Оправдание Добра по отношению к праву»

Воронежский институт МВД России

РЕФЕРАТ

по дисциплине «Философия права»

на тему: положения философии права Соловьева В.С. «оправдание добра»

Выполнил:

Слушатель 55 взвода

младший лейтенант полиции

Саженина В.В.

Специальность : правовое обеспечение национальной безопасности

Проверил :

преподаватель

кафедры социально-гуманитарных дисциплин,

кандидат философских наук

майор полиции Харламов А.Н.

Воронеж

Г.

СОДЕРЖАНИЕ:

Введение ……………………………………………………………………….. ...3

1. «Оправдание Добра по отношению к праву» (этическое значение права).. .5

2. Оправдание права по отношению к Добру (Проект моральной эмансипации права)……………………………………………………………………………..10

3. Право как «минимум Добра»………………………………………………...15

4. Моральная ценность правового равновесия………………………………...21

5. Заключение…………………………………………………………………....26

6.Литература…………………………………………………………………….31

ВВЕДЕНИЕ

«Оправдание добра» — это название главного произведения Вл. Соловьева, и обозначение основной линии его философских и личностно-нравственных поисков. Вопрос о добре — одновременно и проблема смысла человеческой жизни. В предисловии к первому изданию «Оправдания добра» философ писал: "Есть ли у нашей жизни вообще какой-нибудь смысл? Если есть, то имеет ли он нравственный характер, коренится ли он в нравственной области? И если да, то в чём он состоит, какое ему будет верное и полное определение? Нельзя обойти этих вопросов, относительно которых нет согласия в современном познании". Итак, ставятся вопросы, коренные для бытия и сущности человека, для ищущей нравственной души. Но эти же вопросы так или иначе волнуют "отрицателей жизненного смысла", все равно, идет ли речь о людях в их повседневном существовании или создателях философских систем, "теоретических пессимистах". Вл. Соловьев исходит из того, что для ответа на поставленные коренные вопросы необходимо разработать новую философию, дающую именно оправдание добра, притом не с помощью отдельных поверхностных рассуждений, а благодаря построению развернутой философско-этической систематической концепции и осуществлению универсального синтеза рациональных и мистических средств познания. Соответственно разворачивается исследование в трактате «Оправдание добра»: сначала ставится "общий вопрос о смысле жизни" (Предисловие) и о нравственной философии как науке (Введение). Во Введении Соловьев рассматривает и отвергает те взгляды на смысл жизни, которые представляются ему неприемлемыми: 1) рассуждения тех, кто твердит о преимуществах небытия, но на деле предпочитает бытие; 2) взгляд, признающий в жизни смысл, но исключительно эстетический, безотносительный к нравственному добру; 3) идея, согласно которой смысл жизни в добре, но оно дано свыше, и на долю человека остается лишь покорность; 4) "противоположное заблуждение (моральный аморфизм), утверждающее, что добро существует лишь в душевных состояниях отдельного человека и естественно проистекающих отсюда добрых отношениях между людьми". Эти взгляды Соловьев отвергает прежде всего по той причине, что они не отвечают сущности добра. Общие же "внутренние признаки добра как такого: его чистота, или самозаконность (автономия), поскольку оно ничем внешним не обусловлено; его полнота, или всеединство, поскольку оно все собой обусловливает; его сила, или действенность, поскольку она через все осуществляется". Исходя из природы добра, Соловьев решает вопрос о специфике нравственной философии, которая, по его мнению, не зависит ни от положительной религии, ни от теоретической философии (гносеологии и метафизики). Не зависит она и от бесконечных философских споров о свободе воли, ибо, по убеждению Соловьева, "нравственность возможна и при детерминизме, утверждающем необходимость человеческих поступков". Какой именно вид должна принять нравственная философия, уясняется из дальнейшего содержания книги «Оправдание добра». Эта книга делится на три главные части: «Добро в человеческой природе», «Добро от Бога» и «Добро через историю человечества». Перед читателем развертывается широкое полотно "нравственной философии" с ее "оправданием добра". Эта философия фактически включает в себя и проблему человека, человеческой природы, и философию религии, философскую теологию, и особую социальную философию, и философию истории. Но вся эта проблематика как бы нанизана на стержень нравственных принципов и начал, возведена к сущности и назначению добра. Первый уровень, на котором разбирается проблема добра, — это человек и его сущность, "человеческая природа". Соловьев исходит из того, что существуют некоторые "естественные корни" нравственности. Таковы, например, чувства стыда, жалость и "симпатическое чувство", чувство благоговения или благочестия, совесть как чувство стыда в более обобщенной форме. Соловьев разбирает также: аскетизм, или возведенное в принцип воздержание, как несомненный элемент добра; жалость и альтруизм; религиозное начало в нравственности. Правда, одновременно философ замечает, что бывает "злой аскетизм", унижающая жалость, показная или фанатичная религиозность. Поэтому "естественные корни" нравственности в человеческой природе неполны, несовершенны и недостаточны, не отвечают признакам добра как такового, хотя и образуют одну из его предпосылок. Все они ценны тем, что как бы взывают, "отсылают" к целостности добра, гарантом которого, однако, не может быть человек. Теперь открыт путь, ко второму уровню анализа — "Добро от Бога". Сначала Вл. Соловьев, как бы возвращаясь к естественным нравственным основам, демонстрирует их единство — и тем самым движение к чему-то высшему, к "безусловному началу нравственности", которым является Бог. "Когда связь человека с божеством возвышается до абсолютного сознания, то и охранительное чувство целомудрия (стыд, совесть, страх Божий) обнаруживают свой окончательный смысл как сохраняющие не относительное, а безусловное достоинство человека — его идеальное совершенство, как долженствующее быть осуществленным — Здесь и нравственность аскетическая получает ждет своего 19 февраля, пишет Соловьев. Его рассуждения остаются актуальными и сегодня.

Оправдание Добра по отношению к праву»

(этическое значение права)

Нравственное оправдание права - ключевая тема в русской философско-правовой традиции. В историю отечественной правовой мысли вошли блестящие речи «в защиту права» П.И. Новгородцева, Б.А. Кистяковского, Е.В. Спекторского, И.А. Ильина, Н.Н. Алексеева, С.И. Гессена и др., стремившихся показать моральную значимость права и привести веские аргументы против концепций правового нигилизма, а равно правового абсолютизма. Особое место среди этих выступлений занимает философское обоснование права, представленное их духовным наставником Владимиром Сергеевичем Соловьевым.

Задача «оправдания» виделась Вл. Соловьеву в двух ракурсах: с одной стороны, как оправдание Добра по отношению к праву, а с другой - как оправдание права по отношению к Добру. В этих метафорических выражениях, подсказанных самим мыслителем, сокрыт общий замысел его философско-правовой концепции заключительного периода творчества. Слово «оправдание», использованное в названии главной книги его жизни, соответствовало намерению «показать добро как правду, то есть как единственно правый, верный себе путь жизни во всем и до конца - для всех, кто решится его предпочесть» . В авторском переводе на французский язык заглавие «Оправдание Добра» звучало как «Истина Добра». В более ранней работе «Духовные основы жизни» «действительное добро» также имело значение «добро как истина» .

Исходя из этого, оправдание Добра по отношению к праву мыслилось как доказательство подлинного присутствия Добра в природе права, причастности права нравственному миру. Это предполагало обоснование права в качестве несовершенного, «наименьшего» или «становящегося», но все-таки добра, которое является необходимым условием для воплощения «абсолютного Добра». Оправдание права по отношению к Добру означало доказательство «правоты» права в процессе становления Добра, «права» права на моральное несовершенство. Это, в свою очередь, требовало объяснения «правомерности» принудительного воздействия в правовом порядке, а также свободы субъектов права не соответствовать высоте нравственного идеала. Учитывая все вышесказанное, можно согласиться с М. Лазерсоном в том, что «Оправдание Добра» стало для Вл. Соловьева «оправданием права» и соответствующая глава в этом произведении, посвященная вопросу соотношения права и нравственности, вполне могла бы так называться. В идейно-правовом наследии Вл. Соловьева можно выделить две обособленные, обладающие определенной преемственностью и в то же время существенно отличающиеся друг от друга философско-правовые системы. Оправдание Добра по отношению к праву, предложенное философом в заключительный период творчества, было, в первую очередь, опровержением собственных взглядов, высказанных им в первой философско-правовой системе. В работах «Три силы» (1877), «Философские начала цельного знания» (1877), «О духовной власти в России» (1881), «Чтения о Богочеловечестве» (1878 - 1881), «Критика отвлеченных начал» (1880) право изображалось как феномен, нейтральный с точки зрения закона высшей правды. В первый период в философских построениях Вл. Соловьева ясно прослеживается влияние этики И. Канта и А. Шопенгауэра, его философско-правовые взгляды весьма близки концепциям славянофилов и Л.Н. Толстого. Следуя Шопенгауэру, он относит к праву все моральные запреты, а к области собственно нравственной - все положительные правила и приходит к выводу о том, что «высшая и положительная степень» нравственности (Любовь) находится вне сферы права, а правовой порядок не дает возможности для практического исполнения заповеди милосердия. Раннюю философско-правовую систему характеризуют рационалистическая интерпретация права, религиозно-нравственный абсолютизм, а также связанные с этим акцент на непреодолимом противоречии между правом и религиозной моралью и своеобразный правовой нигилизм.

В первый период творчества философу было свойственно представление права как «замаскированного зла» и отрицание «внутренней существенной связи» между нравственностью и правом. В более поздних сочинениях он признает, что между ними есть «тесное, внутреннее отношение, не позволяющее отрицать одну во имя другой»: отвержение права как такового лишает нравственную проповедь «объективных посредств и опор», в то же время только «нравственные принципы и цели» способны сообщить праву его «безусловное основание» и значение [Соловьев 1988 I, 446]. Во втором сборнике статей «Национальный вопрос в России» (1888) и публицистике 1888-1899 гг. он отмечает, что «заботы о наилучшем устроении общественных форм доказывают прежде всего деятельную любовь к людям <...>» [Соловьев 1989 I, 559]. Заповедь Любви нуждается в посредстве права и государства, а стремление к религиозно-нравственному идеалу несовместимо «с презрением к юридическому началу». Большая заповедь не может быть осуществлена помимо меньшей: «превзойти законную праведность, не значит отвергнуть ее». «Сказавший: Я пришел исполнить, а не нарушить закон, очевидно, не отрицал "юридической точки зрения"» [Соловьев 1989 I, 528-529].

Важным шагом на пути оправдания права по отношению к Добру стала критика этико-абсолютистской позиции, устанавливающей непреодолимый разрыв между абсолютными и относительными ценностями. Если в первый период творчества Вл. Соловьев, подобно Л.Н. Толстому, отрицал возможность какой-либо «относительной нравственности», то теперь он приходит к выводу о том, что «в самом существе безусловного нравственного начала как заповеди, или требования (быть совершенным, как Отец Небесный, или реализовать в себе образ и подобие Божие) заключается уже признание относительного элемента в нравственной области» [Соловьев 1988 I, 441]. Двойственность между абсолютным и относительным разрешается посредством требования стремиться к совершенству, которое может быть обращено только к несовершенному. В силу этого абсолютный идеал предполагает «низшие состояния и относительные степени возвышения». В то же время во всем относительном заключено отражение Абсолютного начала как потенциальная возможность совершенствования. В работах «Оправдание Добра» и «Право и нравственность» (1897) высказывается положение, согласно которому в идее права в определенной степени находит свое выражение нравственно-религиозный идеал Добра. В предисловии ко второму изданию «Оправдания Добра» (1899) Вл. Соловьев писал о двух «принципиальных» «жизненных путях», каждый из которых волен избрать для себя человек. Лишь две дороги - добра и зла - непрестанно оказываются перед его выбором. Третьего не дано: к увековечению и торжеству жизни ведет один; «к увековеченной смерти» - другой. И моральный выбор Добра, по Вл. Соловьеву, есть отрицание и преодоление злого пути. Исходя из этого, подлинная нравственность - это всегда «преодолеваемое зло». И право, как «промежуточная область» между идеалом Добра и «злою действительностью», в своем служении «воплощению добра, ограничению и исправлению зла», по его мнению, причастно пути Добра. В сравнении с Абсолютным Добром, воплощенным в Боге, право и нравственность выступают как сферы относительных ценностей. Этот тезис опровергает довольно распространенное в критике, хотя и не соответствующее действительности, мнение о том, что Вл. Соловьев сопоставляет право и нравственность как относительное и абсолютное «начала» [Шершеневич 1897, 470 - 471; Михайловский 1999, 273; Гинс 1929, 97 - 98], а их соотношение может быть представлено в виде концентрических кругов. По мнению философа, как в правовом, так и в нравственном порядке общества лишь в определенной мере может получить публичную защиту требование преодоления зла и стремления к религиозно-нравственному совершенствованию. Вл. Соловьев отмечает также, что, хотя право и нравственность призваны служить одному идеалу, «форма» и «степень» преодоления ими зла и воплощения добра различна, а значит, мерило оценки, критерий «строгости» для них не один и тот же. Правовой порядок, в отличие от нравственного, закрепляет и охраняет свободу человека в определенных границах быть безнравственным, а также предусматривает возможность применения принуждения. Но само это различие, т.е. «необходимость допустить область юридических отношений вне области отношений чисто нравственных, имеет <...> нравственное основание <...>» [Соловьев 1988 I, 529]. Признавая это, философ вступает на путь оправдания права по отношению к Добру.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: