Происшедшее в начале 90-х чудовищно

— Однако, увы, случилось то, что случилось. Как вы оцениваете происшедшее?

— Наверное, самое подходящее слово для оценки — это чудовищно. Будучи тогда директором одного из крупнейших физических институтов Советского Союза — Физико-технического института имени А.Ф. Иоффе, я всё пережил, можно сказать, на себе. Чётко помню, что бюджет наш на последний советский год, 1991-й, составлял 80 миллионов долларов. А на следующий год, когда пошли реформы господина Гайдара, — 4 миллиона. Представьте себе: сокращение в 20 раз!

— Жутко представить…

— Выручили нас в таком труднейшем положении международные контракты. Оказалось, что международное научное сообщество понимало значение нашей науки лучше, чем правительство Ельцина и все его прихвостни.

А сегодня, что я уже неоднократно подчёркивал, основная наша проблема даже не низкое финансирование, которое по-прежнему в несколько раз меньше, чем было в советское время. Основная проблема — невостребованность наших научных результатов экономикой и обществом. Потому что не может наука развиваться, не имея мощной промышленной высокотехнологичной базы.

— Ясно это, кажется. И в советское время такая база была.

— Правда, всячески шельмуя то время, любят ныне болтать про засилье военно-промышленного комплекса и всё такое прочее. Но я не устаю повторять: десятка наших оборонно-промышленных министерств — это была великолепная организация. Почти каждое из этих министерств имело ГНТУ, то есть главное научно-техническое управление. Я считаю, рыночная экономика может иметь крайне ограниченное значение, но даже в условиях рынка можно было каждое из этих министерств превратить в высокоэффективный транснациональный картель.

— Но вместо этого их просто разрушили — и всё. Так ведь получилось?

— В том-то и беда. А между тем предприятия этого десятка министерств производили 60 процентов высокотехнологичной гражданской продукции СССР!

— Неужели 60 процентов? Впечатляет, иначе не скажешь…

— Конечно, эти Гайдары и Чубайсы в определённом смысле далеко не глупые люди. Всё, что делалось ими, имело свою цель и направлено было на определённый результат. И один из ужаснейших результатов их «реформ», в частности чубайсовской приватизации, — это как раз ликвидация высокотехнологичных отраслей нашей промышленности. Что практически означало ликвидацию рабочего класса страны.

— Удар в самом деле нанесён серьёзнейший, и последствия ощущаются очень тяжёлые…

— Кроме всего прочего, что должно быть очевидно для всех, я подчеркну особую роль рабочего класса в классовой структуре общества. Он — единственный, который в борьбе с капиталом способен не продаться. Но для этого он должен быть многочисленным и квалифицированным. Не будем забывать, основой Октябрьской революции 1917 года стали рабочие Питера. Потому что они были и многочисленными, и квалифицированными.

— И сознательными.

— Конечно! А было это потому, что большевиками велась необходимая работа.

Сегодня интересы Компартии, которую я представляю в Госдуме, и интересы страны совпадают в необходимости создания высокотехнологичных отраслей промышленности. Такими же должны быть интересы руководителей государства, если они хотят, чтобы наша страна продолжала существовать.

— Но пока, согласитесь, со стороны руководства страны мы слышим лишь провозглашение необходимости того, о чём вы говорите, а вот сдвигов реальных в этом направлении как не было, так и нет. А ведь дров наломано ох до чего много!..

— Провозглашать всегда легче, нежели делать. В определённом смысле положение наше сегодня даже сложнее и труднее, чем было в 1921 году, когда кончалась Гражданская война и когда Ленин вводил нэп. Кстати, он вкладывал в это понятие идею соревнования частного и государственного секторов. При создании властью преимуществ для государственного сектора, но всё-таки соревнование.

Замечу и ещё про один период в нашей истории — это когда родился лозунг мирного сосуществования. С кем? С капиталистическим обществом. Но, по-моему, сформулировано было неправильно. Речь ведь шла тоже о соревновании.

— Двух общественно-политических и экономических систем?

— Разумеется. Да, вот есть в мире другая система, но мы считаем, что наша, социалистическая, прогрессивнее, лучше, несёт массу настоящих преимуществ трудовому народу. И вот мы соревнуемся с вами!

Вспомните, в этом соревновании мы выигрывали. Скажем, выиграли запуск первого в мире искусственного спутника Земли, и это была колоссальная победа. Первыми создали атомную электростанцию. Первыми послали человека в космос. Между прочим, полупроводниковые гетероструктуры, определяющие развитие современной электроники, мы тоже создали первыми.

На самом деле советская социалистическая система во многом показала и свою жизнеспособность, и свою эффективность.

— А во время войны?!

— О, это особый разговор.

Война войне рознь

— Вы согласны, что без Великого Октября в 1917-м не было бы Великой Победы в 1945-м?

— Согласен. Более того, я категорически не приемлю нынешние попытки изобразить Первую мировую войну тоже как некую Отечественную. Считаю, что исторически это абсолютно неправильно.

Смысл той войны народу был непонятен, и потому так быстро кончился кратковременный патриотический угар, возникший в 1914 году. Когда в 1915-м мы понесли серию тяжких поражений, всё сразу сошло на нет. И пример моего отца, его биография того времени весьма типичны. Он же пошёл на войну добровольцем: призывали с 21 года, а ему было только 20. Заслужил Георгиевский крест. А потом становится большевиком и выступает против войны, потому что антинародный, по сути, характер её раскрылся для него вполне.

— Суть этих двух войн, конечно, вопиюще разная, и попытки уравнять их сегодня крайне фальшивы. Не выдерживает критики и стремление представить внутренний мир, движущие силы большинства защитников Родины во время Великой Отечественной в отрыве от советского строя, коммунистической идеологии, а то и в противопоставлении им.

— Вы читали письма моего старшего брата с фронта, которые я опубликовал?

— Не единожды. И каждый раз — с большим волнением.

— Там, по-моему, достаточно ярко видна идеология молодого поколения, воспитанного Советской властью и Коммунистической партией.

— Про это поколение верно было сказано, что оно родом из Октября. Много общего с письмами вашего брата нахожу в записных книжках Зои Космодемьянской, которая была лишь на год старше его, в дневниках, письмах, стихах других героев Великой Отечественной. Читая эти человеческие документы, в которых отразилась эпоха, понимаешь: то было по своей убеждённости действительно особое поколение. Потому оно и стало поколением победителей.

— И потому противники нашей страны, извлекая свои уроки из прошлого, поставили задачу: не допустить, чтобы у нас и впредь воспитывались новые Зоя Космодемьянская, Александр Матросов, Олег Кошевой. Развёрнутая против Советского Союза информационная война среди прочих целей в качестве одной из главных ставила и эту.

— Что ж, они своего в значительной мере добились. Ведь во время так называемой перестройки над героизмом стали издеваться, а предательство — превозносить.

— Предательство… Невозможно не думать об этом, анализируя трагедию Советской страны, окончательный удар по которой был нанесён пресловутой троицей в декабре 1991 года в Беловежской Пуще. Да и не только они предали волю народа, выраженную на Всесоюзном референдуме о будущем Советского Союза. Мне рассказывал Евгений Максимович Примаков (а он-то был человек очень осведомлённый), что командующий Белорусским военным округом с нетерпением ждал тогда одного слова по телефону.

— От Горбачёва?

— От него.

— И не дождался…

— А обернулось уничтожением великой страны, которую наш многонациональный народ создавал, строил и защищал более семи десятилетий.

— И которая была примером, надеждой для трудящихся всех стран, что можно всё-таки достигнуть социальной справедливости.

— Я в самом начале сказал: американцы разрушением Советского Союза причинили в некотором смысле вред и самим себе. Но вот недавно прочёл статью Генри Киссинджера, относящуюся к 1996 году, где он утверждает: ни в коем случае Россия, Украина и Белоруссия не должны быть вместе! Иначе, дескать, возрождение СССР станет реальностью, а этого нельзя допустить…

— Украинские события последнего времени показали, что враги нашей страны на всё готовы пойти, чтобы только не допустить этого.

— Невыносимо ужасно от того, что происходит на Украине. Я родился в Белоруссии, живу и работаю в России, а на Украине погиб и похоронен мой брат. Всё это дорого и свято для меня. С местами в Черкасской области, где находится могила брата, со школой в тамошнем селе у меня давняя и прочная душевная связь. Лучшие ученики получают там стипендию имени Маркса Алфёрова. Я езжу туда, а представители школы, несмотря на все теперешние препоны, были в марте 2015 года на моём юбилее.

— Вот это в духе идеалов Октября: дружба, а не война между народами.

— У нас же и была на протяжении десятилетий крепкая, искренняя, бескорыстная дружба. И взаимопомощь. Сегодня сердце щемит при виде угнетённого положения так называемых мигрантов, приезжающих к нам из Средней Азии. А ведь в своё время они приезжали как студенты, аспиранты, становились здесь и у себя на родине учёными, высококвалифицированными инженерами, писателями… Сохранение и развитие национальных культур при обогащении их достижениями великой русской культуры — это был магистральный путь для многих народов, которые за короткий срок вырвались из средневековья и поднялись на огромную высоту. Благодаря Великому Октябрю!

А теперь нас всех снова сбрасывают в средневековье.

— Как вы думаете, неужели народы с этим смирятся?

— Я думаю, в конечном счёте — не должны. Хотя всё крайне сложно в мире сегодня!.. Однако опыт Великой Октябрьской социалистической революции, проложенный ею новаторский фарватер, её величайшие достижения и победы во имя всего человечества, на мой взгляд, не могут в будущем остаться забытыми и неиспользованными.

К нашим читателям

Напишите нам, с кем ещё из достойнейших и особо уважаемых вами соотечественников хотели бы встретиться в «Правде» под новой рубрикой «Век Октября. Моя революция».

Автор: Виктор КОЖЕМЯКО.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: