П. Ф. Преображенский. В мире античных идей и образов. М., 1965, стр. 158.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. "Theodosianl libri XVI..." Berlin, 1905, 1, 2, стр. 729.

Там же, стр. 850.

Там же, стр. 851.

Socratis Scholastici ecclesias-tica historia. Oxford, 1853.

5. Geppert F. Die Quellen des Kirchenhistorikers Socrates Scholasticus. Leipzig. 1898, S. 131;
Meyer W. A. Hypatia von Alaxandria. Heidelberg, 1886, S. 2.

6. Synesius Cyrenaeus. Epistolae J. P. Migne, Patrologiae graecae tomus LXVI. Paris, 1859.
Письма Синезия к Гипатии использованы в работе А. А. Остроумова "Синезий Птолемаидсний". Москва.

7. "Церковная история", книга VIII, глава 9. Philostorgius Kirchengeschichte. Leipzig, 1913, S. III.

Suidae lexicon graece et latine recensuit 0. Bernhardy. Halis et Braunswigae, t. 1-2, 1834-1853.

9. Photius. „Biblloteque", t. 1-3. Paris, 1862.

To жe у Свиды II, 2, pp. 1312-1313.

Joannis Malalae chronographia. Bonn, 1831. Книга XIV, p. 359.

12. Все источники перечислены в ст. "Hypatia" - „Paulys Real-Encyclopadie der classischen Alterturnswissenschaft". B. IX. Stuttgart, 1916. Там же указана основная литература. Из многочисленных иностранных работ особенно важны работы Р. Гохе, В. А. Майера и И. Р. Асмуса.

13. "Церковная история", книга VII, глава 15. В русском переводе, изданном Петербургской духовной академией, это место намеренно искажено. Убийство Гипатии-де "причинило немало скорби и Кириллу и александрийской церкви" (Петербург, 1850, стр. 526). Эта фальсификация сохранена и в издании 1912 года (Саратов, стр. 389).

14. "Жития святых". Книга десятая. Москва, 1908, стр. 159-160.

П. Ф. Преображенский. В мире античных идей и образов. М., 1965, стр. 158.

…Император Юлиан Отступник обеими руками поднял новорожденную девочку высоко над головой и сказал: «Никогда этот ребенок не будет носить кроткого христианского имени. Я посвящаю его первому из богов Зевсу Ипату и нарекаю Ипатией! Вы, святые боги, сохраните мне этого ребенка, если вы хотите сохранить красоту, правду и радость Греции, и ведите меня к победам во имя моей страны!» Ирина Сорокина
«АФИНА ПО УМУ, ГЕРА ПО ОСАНКЕ, АФРОДИТА ПО КРАСОТЕ» Шестнадцать веков назад в Александрии в семье известного математика Теона родилась дочь, которой с легкой руки императора Юлиана дали имя Ипатия, или Гипатидион. Его молодая жена умерла при родах, а новорожденную вместе с кормилицей Теон поселил в своем доме и… благополучно забыл о ней, продолжая заниматься наукой. Здесь же, в доме Теона, жил маленький уродец Исидор, никто не знал, чей он и откуда пришел. Но мальчик был очень талантлив в математике и философии и Теон с удовольствием учил его всему, что знал сам. Когда Ипатия подросла, отец доверил ее обучение Исидору и тот стал приобщать девочку к миру математики, астрономии, философии. Ипатия все схватывала на лету, но была совершенно не похожа на других учеников. После первых же минут первого урока она прервала объяснения Исидора резким вопросом: «Почему?». Ни за что Ипатия не хотела принимать что-либо просто на веру. Она не соглашалась написать ни единой буквы, без того, чтобы не узнать историю ее происхождения или варианты написания. Больше всего Ипатию интересовал смысл — смысл всех существующих вещей, всего происходящего вокруг. Когда Ипатии исполнилось двенадцать, Исидор почувствовал, что его ученица почти сравнялась с ним в знаниях и предложил ей выбрать себе другого наставника — из старых умудренных опытом философов. Но своенравная Ипатия, топнув ножкой, ответила, что не хочет другого учителя, с ней должен остаться он, Исидор. Так прошло еще два года. Одним особенно жарким летом Теон заболел, врачи поставили диагноз — переутомление. Они посоветовали ученому отдохнуть, а лучше сменить обстановку и отправиться в путешествие. Теон с Ипатией уехали из Александрии и Исидор остался один. Он чувствовал себя потерянным и неприкаянным, тоскливо бродил по улицам и думал о своей ученице. Как ему не хватало Ипатии! Правда, она сдержала свое обещание и писала ему, но это были лишь суховатые письма ученицы своему учителю. В них она высказывала сомнения, делилась мыслями о прочитанном, рассуждала о философии. Да, в конце каждого письма было несколько слов о здоровье или красотах природы и стояла подпись «Твоя Ипатия», но как этого было мало! День возвращения Ипатии стал для Исидора праздником. Он выскочил навстречу дорожной коляске, в которой приехала Ипатия с отцом, и застыл. Из коляски вышла высокая, стойная, очень красивая девушка с гордой осанкой. Как она изменилась! Исидор не помнил, что говорил, как вошел с Ипатией и Теоном в дом. Девушка была приветлива, но серьезна, она сказала, что уже на следующий день будет готова возобновить занятия. Но не такой прохладной встречи ждал Исидор. Однажды в день зимнего солнцестояния Исидор долго беседовал о чем-то с Теоном. Когда он ушел, отец позвал Ипатию: «Исидор попросил твоей руки, я дал согласие. Через год будет свадьба». Ипатия приняла это известие равнодушно. Больше с отцом они об этом не говорили. Занятия с Исидором Ипатия продолжила и вела себя так, как будто ничего не произошло. Сказала только одно: она с уважением и благодарностью станет его женой, только пусть их отношения до свадьбы останутся такими же, как и прежде. Она ничего не желает знать об этой отвратительной стороне жизни. Занятия шли своим чередом, но Исидору приходилось прилагать большие усилия, чтобы выполнить условие Ипатии и вести с ней лишь философские беседы. Так прошел почти год. В сентябре Ипатия и Исидор поженились. Когда веселая толпа с песнями и радостными криками стала провожать молодых, Теон отправился домой. Одинокий и печальный, он вспомнил свою жену — после ее смерти он перестал ощущать радость и счастье жизни, а окружающий мир поблек. Единственной радостью для него были его дочь и наука. И хотя он никогда не высказывал Ипатии отцовских чувств и уделял ей очень мало внимания, он ее искренне любил. Теперь он один… Грустные мысли прервал стук открывшейся двери, на лестнице раздались торопливые шаги и в комнату вбежала Ипатия. Она выглядела так, как будто бы только что избежала чего-то ужасного. Со слезами она бросилась на колени: «Отец, ты тоже мужчина, но не может быть, чтобы и ты хотел этого! Это безобразно! Как я хочу это забыть! Не гони меня, я буду служить тебе, как ты прикажешь, только чтобы никогда больше этого не видеть. Оставь меня здесь или, клянусь Герой, я умру!». Еще недавно Ипатия думала, что сможет быть женой Исидора, раз отец хочет этого. Но без любви супружеская жизнь показалась ей просто отвратительной. Она не смогла преодолеть себя и осталась в доме отца… С тех пор на несколько лет имя Ипатии исчезло из исторических источников. Вероятно, ее бегство из брачных покоев вызвало осуждение и она была вычеркнута из списков александрийской знати. Но как бы то ни было, Ипатия продолжала заниматься наукой и достигла такого совершенства, что ей предложили занять философскую кафедру. Это давало Ипатии право занимать место в городском совете и участвовать в управлении городом. После разгрома Александрийской библиотеки многие видные ученые покинули Александрию, но Теон и Ипатия остались. Для города наступили страшные времена. Христианские проповедники изо всех сил превозносили невежество и верующий неуч был для них более значительной фигурой, чем язычник-ученый. Все это вызывало возмущение Ипатии, она понимала, что спасать нужно не конкретные ценности, а само представление о науке, искусстве, культуре. Но отец постоянно удеживал Ипатию от вмешательства в политику — ее дело заниматься математикой, тем более, что она достигла больших высот и в философии, и в астрономии. Для того, чтобы учиться у Ипатии, в Александрию съезжались юноши из многих стран.Но ее свобода и непринужденность в общении, чувство собственного достоинства вызывали зависть у многих горожан. Особенно злословили женщины, они обвиняли Ипатию в нескромности — она ходила в одежде философа, которую до тех пор носили только мужчины, так как женщин, изучающих философию, до Ипатии просто не было. То, что она постоянно находилась в окружении учеников и не была замужем, тоже ставилось ей в вину. Но все попытки опорочить Ипатию успеха не имели, ее считали воплощением мудрости, к ней прислушивались. В Александрии она пользовалась большим влиянием, и не только в научных вопросах, но никогда это влияние она не обращала во зло. Все это снискало ей славу и уважение. Но невежество и фанатизм, к сожалению, заняли в Александрии очень прочные позиции. В 409 году императоры Гонорий и Феодосий II издали закон, по которому математика и астрономия считались колдовскими науками. Никакой разницы между астрономией и астрологией не делалось, математики и астрономы должны были явиться к епископу и отречься от богопротивных взглядов. Кроме того, они должны были предать огню список своих заблуждений (вполне вероятно, что и все свои работы). Тех, кто отказывался подписать отречение, изгоняли из города, тех же, кто тайно остался и продолжал заниматься этими науками, карали немилосердно и без промедления. Но Ипатия от этого указа не пострадала. Даже епископ Феофил, фанатичный приверженец христианства, терпел Ипатию. Ему льстило, что философская школа Ипатии была лучшей в мире и находилась она именно в Александрии. В 412 году, когда Феофил уже лежал на смертном одре, его племянник Кирилл с оружием в руках отвоевал себе место на епископском престоле. Главной его задачей было добиться сосредоточения в своих руках власти над светским правителем Египта Орестом и сделать Александрию исключительно христианским городом. С тревогой язычница Ипатия смотрела, как христианские пастыри в открытую попирают справедливость и собственные принципы и захватывают власть. Кирилл все больше разжигал вражду христиан по отношению к язычникам. В городе начались погромы, грабежи, была изгнана практически вся иудейская часть населения. Это вызвало возмущение префекта Египта Ореста и он послал жалобу в Константинополь с просьбой доложить обо всем императору. Но Кирилл успел отправить некоторым влиятельным людям часть золота, награбленного во время погромов. Разумеется, жалоба Ореста до императора не дошла. Кирилл при каждом удобном случае демонстрировал свое миролюбие, посылал к префекту людей, с просьбой прекратить распрю. Но Орест во всеуслышание заявлял, что не позволит епископу попирать закон и ущемлять права светской власти. Когда Кирилл понял, что хитростью префекта не подчинить, он решил применить силу. Он призвал в Александрию пятьсот нитрийских пустынников — монахов, отличавшихся жестокостью и угрюмым нравом, и спровоцирован нападение на префекта, во время которого тот был ранен. В городе начались волнения. Многие из влиятельных горожан-христиан были недовольны поведением Кирилла. Теперь для того, чтобы окончательно захватить власть, ему нужен был повод. И он нашелся. …Ипатия направлялась к Оресту. Она не собиралась обсуждать политическую обстановку в городе, она просто шла навестить и поддержать раненого. Вид Ореста подействовал на нее угнетающе — перед ней сидел жалкий, запуганный человек с забинтованной головой. Ипатии стало его искренне жаль, но она вспомнила, что дала умирающему отцу слово никогда не вмешиваться в распри правителей. Ее миссия — сберечь ростки знаний. Она понимала: одно неосторожное выступление и от ее школы не оставят камня на камне. Сколько лет она держалась и была верна этому слову! Сейчас ей начало казаться, что ее молчание — это пособничество фанатикам. И она решила бороться с Кириллом оружием ученого. Епископ Кирилл был достаточно образованным человеком и при случае старался блеснуть знаниями. Он часто толковал древних философов и даже когда-то слушал лекции Ипатии по философии. На объявленную заранее лекцию слушателей собралось гораздо больше, чем обычно. Ипатия отказалась от всех ораторских приемов и говорила сухо и деловито. Она только сопоставляла тексты и толкования Кирилла — вот подлинные мысли древних философов, а вот, как их интерпретирует епископ. Кириллу, естественно, доложили о лекции Ипатии и он начал плести интригу. На дом Ипатии напали, но саму Ипатию не тронули и из дома ничего не взяли, только разбили прибор для наблюдения за звездами — армиллу. Предупреждение Ипатия проигнорировала и продолжала читать лекции. И Кирилл снова обратился к нитрийским пустынникам… Это случилось в марте, во время Великого поста, перед светлым христианским праздником Пасхи. Окончив читать последнюю зимнюю лекцию, Ипатия возвращалась домой. Ей было грустно, в который раз она вспоминала свои слова, сказанные совсем недавно: «Лучше думать и делать ошибки, чем не думать вообще. Самое страшное — это преподносить суеверие как истину». Вдруг на одной из улиц, недалеко от церкви, дорогу ей преградила толпа, вооруженная палками, камнями, кусками черепицы, устричными раковинами. Ипатию швырнули на землю и поволокли к церкви. И там, в святая святых христиан, с нее сорвали одежду и стали избивать. Острыми раковинами с остервенением фанатики сдирали кожу с тела несчастной женщины. Затем с неистовыми, дикими криками они поволокли тело Ипатии, превратившееся в какую-то жуткую массу, по улицам Александрии. Позднее, когда ярость толпы немного утихла, истерзанное тело Ипатии бросили в костер… Так погибла первая в истории женщина-математик и женщина-профессор. Ее произведения до нас не дошли, только их перечень приведен в византийской энциклопедии X века. Ипатия изобрела или усовершенствовала прибор для получения дистиллированной воды, для измерения плотности воды, астролябию и планисферу (плоскую подвижную карту неба). Со времени гибели Ипатии на протяжении тысячи лет математика не знала женских имен. Один из профессоров Цюрихского университета, голландский математик Ван дер Варден писал: «После этих последних вспышек пламя греческой математики погасло, как догоревшая свеча». Многие историки, и вполне справедливо, считают смерть Ипатии политическим убийством. Через некоторое время, когда страсти поутихли, Кирилл был канонизирован, но вероломное убийство Ипатии накладывало несмываемое пятно на житие «святого Кирилла». Последователям епископа пришлось задуматься. Чтобы обелить Кирилла, у них было два выхода — изобразить Ипатию исчадием ада или превратить в христианскую мученицу. Первый вариант отпадал — слишком громкой была слава этой женщины-философа и математика, и они избрали второй. Интерпретировав жизнь Ипатии в нужном направлении, ее описание включили в «Житие святого Кирилла Александрийского», где сообщили, что убили ее «ненавидевшие мир мятежники». Римская католическая церковь причислила к лику святых и Ипатию, канонизировав ее под именем святой Екатерины Александрийской. Но вот уже более полутора тысяч лет помним мы все-таки Ипатию — математика и философа, женщину, опередившую время…

ГИПАТИЯ:
ЖЕРТВА КОНФЛИКТА
МЕЖДУ СТАРЫМ И НОВЫМ МИРОМ

К. Фили
Кристина Фили - профессор истории математики, Национальный технический университет, Афины, Греция.

Гипатия, дочь Теона (ок. 370–415 гг.), всю свою жизнь провела в Александрии, где снискала уважение и почет как философ и ученый. В то время Александрия, знаменитая своим интеллектуальным аскетизмом и одновременно крайностями утонченной чувственности, находилась на перекрестке культурных традиций. Здесь задолго до того, как на горизонте появилась опасность арабской экспансии, произошла знаменательная встреча эллинского, иудейского и варварского миров, обусловившая возникновение таких культурных амальгам [1], как, например, греко-иудейская философия, в которой восточные и греческие концепции причудливо сочетались с элементами иудаизма. Истоки этого философского направления восходят к учению неортодоксальной иудейской общины терапевтов, а его основным адептом является Филон Александрийский (20–30 г. до н.э. - 40 г. н.э.).

На рубеже IV–V вв. Александрия [2] становится центром позднеэллинистической культуры. Афины, на которых в этот период лежит лишь отблеск былой славы [3], передали культурную эстафету городу Александра Великого. Вот как описывает случившееся Синесий из Кирен [4] в “Письмах” [5]: “В Афинах не осталось больше ничего возвышенного, кроме имен великих людей, когда-то живших в этом городе... Если раньше Афины были пристанищем мудреца, то ныне они знамениты лишь своими пчеловодами” [6]. Об Александрии, напротив, Синесий пишет как об оазисе интеллектуального процветания, не забывая при этом указать на роль Гипатии: “В Александрии пышным цветом расцветает образование...[7]; обретя мудрость Гипатии, Египет наших дней наслаждается ее плодами” [8].

В эпоху позднего эллинизма на территории восточных провинций Римской империи получает распространение христианство. Это происходит во многом благодаря общности языка [9] и уникальным возможностям эллинской речи для формулировки и истолкования догматов новой религии [10].

С 395 г. Египет становится византийской провинцией, управляемой императорским префектом (Praefectus Augustalis). Однако наиболее влиятельное лицо здесь - александрийский епископ, который уже с 381 г. носит сан патриарха. Будучи третьим по величине городом империи, интеллектуальной и религиозной столицей Египта, Александрия одновременно и крупнейший средиземноморский порт. Благодаря славному прошлому, она остается независимой и замкнутой “вселенной”. Культурно-религиозный облик города определяется Мусейоном, со старинными, восходящими к Евклиду традициями, библиотекой с ценными папирусами, а также языческими храмами, христианскими церквами и иудейскими синагогами. В Александрии формируется среда интеллектуалов, состоящая из философов, математиков, риторов и теологов, а также разнообразные школы - философские, математические, медицинские, катехизические и раввинские.

Какова же была историческая обстановка непосредственно в годы жизни Гипатии?

Дух вольности, утвердившийся после издания Константином Великим (285–337 гг.) закона о свободе религиозных культов, был забыт; его место заняли настроения нетерпимости, обусловленные сложностью положения. Дело в том, что в этот период множество еретических течений, а также частые вторжения извне (в 378 г. готы, разграбив Фракию, Македонию и Фессалию, подошли к стенам Константинополя), угрожали существованию христианской империи [11]. С целью консолидации сил Феодосий I Великий (346–395 гг.) в феврале 380 г. императорским эдиктом вменил подданным своей империи в обязанность следование доктрине, сформулированной римским епископом Дамасием и александрийским епископом Петром [12]. В период, когда из-за отсутствия согласия империя оказалась в опасности, новая религия стала главным фактором единения. Однако в первые годы существования Византийского государства, установленное волевым порядком единство вероисповедания породило и новую напряженность. Влияние христианства сказалось на формировании законодательства. В 381 г. на Константинопольском соборе Символ Веры (Сredo) был дополнен догматом о Святом Духе. Несколькими годами позже, в 391 г., Феодосий своим указом [13] (направленным в Египет [14]) запретил отправление всех языческих культов, тем самым сделав первый шаг по пути уничтожения языческих храмов [15; 16].

В Александрии, руководствуясь законом Феодосия, кампанию против язычников начал местный патриарх Теофил [17]. В 391 г. или 392 г. христианами [18] был разрушен культовый центр Александрии Серапеум [19; 20; 21], включая храм бога Сараписа, библиотеку и величественную статую Сараписа работы скульптора Бриаксия. Разрушение [22] Серапеума вызвало волну социальных выступлений. Отметим, что в этот период (392–394 гг.) язычники на Западе также пережили горечь повсеместного разрушения храмов: во времена императоров Флавия и Евгения идолопоклонству и здесь был нанесен сокрушительный удар [23].

После разрушения Серапеума напряженность в Александрии усилилась. Известно, что, сохраняя нейтралитет, Гипатия не присоединилась к партии защитников Серапеума. Будучи известным и уважаемым учителем, она не участвовала в столкновениях язычников и христиан. Не поддерживала она и никаких контактов с грамматиками Аммонием и Гелладием, и философом-неоплатоником Олимпием, поклонявшимися Сарапису, которые, почувствовав нарастание враждебности к язычеству, покинули Александрию. Вероятно, Гипатия вообще не принимала участия в языческой культовой практике. Дело в том, что сформировавшееся вокруг Теона и “переданное ей по наследству” научное окружение состояло из представителей интеллектуальной элиты, сконцентрированной на изощренных философских изысканиях. Это говорит о том, что Гипатия была поборницей интеллектуального эллинского наследия. Что же касается свидетельств в пользу ее приверженности культовой практике политеизма, то таковых в нашем распоряжении нет.

Сторонники античной языческой веры сквозь строки законодательства Феодосия с тревогой прозревали крах освященных веками культурных ценностей. Так, в 394 г. Феодосий I в законодательном порядке упразднил Олимпийские игры (их возрождение произошло лишь в конце XIX столетия, в 1896 г.). Строгие византийские законы дамокловым мечом нависли над головами язычников: императорские указы предусматривали смертную казнь за участие в любых культовых действиях (жертвоприношении, поклонении идолам и т.п.). Но это еще не все. В пылу борьбы с язычеством были осуждены математика и астрономия (последнюю не отличали тогда от астрологии). Закон против математиков был издан еще в 370 г.; в Кодекс Феодосия [24] он вошел в качестве статьи IX. 16. 8. Возможно, что именно этот закон и явился главной причиной гибели Гипатии.

Если правление Феодосия Великого можно назвать триумфом христианства над язычеством, то этого нельзя сказать о деятельности его сына Аркадия [25], который не смог закрепить успех отца. В 408 г. Аркадий умирает, оставляя сына Феодосия II и дочь Пульхерию, которым было тогда семь и шестнадцать лет. Будучи женщиной глубоко религиозной и понимавшей, что сила империи заключена в Церкви и ее единстве, Пульхерия, как и ее дед Феодосий Великий, оказала значительное влияние на укоренение идеалов христианства в Византийской империи. С 408 г. она становится опекуном своего брата, который, провозгласив ее императрицей (Augusta), тем самым дает согласие на совместное управление империей. В течение сорока лет, что Пульхерия находилась у власти [26] (Феодосий II был личностью слабой и передал бразды правления в ее руки), она целиком посвятила себя делу очищения Церкви и защите империи от внешних врагов (при этом она оставалась целомудренной, как монахиня). Напомним, что в это время еще были живы воспоминания о Юлиане Отступнике (332–363 гг.) [27], заставлявшие серьезно говорить об опасности возрождения язычества.

Таким образом, годы жизни Гипатии совпали со временем правления двух сильных политических деятелей - Феодосия Великого и Пульхерии, которых исторические и политические обстоятельства заставили встать во главе борьбы со старым миром.

В античности женщины-философы или ученые были редкостью; случай Гипатии - исключительный. Ее отец Теон [28] (родился ок. 300 г.) был автором многих математических сочинений, из которых до нас дошли издания c его комментариями “Начал”, “Данных” и “Оптики” Евклида [29; 30]. Копии этих трактатов, сделанные впоследствии византийскими книжниками, легли в основу современных изданий трудов Евклида [31]. Теоном написаны также комментарии к тринадцати книгам “Альмагеста” [32] (Syntaxis Mathematica) и два комментария к упрощенным таблицам Птолемея: “Большой комментарий” [33] в пяти книгах и “Малый комментарий” в одной книге [34; 35; 36]. Страстный поклонник эллинской культуры [37], очарованный многими ее сторонами, Теон, стремясь сохранить греческое наследие, занимался преподаванием, а также изданием и комментированием различных трактатов, вплоть до теологических текстов орфиков [38] и сочинений Гермеса Трисмегиста [39].

Теон - один из последних ученых, сотрудничавших с александрийским Мусейоном [40]. Получив прекрасное образование [41], он отдавал предпочтение занятиям математикой и астрономией [42], изучал Евклида и Птолемея [43]. Философию же Теон не преподавал. Однако такие авторы, как Сократ Схоластик [44], Гесихий [45], Феофан [46] и Малала [47], называли его “мудрейшим из философов”, поскольку после Аристотеля математику стали считать разделом теоретической философии [48].

Гипатии [49], выросшей в интеллектуальной среде и получившей от отца блестящее образование, были близки научные интересы Теона. Поэтому неудивительно, что она со временем становится его ближайшим сотрудником. Говорят, что она даже превосходила своего отца, ибо, как пишет Дамаский, была по природе “талантливее и утонченнее”.

Жизнь Гипатии, совпавшая по времени с разрушением старого языческого и рождения нового христианского мира, окутана легендой. Рождению этой легенды во многом способствовала скудость исторических свидетельств о ее жизни. Наиболее важным и ценным источником о Гипатии является “Церковная история” ее современника константинопольского законоведа Сократа Схоластика (ок. 379–450 гг.) [50], представляющая продолжение “Истории Церкви” Евсевия Кесарийского [51]. Хорошо информированный о византийских политических и церковных делах, Сократ был к тому же непосредственным свидетелем событий, описанных им затем в главах “Церковной истории”, посвященных Гипатии.

Другим ценным источником служат “Письма” [52] Синесия [53] из Кирен [54], адресованные Гипатии [55]. Синесий, обучавшийся у Гипатии в Александрии с 390/393 г. по 395/396 г., до самой смерти [56] (он умер раньше Гипатии) сохранял величайшее уважение к своему учителю [57]: став епископом Пентаполя Ливийского [58], Синесий продолжал посылать ей свои работы [59].

И, наконец, третьим ценным источником остается “Хроника”, написанная Иоанном, епископом Никиу [60] (Нижний Египет), в VII в. Сохранившаяся в эфиопской рукописи (та, в свою очередь, восходит к арабскому источнику), она воскрешает события, связанные с преподавательской деятельностью Гипатии и ее трагическим концом.

Разумеется, существует ряд второстепенных источников, таких, как “Хронография” [61] антиохийского хронографа Иоанна Малалы (491–578 гг.), “Жизнь Исидора” Дамаския [62], “Суда” [63] (известный византийский лексикон X в.) и краткая биография Гипатии, написанная в VI в. Гесихием и включенная им в “Ономатологос” - лексикон греческих авторов (в оригинале не сохранился) [64]. Все эти источники до некоторой степени компенсируют недостаток прямых свидетельств о жизни Гипатии.

Интеллектуальная деятельность Гипатии привлекала к ней множество самых разных людей, считавших ее своим учителем. К 390 г. вокруг нее образуется кружок. К сожалению, скудость источников служит существенным препятствием для определения имен ее студентов, их числа, продолжительности и содержания обучения. Лишь переписка Синесия [65] проливает некоторый свет на противоречивые обстоятельства последних дней александрийского эллинизма [66; 67].

Из “Писем” Синесия нам известны имена некоторых учеников Гипатии - Теотехна [68], Афанасия [69], Феодосия [70] и Гая [71]. В письме [72] Геркулиану [73] Синесий пишет о том, что в кружок Гипатии входили высокие военные сановники (comes) [74] и архонты (благородные), как, например, Пентадий и Гелиодор. Пентадий в 403–404 гг. занимал должность императорского префекта Египта. Синесий называет его “приятнейшим и образованнейшим человеком”. Дамаский указывает на то, что Пентадий посещал кружок, где Гипатия читала лекции для образованной публики. Что касается Гелиодора, которого Синесий характеризует как человека весьма образованного [75], то из-за недостатка свидетельств, мы не можем с уверенностью сказать, что он был учеником Гипатии. (Гелиодор был риториком и законоведом при дворе императорского префекта в Александрии [76]).

Возможно, что среди учеников и слушателей Гипатии были священнослужители или те, кто готовился к принятию священнического сана [77; 78]. Все, в ком было желание изучать философию, стекались к ней отовсюду: христиане и язычники; те, кто относился с сочувствием к христианству или уже находился на пороге крещения [79]; из Кирен и Фиваиды, Сирии и Ливии, Константинополя и отдаленных областей империи приходили к Гипатии, чтобы под ее руководством приобщиться к богатству греческого наследия.

В поношенном плаще (tribon), который в те времена носили философы [80], она появлялась на улицах Александрии без сопровождения [81] и публично излагала [82] сочинения Платона [83] и Аристотеля [84; 85]. “Во времена поздней античности интеллектуальная монополия принадлежала божественному Платону; ... его имя считалось абсолютным авторитетом” [86]. Гипатия учила своих “студентов” относиться к философии [87] как к своего рода религиозной тайне [88] (очевидный отзвук идей седьмого “Письма” Платона), считать философию “самой непоколебимой из всех непоколебимых вещей”. По свидетельству Синесия, “она была истинным проводником по тайнам философии” [89].

Возможно, что, следуя пифагорейской традиции [90], Гипатия установила два уровня обучения: помимо узкого круга посвященных, она также читала лекции для широкой публики [91; 92].

В своих лекциях Гипатия не ограничивалась философией [93] (которая и во времена классической античности, и в период эллинизма оставалась уделом аристократии), а обучала также математике [94], включая арифметику, геометрию, астрономию [95] (которую, исходя из платоновского понимания этой науки, Гипатия считала вершиной знания [96]) и музыку [97], т.е. дисциплины, которые Боэций впоследствии назвал квадривием. Но все же математические дисциплины рассматривались Гипатией лишь как ступени, ведущие к метафизическому познанию. Свою основную задачу она видела в исследовании тайны бытия [98].

Мы можем предположить (на основании встречающихся в источниках ссылок на ее произведения [99]), что на лекциях Гипатия излагала принципы геометрии по “Началам” Евклида и “Коническим сечениям” Аполлония, арифметики по “Арифметике” Диофанта [100] и астрономии по “Альмагесту” Птолемея.

К сожалению, нам неизвестны ни философские взгляды [101], ни математические результаты Гипатии. Вероятно, после ее трагической гибели все написанное ею было уничтожено [102]. Сохранились лишь ссылки на ее математические и астрономические работы. Так, из “Суды” известно, что “она написала комментарий к Диофанту, астрономическим таблицам и “Коническим сечениям” Аполлония” [103]. Неутомимый исследователь греческой науки П. Таннери [104] указывает на то, что Гипатия написала комментарии к “Арифметике” Диофанта и астрономическим таблицам “Альмагеста”, которые ранее комментировал ее отец.

В книге “История диофантова анализа от Диофанта до Ферма” И. Г. Башмакова и Е. И. Славутин [105] (в главе “Кто был автором арабской версии “Арифметики”” [106]) ставят вопрос о создателе текста, положенного в основу найденной немногим более 20 лет тому назад арабской рукописи. Известные русские историки математики полагают, что автора трактата, переведенного Костой Ибн Лукой [107], следует искать в среде александрийских и византийских ученых IV–VI вв.

Исключив византийских авторов Георгия Пахимера (ок. 1242–ок. 1310 гг.) [108] и Максима Плануда (ок. 1255–ок. 1305 гг.) [109], комментарии которых на “Арифметику” Диофанта были написаны на 300–400 лет позднее перевода Косты ибн Луки, Башмакова и Славутин приходят к выводу, что арабская рукопись является не частью “Арифметики” Диофанта, а самостоятельным произведением на ту же тему, написанным неизвестным, но хорошо разбиравшимся в методах Диофанта комментатором. Но в период между V–IX вв. жил лишь один математик, о котором источники говорят как о комментаторе “Арифметики” Диофанта. Это - Гипатия (см. “Суду”). Кроме того, нам ничего не известно о других математиках высокого уровня, живших в этот период. “Таким образом, - заключают Башмакова и Славутин, - можно предположить, что арабский фрагмент является переводом аннотированного ею текста. Если так, то это - единственное сочинение Гипатии, сохранившееся до наших дней” [110].

Математические достижения [111] Гипатии получили высокую оценку современников [112]. Несомненно, что ее репутация была выше, чем у других александрийских ученых. Характерно высказывание Сократа из его “Historia Ecclesiastica”: “Она достигла таких высот познания, что превзошла всех философов своего времени; наследница платоновской школы, возрожденной Плотином, она читала философские лекции всем тем, в ком было желание услышать” [113].

В то время главой александрийской Церкви и духовным лидером христиан был патриарх Теофил, занимавший жесткую позицию не только в отношении александрийских язычников, но и христианских монахов, поселившихся в пустыне Нитрия [114] (часть из них, будучи последователями Оригена, была вынуждена покинуть Египет). Напомним, что нетерпимость Теофила сыграла роковую роль в отставке и смерти (на пути в ссылку) одного из величайших учителей греческой православной Церкви константинопольского патриарха Иоанна Златоуста [115].

Теофил был выдающимся теологом; но одновременно он известен и как человек “властный, раздражительный, неразборчивый в средствах, готовый в своем стремлении к первенству использовать как чернь, так и монахов против своих противников - александрийских иудеев и язычников” [116].

Тем не менее при Теофиле Гипатия и ее окружение продолжали свою деятельность, не только не подвергаясь преследованиям, но и пользуясь полной интеллектуальной свободой. Положение изменилось, когда на епископскую кафедру Св. Марка взошел Кирилл, племянник Теофила. Избрание Кирилла [117] (положившее начало периоду волнений и насилия) ознаменовалось продолжавшимися в течение трех дней столкновениями [118] между сторонниками Кирилла и Тимофея - другого претендента на патриархат. Тимофей был архидьяконом при Теофиле; ему оказывал содействие таинственный Абунданций, которого источники называют “предводителем военной когорты” (militaris ordinis ductor). В конечном итоге Кирилл одержал верх и 17 октября 412 г. взошел на епископскую кафедру.

Избрание Кирилла привело к усилению влияния религиозных иерархов на городские дела. Движимый необходимостью искоренения ересей, Кирилл начал кампанию по очищению Церкви. Первыми его шагами стали: изгнание из Александрии последователей Новациана, закрытие их церквей, конфискация церковной утвари и лишение их епископов прав на совершение богослужений [119]. Преследования последователей Новациана спровоцировали напряженность в отношениях между решительно настроенным патриархом и амбициозным императорским префектом Египта Орестом (ключевой фигурой в драматической гибели Гипатии), - напряженность, которая нарастала по мере приближения развязки [120].

Орест, занимавший в 412–415 гг. должность императорского префекта Египта, несомненно, был христианином [121]. После прибытия в Александрию, возможно, следуя примеру местной элиты [122; 123], он, привлеченный репутацией Гипатии, стал посещать ее открытые лекции, предназначенные для высокообразованной публики [124] (членов местного совета, высших государственных чиновников и т.д.). Как свидетельствует Иоанн из Никиу, Орест, кроме того, “привлек к ней много христиан” [125].

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: