Сделай Сам Свою Работу на 5

Архивная история о том, как в Екатеринодаре не открыли в 1818 году библиотеку





Однажды я принес в редакцию статью, в которой рассказал о том, чего не произошло. Редактор вполне резонно спросил у меня, зачем было ее писать? Много ли мы знаем об исторических замыслах, которые так и не реализовались?

В классическом труде по истории Кубанского казачьего войска Федора Андреевича Щербины в главе «Народное просвещение» можно прочесть о том, что в начале XIX века в Черномории, «кроме школ, возникла нужда и в библиотеках». Дальше историка пишет: «В 1818 году Херсонский военный губернатор гр. [Александр Федорович] Ланжерон писал войсковому атаману [Григорию Кондратьевичу] Матвееву, что он находит полезным завести в г. Екатеринодаре библиотеку, в которой желательно было бы иметь военные книги для офицеров. Для получения средств на библиотеку граф предложил открыть подписку по войску и «обратиться к благородному сословию» [1].

Историк просто зафиксировал факт «рекомендации начальства». Документ, который он цитирует, и сегодня хранится в Государственного архиве Краснодарского края в фонде 249 «Канцелярии Наказного атамана Кубанского казачьего войска (Бывшая канцелярия кошевых и войсковых атаманов Черноморского казачьего войска)».. Сразу следует уточнить, что предложение организовать библиотеку в письме Ланжерона не носило циркулярного (обязательного) характера. Организация библиотеки формулировалась в нем как пожелание, причем вовсе не самое важное в перечне поручений. Название архивного дела, где это пожелание зафиксировано, говорит само за себя: «О постройке сарая для войсковых овец испанской породы, истреблении саранчи, улучшении суконной фабрики и заведении между офицерами библиотеки и др. вопросам»[2]. Письмо соответствует названию дела. Только в самом его конце читаем: «Я признаю полезным в Екатеринодаре завести библиотеку, и чтобы между прочими книгами находились все военные: из них-то офицеры могут получить сведения необходимо нужные воину, а особливо о должности их на форпостах…»[3]. А дальше идет текст, который процитировал Ф. А. Щербина.



Больше историк на протяжении своего монументального двухтомного труда к истории организации библиотек не возвратился ни разу. Не объяснил нам, в чем (кроме фразы А. Ф. Ланжерона) он увидел «возникшую потребность в библиотеках», не уточнил, как к предложению генерал-губернатора отнесся войсковой атамана, была ли предпринята работа по организации библиотеки, наконец, была ли библиотека открыта и так далее?



Почему Щербина оборвал сюжет? Может быть, не нашел больше источников, документов? Может быть, ему это представлялось не столь важным в широкой панораме исторического изучения (и описания) Кубани? Сегодня мы этого уже не выясним. В любом случае понятно, что для историка и его заказчиков (а история была написана и издана по инициативе кубанского правительства) главной задачей было создание широкомасштабной военной и гражданской истории Кубанского казачьего войска. Упоминание библиотеки было просто «микроскопическим» штрихом в этой панораме. Начни Щербина подробно рассматривать историю организации этой или другой библиотеки он бы отвлек внимание читателей от главного, частными подробностями помешал восприятию целого.

Мы можем рассуждать сколько угодно, но человеку при должности на рекомендации начальства (будь то циркуляр или пожелание) реагировать следует обязательно. Матвеев отреагировал. Заработало делопроизводство. За собственной подписью из канцелярии Войскового атамана командирам полков были разосланы письма по поводу открытия библиотеки. В письмах предлагалось «пригласить всех обер-офицеров полка Вашего. Собрать <…> сумму по подписке и сколько собрано будет денег той подписки доставить ко мне. Имена сих чиновников будут находиться всегда в библиотеке как учредителей. Сумма будет находиться у меня до предписания его сиятельства. Его Сиятельство изберет средство для покупки книг и составит правила об употреблении оных для чтения».



Из полков пошли ответные письма в канцелярию. К исследовательскому сожалению, приходится констатировать, что 1818 год в сохранившихся архивных фондах полков Черноморского казачьего войска (фонды. 293 – 303 Государственного архива Краснодарского края) представлен скупо. Какие-то документы затерялись, какие-то погибли в эвакуации, какие-то просто списаны. Такое тоже случалось. Документы об организации библиотек в описях практически не встречаются. Разве что иногда. В «Журнале исходящих бумаг» (Ф. 290), в «Указах войсковой канцелярии и предписаниях наказного атамана (присланных для сведения)» (Ф. 289) мы читаем только название этих документов, свидетельства о том, что документы существовали. Впрочем, изредка все-таки встречаются и документы (чаще в черновиках и отпусках). Лаконичны рапорты о выполнении. Более подробны документы, в которых командирам полков приходится оправдываться перед атаманом о невыполнении тех или иных поручений. Пытаясь оправдаться, командиры уточняют обстоятельства, причины, мотивы тех или иных поступков. Не будем сейчас сомневаться в достоверности этих оправданий.

В отдельных полках сбор средств на организацию библиотеки так и не начался. В других полках к нему все-таки приступили. Но не все пошло так гладко, как хотелось начальству. Добровольное желание вносить средства на библиотеку выразили далеко не все казачьи офицеры. Единственный фонд, в котором сохранилось самостоятельное дело, посвященное сбору средств на открытие библиотеки – это фонд 290-й (8-го пешего полка Черноморского казачьего войска. 1802 – 1842). Дело так и называется «О сборе и получении средств на заведение библиотеки в Черноморском казачьем войске. 1818 – 1819.»[4]. Всего в восемь листов. В полку командир и четыре офицера собрали и отправили в Войсковую канцелярию 46 рублей. Попросили и получили расписку. «Отправленные при рапорте № 768 сорок шесть рублей денег, внесенных вверенного Вам полка чиновниками и самими Вами по заведению в городе Екатеринодаре библиотеки я получил. О чем Вас уведомляю. Полковник. Подпись»[5].

Дальше открытие библиотек застопорилось. Время для Черномории было сложным. Были месяцы, когда набеги на станицы, нападения на кордонные посты совершались почти каждую ночь. Черкесы «прислушивались к турецким агентам», готовились к войне. В Черноморию приехал генерал-майор М.Г. Власов, который принял на себя командование военными действиями и которому по этой части был подчинен Матвеев[6]. И еще одно обстоятельство, о котором следует вспомнить. Высочайшим указом 11 апреля 1820 года Черноморское войско, подчиненное до того Херсонскому военному губернатору (то есть А. Ф. Ланжерону), передано было в ведение командующего войсками Отдельного Кавказского корпуса (то есть А. Ермолова). Идея Лажерона перестала быть актуальной и всякие попытки ее реализации прекратились. Библиотеку так и не открыли. Это исторический факт.

Фраза Ф.А. Щербины о потребности в библиотеке закрепилась в сознании кубанской историографии. Сегодня она без комментариев цитируется во многих трудах по истории кубанской культуры. Насколько была эта потребность реальной? Ответить на этот вопрос однозначно невозможно. Сохранившиеся документы ничего об этом не рассказывают. Пытаясь понять и тем более объяснить обстоятельства тех лет, мы неизбежно вступаем в область гипотез, предположений.

Были ли рекомендации о создании библиотеки личной инициативой генерал-губернатора графа Ланжерона, или скорее отражением общерусских веяний начала XIX века? Был ли Матвеев против этих инициатив, или просто объективные обстоятельства края не способствовали их выполнению? Могли ли и как реалии жизни двух главных «персонажей» этого сюжета повлиять на идею о создании в Черномории в 1818 году библиотеки? Кстати эти реалии разительно разняться.

Григорий Кондратьевич Матвеев выходец из крепостных крестьян графа Разумовского, от которого бежал к запорожцам. Его послужной список – это, прежде всего, список сражений, в которых он участвовал, и список наград, которые он за проявленные в этих сражениях мужество и храбрость получил. Он начал свою службу рядовым казаком, а в марте 1816 года был назначен Войсковым атаманом Черноморского казачьего войска и в этой должности прослужил до 1827 года. По документальным свидетельствам, такое назначение «явилось для многих <черноморцев> неожиданностью и вызвало недовольство войсковой старшины. Период пребывания Матвеева в должности атамана <как мы уже писали> совпал с постоянными набегами горцев на Черноморию»[7].

Александр Фёдорович Ланжеро́н (Луи Александр Андре),выходец из аристократического французского рода; эмигрант, имел титулы графа де Ланжерон, маркиза де ла Косс, барона де Куньи. В его послужном списке тоже основное место занимает список сражений, в которых он участвовал, и – опять-таки – список полученных наград. 16 ноября 1815 Ланжерон назначен Херсонским военным губернатором, градоначальником Одессы и управляющим по гражданской части Екатеринославской, Херсонской и Таврической губерний. Черномория вошла в область его подчинения.

Есть свидетельства о том, что Ланжерон и Матвеев встречались на полях сражений, что граф покровительствовал Матвееву, что оба они принимали участие в русско-турецкой войне, оба отличились при штурме Измаила, что Матвеев спас жизнь графа в одном из сражений [8].

Александр Федорович Ланжерон был, безусловно, человеком литературным и книжным. В молодости занимался журналистикой, сотрудничал с французскими газетами, в зрелости сочинил несколько пьес. А.С. Пушкину, бывавшему в доме Ланжерона в Одессе, по свидетельствам очевидцев, приходилось выслушивать его стихи [9]. У графа была богатая библиотека, он выступил инициатором создания первой городской одесской газеты. Мысль о создании библиотеки в Черномории могла ему казаться вполне естественной, тем более, что в Петербурге, с которым у Ланжерона были прочные связи, в то время идея открытия полковых офицерских библиотек была распространена и обсуждалась широко [10]. Первой, по времени в 1810 году в Петербурге открывается библиотека л-гв. Семеновского полка. В следующем 1811 году возникает библиотека и при л.-гв. Преображенском полку. Обе библиотеки основаны по частной инициативе обществ и офицеров. Идеи распространяются и в провинции. Практически одновременно с Ланжероном «с инициативой создания первой публичной библиотеки на Дону <выступил> донской историк Василий Дмитриевич Сухоруков. Именно он в 1821 году обратился к атаману Войска Донского Денисову с предложением об открытии в Новочеркасске библиотеки. Предложение было принято, но с условием, чтобы любители чтения внесли по 50 рублей каждый на обеспечение библиотеки» [11]. Но и на Дону библиотека не открылась: на тот момент таких состоятельных любителей чтения в Новочеркасске не оказалось, а инициатор – В. Д. Сухоруков – переехал в Петербург. И хотя в предложении Ланжерона предписывалось открыть библиотеку офицерскую, но фраза из письма, «чтобы между прочими книгами находились все военные» явно указывает, что комплектование предполагало наличие в фондах и беллетристики, и общественно-политической и научной книги.

Как отнесся к предложению Ланжерона Григорий Кондратьевич? Скорее всего, в момент эскалации военных действий, постоянных угроз со стороны горцев, жизненной необходимости защищать станицы идея создания библиотеки едва ли представлялась ему актуальной. Сложно складывались и обстоятельства службы самого Матвеева. Но – одновременно – нужно отметить, что именно во время «атаманства» Матвеева в Черномории были открыты типография и гимназия, документы рассказывают о постоянных хлопотах войскового начальства о просвещении черноморцев [12]. Есть основания утверждать, что и с Пушкиным, Григория Кондратьевича судьба однажды свела: во время путешествия в 1820 году семьи Раевских по Кавказу и Крыму[13].

Но таков текст истории: в Черномории обстоятельства объективно сложились «против» организации библиотеки. Это вовсе не означало, как мы уже писали, что тяги к чтению не было, что в домах отдельных представителей войсковой старшины и духовенства (Кухаренко, Бурсаков, К.В. Россинского) не было личных библиотек[14]. И книги читали, и собирались неплохие библиотеки. А вот для общественных библиотек время, очевидно, не еще не приспело. Не только в Черномории. Библиотеки не открывались (несмотря на инициативы начальства) во многих провинциальных городах центральной России. Или открывались, чтобы тут же закрыться. Историк русского библиотечного дела М.Д. Афанасьев однажды подметил: «Основной причиной неуспеха первой библиотечной инициативы было отсутствие потребности в коллективном пользовании книгой в обществе. Инициатива людей, представлявших интеллектуальную элиту того времени, поддержанная первыми самоорганизующимися группами провинциальной интеллигенции <…> не нашла отзвука в образованной или хотя бы грамотной части общества…» [15].

Так по-разному обстояли дела в реальности и в историческом описании. Если сама фраза Щербины якобы свидетельствовала о региональной потребности в библиотеке (а возможно и об открытии библиотеки, потому что историк умолчал насколько результативными были пожелания Ланжерона), то рассмотрение сюжета в подробностях архивного делопроизводства, попытка описать индивидуальные побуждения или социальные причины, побудившие участников событий к обсуждению вопроса об организации библиотеки, наоборот, выявили перечень объективных условий, по которым эта библиотека не могла быть открыта. Я не думаю, что следует повторяться. Условия войны, смена основных установок начальства, отсутствие потребности в чтении у отдельных групп казачьего офицерства, нежелании платить процент с содержания…

Важно ли знать, почему человек не совершил (не решился совершить или обстоятельства не позволили) тот или иной поступок, чтобы понять его биографию? Думаю, что да. И историю го том, как в Черномории не открыли библиотеку тоже знать нужно. Это страница нашей культуры.

 

 


[1] Щербина Ф. А. История Кубанского казачьего войска. – Екатеринодар, 1913. – Т.2. – С. 749.

[2] ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 741. О постройке сарая для войсковых овец испанской породы, истреблении саранчи, улучшении суконной фабрики и заведении между офицерами библиотеки и др. вопросам. 1.XI – 19.XII 1818.

[3] ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 741. Л. 6.

 

[4] ГАКК. Ф. 290. Оп. 1. Д. 42. О сборе и получении средств на заведение библиотеки в Черноморском казачьем войске. 1818 – 1819. 8 л.

[5] ГАКК. Ф. 290. Оп. 1. Д. 42. Л. 4.

[6] Щербина Ф. А. История Кубанского казачьего войска. – Екатеринодар, 1913. – Т.2. – С. 231 – 241.

[7] Энциклопедический словарь по истории Кубани: с древнейших времен до октября 1917 года/Под ред. Б. А. Трехбратова. - Краснодар, 1997. – 559с.; Шкуро В.И. Имена кубанских дворян на стенах Георгиевского зала Московского кремля //Из истории дворянских родов Кубани: Материалы научно-практической конференции. – Краснодар, 2000. – С. 39 – 40, 61. См. так же: Короленко П.П. Атаманы бывшего Черноморского (ныне Кубанского казачьего войска // Кубанский сборник. – Екатериноада, 1891. – Т.2.; ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 699; Ф. 250.. Оп. 2. Дд. 305, 515 (л. 1 -4), 530; Ф. 427. Оп. 1, д. 74.

[8] Фелицын Е. Д. Григорий Кондратьевич Матвеев. Цит по:pohodd.ru/article_info.php?article · 73 КБ

[9] Черейский Л. А. Пушкин и его окружение. – Л., 1978. – С. 217.

[10] Ахун М. Декабристы и полковые библиотеки // Альманах библиофила. – Л.: ЛОБ, 1929. – С. 155 – 164; Новикова Л. И. Военно-морские библиотеки России: история формирования и развития фондов (XVIII – первая четверть ХХ вв.). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. пед. наук. – СПб., 2007. – 24 с.

[11] Сборник Области войска Донского Статистического Комитета. Вып. 2. Новочеркасск: Частная Дон. тип., 1901. С. 125, 128.

[12] Кухаренко Я.Г., Туренко А.М. Исторические записки о войске Черноморском / Прим. Б. Е. Фролов // Кубанский сборник: сборник научных статей по истории края /под ред. О. В. Матвеева. – Краснодар, 2006. – Т. 1 (22). – С. 392; Горожанина М.Ю. Просветитель Черномории Кирилл Россинский. – Краснодар, 2005. – 351 с.; Слуцкий А.И. «Скорейшего течения бумагам дать не предвидится...»: (из истории войсковой типографии) // Вольная Кубань. – 1996. –12 сент.

[13] Казарин В.П. Когда Пушкин впервые увидел берега Крыма? // feb-web.ru/feb/pushkin/serial/v95/v95-185-.htm · 31 КБ

[14] Горлова И.И., Слуцкий А.И. Об исторических особенностях формирования инфраструктуры книжного дела Кубанской области (1793 – 1917 гг.) // Книжное дело на Северном Кавказе: история и современность: Сб. статей. - Краснодар, 2004. – Вып.2. - С.15 – 59.

[15] Афанасьев М.Д. Место библиотеки в культурной жизни провинции (Х1Х в.) // Российская провинция ХУШ – ХХ веков: Материалы Ш Всероссийской конф. – Пенза, 1996. – Кн.2. – С. 4.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.