкать к поблажкам, основанным на должностях, занимаемых его родителями.

Это, должно быть, шпилька в мой адрес. Но я предпочитаю её не заметить.

– А его мама… Профессор Паркинсон?

– Верно. Мы давно расстались, но Алекс жил то со мной, то с матерью, по своему желанию. А потом он уехал учиться, а к нам приезжал только на каникулы. Второй же причиной выбора школы для его обучения было то, что в Дурмштранге не так сильны предубеждения. Там не боятся обучать молодых волшебников тёмной магии.

– Тёмной магии? – переспрашиваю я. – Я думал, это слухи.

– Да, многие так думают. Однако не все слухи – ложь; некоторые из них бывают и правдивы. Но, согласитесь, это очень недальновидно со стороны британского правительства – запрещать своим гражданам изучать те виды магических искусств, которым обучают не только в Дурмштранге, но и в других восточных школах. Конечно, можно надеяться на магическое сотрудничество, но в случае военного конфликта нам просто нечего будет им противопоставить. Конечно, к старым родовитым семьям это не относится, – поправляется Нотт. – В библиотеках таких семейств достаточно книг, по которым можно самостоятельно постичь тонкости тёмных искусств, даже в отсутствие наставника.

Интересная информация. Отец мне об этом не говорил.

– Вы думаете, мой отец или дед владеют тёмной магией?..

Декан смотрит на меня так, будто я сморозил несусветную глупость.

– Ну разумеется. Неужели Люциус или Драко не учили вас?..

Отрицательно качаю головой.

– Что ж… Видимо, они сочли, что вам спокойнее будет не знать этого, – вполголоса отмечает он. – Но могу вас заверить, что ваш дед отменно владеет этим искусством. Насчёт Драко я не могу сказать, не доводилось видеть… Он в ту пору был ещё слишком молод. Но Люциус был бы куда более перспективным лидером магической аристократии, чем мистер Риддл. Как я уже говорил, страх смерти, завладевший Тёмным лордом, постепенно свёл его с ума и стал причиной поражения чистокровных магов. Если бы на его месте был мистер Малфой, победа была бы неминуема…

– Но почему же тогда во главе чистокровных стал не он?

– Это же очевидно, Скорпиус. Потому что это место было уже занято. Ваш дед был ещё юнцом, когда мистер Риддл начал собирать своё войско. К сожалению, многие чистокровные юноши тогда поверили в нового сильного и харизматичного лидера. Правда о его происхождении стала известна намного позже, когда сторонники Волдеморта были связаны Меткой, и потому уже не могли отказаться от него. Вероятно, он предусматривал такой вариант развития событий, потому и побеспокоился о том, чтобы заклеймить своих сторонников, словно послушное стадо… Мистер Малфой, вы можете представить себе, зачем бы, например, вам потребовалось насильно привязывать к себе единомышленников?

Я вообще не вижу причины, по которой мне бы потребовалось создавать какую-либо организацию. О чём я и сообщаю профессору.

Тот неопределённо пожимает плечами:

– Ну разумеется, я говорю о чисто умозрительной ситуации. Полагаю, что наказание, которому подвергли вашего отца, кроме всего прочего, преследовало также цель не дать ему возглавить новый союз чистокровных, поскольку его кандидатура просто напрашивалась на эту должность. Думаю, что многие могут автоматически перенести эту роль и на вас… Стоит ли уточнять, насколько это небезопасно?

Ого. Скорпиус Малфой – лидер оппозиции! Нужно свихнуться, чтобы в это поверить. Или нет?..

Я фыркаю:

– Не вижу оснований…

– Ваша фамилия – уже достаточное основание, – «утешает» меня декан. – А победители, как вы, должно быть, заметили чутко бдят, как бы их комфортный и благонадёжный мир не был нарушен каким-нибудь бунтарём. Помните, вы спрашивали меня, что крамольного мисс Уизли углядела в моих лекциях?..

– И вы думаете, меня заранее считают опасным?..

– Потенциально опасным. Во всяком случае, приглядывают куда внимательнее, чем за кем-нибудь другим. Поэтому было бы лучше не давать повода заподозрить вас в нелояльности к существующей власти. А вы открыто враждуете с Поттерами…

– Какое отношение младшие Поттеры имеют к сегодняшней власти? – уточняю я недоверчиво.

– Символическое, мистер Малфой, – криво улыбается профессор. – Только символическое. Но иногда символы бывают важнее реальных фактов.

– И что, мне из-за этого необходимо с ними дружить?

– Совсем необязательно. Я ведь уже говорил вам … Вполне достаточно, если вы будете их просто игнорировать. Неужели это так трудно?

Да нет, не особенно… Я решаю сменить тему беседы.

– Сэр, вы упоминали о книгах, по которым можно самостоятельно изучить тёмную магию…

Нотт предупреждает мой вопрос:

– Разумеется, мистер Малфой, будучи вашим деканом, я не имею права рекомендовать вам подобную литературу. Впрочем, – его губы чуть изгибаются в намёке на улыбку, – Министерство давно уже подготовило эту информацию для всех желающих, озаглавив его списком запрещённой литературы. Порой я готов думать, что каждое правительство самостоятельно копает себе могилу, при этом совершенно неважно, кто будет инициатором смены власти… Кстати, наша беседа непозволительно затянулась. Вам давно пора спать, Скорпиус.

Я неохотно откидываю плед и поднимаюсь из кресла.

– Спокойной ночи, сэр…

– Спокойной ночи, Скорпиус. Надеюсь, вы сумеете дойти до своей спальни, не встретившись по пути ещё с каким-нибудь приключением.

Я чуть дольше дозволенного приличиями задерживаю взгляд на его губах…

Чертовски жаль, что он меня так и не поцелует.

 

* * *

12.09.2012

 

Глава двадцатая. Драко.

 

 

* * *

Перед тем, как потянуть на себя ручку двери столовой, Драко слышит недовольный голос отца:

– Он всегда опаздывает к ужину?

– Нет, только в будни, – отзывается Астория.

– Прощу прощения за опоздание, леди и джентльмены, – покаянно склоняет голову Драко, появляясь в дверях. – Я уже вернулся.

Юный джентльмен вскакивает из кресла, быстро подходит к отцу и целует его в щёку, опередив в этом даже обеих леди. Старший Малфой недовольно фыркает на такое проявление несдержанности, но ничего не говорит. Кто же осмелится делать замечания главе Рода? Даже если его методы воспитания наследника кажутся совершенно неподобающими.

– Тогда давайте ужинать, – говорит Астория, тоже прикоснувшись к щеке мужа прохладными губами.

Драко целует руку матери, приветствует отца. Пожалуй, действительно неловко, что он заставил себя ждать. Но он уже отвык торопиться к ужину. Обычно его никто не ждёт: Скорпиус в школе, родители во Франции, а жена давно знает, что дождаться мужа из лаборатории очень сложно.

Эльфы быстро подают на стол ужин. Эльфов в Малфой-мэноре теперь трое: Топси и две эльфийки, бывшие частью приданого Астории. Их зовут Фанки и Рэтти. Если честно, эту часть приданого супруги Драко считал самой дорогой. Одного Топси было бы явно недостаточно для того, чтобы прислуживать всей семье, а взять откуда-нибудь в услужение хорошего домового эльфа было практически невозможно.

– Ваша эльфийка – превосходный повар, моя дорогая, – сообщает Нарцисса невестке, попробовав виндзорский суп. – Мы гостим у вас четвёртый день, и каждый раз она удивляет меня своим мастерством.

– И ещё ни разу за четыре дня Драко не пришёл вовремя, – добавляет отец.

– Извини, отец. Из-за министерского заказа у меня сбился график, – устало говорит Драко. – Мне нужно выполнить заказы хотя бы тех клиентов, которые согласны ждать лишний месяц, а ноябрьские планы тоже никуда не делись.

– Теперь Поттер подкидывает тебе заказы? – переспрашивает отец.

Драко машинально отмечает, как Скорпиус чуть вздрагивает при звуке этой фамилии. Не иначе, завёл интрижку с кем-то из поттеровских отпрысков. И, судя по сцене после квиддичного матча – со старшим.

– Я бы сказал, не подкидывает, а насильно всучивает, – поправляет Драко. – От предложений Министерства не принято отказываться. Это же честь для каждого законопослушного гражданина.

– Всё так серьёзно?

Драко пожимает плечами:

– Через два года – выборы министра. Поттер намерен баллотироваться, и у меня нет никаких сомнений в том, что он займёт этот пост.

Люциус молча обдумывает эту перспективу.

Драко рад этому. Разговоров не хочется. Честно говоря, он больше всего хотел бы сейчас пойти к себе в спальню и рухнуть в кровать. Можно даже не раздеваясь. И проспать… по меньшей мере, дня три. А лучше неделю. И никакой работы, разговоров, заказов, сов с вопиллерами от недовольных клиентов… Как там Маркус говорил? И чтобы совы не долетали…

После ужина мама отправляется спать, Астория тоже уходит к себе, а Скорпиус вихрем уносится в библиотеку – он там проводит всё свободное время, и навряд ли занят уроками, которые сейчас прогуливает. Драко и Люциус переходят в гостиную. Отец наливает себе в бокал на два пальца коньяку и садится к креслу у камина. Драко медлит… Ему сейчас полагается сделать то же самое, и пойдёт традиционная неторопливая мужская беседа. Обсуждение одной только политической карьеры Поттера займёт не меньше часа. Только Драко чертовски вымотан. Ещё немного, самая малость алкоголя, тепло от камина и негромкое бормотание – и он уснёт прямо в кресле. Отец будет крайне обижен.

– Я сейчас приду, – говорит он отцу и быстро идёт в свой кабинет. Он расположен недалеко, в этом же коридоре.

Здесь, в ящике стола, всегда хранится небольшой запас самых необходимых зелий – на всякий случай. Пары глотков бодрящего будет вполне достаточно. Правда, с алкоголем его сочетать не рекомендуется, завтра будет весь день сжимать виски головная боль, не реагируя ни на какие зелья. Но это будет завтра, а отец ждёт в гостиной уже сейчас.

Надо будет сказать Флинту, что его идея с засыпанным снегом домиком в горах сказочно хороша…

 

* * *

Но сказать это Маркусу ему не удаётся просто потому, что для этого Маркуса сперва нужно увидеть. У Драко же опять не находится свободной минуты, чтобы навестить его. Не писать же это в сопроводительных документах к заказу, который они наконец закончили. Драко с нетерпением ждёт субботы.

В субботу завтрак в Малфой-мэноре на час позже, чем в будние дни, и Драко даже удаётся проснуться самостоятельно, а не от голоса эльфа.

День обещает быть прекрасным. Мама и Астория собираются прогуляться по магазинам, отец подробностями своих планов не делится, ограничившись коротким «нужно кое-куда зайти». Наследник и вовсе горит желанием вернуться в школу, видимо, достаточно насладившись обществом бабушки и деда за минувшие пять дней. Тренировка у него там, скоро матч с Равенкло… А скорее всего – соскучился по чьим-нибудь прекрасным глазам.

Драко не собирается его удерживать. Сразу после завтрака Скорпиус собирает вещи – какие-то тетрадки со своими записями, довольно много, – целует всех по очереди, даже сурового деда, и покидает Мэнор через камин.

Скоро и остальные уходят по своим делам. Драко как раз собирается назвать адрес Флинта и бросить в камин горсть летучего пороха, когда в окно стучит прилетевшая сова.

Письмо оказывается от Паркинсон. Это слегка настораживает Драко: никаких общих дел, кроме Скорпиуса, у них с Пэнси нет. Даже при его визитах в Хогвартс они только здороваются, как давние знакомые, но тем для разговора обычно не находят.

Он торопливо вскрывает конверт.

«Здравствуй, Драко.

Должно быть, мне стоило раньше тебе написать, но я не была уверена, что это не просто мои фантазии.

Мой бывший муженёк, с которым вы так не ладили в школьные годы, кажется, всерьёз взялся за твоего сына. Они довольно много времени проводят вместе. И ты бы видел, как Скорпиус на него таращится! Нет, я не считаю, что Нотт может испытывать влечение к малолетке, и вряд ли он рискнёт сделать хоть что-то противозаконное. Но ты бы поинтересовался у Скорпиуса, о чём они постоянно беседуют. Извини, конечно, но вряд ли у него хватит мозгов самостоятельно разобраться, кто ему друг, а кто – наоборот. Не верится мне, что Нотт вдруг проникся симпатией ни к кому другому, а именно к твоему сыну.

Ещё он рекомендует пацану какие-то книги, и я бы посоветовала тебе проверить библиотеку, узнать, что это за литература. Выбору Нотта я бы доверять не стала. А мальчишка довольно внушаемый, ты в его годы не был таким доверчивым.

Может быть, конечно, я устраиваю панику на пустом месте, в этом случае – прости.

Целую,

Пэнси.»

Драко медленно, со скрипом соображает.

Значит, сын не внял его предупреждениям. Нда, стоило ли на это рассчитывать… Пятнадцатилетние всегда уверены, что они умнее всех. Стоит вспомнить себя – ему было шестнадцать, когда он возомнил, что сможет справиться с поручением Тёмного Лорда. Но он весьма недёшево заплатил за свою ошибку, и готов сделать всё, чтобы уберечь Скорпиуса от этого.

Ещё бы знать, что это «всё», которое ему необходимо сделать…

Драко перечитывает письмо Пэнси.

Постоянно беседуют... Разговоры – вещь эфемерная. Невозможно узнать, о чём они там беседуют, если только не использовать легилименцию. Но это – не вариант; во-первых, он сам обучал сына окклюменции, а во-вторых, доверия к отцу Скорпиусу это не прибавит.

А вот книги – это уже факт. Уйма времени, проведённого в библиотеке, и тетради, взятые с собой в Хогвартс. Что бы это могло быть, если не выписки из книг?

Драко щёлкает пальцами.

– Что угодно хозяину? – почтительно машет ушами Топси.

– Книги, которые Скорпиус читал на этой неделе. Проверь библиотеку и напиши мне список тех книг, которые он брал, – приказывает хозяин.

– Это может занять некоторое время, – осторожно предупреждает эльф.

– Тогда передай Рэтти, чтобы пока сварила мне кофе.

…Восьмой и девятый тома «Всемирной истории магии».

Биография Гриндевальда – воспоминания его современников.

«Чёрное и белое: единство и борьба», учебник магии позапрошлого века. С описаниями тёмных заклятий наравне со светлыми, в полном соответствии с названием. Запрещён Министерством.

«Nemo me impune lacessit», ещё один сборник заклинаний. На этот раз – только тёмных. Разумеется, тоже запрещён…

К концу списка Драко хотелось закрыть лицо ладонями. Или громко непечатно выругаться. А лучше всего – проснуться.

Если кто-нибудь увидит у Скорпиуса эти записи – а Нотт, надо думать, позаботится об этом, не зря же он всё это затеял, – Драко будет обеспечен проблемами на долгие годы. Обыски, допросы…

Про Гильдию и лабораторию лучше сразу забыть.

Возможно, удастся обойтись без срока в Азкабане: всё-таки, записи – это не книги, и нет доказательств, что записи он делал именно из книг семейной библиотеки. Если только на допросах не будет использоваться веритасерум, а это зависит от главы Аврората.

Всё запрещённое из библиотеки убрать в тайник. Дом наверняка проверят до щёлочки, но на парк у них ни сил, ни времени, ни азарта не хватит.

В любом случае, скандал будет невероятный.

Самому Скорпиусу грозит, пожалуй, только исключение из школы. Ну, и соответствующая репутация, разумеется. Придётся отправить его доучиваться во Францию; и, скорее всего, там он останется и после окончания школы. Драко отлично помнит, каково ему было в Британии после той истории, а эта обещает быть всего лишь чуть менее скандальной…

Стоп.

Некогда биться в истерике. Вряд ли Нотт караулил Скорпиуса возле камина в кабинете директора, с отрядом авроров за спиной. Он же не знает, что Драко теперь в курсе его замысла, так что повода спешить у него нет.

Драко опять вызывает Топси и приказывает принести фиал с успокаивающим зельем. На этот раз парой глотков не обойтись, и Драко выпивает всё до дна.

А потом каминной сетью отправляется в Хогвартс, чтобы повидать сына, с которым расстался три часа назад.

 

* * *

14.09.2012

 

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.