Глава 3. Внешняя политика Александра I в 1801-1811годах

Европейское направление

Первые годы царствования Александра I совпали со сложной международной обстановкой, сложившейся в Европе. Она определялась, прежде всего, стремлением Наполеона перекроить в своих интересах карту Европы, покорить и подчинить своему влиянию все государства западной и центральной Европы.

Ко времени восшествия Александра I на престол Россия вела дружественные переговоры с Францией и находилась в состоянии вой­ны с Англией. «Такое положение… совершенно не устраивало рус­ских дворян»,- пишет Н.А. Троицкий. Во-первых, Англия поглощала 37% всего российского экспорта. Франция, несравненно менее бога­тая, чем Англия, не могла доставить России таких выгод. Во-вторых, Англия была легитимной монархией [1]. Александр должен был нор­мализовать отношения с Англией. Он приказал вернуть казачьи полки отправленные Павлом I в поход на Индию. 5(17) июня Россия заключила договор о взаимной дружбе с Англией. Однако у Александра I не было причин вступать в конфликт с Францией. Наполеон, со своей стороны, не отказывался от прежнего курса на сближение с Россией. 26 сентября (8 октября) 1801г. был подписан мирный договор с Францией.

Доктрина, разработанная в начале царствования Александра, сводилась к тому, чтобы установить такие двусторонние отношения России со всеми западноевропейскими государствами, которые не содержали бы обременительных для нее условий и не позволили бы втянуть ее в возможные международные конфликты (так называемая политика «свободных рук»). На заседаниях Негласного комитета было решено: «Быть искренними в иностранной политике, но не связывать себя никакими договорами». Александр, писал А.Е. Пресняков, стремился «перестроить международные связи на началах, обеспечивающих прочность всеоб­щего мира»[2].

От века Просвещения он унаследовал пред­ставление о том, что, как говорила Екатерина II, «Россия есть евро­пейская держава», а Европа – единое культурно-историческое целое. Преобразование России и Европы в соответствии со сложившейся у Александра концепцией «законно-свободных» учреждений, было для него, двумя частями одной задачи.

После того как в марте 1802г. Франция и Англия подписали мирный договор в Амьене, международная напряженность разрядилась. Впер­вые за много лет в Европе установился мир. Однако отношение Александра к Бонапарту резко изменилось. Это произошло после того, как последний объявил себя пожизненным консулом. «Завеса упала, - писал Александр Лагарпу,- он сам лишил себя лучшей славы, какой может достигнуть смертным. Ныне это знаменитейший из тиранов, каких мы находим в истории». Возможно, уже тогда у русского императора созревает мысль: Наполеон оказался тираном, а он, Александру явится олицетворением прогресса и освобо­дителем народов. Как указывал Н.К. Ульянов, революционная эпоха породила культ героев. Александр «тоже был захвачен величест­венной эпопеей нового Цезаря и жаждой такой же славы, такого же блеска, в котором выступал перед всем, миром Наполеон»[3] .

Вскоре Наполеон начал подготовку к войне с Англией. В мае 1803г. отношения между Англией и Францией были разорваны. Анг­лия начала организовывать на свои средства очередную, 3-ю коалицию европейских держав против Франции.

После подписания Амьенского мира Франция перестала считать­ся с интересами России и пыталась ослабить ее влияние, как на Западе, так и на Востоке. Франция отвергла предложение России о посредничестве в переговорах с Пруссией, активизировала свое проникновение в Средиземноморье, на Ближний Восток. И к 1804г. русская дипломатия начала выра­батывать новую внешнеполитическую доктрину, направленную против французской агрессии. Но Александр отказался от политики «сво­бодных рук», перейдя к поискам союзников в борьбе против Напо­леона, не только в связи с международной обстановкой. «Разочарование в преобразовательных опытах первых лет выводит его на международное поприще, - считал А.Е. Пресняков. - Только в общеевропейским масштабе представляются ему разрешенными те задачи, какие он себе поставил в деле внутреннего преобразования империи. Тем более, что между этими внутренними... проблемами и судьбами Европы есть связующее звено - польский вопрос»4. Александр, как и его отец, осуждал раздел Польши не только как деяние, нарушав­шее принципы международного права, но и как политический акт, ослаблявший положение России на западной границе в пользу Авст­рии и Пруссии. Восстановление Польши могло бы принести России, кроме всего прочего, славу защитницы угнетенных народов, считал император.

Формирование новой антинаполеоновской коалиции ускорилось после того, как в марте 1804 г. по приказу Наполеона герцог Энгиенский, один из представителей династии Бурбонов, был расстрелян как организатор заговоров против Наполеона. Это событие вызвало бурю негодования при всех дворах Европы. При русском дворе был демонстративно объявлен траур. Александр I заявил Наполеону резкий протест против «про­лития венценосной крови». Бонапарт через Талейрана ответил знаменитым письмом: «Жалоба, предъявляемая ныне Россией, побуждает задать вопрос: если бы стало известно, что люди, подстрекаемые Англией, подготавливают убийство Павла и находятся на расстоянии одной мили от русской границы, разве не поспешили бы ими овла­деть?»[5]. Сильнее оскорбить Александра, назвав его перед лицом всей Европы отцеубийцей, было невозможно. Всем было известно, что русский император не тронул ни Зубовых, ни Палена, хотя они жили в России.

В секретной инструкции 11 сентября 1804 г. Александр писал Новосильцеву, отправленному с чрезвычайной миссией в Лондон: «Наиболее могущественнее оружие, каким до сих пор пользовались французы и которым они еще угрожают всем странам, это – это мнение, которое они сумели распространись, что их дело – дело свобода и благоденствия народов. Было бы постыдно для челове­чества, чтобы такое прекрасное дело пришлось рассматривать как задачу правительства, не заслуживающего быть его поборником». Для блага человечества необходимо вырвать у французов «это столь опасное оружие и, усвоив его себе», воспользоваться им против них самих. Поэтому задачей держав должно быть обеспечение за населением тех прав, которые оно получило при Наполеоне, и установление такого государственного устройства, которое было бы основано на особенностях данной страны и воле ее населения. В этом случае коалиция вызовет общий энтузиазм и переход на свою сторону всех народов. Кроме того, Александр высказывал идею о желательности того, чтобы «в трактате, который закончит общую войну, удалось установить положение международного права на ясных... основаниях», провести согласно с ними всеобщее умиротворение и «учредить лигу, постановления которой создали бы… новый кодекс международного права, который... стал бы неизменным правилом поведения кабинетов, тем более что покусившиеся на его нарушение рисковали бы навлечь на себя силы, новой лиги». Мысль об объеди­нении Европы ради устранения международных конфликтов унаследо­вана от XVIII в. Но можно согласиться с А.Е. Пресняковым, который писал: «В этой инструкции молодого императора – смелая попытка обновить программу политики держав старого порядка идеями.., порожденными революционным порывом.., к более широкому и свобод­ному развитию, но в то же время преодолеть этот бурный порыв, вводя его в организационные рамки «законного» правительственного режима. Александр еще не боится общественного энтузиазма»[6].

В 1804г. Александр I назначает Чарторыйского министром ино­странных дел. Они выработали, план восстановления Польши в грани­цах 1772 г., но под эгидой русского императора, который примет титул короля польского. Земли Пруссии предполагалось расширить к западу за счет Голландии, территорию Австрии – за счет южно­германских земель. Политическое равновесие Европы будет строить­ся на пяти державах: Англии, России, Франции, Пруссии, Австрии, но Россия получит преобладающее влияние. «Политика принципов,- от­мечал А.Е. Пресняков, - наполнялась в этих проектах… конкретным империалистическим содержанием»[7]. Чарторыйский считал, что реше­ние этих задач внешней политики России возможно только путем войны с Пруссией, поскольку ее интересы не совместимы с планами России, в отношении Польши. Только затем, необходимо начинать вой­ну против Франции. Но Александр пошел иным путем - организации антифранцузской коалиции, полагая, что победа над Наполеоном даст возможность провести переустройство Европы на мирных конг­рессах. К Пруссии Александр испытывал глубокую симпатию, унасле­дованную от отца. В ноябре 1804г., накануне коронации Наполеона, Александр I разорвал отношения о Францией. В стремлении создать антинаполеоновскую коалицию Россию поддержала Великобритания, которая стремилась использовать Россию в своей борьбе против Франции и упрочить свое промышленное, колониальное и морское преобладание в мире.

У. Питт призы­вал Александра выступить в роли «спасителя Европы», что должно было льстить императору. «Если инициатором коалиции был У. Питт, то душой и организатором ее стал Александр,- пишет Н.А.Троицкий. - Именно он в течение целого года созывал и сплачивал коалиционеров»[8]. Россия стала главной силой 3-й коалиции. 30 марта (11 апреля) 1805г. была подписана русско-английская военная конвен­ция, согласно которой Россия обязывалась выставить 180 тысяч солдат, а Англия – выплатить субсидию России в размере 2,25 млн. фунтов стерлингов. К этой конвенции присоединились Австрия, Швеция и Неаполитанское королевство. Так сформировалась 3-я коалиция. В Европе началась полоса кровопролитных войн, продлившаяся десять лет.

Образовавшаяся коалиция была непрочной. Противоречия между союзниками не были преодолены; каждый из них имел свои интересы и территориальные претензии. Но, в отличие от 1-й и 2-й коали­ций, 3-я уже не выступала под знаменем, реставрации. Участники коалиции в своих программных документах подчеркивали, что они ведут войну не против французского народа, а только против На­полеона и его завоевательной политики. Как писал А.З. Манфред, «здесь сказалась известная гибкость тактики Александра I, ко­торый как дипломат и политический деятель оказался наиболее умелым и понимающим дух времени руководителем, среди лидеров антифранцузского блока»[9].

Наполеон сосредоточил близ Булони на берегу Ла-Манша огром­ную армию для вторжения в Англию. Над Англией нависла смертель­ная угроза. В случае высадки французского десанта с независимостью страны было бы покончено: она не имела сил для борьбы на суше. Но к осени 1805г. было уже ясно, что предприятие окончилось провалом. Тем временем, русская армия под командованием М.И. Кутузова устремилась на Запад. В Баварии она должна была соединиться с австрийской армией генерала К. Ма­ка, после чего союзники рассчитывали сообща разбить Наполеона. В начале сентября 1805г. Наполеон свернул Булонский лагерь и начал переброску войск в Баварию. Еще до подхода основных русских сил е октябре 1805г. армия Мака была окружена и капитулировала в крепости Ульм.

Русские военные силы М.И. Кутузова вынуждены были отступить, чтобы избежать окружения. В ноябре 1805г. Бонапарт занял Вену, перешел Дунай и продолжил преследо­вание русской армии. Прикрываясь арьергардом под командованием Багратиона, основные русские силы оторвались от французов и сос­редоточились у города Ольмюца, где расположилась и только что прибывшая из России резервная армия, Обе русские армии насчитыва­ли 70 тысяч человек. К ним присоединились 15 тысяч австрийцев. Наполеон привел в Моравию только 73 тысячи человек. В Ольмюц прибыли Александр и австрийский император Франц II. Александр, мечтавший о полководческой славе, прибыл в действующую армию вопреки мнению своих приближенных, которые указывали, что его присутствие свяжет командование, перенесет ответственность всецело на монарха. Но, как указывает А.И. Архангельский, «личная конкуренция Александра с Наполеоном, сознательно или бессознательно выбранным на роль героя-антагониста», играла, в политике Александра I немалую роль[10].

Александр и его ближайшее окружение – князь Петр Долгоруков и военная молодежь – были воодушевлены победой Нельсона у мыса Трафальгар и сведениями о плохом состоянии французской армии, которые Наполеон умышленно распространял, и считали, что следует использовать благоприятный момент.

Главноко­мандующий союзной армией Кутузов предлагал отвести войска далее на восток, чтобы собрать достаточно сил для успешного ведения военных действий. Но Александр и все поддерживавшие его молодые генералы считали этот план трусливым и были уверены в близкой победе...

2 декабря 1805г. произошло сражение под Аустерлицем, сразу же получившее название «битвы трех императоров». Оно было полностью проиграно союзниками, Австрийский и русский императоры вынуждены были бежать с поля боя, Наполеон впоследствии называл Аустерлиц самой замечательной своей победой.

«Официальный Петербург воспринял Аустерлиц тем больнее, что русская армия больше ста лет, после Нарвской битвы 1700г., нико­му не проигрывала генеральных сражений и, что при Аустерлице, опять-таки впервые после Петра Великого, возглавлял русскую ар­мию сам царь», - пишет Н.А. Троицкий [11]. В российской печати сооб­щение о сражении так и не появилось. «Аустерлиц лег тяжелой тенью в жизни Александра»,- писал А.Е.Пресняков. Император сам провел всю дипломатическую подготовку коалиции и войны, распо­ряжался ее военной подготовкой и сам настоял на том, чтобы дать генеральное сражение... «Он словно пробовал силы на широком по­прище правителя, большого государства, памятуя совет Лагарпа – выслушивать мнения министров и других ответственных исполните­лей, но решать самому. Вся кампания... кончилась катастрофой. Александр чувствовал, что ответственность возлагают на него, но сам... складывал ее на свой «кабинет», и на Кутузова, к которому навсегда проникся ревнивой антипатией и недоверием»[12]. Александр осознал, что первым полководцем в Европе всегда будет его противник. Но император не мог отказаться от цели лично определять направление и содержание деятельности правительства и как можно непосредст­веннее руководить ее ходом. Это было для него не только делом личного честолюбия, но и сознательным выполнением выпавшей на его долю роли правителя-самодержца, к тому же имеющего широкие планы переустройства своей империи и Европы.

После Аустерлица Австрия вышла из войны и заключила с Напо­леоном Пресбургский договор; Пруссия была напугана и не помышляла в данный момент о борьбе с Наполеоном. Россия прекратила военные действия и отозвала свои экспедиционный корпус. 3-я коалиция распалась.

Перед правительством Александра I вновь встала задача выра­ботки новой внешнеполитической программы. При этом особо прихо­дилось учитывать усиление Франции в Средиземноморье и на Ближ­нем Востоке. Наполеон по условиям Пресбургского мира укрепил власть над Австрией и овладел фактически всем западным побережьем Адриатического моря. Создание Рейнского союза поставило в полную зависимость от Франции 16 немецких государств. Наполеон значительно укрепил свое влияние в Константинополе. Однако он после Аустерлица фактически прекратил военные действия против русской армии, всячески подчеркивал свое стремление к союзу с Россией. У Александра же кампания 1805г. породила глу­бокое разочарование в союзниках. В этих условиях в январе 1806г. состоялся ряд совещаний приближенных Александра, а также засе­дания специального Совета при царе. Мнения высших сановников разделились. Одни настаивали на продолжении борьбы совместно с союзниками, другие предлагали вернуться к политике «свободных рук», третьи – заключить мир с Францией при условии разграничения сфер влияния в нейтральной Европе и на Балканах. В связи с этим одновременно велись переговоры в Лон­доне а новом союзе против Наполеона и в Париже – о заключении мира. Александр, впрочем, склонялся к идее реванша, который поз­волит вернуться к прежним широким планам. Кроме того, в резуль­тате русско-французских переговоров в сложившейся ситуации имен­но Наполеон стал бы «императором Европы».

В мае в Париж был направлен для переговоров П.Я. Убри. Но его полномочия были ограничены и неопределенны. 8 (20) июля 1806г. он самовольно пописал Франко-русский мирный договор, в котором признавались все завоевания Наполеона в Европе и его доми­нирующее влияние в Средиземноморье. Но к тому времени, как до­говор поступил к Александру на ратификацию, царь уже решился на продолжение войны. Секретными декларациями 1 и 24 июля 1806г. Россия договаривалась с Пруссией о войне против Франции. Подпи­санным Убри договор не был ратифицирован Александром. Состояние войны между Россией и Францией формально сохранялось. Чарторыйский – противник союза с Пруссией – ушел в отставку.

15 сентября 1806г. была оформлена 4-я антинаполеоновская коалиция в составе России, Пруссии, Англии и Швеции. Пруссия по­спешила начать военные действия до подхода союзных войск. Но почти все ее вооруженные силы, сосредоточенные в двух армиях, были разгромлены в один день, 14 октября, в двух сражениях – при Иене и Ауэрштедте. В занятом им Берлине 21 ноября 1806г. Наполеон подписал декрет о конти­нентальной блокаде. «Он понимал,- пишет Н.А. Троицкий, - что, если не сокрушит Англию, его борьба с коалициями будет подоб­на борьбе с многоглавой гидрой, у которой вместо, каждой отруб­ленной головы тут же вырастает новая»[13]. Силой оружия Наполеон не мог покорить Англию: для этого нужен был мощный флот, которого Франция не имела. Поэтому Наполеон решил подорвать Англию экономически. Он объявил Британские острова блокированными и запретил всем странам, зависимым от Франции (а к ним отошла почти вся Европа), любые отношения с Англией. Но в эту систему Наполеону было необходимо ввести и Россию.

Россия после разгрома Пруссии вновь, как в 1805г., осталась на континенте один на один с Францией. Ей пришлось вести борьбу за свои непосредственные интересы, так как Наполеон грозил вы­теснить Россию из Польши, установить барьер между нею и Запад­ной Европой, полностью подорвать ее влияние на Ближнем Востоке.

Военные действия, развернувшиеся на территории. Восточной Пруссии, происходили в сложных условиях для России, Одновремен­но она вела войну с Турцией в Молдавии и с Персией в Закавказье. Несмотря на это, добиться молниеносного разгрома русской армии Наполеону не удалось. Главнокомандующий русской армией Л.Л. Беннигсен сумел выстоять в двух крупных сражениях: под Пултуском 14 (26) декабря 1806г. и Прейсиш-Эйлау 26-27 января (7-8 февраля) 1807г. При Эйлау его противником был сам Наполеон. Александр надеялся на перелом в войне, поддержку Пруссии и Англии. Однако весной 1807г. ход военных действий изменился не в пользу союзников. Решающее сражение произошло 14 июня 1807г. у Фридланда. Русская армия потерпела поражение и отступила за Неман. Французские войска вышли к границе России.

Александр сознавал, что продолжение войны будет для России крайне сложным. Пруссия была фактически разгромлена. Англия постоянно нарушала свои союзнические обязательства: в 1806г. вместо 800 тысяч фунтов она предоставила России всего 300 тысяч; также не выполнила обещание высадить десант в Евро­пе... Великий князь Константин Павлович, прибыв к Александру в ставку Шавли (Шауляй), доказывал, что мир надо заключить без промедления. Беседа их неизвестна во всех подробностях. Говорили, что Константин напоминал о трагической судьбе их отца. Как бы то ни было, Александру и без того было ясно, что он не может дольше вести войну, приносящую ему лишь унижения, а армии – потери.

Соглашение с Францией, помимо прочего, было единственным способом сохранить от, посягательств Наполеона свои цели, и в польском, и в восточном вопросе, а вместе с тем сохранить, воз­можность образования в будущем новой коалиции. Александр поэто­му принял решение о прекращении борьбы и заключения мира с Фран­цией. К этому решению подталкивал и сам Наполеон: после Фридланда он приостановил активные военные действия и не проявлял намерения перейти русскую границу.

Русско-французские переговоры прошли в несколько этапов. 9 июня 1807г. было подписано перемирие. 13 июня состоялась личная встреча двух императоров на Немане, близ Тильзита (Восточная Пруссия), где для них был возведен специальный плот с павильоном. Свидание продолжалось два часа. Императоры расстались союзниками и дру­зьями. Была ли это только игра? С одной стороны, в написанных в Тильзите письмах Наполеона к Жозефине и Александра I к своей матери ясно, ощущается чувство облегчения. Противники устали от войны и понимали необходимость ее прекращения. Но, с другой стороны, демонстрация Александром и Наполеоном дружеских чувств не могла быть искренней, во всяком случае – полностью. Оба им­ператора имели незаурядные актерские способности и дар воздей­ствия на окружающих. Но Александр по своему актерскому таланту превосходил Наполеона. Когда Александр был еще ребенком, Екате­рина II сообщала своим иностранным корреспондентам о его умении разыгрывать разные роли. «Придворная жизнь,- писал А.Е. Пресняков,- вышколила это дарование». Лагарп внушал воспитаннику необходимость уметь «разыгрывать императора» при вся­ком публичном появлении. Александр не только усвоил эту тех­нику императорства; он умел и входить в роль,.. вызывать в себе соответственные любому положению переживания... Но отдать­ся целью какому-либо увлечению, идеей или человеком, он не мог,.. да и не хотел: слишком он для этот эгоцентричен, да и слишком император, всегда помнящий расчеты личной и государствен­ной политики»[14].

Бонапарт писал Жозефине, что нашел Александра «гораздо умнее, чем обычно считают». Наполеон от­метил, что Александр легко поддается влиянию, падок на лесть, неопытен. Но Александр был намного расчетливей и жестче, чем это казалось. Он писал матери из Тильзита: «К сча­стью, у Бонапарта при, всем его гении есть уязвимое место – тщеславие, и я решил пожертвовать моим самолюбием бо имя спасения империи». Прусскому королю Александр писал: «Наберитесь терпения. Мы вернем то, что утратили. Он сломает, себе шею».

На протяжения 12 дней в Тильзите, объявленном нейтральным городом, утром и вечерам происходила встречи двух императоров. Тильзит казался многим коренным поворотом в политике Александра I. Однако на деле русский император и теперь старался дви­гаться к намеченной цели, пусть даже через соглашение с Наполе­онoм. Александр первоначально не хотел идти, на союз с Францией, предпочитая ограничиться заключением мира. Но Наполеону был не­обходим союз с Россией, чтобы она примкнула к континентальной блокаде Англии, и Александр в итоге вынужден был заключить и мирный, и союзный договоры с Францией. (25 июня 1807г.).

Александр употреблял все свое дипломатическое умение, чтобы добиться сохранения Пруссии: она должна была быть буфе­ром (а в дальнейшем, возможно, и противовесом), защищающим границы России от прямого соприкосновения с наполеоновской импери­ей. Очень трудной была польская проблема, имевшая для Алексан­дра первостепенное значение.

Мирный договор фиксировал положение, которое сложилось в Европе к моменту его подписания. Александр I официально признал Наполео­на «императором французов». Были признаны все территориальные и политические изменения в Европе, которые явились результатом войн наполеоновской Франции. Это было крупной победой наполеоновской дипломатии. В то же время Россия не понесла никаких территориальных потерь и даже приобрела Белостокскую область. Кроме того, Европа была поделена на «сферы влияния»: Александр признавал господство На­полеона в Западной Европе, Наполеон предоставлял Александру «свободу рук» в Восточной Европе. Александру удалось сохранить независимость Пруссии, но ее территория оказалась значительно урезанной; фран­цузская армия оставалась на ее территории до тех пор, пока не будет выплачена контрибуция (но ее сумма не была определена). Из принадлежавших Пруссии польских областей было образовано гер­цогство Варшавское – формально под управлением саксонского коро­ля, а фактически – под протекторатом Наполеона. Таким образом, Польша становилась орудием Наполеона. Он не скупился на обеща­ния польским патриотам и в их глазах превратился в националь­ного, героя. Это противоречила планам Александра. Впрочем, как отмечает Г.А. Кузнецова, «оценивая мирный договор в целом, можно без большого преувеличения сказать, что по нему побежденная Россия получала ничуть не меньше преимуществ, чем победительница Франция»[15]. Но подписанный одновременно с мирным союзный договор обязывал Россию присоединиться к континентальной блокаде Англии в случае, если до 1 декабря 1807 года Англия откажется от заключения мига с Францией.

Русское общество негативно встретило Тильзитские соглашения, расценив их как тягостные и, унизительные для России, наносящие серьезный удар по ее международному престижу. Александр знал, что тайно поговаривали о возможности нового дворцового переворота. Новая политика императора подверглась острой критике не только в аристократических и военных кругах. Как писал Ф.Ф. Вигель, «от знатного, царедворца до малограмотного писца, от генерала до солдата, все, повинуясь, роптали с негодованием». Тильзитский мир, по словам М.М. Сперанского, «заключал в себе почти все элементы войны». Обязательство присоединиться к континенталь­ной блокаде, та есть прекращение торговли с Великобританией, оз­начало ухудшение экономического положения России, подрыв эконо­мических интересов русского дворянства и купечества. К тому же это обязательство невыполнимо для России, указывает Н.А. Троицкий, «ибо ее экономика не могла развиваться без английского рынка». Герцогство Варшавское создавалось как стратегический плацдарм для Наполеона. По замечанию Е.В. Тарле, «полная свобода над всей Западной Европой и одновременное принуждение императора Алексан­дра I к союзу делали Наполеона хозяином порабощенного европейс­кого континента, что... не могло быть причиной новых войн»[16].

Тильзит был вершиной могущества Наполеона, Но в то же время, как писал А.З.Манфред, дипломатический талант Александра (который при этом впервые сам лично вел переговоры), позволил ему в переговорах с Наполеоном сохранить положение равноправного партнера, прийти в короткий срок к компромиссу. «Прекращение войны... для России было необходимостью. В сложившихся условиях 1807г., после двух неудачно закончившихся войн… Тильзит был успешным политическим ходом»[17]. Но главное, как справедливо за­метил В.А. Георгиев, заключалось в том, что Россия «получила длительную мирную передышку в Центральной Европе и обезопасила свои западные границы»[18]. Это дало ей возможность успешно ре­шить другие внешнеполитические проблемы в отношениях с Османс­кой империей, Персией и Швецией.

Еще во время переговоров в Тильзите Наполеон подталкивал Александра I к войне со Швецией, находившейся в союзе с Англи­ей. Но у России был и свой расчет. Было необходимо обезопасить Петербург и побережье Ботнического залива. Россия опасалась, что территория Финляндии может стать вторым «герцогством Вар­шавским», то есть плацдармом для нападения на Россию любой ев­ропейской державы, находящейся в союзе со Швецией. Исходя из ус­ловий Тильзитского договора, после того как Густав IV Адольф отклонил требование о присоединении к континентальной блокаде, русские войска в феврале 1808 г. вступили в Финляндию. Они были спокойно встречены местным населением. К концу 1808 г. Финляндия была освобождена от шведских войск, а в марте 1809 г. 48-тысячный корпус М.Б. Барклая де Толли по льду Ботнического залива перешел на территорию Швеции. 5 (17) сентября 1809г. был подписан Фридрихсгамский мирный договор, по условиям которого Финляндия и Аландские острова отходили к России. Швеция обязалась примкнуть к континентальной блокаде.

После Тильзита до Александра по разным каналам доходили, све­дения о враждебных замыслах столичной аристократии против него. В беседах с послом Франции. Р. Савари царь говорил, что эти угро­зы не заставят его изменить избранный им курс. Первым же актом Александра на следующий день после подписания договора с Напо­леоном было смещение Беннигсена с поста главнокомандующего. Враждебным Франции министр иностранных дел А.Я. Будберг был заменен сторонником русско-французского сближения Н.П. Румянцевым. Были произведены перемещения в ряде других ведомств. Были возвышены А.А. Аракчеев и М.М.Сперанский.

Достигнутое в Тильзите соглашение не сняло остроты противоречий между двумя державами. Франция использовала союз с Рос­сией для расширения своей агрессии, Наполеон начал завоевание Португалии и Испании, были захвачены Таскана и Рим. Правитель­ство Александра I исходило из идеи дипломатического противосто­яния Наполеону в рамках тильзитской системы. Оно стремилось не допустить дальнейшего ослабления Пруссии и поддерживало Австрию дипломатическими средствами. Особую остроту для России представ­лял польский вопрос. «Польша – единственный вопрос, в котором я никогда не пойду на сделку»,- говорил Александр. Польша могла быть использована, с одной стороны, как плацдарм для развития агрессии, против России, с другой, - как барьер, отгораживающий ее от Запада, в политическом и, экономическом плане. В связи с этим российская дипломатия настойчиво протестовала против уве­личения численности польской армии, ввода в Польшу части фран­цузских войск. Не менее острыми были противоречия России и Франции на Ближнем Востоке. Наполеон использовал этот фактор для отвлечения России от европейских проблем. Конституционная блокада стала достаточно серьезным ударом по экономике России.

Но Александр был решительно за мир с Фран­цией. «Мощь Наполеона казалась в тот момент монолитной гранит­ной скалой,- писал Е.В.Тарле. - На континенте царило безмолвие, прерываемое только неясными слухами, шедшими из далекой Испании... о поголовном крестьянском восстании, о яростных партизан­ских боях... Но остальная Европа покорялась.... и молчала»[19].

28 сентября 1806г. Наполеон и Александр I встретились в Эрфурте. На свидание двух императоров были приглашены все союзные государи из многочисленных германских государств. Две недели продолжались торжественные приемы, балы, спектакли. Всячески де­монстрировалась незыблемость франко-русского союза. «Пышные дни Эрфуртского свидания,- вспоминал Н.И.Тургенев,- показали Наполеона во всем блеске его славы и его влияния. Не нужно было знать все происходящее в недрах правительственных кабинета, чтобы определить в согласии со всем миром, который из двух государей властвовал тогда в Эрфурте и в Европе»[20]. Но за этой картиной таилось и другое. Наполеон, «увязнув» в Испании, зная о приготовлениях к войне в Австрии, направлял все военные и по­литические ресурсы для удержания Европы в покорности и был край­не заинтересован (на определенное время) в союзе с Россией. Он был, как писал Талейран, «невысокого мнения о талантах и харак­тере Александра» и рассчитывал «сначала запугать его, а затем воздействовать... на его тщеславие и честолюбие»[21]. Александр же писал своей сестре Екатерине: «Бонапарт принимает меня за глуп­ца. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. А я уповаю на Бога».

Талейран, которого, хотя он уже не был министром иностран­ных дел, Наполеон взял с собой в Эрфурт, оказавшись однажды наедине с Александром, призвал его выступить против Наполеона. «Го­сударь, для чего вы сюда приехали? - сказал он. - Вы должны спас­ти Европу, а вы в этом успеете, только если, будете сопротивлять­ся Наполеону». Утром Талейран по указу Наполеона составлял проект конвенции между Россией и Францией, а вечерoм тот же Талейран информировал Александра о планах Наполеона и доказывал, что нужно вычеркнуть из проекта.

Наполеон не подозревал об измене Талейрана и не понимал, чем объяснить жесткую позицию, занятую Александром. Наполеону пришлось идти на уступки. 30 сентября (12 октября) была заключена союзная конвенция между Россией и Францией. Был провозглашен принцип невмешательства в дела другой стороны. Наполеон фактически при­знал права России на Бесарабию, Молдавию, Валахию и Финляндию. Вместе с тем подтверждались условия тильзитских соглашений и предусматривалось выступление России на стороне Франции в слу­чае франко-австрийской воины.

Эрфуртское соглашение было очередным политическим компромис­сoм, и после него противоречия между Россией и Францией продол­жали обостряться, Франция болезненно отреагировала на нежелание России принять активное участие во франко-австрийской войне, на­чавшейся весной 1809 г. Россия была обеспокоена политикой Наполе­она в Польше. Стремясь заручиться поддержкой польских патриотов, Наполеон расширил границы герцогства Варшавского за счет включе­ния Западной Галиции, взятой в 1809 г. у Австрии; в герцогстве строились военные склады и магазины. Оно превращалось в плацдарм для нападения на Россию.

Во время встречи в Эрфурте Наполеон, полагавший, что родст­во с одним из царствующих домов великих держав Европы укрепит его династию, начал переговоры с Александром о браке с его сест­рой Анной. Для Наполеона этот брак был также средством укрепле­ния еще нужного ему русско-французского союза. В обмен Наполеон предлагал свои официальный отказ от восстановления независимой Польши и расширения территории герцогства Варшавского. Александр отказал; он говорил, что решение вопроса о браке зависит не от него. Действительно, этот брак при резко враждебном отношении Марии Федоровны и всего русского общества к Наполеону был невозможен. В апреле 1810 г. Наполеон вступил в брак с австрийской принцессой.

Тильзитский мир к 1810 г. стал нарушаться обеими сторонами. Особое значение для Наполеона имела позиция России в вопросе о континентальной блокаде. Александр всячески затягивал проведение блокадных мероприятий. Как уже говорилось, это было связано с тем, что полный разрыв экономических отношений с Англи­ей наносил существенный ущерб хозяйству России. Он наносил так­же урон государственным финансам, так как прекратил приток зай­мов и субсидий из Лондона. Наполеон со своей стороны, избрав экономическое «удушение» Англии как средство победы над ней, тоже не хотел отступать с избранного пути.

Попытки российского правительства возместить потери за счет развития торговых связей с Францией успеха, не принесли. Россия искала выход из сложившейся ситуации на путях расширения торговли с нейтральными странами. Под нейтральным флагом в Россию контрабандно проникали английские товары. На многочисленные демарши Франции с требованием прекратить нейтральную торговлю Россия отвечала отказом.

Политика Александра I продолжала вызывать осуждение в дво­рянских кругах, Как считал Л. Коленкур, если нечего опасаться за жизнь русского императора, то только потому, что его охра­няет страх перед воцарением Константина, в котором видят нового Павла I.

В августе 1810г. Наполеон повысил пошлины на товары, импор­тируемые во Францию, что отрицательно сказалось на внешней тор­говле России. Ухудшение отношений с Францией толкнуло русское правительство, на ответные меры. Тариф, подписанный в декабре 1810г., повышал на 50% пошлины на ввозимые промышленные товары.Фактически это был удар по французским интересам. Длительные войны, политика континентальной блокады пагубно отразились на русских финансах. Но Наполеон отказался гарантировать заем, который русское правительство хотело получить у французского банкира Лаффита. Это было резкое проявление антироссийского курса. Еще более обострила русско-французские отношения окку­пация Наполеоном северо-германских земель в декабре 1810 г., в состав которых входило герцогство Ольденбургское – владение родственника Александра I, признанное независимым по условиям Тильзитского договора.

С 1811 г. как Франция, так и Россия начали непосредственную подготовку к новой войне.

Восточный вопрос

Одним из важнейших и традиционным направлением для российской внешней политики было восточное.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: