|
|
Английские драматурги-предшественники и современники Уильяма ШекспираОсновная статья: Елизаветинская драма В эпоху Шекспира наряду с успешным в то время театром «Глобус» в Лондоне существовало ещё несколько заметных театров, которые соперничали между собой. Театр «Роза» (The Rose, 1587—1605), построенный предпринимателем Филиппом Хенслоу (Philipp Henslowe, 1550—1616). Театр «Лебедь» (The Swan, 1595—1632), который построил ювелир и торговец Фрэнсис Лэнгли (Francis Langley, 1548—1602), Театр «Фортуна», строительство которого началось в 1600 году, и другие. Одним из самых знаменитых драматургов-предшественников Шекспира был талантливый поэт Кристофер Марло (Christopher Marlowe, 1564—1593), под влияние которого, несомненно, попал Шекспир в самом начале своего творчества, и все пьесы которого ставились тогда в театре «Роза». Он был из числа драматургов — «академиков», имевших оксфордские или кембриджские дипломы, куда также входили Роберт Грин (Robert Greene, 1558—1592), Джон Лили (John Lyly, 1554—1606), Томас Неш (Thomas Nashe, 1567—1601), Джордж Пиль (George Peele, 1556—1596) и Томас Лодж (Thomas Lodge, 1558—1625). Наряду с ними трудились и другие, не имевшие университетского образования, литераторы, сочинения которых в той или иной мере оказали влияние на творчество Шекспира. Это Томас Кид (Thomas Kyd, 1558—1594), написавший более раннюю пьесу о Гамлете, Джон Дей (John Day, 1574—1638?), Генри Портер (Henry Porter, d. 1599), автор пьесы «Две мегеры из Абингдона» (The Two Angry Women of Abingdon), на основе которой была создана комедия Шекспира «Виндзорские насмешницы» (The Merry Wives of Windsor, 1597—1602)[12]. [править]Театральная техника в эпоху Уильяма Шекспира Основная статья: Театральная техника в эпоху Шекспира Театральная техника в эпоху Шекспира — шекспировскому театру несомненно соответствует система спектакля, первоначально устраивавшегося группами бродячих комедиантов на постоялых и гостиничных дворах; эти гостиничные дворы обычно представляли собой здание, обнесенное по второму этажу открытым ярусом-балконом, по которому располагались комнаты и входы в них. Бродячая труппа, въехав в такой двор, у одного из прямоугольников стен его устраивала сцену; во дворе и на балконе располагались зрители. Сцена устраивалась в виде дощатого помоста на козлах, часть которого выходила на открытый двор, а другая, задняя, оставалась под балконом. С балкона опускалась завеса. Таким образом сразу образовались три площадки: передняя — впереди балкона, задняя — под балконом за завесой и верхняя — самый балкон над сценой. Этот же принцип положен и в основу переходной формы английского театра XVI, начала XVII веков. Первый публичный стационарный театр был сооружен в Лондоне (вернее за Лондоном, вне городской черты, так как в черте города устройство театров не разрешалось) в 1576 актёрской семьей Бэрбеджей. В 1599 году был создан театр «Глобус», с которым связана большая часть творчества Шекспира. Шекспировский театр не знает ещё зрительного зала, а знает зрительный двор (yard), как реминисценцию гостиничных дворов. Такой открытый, не имеющий крыши зрительный двор, обносился галереей или двумя галереями. Сцена покрывалась крышей и представляла собой те же три площадки гостиничного двора. Передняя часть сцены вклинялась почти на треть в зрительный двор — стоячий партер (осуществлявший таким образом буквально свое название «par terre» — на земле). Наполнявшая партер демократическая часть публики густым кольцом окружала и подмостки сцены. Более привилегированная, аристократическая часть публики располагалась, — лежа и на табуретках, — на самой сценической площадке по краям её. История театра этого времени отмечает постоянную вражду и перебранку, иногда переходившую даже в драку, этих двух групп зрителей. Классовая вражда ремесленного и рабочего партера к аристократии сказывалась здесь довольно шумно. Вообще, той тишины, какую знает наш зрительный зал, в театре Шекспира не было. Задняя часть сцены отделялась раздвижным занавесом. Там обычно исполнялись интимные сцены (например, в спальне Дездемоны), там же играли, когда нужно было сразу быстро перенести действие в другое место и показать действующее лицо в новом положении (например, в драме Марло «Тамерлан» есть ремарка: «занавес отдернут, и Зенократа лежит в постели, Тамерлан, сидящий возле неё», или в «Зимней сказке» Шекспира: «Полина отдергивает занавес и открывает Гермиону, стоящую в виде статуи»). Передняя площадка была главной сценой, ей же пользовались для излюбленных тогда в театре шествий, процессий, для показа чрезвычайно популярного тогда фехтования (сцена в последнем акте «Гамлета»). Здесь же выступали клоуны, жонглеры, акробаты, развлекавшие публику между сценами основной пьесы (антрактов в шекспировском театре не было). Впоследствии при позднейшей литературной обработке шекспировских драм часть этих клоунад-интермедий и шутовских реплик была включена в печатный текст. Каждый спектакль заканчивался обязательно «джигой» — особого рода песенкой с пляской, исполняемой клоуном; сцена могильщиков в «Гамлете» во времена Шекспира была клоунадой, патетикой её наполнили потом. В шекспировском театре ещё нет резкой разницы между драматическим актёром и акробатом, шутом. Правда, эта разница уже вырабатывается, ощущается, она в становлении. Но грани ещё не стерты. Связь, соединяющая шекспировского актёра с скоморохом, гистрионом, жонглёром, шутовским «чёртом» средневековой мистерии, с фарсовым буффоном, ещё не порвана. Вполне понятно, почему котельщик из «Укрощения строптивой» при слове «комедия» прежде всего вспоминает фокусы жонглера. Верхняя сцена употреблялась, когда действие должно было изображаться логикой событий наверху, например, на стенах крепости («Кориолан»), на балконе Джульетты («Ромео и Джульетта»). В таких случаях в сценарии имеется ремарка «наверху». Практиковалась, например, такая планировка — верх изображал крепостную стену, а отдернутый внизу занавес задней площадки означал одновременно городские ворота, открываемые перед победителем. Такой системой театра объясняется и структура шекспировских драм, не знающих ещё ни деления на акты (деление это было проделано уже после смерти Шекспира, в изд. 1623), ни точного историзма, ни изобразительного реализма. Столь характерный для елизаветинских драматургов параллелизм фабул в одной и той же пьесе объясняется в последнее время своеобразным устройством сцены, открытой для зрителей с трёх сторон. На этой сцене господствует так называемый закон «временной непрерывности». Развитие одной фабулы давало возможность другой как бы продолжаться «за кулисами», чем заполнялся соответствующий промежуток «театрального времени» между отрезками данной фабулы. Построенное на коротких активно-игровых эпизодах действие с условной быстротой переносится с места на место. В этом сказывается ещё традиция мистериальных сцен. Так новый выход того же лица, а то и просто несколько шагов по сцене с соответствующим текстовым объяснением обозначали уже новое место. Например в «Много шуму из ничего» Бенедикт говорит мальчику: «у меня в комнате на окне лежит книга, принеси её сюда, в сад» — это обозначает, что действие происходит в саду. Иногда в произведениях Шекспира место или время указано не столь упрощенно, а целым поэтическим описанием его. Это один из его излюбленных приемов. Например в «Ромео и Джульетте», в картине, следующей за сценой лунной ночи, Лоренцо входя говорит: «Ясная улыбка зорькой сероокой Хмурую уж гонит ночь и золотит Полосами света облако востока…» Или слова пролога к первому акту «Генриха V»: «…Вообразите, Что здесь простерлись широко равнины Двух королевств, которых берега, Склонившиеся близко так друг к другу, Разъединяет узкий, но опасный Могучий океан». Несколько шагов Ромео с друзьями обозначали, что он перешёл с улицы в дом. Для обозначения места употреблялись также «титлы» — дощечки с надписью. Иногда сцена изображала сразу несколько городов, и достаточно было надписей с названием их, чтобы зритель ориентировался в действии. С окончанием сцены действующие лица уходили с площадки, иногда даже оставались — так, например, замаскированные гости, идущие по улице в дом Капулетти («Ромео и Джульетта»), не уходили со сцены, а появление лакеев с салфетками означало, что они уже пришли и находятся в покоях Капулетти. Драма в это время не рассматривалась как «литература». Драматург за авторством не гнался, да и не всегда это было возможно. Традиция анонимной драмы шла от Средневековья через бродячие труппы и продолжала ещё действовать. Так имя Шекспира появляется под названиями его пьес только в 1593. То, что писал театральный драматург, он не предназначал для печати, а имел в виду исключительно театр. Значительная часть драматургов елизаветинской эпохи была прикреплена к определенному театру и брала на себя обязательство доставлять этому театру репертуар. Конкуренция трупп требовала огромного количества пьес. За период с 1558 по 1643 количество их исчисляют в Англии цифрой свыше 2 000 названий. Очень часто одну и ту же пьесу пользует ряд трупп, переделывая каждую на свой лад, приспособляя её к труппе. Анонимное авторство исключало литературный плагиат, и речь могла идти только о «пиратских» способах конкуренции, когда пьесу крадут на слух, по приблизительной записи и т. п. И в шекспировском творчестве мы знаем ряд пьес, являвшихся использованием сюжетов ранее существовавших драм. Таковы, например, «Гамлет», «Король Лир» и другие. Публика имени автора пьесы и не требовала. Это в свою очередь вело к тому, что написанная пьеса являлась только «основой» для спектакля, авторский текст во время репетиций переделывался как угодно. Выступления шутов авторы часто обозначают ремаркой «говорит шут», предоставляя содержание шутовской сцены театру или импровизации самого шута. Автор продавал свою рукопись театру и в дальнейшем уже никаких авторских претензий и прав на неё не заявлял. Весьма распространена была совместная и тем самым очень быстрая работа нескольких авторов над одной пьесой, например, одни разрабатывали драматическую интригу, другие — комическую часть, выходки шутов, третьи изображали всякого рода «страшные» эффекты, которые были тогда очень в ходу, и т. д. К концу эпохи, в начале XVII века, уже начинает пробиваться на сцену литературная драма. Отчужденность между «учёными» авторами, светскими «дилетантами» и профессиональными драматургами становится все меньше. Литературные авторы (например, Бен Джонсон) начинают работать для театра, театральные драматурги в свою очередь все чаще начинают печататься. [править]Вопрос периодизации Исследователи творчества Шекспира (датский литературовед Г. Брандес, издатель русского полного собрания сочинений Шекспира С. А. Венгеров) в конце XIX — начале XX вв., опираясь на хронологию произведений, представили его духовную эволюцию от «бодрого настроения», веры в торжество справедливости, гуманистические идеалы в начале пути до разочарования и уничтожения всяких иллюзий в конце. Однако в последние годы появилось мнение, что заключение о личности автора по его произведениям есть ошибка[13]. В 1930 году шекспировед Э. К. Чемберс предложил хронологию творчества Шекспира по жанровым признакам, позднее она была откорректирована Дж. Макмануэем. Выделялись четыре периода: первый (1590—1594 гг.) — ранние: хроники, ренессансные комедии, «трагедия ужаса» («Тит Андроник»), две поэмы; второй (1594—1600 гг.) — ренессансные комедии, первая зрелая трагедия («Ромео и Джульетта»), хроники с элементами трагедии, античная трагедия («Юлий Цезарь»), сонеты; третий (1601—1608 гг.) — великие трагедии, античные трагедии, «мрачные комедии»; четвёртый (1609—1613 гг.) — драмы-сказки с трагическим зачином и счастливым финалом. Некоторые из шекспироведов, в том числе и А. А. Смирнов, объединяли первый и второй периоды в один ранний[14]. [править]Первый период (1590—1594) Первый период приблизительно приходится на 1590—1594 годы. По литературным приёмам его можно назвать периодом подражательности: Шекспир ещё весь во власти своих предшественников. По настроению этот период сторонники биографического подхода к исследованию творчества Шекспира определяли как период идеалистической веры в лучшие стороны жизни: «С увлечением наказывает молодой Шекспир порок в своих исторических трагедиях и с восторгом воспевает высокие и поэтические чувства — дружбу, самопожертвование и в особенности любовь» (Венгеров). В трагедии «Тит Андроник » Шекспир в полной мере отдал дань традиции современных ему драматургов удерживать внимание зрителей нагнетанием страстей, жестокостью инатурализмом. Ужасы «Тита Андроника» — прямое и непосредственное отражение ужасов пьес Кида и Марло. Вероятно, первыми пьесами Шекспира были три части «Генриха VI». Источником для этой и последующих исторических хроник служили «Хроники» Холиншеда. Тема, объединяющая все шекспировские хроники, — смена череды слабых и неспособных правителей, приведших страну к междоусобицам и гражданской войне и восстановление порядка с воцарением династии Тюдоров. Подобно Марло в «Эдуарде II» Шекспир не просто описывает исторические события, а исследует мотивы, скрывающиеся за поступками героев. «Комедия ошибок» — ранняя, «ученическая» комедия, комедия положений. По обычаю того времени, переделка пьесы современного английского автора, источником для которой стала комедия Плавта «Менехмы», описывающая приключения братьев-близнецов. Действие происходит в Эфесе, мало похожем на древнегреческий город: автор переносит приметы современной ему Англии в античную обстановку. Шекспир добавляет сюжетную линию двойников-слуг, тем самым запутывая действие ещё больше. Характерно, что уже в этом произведении присутствует обыкновенное для Шекспира смешение комического и трагического: старику Эгеону, невольно нарушившему эфесский закон, грозит казнь, и только через цепь невероятных совпадений, нелепых ошибок, в финале к нему приходит спасение. Перебивка трагического сюжета комической сценой даже в самых мрачных произведениях Шекспира — это уходящее корнями в средневековую традицию напоминание о близости смерти и, в то же время, непрекращающемся течении жизни и постоянном её обновлении. На грубоватых комических приёмах построена пьеса «Укрощение строптивой», созданная в традициях фарсовой комедии. Это вариация популярного в лондонских театрах в 1590-х годах сюжета об усмирении жены мужем. В увлекательном поединке сходятся две незаурядные личности и женщина терпит поражение. Автор провозглашает незыблемость установленного порядка, где главой семьи является мужчина. В последующих пьесах Шекспир отходит от внешних комедийных приёмов. «Бесплодные усилия любви» — комедия, созданная под влиянием пьес Лили, которые тот писал для постановки в театре масок при королевском дворе и в аристократических домах. При довольно простой фабуле пьеса представляет собой непрерывный турнир, состязание персонажей в остроумных диалогах, сложной словесной игре, сочинении стихов и сонетов (к этому времени Шекспир уже владел непростой стихотворной формой). Язык «Бесплодных усилий любви» — вычурный, цветистый, так называемый эвфуизм, — это язык английской аристократической верхушки того времени, ставший популярным после выхода в свет романа Лили «Эвфуэс, или Анатомия остроумия». [править]Второй период (1594—1600)
Ромео и Джульетта. Картина Ф. Дикси (1884) Около 1595 года Шекспир создаёт одну из самых известных своих трагедий — «Ромео и Джульетту», — историю развития человеческой личности в борьбе с внешними обстоятельствами за право на любовь. «Для своей версии „Ромео и Джульетты“ Шекспир, возможно, использовал переработку старого текста, оставленную „академиками“ (кругом драматургов, имевших университетские дипломы)[12]." «Первоначально прозвучавший в новелле Луиджи Да Порто (Luigi Da Porto, 1485—1529) рассказ о горестной судьбе Ромео и Джульетты (1524) был подхвачен другими итальянскими авторами (Банделло, Больдери, Грото) и далее распространился в европейской литературе. В Англии известный сюжет был положен Артуром Бруком в основу поэмы „Трагическая история Ромеуса и Джульетты“ (Arthur Brooke. The tragicall Historye of Romeus and Juliet, 1562)[15].» Вероятно, произведение Брука и послужило источником для Шекспира. Он усилил лиризм и драматизм действия, переосмыслил и обогатил характеры персонажей, создал поэтические монологи, раскрывающие внутренние переживания главных героев, таким образом преобразив ординарное произведение в ренессансную поэму о любви. Это трагедия особого типа, лирическая, оптимистичная, несмотря на гибель главных героев в финале. Их имена стали нарицательным обозначением высшей поэзии страсти. Приблизительно 1596 годом датируется ещё одно из знаменитейших произведений Шекспира — «Венецианский купец». Шейлок так же, как и ещё один знаменитый еврей елизаветинской драмы — Варавва («Мальтийский еврей» Марло), жаждет отмщения. Но, в отличие от Вараввы, Шейлок, остающийся отрицательным персонажем, гораздо сложнее. С одной стороны это жадный, хитрый, даже жестокий ростовщик, с другой — оскорблённый человек, обида которого вызывает сочувствие. Знаменитый монолог Шейлока о тождестве еврея и любого другого человека «Да разве у жида нет глаз?..» (акт III, сцена 1) признаётся некоторыми критиками лучшей речью в защиту равноправия евреев во всей литературе. В пьесе противопоставляются власть денег над человеком и культ дружбы — неотъемлемой составляющей жизненной гармонии. Несмотря на «проблемность» пьесы и драматизм сюжетной линии Антонио и Шейлока, по своей атмосфере «Венецианский купец» приближён к пьесам-сказкам, подобным «Сну в летнюю ночь» (1596). Волшебная пьеса была написана вероятно для торжеств по случаю свадьбы одного из елизаветинских вельмож. Впервые в литературе Шекспир наделяет фантастические существа людскими слабостями и противоречиями, создавая характеры. Как всегда, он переслаивает драматические сцены комическими: афинские мастеровые, весьма похожие на английских рабочих, старательно и неумело готовят к свадьбе Тезея и Ипполиты пьесу «Пирам и Фисба», представляющую собой историю несчастной любви, рассказанную в пародийной форме. Исследователей удивлял выбор сюжета для «свадебной» пьесы: её внешняя фабула — недоразумения между двумя парами влюблённых, разрешаемые лишь благодаря доброй воле Оберона и волшебству, насмешка над женскими причудами (внезапная страсть Титании к Основе), — выражает крайне скептический взгляд на любовь. Однако это «одно из самых поэтичных произведений» имеет серьёзный подтекст — возвеличивание искреннего чувства, имеющего под собой нравственную основу[16].
Фальстаф с большим кувшином вина и кубком. Картина Э. фон Грюцнера (1896) С. А. Венгеров видел переход ко второму периоду «в отсутствии той поэзии молодости, которая так характерна для первого периода. Герои ещё молоды, но уже порядочно пожили и главное для них в жизни — наслаждение. Порция пикантна, бойка, но уже нежной прелести девушек „Двух веронцев“, а тем более Джульетты в ней совсем нет». В это же время Шекспир создаёт бессмертный и интереснейший тип, которому до сих пор не было аналогов в мировой литературе — сэра Джона Фальстафа. Успех обеих частей «Генриха IV» не в последнюю очередь и заслуга этого самого яркого действующего лица хроники, сразу ставшего популярным. Персонаж несомненно отрицательный, но со сложным характером. Материалист, эгоист, человек без идеалов: честь для него ничто, наблюдательный и проницательный скептик. Он отрицает почести, власть и богатство: деньги нужны ему лишь как средство получить еду, вино и женщин. Но сущность комизма, зерно образа Фальстафа не только его остроумие, но и весёлый смех над самим собой и окружающим миром. Его сила в знании человеческой природы, ему противно всё, что связывает человека, он — олицетворение свободы духа и беспринципности. Человек уходящей эпохи, он не нужен там, где государство могущественно. Понимая, что такой персонаж неуместен в драме об идеальном правителе, в «Генрихе V» Шекспир убирает его: зрителям просто сообщают о смерти Фальстафа. По традиции принято считать, что по просьбе королевы Елизаветы, желавшей увидеть Фальстафа на сцене ещё раз, Шекспир воскресил его в «Виндзорских насмешницах». Но это лишь бледная копия прежнего Фальстафа. Он растерял своё знание окружающего мира, нет более здоровой иронии, смеха над самим собой. Остался лишь самодовольный пройдоха[17][18]. Гораздо удачнее попытка снова вернуться к фальстафовскому типу в заключительной пьесе второго периода — «Двенадцатой ночи». Здесь мы в лице сэра Тоби и его антуража имеем как бы второе издание сэра Джона, правда, без его искрящегося остроумия, но с тем же заражающим добродушным жуирством. Отлично также вкладывается в рамки «фальстафовского» по преимуществу периода грубоватая насмешка над женщинами в «Укрощении строптивой». [править]Третий период (1600—1609)
Гамлет и Горацио на кладбище.Картина Э. Делакруа (1839) Третий период его художественной деятельности, приблизительно охватывающий 1600—1609 годы, сторонники субъективистского биографического подхода к творчеству Шекспира называют периодом «глубокого душевного мрака», считая признаком изменившегося мироощущения появление персонажа-меланхолика Жака в комедии «Как вам это понравится» и называя его чуть ли не предшественникомГамлета. Однако некоторые исследователи считают, что Шекспир в образе Жака всего лишь осмеивал меланхолию[19], а период якобы жизненных разочарований (по версии сторонников биографического метода) на самом деле не подтверждается фактами биографии Шекспира. Время создания драматургом величайших трагедий совпадает с расцветом его творческих сил, решением материальных затруднений и достижением высокого положения в обществе. Около 1600 года Шекспир создаёт «Гамлета», по мнению многих критиков, — самое глубокое своё произведение. Шекспир сохранил сюжет известной трагедии мести, но всё внимание перенёс на духовный разлад, внутреннюю драму главного героя. В традиционную драму мести был введён герой нового типа. Шекспир опередил своё время — Гамлет не привычный трагический герой, осуществляющий мщение ради Божественной справедливости. Приходя к выводу, что одним ударом невозможно восстановить гармонию, он переживает трагедию отчуждения от мира и обрекает себя на одиночество. По определению Л. Е. Пинского, Гамлет — первый «рефлектирующий» герой мировой литературы.[20]
Корделия. Картина Вильяма Ф. Йеменса (1888) Герои «великих трагедий» Шекспира — люди выдающиеся, в которых перемешано добро и зло. Сталкиваясь с дисгармонией окружающего мира, они совершают нелёгкий выбор — как существовать в нём, они сами творят свою судьбу и несут всю полноту ответственности за это. В это же время Шекспир создаёт драму «Мера за меру». Несмотря на то, что в Первом фолио 1623 года она отнесена к комедиям, комического в этом серьёзном произведении о неправедном судье почти нет. Её название отсылает к поучению Христа о милосердии[21], по ходу действия одному из героев угрожает смертельная опасность, а финал можно считать условно счастливым. Это проблемное произведение не укладывается в определённый жанр, а существует на грани жанров: восходя к моралите оно устремлено к трагикомедии.[22]
[править]Четвёртый период (1609—1612)
Просперо и Ариэль. Картина Уильяма Гамильтона (1797) Четвёртый период, если не считать пьесу «Генрих VIII» (некоторые исследователи полагают, что она написана в соавторстве с Джоном Флетчером), включает всего только три-четыре года и четыре пьесы — так называемые «романтические драмы» или трагикомедии[24]. В пьесах последнего периода тяжёлые испытания подчёркивают радость избавления от бедствий. Клевета уличается, невинность оправдывает себя, верность получает награду, безумие ревности не имеет трагических последствий, любящие соединяются в счастливом браке. Оптимизм этих произведений критиками воспринимается как знак примирённости их автора. «Перикл», пьеса существенно отличающаяся от всего ранее написанного, знаменует появление новых произведений. Наивность, граничащая с примитивностью, отсутствие сложных характеров и проблем, возврат к построению действия, характерному для ранней английской ренессансной драмы, — всё указывает на то, что Шекспир находился в поиске новой формы. «Зимняя сказка» — причудливая фантазия, рассказ «о невероятном, где всё вероятно». История о ревнивце, поддавшемся злу, терпящем душевные муки и заслужившем своим раскаянием прощение. В финале добро побеждает зло, по мнению одних исследователей, утверждая веру в гуманистические идеалы, по мнению других — торжество христианской морали. «Буря» самая удачная из последних пьес и, в некотором смысле, финал творчества Шекспира. Вместо борьбы здесь царит дух гуманности, всепрощения. Поэтические девушки, созданные теперь — Марина из «Перикла», Утрата из «Зимней сказки», Миранда из «Бури» — это образы прекрасных в своей добродетели дочерей. Исследователи склонны видеть в заключительной сцене «Бури», где Просперо отрекается от своего волшебства и уходит на покой, прощание Шекспира с миром театра. [править]Стихотворения и поэмы Основная статья: Стихотворения и поэмы Уильяма Шекспира
Первое издание «Сонетов» (1609) В общем, стихотворения Шекспира, конечно, не могут идти в сравнение с его гениальными драмами. Но сами по себе взятые, они носят отпечаток незаурядного таланта, и если бы не тонули в славе Шекспира-драматурга, они вполне могли бы доставить и действительно доставили автору большую известность: мы знаем, что учёный Мирес видел в Шекспире-стихотворце второго Овидия. Но, кроме того, есть ряд отзывов других современников, говорящих о «новом Катулле» с величайшим восторгом. [править]Поэмы Поэма «Венера и Адонис» была напечатана в 1593 году, когда Шекспир уже был известен как драматург, но сам автор называет её своим литературным первенцем, и потому весьма возможно, что она или задумана, или частью даже написана ещё в Стретфорде. Существует также предположение, что Шекспир, считал поэму (в отличие от пьес для общедоступного театра) жанром, достойным внимания знатного покровителя и произведением высокого искусства[25]. Отзвуки родины явственно дают себя знать. В ландшафте живо чувствуется местный среднеанглийский колорит, в нём нет ничего южного, как требуется по сюжету, перед духовным взором поэта, несомненно, были родные картины мирных полей Уорикшира с их мягкими тонами и спокойной красотой. Чувствуется также в поэме превосходный знаток лошадей и отличный охотник. Сюжет в значительной степени взят из «Метаморфоз» Овидия; кроме того, много заимствовано из «Scillaes Metamorphosis»Лоджа. Разработана поэма со всей бесцеремонностью Ренессанса, но всё-таки и без всякой фривольности. И в этом-то и сказался, главным образом, талант молодого автора, помимо того, что поэма написана звучными и живописными стихами. Если старания Венеры разжечь желания в Адонисе поражают позднейшего читателя своей откровенностью, то вместе с тем они не производят впечатления чего-то циничного и не достойного художественного описания. Перед нами страсть, настоящая, бешеная, помрачающая рассудок и потому поэтически законная, как все, что ярко и сильно. Гораздо манернее вторая поэма — «Лукреция», вышедшая в следующем (1594) году и посвящённая, как и первая, графу Саутгемптону. В новой поэме уже не только нет ничего разнузданного, а, напротив того, всё, как и в античной легенде, вертится на самом изысканном понимании вполне условного понятия о женской чести. Оскорблённая Секстом Тарквинием Лукреция не считает возможным жить после похищения её супружеской чести и в длиннейших монологах излагает свои чувства. Блестящие, но в достаточной степени натянутые метафоры, аллегории и антитезы лишают эти монологи настоящих чувств и придают всей поэме риторичность. Однако такого рода выспренность во время написания стихов очень нравилась публике, и «Лукреция» имела такой же успех, как «Венера и Адонис». Торговцы книгами, которые одни в то время извлекали пользу из литературного успеха, так как литературной собственности для авторов тогда не существовало, печатали издание за изданием. При жизни Шекспира «Венера и Адонис» выдержала 7 изданий, «Лукреция» — 5. Шекспиру приписываются ещё два стихотворных произведения, одно из которых, «Жалоба влюблённой», возможно, написано Шекспиром в юности. Стихотворение «Страстный пилигрим» была опубликована в 1599 году, когда Шекспир был уже известен. Его авторство подвергается сомнению: возможно, что тринадцать из девятнадцати стихов написаны не Шекспиром[26]. В 1601 году в сборнике «Love’s Martyr, or Rosalind’s Complaint», подготовленном под руководством малоизвестного поэта Роберта Честера, было напечатано аллегорическое стихотворение Шекспира «Феникс и Голубь», входящее в цикл произведений других поэтов с теми же персонажами. [править]Сонеты Основная статья: Сонеты Уильяма Шекспира
Так называемый «Чандосовский портрет» неизвестного, в котором традиционно видят Шекспира Сонет — стихотворение из 14 строк. В сонетах Шекспира принята следующая рифмовка: abab cdcd efef gg, то есть три катрена на перекрестные рифмы, и одно двустишие (тип, введённый поэтом графом Сурреем, казнённым при Генрихе VIII). Всего Шекспиром было написано 154 сонета, и бо́льшая их часть была создана в 1592—1599 годах. Впервые они были напечатаны без ведома автора в 1609 году. Два из них были напечатаны ещё в 1599 году в сборнике «Страстный пилигрим». Это сонеты 138 и 144. Весь цикл сонетов распадается на отдельные тематические группы[27]: · Сонеты, посвящённые другу: 1—126 · Воспевание друга: 1—26 · Испытания дружбы: 27—99 · Горечь разлуки: 27—32 · Первое разочарование в друге: 33—42 · Тоска и опасения: 43—55 · Растущее отчуждение и меланхолия: 56—75 · Соперничество и ревность к другим поэтам: 76—96 · «Зима» разлуки: 97—99 · Торжество возобновлённой дружбы: 100—126 · Сонеты, посвящённые смуглой возлюбленной: 127—152 · Заключение — радость и красота любви: 153—154 Сонет 126 нарушает канон — в нём всего лишь 12 строк и иной рисунок рифмы. Иногда его считают разделом между двумя условными частями цикла — сонетов, посвящённых дружбе (1—126) и обращённых к «смуглой леди» (127—154)[28]. Сонет 145 написан четырёхстопным ямбом вместо пятистопного и отличается по стилю от остальных; иногда его относят к раннему периоду и отождествляют его героиню с женой Шекспира Анной Хатауэй (чья фамилия, возможно, в виде каламбура «hate away» представлена в сонете). Первые публикации Как считается, половина (18) пьес Шекспира была опубликована тем или иным образом при жизни драматурга. Главнейшей публикацией шекспировского наследия по праву считаетсяфолио 1623 года (так называемое «Первое фолио»), изданное Эдуардом Блаунтом и Уильямом Джаггардом в составе т. н. «Честеровского сборника»; печатники Уоррал и Кол. В это издание вошли 36 пьес Шекспира — все, кроме «Перикла» и «Двух знатных родичей». Именно это издание лежит в основе всех исследований в области шекспироведения. Осуществление этого проекта стало возможным благодаря усилиям Джона Хеминджа и Генри Конделла (John Heminge, 1556—1630 and Henry Condell, d.1627), друзей и коллег Шекспира. Книгу предваряет послание к читателям от имени Хеминджа и Конделла, а также поэтическое посвящение Шекспиру — To the memory of my beloved, the Author — со стороны драматурга Бена Джонсона(Benjamin Jonson, 1572—1637), бывшего одновременно его литературным оппонентом, критиком и другом, способствовавшим изданию Первого Фолио, или как его ещё называют — «Великого Фолио» (The Great Folio of 1623)[12].
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|
