Сделай Сам Свою Работу на 5

Алекс Зимгаевский, он же - Зим





 

– Уже третий день ходим мы вокруг да около, - проговорил я возле крохотного, буквально в кулачок, костерка, который был разожжён ввечеру на каменистом берегу реки, возле самой воды. Ветер тянул дым вниз по распадку, к морю, да и было этого дыма совсем чуть-чуть, тем более что для огня мы выбрали самые сухие, звенящие друг о друга ветки ивняка. Они вспыхнули, как порох, и за три минуты вскипятили крохотный чайничек Егора.

– Чай - человека, - вздохнул Егор. Первую кружку протянули Виктору как самому непривычному и уставшему. Когда все выпили по одной, Витя попытался загасить костёр, но Егор остановил его:

– Не надо. Будем чай пить, мясо сушёное есть. Огня мало, дым уносит, они нас вряд ли зачуют. А у костра жизнь проще кажется.

Мне всегда было удивительно, как тундровые и таёжные жители способны что-либо находить по запаху. Но в их жизни обоняние играло очень важную роль. Сигареты они были способны почувствовать метров за триста, а костёр - почти что за километр. Запах немытого человеческого тела, обильно сдобренного репеллентами, они определяли за семьдесят-восемьдесят шагов.

– А ходим не мы, - вернулся Егор к разговору. - Ходят они, причём ходят много. Им же невдомёк, что не два человека, а шестеро им головы крутят. Они делают по тридцать кэмэ в день, гружёные, по кочкам, комару и жаре. Наверное, ночью кончать будем. - Сказал это Егор буднично и деловито, как будто планировал вычерпать неводом яму с рыбой на Слепагае.



– Как волков, а? - нехорошо усмехнулся Виктор.

– Какое волков, - хмыкнул Егор. - С волком много сложнее. Он в тундре живёт. Умный, значит. А эти - городские. Здоровые, но городские. Вон шмоток сколько набрали, теперь бросают. Я только вот про что думаю - другие бандиты нам мстить будут? Я не боюсь, тундра большая, просто тогда придётся решать, куда уходить.

– Ребята, я тут хоть и бизнесмен, но кое-что посчитал. Именно это ведь я умею, - заговорил Виктор.

Егор пробурчал что-то вроде того, что бизнесмены, которые считать умеют, клады не ищут.

– Стоимость вертолёта составляет 6-8 миллионов долларов. Плюс обучение бойцов. Плюс их снаряжение - я в этом не много понимаю, но оно, как бы сказать, - впечатляет. На каждом из этих жлобов висит минимум пятнадцать килобаксов всякой сбруи…



– Пятнадцать тысяч долларов, - перевёл я Егору, - ну и к чему ты это всё говоришь?

– А к тому, что в каждом бизнесе есть понятие «критической точки» - точки, где расходы начинают превышать ожидаемую прибыль. И в этот момент любой мало-мальски соображающий бизнесмен должен свернуть предприятие. Потому что с его развитием затраты будут лишь увеличиваться и в конце концов похоронят весь бизнес. А ведь бандитство - это тот же бизнес, только с другими законами. Это только в сказке Бармалей для удовольствия злодействует. В жизни всё равно всё сводится к деньгам.

– М-да. Ты прямо Клаузевиц от бандитства какой-то. «Разбой есть продолжение бизнеса иными средствами». То есть, ты считаешь, что после потери вертолёта (почти наверняка заёмного) и отряда элитных ухорезов (тоже, скорее всего, позаимствованных), наши доброжелатели по-тихому свернут всю эту историю?

– Ну, - Витька, как девушка, захлопал глазами, - вроде как да…

– Это - при условии, что это вменяемые бизнесмены, - уточнил я. - Но ведь бизнесмены бывают и не вполне вменяемые. И даже совсем невменяемые. Но в нашем случае я опасаюсь, что они совсем не бизнесмены…

– Так кто же это? - одновременно спросили Егор с Виктором.

– Это страна, ребята. Наша грёбаная страна.

Я чуть-чуть подумал.

– Поглядите на те пушки, которые были у Коляна с Фёдором-Федюком, на их рации, жилетки и прочую сбрую. Очевидно, что всё это пришло с одного склада, на них разве что инвентарных номеров не стоит. Любой профессионал, работающий хоть в одиночку, хоть в паре, будет иметь ствол под свою руку и приобретёт его самостоятельно, ни с кем не советуясь, потому что от этого зависит его жизнь, и он её никому другому не доверит. Теперь об амуниции тех гавриков, которые топают за нами следом: Илья же распотрошил их захоронку, в которой они спрятали излишки снаряжения? Все «броники» были одного производителя, то же самое - с гранатами и с тёплыми куртками. Всё это хоть и имеет клейма и марки разных производителей, но оно всё - однообразное. Куртки - немецкие, гранаты - американские, бронежилеты - наши. Это, ребята, централизованные поставки, а значит - за нами охотится мощная структура. И она - государственная. Что вы ни скажете, не верю я в заговор частной корпорации против двух балбесов. Ты уж извини, Виктор.



– А в заговор государства, стало быть, веришь?

– Не то чтобы верю… Просто государство у нас такое… Ну, совершенно непредсказуемое, что ли. Как хитрый сумасшедший. Никто из нас не застрахован от того, что ему что-то попадёт под шлею и оно не обрушит всю свою тысячетонную массу на него, несчастного. Судя по всему, это с вами и произошло. Ну а мы уж, с Ухом и ламутами, рядом оказались.

– И что же дальше?

– Что делать дальше? Сперва надо кончать этих ублюдков, сбивать их вертолёт. Чтобы подтянуть к нашей точке следующую команду, им потребуется некоторое время. Нам надо успеть добраться до самолёта и узнать, что в нём лежит. Я уверен, всё зависит от этого. Не какой это самолёт, а что в нём.

– Я был в этом самолёте, - неожиданно сказал Егор. - Мы там инструменты искали, ну и что ещё может пригодиться. Он совсем пустой, только кости там лежат, которые лисы не растащили. И ещё он висит на скалистой стенке, одно крыло у него отломано. Так что на нём не полетишь.

– Нам сейчас не до «полетишь». Собственно говоря, я не жду там ничего из того, что обычно описывают кладоискатели. Вряд ли мы найдём там слитки золота или платины, об этом стало бы давно известно. Вон, груз с «Эдинбурга» подняли с чёрт его знает какой глубины.

– И что может там быть? Магический артефакт? «Книга мёртвых»?

– «Книга мёртвых»… начитались фэнтези, интеллигенция хренова! Ладно, заливаем костёр. Сегодня нас ждёт рыбалка на живца… А живцом, не взыщи, предстоит быть тебе, Виктор. Так куда мы поведём их кончать, Егор?

– Место здесь есть одно. Ты его знаешь, в пятнадцати километрах отсюда. Называется Янранай.

Как бы ни были мы измотаны бесконечным петлянием по оврагам и сопкам, при этих словах даже у меня по спине пробежала волна холода.

Есть всё-таки вещи, которых надо по возможности избегать.

 

Янранай

 

Во всех предгорьях Хребта трудно было сыскать место более зловещее.

В переводе с чукотского Янранай значит «Одиноко стоящая гора». Как появилось чукотское название в этом краю эвенов-оленеводов, было непонятно. Но так уж произошло, что именно здесь, у подножия горы Янранай, сразу после войны расположился один из самых удалённых лагпунктов Дальстроя.

Янранай был отдельно стоящей горой, с плоско срезанной вершиной, образующей невысокое плато, усеянное по краям высокими одиночными скалами, словно редкими зубами дракона. Между ним и основной громадой Хребта находилась невысокая сухая седловина, на которой располагалось то, что осталось от лагеря заключённых, искавших в недрах этой горы то ли золото, то ли уран, то ли серебро, но нашедших здесь только свою смерть.

Но для наших ламутов было важно не это. В конце концов, смерть полутора тысяч русских, евреев, башкир, корейцев и армян была внутренним делом огромного Советского Союза, конгломерата из сотен многочисленных народов. Но здесь, возле колючей проволоки Янраная, охрана лагерного пункта в 1949 году расстреляла из пулемётов ламутский род Щербаковых, подошедший сюда вместе со своим стадом в расчёте на обмен нескольких десятков товарных оленей на муку, сахар, соль и патроны. Начальник лагерного пункта майор Павловский распорядился охране не допускать никого на территорию разведки стратегического сырья, необходимого для усиления оборонной мощи непобедимого Советского Союза. И когда мартовским утром часовой, туркмен Ильгиз Бикмухамметов, обнаружил с наружной стороны «колючки» подошедший аргиш, то не сомневался ни секунды. Тишину, нарушаемую лишь хорканьем оленей и скрипом полозьев нарт, разорвали пулемётные очереди. Через пятнадцать минут род Щербаковых, включавший одиннадцать детей, семнадцать женщин и девять мужчин, прекратил своё существование, сметённый огнём с четырёх вышек по периметру лагеря. Вместе с ними на снегу остались лежать четыреста семьдесят два оленя и четырнадцать собак. Все остальные ламутские роды не забудут этой бойни, пока существует их племя. И сегодня, уводя под Янранай своих и наших врагов, Егор Тяньги доказывал, что пока будет жив хоть один ламут, он будет продолжать мстить бездушному государственному монстру, как бы тот ни назывался.

Строения лагпункта были сложены из плоских плит дикого камня, промазанных когда-то мхом и землёй. Дерево здесь экономили, поэтому крышу создавали рельсы, близко уложенные друг к другу, также перекрытые пластинами сланца. Покосившиеся столбы, обвитые проржавевшей колючей проволокой, торчали, как пьяные, из каменной, заросшей лишайником, пустыни. Полузавалившиеся вышки также были построены из рельсов, связанных между собой толстым стальным тросом. Только площадки наверху были деревянными, и доски на них частично обвалились и торчали вниз, как руки погибших от голода мертвецов. Мы прошли по днищу ручья, мимо каменной россыпи, в которой хоронили умерших от холода, истощения и непосильной работы заключённых. Мёртвые тела из экономии просто сбрасывали в промежутки между камнями и сверху заваливали другими скальными обломками, которые скатывали со склона. Но каменистые осыпи - курумы - живут своей, малопонятной даже геологам, жизнью. Каждый год камни в осыпи перемещаются по своим каменным законам, и останки сотен людей, по этим же правилам поведения камней в осыпи, медленно осыпались вниз, скапливаясь у ручья. В итоге, сегодня, через шестьдесят лет после того, как лагпункт прекратил своё существование, на дне распадка образовался вал человеческих останков, которые смутно белели между серыми и осклизлыми боками валунов. Никакой Кафка, Оруэлл или Говард в самых страшных фантазиях не выдумывал такого места [12].

Мы поднялись наверх, туда, где посреди плоскогорья поблёскивало небольшое озеро. Да, оно, вместе с руинами, указывавшими на хоть какие-то признаки цивилизации, должно было притягивать заплутавших в пространстве человечишек.

«Здесь всё и произойдёт», - подумал я.

 

Виктор. Охота на живца

 

Наступал пятый день с момента нашего вылета из Орхояна - четвёртый день скитаний по пустошам и предгорьям Хребта в компании ламутских пастухов. Нас преследовал неизвестный и, похоже, совершенно безжалостный враг, и, несмотря на то, что Зим то и дело говорил о факторе усталости, мошках, комарах и болотах, мне эти враги представлялись чем-то вроде неутомимых боевых роботов, терминаторов, рвущихся по нашим следам.

– Давай, Витя. - После короткого последнего совещания Егор и пастухи исчезли в зарослях стланика, а мы с Зимом остались возле круглого, спрятанного в чаше на поверхности морены, озерка. По плану Зима и Егора Тяньги, наш костёр горел на противоположном, обращённом к долине Слепагая склоне котловины - так, чтобы его зарево выбивалось из-за гребня, но самого огня при этом не было видно. Так же, как и тех, кто сидит возле него. - Разводи костёр. Ни в чём себе не отказывай. Сегодня костёр должен быть яркий и дымный. Он должен притягивать к себе внимание наших гостей.

– А где остальные пастушата?

– «Ведут» солдат по тундре, не давая им сбиться со следа, - усмехнулся Зим. - Каждый из них способен двигаться в два с половиной раза быстрее, чем откормленный колбасой и салом десантник Псковской дивизии. Или откуда они там… Парнишки вообще-то с презрением к ним относятся. По сути, они играют с ними, как молодые волки из Сионийской стаи - с охотником Балдео.

– Думаешь, всё кончится сегодня и здесь?

– Искренне надеюсь, что нет. Всё может кончиться только со смертью, а я не намерен помирать сегодня на этом увале. Не знаю когда - но не сегодня. Солнце уже село, а я не слышал Банши и не встретил Махи Морриган. Сегодня здесь умрут другие. Есть такой принцип в этих местах - «умри ты сегодня, а я - завтра». Впрочем, мне и завтра помирать неохота.

Становилось прохладно. Небо совершенно очистилось от малейших признаков тумана и приобрело цвета остывающей стали: серо-фиолетовое, постепенно переходящее в оранжевую светящуюся полосу над горизонтом. Скальные зубцы, росшие по краям Янраная, вырисовывались на её фоне, словно вырезанные из чёрной бумаги фантастические силуэты. Раздался тихий, но совсем немелодичный звон. Так остывала натянутая на столбы из рельсов полусгнившая колючая проволока.

– Слушай, Зим, а можно глупый вопрос? Почему ты поселился именно здесь, в Орхояне?

– Ну, видишь, Виктор… Всё было примерно, как у всех. С детства родители, учителя твердили, что мне нужно служить стране. Что я по уши в долгах перед ней и перед всем прогрессивным человечеством. Я много работал, и для страны в том числе. Я писал статьи, изучал экономику, получил второе образование… Бился лбом в стены, потом началось… Ну, то, что началось. Девяносто первый год, и всё, что за ним последовало. Я стал политтехнологом, пробивал всяких депутатов и губернаторов. И в какой-то момент понял, что уж кому-кому, а своему государству я не нужен точно. Меня буквально закусило от безумной лжи, которая так и лезла из всех щелей на всех уровнях. Часть этой лжи я тоже насаждал, и, кстати, делал это довольно успешно. Нет, не думай, что я типа ушёл в затвор во искупление за грехи. Я не верю ни во что - и в искупление и грехи тоже. Я же журналист, а любые священные писания диктовал Бог, а записывали журналисты. И со времён пророков журналист знает - как вещи назовёшь, такими они и будут. Я просто оглядел страну, которой я не был нужен, и постарался найти место, где я был бы нужен чуть более, чем в других местах. Вот так возник Орхоян.

В кустах кашлянула кедровка.

– Внимание, - приподнялся Зим. - Помни: ты пьёшь чай. Я сплю. Всё внимание на огонь. Они уже в полукилометре. Всё идёт по плану. Сейчас я уйду, и ты снова услышишь кедровку - значит, я занял позицию. После этого ты ждёшь птицу последний раз и потом, - Зим пододвинул ко мне маленький тундровый чайник, - выливаешь его в огонь и падаешь назад. Если через минуту ты окажешься жив, значит, всё прошло как надо.

 

 

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.